lll. Серебряные крылья

До отъезда осталось совсем немного. Зная, что опыты придется приостановить на некоторое время, Джейсон занялся перегонкой древесины, но все его мысли сейчас были вовсе не о химии. Сьюзен просила его поговорить с отцом. Несколько раз Кэмбел действительно намеревался пообщаться с ним, но так и не смог, не хотел слышать очередные сопли и слезы, которые его раздражали. Едва только Джейсон хотел окончить дела, как в лаборантскую зашел Хэлтор. Он неловко постучал в уже и так открытую дверь и попросил войти. — Извини, если отвлекаю… — неловко сказал Хэлтор, подойдя к сыну, не смотрящему на него, поближе. — Вот пообщался со Стефани, хотел попросить ее не участвовать больше в подобных походах, она приехала с кучей ожогов и царапин… Она добра и мила, но меня она не послушает. Ты мог бы с ней поговорить? Неженское это дело — ездить в походы с мужчинами и драться. — Вот только не ты, а наша мать дралась, чтобы мы остались живы, — коротко отрезал Джейсон, но вспомнил просьбу Сьюзен и то, как умоляюще она на него смотрела. Ее он подвести не мог. — В Стефани кипит жажда приключений и любопытства, как и у меня. Остановить ее — значит сделать ее несчастной. — Наверное, я слишком плохо вас знаю… А что ты делаешь? — решил сменить тему Хэлтор. — Лекарство, конкретнее слабительное. Перегоняю для него древесину. — Давно ты этим занимаешься? — Хэлтор с дичайшим интересом взял в руку пробирку с прозрачной жидкостью, которая оказалась спиртом. — Не трогай! — прошипел Джейсон и, предварительно схватив тряпку, выхватил склянку из рук отца. — С ума сошел? Это же метанол, это опасно. Никогда не бери эти пробирки в руки. — Ты же вроде лекарство делал?.. — Делал, но любое лекарство может стать ядом, если его использовать не по назначению, — Джейсон глубоко вздохнул, а на лице Хэлтора появилось немое восхищение при взгляде на спирт. — Прости меня. Я понял. Никогда не смыслил в химии, поэтому мало знаю. Твоя гениальность известна уже почти что по всему миру, и я горжусь тобой, — Хэлтор ярко улыбнулся и похлопал сына по плечу. Тот с отвращением зажмурил глаза, но всё же смог слегка приподнять уголок губ и сказать сухое «спасибо». Еще около двадцати минут мужчины беседовали между собой о разных житейских пустяках, подробностях жизни обоих, о роде деятельности и так далее. Этот «милый» разговор прервали вошедшие Кэрол и Стефани, которые были удивлены, застав брата и отца в одной комнате в такой непринужденной обстановке. — Джей, Сьюзен попросила тебя позвать, пора отправляться, — оправившись от удивления, сказала Кэрол. — Хорошо, сейчас. Можно тебя на минутку? — Джейсон отвел сестру в сторону и встал к ней рядом. Поняв, что Хэлтору их разговор лучше не слышать, Стефани завела с ним милую беседу отца и дочери. — Что такое? Ты что, решил с ним сблизиться? — Кэрол недоверчиво приподняла бровь. — Решил попробовать, но дело не в этом, — краем глаза Джейсон проверил, не подслушивают ли их, а потом продолжил: — Мне всё равно всё это кажется подозрительным, думаю, что тебе тоже. Я уже попросил Питера и Эдмунда, но всё же прошу и тебя: будь осторожна, а главное — береги Стефани. Она быстро привязывается к людям, и я не хочу, чтобы в случае чего она разочаровалась. Не дай ему ее одурачить, и себя тоже. — Хах, не маленькая! Мне надоело, как попугай, тебе и Питеру повторять, что мы все здесь с головой на плечах и что вы не должны переживать из-за каждого нашего синяка! — Кэрол, сейчас ты в ответе не только за себя, но и за моего племянника или племянницу, да и за Стефани тоже… — Тебе тоже нужны дети, чтобы ты отстал от нас со своей заботой? — посмеялась Кэрол и прикрыла рот ладошкой. — Отцом я буду крайне ужасным, не надо так шутить. Боюсь, что если я своего ребенка от чужих не отличу и уроню, как только возьму на руки, — Джейсон решил замять эту тему и вернулся к предыдущей. — В общем, ты меня услышала. Наш папаша изображает из себя заботливого, вот пусть и дальше притворяется таковым. Всё, люблю тебя, мне пора, — Джейсон поцеловал сестру в щеку, но все всё равно вышли провожать его и других в Орландию. Во дворе уже стояло несколько приготовленных карет, в которые укладывали последние сумки и сундуки. Запряженные лошади нетерпеливо били копытом об плитку и фыркали. Доротея, стоя рядом со своим грозным и лысым телохранителем, увидела, как Джон кормит коня яблоками, и незаметно для Кардоссо помахала ему ладошкой. — Притворись, что ты — это я, — прошептала она Алисии и под предлогом того, что ей нужно отойти с фрейлиной по женским делам, подобралась к Джону. — О, леди Алисия и принцесса Доротея, приветствую вас, мисс, — Джон отвесил поклон якобы принцессе, а потом уже заговорил с якобы фрейлиной, что не осталось без внимания Юстаса. Он смотрел, как матрос учтиво подает яблоки Доротее и позволяет ей кормить рядом стоящую с ними лошадь. Ревность тут же накрыла Юстаса волной. Он уже ни одну неделю старается заполучить внимание Доротеи, но она то учтиво ему улыбается и разговаривает, то избегает общения под любым предлогом, и Вред не понимал, где же кроется разгадка. Не причина ли изменения ее поведения в Джоне? Джил, до этого увлеченно говорившая с Юстасом, сразу же наткнулась на безразличие. Она видела, как он поглощен ревностью и, несмотря на расстройство, смогла усмотреть в этом выгоду. — Так вот, ты не мог бы мне рассказать позже ту самую историю про однотопов, которую обещал? — продолжала Джил, но ответа не последовало. — Эй! Ты меня слышишь? — Да-да, извини, я отойду, — Юстас всё ближе подбегал к Доротее, видя, что Кардоссо разговаривал с Хэлтором. В обычном состоянии он бы удивился беседе между этими людьми, но не сейчас. До него лишь доносились обрывки фраз: — Рад, что смогли повидаться. Здесь вполне безопасно, но если король так боится за свою дочь, то, думаю, пусть будет спокоен. Она в надежных руках. — Благодарю, — нехотя и сварливо ответил телохранитель. На вид ему было уже около пятидесяти лет, но сложен он был крепко. — Нам пора. — Тогда передавайте дословно мое пожелание здоровья цесаревичу и поклон его любезной жене, — Хэлтор слегка и с улыбкой поклонился, а потом подошел к дочерям. — Как дела? — осторожно подошел Юстас к Доротее, и она тут же приветливо ему улыбнулась. — Этот год для меня — год путешествий. Я не была в Орландии, но говорят, что это чудесная страна, где много гор и озер, — вдохновлено заговорила она, рисуя в голове прекрасные и живописные картины. — Гальмианский театр хорош, но показывает постановки он крайне редко. Мне интересно, что покажут в Орландии. А еще много говорят о том, какие игры там устраивают при дворе, так что я в предвкушении… — Кто таков? — строго влез в разговор Кардоссо, отодвинув Вреда за плечо подальше. — Кардоссо, это мой друг, всё в порядке. — Ваш отец велел вас опекать. — Да, но не держать, будто бы на цепи, — принцесса обиженно направилась к стоящим рядом друг с другом Стефани, Мерседес и Люси. Скоро пора было выдвигаться в путь, и потому девушки прощались, хоть и ненадолго.

*****

Спустя несколько дней в окнах карет показалась Орландия. Сьюзен, притомившись от дороги, сложила голову на плечо Джейсона и переплела с ним пальцы, уже полчаса жалуясь на тошноту и усталость. А вот сидящие напротив них Мерседес и Люси сидели в радостном предвкушении. Отважная королева уже поскорее хотела увидеть Эйлерта, а Мечи — его страну. Гостей встретили с подобающей роскошью. Эйлерт сам вышел к приехавшим и старался быть как можно более сдержанным, отвесив каждому поклон или рукопожатие. Люси он лишь поцеловал руку, но как только они остались на минуту наедине, то тут же кинулись друг другу в объятья, а потом уже слились в поцелуе, не хотев разлучаться. — Я так скучал, — лепетал между поцелуями Эйлерт, заставляя себя забыть о том, что у него море обязанностей: от встречания гостей до еще одной дипломатической беседы с Алессандро. — И я по тебе! А теперь мы будем около двух недель здесь! — Люси обвила его пояс руками и прижалась головой к его груди. — Как же я тебя люблю… — И я тебя, но нам пора идти, — тепло улыбался Эйлерт. — Но зато я кое-что придумал. Хочешь ночью пойти и покататься по паркету? — Как в Нарнии? — с восторгом спросила Люси. — Да. А как насчет орландского шоколада? — Эйлерт… — Люси снова обняла его и уже с нетерпением ждала этого вечера. Поскольку представление в театре было назначено только лишь на завтра, кто запрещал повеселиться сегодня? Был устроен большой пир, на который пригласили много лордов, герцогов и графов, а также внизу, на кухне, для слуг тоже был организован праздник. Всюду велись разговоры, раздавалась музыка, вино лилось рекой, а на отдельных столах играли в карты и шахматы, смеясь и радуясь победам. Единственное правило — не играть на деньги. — Мне здесь так нравится, — прошептала на ухо Алисии Доротея, впервые попавшая на такой праздник. Фрейлина лишь сдержано кивнула, не отрывая испуганного и в то же время завороженного взгляда от Алессандро. Он флиртовал с очередной красавицей, которую, вероятно, рано или поздно затащит в постель. Он не привык оставлять борьбу без трофея. Алисии вообще ехать не хотелось, и не только из-за Алессандро, который напоминает ей о ее сильных чувствах. Но это был и великолепный шанс поближе познакомиться с Эдмундом, понравиться ему и избавиться от Стефани, однако долг фрейлины обязывал быть со своей госпожой всегда, оставаться в неволе вечно. Красивые платья и дворец — пока что лишь единственная роскошь. Ей хотелось любить и быть любимой, встречаться с парнями, она была растворена в самом чувстве любви, а не в конкретном человеке, и, возможно, такой красивый и душой, и телом Эдмунд мог покорить ее навечно, но пока мешают только два человека, от которых нужно избавиться как можно скорее. Вскоре Алисия уже не смогла издалека смотреть на Алессандро. Он ускользнул из зала с той самой девушкой в сторону коридора с выходом на огромную террасу. Видимо, собирается точно так же, как когда-то бедняжку фрейлину, соблазнить нежным поцелуем и на следующий день забыть. Хоть Хавва сидит и печалится, единственная радость. Тогда веселье пошло полным ходом. Мерседес, выпив лишний кубок вина, запрыгнула на пустующий стол и закружилась в лихом танце. Она перебирала ногами, то подскакивая на носках, то опускаясь на полную стопу. Ее не очень пышная юбка вздымалась искусственным ветром, а обувь стучала по лакированному дереву в такт музыке. Веселье подруги передалось и Люси. Она тоже вскочила на стол и начала танцевать. Эйлерт, сидя совсем рядом, вместе с другими мужчинами весело аплодировал девушкам, к которым присоединились и другие. Сьюзен тоже захотелось двигаться и она насильно схватила изо всех сил отнекивающегося Джейсона за руку, оторвала его от виски и вывела на танцевальный участок зала. Сьюзен подбежала к музыкантам и попросила сыграть мелодию, которая сильно напоминала британскую музыку, а потом пустилась в пляс, грациозно двигая руками, головой и всем остальным телом. Джейсон восхищенно смотрел на нее и на то, как любуются ей другие девушки и как хищно следят за ней другие мужчины. С этим нужно было что-то делать. — Ну раз у нас так весело, то тогда давайте на бис, — Джейсон схватил любимую за руку, подхватил ее за талию и покружил в воздухе, а потом опустил обратно и наклонил к полу, крепко поцеловав ее в губы. Умилительные вздохи дам разнеслись по всему залу. — Что ты делаешь? — засмеялась Сьюзен, с нежеланием от него оторвавшись. — Люблю тебя, а что? — он вскинул уголок губ, выразив скулу, снова отвел ее за стол и подал ее любимый виноград. — А дождаться ночи было нельзя? — У нас разные покои. — А когда нам с тобой это мешало?.. — прошептала Сьюзен ему на ухо, пощекотав дыханием. — Приходи ко мне ночью, — она крепко сжала руку Джейсона, желая поскорее оказаться в спальне. — Или, может, нам стоит выйти прямо сейчас? — Хотелось бы… Не дав Джейсону договорить, веселье нарушил еще более оглушающий звук соударения тарелок с полом. Сильно закружившись в танце, Мерседес не заметила, как каблуком провалилась в трещину в столе, а потом упала, вылив на себя вино. Вопреки ожиданию больно удариться головой, под собой Мечи почувствовала что-то более-менее мягкое. — Вы не могли бы с меня слезть? — агрессивно прорычал русоволосый парень лет двадцати трех. — Милый, ты в порядке? Всё хорошо? — Хавва подбежала к мужу и взяла его за руку, которую он отринул, чтобы встать самому. Алессандро бросил короткий взгляд на голубоглазую, некстати упавшую на него девушку, неловко закусившую губу. — Мне нужно переодеться, — Алессандро едва заметно кивнул головой в сторону той самой девушки, с которой недавно танцевал, и направился к себе в покои. На бело-голубом платье Мерседес проявилось малиновое пятно от пролитого вина. Обыграв одного напыщенного парня в шахматы трижды, она решила, что ей пора переодеться. Сьюзен предложила помочь ей или хотя бы представить своих фрейлин, но Мерседес отказалась, сказав, что ей просто нужно промыть пятно, а переодеться она сможет и сама. Встретив одну из орландских горничных, Мечи узнала, куда ей нужно пройти, чтобы найти воду. Как и ожидалось, пятно не смылось, и тогда Мерседес направилась в свои совместные с Люси покои, чтобы сменить платье. Не успела она закончить, как услышала ахи и вздохи где-то неподалеку, как мужские, так и женские. Мерседес с отвращением поморщилась и потерпела это еще несколько минут. — Да заткнитесь уже! — стукнула она стену ладонью со всей силы, но молодые и веселящиеся, кажется, вообще этого не заметили. Кое-как приведя себя в порядок, поскольку самой себе завязывать эти длинные тесемки на корсете сзади, — ужасная морока, Мерседес направилась обратно в зал. Вспоминая то, как мило выглядели Джейсон и Сьюзен, она не смотрела вперед, ей хотелось так же. Впервые за всё время пребывания в Нарнии она поняла, что сильно, до слез, скучает по Роберту. Раньше казалось, что она всё равно рано или поздно вернется в Англию, вернется к своему любимому, но теперь она уже не была уверена, что вообще хочет возвращаться. Наконец-то она почувствовала ту самую нарнийскую атмосферу, и не только в своей книге, не только в своих снах, а еще и наяву. Стефани и Юстас поделились тем, что ведут дневник, и Мерседес решила делать то же самое, но не потому, что не хотела быть в своем маленьком мирке, а потому, что боялась упустить какую-то важную деталь, и потому писала тогда, когда ее память хранила любую мелочь, но как же здесь не хватает её любимого Роберта… Мерседес уже почти что дошла до зала, откуда всё еще доносилось веселье, как снова натолкнулась на что-то теплое и высокое. Она подняла глаза и увидела всё того же русоволосого парня. — У тебя что, виды на меня какие-то? Может, хватит на меня наскакивать?! — взбесился он. — Извините… — Одних извинений здесь недостаточно! Я всё же цесаревич, а не пришедший с улицы! — Ну тогда королевское вам извинение, Ваше Высочество, — обозлилась Мерседес, сделав издевательских поклон. Алессандро выразительно приподнял бровь, бегло осмотрел Мерседес с ног до головы и нашел ее довольно привлекательной. Может быть, в его сетях сегодня будет аж две рыбки? — Может, эти красивые голубые глаза загладят вину по-другому? — с намеком сказал Алессандро и потянулся рукой к ее подбородку, но Мерседес тут же ударила его, будто хлыстом. — Если хотите извинений, то вот вам: я видела, как вы втайне от своей жены вышли с девушкой в коридор, а потом слышала, как вы с ней… кхем… переодевались! Мне рассказать об этом вашей жене? — Хах, она и так знает! Такое у тархистанок воспитание. — Зато у вас оно еще хуже! А она, между прочим, милейшая девушка! — Вы ничего не знаете о наших милостях. Забудем эти досадные происшествия, со служанками нет смысла разговаривать, — Алессандро надменно улыбнулся и потер ямочку на подбородке. Он хотел пойти вперед, но в спину услышал: — Я фрейлина и почетная нарнийская гостья! — Фрейлина свиньи? Видел я вашу неряшливость. — Могу еще раз по руке хлестануть, — сложила Мерседес руки на груди. — Деревенщина! — Имбецил! Они оба хотели войти в зал одновременно, но в итоге первым это смог сделать Алессандро, больно стукнув Мерседес по плечу дверью. Приподняв юбку, она быстрым шагом направилась к Люси, чтобы пожаловаться ей на нахала. — Королева Люси, мне очень понравилось, как вы танцевали, вы были великолепны, — с королевой сейчас говорил какой-то лорд, по виду лет двадцати. — О, благодарю, — улыбалась в ответ Люси, держа в руке кубок с вином. — И мне понравилось с вами танцевать. — Тогда, может быть, поговорим о нас? — неожиданно произнес лорд, взяв Люси за руку, которую она робко отняла. — О нас?.. — Да! Отец давно ищет мне жену. Я лорд Теревинфии, моему семейству принадлежит один маленький островок, у него большая торговая прибыль. Моей семье есть что предложить Нарнии в обмен на вашу руку. — Мою руку?! — громче, чем стоило бы, воскликнула Люси. — Кхем, извините… — она оправилась и неловко улыбнулась. — Но мне скоро лишь шестнадцать, и у меня завязываются отношения с королем Эйлертом. Боюсь, мне придется отказаться от вашего предложения. — Но, королева Люси… — Простите, — Отважная королева присела в реверансе и стремительно убежала. Эйлерт точно был прав: на ее руку будет много покушений, которые нужно отбивать всеми возможными способами.