ID работы: 9811504

бомBITCHеские сплетни

Слэш
NC-17
Завершён
187
автор
shizabird бета
Размер:
188 страниц, 43 части
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Поделиться:
Награды от читателей:
187 Нравится 147 Отзывы 41 В сборник Скачать

Глава XXXVII. Тайное становится явным (часть 2)

Настройки текста
Примечания:
      У меня не сильно интересная жизнь. Приключения на мою душу находят мои друзья. Не будь у меня их, то не было бы и приключений, ведь сам по себе я достаточно спокойный человек. Мне даже нет смысла рассказывать как я стал таким, точнее благодаря кому — моим родителям, они обычные. Когда строгие, когда делали мне поблажки. Я считаю их очень мудрыми, но большего о них сказать не могу. Толком мы никогда не общались на семейном ужине. — Как дела в школе? — мой отец задал привычный вопрос, его лицо не выражало никаких эмоций, а голос был ровным и монотонным. — Нормально, как обычно, — с такими же манерами ответил я, не отрывая глаз от своей порции еды. — Понятно.       Кому-то может показаться, что никакого семейного уюта в моей жизни не существует, но это далеко не так. Наоборот мне очень даже хорошо живётся: не возникает никаких скандалов, не происходит тотального контроля друг за другом. Молчаливое доверие, сложившееся в результате всей моей жизни. Жаль, а может и не жаль, что я не могу сказать так о своих друзьях.       Всё детство я провёл в отстранении от других. Возможно из-за необщительности с ровесниками другие дети меня сторонились. Мне было всё равно. В начальной школе происходило то же самое, за исключением пары моментов: один мальчик старался привлечь моё внимание под конец начальной школы, но он не вызвал у меня никакого доверия. Был слишком шумным, озорным, да и к тому же явно избалованным.       Затем, в начале средней школы, когда нас рассадила учительница на новые места, мне достался сосед не менее шумный, чем тот паренёк. Только в отличие от первого, второй не обладал избалованностью, некой хитростью и был слегка туповат в предметах. Мне было его жаль, поэтому я стал ему помогать с учёбой, давать списывать, и постепенно стал проводить с ним время. На следующий год в нашу двустороннюю дружбу влез ещё один мальчишка, таким образом нас стало трое. И эти два моих одноклассника стали самыми близкими друзьями. Раньше я и подумать не мог, что когда-то у меня появятся такие товарищи, которые не будут обращать внимания даже на мою длительную молчаливость.       Всё изменилось со старших классов. Наша дружба начала разрушаться, изначально я не мог понять причин. Но пазл в голове сложился куда быстрее.       Первым камнем, брошенным в наш дружный огород, стало разоблачение тайной влюблённости Рейха. Я всегда знал, что между ним и Союзом какая-то не от мира сего связь. Это было понятно в самый первый день, как только нога Рейха переступила порог нашего класса. — Ты что здесь забыл?! — русский выпрыгнул из-за парты сразу после того, как учительница представила нового ученика. — Ой тебя забыть спросил. Могу ли я учиться в этом классе, м? Дашь разрешение? — его речь отличалась от других наших сверстников. Начитанность, характер, эрудиция — явно был непростым мальчиком. Тогда я подумал: «Скорее всего, я бы с ним подружился». Но моего восхищения сказанному ответу не разделили остальные одноклассники. Все начали шептаться, в их глазах стоял страх, боязнь, что пришёл ещё один хулиган, каким был русский. Дерзость немца в его адрес удивила и одновременно напугала всех. — Союз, будь дружелюбнее, — учительница пригрозила ему пальцем, тому пришлось замолчать, — Рейх, присаживайся туда, — она указала на свободное место сзади нашей с Итом партой, а затем добавила, уже обращаясь к нам, — можете ли на перемене показать новенькому школу, познакомиться и влить его в коллектив? — конечно же я отказаться не смог, для меня он был интересен больше, чем кто-либо из этого класса. Не считая итальянца.       С того дня мы стали проводить время втроём. Ит также был не против. Не возникало ссор, проблем, никто не был третьим лишним. Но вот настали времена, более тяжёлые от первых двух лет совместной учёбы. В седьмом классе я договорился с Союзом, чтобы сократить столкновение наших компаний, но в восьмом его перевели в другую школу. Рейх был сам на себя не похож. Начал закрываться от нас, периодически общался с Штатами, тем самым парнем, который был мне не столь приятен. Я закрывал глаза на такое, но было по-прежнему неспокойно. В девятом классе, когда русский вновь вернулся к нам, исчез уже куда-то немец во втором полугодии. А под конец того же класса, с его возвращением я заметил шрамы на руке. Я не мог понять в чём дело, почему? Не обладал большей информацией, но волнение за друга стало нарастать.       С десятого класса уже пошли реальные ссоры. И именно тогда я начал понимать, что происходило все эти годы. Внутри я догадываться стал гораздо раньше, наверное просто не мог в это поверить так долго.       Вторым камнем стал уже сам Ит. Свои чувства к нему я анализировал на протяжении последнего года. Рассказывать мне здесь особо нечего. Мы начали встречаться месяц назад, и делать на этом какие-то выводы ещё рано. Главное, что всё идёт хорошо. Хоть я и не понимаю что такое «любовь» и как её проявлять, он для меня особеннее других.

***

      С нового года вроде всё стало стабильно, но выйдя на учёбу, я вспомнил о том, что меня волновало ещё в начале десятого класса. Вот та трещина, на которую я закрыл глаза. — Штаты, — девушка стояла со мной в школьном коридоре, произнеся одно до боли знакомое имя. А вопрос был в том, что она знает, по её словам, «крысу», которая много информации слила за последние годы. Теперь полная картина всего происходящего у меня была. Да, я быстро в это поверил, ведь я догадывался. — Да, я знаю, — перед тем как говорить напрямую с Аме, я решил поинтересоваться у других насчёт новой, как оказалось только для меня, информации. — Ну. Без обид, Яп, но я тоже об этом в курсе, — сначала Рейх, потом Союз. Я что, один не знал? Чувствую себя максимально недалёким. — Я тоже, — от этого я удивился меньше всего. Великобритания и Франция, покачавшая головой вслед за ответом своего парня, наверняка знали всё с самого начала. Это было в их стиле.       Я с надеждой повернул голову на итальянца, который растеряно оглядывался на всех присутствующих в столовой, где мы и находились. — Не смотри на меня так, конечно же я не знал об этом! — вот кто-кто, а Ит точно не мог знать. Ну, я хотя бы уже не один. — И что ты планируешь делать? — вопрос задал скучающий англичанин, попивавший столовый чай. — Поговорить с ним? Он поступал крайне неуважительно по отношению ко всем нам, — я действительно считал его другом. А он? Неужели он так даже не думал? — Если ты заметил, всё, что он делал — распускал сплетни. Да, иногда подставлял нас всех, как та ситуация, из-за чего Советского на перевоспитание отправили… — Это первое, что приходит тебе в голову, да? — русский грозно посмотрел на англичанина, но последний его проигнорировал. А Рейх забавно сочувствующе похлопал Союза по плечу, это вызвало у всех смешки. — …Но, заметь также, что он перестал пускать слухи. Ещё в середине десятого, когда мы начали все более или менее контактировать. — Здесь я соглашусь, — немец редко соглашается с такой персоной как Брит. Видимо правда.       Раньше я бы налетел на Штаты с претензиями, возможно и с кулаками. Но даже когда Корея сообщила об этом, более чувства сложенного пазла и небольшой обиды — я не почувствовал. Послушав истории о том, что Штаты часто выручал информацией Рейха, иногда даже недогадливого Ита, у меня не осталось к нему негатива. Однако поговорить с ним всё же стоит. — Только будь с ним помягче, его всё-таки и девушка бросила, так и подставили ещё, — к нам подсели югослав и чех. А ведь точно. Совет полезный.       Аме сегодня в школе не было, поэтому я написал ему сообщение, что вечером зайду к нему. Единственный ответ, который я получил: ok.

***

      На улице всё ещё лежал снег, начало февраля как-никак. Темнело не так рано, но сейчас пространство уже погружено во мрак, и только снег отражал свет фонарей частного сектора. Я быстро дошёл до нужного дома и позвонил в звонок. Дверь отворили. Перед моими глазами предстал Штаты. В мятой домашней одежде, растрёпанный, кругом бардак: использованная и немытая посуда, какие-то коробки и пакеты с доставки еды, некоторая одежда и обувь разбросаны. А сам он выглядел разбито и подавлено. Если бы его срач в доме был человеком, то выглядел бы как и хозяин этого мусора. — Неважно выглядишь, ты болеешь? — я разулся и настороженно осмотрелся. — Болит лишь my soul, — не дожидаясь, пока я разденусь, он прошёл в гостиную, сев на диван, — я знаю, зачем ты пришёл. Давай, скажи какая я мразь вселенских масштабов. — Ты ещё тот засранец, но отчитывать за это я не собираюсь. Я не твоя мама, — садиться я не буду, как-то тут всё захламлено. Мне его жалко. — Тогда что? — он с неким интересом посмотрел на меня. В его взгляде улавливалось отчаяние. Вот что он скрывает за той маской весельчака, которую он всё время носит на людях.       Наш разговор был вторым разом, когда я чувствовал искренность в его словах. Первым был случай на прошлый новый год.       Все мои вопросы получили ответы, тайн ни у кого не осталось. Думаю, теперь я и остальные сможем постепенно поднять Аме на ноги. Ему ведь просто были нужны друзья.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.