68 Голодные игры

      Профи были безумно рады услышать от нас соглашение на союз. Мы подошли к ним во время последних десяти минут тренировок и обьявили, что собираемся принять их предложение, сделанное нам после проезда по площади на колесницах. Шума было достаточно для того, чтобы оповестить о новости всех остальных трибутов. Я бы не сказала, что некоторые из них были очень рады такому повороту событий. Девочка из 12 посмотрела на меня, будто она была обо мне лучшего мнения все это время, а альбинос из 3, поджав губы, отвернулся и швырнул копье прямо в голову манекена. Вскоре после этого, нас отпустили дожидаться индивидуальных показов. Финник и Мэгз посоветовали мне пройти полосу с препятствиями. Я уже пробовала пройти ее с мечом, но, как я уже говорила, это не самое мое любимое оружие. Конечно, я понимала, что на близком расстоянии от бумерангов или мелких ножей мало толку, поэтому исключать его нельзя. Каким был план Уильяма я понятия не имела, но впервые это меня не особо волновало. Сейчас я думала только о том, как бы не оплошать перед распорядителями игр. Ровно к 4 часам нас отвели в помещение рядом с тренировочным залом и оставили там дожидаться своей очереди. Мы сели рядом с остальными профи и пытались поддерживать разговор. Следуя совету Мэгз, я и Уильям старались создать впечатление хороших союзников. Как я узнала во время разговора, трибутов из 1 Дистрикта звали Мелисса и Арис. Мелисса выглядела, как миниатюрная куколка. Хоть я и понимала, что принимать ее за безобидную овечку не стоит, она так легко отвечала на вопросы, рассказывала о себе и тем самым внушала доверие, что я невольно забеспокоилась о своём интервью. Она с удовольствием рассказала нам, что ее родители занимаются ювелирными изделиями, у них огромный, красивый дом, а сама она обожает моду и мечтает стать дизайнером. «Точнее говоря, - перебила она сама себя, - Мечтала, пока меня не выбрали на жатве». Арис больше молчал и только кивал или возражал двумя-тремя словами. Ничего хорошего у меня с ним не ассоциировалось. Земляк Дианы, Кастул, оказался на год младше меня, что делало его самым младшим из всей нашей группы. Он во всем слушался Диану. Мне показалось это странным, ведь мы все соперники. Очевидно, что он ее боялся. На остальных же его страх не распространялся. Диана рассказала нам, что помимо нас у них союзников не прибавится, по крайней мере сейчас. У них были планы на Дистрикт 3, но их трибуты отказались от любых переговоров о союзе. Я осторожно повернулась в сторону альбиноса. Он сидел молча, смотря перед собой. Рядом с ним сидела девочка с весьма запуганным лицом. Я вспомнила, как он отреагировал на новость о нашем присоединении к профи. Популярности нам этот шаг не принёс... Спустя десять минут в динамики прогремел голос нашей инспекторши, которая вызывала женского трибута из 1 Дистрикта на индивидуальный просмотр. Мелисса ухмыльнулась и, вскочив с лавочки, легкой проходкой направилась к двери. Назад она не вернулась. Диана, как я и предполагала, не вызывала доверия, откровенно говоря, совсем. Она высокомерно оглядывала младших трибутов каждый раз, когда кто-то из них давал повод обернуться. «Так каким оружием ты пользуешься?» - спросила она, когда Арис вышел за дверь. «Меч», - не задумываясь брякнула я. Диана подняла брови: «Только меч?» «Ещё я стреляю из лука», - спокойно ответила я. Уильям бросил на меня предостерегающий взгляд, но я не видела в этом смысла. Мне было прекрасно известно, чего пытается добиться Диана. Что же, видимо и на арене мне придётся орудовать мечом до тех пор, пока не распадётся мой союз со всеми трибутами. Тогда можно будет пустить в ход ножи и бумеранги, если они у меня будут. Мечи же есть всегда. Вскоре вызвали Диану. Мы остались одни с ее земляком. Он молча рассматривал свои руки, нервно дергая ногой и не обращая на нас никакого внимания. Когда вызвали и его, я повернулась к Уильяму. Он посмотрел на меня, будто вопрошая, какими я нахожу наших новых друзей. В ответ я скорчила кислую мину. Обсуждать что-либо сейчас не безопасно. Лучше это сделать потом.       Когда трибуты 3 Дистрикта покинули наши ряды, я начала нервничать. Моя очередь может настать в любую минуту. Хотя я прекрасно знала, что мне делать, я не могла отвязаться от этого щекочущего чувства внутри себя. Адреналин бурлил во всем моем существе. Наконец голос из динамиков обьявил: «Селин Еванс, Дистрикт 4». Я судорожно вдохнула. Уильям ткнул меня локтем в бок. Я обернулась, поднимаясь с места. «Удачи, жемчужина», - сказал он и улыбнулся. Как же он был похож на Финника в этот момент.       Пройдя короткий, но темный коридор я вышла в наш тренировочный зал. Над залом располагалось ложе для зрителей. Спонсоры сидели за столом, обставленным разными яствами и дружелюбно беседовали друг с другом, хотя и чуть более громче, чем стоило бы. Я мысленно поблагодарила небеса за то, что мой Дистрикт под номер 4, а не 12. В каком состоянии будут эти люди, когда профи закончатся и сюда начнут выходить трибуты-одиночки из далеких Дистриктов? Я направилась к столу с оружиями. Там я взяла ремень с ножами, два бумеранга и меч. Вооружившись до зубов я вышла на середину. Главный распорядитель игр оценивающе посмотрел на меня. «Вы можете начинать», - громко и звонко сказал он. Так звонко, что его голос эхом отдавал от стен ещё пару секунд. Я развернулась и направилась к полосе препятствий, на ходу собирая всю свою волю в кулак. Нужно очистить свою голову от любых лишних мыслей и сосредоточиться лишь на том, что я собираюсь сделать. Им нужно зрелище, я им его устрою. Зайдя за стеклянную дверь я поставила режим проверки на самооборону и борьбу. Оглянувшись, я увидела камеры, со всех сторон настроенные на меня. Они реагировали на каждое мое движение, держа меня в поле зрения распорядителей. Видимо, им нужен был крупный план. Я встала посередине. Свет погас и пару секунд все было тихо. Вдруг, с такой неожиданностью, что даже моя натренированная натура не успела отреагировать спокойно, сзади меня, сверху блеснула искра. Компьютерная голограмма нападающего трибута. Он бежал прямо на меня с кучей ножей на поясе. Однако, у меня тоже был свой набор. Ещё до того, как он успел приблизиться ко мне, я швырнула в него свой нож и голограмма рассеялась в воздухе. Услышав шорох, я обернулась и вовремя успела отразить атаку огромного человека, который напал на меня в рукопашную. Не зря я училась ещё у себя дома боевым искусствам, хоть и эти уроки мне тоже не приносили особого удовольствия. Как в воду глядели мои учителя. Вынув одной рукой нож, другой отразив ещё один замах своего соперника, я оставила огромную царапину на его руке. Он ослабил хватку, а мне только это и было нужно. Не успела я разобраться с громилой, как на меня набросился трибут с копьем. Мне пришлось уклониться в сторону, копье просвистело прямо рядом с моим ухом. Голограмма замахнулась на меня своим оружием, но я была быстрее. Для следующего кандидата мне пришлось продемонстрировать свои навыки лазания. Я взобралась на уровень выше, пока тот бежал на меня с другого конца площадки, посылая мне стрелы в догонку. Ловко увернувшись от каждой, я швырнула в него, один за другим, два своих ножа. Голограмма рассеялась. Пара воображаемых трибутов возникла одновременно с двух сторон от меня. Выхватив бумеранг, с заострёнными концами, я швырнула его в сторону правого, тем временем отразив атаку мечем от левого. Быстро разобравшись с последним, я выставила свою руку, в последний момент, и поймала вернувшийся бумеранг ровно в середине рукоятки. Правая голограмма рассеялась пока я была занята другим. Послышался гудок и дверь, через которую я вошла, открылась. Я вышла на свет и щурясь уставилась на распорядителей. Многие удовлетворенно кивали головой, некоторые о чем-то беседовали, не уделяя мне особого внимания. Я направилась к манекенам. Оставшиеся ножи я швырнула ровно в цель, на каждого по три. Сбив бумерангом ближайшую ко мне грушу для тренировок, я снова обернулась на распорядителей. На этот раз за мной увлечённо наблюдали немного больше лиц. Решив, что они ожидают еще чего-то, я взобралась на самый верх рукохода, прошлась по перилам, пару раз опасно покачнувшись, но не потеряв равновесия. Дойдя до его конца, я перепрыгнула на канат и, раскачавшись до нужного угла, опустилась на рядом стоящую тумбочку. Не успела я приземлиться, как раздался голос распорядителя: « Мы благодарим вас за ваше представление. Вы можете идти». Спустившись с тумбочки, я сняла пустой ремень для ножей, вернула оставшийся бумеранг на место и кивнув распорядителям вышла из зала.       Остаток времени я провела в своей комнате. Сидя на кровати, уткнувшись подбородком в колени, я предалась мыслям о доме. Как там моя семья? Что они сейчас делают? Какое впечатление на них произвела моя поездка на колесницах? Что с моей матерью? Ужасно, что я не могу даже позвонить им. Трибутам запрещен любой контакт с кем-либо извне. За последнее время я была так занята мыслями о том, что происходит со мной и где я нахожусь, что мысли о разлуке с семьей, домом и всем тем, чем я дорожила успевали доходить до моего разума только ночью, но я так уставала за день, что даже толком не могла обо всем поразмыслить. Все давило на меня. Этот ужасный город, эти безумные люди, эти Игры. Каломира постучала в дверь и предупредила меня, что я уже опаздываю к ужину, но мне не хотелось есть. Сейчас я желаю лишь одного: побыть одной хоть несколько часов. К сожалению, моя идиллия длилась недолго. Вскоре за мной пришёл Финник. Он настойчиво постучал в дверь и не дожидаясь моего ответа вошёл. Его можно понять, после показа я молча ушла в свою комнату незамеченной, мои менторы даже не сразу поняли, что я вернулась. Только после того, как Уильям объявился в зале они поняли, что я должна быть уже у себя. «Все нормально?» - спросил Финник. Я кивнула. Внешне все, в данный момент, выглядело нормально, но мне не хотелось вдаваться в детали моей страдальческой апатии и объяснять Финнику, что его жемчужина дала слабину. Чтобы не выдать свои чувства, я села ровнее и подняла голову. Финник стоял рядом с моей кроватью и как-то странно на меня смотрел. Нет, не странно. Сочувственно? «Можно сесть?» - спросил он. Я удивилась, но снова утвердительно кивнула. Финник присел на край и уставился перед собой. Прошла пара секунд, прежде чем он заговорил: «Не надо цепляться за прошлое». Вот этого я не ожидала. Я то думала, он спросит меня о том, как прошёл мой просмотр. «Цепляться?» - переспросила я. «Не надо гадать, чтоб понять о чем ты сейчас думаешь. Селин, я был на твоём месте сам, я понимаю, что ты чувствуешь, - он нахмурился, все ещё смотря вперёд себя. - Не думай о том, что ты оставила в 4 Дистрикте. Сейчас ты здесь, твоё внимание нужно тут, а не там. Они живут своей жизнью, у тебя своя и, в данный момент, тебе лучше думать о том, что происходит вокруг, а не о том, что было или могло быть». Странно, похожие вещи мне говорил отец. Неожиданно для себя я поняла одну вещь. Финник старше меня всего на пару месяцев. Может быть на пол года, но мы ровесники. Не смотря на это, он выглядел старше своих лет и, как бы это не звучало, мыслил намного глубже других 17-ти летних. В 4 мы редко пересекались с Финником до той жатвы, на которой его выбрали, а после и подавно. Я так мало им интересовалась, что даже забыла о таких подробностях, как к примеру то, что мы были на одном посвящении в первом классе. Когда его выбрали, весь 4 следил за ним, за каждым его шагом на арене. Я помню, как многие, в том числе и мой отец, отдали пожертвования для того, чтобы Финнику прислали оружие, его трезубец. Он был настолько дорогим подарком, что даже спонсоры и те не решались угрохать столько денег. С нашей помощью им удалось наскрести нужную сумму. В тот год, с победой Финника, наш Дистрикт щедро наградили разными капитолийскими лакомствами и привезли новую одежду, намного лучше, чем обычно. Все семьи были удостоены лишней порцией еды. Моя семья тоже получила все это, хотя нужды, изначально, сильной не испытывала. После победы Финник исчез из Дистрикта на пару лет и жил в Капитолии. С трудом ему удалось вернуться в 4. С тех пор он вынужден возвращаться в столицу каждый год на несколько месяцев. Сам Финник ничего об этом не рассказывал, а дома его никто не спрашивал. На телевидении он всегда выглядел таким самодовольным и уверенным, что мне и в голову не приходило, что ему тоже все обстоятельства были в тягость. Ведь наш Дистрикт далеко не весь состоит из ненавидящих Капитолий жителей. Я думала, что ему все это нравится. Пока я думала, Финник перевёл взгляд на меня. «Как можно не думать о том, что ты оставил, если речь о тех, кого я люблю?» - спросила я. « А какой в этом смысл?» - спросил Финник. « Я ведь не могу просто взять и..», - я не успела закончить, как меня перебил Финник. «Отпустить? Почему ты не можешь их отпустить? Они живы, здоровы, у них все хорошо. За них беспокоиться сейчас не стоит. Лучше думай о том, как тебе от сюда выбраться живой, тогда и наш Дистрикт получит свои привелегии», - сказал Финник, все ещё смотря прямо на меня. Его слова задели меня. В первую секунду мне показалось, что я ошиблась в своих домыслах, что Финник далеко не хороший человек, что он хладнокровный. Как можно не понимать скорбь человека по его близким? Но это была всего секунда. Теперь я думала о том, что в его словах есть доля правды. О ком конкретно я сейчас думала, когда горевала о разлуке? Я чувствовала свою собственную боль, представляя, как мучаются мои родители, вспоминая любимые места, свой дом, детство. О том ли я думаю? Не должна ли я и в самом деле сосредоточиться на Играх, чтобы на экранах выглядеть уверенно,подающей надежды. Ведь увидя меня такой и моим родителям будет легче. О них ли я думала все это время или о себе? Придя к такому странному и новому для себя умозаключению я снова взглянула на Финника. « А по кому скучаешь ты?» - спросила я, боясь, что перехожу личную черту моего ментора. Финник грустно улыбнулся. «Даже если бы такие люди и существовали, я бы прислушался к тому совету, который тебе дал сейчас», - последовал неоднозначный ответ. Помолчав он добавил: «Думаешь легко быть ментором? Быть ответственным за чьи-то жизни? Думаешь нам будет легко?» Я снова отвернулась. Ведь правда, я так была озабоченна своими проблемами, что видела только себя. У меня даже не хватило времени заглянуть в сердца тех, кто пытался мне помочь. Ведь Финник и Мэгз стали нам, за эти несколько дней, как родные.