***
В шатры долетал шелест моря и особый морской аромат. Под него было приятно засыпать. Пологи были открыты в обоих больших и широких шатрах, и ветер тихонько теребил их, и свежесть гуляла по шатрам. Двое майар сняли с себя облик и просто незримо присутствовали возле шатров, тихо переговариваясь между собой. Морифинвэ не особо любил море, больше предпочитая глухие леса, но это место ему понравилось, ведь тут было темно, а лучи Древ не доходили сюда, и можно было наслаждаться дикой девственностью этих мест. Когда отец только предложил путешествие в Аватар, Морифинвэ первым поддержал его и стал уговаривать братьев согласиться, ведь в Аватар они еще не ходили, а теперь в его сердце почему-то закралось беспокойство. И он не понимал, почему. Сегодня он долго не мог уснуть, и от безделья лежал, и предавался любованию потолком шатра. Потом повернулся и стал рассматривать рыжие волосы старшего брата. В конце концов ему надоело заниматься ерундой и он закрыл глаза. — Эру, пошли мне сон, — сказал он и, внезапно для самого себя, погрузился в сон. Ему показалось, что тьма — это не просто отсутствие света, она осязаемая, густая, обволакивающая. Морифинвэ стало страшно дышать — вдруг эта тьма проникнет в него с дыханием? Эльф все же решил протянуть руку, может что-то будет в этой тьме — и действительно, он коснулся чего-то липкого и мерзкого, отдернул руку. И внезапно во тьме стали загораться глаза, наполненные злобой, и послышался скрежещущий и писклявый голос. Глаза окружили Морифинвэ, который почувствовал, как от ужаса в нем все холодеет. И тогда он сделал единственное, что смог — заорал от ужаса. Но мерзкое существо, спрятанное во тьме, потянулось к нему своими клешнями или что там у него было, а у Карнистиро не было даже сил двинуться — все тело сковала какая-то тяжесть, а выдернуться из сна не получалось. Тогда он стал звать отца и братьев. Внезапно эльф почувствовал на своем лбу прохладные руки, и заклинание выдернуло его из кошмара. Он увидел перед собой перепуганный взгляд Феанаро, и братьев, и одного из майар. Его трясло от ужаса, и внезапно стало холодно. Кто-то приобнял его за плечи и сказал: — Не беспокойся, брат, сон ушел. — Что тебе снилось? — Тьма! И злые желтые глаза. Это было ужасно. Я не трус и смог бы дать отпор, но не мог даже пошевелиться! — запротестовал он, скидывая с себя беспокойно, касающееся его плеч руки. — Даже руки поднять не мог! — Понимаю. Иначе ты бы не кричал так. Не бойся, сын мой, все позади. — Я ничего не боюсь, отец, ты же знаешь! — сказал Морифинвэ, насупившись и покраснев от злости на себя за то, что его до сих пор мелко трясло — Но, все равно, спасибо за поддержку. — Давай я спою тебе, чтобы разогнать кошмар. И чтобы тебе снилось что-нибудь светлое, братец, — сказал Макалаурэ. — Спасибо, — сказал Морьо. Он правда был благодарен тем, кто вытащил его из кошмара. Но что бы это значило? Макалаурэ запел простой и красивый мотив. И Карнистиро уснул. И внезапно оказался возле своего уснувшего тела и Макалаурэ, который его не видел и продолжал петь. Феанарион почувствовал необычайную легкость и радость и подпрыгнул и взлетел над шатром. И увидел весь Валинор как на ладони. Он был наполнен светящимися созданиями — великими и малыми, которые были повсюду — возле домов эльфов, в комнатах и мастерских, в садах, в море и на поверхности. Их было миллионы. А потом Морифинвэ повернулся на юг и увидел там пещеру — темную, страшную. И тьма там словно пульсировала. — Ну нет, я не пойду туда ни за какие коврижки — сказал эльф, и отвернулся, и посмотрел на необозримые и глубокие просторы неба, и полетел наверх. Но тут оказался словно в облаке. — Куда ты, эльф? — обратился к нему голос из облака, глубокий и красивый. — Я хочу посмотреть, что там. — Тебе туда нельзя, возвращайся назад. У тебя что, семьи нет? Тебе не жалко тех, кого оставляешь? — Есть семья. Родители и братья. И друзья тоже есть. — Так возвращайся же к ним. И внезапно он будто влетел в свое тело и очнулся оттого, что Куруфинвэ отчаянно тормошил его. — Поднимайтесь! У нас куча дел, — сказал Феанаро, — Морифинвэ, мы не могли тебя разбудить. На тебя это не похоже. В чем дело? — Не знаю, отец, — Карнистиро чувствовал себя разбитым. — Ладно, просыпайтесь. Нас ждет путешествие, — сказал он, с беспокойством смотря на сына, который был как-то странно-бледен и вяло собирал вещи. — Сходи искупайся в море, Карнистиро. Нужно проснуться и двигаться бодрее. Ты выглядишь так, будто неделю работал без отдыха и без пищи. — Я соберу вещи, отец… — Я сам их соберу. Иди искупайся. — Ладно, как скажешь, — Морифинвэ разозлился. Забота отца — это конечно хорошо, но это означало, что он нуждается в заботе, а значит он слаб! Слабость — это то, что Морифинвэ ненавидел. Поэтому сейчас он был зол на себя. Раздевшись и швырнув на берег одежду, он погрузился в воду, нырнул пару раз и поплыл недалеко, а затем вернулся в лагерь. — Мне уже лучше, отец, — сказал Карнистир. — Хорошо. Тогда едем, — ответил Феанаро. Карнистиро взобрался верхом на коня, а Макалаурэ решил прогуляться пешком, снял лютню и заиграл музыку. Впереди ждали приключения. Но Карнистиро, которому больше всех нравилась идея путешествия в Аватар, теперь был снедаем тревогами и плохими предчувствиями. И почему-то смотрел на родных так, будто прощался с ними.***