The Lovers

Вбегаю в комнату, даже не переодеваясь, падаю на кровать и закрываю глаза, не волнуясь о том, что мои волосы могут промочить всю подушку. Полтора часа, мне должно хватить этого времени.

***

Меня разбудили стуки в дверь. Я посмотрела на часы, пол часа до ужина, накрыв себя с головой одеялом, я пыталась игнорировать их, но с каждым разом они становились всё громче и громче, нехотя я выползла из своего уютного гнёздышка, накинула кофту и пошла, смотреть, кто там был такой настойчивый. — Профессор? Что-то случилось? — Вена, прости, что потревожил тебя, я хотел напомнить про ужин. Через 25 минут. — Да, спасибо, я как раз уже собиралась выходить — Профессор одарил меня взглядом «ты пойдёшь в этом?», попутно осматривая меня снизу вверх. — Конечно, после того как переоденусь — мило улыбнувшись я начала закрывать дверь. — Да, да, конечно, не буду тебя больше задерживать. — сказал Профессор, уходя. Не теряя ни минуты, я решила, что будет не очень красиво опоздать на наш первый ужин, поэтому начала бегать из одного угла комнаты в другой, попутно переодеваясь. Я решила сильно не заморачиваться над внешним видом, поэтому одела лёгкое чёрное платье. Я вышла из комнаты, направляясь в ванную, чтобы привести себя в порядок. Дверь была не заперта, значит, там никого нет, я открыла и увидела Берлина, который брызгался одеколоном. На нём была белая рубашка, рукава которой были не застёгнуты, заправленная в брюки, на шее висела лента галстука, а на ручке двери, на вешалке висел чёрный пиджак. Его стиль абсолютно можно считать лучшим в мире. — Вена, какой приятный сюрприз — улыбаясь, сказал он, смотря на меня через зеркало. Я не знала, что сказать, просто стояла и смотрела, вроде как надо было бы извиниться, и выйти из ванной, позволив ему до конца прихорошиться. — Ты как раз во время зашла, мне нужна твоя помощь — разворачиваясь, сказал он. — Помощь? С чем? — всё моё сердце трепыхалось от его слов, зная, что Берлин не тот кто может попросить у тебя помощи. — Умеешь завязывать галстуки? — всё также улыбаясь, спрашивает. — Да, умею — немного стесняясь, говорю я.Так стоп. Стесняясь? Откуда вообще возникло во мне это ощущение? Он смотрит на меня, давая понять, что я могу приступить к делу. Я медленно подхожу к нему, садясь на небольшой шкафчик, и беру ленту за оба конца. Берлин чуть ближе подходит ко мне, размещаясь между моих ног и немного наклоняя голову, чтобы мне было удобнее завязывать галстук. Ох, уж этот его одеколон, с ума можно сойти, нотки мяты вперемешку с чем то ещё. — Как у тебя дела? Хорошо поспала? — спокойным тоном, он спрашивает. — Всё хорошо, да, поспала хорошо, но если бы не Профессор, то было бы ещё лучше — я ухмыляюсь. — Профессор? — немного в смятении, спрашивает Берлин –а он что у тебя делал? Или вы… — он не успел договорить, как я перебила его. — Нет, мы с Профессором не имеем никаких отношений, кроме рабочих, он просто разбудил меня, когда стучал в мою дверь — немного волнуясь, я начинаю застёгивать его пуговицы рубашки, случайно зацикливая внимание на его шеи и ключицах — Он напомнил мне про ужин, и если бы не он, я, скорее всего, проспала бы. — Я всегда к твоим услугам, мне не доставит неудобств будить тебя каждое утро, и не только утром — подмигнув мне, сказал Берлин, пока я застегивала ему две верхние пуговицы рубашки. — Спасибо, если ты сказал это серьёзно, то я подумаю над этим — проговорила я, принимаясь завязывать его галстук, он был тоже чёрным, и очень приятным на ощупь. Мне потребовалось буквально пару минут, и его галстук был готов. Всё время, пока я его завязывала он не отводил от меня взгляд. — Готово — сообщила я, немного радуясь своей работой. Берлин повернулся, встав боком ко мне, немного поправляя галстук. — Весьма неплохо. Кто научил тебя этому? — начиная застёгивать пуговицы на рукавах, спрашивает он. — Никаких личных вопросов. Помнишь? — спрыгивая со шкафчика, отвечаю ему. — Стой — немного громко сказал он, от чего я сразу же остановилась. Он подошёл ко мне, вставая почти вплотную и начал застёгивать моё платье — Там было не до конца, к тому же я уже закончил, я подожду тебя за дверью — приблизившись к моему уху, сказал он, от чего мою шею сразу же обожгло его тёплым дыханием, а по коже пробежало тысячи мурашек.