Оплата

Бьякуран возвращается к себе в резиденцию. Те, с кем он провёл столько времени в микроавтобусе, доброжелательно прощаются, будто они собираются встретиться ещё не раз. Хоть он в этом и не уверен. Один из телохранителей открывает дверь, и он входит. Поднимается к себе в комнату. И понимает, что ему надо отдохнуть — что-то он неважно себя чувствует после разговора со столькими Пламенными. И обижается на самого себя — разве когда-то так бывало, чтобы он так уставал? Даже после этих всех междусобоев? Переодевается — медленно, устало. И невольно вспоминает массаж, который ему делал Кикё. И ему сразу становится интересно, остался ли он здесь ждать его, или сразу улетучился куда-то. Но не пристало сразу же после возвращения о нём спрашивать. Так что Бьякуран ложится в любимую тёплую постельку — что-то он действительно устал после этой поездки. Наверное, там были очень сильные Пламенные, решает он. И засыпает. И во сне нервно переворачивается с боку на бок. И вроде бы, встав, помнит, что что-то ему снилось, а что именно — вспомнить уже не получается. Однако, как обычно, забивает на это. Ему достаточно ритуалов, во время которых он узнаёт, что творится с его двойниками в параллельных мирах. Понимает, что вроде бы надо подниматься. И чувствует, что ему уже гораздо легче. Ушла противная слабость, как и всегда после сна. Так что таки идёт в кабинет. Вызывает Червелло для доклада. Ожидает увидеть двух одинаковых девушек, но вдруг на пороге появляется вместе с ними и Кикё. Понимает, что наверняка смотрит на них удивлённо, если не шокировано. Вот и старается, как обычно, спрятать эмоции за улыбкой, наверняка кажущейся со стороны слащавой. И спрашивает, отправив в рот маршмеллоу: — Кикё-кун, тебе у нас так понравилось, что ты захотел остаться? Собирается уже звонить Саваде — из недавней компашки у него есть только его контакты — и выяснять, что такое, почему «кукла» остаётся у него. Однако передумывает — потому что слышит неожиданный ответ: — Я сам не знаю, Бьякуран-сама. Просто что-то говорит, что мне нужно держаться рядом с вами. — И Кикё неловко смеётся: — Хо-хоу. Вы ведь не против? Бьякуран сам не знает, согласен ли он. И не понимает, всё же под влиянием ли хозяев «кукольного дома» Кикё. А то это стремление остаться… какое-то подозрительное. Так что он всё-таки решает позволить Кикё поработать рядом с собой, как прежде. О чём и говорит. Кикё благодарно улыбается — и Бьякурану кажется, что вполне искренне. Не похоже на ту «куклу». Хоть у него и в состоянии «куклы» прорывались эмоции, Бьякуран помнит… Вот и надо проверить. Бьякуран отпускает помощницу и Кикё и на некоторое время задумывается. Ему кажется, что когда-то кто-то уже ему говорил нечто похожее на слова Кикё. Что он им нужен, как и они ему. И таки вспоминает! Неожиданно для самого себя. Что это было притяжение Хранителей к Небу. Вот именно к нему, Бьякурану. Его двое Хранителей Тумана — официальный Призрачный Рыцарь и обладатель кольца Маре Торикабуто. Блюбелл, получившая недавно кольцо Маре Дождя. Так что он, поняв, тянется рукой к потайному ящику письменного стола. Открывает. Вытаскивает шкатулку, которую ему когда-то дали двое из Червелло, его теперешних помощниц. Поднимает крышку. И любуется — кольцами, исходящим от одного из них светом. Понимает — это кольцо Облака. Успокаивает его, словно живое существо. Мол, вот всё будет хорошо, у кольца будет хозяин. Вот только он разберётся с состоянием нового Хранителя. Да, до него доходит — Кикё к нему тянет именно как Хранителя. И невольно он вспоминает — в тех мирах, двойников из которых он видел, рядом с этими двойниками были соратники, очень похожие на Кикё. Некоторое время ещё не отводит взгляда от оставшихся колец Маре — всё-таки ему трудно бороться с их притяжением. И закрывает шкатулку. Задумывается — интересно, как-то можно узнать, продолжает ли Кикё быть «куклой»? Решает показать Кикё Торикабуто. Вдруг Пламя Тумана покажет, существует ли ещё вмешательство в разум? Точно не Генкиши, уверен Бьякуран. Тот не обладает Пламенем на нужном уровне. Хотя… он бы, разумеется, постарался всеми доступными ему способами выполнить поручение Бьякурана. Например, использовал бы кольцо Ада. Однако Бьякурана всё же больше тянет приказать проверить потенциального Хранителя с помощью родственного, как ему кажется, кольца Маре. Но пока он хочет понаблюдать за ним с помощью Червелло. И тут ему невольно вспоминается Хранитель Семьи Аллегро с его даром. А ещё ему интересно, как «куклы» попадали к «хозяевам». Как те их воспринимали? Как настоящего невесть как добытого того же Хранителя Вонголы? Или всего лишь как игрушку по его образу и подобию? В общем, Бьякурану есть о чём подумать и что приказать. И он погружается в мысли, которых потом не сможет вспомнить — есть у него такая черта. *** На следующее утро в его кабинет входят одна из Червелло и — как ни в чём не бывало — Кикё. Они докладывают о делах его организации. И когда заканчивают и уже собираются уходить, Бьякуран решает поинтересоваться: — С тобой никто не связывался, Кикё-кун? Это действительно важный вопрос для Бьякурана — один из элементов проверки на вшивость… то есть на продолжение принадлежности к «куклам». И ответ он получает вполне успокаивающий: — Нет, Бьякуран-сама. — Хоть продолжение его уже и не так радует: — Но я бы хотел кое с кем поговорить. А нет телефона. Бьякуран смотрит на него наверняка квадратными глазами — как это, в теперешнее время у кого-то нет телефона? И всё-таки решает узнать: — Почему? Кикё пожимает плечами и отвечает кажущимся беспечным — хоть Бьякуран и чувствует крошечные нотки напряжения в нём — голосом: — У нас всех забирали средства связи, когда мы оказывались в «кукольном доме», Бьякуран-сама. Бьякуран чувствует, как паранойя где-то у него внутри поднимает уродливую голову, и уточняет: — Значит, всё-таки нет связи? И ты никого не просил дать тебе телефон? Кикё снова пожимает плечами. И отвечает вопросом на вопрос: — А зачем? Хотя девушки и предлагали, и я даже брал пару раз. Но мне было некому звонить. Бьякуран уточняет: — А сейчас есть кому? Кикё кивает и объясняет: — Да, Бьякуран-сама. Я бы узнал, как себя чувствует мой отец. Бьякуран понимает — это хорошее желание, и решает помочь. Приказывает Червелло: — Выдели Кикё-куну телефон. Поскорее. И можете идти. Они удаляются. Бьякуран же задумывается, когда лучше проверить Кикё. И понимает — пока рано. Надо его не вспугнуть. *** На следующий день Бьякурану снова докладывают Червелло и Кикё. И, закончив, тот неожиданно спрашивает: — Можно ненадолго отлучиться, Бьякуран-сама? Всего на пару часов. Бьякуран не собирается держать Кикё вечно на привязи, так что кивает. Ему даже неинтересно, на что Кикё просит разрешения. Но тот объясняет сам: — Я договорился о встрече с лечащим врачом отца, Бьякуран-сама. Вот и хочу к нему съездить. Узнать, как там отец и какой нужно брать кредит. — И добавляет совершенно искренним — аж Бьякурану становится неловко, но он этого, разумеется, не покажет — голосом: — Спасибо вам за то, что помогли, Бьякуран-сама. Бьякуран вытаскивает пакет с зефирками, берёт одну и жуёт. Чтобы совладать с эмоциями, наверное, а не потому, что действительно хочется. И успокоившись — сам не понимая, зачем ему это было нужно, вроде бы он не волновался так сильно — отвечает с привычной наверняка кажущейся лукавой улыбкой: — Не за что, Кикё-кун. И добавляет намеренно незаинтересованным тоном: — Расскажешь потом, как всё прошло? Кикё кивает. Бьякуран же отпускает их с Червелло и принимается за бумаги — что-то много дел скопилось, надо когда-то и просмотреть. И одна из этих бумаг — об очередном междусобое. На который Бьякуран позовёт Кикё, само собой. Если тот не передумает оставаться. Хотя… что-то ему подсказывает, что не передумает. Наверняка. И наденет кольцо — конечно же, не обручальное, а Маре. А пока надо всё же не пугать будущего Хранителя, думается Бьякурану. Пусть узнаёт, что нужно, об отце, и уже тогда можно проверять. Впрочем, уже то, что Кикё интересуется состоянием отца, для Бьякурана свидетельствует в пользу нормальности того. Вряд ли он, пока его «продавали», мог бы связаться с врачом. Ему разве что «хозяева» несли какую-то ахинею, чтобы он верил, что его отцу нужна очень длительная и дорогая помощь. И деньги он может получить только у них. Старый трюк. Напугать, а после предложить возможность выйти из поля действия страшной вещи. Размышляя так, Бьякуран понимает, что очень хочет узнать, как пройдёт сегодняшняя встреча. Но, конечно же, не покажет этого. Ему и так всё выложат на блюдечке. Или он не одно из сильнейших Небес этого поколения? *** На следующий день Бьякуран уже готовится, что Кикё не придёт. Вдруг он решил немного времени провести в больнице, рядом с отцом? Однако в кабинет входят двое — одна из Червелло с распущенными, конечно же, розовыми волосами и Кикё с волосами, собранными в высокий хвост. Бьякуран нечасто видит его с такой причёской. Разумеется, она ему очень идёт. Докладывают, как всегда, в том числе и об танцевальном вечере, информацию о котором Бьякуран вчера нашёл среди бумаг. Вот Бьякуран и приказывает: — Подготовьте одежду для нас с Кикё-куном. И, Кикё-кун, ты уж прости, но придётся тебе ещё походить к синьору Джованни. На — он вспоминает — опять вальс и на этот раз танго. Кикё хмыкает: — Видел я пару роликов с мужским танго. Очень… — он прокашливается — любопытное зрелище. Бьякуран понимает, что хочет поискать эти видео. И станцевать не хуже. С таким партнёром это должно получиться. И Кикё, как кажется Бьякурану, думает так же. И обещает: — Сейчас же поищу синьора Джованни. — Бьякуран ожидает, что он сейчас развернётся и уйдёт из кабинета. Но Кикё продолжает: — Хочу сказать вам огромное спасибо за то, что помогли связаться с врачом отца. Бьякуран голосом, который наверняка со стороны кажется незаинтересованным — сколько раз он уже репетировал, просто должен получаться — спрашивает: — И что сказал врач? — И уточняет для проформы: — Или это слишком личное, Кикё-кун? Кикё смотрит ему прямо в глаза невероятными зелёными глазищами. И опускает взгляд, улыбнувшись, и отвечает: — Нет, Бьякуран-сама. Думаю, у вас есть право знать. Мне сказали, что сначала отцу поставили неправильный диагноз, и на самом деле нужно гораздо меньше усилий. — И добавил кое-что, что Бьякурану и самому не раз приходило в голову: — И вообще рекомендовали поискать человека с Пламенем Солнца. Да, конечно, в мыслях Бьякурана мелькало такое, но он не воспринимал эту мысль всерьёз. Однако вдруг что, так было бы легче привязать Кикё к себе. Узами благодарности, например. А пока его интересует: — Так ты знаешь о Пламени? Кикё приподнимает тонкие зелёные брови и уточняет: — А вы не предполагали такого? И всё же мне доверяли рассказывать вам о делах вашей организации? — Взмахивает рукой и объясняет сам себе: — Конечно же, на вас влияли. Однако я что-то не помню, чтобы докладывал что-то крайне важное. Значит, всё же что-то меня удерживало от разглашения тайн. Неожиданно в разговор вмешивается Червелло, которая после доклада так и стояла тихонько, как мышь, возле Кикё: — Ты и не мог ничего растрезвонить. Тебя останавливало Пламя, которым наполнено это место. Родственное твоему. Кикё снова приподнимает брови: — Разве? Здесь полно Пламени Облака? Червелло кивает: — Ага. А ещё Неба. Кикё внимательно смотрит на неё, обводит взглядом кабинет и — Бьякурану мерещится или на самом деле обнюхивает комнату, как напавшая на след гончая? И констатирует: — Да, госпожа Червелло, вы правы. — Любопытствует у Бьякурана: — Вы случайно не Небо, Бьякуран-сама? Он кивает. Червелло же вмешивается — опять, думается Бьякурану, и как она только смеет: — Причём одно из самых сильных Небес за всю историю Пламенных. Бьякурану что-то не хочется благодарить за… рекламу, что ли? Ему более интересна реакция Кикё. Тот стоит и неожиданно улыбается — будто вспоминает что-то приятное. И Бьякурана уже тянет спросить, что — однако Кикё сам говорит: — Вспомнилось, как папа рассказывал о типах Пламени. — Ностальгически вздыхает и продолжает: — Тогда он был ещё здоров… И очень хотел присоединиться к какой-то мафиозной организации. Бьякуран вмешивается: — А ты хочешь? Кикё пожимает плечами: — Понятия не имею. Но было бы неплохо. — Смотрит на него — как Бьякурану кажется, с интересом: — А что, есть предложения? Бьякуран повторяет его недавний жест и молчит. Зато отвечает Червелло: — Есть. Мы как раз… Бьякуран перебивает её: — Вообще-то, здесь главный я. И только мне решать, когда рассказывать Кикё-куну о моих же планах. Давит на Червелло Пламенем, и та шумно выдыхает. Некоторое время молчит, и всё-таки отвечает: — Как скажете, Бьякуран-сама. А Бьякуран понимает, что надо поскорее выяснить, остаётся ли какое-то влияние хозяев «кукольного дома» на Кикё. Тем более, что наверняка кольцо уже заждалось. Вот он и хочет это проверить. Отпускает Червелло и явно заинтригованного Кикё и вытаскивает из тайника коробку с кольцами. Прислушивается с помощью Пламени — они ему рады, а то он раньше так часто их на свет не вытаскивал. Сосредотачивается на кольце Облака — и ощущает, как то гневно его подгоняет. Мол, да отдай меня уже хозяину! Не может сдержать смех — эти кольца такие забавные. И он уверен, что живые. Или, по крайней мере, почти. И вспоминает нескольких своих двойников из других миров. Всё же на них колечки Неба повлияли. И он не хочет стать таким же. Сумасшедшим, навязчивая идея которого — уничтожить все миры или стать правителем всех их. Поэтому его и тянет отдать все кольца Маре. Ведь ему мерещится, что если каждое из них получит хозяина, то станет влиять уже на него, а не Бьякурана, не так ли? И вот одно кольцо это подтверждает. Оно будто говорит: «Успокойся. Получу Кикё — и отстану от тебя». А кольцо Солнца шепчет: «Мой Хранитель близко… Не пропусти его. Тебе ведь он пригодится». И Бьякуран мимо воли вспоминает мальчишку с тёмно-зелёными волосами. Похожего на тех, которых он видел рядом со своими двойниками. И решает успокоить кольца. Обещает им: «Всё в порядке. Вы вскоре получите хозяев». И закрывает и прячет шкатулку. И думает: «А я — Хранителей». И решает таки приказать Торикабуто проверить Кикё. Поскорее. *** На следующий день, постаравшись успеть до визита Червелло и Кикё, Бьякуран вызывает Торикабуто. Хоть немного и не уверен, сможет ли тот выполнить задание. Но неуверенность эта длится недолго — он понимает, что кольцо Маре — это слишком сильный аксессуар, чтобы не работать. Торикабуто, естественно, появляется. Уточняет, что надо выполнить — и ещё до прихода Червелло и Кикё исчезает в одном из своих порталов. Червелло и Кикё, конечно же, докладывают о малозначительных происшествиях в мире мафии. Бьякуран предупреждает Кикё о визите Торикабуто. И он пожимает плечами — мол, надо так надо. И Бьякуран невольно задумывается — это пофигизм такой или остаточное действие магии, превратившей Кикё в «куклу». Но ничего, успокаивает сам себя, он скоро узнает, остался ли его потенциальный Хранитель «куклой» или нет. Если Торикабуто, разумеется, сумеет рассмотреть, не осталось ли на Кикё той магии, так похожей на Пламя Тумана, которым его превратили в «куклу». Ну не может эта магия быть настолько сильнее Пламени владельца кольца Маре, думает он. И когда вспоминает об одном из них, что-то его опять тянет посмотреть на кольца. Вот он и смотрит. И его тревоги исчезают — под их влиянием. Они будто говорят: «Естественно, мы сильнее, не волнуйся». А кольцо Облака нетерпеливо напоминает: «Дай мне Хранителя. Я всё ненужное с него сниму, не переживай». Бьякуран улыбается в ответ на это обещание и задумывается о возможностях колец. Однако ненадолго — вспоминает двойников из других миров, которые почти сразу же находили им Хранителей и почти сразу же начинали пользоваться полученной силой вместе с ними. И это… впечатляет. Так что Бьякуран решает — всё будет хорошо, Торикабуто завтра скажет, что на Кикё не осталось и следа ментального воздействия основателей «кукольного дома». А нетерпеливое далеко не простое украшение подсказывает: «И ты наденешь ему на палец меня». Бьякуран снова улыбается — и прячет шкатулку с кольцами. И принимается за дела, которые нужно выполнить. *** На следующее утро Торикабуто тоже появляется раньше Червелло и Кикё. Уже постучав — а не тихо просочившись, как когда-то в начале их сотрудничества. Встаёт посреди кабинета и ждёт приказа. И Бьякуран не заставляет его долго ждать — говорит: — Рассказывай, как там «кукла». Ещё выполняет свои обязанности? И готовится уже перефразировать — сам понимает, что выразился как-то странно. Но Торикабуто отвечает: — На него ничего больше не воздействует. Он вполне может работать с нами. Бьякуран кивает и отпускает Хранителя. Устраивается поудобнее в кресле — и смотрит на часы. Вроде бы то время, когда приходят Червелло и Кикё, уже скоро. И он оказывается прав — уже через пару минут в дверь стучат, и когда он приглашает войти, то на пороге стоят Червелло и Кикё. Они привычно принимаются — дополняя друг друга, а не перебивая, как всегда казалось со стороны — докладывать всю новейшую информацию. Но он почти сразу останавливает их. Вытаскивает из стола шкатулку и открывает её. Червелло торжествующе ухмыляется — не ожидал он от неё такой мимики. Кикё же, словно заворожённый, подходит к Бьякурану и, остановившись в паре шагов, заискивающе смотрит — мол, вы не собираетесь мне их дать? — на кольца. И Бьякуран решает его немного помучить. Он спрашивает: — Ты знаешь, что это за украшения? Достаёт из шкатулки кольцо Облака, и делает вид, что любуется им — красивое всё-таки. А вот Кикё не притворяется — он действительно смотрит на него, будто ничего красивее в жизни не видел, и разве что не облизывается. До Бьякурана доходит — кольцо зовёт Кикё, поёт ему недоступную слуху простых людей песню. И одновременно он хочет и отдать кольцо будущему Хранителю, и помучить его ещё. А потом понимает — Кикё и так натерпелся, так что протягивает ему кольцо. А то напоследок согревает его руку, будто благодарит. Кикё взглядом, кажущимся Бьякурану неверящим, смотрит на украшение. И несмело протягивает руку. Надевает на палец кольцо и — опускается на одно колено перед Бьякураном, благодаря: — Спасибо за то, что дали мне его. Постараюсь оправдать ваше доверие. И Бьякуран осознаёт — не просто постарается. Выполнит обещание.