Сион в панике посмотрел на Эйви, но тот сжал кулаки и решительно встал из-за стола.
— Мы никуда не уйдём, но остальных предлагаю эвакуировать.
Сион согласно кивнул и открыл головизор на стене, перебирая на коммутаторе кнопки вызова. Салан с тревогой сжимал руку Зура, тогда как Ной в нетерпении кусал ногти.
Изображение очень красивого омеги, за спиной которого маячил симпатичный альфа, сбило всех непосвящённых с толку.
— Тинто, у нас проблемы. Нужно принять несколько десятков разумных.
— Я понял, корабль скоро будет, — ответил омега и отключился.
— Кто это? — спросил Салан, едва придя в себя от нереальной красоты юноши.
— Мой брат, — ответил Сион, рассылая приказы капсулам забирать жителей планеты и эвакуировать на высокую гору с площадкой для космического корабля.
Остальное уже не имело значения, ибо твердь под ногами дрожала, а по стенам замка пошли трещины.
— Уходим, срочно. Я оповестил всех.
— Мои мальчики! — воскликнул Салан.
— Капсулы уже там, у них включилась тревога. Их доставят на гору и оттуда на корабль Тинто.
— Я должен проследить за ними, они ведь не знают в чём дело.
— Хорошо, летим туда, — крикнул на бегу Сион, не давая Эйви отставать.
Ноя колотило, но он собрался ради Салана и омег, которые надеялись на них. Пока они летели к месту, которое каждый из них надеялся сделать своим домом, Ной пытался докричаться до Отура, но тот отгораживался и только пару раз бросил отчаянно приказ уходить.
Салан держал Ноя за руку, пытался подбодрить, но не знал, чем им всем грозит происходящее. Под ними трескалась почва и проваливались целые куски. Это было так страшно, что внутри росла паника, которую Салан пытался давить изо всех сил.
Капсулы около их дома были в полной готовности, Зур выскочил первым, чтобы пересчитать омег. Он лихорадочно всматривался в бледные лица и махал им рукой, показывая, что всё будет в порядке.
Вирсаль, выскочивший альфе навстречу, принялся подгонять остальных, и они вдвоём с Зуром быстро рассадили перепуганных омег по капсулам. Когда альфа помогал забраться самому Вирсалю, у того под ногой провалилась земля, и если бы не хватка Зура, успевшего втащить омегу на борт, всё могло закончиться трагедией.
— Быстрее! — раздался крик Сиона.
Горы стонали, началось извержение. Капсулы поднялись в воздух и все выдохнули, хотя опасность до конца не миновала.
Ной выкручивал пальцы, делая себе больно, и, не отрываясь, смотрел в иллюминатор. Тот самый огонь, которого так опасался Отур, грозил сейчас уничтожить планету, оставить её мёртвой и бесплодной.
— Сион, пожалуйста, что мы можем сделать?!
— Не знаю, я пытался связаться с семьёй, но они не отвечают. Сейчас эвакуируем всех и полетим на планету моих родителей.
— Не думаю, что это лучшее решение, — отозвался Эйви. — Попытайся влезть в спор, они должны соблюдать правила, и ты, как хранитель, имеешь полное право высказать своё мнение.
Салан даже рот раскрыл от изумления — он и представить не мог, что омега может спорить со своим альфой, который занимает высокое положение. Но судя по всему, Сион и Эйви были равны в своём браке и их общение было чем-то новым и притягательным. Сион нахмурился, и махнул рукой.
— Тогда летим к священному озеру, надеюсь, там пока всё цело и я смогу уйти в другую форму.
Тут его перебил входящий вызов и на небольшом головизоре снова появился очень красивый омега.
— Мы здесь, некоторые уже стыкуются. Вас ждать?
— Нет, мы останемся, хотя с нами ещё четверо, их лучше бы вывезти.
— Я никуда не полечу, — твёрдо заявил Ной и Салан кивнул, подтверждая его слова.
— Что и требовалось доказать. Забирай всех, я отправил тебе данные по капсулам. Если станет совсем жарко, то подберёшь нас на орбите.
— Хорошо, берегите себя.
— И ты, — Сион отключился и задал координаты озера. — Будет очень непросто. Совет, скорее всего, запретил Отуру чувства к человеку, но тот слишком упрям, чтобы слушать их.
Вирсаль, сидевший всё то время, что Сион разговаривал с братом, с открытым ртом, перевёл зачарованный взгляд на Салана и спросил шёпотом:
— Это кто? Я, кажется, влюбился…
Салан погладил Вирсаля по голове и слегка сжал его руку.
— Это брат Сиона, и он, как ты мог заметить, омега, — сказал он шёпотом.
— Ну и что? Луи влюбился в Акэля, я тоже так могу. Тем более от альф меня мутит. Салан, а ты можешь попросить Сиона нас познакомить?
Разговор прервал резкий толчок. Капсулу тряхнуло, она накренилась, потом резко выпрямилась и кое-как смогла сесть на ровный участок почвы.
— Сион, будь осторожен, я еле смог посадить капсулу.
Эйви поцеловал мужа и открыл шлюз, выпуская альфу на взбесившуюся планету.
Ной даже не думал оставаться со всеми и тоже спрыгнул, отстегнувшись от кресла.
— Это очень опасно, вернись! — крикнул ему Сион и понял, что его никто не слушает.
За Ноем хотел выпрыгнуть и Салан, но его удержал Зур. Земля ходила под ногами ходуном и было невозможно терять время на разговоры. Сион махнул рукой и побежал к озеру, молясь, чтобы всё удалось.
Ной не стал наглеть и сел на берегу, закрывая глаза и снова пытаясь дозваться Отура, как-то помочь Сиону и не допустить катастрофы.
Войдя в воды священного озера, Сион погрузился с головой под воду и полностью расслабился, взывая к хранителям других планет и к Отуру.
Сначала был гнев. Отур всегда славился непокорным характером и свободолюбием. Пока он был один, на нём не существовало ни атмосферы, ни живности, ничего, кроме скал, лавы и пепла. Отур искал себя в огромном и бескрайнем космосе, часто впадая в беспричинный гнев. Ему было одиноко, больно, порой настолько невыносимо, что он сам решил измениться. Отур был экспериментатором и создал атмосферу, следя за тем, как сразу всё изменилось и стало преображаться. Найдя себе подобных, Отур обрадовался и примкнул к ним, но остался немного в стороне, не желая заселять свои просторы пусть и приятными в общении, но всё же чуждыми ему Верту. Рождение хранителя изменило многое. Ритуал связал их настолько крепко, что Отур поразился и полюбил Сиона, а потом и его истинного омегу Эйви. Они уважали друг друга, советовались и жили в гармонии много лет.
И снова всё изменилось. Отур встретил человека, который перевернул его сознание и заставил вспомнить, что он свободный и вольный в своём выборе.
Так больно Сиону было только во время обряда посвящения. Воды озера будто сжигали его заживо и он уже отчаялся получить ответ от Отура, но тут что-то произошло, и не своей, а чуждой ему мыслью Сион осознал — Ной тоже здесь, он вошёл в воду и смог успокоить разгневанного планетума.
Отозвавшись, Отур ощутил всю боль и отчаяние своего хранителя и тут же изменил температуру в озере, попытавшись утешить Сиона, извиниться.
— Я не хотел вредить тебе, но сделал это снова. Они сказали, что найдут Ноя и убьют его, если нужно — отправят своих разумных за ним!
— Я могу поговорить с ними? — спросил Ной со слезами на глазах. — Почему они против наших с тобой чувств? Я ведь никому не наврежу и умру через несколько десятков лет. Что они для космоса? Лишь миг.
— Я никогда не дам тебе умереть, Ной, ты ещё не понял? Они это знают и воспротивились нашей любви. Это зависть, они одиноки и хотят, чтобы такими оставались все! Сион! Ты можешь говорить с хранителями, вдруг хотя бы они будут за нас? Иначе это война.
— Моя семья молчит, прости, Отур. Я пытался связаться, но только Тинто отозвался и спасает сейчас всех разумных.
Отур проявился рядом и протянул руки Сиону. Тот взял их и они оба засветились каким-то серебряным мягким светом. Ной готов был умереть прямо сейчас, если это прекратит мучения того, кто за короткий отрезок времени стал ему больше чем другом. Отур стал всем, чем только мог стать для такого как он.
Волна голосов обрушилась на Ноя с такой силой, что он упал на колени и только через несколько секунд понял, что они в каком-то другом месте. Его дух перенёсся вместе с Отуром и Сионом, но было это сделано специально или случайно, он не знал.
— Он не имеет права попирать закон!
— Он рушит вековые устои!
— Он погубит всех нас!
Планетумы, оказавшиеся разных форм, видов и воплощений, наперебой обсуждали Отура, один перекрикивал другого, становясь всё агрессивнее. Кто-то, имевший более понятную людям форму, молчал, но смотрел напряжённо, а хранители, стоящие поодаль, тщетно пытались успокоить разбушевавшихся духов.
Как только совет исчерпал ругательства и обратил внимание на присутствие Отура, Сиона и чужака, стало тихо. И эта тишина напугала Ноя ещё сильнее споров.
— Юноша должен быть нейтрализован, — высказалась очень высокая, похожая на лань, планета и её хранитель вздохнул. — Он инородный предмет, чуждый нашему миру. Переход из его оболочки в нашу форму, минуя тонкий мир и саму природу нашего появления в космосе, — нонсенс.
— Вы правы, уважаемая Калиа, — склонил голову в поклоне Сион и смело посмотрел в глаза говорящей. — Но вы забываете первую заповедь — не навредить. Нейтрализация, как я понял, равна физическому устранению. Мы не посмеем убить человека.
— Он может просто исчезнуть, — Калия пренебрежительно переступила длинными ногами. — Мы предложили это Отуру, но тебе ли не знать его ответ.
— Я полностью поддерживаю его желание быть с возлюбленным. Вы сами установили некоторые законы для нас и нашей галактики. Мы рождаемся, живём и умираем, зная, что у нас есть пара. Более того, мы находим друг друга через вас и обретаем любовь на века. А что если и у вас есть такие же истинные пары? Что если Ной предназначен Отуру Вселенной?
— Какая ересь, сын! — воскликнул хранитель в длинной мантии.
Ной стал подходить ближе к Отуру. Остаться незамеченным не вышло, но Ной проигнорировал обращённые в его сторону гневные взгляды и добрался до Отура, чтобы взять его за руку. Открывать рот здесь и сейчас было нельзя, да и не нужно — слово взял Сион.
— Это не ересь, хранитель Кейлор, — Сион намеренно обращался к отцу формально. — А что-то новое, неизведанное и потому кажущееся нам чуждым. Чем вредит любовь? Если наша Вселенная без любви не имеет смысла, какое право мы имеем уничтожать её, пусть даже и такую — странную и непонятную.
— Что вы предлагаете, Сион? — спросил тот, кто до сих пор не проронил ни единого слова.
Ной внимательно присмотрелся к существу, очень похожему на дерево, но имеющему руки, ноги и даже лицо.
— Я предлагаю дать влюблённым жить в гармонии и любви.
— Что будет, когда юноша состарится и умрёт?
— Он не умрёт. Если ответит мне взаимностью, — и Отур нежно сжал руку Ноя. — Я проведу ритуал объединения и мы станем единым целым.
— Это может убить его разум, — веско заявил старший из планетумов — Каахе. — Он не рождён избранным, он даже не верту.
— Он силён и способен на большее, чем вы можете себе представить.
Ной пытался найти в себе то, во что так верил Отур, и отчаянно понимал, что в нём нет ничего особенного.
— В тебе есть уверенность, Отур, а вот в нём я такой не наблюдаю. Твой человек в смятении. Что будет, если он погибнет во время ритуала? Ты снова навредишь своим разумным в горе? С ним ты перестал соблюдать правила и потерял собственную гармонию.
Ной крепко зажмурился, как всегда делал перед тем, как выкинуть глупость, и сделал шаг вперёд.
— Я отдам Отуру свою жизнь, свой разум, свою душу и всю свою суть. Я не хочу вредить, я только хочу любить и дарить Отуру радость.
Все уставились на Ноя в недоумении, и только Сион ободряюще положил руку человеку на плечо.
Сердце скакало в груди и готово было выпрыгнуть, пока Ной стоял и ждал своей участи. Отур пылал праведным гневом и пытался совладать с ним, чтобы перестать вредить самому себе.
— Воистину ты никогда не был похож на нас, Отур, — спокойно заговорил Каахе. — Я был рад, что ты нас нашёл, ибо все мы стары как мир, а ты был так молод, так самобытен. Быть может, ваши чувства всего лишь исключение из правил, а быть может, и нечто большее, чем мы можем себе представить.
Каахе поднял руку-ветвь, не давая Калиа себя перебить.
— Если юноша выживет, мы поговорим с вами, Калиа, на другом уровне. Расходимся, мы и так слишком надолго покинули тела.
Ною хотелось переспросить — неужели им правда позволили остаться вместе? Вот так просто, потому что Сион был убедителен, а Ной искренен? Впрочем, возможности что-то ляпнуть не представилось — мир поплыл перед глазами, начал бешено вертеться, и Ной очнулся уже в озере, чудом не ушедшим материальной оболочкой под воду, лежащим на поверхности.
***
Тинто собрал всех спасённых в большом отсеке, который использовался как столовая, чтобы рассказать о дальнейших планах. Но предварительно ему пришлось надеть маску, что носили омеги верту. Он её терпеть не мог, считал неудобной и оскорбительной, но понимал, что не стоит дразнить тех немногих альф, что оказались сейчас на борту их с Соуком корабля.
С тех пор как Властелин соединил их с избранным, они нигде не засиживались надолго и искали своё призвание, облетая галактику Верту по самой большой дуге. Только Сиону Тинто смог довериться и связался с ним. Брат всегда отличался от родителей и не соблюдал тех патриархальных устоев, в которых они воспитывались. Именно Сион помог Тинто бежать, и только его омега считал своим братом — единственным из всех.
Когда стихли разговоры и завершилось знакомство между омегами Салана и холостыми альфами с Отура, стало понятно, что градус в помещении значительно повысился. Те отважные, что селились вдали от основных планет, чаще всего были одинокими альфами, истинные которых либо умерли, либо вообще не родились. Такое случалось крайне редко, но бывало раз в десять-двадцать лет. Омеги, напуганные и заплаканные, при виде альф как-то сразу приободрились и преобразились. Правда были и те, кто сильно напрягся.
— Мы ждём сообщения от Сиона, — сообщил всем Тинто, выходя из тени. — Как только станет понятно развитие событий на Отуре, мы сможем принять решение куда лететь.
— Думаете, мы не вернёмся назад? — спросил бородатый альфа в клетчатой рубашке.
— Не знаю, конфликт планетумов может перерасти в настоящую войну и чем всё закончится, никто не может предположить.
— Так может, нам подсобить как-то? Это не дело — Отур много лет отдавал нам свои ресурсы, а мы его теперь вот так бросим? Он же на части развалится и умрёт.
Альфа поднялся на ноги и кивнул на омег, каждого из которых был старше минимум лет на десять.
— А эти детишки куда денутся? Они не верту, их на других планетах не примут. Где вообще, чёрт побери, Сион? Если он там, и ему нужна помощь.
— Брат, его супруг и несколько друзей сейчас там, на Отуре. Пока никаких данных у меня нет. Муж следит за состоянием планеты и это всё, что мы можем сделать на данный момент.
— Брат? — удивленно переспросил Аларт.
— Остановимся на этом, — спокойно произнёс Тинто и посмотрел в глаза альфе.
— Конечно, — кивнул тот и сел.
Спорить с монаршей особой, пусть и мёртвой, по некоторым слухам, было чревато. А Аларт слишком хорошо знал этот мир, чтобы задавать лишние вопросы. Внезапный сигнал головизора заставил всех повернуть головы.
— Планета стабильна, — сообщил Соук. — Пытаюсь связаться с капсулой Сиона, но пока не получается. Наверное слишком сильные помехи из-за Совета.
— Даже не сомневаюсь, пытайся дальше. Мы пока перекусим. Поможете что-то приготовить на всех?
Услышав такое знакомое и приятное каждому омеге предложение, все приободрились и засуетились, ища кухонный отсек. Тинто с усмешкой следил за омегами, а потом махнул рукой и пошёл командовать на камбуз. А то эти мальчишки ему устроят такой погром, что сам же не обрадуется.
***
Салан первым увидел Сиона, который нёс на руках абсолютно мокрого Ноя, а рядом с ними шёл юноша в белых одеждах и с белыми волосами. Салан сразу догадался, что это Отур, и они с Зуром выскочили из капсулы.
— Что с Ноем?! Он не ранен?
Ответил Салану Отур, и омега, впервые услышав его голос, почувствовал в нём что-то родное и знакомое. Будто журчание ручья у дома или шелест травы.
— Ной потратил много сил и спит. Я пришёл к вам сам и показал свой облик, чтобы отблагодарить каждого за веру в меня и помощь. Я знаю, какой непоправимый вред причинил всем живущим здесь, но я же даю обещание всё исправить.
Салан поклонился Отуру и оставил его с Сионом и Эйви, который тоже выбрался из капсулы. Вирсаль только высунул любопытную мордашку, но выходить не решился, отчего Салану стало смешно.
— Вылезай, Вир, здесь уже безопасно. Эйви, ты мог бы связаться с остальными? Мальчики наверняка напуганы.
— Я отправил сообщение, но пока имеются помехи.
— Это Совет, они расходятся и скоро всё будет в порядке, — сказал Сион, укладывая Ноя на клочок травы, что не успел сгореть. — Думаю, что перед ритуалом нам придется немного потрудиться.
— Каким ритуалом? — напрягся Эйви, помня, через что им с Сионом пришлось пройти.
— Свадебным, насколько я понимаю, — вздохнул Сион и посмотрел на Отура. — Ты ведь сделаешь ему предложение, друг мой?
— Я хочу навсегда связать наши судьбы, и Ной уже дал согласие на совете при всех. Я отдам ему часть своих сил, чтобы он выдержал ритуал, и мы будем вместе все те миллионы лет, что отпущены мне Вселенной.
У Салана немного приоткрылся рот от такого заявления, но он взял себя в руки и опустился на колени около Ноя, чтобы привести его в чувства.
— Нужно посушить одежду или лететь домой, а то вы все заболеете, — Салан начал перечислять задачи, чтобы обрести почву под ногами.
Разговор Сиона и Отура не укладывался в голове. Стать практически бессмертным. Хотел бы он такой участи себе и Зуру? На этот вопрос у Салана не было ответа.
Ной открыл глаза и растерянно заморгал, пытаясь понять, на каком он свете, что было сном, а что реальностью. Увидев Отура, он приподнялся и тут же оказался в крепких объятиях любимого.
— Мне не приснилось, да? Мы смогли от них отбиться?
— Да, душа моя. Ты убедил их своим пылким сердцем, и я счастлив, что ты больше не боишься меня, — серьёзно ответил Отур, заглядывая своему человеку в глаза. — Ты ведь не боишься?
— Нет, — улыбнулся Ной. — Больше нет.
Салан почувствовал, как глаза наполняются слезами, и обнял Зура.
Он был так счастлив, что сдержаться не было никаких сил. Его Ной, его суровый грустный мальчик наконец был счастлив и от этого сердце стучало быстрее.
***
Ной осматривал себя в зеркале и не понимал — зачем хорошо выглядеть, если скоро физическая оболочка будет ему не нужна. Он отдавал себе отчёт в том, что перестанет существовать в том виде, в котором привык, но это привлекало его не меньше, чем возможность познать тайны космоса. Эйви как мог объяснил ему, что предстоит сделать в озере, но и сам верту до конца не понимал, что произойдёт в итоге.
— Ты прекрасен, возлюбленный мой. Твоя душа бесподобна, Ной.
Отур прошелестел комплимент лёгким ветерком и скрылся, а Ной нервно пригладил волосы и вышел из комнаты, почти сразу попав в объятия Салана, всё такого же активного, но уже с изрядно потяжелевшей фигурой. Как он носился и всё успевал в своём положении, оставалось загадкой. После того как все омеги и альфы вернулись на планету, прошло несколько месяцев. Они вместе восстанавливали дома, спасали животных и сажали новые растения. Отур залечивал раны и помогал, всё время находясь рядом. Ной первым решился на поцелуй, и тот вихрь ощущений, что подарил ему Отур, останется с ним до конца жизни.
— Все уже прилетели и собрались. Эйви сказал, что Властелин выйдет сразу из тонкого мира, как только совершится ритуал. Я так волнуюсь, словно сам опять замуж выхожу, — пошутил Салан, понимая, что его брачный ритуал не идёт ни в какое сравнение с тем, что произойдёт на озере с Ноем. — Ты как? Может, отварчику успокоительного налить? Я много сварил, хотя мне нельзя им злоупотреблять, а то сын нервным родится.
— Всё хорошо, Салан. Спасибо тебе за всё. Где бы я был, если бы не ты? — Ной обнял омегу, и тот всхлипнул. — Не реви, подводка потечёт.
— Люблю тебя! И страшно волнуюсь, хоть бы всё прошло хорошо!
Ной поцеловал Салана в щёку и, взяв друга за руку, пошёл к ожидающей их капсуле. Сион позволил омегам и Ною готовиться отдельно, пока он занимался гостями, которых прибыло очень много. Обещал приехать даже Оцарс, но Салан не был уверен, что у него получится — семья наместника всё разрасталась.
Верту были не очень рады такому вторжению в их галактику, как и открытию тайн, что они уже несколько тысячелетий держали при себе. Но после разговора Каахе с Властелином, который длился несколько часов, было достигнуто взаимопонимание и даже длинноногая Калиа не решилась перечить.
Эйви прикрыл рот ладонью, как только сошёл с борта — он давно не видел такого количества людей, омег и альф. Со своей свадьбы не видел. А здесь были не только верту, что вообще казалось чем-то поразительным. Ной охнул и снова вцепился в ладонь Салану, а когда увидел воплощения планетумов и вовсе окаменел.
— Что-то мне нехорошо, нужно было провести всё по-тихому, как я и предлагал, — прошептал он Салану.
— Не бойся, всё будет замечательно. И потом — ты прекрасно знаешь, что большинство высоких гостей здесь по политическим причинам. Ваш с Отуром брак нужен всему миру.
— Кто бы сказал мне пару лет назад, что я стану вестником мира во всём мире, — съязвил Ной, но взял себя в руки и пошёл к озеру мимо гостей и жителей планеты.
Было страшно — не только Ною, но и Отуру, который проявился около кромки озера и ждал своего нареченного.
Как только Ной поймал такой же как у него перепуганный взгляд Отура, почему-то стало легче — теперь хотелось защитить любимого и появилась недостающая уверенность. Глядя только на Отура, Ной дошёл до наречённого и протянул ему руки.
— Скоро мы будем вместе навсегда. Никогда бы не подумал, что мне может так повезти.
Все замерли, пытаясь предугадать, что будет, и ахнули, когда Отур на глазах у всех стал прозрачным, а следом за ним начал истончаться и будто растворяться Ной. Иллюзия длилась не больше пары секунд, после чего тело Ноя рухнуло как подкошенное, а над толпой раздался спокойный голос:
— Сперва испытание пройдёт дух.
Эрик вышел словно из воздуха и усилием мысли переместил тело Ноя в медицинскую капсулу. Страховка на тот случай, если юноша не сможет выдержать слияния душ и захочет обрести свою физическую оболочку.
Ной ничуть не боялся — он много лет шёл во тьме и теперь наконец нашёл свой свет — ласковый и манящий, готовый делить с ним всё, даже в вечности. Ступив в озеро и отпустив руку Отура, Ной пошёл на этот свет, точно зная — без его помощи он может и угаснуть.
Тьма, сгущающаяся вокруг, и гневные голоса, твердившие отступить, не пугали, Ной отмахивался от них как от назойливых мух. Когда же за чужим гневом пришла боль, Ной немного притормозил, но продолжил идти к цели.
Он словно горел изнутри, и это не был обычный, ласковый и греющий огонь. Он был ледяным и раскалённым одновременно и хотел убить. Ной будто чувствовал, как с него живьём снимают плоть, обнажая душу, и умирал многократно, с каждым шагом отдавая себя в руки смерти. Когда казалось, что сил идти уже нет, Ной сквозь застилающее глаза марево боли нашёл свой яркий огонёк и сделал последнее движение, чтобы добраться до него — падая в объятия Отура без сил и, кажется, без части себя самого.
Сознание вернулось резко и казалось, было не его. Ной чувствовал всё так, словно был одним оголённым нервом, а потом его будто остановило что-то и произошёл взрыв. Миллионы, мириады звёзд, планеты, чёрные дыры, бескрайний космос и грань, за которую может переступить только избранный.
— Ты неплохо держишься, — раздался ободряющий голос. — Не хочешь изменить своего решения?
— Нет, — сказал Ной, но голоса своего не услышал.
— Сильный духом, — прозвучало совсем близко. — Ты сам избрал свою судьбу.
Отур с улыбкой гладил Ноя по волосам и шептал ему слова любви. Рядом с озером раскинулась роща и ручей журчал среди камней, рассказывая о своей любви каждому, кто хотел утолить жажду.
— Получилось?
— Да, муж мой. Спасибо тебе.
— Люблю тебя.
