🐾 ОТ ПЕЧЕНЬКИ ДО ПЕЧЕНЕК 🐾
Съёмки фильма начались, как говорится, с места в карьер. И в очередной день ждала очередная подстава — нас без всяких репетиций и тренировок наряжают в роскошные фэнтезийные костюмы и отправляют на зелёный фон всякие разной степени пристойности позы принимать. И, собственно, неудивительно… для нас в фильме не так чтобы очень много работы планируется — по большей-то части он будет традиционной или компьютерной графикой, кукольной анимацией и вообще всем, что только умеют делать создатели в наше время. По сюжету семеро главных героев путешествуют между мирами, и каждый мир выполнен в своей уникальной технике, в своем стиле. Реальные мы должны появляться только между этими крутыми приключениями, там, где показан наш обычный мир. А для большей части фильма от нас требуются лишь тонны фото для раскадровок. Вот и получается, что в чуть ли не первый день в роли Юна, молодого учителя музыки из сельской школы, я уже сражаюсь со злобным ледяным драконом… — Печенька! — кричит режиссер, размахивая руками. — Печенька снова свалилась! Пожалуйста, закрепите Шуки надёжнее! Я вздыхаю, глядя на валяющийся под ногами салатовый кругляшок, хочется аж высказать ему, какого черта, четвертый шикарный дубль запорол. Ох, Шуки, Шуки, никогда ещё ты не был для меня таким не Шуки… даже когда был ещё собачонкой на первых набросках. — Замрите, — просит ассистент костюмера, подходя ко мне с иглой и ниткой после бурного совещания костюмерной бригады. Гримёр между делом поправляет мою чёлку. Сзади кто-то плащ антистатиком опрыскивает до того старательно, что я боюсь задохнуться в этом облаке. Режиссер на чем свет стоит поносит двусторонний скотч. — Я-то замру, — бормочу я, вздохнув. — А вот Шуки — парень непоседливый. Пара стежков, и я вновь встаю в боевую стойку, глядя на сидящего в кресле Джина и всеми силами представляя, что это и есть мой дракон. Не то чтобы с пришитой к плечу печенькой сражение у моего персонажа пошло прям идеально… но всё же лучше. Хотя бы больше не наступал на своего волшебного напарника. Даже смог расслабиться и перестать ворчать. Я вовсе не считал идею и сценарий дурацкими, как могло показаться абсолютно всем вокруг. Просто, когда у меня что-то отчаянно не получается, это заставляет меня чувствовать себя глупо. И срываться на нудение. — Всем спасибо, все свободны, перерыв! Хосок на соседнем зелёном фоне облегчённо стонет, откладывает свою чересчур реалистичную нагинату и, согнувшись в три погибели, ползет к столикам. — Кажется, я физически не готов быть воином и сражаться за мир во всех мирах, — бормочет он, осторожно присаживаясь на раскладной стульчик и вздыхая. — Когда закончатся фото и начнутся съёмки видео, мне придет кабздец. — А мне казалось, Юнги первым сдохнет, — улыбается Джин, который, как ни странно, несколько часов пережил вообще без единой жалобы. — А всем остальным казалось, что ты, — честно отвечаю я, оглядывая закуски и размышляя, хочу ли кинуть что-то в шокированный этой хардкорной фотосессией желудок или лучше поберечь старичка. — Колись, что за допинг? — Выспался хорошо, — с превосходством отвечает Джин и одной левой открывает себе банку газировки. — Матрас и подушки новые прикупил, сплю, как на райском облаке. А, ну ещё снотворного вчера бахнул. — Всё, этот окончательно на таблетках, ясно, — фырчит Чимин, пристраиваясь за столик и накидываясь на холодную пасту с креветками так, будто и сам на чём-то интересном сидит, даже не глядя в сторону образовавшихся у микроволновок очередей. — А я ещё удивлялся, чего ты из игры так быстро ушел. Одиннадцать, а его уже в онлайне нет. Только сели ведь… — Ты жуй, жуй, не болтай, — умиленно бормочу я, поглаживая его по макушке, — а то подавишься. Чимин сначала злобно стреляет глазами, но потом понимает, что я по сути прав, и набрасывается на пасту с удвоенной силой. Хоби смотрит на него с какой-то жалостью. — Пережевывать не забывай… — Не могу. — Чимин с хрипом выдыхает, пытаясь взять себя в руки, на пару секунд закрывает глаза, будто ловя дзен, и принимается тщательно жевать. А самого распирает от смеха. — Я со вчерашнего утра ничего не ел. — Ну и какого хрена? — без обиняков спрашивает Джин. Он сидит в своем кресле, закинув ногу на ногу, держит в одной руке телефон, в другой — банку шипучки и выглядит при этом ну точно как персонаж фильма. Вот такому главный герой точно расскажет всё, что на уме. — М? — Вчера был тяжёлый день, — вместо него отвечает Хосок, видя, что главный герой пока мнется, пихая в себя креветок. — Вот ему кусок в горло и не лез. — А что стряслось-то? — Ну… — Мы можем и у Тэтэ спросить, — «угрожает» Джин, — он ещё и покрасочнее расскажет. — Мы с Тэ собирались вчера поехать и посмотреть еще одну квартиру. Но, пока мы собирались, без приглашения нагрянули мои родители. У них были дела в Сеуле, решили устроить сюрприз. И, разумеется, это не могло пройти спокойно. На меня наехали за то, что я, видите ли, смирился со своим полом и не рвусь делать операцию… Хочу быть омегой — плохо. Хочу оставаться альфой — плохо. — Родили альфой — плохо ему, — философски бормочет Джин. — Разрешили стать омегой — опять недоволен, гляньте на него… — Да, я понимаю, что тут каждый по-своему прав, — кривится Чимин. — Я кажусь родителям непоследовательным и инфантильным из-за этого. Но неужели нельзя оставить меня в покое и дать подумать? — Можно, — отвечаю я, дёргая плечом. Салатовый кругляшок от этого движения тоже дергается и чуть покачивается вперёд, как будто согласно кивая. — Но родители всё спешат устроить. Хотят как можно быстрее наладить своим детям жизнь. Разве не классика все эти разговоры про «скорее решай, кем ты хочешь быть, срочно женись, рожай, второго рожай, а когда уже третий»? Чимин завороженно смотрит на бутафорского Шуки, как на часы в руках гипнотизёра. И я понимаю, что уловка сработала. — Точно, — кивает Джин. — Редко кто не требует определяться скорее. А с полом, уж прости, вообще ещё до рождения определиться надо было. — Если не получается договориться, избегай эту тему. — Я так своим не говорил про альф, с которыми встречался, чтобы не выслушивать. — Джин усмехается. — А сейчас не говорю, что у меня обои из стекловолокна в гостевой спальне. Мой батя порвать всех готов, доказывая, что виниловые лучше… — А они хуже? — встревоженно дергается Чимин. — Нам все про виниловые говорят. Они хуже? Нам все врут, да?! — Спокойно, без паники, — тянет Джин, отставляя банку и поднимая руки, как перед вооруженным грабителем. — Это всё ситуативно. Все они хороши по-своему. — Хочешь успокоительного? — спрашивает Хосок, осторожно поглаживая Мини по руке. — А то взвинчен, как я перед школьным медосмотром. — Сейчас будет вопрос, от которого ты взбесишься, — хмыкаю я, снова пытаясь повести плечом и заворожить печенькой. — На какой хрен ты рассказываешь родителям, если сам каждый месяц мысленно пол туда-сюда меняешь? — Лучше спроси, на какой хрен я с Тэхёном встречаюсь… — Вопрос снят. Окей. А что за квартиру вы там хотели посмотреть? Чимин на несколько секунд замирает, пялясь сквозь миску с остатками пасты. А потом улыбается и поджимает плечи, переводя взгляд на возящегося у соседнего столика Чонгука. — Да так. Пока просто первые попавшиеся квартиры в хорошем районе смотрим. Минутах в пяти от общаги. — Вы издеваетесь?! — Джин усмехается и хорошенько заливается газировкой, выдерживая паузу. — Чем вы думаете? Для общаги двадцатилетних неугомонных и занятых только работой айдолов этот район идеально подходит. А для дома тридцатилетних состоявшихся музыкантов с семьёй — нет! Алло, это деловой центр, там офис на офисе и общагой погоняет! Общагой неугомонных айдолов типа ваших бешеных соседей сверху… В таком районе ты хочешь сына растить?! — Ну… Я бросаю взгляд на Чимина. Тот сидит в шоке, продолжая наблюдать только за Гуком. Чонгук между тем режет кусок хлеба пополам, кладет в середину конфету и сплющивает. Я прямо представляю, как шоколад тихонько хрустит, ломаясь, нуга и мягкая карамель расползаются. Чимин с отвращением морщит нос, наблюдая. — Что, никогда булок с шоколадной начинкой не ел? — усмехаюсь я. — Ну… — Чимин на какое-то время задумывается, а потом тянется к закускам, повторяя нехитрые махинации, и, судя по роже, остаётся весьма доволен проведённым экспериментом. — Спасибо, Джин-хён, теперь я знаю, что скажут родители, буду осторожен с этой темой. — Просто не говори им этого. — Просто не говори с ними. — Просто скажи, что снова передумал по поводу смены пола, они моментально забудут про квартиру. — Хах, — улыбается подошедший Тэхён, хлопая парня по плечу. — Просто дай слово мне, и они вообще обо всём забудут. Чимин поднимает мрачный взгляд. На лице отпечатывается усталость всех несчастных парней и супругов мира, слишком поздно осознавших, во что вляпались. — Хватит и того, что вчера родители узнали, где у меня пятое тату, сколько я проебал на серьги с бриллиантами, которые посеял через три дня, как они записаны у меня в телефоне и сколько раз я в школе сбегал из-под домашнего ареста, чтобы переночевать у тебя. — Дааа, я вчера был в ударе, — самодовольно улыбается Тэхён и уходит к Чонгуку, проводить кулинарные эксперименты. А я прям жалею, что не могу брать его с собой на семейные застолья. Во веселуха была бы. А то что-то внутрисемейные срачи стали какими-то однообразными и скучными, совсем без перчинки. Раньше я после каждого писал шикарный трек, а теперь максимум пару строк выдавливаю. Пора что-то предпринимать! Может, хотя бы ненароком показать им новые татушки Чонгука в следующий раз?.. — Что такое passion fruit? — Сейчас камеру наведём и проверим… — Проще в переводчик забить. — Проще Намджуна спросить. — Вы дурашки? — вздыхаю я, старательно изображая из себя непонятого гения в толпе невежд. И тыкаю пальцем в коробку с чаем, собственно и нарушившую нашу воцарившуюся тишину. — Тут строчкой ниже по-корейски написано. Мини, Гук и Тэ переглядываются, наверное, телепатически матеря меня между собой. Сокджин только усмехается, в очередной раз заглядывая в телефон, но тут же пряча его обратно в карман. Обеденный перерыв в самом разгаре, так что мы отдыхаем, пока отдыхает команда. Разговоры утихли. Обсуждать проблемы никому не хочется, а приятных новостей сегодня что-то не завезли. Вот и сидим. Жуём. И даже начинает казаться, что ничего так и не произойдет, съёмки пройдут по плану и без сюрпризов. Но как раз в тот момент, когда Тэхён принимается клянчить массаж, ситуацию спасает внезапно подоспевший Простите-Извините, ещё более внезапно явившийся не один… впрочем, самое внезапное всё же — личность гостя. — Вы только гляньте, кого я встретил на проходной, — улыбается менеджер Кан, хлопая по плечу жутко смущённого, красного похлеще помидора и явно мечтающего быть где угодно в другом месте Сокджина. Парень слегка улыбается и кланяется, приветствуя всех. За нашими спинами моментально начинается заинтересованное шушуканье. — Пытался объясниться с охранником. Ух. Ну, ты не бери в голову, с этим человеком ооочень непросто, он и меня иногда выгоняет, если пропуск забуду… — Его можно понять, — тихо говорит Сокджин, кивая. — Боюсь представить, сколько народу мечтает сюда пробраться. — Что есть, то есть, — хмыкает Простите-Извините и вдруг преспокойно уходит к режиссеру, к которому, видимо, и приехал. Джин, наконец не сдерживаемый приличием, срывается на смех, подскакивает и уводит гостя куда-то в укромный уголок, подальше и от нас, и от незаметно подбирающейся компашки жующего стаффа. — Божечки, Джин просто садист, — бормочу я, лениво помахивая пластиковой крышкой от миски готовой паэльи, как веером. — Заставить робкого ребенка прийти в офис и объясняться с нашим суровым охранником. Да за такое в Ад без очереди пускать должны. — Это я его заставил, — задумчиво изрекает Тэхён, почесывая тыковку. — Он проспорил вчера, и я сказал ему принести Джину обед в качестве наказания. Не ожидал, что он реально придет. Ну… я, конечно, дразнил его очень упорно, но… это же были шутки. — А тебя в Аду уже кресло менеджера по связи с общественностью заждалось. — Надо тебя самого за такие наказания наказать, — согласно ворчит Хосок. — Может, хоть угостишь его, пока он тут? — Но я же… — Ещё и препираешься?! — прям взрывается шипением Чимин, от души шлепая по загривку и явно намекая, что массаж отменяется. — Быстро пошел и купил ребенку печеньки с соком в автомате! — Но у меня нет мелочи, — хнычет Тэ, всеми мимическими силами умоляя не привлекать лишнего внимания. — Ты удивишься, милый, но в наш прогрессивный век можно и картой или телефоном оплачивать. — Ладно-ладно, только не души меня… уже иду… Тэхён откладывает палочки, которыми уже готов был обороняться, встаёт и с оглядкой выскальзывает в коридор. Мы же, все оставшиеся, старательно притворяемся увлечёнными, а сами между тем соревнуемся со стаффом в шпионском искусстве, потому что, ну серьёзно, ну всем же интересно, о чем там болтает парочка, сломавшая стену непонимания между поколениями! — Алло, Тэ, — вдруг врезается в мои мысли голос Чонгука, вырывая из мыслей. Я бегло оглядываюсь, четко понимая, что все остальные примерно так же резко вернулись в реальность. — Купи и мне пару пачек, а то жутко печенья хочется. Я усмехаюсь и дёргаю плечом, заставляя малыша Шуки танцевать. — О, и для Юнги тоже пачку диетических каких-нибудь возьми! — Эээм… — скромно поднимает руку Хоби. — И Хосоку тоже. Нет, погоди. Проставляйся-ка по полной — каждому по пачке! Из трубки слышится возмущенный восклик, но Чонгук предусмотрительно сбрасывает, чтобы ни о чем не спорить. Да, иногда это и правда лучший способ избежать конфронтации, просто прервать разговор. Жаль, что работает не всегда, и большинству из нас вряд ли сильно в жизни поможет.🐾 НОСТАЛЬЖИ 🐾
Утро началось вполне стандартно. Я проснулся от того, что Страшилка тёрся хвостом о мои щёки, мяукал и чего-то требовал. И это, кажется, был единственный кот, чьи требования я не мог понять, потому что он сам не знал, чего просит. Просто ему было прикольно будить меня в шесть утра. Вот и наслаждался жизнью. Проверив время на часах, я сажусь в постели, лениво потягиваюсь и думаю. Гук с Греночкой продолжают сладко спать. В саду щебечут пташки. Где-то на первом этаже тихо поскрипывают время от времени дверные петли — дедуля Ёнгю уже занимается своими делами. В доме тихо, тепло и до невозможности уютно. — В отпуск бы на пару дней, — улыбаюсь я, потирая сонные глаза. Больничный, как ни крути, с отпуском совсем сравнивать нельзя, тем более — когда из-за него потом график становится плотнее и насыщеннее, грозя до ещё одного больничного довести. А так хочется реально спокойных дней. Впрочем, кого я обманываю, всё равно ведь большую часть времени провел бы за работой над треками. Но хотя бы не в разъездах между съёмочными площадками. Тихонько выбравшись из новой спальни, я спускаюсь на первый этаж и осматриваюсь. Дед замирает в дверях — одетый в полосатый халат и пушистые тапочки, с банной шапочкой на голове и со стаканом кофе с мороженым, взбитыми сливками и шоколадной крошкой в руках. — Завтракаешь? — Иду принимать пенную ванну, — с достоинством отвечает дедуля. — У тебя есть ровно пять минут, чтобы умыться, пока она заканчивает набираться. Я усмехаюсь и послушно отправляюсь в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Знакомая с детства кафельная плитка радует глаз. Круглое зеркало в широкой раме, которую я когда-то очень любил разрисовывать восковыми мелками. Крючки с пластиковыми цыплятами, казавшиеся семилетнему мне чем-то невероятно крутым. Наклейка с Терминатором, которую Джунги налепил на дверцу шкафчика без разрешения, за что получил нагоняй от родителей. Столько разных мелочей, вызывающих приятные воспоминания, что трудно собраться с мыслями. — Время вышло, — бормочет Ёнгю, проскальзывая в комнату. Он ставит на стиральную машину, как на столик, свои кофе и блюдце с конфетами, и принимается развязывать пояс халата. Я в последний раз тщательно осматриваю своё лицо в отражении и всё же выхожу. Вдогонку мне летит: — Не открывай, пожалуйста, окна. Я на мгновение оглядываюсь и улыбаюсь, снова так много всего вспоминая, ведь мы с братом частенько из вредности открывали окна, пока другой был в ванной, чтоб ему там сквозняком поддувало. Родители обоих ругали, но мы не прекращали, ведь это было отличным способом отомстить, например, за съеденную чужую шоколадку, подброшенных в кроссовки дождевых червей или спрятанный любимый журнал. А уж за брызганье в лицо спящему и вовсе не комильфо было не ответить ветерком под зад. И никакие папины «Заболеете же!» нас не останавливали. В этом доме почти каждая мелочь может моментально отбросить меня в прошлое. Здесь мы прожили почти семь лет. Здесь гостили каждые каникулы, когда родители наконец обзавелись собственным домом. Здесь нередко бывали вместе даже когда и сами стали жить отдельно. Открытки на стене в коридоре, которые мы все дарили Ёнгю много лет. Нежные креповые шторы в гостиной, которые мы несколько раз перевешивали из комнаты в комнату, приезжая по первому дедушкиному зову и мучаясь от его нерешительности в вопросах дизайна… Ваза с искусственной сиренью, которую папа ещё лет двадцать назад покалечил, и нам пришлось вдвоем тайком ее склеивать, пока все в гостиной кино смотрели по новенькому ящику-телевизору. Резная перекладина над кухонной дверью, на которую отец когда-то клал купленные после работы жвачки и конфетки, доставая их для нас с Джунги только после того, как сделаем ему массаж. Антресоль в коридоре, где мы с братом любили устраивать «домик», ковыряясь в хранящихся там наборах слишком красивых для повседневки тарелок. Наружная лестница, ведущая в спальню второго этажа, когда-то казавшаяся нам до икоты страшной и высокой, а позже ставшая любимым полем для игры и лучшим способом незаметно проскользнуть на улицу после отбоя. Пристроенная прямо к кухне теплица, куда выходило одно из окон, и откуда было так забавно болтать с готовящими дедулей и папой, попутно помогая им выдергивать морковку и рвать зелень на ужин. Настенные часы с маятником, за дверцей которых отец прятал маленькую бутылочку с виски, о которой якобы никто не знал… и якобы никто не пробовал из нее… даже мы с Джунги… о чем якобы тем более никто не знал. Сервант в детской, который вообще непонятно что там забыл, забитый бесконечным множеством причудливых вещей: кружками с пуговицами, мешочками с иностранными монетками, охапками свечей, которые не разрешалось зажигать, шкатулкой с ворохом старых бус, целой коробкой сломанных калькуляторов, которые кто-нибудь когда-нибудь починит. Бордовый телефонный аппарат без номеронабирателя, притащенный дедулей с какой-то из работ. И, конечно, зачем-то спрятанный за занавеску стеллаж с книгами, среди которых можно было отыскать и явно не для детей написанные, из них-то я и узнал впервые, что творили с ведьмаками в средние века, и перестал верить в сказки о добрых волшебниках. Всё в этом доме дышит историей моей семьи. И в эти дни я не могу отделаться от мысли, что решение перебраться к дедуле даже временно было лучшим, что когда-нибудь придумывал Чонгук. Ещё одна страничка в истории моей семьи. Важная. Заглядывающая в прошлое и строящая будущее. — Ну чего ты? — ворчу я на Страшилку, уже забравшегося на кухонный стул и икающего в ответ на мои мысли. — Не осуждай ближнего своего — не осуждён будешь. Тебе бы не помешало об этом позаботиться. Кот щурится, глядя на меня снизу вверх. Я насыпаю в миску немного сухого корма и демонстративно медленно ставлю на пол в углу, приглашая. Страшилка зевает и отворачивается, предпочитая обнюхать чуть свисающую со стола тканую салфетку. — Понимаю. В меня тоже так сразу завтрак не лезет по утрам. Я снимаю с холодильника свою кофеварку, которой не нашлось постоянного места на столах, и принимаюсь готовить лекарство от неспособности существовать. — Чем сегодня займешься? — Мяу… Я улыбаюсь, заливая в кофеварку воды. Страшилку явно ждёт вполне стандартный день с самовылизыванием, играми с младшим братишкой, сном и высокохудожественным созданием луж на новых местах. — А я вот почти свободен. С девяти до трёх на съёмках, в обеденный перерыв встреча по поводу альбома, который я продюсирую, после нужно связаться с другими авторами, обсудить присланные вчера тексты, в половину четвертого у меня зубной, после снова на площадку, потому что сегодня нужно полностью закончить съёмки моего героя в школе, где-то между делом обещали заехать ребята из отеля со своими документами о предложениях, нужно не забыть перезвонить менеджерам по поводу очередной рекламы, даже не помню, чего именно, но, надеюсь, до восьми управимся, потому что там один прикольный сериал будет. Я смотрю на капающий в кувшинчик кофе и вздыхаю. — Если я задержусь, запишешь для меня новую серию? Страшилка смотрит на меня, как на дурного. Я аж не сдерживаюсь и смеюсь, доставая кружку из шкафчика. — Да, ты прав, век интернета. Но этот дом навевает столько воспоминаний… Как бы снова школьником себя не почувствовать. Я замолкаю, слыша какое-то шуршание в коридоре и не желая спалиться, что болтаю сам с собой. И вот чего дедуля до сих пор не уселся в свою ванну, а? Но через пару секунд напряжённого ожидания я удивлённо хмыкаю — в кухню заходит Чонгук. На ходу поправляет волосы, кряхтит что-то невнятное и зевает. — Выглядишь так, будто не из постели, а уже со съёмок, — бормочу я, поправляя волнистые пряди, к которым так и тянутся руки. Чонгук с усмешкой целует меня в шею, просто проходя мимо к холодильнику, но успевая облапать всё, что просыпается раньше, чем мозг. Да, с такими соседями я себя школьником вряд ли почувствую. — Что это с тобой? — Стилисты мне новое средство для волос подогнали. Решил попробовать, чтобы быть утром красивее… — Красивее всех, кто когда-либо существовал в мире? Чонгук усмехается, скосив взгляд, подмигивает и элегантным движением вытаскивает из холодильника миску полуобглоданных куриных ножек. Ну просто сексуальность во плоти. — Какие у тебя сегодня планы? — Ох, — кривлюсь я. — Спроси Страшилку, он сегодня вместо моего секретаря. Кот вытягивается и принимается часто помявкивать. Со стороны можно подумать, что отчитывается по поводу моего расписания, но он просто лениво вкусняшку выпрашивает. Я ставлю ему под нос миску с кормом. Кот поднимает полный недовольства взгляд, но замолкает и отворачивается. Совсем оборзел. — Ясно, — вздыхает Гук. — Значит, увидимся вечером. — Думаю, к девяти я должен быть дома… — Я, кажется, тоже. — Во сколько выходишь? — Есть кое-какие дела перед занятиями, так что в семь уже улетаю на реактивной тяге. А ты? — В восемь, так что пока займусь треком в своей комнате. — Я наливаю кофе в кружку. Задумчиво хмурюсь, подхватываю в охапку кофеварку, пачку кофе и бутылку воды, чтоб уж наверняка. — С началом съёмок для фильма чувствую себя странно… я музыкант, а не актер. — Хорошо, что большая часть фильма будет без нашего участия, — понимающе улыбается Чонгук. — Тебе помочь печенюшки донести?.. Я смотрю на лежащую у окна пачечку соленых крекеров в форме рыбок, закусываю губу, думая, не будет ли лучше отказаться, только на днях с диетологом обсуждали мой рацион… Но в итоге всё же киваю. Предаваться сентиментальным ностальгическим дуновениям на голодный желудок нельзя. — В карман засунь, — тихонько бросаю я, подставляя бедро. Чонгук со смехом заталкивает вкусную заначку в карман пижамных брюк и шлёпает по заднице, провожая в дальний путь. — Хорошего дня, милый. — Не навернись на лестнице, Киса! — Не переживай, Страшилка меня поднимет, — бормочу я, глядя на уже мешающегося под ногами хвостатого проныру. Ну, поднять, может, не поднимет, но без внимания точно не оставит. Уже неплохо, хотя бы не заскучаю.🐾 ВИСИТ ГРУША — НЕЛЬЗЯ СКУШАТЬ 🐾
Чонгук: Наш кот в депрессии. Чонгук: [открыть изображение] Чонгук: Смотрит в угол и не откликается. Сокджин: я бы тоже был в депрессии, если б меня оторвали от любимой квартиры, любимого обоссанного угла и любимого соседского кота и кинули в незнакомый дом. Юнги: Он не в депрессии, он просто мошек ловит, не мешай охотнику. Сокджин: Гука, а ты почему всё ещё дома? Мы тут воображаемыми и не очень мечами махать учимся, а он отлынивает! Что, самый особенный, что ли? Чонгук: Ну да. Я тут единственный студент в группе. У меня важные занятия по Скайпу сегодня, не мог пропустить, так что поменял расписание тренировок. Я к трем приеду. Сокджин: ого. Ты учишься в универе?.. Чонгук: Да. А ты уже забыл? Сокджин: я даже не помню, знал ли… Чонгук: Поздравляю с открытием. Через пару месяцев у меня выпускной будет, приходи отмечать. Если не забудешь. Сокджин: ой, сколько мне выпускных в этом учебном году надо не пропустить… Поставлю-ка напоминалки в телефоне. Сокджин: хотя, когда я в прошлый раз поставил напоминалку про годовщину родителей, не помогло, я аж телефон посеял. Настолько мне Судьба забывать все даты. Сокджин: Чонгук! Заранее поздравляю с выпускным, если что! Юнги: Драконыша ты так же поздравишь, да? Сокджин: о, точно, пойду поздравляю! Чонгук: И с будущей свадьбой заодно поздравь)) Юнги: Сразу с золотой, чтобы обозначить, что планы у тебя серьезные. Чонгук: Ух, это ж сколько подарков в один день вручить придется. Юнги: Ну, ты мне всё равно больше даришь каждый раз, как в магазин сходишь. Чонгук: Это всё больше подарки мне)) Юнги: Как в детстве нам родители пылесосы и дрели всякие дарили? Чонгук: Вроде того. Подарить тебе новый диффузор для моей комнаты? Юнги: Ооо, это очень мило. Подари. А я тогда подарю тебе новый микрофон, который ты так давно хотел в мою студию. Чонгук: Очаровательно! Исполнять мечты, так по-крупному! Сейчас же закажу тебе боксерский мешок на 30кг. А то сколько ж еще в моей комнате подвес будет без дела из стены торчать, да, так ты говорил?)) Юнги: Надо тогда и котам что-то подарить… Может жалюзи в спальню? Тогда у них точно депрессии не будет. Сокджин: напишу-ка себе напоминалку в телефон «Не советоваться с юнгуками по поводу подарка к выпускному». Чонгук: А я считаю, жалюзи Драконышу не помешали бы… Юнги: Ты чего, это их главный канал общения. А вот боксерская груша — да, вот это дело, с такими перспективами ему следует тренировать удар, а то метод «словами через рот» с Джином не всегда срабатывает. Сокджин: садюги(( Чонгук: Ну чо, пока есть время на онлайн-занятиях, заказываю диффузор, микрофон, жалюзи и два боксерских мешка? Юнги: Не пались там, а то опять прилетит звездуле звездюлей за зазвездишность от препода, ненавидящего звезд… Я сам закажу. Сокджин: какое сам?! Шуруй в тренировочную, перерыв через минуту закончится! Чимин: Йоу (౦ ‸ ౦) Наш лидер в депрессии. Чимин: [открыть изображение] Чимин: Смотрит в угол и не откликается. Юнги: Он не в депрессии, он концентрируется. Зашиб меня палкой, теперь ищет золотую середину между безответственным обучением и чрезмерным фанатизмом. Не мешай ему, вдруг и правда найдет. Сокджин: ваш хён тоже в депрессии! Сокджин: оказывается, я вчера забыл поздравить друга из консультации с днем рождения(( Юнги: Всё, больше тебе не видать справок о необходимости курса БДСМ. Чонгук: Хотя есть еще один последний шанс… Я могу добавить в корзину третий мешок для бокса)) Тогда он выместит всю злость на подарке и простит тебя!) Хосок: слушай, а можешь и мне заказать? давно пора чем-то полезным занять свою вторую комнату… Чимин: Эй! (⁀ᗢ⁀) Проставляйся-ка по полной — каждому по груше! — Юнги-сонбеним, вы чего тут сидите? Я дергаюсь и поднимаю голову, глядя на удивлённо замершего в паре шагов альфу. Один из наших танцоров, который задействован в массовке фильма, поэтому тоже тренируется с нами махать всем, что хоть немного напоминает мечи. — Да я просто перекусить ходил... — Ммм... — Альфа выразительно смотрит на автоматы с закусками, между которыми я и забился, на пачки из-под чипсов, хлебцев и крендельков в моих руках, на крошки под ногами. — Понимаю. Я тоже недавно на диете сидел. — Не говори никому, пожалуйста... — устало вздыхаю я, даже не находя сил подняться. — Само собой, — улыбается альфа, протягивая мне руку. — Только пообещайте не доедать прямо сегодня те, что у вас в карманах. Я натянуто улыбаюсь, принимая помощь. Встаю, отряхиваю спортивки, с досадой оглядываюсь на набитых вкусняшками искусителей и вытаскиваю всё, что успел напихать в карманы. В руках еле помещается. — Забери это, будь другом, — прошу я, втюхивая альфе угощения. — Скажи парням, что решил их угостить. — Вы уверены?.. — А что? — усмехаюсь я. — Это будет отличным ходом для новичка, желающего вписаться в компанию. Парни оценят. — Всё больше понимаю, почему танцоры всегда с таким теплом говорят о вас семерых. — Альфа отворачиваться, пряча взгляд. — Вы уже третий, кто помогает мне вписаться и прижиться. — Третий? Ух ты, интересненько. А кто же ещё помогал? — Идёмте, — смеётся альфа. — Нас тренировка ждёт! Я прячу руки в карманы, щурусь, но всё же послушно плетусь следом, выдерживая дистанцию, чтобы не вместе прийти. А сам так и сгораю от любопытства. Ну, один — явно Хосок, он вообще с танцорами ближе всех, эти альфы в нашем танцевальном лидере просто души не чают. Но кто второй!?