🐾 ПОЛОВИНКА СКУМБРИИ 🐾
Когда мы заметили появление нового жильца в доме, было уже слишком поздно. И — вот это ничего себе — в этот раз речь шла не о дебоширящем во дворе енотике. — Чья это щётка? — спрашиваю я, задумчиво оглядывая такой простой и в тоже время такой сложный кусочек бело-зеленого пластика в своей руке. — Это не дедушкина, так? Чонгук, сидящий на бортике ванны, поднимает взгляд. Я протягиваю ему щётку, надеясь на пояснения. Зря, ведь мы оба были слишком заняты работой. — Она в стакане стоит. А ещё тут на крючке незнакомый халат висит и лишнее полотенце на сушилке появилось. Что происходит? — О… — Чонгук задумчиво кивает. — Я сегодня в коридоре отобрал у рыжего чьи-то незнакомые ботинки. А потом на посудной полке новую кружку нашёл. — У нас снова завелся енот? — Ну, по крайней мере, он чистит зубки, — пожимает плечами Чонгук и, поставив ногу на второй бортик, резко сдирает восковую полоску. Я передергиваю плечами. — Чистоплотные зверюшки всегда приятнее. И он так показательно бросает через плечо использованную полоску, что я едва смешок сдерживаю. Страшилка, которому она приземляется на голову, веселья не разделяет, с яростным шипением выгибает спину и старательно обороняется, как бывалый уличный боец. Приходится спасать свою маленькую дурёху, освобождая от непонятного врага. — И куда это твои лысые ляшки сегодня собрались? — весело спрашиваю я, осмотрев полоску со всех сторон и всё же решив не мстить Чонгуку… так-то он обычно зверюшка весьма чистоплотная, просто иногда слишком увлекается. — В клипе сниматься. Забыл? Я должен буду ходить в костюме русала наоборот, с головой рыбы и ногами человека. Мои ноги должны быть в идеальной форме! — Ээ?.. Я думал, ты в сонном бреду был, когда это рассказывал… То есть, Чарли и правда сейчас снимает где-то там сцены, где он — то краб, то жёлтая рыбка, то восьминогий злобный колдун?.. — Да! — радостно кивает Чонгук и совершенно спокойно срывает другую полоску. — А знаешь, кто согласился на роль принца? Джон Сина! — Боже ты мой… — в шоке бормочу я, вполуха слушая восхищённый лепет про долгие сомнения, переговоры с разными моделями и внезапную гениальную идею Чарли. — В этом году должны начать давать Оскар клипам за лучшую экранную пару. — Да ладно тебе, это будет классно. — Нет, я не сомневаюсь, просто чувствую себя немного нелепо из-за того, как серьезно относился к роли короля. Кажется, я что-то делаю не так в своей жизни. — Не бурчи чушь, милый, — улыбается Чонгук, внезапно подбираясь со спины, целуя меня в щеку и укладывая подбородок на плечо. — Миру нужны разные клипы. И произведения искусства, и произведения дурачества. Съёмки с принцем будут проходить завтра, ребята обещали прийти поздороваться с Джоном. А ты что думаешь? — Не знаю… завтра будет важное собрание по вопросу отелей для оборотней. Мне нужно быть там. Но, если оно закончится не слишком поздно, я постараюсь заглянуть. — Окей, очень надеюсь, что мой настоящий принц всё же придет, чтобы вытащить меня из половинки скумбрии. Он снова целует мою шею, в который раз цепляясь пирсингом за одну из моих серёжек, снова ворчит, что я понавешал всякого опасного, и снова делает вид, что пирсинг у него самого вообще от природы, так всегда и было, так что ему зеркальную претензию направлять никак нельзя. Я со вздохом снимаю сережку-крючок. Хосок, конечно, здорово угадал, что мне понравится, но эту рыбину ловить уже смысла нет — и без того в моем аквариуме живёт. Глянув на закрывшуюся за парнем дверь, я осматриваю ванную на предмет беспорядка, убеждаюсь, что всё чистенько, и, прихватив под мышки обоих умытых котов, выхожу. А прямо в коридоре натыкаюсь на нашего «енотика», который вежливо здоровается и приглашает присоединяться к уже готовому завтраку.🐾 НОРКА 🐾
Хосок: ну что, как там дела?! что случилось?! Чонгук: Твои общажные тараканы до нас добежали)) Хосок: не понял Хосок: я о том, что ваш сосед звонил. он же сказал, что в вашей квартире кто-то есть! при чем тут тараканы?! Чонгук: Оказалось, Чимин с Тэхёном по-своему поняли, для чего им был дан запасной ключ от нашей квартиры)) Так что сейчас эти таракашки убирают за собой беспорядок и извиняются :) Хосок: что?! ужас какой! вот нахалы! Юнги: Не притворяйся, мы в курсе, что ты тут тоже бываешь, Хоби. Ты вообще первый спалился. Забыл, что у Чонгука в комнате камера?.. Хосок: но я хотя бы непотребствами не занимаюсь Чонгук: Я видел, как ты боксируешь с моей грушей. Непотребство ещё то. Хосок: фу на вас, жадины. вы, значит, в любой момент в мой аккаунт на «кухонный уют» заходите, чтобы черные прихватки с пентаграммой себе спроектировать и заказать, а мне нельзя разок в неделю грушей попользоваться?! Юнги: Так у тебя ж уютные кухбаллы растут с каждым заказом, радуйся, что скидка повышается. Хосок: сатанистские прихватки портят мой профиль! Юнги: Фартук с грамматической ошибкой в надписи портит его куда больше, сын учителя литературы. Хосок: ты что это, безграмотным меня назвал?! Юнги: Спасибо, что хоть телефон твой умный, а то даже мы б тебя не понимали. Сокджин: так а чо они там делали-то, тараканы эти? Интересно же) Чонгук: А мне вот интереснее, во что Юнги собирается превратить нашу кухню… Чонгук: Я нашел тут нераспакованные тарелки с пентаграммами, сковороду, прихватки, новые черные подстилки на стулья, красные занавески и какую-то странную лампу, имитирующую свет костра. Юнги: Это Чон Незабываемый Новозеландский Глинтвейн Страшилка заказал. Честное слово. Сокджин: я серьёзно! Надеюсь, они там не трогали Мурмина и Мяухёна?! Юнги: Нет, их шкаф заперт на замочек, единственный ключик от которого Чонгук носит на серёжке. Сокджин: лол. А мне он сказал, что это ключ от твоего сердца)) Юнги: По факту сказал. Чонгук: Хосок-хён, ты там пока приготовься, к тебе скоро не совсем трезвые Чимин, Тэхён и Богом приползут… Хосок: что ж, пришла и моя очередь съезжать на собственную квартиру)) Юнги: На ТВОЮ собственную, я надеюсь? Хосок: да. я уже присмотрел пару хороших вариантов… пойду звонить риелтору, пока ещё не поздно)) Сокджин: ой-ой, в общаге останутся только вимины? Юнги: Ненадолго. Тэ и Мини уже купили квартиры в соседних домах недалеко от офиса. Просто по договору квартиру Чимина освободят лишь к концу недели, вот и Тэхён не спешит перебираться. Сокджин: ой-ой, так в общаге останутся только тараканы?! Юнги: Поэтому тебя и спрашивали, не оставил ли каких-то вещей в общаге. Освобождаем. Даже я за своим шмотьём заехал на днях! Сокджин: эх, кто ж теперь вместо вас будет тихо проклинать топочущих по ночам ТхТ?)) Сокджин: ах, ушла ещё одна эпоха) Хосок: а мы это дело отметим?.. Сокджин: ты угощаешь! Как последний, кто норкой обзавелся)) И не скупись, раз других жадными зовёшь, мы хотим познать всю мощь реальной щедрости!) Юнги: Кстати, Гук, раз такое дело… поехали домой, что ли?.. Чонгук: Ну да. Жить с твоим дедулей, его женихом и их сиделкой как-то смущает. Поехали. Юнги: Ты завтра свободен? Хочу завтра перевозку заказать, а то потом у меня много работы будет. Чонгук: Да, только перенесу одну встречу и скажу тренеру, что пропущу тренажёрку. Заказывай. Юнги: Увидимся с Лапочкой и его папочкой)) Чонгук: И оперного певца снова услышим) Юнги: А может, даже бешеная гирлянда из дома напротив всё ещё жива! Чонгук: Жива, жива, видел ее сегодня… Юнги: Бля(( Сокджин: ох уж эта молодежь непостоянная. Переезжают без конца тудым-сюдым, не успеваешь за ними адреса запоминать! Юнги: А ты и не запоминай, нужен ты нам тут, в гостях. Сокджин: а я и не собирался к вам в гости, как будто я у вас хоть раз за этот год был! Но должен же я знать, куда к девятому марта тортик с тунцом заказывать. Хосок: о, а давайте у юнгуков тогда и соберёмся отмечать! с них хата, с меня хавка)) Сокджин: шикарно, решено! В субботу в семь встречаемся у юнгуков! Всем быть в костюмах диснеевских принцев! Я чур Спящий красавчик! Хосок: я Золушек, потому что хватит убирать за другими срач в общаге, пора сваливать на бал Намджун: Я встречаюсь с чудовищем, так что я Белль… Чонгук: Тогда я, видимо, полускумбрия Ариэль… Юнги: Я буду кем угодно, кто не белый, как снег. Сокджин: тьфу, я уже почти заказал тебе его платье(( Юнги: Эта роль навек закреплена за Тэхёном)) Не хочу переходить ему дорожку)) Юнги: Знаю. Я буду принцем Джоном, у меня всё ещё остался его костюм)) Чонгук: Без Робина Гуда этот костюм фигня. А вот лисёнок Мэриан из тебя вышел бы милый)) Жаль, что он не принц) Юнги: Тогда, так и быть, я составлю тебе пару, буду тем чуваком из Русалочки… Хосок: принцем Эриком? Юнги: Его бобтейлом Максом)) Есть у меня пушистый плед подходящей расцветки) Чонгук: Ооо. Ради тебя я даже принца Джона Сину брошу :3 Юнги: Только осторожно. В бросании он разбирается лучше тебя, насколько я помню. Чонгук: Ничего, я уже знаю, что бегаю быстрее на коротких дистанциях, так что оторвусь, а нашего адреса он не знает)) Сокджин: бросившая рестлера полускумбрия и плед-бобтейл. Нет, пожалуй, награду за лучшую пару года нужно дать именно им. Сокджин: ну или Ёнгю с его енотиком)) Юнги: Точно! Чонгук, когда домой поедешь, купи те печеньки в нашем магазине, дедуля енотик не ест другие… Чонгук: А сиделка им на что?! Юнги: Чтобы сидеть, как видно. Чонгук: Всё. Хватит это терпеть! Я за печеньками, а ты срочно заказывай перевозку и начинай упаковывать котов! Мы возвращаемся в родную норку!🐾 НОВОЕ НАЧАЛО СТАРОГО 🐾
Как только Чонгук возвращается из ванной, я встречаю его в дверях шепотом: — Свет не включай — муху разбудишь. Парень, уже было потянувший руку к выключателю, замирает и с опаской оглядывается, пытаясь в полутьме найти это маленькое чудовище. Относительно нас с ним — маленькое. Но для мухи — просто гигантское! Это чудо залетело к нам накануне, весь вечер не давало нормально спать своим адским жужжанием и шумными попытками убиться об натяжной потолок. А ещё уж очень заинтересовало наших котов. Два дурака гонялись за ним по всей спальне, как угорелые, безрезультатно, но отчаянно. В два часа ночи к ним присоединились ещё два дурака, безумно уставших от творящейся вакханалии и наивно решивших, что смогут навести порядок. Увы. Успокоилось всё лишь тогда, когда муха самолично решила, что пора ей баиньки. Разумеется, утром никому не хотелось продолжения банкета. Кроме Страшилки, конечно же, который то и дело поглядывал на шкаф, где вчера муха скрылась из виду. — Пусть ещё немного поспит, пока я не встану. — А ты когда встанешь? — спрашивает Чонгук, осторожно открывая крайнюю дверцу шкафа и осматривая, что там можно взять. — Не сегодня, — кривлюсь я в ответ. — Это была слишком бурная вечеринка. — Она была позавчера. — Я и говорю, слишком бурная. — Водички с таблеточками принести? — Лучше — планшет, хочу кое-что переслушать из недавно написанного, обдумать. Чонгук натягивает на футболку потрепанную жизнью толстовку, достает из рюкзака планшет, целует меня в скулу и шепчет: — Имей в виду, когда вернусь домой, я проверю все твои проекты, если ни в одном не будет изменений сегодняшним числом, ты будешь сурово наказан… — Ладно-ладно, — бурчу я, глядя исподлобья на собирающего сумку парня. — Я и правда немного поработаю. У меня, знаете ли, тоже коллаб в разработке. Нужно постараться. — Вот и постарайся. Чонгук поочередно целует в макушки обоих гоняющих шуршащий мячик котов и, наконец, уходит, обещая вернуться к ужину. Вроде бы, в девять утра он должен был быть на собрании, чтобы обсудить рекламную стратегию сольного альбома. Чонгук очень хотел «что-нибудь крутое». Потом был назначен профилактический прием у дерматолога. А после, кажись, он собирался помогать Тэхёну с переездом. С такими планами я не представляю, к какому это ужину он обещал вернуться. БТС_Бот: Юнги вошёл в чат. Сокджин: На второй день сотворил Он себе салатик из остатков курицы, помидорчика и каких-то сухариков. И сказал Он: «Да будет завтрак в Царствии Моем» и «Чот пресновато вышло, надо винишком запить». Сокджин: о боже! Сокджин: Юнги!!! Сокджин: ну наконец-то хоть кто-то появился! Сокджин: второй день никого в чате нет! Вы хоть представляете, как я тут волнуюсь! Юнги: Представляем. Настолько, что аж богом себя возомнил. Юнги: Мы ж вчера в офисе виделись все. Сокджин: это другое. В чате другой мир и другие БТС. И я без них не могу долго жить)) Юнги: Ясно. Если так, постараюсь заходить к нашему Джинни хотя бы раз в день)) Сокджин: кстати, об этом. Как вы посмели снова перенести вечеринку ко мне?! Вам тут загородный домик, что ли?! Юнги: Типа того) Ну, это так почётно — иметь роль всеобщего уютного домика, куда можно в любой момент приехать, чтобы отдохнуть душой)) Юнги: Ты ведь завязал с той чушью про позу 69 и плату за всё?.. Сокджин: да, оказалось, эта философия мне не подходит. Оказалось, мне от людей нужно только одно — чтоб они со мной общались и радовались. А это уже как одолжение с моей стороны. Тьфу. Юнги: Ну так и чего ты злишься из-за вечеринки, раз любишь радовать?) Сокджин: ну так я и ворчать тоже люблю :3 Услышав какой-то странный звук, я поднимаю взгляд. Страшилочка, лежащий у меня на коленях, строит вопросительную моську, отрываясь на мгновение от чавканья завязкой с рукава моей пижамы. И даже Гренка, с упоением гоняющий мячик, замирает и прислушивается. — Да это просто игрушка на детской площадке пиликает, — усмехаюсь я, отмахиваюсь и открываю свою редакторскую среду. Коты тут же возвращаются к своим делам, и наш день понемногу начинается. Солнышко выглядывает из-за тучек, соседи начинают шуметь, муха просыпается. Я окончательно втягиваюсь в работу и притаскиваю ноут, клавиши и наушники, совсем забыв застелить постель и переодеться. Работа кипит! К обеду биты, которые я хотел переслушать и немного поправить, уже звучат как неплохой такой минус для трека. Хоть сразу под голос клади и своди. Даже можно похвалить себя за хорошую работу. Что я, собственно, и делаю, довольно хлопая себя по плечу и закрывая программу, чтобы не забыться ещё на полдня. На часах почти половина первого — Чонгук, наверное, уже в нескольких шагах от кабинета дерматолога. Под окном упорно пиликает злосчастная игрушка — да сколько часов подряд может гулять этот ребенок?! Муха упорно бьётся в потолок с глухим «бух-бух». Всё кажется нормальным. А потом взгляд цепляется за два упавших замертво кошачьих тельца посреди комнаты. — Едрить меня наждачкой! — хриплю я, подрываясь с постели и кидаясь к ним сломя голову. — Простите меня, деточки! Совсем забыл, что вы не позавтракали! Подхватив обоих котяр под мышки, я со всех своих атрофировавшихся за утро ног бегу на кухню. Актёришки тут же оживают. — Бедненькие, так настрадались, — с улыбкой тяну я, доставая из шкафчика особый корм, за который и сам готов хвост задрать и на задних лапах канкан станцевать. — Давайте я угощу вас кое-чем особенным в качестве извинения… а вы не расскажете ничего Чонгуку. Идёт? Коты дружно трутся боками об мои ноги, мяукая наперебой. Я с чистой совестью принимаю это за согласие и открываю баночку. Раскладываю корм по мискам, выбрасываю пустую баночку в мусор и качаю головой — две дурилки опять вместе жрут из одной миски, толкаясь и фырча. Ну вот и на кой фиг мы им именные заказывали, а?! — Ну вот и славно, — вздыхаю я, потягиваясь и принимаюсь наводить дома порядок. Сокджин: когда в последний раз был у дяди, словил шикарную идею! Сокджин: смотрел на эти его пустые теплицы под снежными шапками, вспоминал лето, мечтал… Сокджин: подумал, что во мне тоже писатель пропадает! Сокджин: сегодня обдумал на свежую голову, пока завтракал, и решил подкинуть идею Тэхёну!)) Сокджин: короче. Сюжет такой. Юнги был на ферме дяди Сокджина, упал в клубничную грядку во время грозы и мутировал! Теперь на нем круглогодично растет клубника! И он даже может использовать её как оружие в борьбе со злом! Он бросает перезревшую клубнику под ноги злодеям, и те поскальзываются, как на классической банановой кожуре! Сокджин: а ещё клубника действенна против аллергиков… Сокджин: что скажешь?) Гениально?)) Юнги: Нуу… У нас с Тэ уже есть такой черновик про тебя — «Мистер Клубничка», стёбно-пикантный романчик, и, не очаровывайся мой друг, ты там не только женишься на Хосоке, но и сразу после свадьбы трагически теряешь его, подскользнувшегося на клубнике, из-за чего начинаешь ненавидеть клубнику и себя, впадаешь в депрессию и… ну, короче, как Дэдпул, только не так трогательно, качественно и с шутками попроще)) Сокджин: пожалей моё сердце, меня три раза из края в край по эмоциям бросало, пока читал это сообщение. Тебе надо микролитературой заниматься. Юнги: Сейчас я занят микромилотой)) Веду с планшета Гука эфирчик и показываю наших водящих хоровод вокруг миски котов)) Юнги: Арми в восторге) Юнги: И пишут YOONGI MARRY JONGKOOK :) Сокджин: а я думал, вы поделили котов для фанатов. Типа черный — Чонгука, рыжий — твой. Разве ты не представлял фанам Греню как своего котика? Юнги: Бля… Свернув все приложения и отложив планшет подальше, я стою возле стола, нервно покусываю костяшку пальца и кошусь на котов. Что это вообще был за необъяснимый безумный порыв?! Да я никогда в жизни не устраивал эфиры вот так, с бухты-барахты! А теперь ждите вопросов и сплетен. — Ну ничего, — тихо говорю я сам себе, рассеянно принимаясь заглядывать то в шкафчики, то в холодильник. — Всегда можно сказать, что мы с котом в гости заехали. Чего такого… Греночка, чавкая и сыто облизываясь, поднимает на меня меланхоличный взгляд. Тоже думает — чего такого. — А можно вообще ничего не говорить, — согласно киваю я, заражаясь его пофигизмом. — Это личная жизнь. Частная. Неприкосновенная. И о ней никто не обязан рассказывать. Телефон в кармане пищит от сообщения. Я осторожно вытаскиваю его на свет, опасаясь, что там кто-то из менеджеров уже пожаловал с вопросами о личной, частной и неприкосновенной. Но это всего лишь Чонгук. «Тапки мои специально для эфира надел?))». Я облегчённо вздыхаю. На все претензии по поводу украденной одежды у меня всегда есть ответная претензия про украденную подушку. А ещё — одеяло, матрас и вообще кровать. Да ни одной ночи в моей жизни не было спокойной с тех пор, как я начал спать с Чонгуком! Я заслужил немного комфорта в виде мягких уточек-тапочек! Сокджин: слушай, а если я щедро подкину Тэхёну идей, он согласится отправить Хосока в кому, а под конец вернуть?.. Юнги: Кто знает. Если идеи будут хорошие и не разрушат его якобы продуманный и крепкий сюжет, возможно. Иногда Тэ нетрудно уболтать, если подкормить его эго. Сокджин: надо прощупать почку. Юнги: Не спеши лапать почку)) Пусть работает, не бесполезный орган всё же) Сокджин: чо? А чо? А почему? Тюрячке, вроде, последняя глава осталась же! Меня там пырнули уже все, кто мог и не мог, вот-вот к хуям-прахуям убьют! Неужели не заслужил я немного хороших финалов?! Юнги: Я о том, что вряд ли когда-нибудь до этого черновика дойдут наши обожаемые изящные пальчики с перстнями ;3 Юнги: Ты же знаешь… Отношение количества времени, нужного для воплощения всех его идей, ко времени, которым этот ребёнок реально располагает, просто космическое) Юнги: Это почти как количество Арми против количества участников БТС)) Сокджин: а Намджун говорит, что каждый Арми — немного участник БТС(( Юнги: Ага, только не у каждого контракт подписан. Сокджин: блин. Ну ладно. Но тогда я должен заглянуть в другие черновики Тэхёна и понять, где и как я могу на него повлиять! Сокджин: у тебя ведь есть доступ к его онлайн-архивам, так?)) Дай парольчик)) Юнги: Поэт поэта не предаст. Сокджин: С КАКИХ ПОР?! Сокджин: ты мои наработки Чонгуку по первой полупросьбе сдал, Иуда! Юнги: Ну так с Чонгуком я не поэт, а устающий омега, который любит, когда ему его муж ножки с аромамаслом массирует :3 Юнги: Если б ты знал сам, какой это кайф, не осуждал бы. Юнги: Но ты не Чонгук. Как известно, никто не Чонгук, кроме Чонгука. А раз ты не Чонгук, то для тебя я поэт, а поэт поэта не предаст! Сокджин: а если я тебе свой массажёр для ног отдам?) Я его только раз использовал, потом новый купил, посимпатичнее, с розовыми овечками)) Юнги: Окей, слушай сюда, щас всё распишу. Обед превращается в нечто невнятное: я просто грызу большой огурец, заедаю его хлебом и даже майонезиком всё это не смазываю. Зато разговор, плавно перетекший в уединенную комнату чата, развивается так бурно, что мы успеваем не только от души прополоскать всё творчество Тэхёна, но и наловить себе гениальных идей для песен и клипов. И, о боже, кто бы мог подумать, благодаря нудению Сокджина, слишком ущемленного сопливой заточкой, мой сольный альбом оказывается ещё чуть ближе к релизу! А значит, этот день и эту болтовню можно не считать бесполезными… Так я себе снова и снова говорю, когда, глядя на снова жадно чавкающих в вечерней полутьме котов, грызу сырую тыкву. На часах почти десять. Чонгук уже позвонил предупредить, что остается ночевать у Тэтэ. И, пожалуй, всё бы хорошо, ведь одинокие ночи меня никогда не пугали, выходной прошел плодотворнее, чем ожидалось, а коты только прикидываются страдальцам, на деле же всегда имеют доступ к сухому корму. Но, когда я после душа возвращаюсь в спальню, чтобы улечься в постельку и немного почитать перед сном, меня встречает тихое доносящееся через открытое окно пиликанье игрушки на детской площадке. Спасибо, что хоть муха уже улетела искать края получше.🐾 САМОСТОЯТЕЛЬНОЕ НАЧАЛО 🐾
Страшилка давно зарекомендовал себя как дурашливый, нелепый и смешной, но совсем не глупый котик. Например, он никогда не бегал зря на любой шум со стороны входной двери, как Гренка. Если слышал щёлканье замка, то понимал, что это могут быть только свои. Поэтому, когда утром Чонгук вернулся от Тэхёна, даже не подумал выползать из уютного развала подушек и одеял, лишь повел мордочкой и приветственно мяукнул. Если звонку в дверь предшествовал звонок в домофон, это были гости… когда приехал Хосок, он, конечно, встал, чтобы лично проверить, кто там посмел забрести на его территорию, выглянул из-за косяка. И от какого-нибудь доставщика Хосок отличился лишь тем, что ради него Страшилка таки соизволил вальяжной походочкой пройти коридор и коротко мазнуть головой по ноге, помечая «одобренного» человека. За ним вообще было последнее слово в этом вопросе. Именно поэтому (да-да, поэтому) в нашем доме не так чтобы очень радовались приходу Джунги. Он ведь был почти как я, но совсем другой. На первый вздох казалось, что похоже пахнет, ведь кровь-то родная, но, стоило только принюхаться, чувствовалась совершенно другая жизнь. И это при том, что он жил с тем, который почти как Чонгук, но всё же совсем другой. Страшилка их обоих, конечно, терпел и уважал, но зачем ему жалкая пародия, когда есть непревзойденный оригинал? За километр чувствуя приближение кого-то из братьев, он как специально уходил куда-нибудь в дальний угол по очень важным делам, притворяясь настолько занятым, что даже одним глазком глянуть некогда, кто там пришёл. Зато, когда он слышал звонок в дверь без всяких там домофонов, он точно знал, кого ждать. И в это утро, несмотря на долгий перерыв и месяцы в другом доме, он сразу всё понял. Подорвался с колен Хосока, пулей помчался к двери и принялся нетерпеливо скрести косяк. Совсем не как глава мафиозного клана, которым он, кажется, себя мнил… — Давненько я не видел его таким взволнованным, — улыбаюсь я, глядя на всё никак не прекращающего увиваться вокруг гостя кота. Лапочка, который тоже вроде хочет как-то свою радость показать, не успевает толком ни потеряться, ни лизнуть, поэтому просто позволяет себя обхаживать. — Как думаешь, нам стоит оставить их наедине? — Не уверен, — усмехается Хосок, пожимая плечами. — А вдруг на радостях кастрация и правда станет не помехой? Придется внуков делить с соседями. — Ладно, Гренка, приглядывай за братом, — бросаю я и возвращаюсь в свою рабочую комнату. Хосок пристраивается на диванчике у стены, я падаю в компьютерное кресло, чья сидушка мне уже давно как продолжение собственной пятой точки. Под окном периодически пиликает игрушка на детской площадке. Колокольчик на балконе не шевелится — день тихий, безветренный и ясный. Этот январь можно даже назвать приятным. — Так а что за проблема-то с ремонтом? — спрашиваю я, ковыряясь в папках на компьютере и доставая из дальних углов наработки, которые собирался ему показать. — Что тебя останавливает? Чем быстрее сделаешь, тем быстрее съедешь с общаги… — Да, знаю. Одному там тусить вот вообще не круто. Но я… в ступоре! Я так хотел скорее начать полностью самостоятельную и отдельную жизнь, что оказался в итоге не готов. — К чему конкретно? — Ко всему. Я, похоже, не хочу того, чего хотел. То есть… я этого хотел, но не осознавал, что это вообще такое. И теперь не могу справиться с настолько незначительными мелочами, что даже страшно. Как я дальше-то буду жить?! — За что боролся, на то и напоролся. Стандарт. — Я вздыхаю и открываю один из самых сырых проектов, чтобы просто биты на фоне разговора поблямкали. — Нормально ты дальше будешь жить — не дурак и со всем справишься постепенно. Но, к сожалению, это и правда не редкая проблема для ребят, кто половину сознательной жизни прожил так, как мы. — Как… айдолы, ты имеешь в виду? — хмурится Хосок, начиная покачивать ногой в такт битам. — Да. Я и сам об этом долго не задумывался, Чонгук навёл на мысли. — Развернувшись вместе с креслом, я улыбаюсь. Из колонок звучит недоработанный трек, в коридоре мурчат и мяучат на все лады, под окном игрушка разрывается. Жуткая какофония. Самое то для разговоров о жизни! — Никому не рассказывай, но как-то раз я ночью застал его тихо ревущим в подушку. Он ездил тайком в Пусан и, как он сам сказал, позорился там на каждом шагу, потому что всё в мире поменялось… не мог справиться ни с кнопкой остановки в автобусе, ни с оплатой в магазине без кассиров, ни с «тупым кодовым замком в этом их грёбаном жилом комплексе». — Ох уж эти новомодные штучки… — И не только в новомодных дело. Например, мы вообще не представляли, как люди женятся, пока папа нам всё в подробностях не рассказал. — Я смеюсь, вспоминая эту странную лекцию. — Это нормально, когда человек не сразу понимает то, с чем раньше не сталкивался. А для ребят, которые большой отрезок жизни были сильно оторваны от быта и жизни среднестатистических людей… это ожидаемо вдвойне. Мы ведь были под заботливым крылом. За нас всё делало агентство и менеджеры. Оставалось только трудиться на тренировках и творить. Мы были лишены огромного пласта реальной жизни. И этого не нужно бояться, если теперь что-то кажется непонятным. Просто дай себе время разобраться и попроси помощи. Хосок согласно кивает, глядя на Гренку, видимо, решившего, что у нас тут и то интереснее, чем в коридоре, где вовсю разворачивается финальный акт мыльной оперы. — Да. Но у кого спрашивать помощи, если у тебя вот-вот случится истерика из-за вопроса, в левой или в правой комнате устроить спальню?.. — Хоба. — Я улыбаюсь как можно мягче, он поднимает голову и, кажется, на мгновение теряется, не понимая, откуда столько нежности во взгляде. Да оттуда, блин, оттуда, что это знакомая мне проблема! — Ты рано встаёшь и рано ложишься. Ответ очевиден — спальня должна быть с восточной стороны. Парень задумчиво бурчит что-то себе под нос, поднимает на руки обнюхивающего его брюки Гренку и вздыхает. — Да, пожалуй, всё гениальное и правда просто. Я думал о размерах комнаты и расположении двери, но, если поразмыслить, мебель везде впишется. Пусть будет восток. — А с остальным помогут профессионалы. Я скину тебе сайт компании, которая делала ремонт у нас. Если не будешь строить глазки их дизайнерам, сделают всё быстро и качественно. — Что? Зачем мне строить глазки дизайнерам?.. — Не бери в голову, — бормочу я, отворачиваясь и срочно ища следующий трек. — Это только мои травмы. Лучше послушай вот это! Я хочу отдать это тебе под твой текст о лестницах! Только послушай, как бит роскошно то взбирается вверх, то опускается вниз, как будто по лестнице! Хосок смеётся, почесывая кота под шейкой, и облокачивается на спинку дивана, наконец по-настоящему расслабляясь. Вот, вот это уже другое дело. Вот это означает, что он и правда немного успокоился душой, раз уж готов полностью погрузиться в работу и не думать о простых человеческих проблемах.🐾 КАК НОВОЕ НАЧАЛО 🐾
Почти весь следующий день мы проводим с Намджуном. Опять же — в моей комнате. Опять же — за работой над всем, что под руку попадется, и своим, и чужим, и тем, что вообще-то вряд ли когда-нибудь увидит свет. Мы торчим за компом больше семи часов. Не замечаем ничего. Так что под вечер, когда уже темнеет, он даже в какой-то момент подрывается в испуге. И, как знак свыше, тут же раздается звонок в видеочате. — Алло, привет, Тэри, — начинает Намджун напривычно сбивчиво и неуверенно. — Прости, я совсем забылся… Я тактично выхожу из комнаты, но тут же прилипаю ухом к дверной щелочке. Надо ж быть хоть немного в курсе… абсолютно каждой мелочи, что происходит в личной жизни друга. — О, не парься, я и сам забылся. — Серьезно? — Да, я сегодня хорошо себя чувствовал. — В голосе Тэри слышится неподдельное веселье, и это радует. Аж тепло в груди разливается. — Решил немного поработать и увлекся. Весь день покой и мир. Вспомнил, как это приятно, не ругаться по мелочам. — Ммм, приятно? — выдавливает Намджун с явным трудом. — Так, может, и не будем тогда… — Милый, — куда холоднее и строже перебивает Тэри. — Мы ругаемся не потому, что мне хочется поругаться и вообще я вредина. А потому что ты даже не пытаешься исправить то, что я прошу исправить. — Человеку трудно себя переделать… — Трудно себя переделать — это когда ты крушишь и громишь всё подряд, роняя и случайно ломая. Это трудно, потому что ты такой: неловкий, не чувствующий собственной силы, азартный и увлекающийся, — тараторит Тэри, явно забыв о чудесном настроении напрочь. — Это когда ты забываешь включить стиральную машинку, потому что в голову пришла идея для текста. Когда прованиваешь всю кухню гарью, потому что не умеешь даже элементарно хлеб с сыром поджарить. Но, скажи мне, милый, я хоть раз ругал тебя за что-то такое?! — Эм… ну… нет, кажется… — Не кажется! Не ругал! Потому что я сам знаю, что некоторые вещи неотделимы от нас. Я прошу от тебя совсем другого. Не шкрябай, черт возьми, мои немецкие сковородки вилкой, я сто раз просил есть из тарелок, не надо говорить, что так посуды меньше мыть, ее всё равно посудомоечная машина моет, а покрытие так царапается и портится в пять раз быстрее! — Прости… — Не говори моим родителям о каждом разе, когда у меня кольнет в животе! Ты думаешь, что так выражаешь заботу, знаю, ты переживаешь о моем здоровье, но, черт возьми, прислушайся уже и прекрати! Мой папа — чокнутый параноик! Он искренне верит, что старая народная медицина лучше современной, построенной на нехорошей химии! Ещё немного и он реально выкрадет меня из дома и запрет в каком-нибудь домике в глухом лесу, чтобы я рожал в лоне природы, прям в грёбаное озеро! Я не хочу, чтобы мой сын тоже был сыном леса, как я, это вовсе не здорово, это большой риск осложнений! — Д-да… я просто не думал, что всё это всерьез… я же не знал, что ты… сын леса… — И, о боже мой, пожалуйста, прекрати стараться быть главным и старшим в отношениях… — Что? Я прямо вжимаюсь в косяк. Голос Тэри становится таким дрожащим и непривычным, что я аж теряюсь от неожиданности. А, судя по ответу, Намджун теряется не меньше, но, видимо, скорее от содержания очередной претензии… — Милый, я люблю тебя и готов многое отдавать полностью на твое усмотрение. Ты и правда мудрый и многое знающий парень, которому не страшно довериться. Но не пытайся контролировать абсолютно всё… — Тэри странно вздыхает. — Сладкий, то, что ты прочитал пару хороших книг по беременности, не значит, что ты должен указывать мне, когда в туалет сходить, какую музыку послушать перед сном и какую кофту надеть, чтоб что-то там лучше поддерживалось и грелось. — Я не… я… — Иногда люди не просят подсказок потому, что не нуждаются в них. Не нужно по каждому вопросу рассказывать, как будет лучше, потому что у меня напрочь пропадает желание вообще хоть что-то тебе говорить, ведь тогда я получу очередную лекцию. — Понимаю… — Да, милый, иногда беременные омеги надевают кофту, которая не так чтобы сильно удобна, зато прекрасно сидит и подчеркивает глаза, чтобы хорошо выглядеть на встрече с важными людьми, которым не стоит заострять внимание на этом сугубо личном положении, а стоит воспринимать только артиста, сидящего перед ними. — Да. Ты прав. — И только попробуй хоть раз ещё сказать мне, что вредно по ночам смотреть сериалы… Намджун почти скулит, явно желая возразить, но не решаясь. Я с трудом сдерживаю вздох, потому что прекрасно понимаю обе стороны. — В последний раз тебе говорю, что для психики намного вреднее лежать по четыре часа в темноте, смотреть в потолок, слушать храп соседа за стеной и вспоминать всё то дерьмо, что случалось с тобой, начиная с трёх лет, когда ты свалился с трехколесного велосипеда, разодрал колени, испачкался в луже, а всю дорогу до дома над тобой смеялись и издевались ребята постарше! — Да, это очень плохо… — Пока мне не подберут более подходящее снотворное, я так и буду в итоге возвращаться к сериалам, чтобы не впасть в депрессию из-за собственной башки! Смирись! — Понял. Мне очень жаль. — А теперь собирайся и бегом домой, — мурчит Тэри, так неожиданно сменяя гнев на милость, что даже у меня мурашки бегут. — Я приготовил тебе кое-что вкусненькое… и, может быть, даже соглашусь перед сном пересчитать ноты в твоём черновике. — Пересчитать ноты? — удивлённо хмыкаю я. — Это у академических так секс, что ли, называют? — Отлично, я скоро буду, — отвечает Намджун с улыбкой в голосе. А через мгновение дверь комнаты открывается. Я еле успеваю сигануть в сторону и притвориться, что всё это время был в спальне. — Ну с ума просто сойти! — говорю я, указывая себе за спину. — Ты слышишь это? Она третий день пиликает! Мне уже представляется жуткая история про ребёнка, которого забыли на детской площадке и ищут не в том месте… — Скорей уж сам ребенок забыл игрушку, и теперь с ней играют все, кто приходит на площадку. — Но тут есть пара несты… — Я замолкаю, замявшись, прячу руки в карманы и продолжаю куда более спокойным и обычным голосом: — Да, очевидно, ты прав. Как поговорили? — Отлично, — улыбается Намджун совершенно искренне, с фирменными ямочками. — Тэри пообещал посмотреть мои черновики. Пока он в творческом запале, покажу ему то, над чем мы сегодня работали. Тэри — гений броских акцентов, я просто обязан воспользоваться случаем, чтобы снова поработать вместе, пока он предлагает! «А я всё же думаю, он секс имел в виду», — мысленно усмехаюсь я, но сам лишь согласно киваю, поддерживая друга в его счастливом моменте. — Раз так, беги, — наконец говорю я, хлопая по плечу. — У беременных быстро настроение меняется, спеши. А мы тут с кошачьим трио потрескаем пирожки… пока Чонгук не вернулся и не захомячил всё один. Намджун быстро собирает свои вещи, одевается и вызывает такси. Аж светится весь от предвкушения приятного вечера… а может, от случившегося разговора — при всей напряжённости он явно принес облегчение обоим. И всё же, уже провожая друга в дверях, я не сдерживаюсь: — Желаю плодотворно поработать! — говорю, прямо хватая его за куртку. — Но, если вдруг Тэри имел в виду совсем не те ноты, на которые ты подумал, сильно своё разочарование не выказывай. Я знаю, как ты обожаешь работу, но беременные нуждаются не только в творческом удовлетворении… — Чего? — Хорошей дороги и привет Тэри! — смеюсь я, отпускаю его и тут же захлопываю дверь. — Вот ж дурилка махровая… Так. А где там моя дурилка застряла, не пора ли позвонить?..🐾 КОНЕЦ ОДНОЙ ЖИЗНИ 🐾
— Какой ужас, — тяжко вздыхаю я, качаю головой и достаю себе ещё пару чипсин. — Угу, — невнятно мычит Чонгук с набитым ртом. Мы стоим на балконе спальни, завтракаем под палящим полуденным солнцем января и наблюдаем за развитием событий, как за спектаклем в театре. Сегодня в пять утра снова начала пиликать уже осточертевшая нам обоим игрушка на детской площадке. Сначала мы офигели, думая, что это за сумасшедшие родители гуляют с детишками в настолько раннее время. Даже для собак рановато, детей-то за что поднимать ни свет ни заря?! Но после вглядываний в темноту и обсуждений мы пришли к выводу, что это кто-то из бродящих по ночам чудиков хотел разок-другой побаловаться, чувствуя себя героем артхаусной драмы, а игрушка не выдержала напора трагедии… да и сломалась. Залипла кнопка. К слову, когда чуть рассвело и Чонгук притащил мой театральный бинокль, который за всю свою жизнь ни разу не был в театре, оказалось, что игрушка — это симпатичная машинка с добрыми глазками и несколькими яркими кнопками на руле. Видимо, раньше она могла воспроизводить разные звуки, но, увы, теперь ее навек заклинило на одной дурацкой короткой мелодии, проедающей подкорку. За это утро много кто пытался заставить ее молчать. И дети, и взрослые подходили, ковыряли руль, стучали. Но ничего не помогало. Машинка пищала, дети с площадки расходились, едва придя, а из окон то и дело высовывались недовольные жильцы… которые тоже тут же прятались, поняв, что некому высказать свое недовольство. И вот, к обеду история машинки подошла к своему апогею. На нее набрела местная шпана под предводительством невероятно грубого и наглого омеги лет восьми, которого я уже много раз видел отпинывающим то собственных дружков, то качельку, а то и голубей… тем-то, конечно, до фени, но ничего хорошего о человеке такое поведение не говорит, я считаю. Как-то раз я даже не сдержался и высказался, потому что как раз проходил мимо, когда этот мелкий засранец скакал на ветке куста, чтобы ее отломить. В ответ я получил презрительное «Пошел в жопу», полетевшую в мою сторону ту самую ветку и сверкающие пятки смывающегося с места преступления наглеца. Да, потом его пару месяцев видно не было. Но вот прошло время… и маленький дебошир снова вернулся на скользкую дорожку. — Почему их всех вообще тянет именно на нашу площадку? — Так тут лучшая крутилка в округе! — усмехается Чонгук, опираясь на перила. — Зачем детям обычные горки в метр высотой, если в соседнем дворе есть такая штука, которую можно раскрутить и в космос улететь?! — Ммм… — киваю я, понимая, что так оно и есть. Крутящаяся карусель всегда набита битком. И порождает бесконечные визги. Вот только сейчас она пуста — на площадке задиры. И задиры задирают несчастную машинку-инвалидку, которую и без того судьба не пощадила. Забытая хозяином, три дня и три ночи проведшая на улице под снегом и дождем, лишившаяся одного колёсика. Не пора ли ей уже найти покой?.. — Какие же дети бывают жестокие, — цокнув языком, бормочет Чонгук и зябко поджимает плечи. До нас доносится хруст, с которым от очередного удара отламывается руль машинки. Но та не замолкает. Продолжает пищать. И я, три дня проклинавший этот звук, чувствую, как сердце кровью обливается, когда мальчишка принимается с криками злости прыгать на руле, совсем как на ветке в тот раз. — Это уже жутко! — Чонгук выпрямляется и отворачивается. Взгляд у него хмурый. — Я понимаю, что это всего лишь кусок пластика… который может нехило раздражать, да, но зачем столько агрессии?! — Дети — маленькие люди, — вздыхаю я, глядя, как несчастный руль швыряют то об асфальт, то об забор. — Нам свойственна агрессия. — Но это… в этом нет смысла! Можно просто вскрыть ее и вытащить батарейку! Я тоже невольно плечи поджимаю, слушая детский хохот, который сопровождает всё это действо. — Никогда больше не буду швыряться наушниками в стену, — бормочет Чонгук. Пиликанье наконец с пугающим затуханием замолкает, как в фильме ужасов. Дети моментально теряют интерес к останкам игрушки, пинают машинку по последнему разу и спокойно уходят с площадки, споря, какой лимонад лучше купить. Я бросаю на хмурого Чонгука короткий взгляд и снова смотрю на яркие куски пластика на темно-синем настиле площадки. Ох и много же они успели пережить и повидать за несколько дней. И, казалось бы, конец истории, конец и моему раздражению от въевшегося в подсознание пиликанья. Но нет. Я четко осознаю, что не смогу себя простить, если позволю всему закончиться вот так. — Дай-ка мне пять минуток, — бросаю я и почти выбегаю из квартиры, даже куртку не надев. — Эй, ты что задумал? — кричит с балкона Чонгук, пока я собираю останки машинки, тщательно пересчитывая колеса и выпавшие кнопки. — Любую сломанную игрушку можно починить, — отвечаю я, задирая голову. — У нее милая мордашка! Реставратор сделает ее лучше новенькой! А вместо этого пиликанья всегда можно вставить… ну, не знаю, «Фильтр» Чимина, например! Я слышу, как Чонгук на балконе заливается хохотом, прячу по карманам отвалившиеся запчасти и бреду к подъезду, полный воодушевления и предвкушения, размышляя, какие ещё мелодии будут забавно звучать из глазастой машинки. И лишь в самый последний момент замечаю хмурый взгляд из-за угла. Не знаю, что в эту секунду чувствует маленький вредный омега… но очень надеюсь, что хоть капельку стыда и раскаяния.