Асхель из дома удовольствий

      Длинная вереница жриц протянулась от храма Создательницы до центрального рынка благословенной столицы Эритцана. Запах роз и лилий окружал их удушливым облаком. Жрицы, облачённые в праздничные белые платья, пели. Впереди шли совсем старухи, а в самом конце девчонки, только-только переставшие быть послушницами. Их окружало несколько воинов. И не потому, что жрицам могли причинить вред, для порядка.       Ахсель, спешащая с корзинкой за фруктами, остановилась. Свободные, гордые женщины, облечённые немалой властью, предстали её взору, и девушка, поражённая завистью и восхищением, замерла, открыв рот.       Кто-то толкнул её и выругался. Асхель не заметила. Пылающий взор её тёмно-зелёных глаз не отрывался от служительниц Богини. Ваарта Гал’эри могла бы сказать, что сейчас выражение глаз Асхель змеиное.       Молоденькая девчушка, замыкающая шествие, обернулась, будто почуяв взгляд презренной полукровки. Нежное лицо, которое несколько мгновений назад наверняка озаряло блаженство, сделалось ужасно некрасивым от злости.       Асхель посмотрела на себя со стороны: одетая в простое хлопковое платье с отличительным знаком дома удовольствий, обутая в поношенные сандалии, простоволосая, она являла собой не самое приятное зрелище для привередливых глаз чистокровных винаийр. Да… Ей не место подле этих чарующих созданий.       Девчушка что-то шепнула одному из воинов.       Асхель не стала дожидаться, что будет дальше.       Воин рассмеялся, бросил несколько слов товарищам и последовал за Асхель. Остальные проводили его улюлюканьем, не подобающим охранникам праздничной процессии. Недавняя послушница отвернулась, сразу же забыв о продажной девке, вспугнутым зайцем нырнувшей в толпу. Пусть бежит: её найдут и накажут. Чтобы другим неповадно было.       Асхель шла, постоянно оглядываясь. Она никого не видела, всё же не чувствовала себя в безопасности. Затылок и спину постоянно сверлил чей-то недобрый взгляд. Пустая корзинка стала неимоверно тяжёлой, дыхание с присвистом рвалось из груди, а пальцы дрожали, и девушка ощущала, как волосы шевелятся на затылке.       Преследователь обонял запах её страха.       Чьи-то железные пальцы обхватили её предплечье.       - Куда бежишь, девка?       У Асхель подкосились ноги.       От схватившего её мужчины пахло потом и железом, а глаза его горели волчьим огнём.       Мужчина выхватил кинжал и приставил острие к знаку дома удовольствий над правой грудью девушки.       Он оттащил Асхель в дальний закоулок, не убирая кинжала от её груди. Винаийр и люди проходили мимо, пряча глаза.       - Что ты делала подле служительниц Богини?       - Н-ничего, достойный ваартан, - простонала Асхель, чувствуя, как подкашиваются ноги. – Я просто шла мимо!.. Моя хозяйка послала меня за фруктами! И всё! Я…       Мужчина сдавил её горло.       - Просто мимо шла? Ты расстроила жриц!       Но девушка мигом поняла – обида жриц не при чём. Это лишь повод. Истинная причина, по которой её схватили…       - Отпустите, умоляю...       - Заткнись.       Мужчина разрезал платье от ворота до талии, рывком раздвинул половинки ткани и схватился за грудь Асхель. Жадно пробежался пальцами и затем больно выкрутил соски.       - Будешь пищать и трепыхаться – измордую так, что все гости твоего дома удовольствий будут плеваться при виде твоей рожи. Поняла меня, дрянь?       Асхель закрыла глаза. Всё её существо восставало против такого с ней обращения, но сопротивление было бесполезно.       Воин повернул Асхель лицом к стене, заставил согнуться, задрал подол. Оценивая, ощупал бёдра и ягодицы девушки. Когда же его пальцы зарылись в кудряшки волос на лобке и больно потянули, Асхель взвизгнула.       - Расслабься, живо! Я не хочу проталкиваться будто в мышиную нору. Больнее будет, дура, если я засажу тебе, пока ты жмёшься. Ещё не так вопить начнёшь.       Вводя пальцы, мужчина прижался губами к её шее под затылком, там, где волоски встали дыбом. У него было тяжёлое дыхание загнанной собаки. Асхель вспомнила всех своих «гостей»: юных и пожилых, статных и красивых, ссутуленных и уродливых. Всех мужчин, которые когда-то делали ей больно. И, замерев от тошнотворного ужаса, девушка не могла пошевелиться. Она вспомнила мелодичный смех Махитебенге. Тёмные пальцы, не спеша проникающие в лоно; чуткие пальцы, которыми подруга творила невероятные вещи, доводя до вершины блаженства.       А тут это!       Асхель немного пошевелилась, потому что мужское тело уж слишком сильно давило на неё, и тут же получила болезненный тычок в бок.       - Я сказал, чтобы ты вела себя хорошо? Сказал?       Обозлённый, воин ударил Асхель кулаком по темени.       - На колени.       Асхель заплакала.       - На колени, сука, - прошипел винаийр.       И, схватив девушку за волосы, заставил опуститься на камни дороги, тут же разодравшие нежные колени в кровь.       - Меня хватятся, ваартан… Хозяйка будет ругаться…       - А я с тобой недолго, - воин мерзко ухмыльнулся ей в затылок. – Вот только прости – не заплачу.       По звукам Асхель поняла, что он развязывает пояс, удерживающий штаны. Красный пояс воина, совсем как плащ ваарты Гал’эри расшитый золотыми нитями. Стоя на окровавленных коленях, упираясь ладонями в каменную крошку и крысиный помёт, Асхель ощущала себя как никогда грязной. Зачем отец поддался на чары хозяйки? И теперь раз за разом топчут честь его дочери.       Асхель всхлипывала. Будь что будет. Пусть воин изобьёт её, пусть изуродует – может, тогда её вышвырнут из дома удовольствий.       Краем глаза девушка заметила впереди какое-то движение. И, едва насильник успел развести коленом её ноги, раздался властный окрик:       - А ну стой! Не делай этого!       Должно быть, воин был смешон с открытым ртом и спущенными штанами. Не говоря уж о вмиг увядшем члене. Но Асхель ощутила только мертвящий холод.       Она узнала голос.       И узнав, испугалась ещё больше.       Это был мужчина, подглядывавший за ней после купания.       - Ваартан Кит’ни’дин? Вы-то здесь откуда?       - Следил за тобой. Смотрю, ты времени зря не теряешь. Вставай, красавица.       Асхель как-то сумела подняться.       Глаза у вчерашнего воина оказались голубыми, с желтоватым ободком. Те же хитрый прищур и дерзкая улыбка. Вчера он не показался Асхель злым. Неужели этот воин искренне вступился за неё?.. Асхель и верила, и не верила       Ваартан Кит’ни’дин между тем осмотрел растрёпанные волосы и разодранное платье Асхель. Его светлые брови сошлись на переносице. Он был то ли недоволен, то ли обдумывал что-то. Наконец он сказал:       - Видишь, красавица, каково таким как ты разгуливать по улицам без защиты? О твоей красоте судачат в столице. Вот Них’эй’рат и не устоял. Правильно я понимаю, друг?       Них’эй’рат смущённо улыбнулся.       - Да не узнал я её. Так, думаю, шлюшка какая-то. Глазела на жриц. Напугала одну девочку. Я охраняю жриц? Охраняю. Вот, хотел проучить дуру.       Ваартан Кит’ни’дин рассмеялся. Очень нехорошо рассмеялся, и загоревшаяся было надеждой Асхель снова испугалась. Винаийр разговаривали друг с другом без враждебности. А она, полуголая, стояла между ними в грязном тупичке, куда даже свет брезговал заглядывать. Начни она кричать или не начни, итог ясен. Если они оба накинутся на неё…       Кит’ни’дин подошёл к девушке и потрепал её по щеке. Взял за руку и подышал на холодные пальцы.       - Помнишь моё предложение, красавица? – Он наклонился и шепнул Асхель в самое ухо: - Выкупить тебя? Я же всё равно приду к ваарте Гал’эри. И больше никакие грубияны трогать не будут. Ну?       Он говорил ласково, даже заискивающе, но Асхель верила ему всё меньше.       И Них’эй’рат не торопился уходить.       - Я… - начала девушка и осеклась. Глаза Кит’ни’дина пылали похотью. – Прости, добрый ваартан… Мне хорошо в доме ваарты Гал’эри. Прошу вас… Мне страшно. И я не купила того, что нужно.       Кит’ни’дин скривился.       - Хочешь остаться игрушкой для утех? Хорошо. Но позволь тебе преподать урок – быть игрушкой плохо, очень плохо.       Асхель хотела было сказать, что знает, но не успела.       Со вздохом облегчения Них’эй’рат развернул девушку к себе лицом и что есть силы ударил её кулаком в живот.       Асхель, душераздирающе закричав, рухнула на колени. Кит’ни’дин мгновенно навис над ней, сорвал с себя пояс и спустил штаны. И даже не вошёл - ворвался, не успела девушка закричать снова.       Сухое лоно обожгло. Асхель взвизгнула, рванулась... Напрасно - её перехватил Них’эй’рат.       - Ну что, сука, нравится?! – вскричал он, схватив её за волосы. – Недотрогу из себя строишь? Так мы покажем, где твоё место.       На крики Асхель прибежала дворовая ребятня. Оборвыши, мал мала меньше. Они недолго смотрели, как двое мужчин терзают девушку-полукровку. Они были такими же, как она, эти дети, и им стало очень, очень страшно. Они убежали, даже не подумав искать помощь. Не было смысла.

***

      Махитебенге долго ждала подругу у ворот дома удовольствий, и в её кудрявой голове теснились мысли одна другой мрачнее.       - Ничего нельзя доверить этой раззяве! – ваарта Гал’эри рвала и метала. – Простое поручение! Фруктов купить к общему столу! Видите, девочки, как поступают с заработанными вами деньгами? Что бы там у паршивки не случилось, я ей мозги вышибу, как она придёт! Кормишь их, учишь…       Асхель вернулась к ночи. Увидев её, еле передвигающую ноги, Махитебенге вскрикнула и затем зарыдала, прижав ладони к щекам. Она первая увидела синяки и потёки крови на бёдрах Асхель, разорванное в клочья платье и заплывшие синяками глаза.       Ваарта Гал’эри потеряла дар речи, увидав одну из своих девочек в таком состоянии. Но, выслушав стоны и жалобы Асхель, отвесила ей пощёчину.       - Фруктов ты не купила. Допустила, чтобы тебя поимели даром. Где надо ходить, чтобы тебя оприходовали двое мужиков?! Дурой ты родилась, дурой и помрёшь.       Выслушав это, Асхель прекратила плакать и тихо ушла в свою комнатку.       За ней тенью скользнула Махитебенге.