Как бы ни странно это не звучала, но Рей зациклилась на этом отражении до прихода Союза, то есть, около часа-полтора.
— Рей, я вернулся! — ответа не последовало, тогда мужчина поднялся на второй этаж, — Рей? — он увидел девушку, облокотился об дверной проём, слегка улыбнулся, — неделю назад этот человек говорил, что не любит смотреться в зеркало, чтобы не занижать себе самооценку. Не так ли, Рей? — он надеялся, что девушка как-то отреагирует, — Рей? — он подошёл к ней и схватил её за плечо, та очнулась и по рефлексу дала удар. — А~у! Это больно вообще-то!
— Прости... Не знала, что это ты... — сказала она и направилась в сторону кухни, Союз направился за ней
— Ладно, бывает, но на что ты так зациклилась? — та произнесла, садясь за стол:
— Ты когда-нибудь сожалел об ошибках, совершённые тобой в прошлом? — Союз посмотрел на поверхность стола, было видно что ему не очень хотелось вспоминать свои поступки и поступки правительства, — я... пойму, если ты не хочешь говорить, просто буду осознавать, что я единственный монстр среди стран...
— Я убил маму... — сказал Советский.
— Повтори? Ты? Не надо бредить...
— Это правда... Отец в конце девяностых девятнадцатого века передал престол маме, а я, Фин, Польша и другие мои братья и сёстры убеждали его в том, что это плохая идея, но он говорил, что она справится... Она никак не справлялась! Хорошо, у нас менялось социально-экономическое развитие, но мне было жалко крестьян, которые думали, что это улучшит их положение, но капитализм и феодализм брали своё... Но накануне Первой Мировой капитала, промышленности было меньше, по сравнению со странами, у которых населения было даже меньше. Тогда было принято решение о пролетарской революции. Первая попытка свергнуть самодержавие было в 1905 году и до 1907 года, которое закончились реформами. А вот когда началась Первая Мировая, там уже всё... Мама шла помогать Сербии, потом напал на неё твой отец. Честно, я был за то, чтобы наша армия проиграла, ибо я не видел смысла в этой войне, считал её даже несправедливой, захватнической. У меня к тому же был план, превратить империалистическую войну в гражданскую, как лозунг. Хорошо, она сдалась в 1915 году, а у нас начались народные волнения, забастовки продолжились, а потом революции в феврале и в октябре, мы отречили маму от власти, наступило двувластие, пришёл тип, который называл себя Временным Правительством, которого мы, конечно, потом арестовали, власть перешла в мои руки, мне пришлось убить маму, да с точки зрения морали, это неправильно, но так уж пришлось, потом гражданская война, поссорился с Польшей, конфликт закончился, меня признали как страну и вот он я... — Совет посмотрел на Рейха, которая сидела с открытым ртом и не смела перебивать его монолог, — Всё в порядке?
— Наверное... И это что, всё ради пролетарии?
— Выходит так, конечно, без влияния партий, этого бы не случилось... А так, я совсем немного сожалею в том, что совершил. — Рейх не ожидала услышать это от него.
— М-да... Что-то мы заговорились... — произнесла Третья, посмотрев на время, которое показывало восемь вечера.
— Да... Время быстро летит... Кстати, завтра приедут Германия и ГДР.
— Это очень хорошая новость! Бедные, так погрузились в работу...
— Ага... Ещё, у ГДР травма, с которой она теперь на всю жизнь...
— Оу... Бедняжка... Прям настолько всё тяжело?
— Она не может говорить и ей недавно установили протез на рабочую руку...
— Это же не помешает мне любить их обоих... — с улыбкой произнесла она, Союз снова кивнул.
***
— Где я?.. — спросила Рейх, осматривая пустоту. Она услышала больно знакомый голос, который она просто не желала слышать:
— Ты правда думала, что избавишься от меня?
— Нет... Нет... Это не правда! — воскликнула Рейх, пытаясь куда-то убежать
— Да ладно тебе! Это же были весёлые времена!
— Не хочу! Слышишь! Не хочу в прошлое! Я изменилась!
— Наивная... Из-за Союза надеешься на то, что изменилась, но монстр всегда остаётся монстром!
— Н-нет... Э-это не п-правда... — со слезами на глазах говорила она. Диктатор щёлкнул пальцами и они оказали в эпизоде предвоенного времени.
— Ты же помнишь этот момент? — спросил он, обратившись к девушке, которая смотрит на то, как прошла она тянется подписывать пакт о ненападении с СССР.
— НЕТ! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!
— Хахах... Глупышка... Она тебя не слышит!
— Почему? Почему ты такой? Почему ты ведёшь себя как эгоист?! Что они тебе сделали?! Да, мой отец проиграл войну! Этого не изменить!
Нельзя изменить то, что уже случилось! — он смотрел на неё взглядом сверху, потому что ростом она была меньше на голову.
— Ты думаешь, что это что-то меняет? Ты правда думаешь, что я изменю мнение?
— Может быть?
— Хах... Увидимся на встрече твоих детей...
— Что? В смысле?! — девушка вскочила с кровати, Союз отреагировал.
— Что случилось? — обеспокоенным голосом спросил он. Шокированное и испуганное лицо девушки вмиг сменился на холодное и хмурое,
— Да так... Кошмар... — её голос был грубоватым, она сразу вырубилась, отобрав всё одеяло и оставив Союза мёрзнуть.
***
Союз готовил завтрак, когда всё доделал, пришла Рейх, в военной форме.
— Так... Это что за маскарад?
— Не понимаю о чём ты... — сказала она, откусив яблоко.
— Юная леди, это что за тон?
— А ты что не расслышал?
— Рей, я вообще не понимаю что с тобой...
— А тебе и необязательно... Я урод!
— Кто это тебе такое сказал? Ты очень красивая девушка, красивее тебя я не видел, не в счёт детей, конечно...
— Так все говорят! Говорят, что именно я устроила войну, что я всех убивала! Я ничего не могла сделать! Я была под ЕГО контролем!
— Эй, что сделано, то сделано...
— И что ты хочешь этим сказать? Меня все боятся!
— Я не боюсь, Британская Империя тоже, США, все страны, которые были в коалиции.
— А Третья Французская Республика и страны, которые сдались?!
— Ну, это другое, они совсем не ожидали...
— Ты тоже не ожидал, что мы нападём!
— Верно...
— Вопросы?.. Всё? Теперь, оставь меня в покое!
В дверь позвонили. Союз пошёл открывать.
— Здравствуй, дядя Союз! — произнёс Гера, ГДР на языке жестов поздоровалась, Союз сделал озадаченное лицо, — Она сказала, цитирую: "Привет, пап! (Т.к. СССР воспитывал ГДР, то она привыкла называть его отцом) Давно не виделись! А где мама?"
— Оу, Рейх на кухне, проходите! — немцы удивились внешнему виду Рейха.
— Мам, что это значит? — спросил Германия.
— В смысле "что это значит"? не понимаю о чём ты... — Германия и Республика посмотрели на Союза, который лишь пожал плечами.
