Я буду пьян тобой сейчас и навсегда, Сгущая тьму в границе подсознанья, Ты выдели меня из сотни фраз в свою, И награди любовью по незнанию. Я долго шёл к принятию себя, Искал тебя в других, хотел проснуться. Но понял я, что ты лишь для меня, Так дай мне губ сейчас твоих коснуться.
🔥
Обычно после пьянки голова раскалывается так, что жить не хочется. Вот и сейчас Чонгук понимает, что последние стопки абсента были лишними. Он разлепляет глаза, и трясущимися руками берёт с тумбочки настольные часы, показывающие только семь утра. Странно, что организм решил проснуться раньше, чем мог бы, ведь обычно после похмелья можно проспать не то что до обеда, а до вечера. Мужчина приподнимается на кровати, держась за больную голову, стараясь сфокусировать взгляд на обстановке, и замечает знакомый силуэт на кресле, свернувшийся калачиком. Чонгук кряхтит, свешивая ноги, пытается встать на пятки, но с грохотом падает обратно в постель, тяжело выдыхая. Он лежит неподвижно, краем глаза ловя тень, подходящую ближе. — Доброе утро, — голос Тэхёна звучит как-то слишком бодро и по ушам нехило бьёт. — Как самочувствие? Судя по запаху перегара, просто великолепно. — Тэхён, уйди, — только и может сказать Чонгук, не понимая, что здесь делает парень. — Во как заговорили, — хмыкает Ким, усаживаясь рядом на край кровати. — Совесть не гложет? — Ты о чём? — в непонятках спрашивает Чон, шарахаясь от приближающейся руки. — Не дёргайтесь, — строгим голосом говорит Тэхён, — хочу температуру проверить. — Ты сегодня что-то очень заботливый, — Чонгук разглядывает его заспанное лицо и начинает потихонечку, помаленечку вспоминать события прошлой ночи, и что он делал с этими самыми руками. — Мы целовались? — осознание Чонгука настегает мгновенно. В комнате повисает гробовая тишина. Тэхён отворачивается к окну, потому что продолжать этот разговор не намерен. На душе обида скребётся невероятная, он решает, что всё это было сделано не из искренних побуждений, а просто по-пьяни, парень дышит громко, показывает всем своим видом, что разговаривать с Чонгуком он сейчас на эту тему не желает. Тэхёну хочется накинуться сейчас на него и, как минимум, глаза повыцарапывать, но он просто стоит у окна, прокручивая в голове вчерашние картинки. Они оба молчат около десяти минут, позволяя друг другу начать диалог, но Ким просто стоит, отвернувшись, пока Чонгук не подходит к нему сзади и не обнимает со спины. Тут-то Тэхёна и прорывает. — Вы же ничего не помните, — парень прекрасно ощущает руки на своей талии, которые держат его более, чем уверено, и отпускать явно не собираются. — Давайте, скажите, что это была ошибка. Я схаваю всё дерьмо от Вас. И даже не подавлюсь. Чонгук молча проводит ладонью по волосам разозлённого Тэхёна, зачёсывая непослушные взлохмаченные волосы. Пусть парень не видит, но он сейчас улыбается, наклоняясь ниже, стараясь клюнуть губами в шею. Тэхён хрипло выдыхает, откидывая голову назад для большего доступа. Но сейчас задача Чонгука — целовать розовые лепестки, именуемые губами. — Я всё помню, — отвечает Чонгук, ведя языком по скуле. — Но не верю в это. — Очень плохо, — Тэхён практически задыхается, находясь в руках этого мужчины, что так крепко вцепился в него, водит руками вверх-вниз, а языком вырисовывает рисунки на щеке, разворачивая к себе лицом. — Тебе станет спокойнее, если я скажу, что ты у меня первый, кого я целую из мужчин? — Чонгук будто издевается, продолжая терзать парня своими недопоцелуями, всячески избегая губы, а Тэхён ловит воздух, как рыбёшка, выловленная из воды. — Вы прям велосипед изобрели, — смеётся Тэхён, цепляясь за плечи мужчины. — А я-то думал, что Вы тот ещё пид… гомосексуалист. — Тебе это не льстит? — Чонгук прижимает к себе сильнее, полностью забирая контроль в свои руки. — Но женщин у меня было много… А мать Чимина, ох и горячая девушка была. — Не удивительно, что она Вас бросила, — Тэхён уже порядочно зол на мужчину, игнорируя всяческие поцелуи и знаки внимания с его стороны, ведь убить такое хорошее настроение надо постараться. — Следи за языком, — Чонгук отстраняется, убирая руки за спину. — Не тебе учить меня жизни, Ким Тэхён. — Смешно. Вы сами завели разговор о своих женщинах и матери Чимина, я не сомневаюсь, что она красотка, ведь Чимин тоже симпатичный парень. И на Вас совсем не похож, — бросает Тэхён, весь сквозящий обидой и злостью, хочется насолить мужчине как можно сильнее. — Всё-таки Ваш кризис ориентации дал сбой. Идите к своим женщинам, а мне не дарите надежду, я сыт Вами по горло. — Не говори ерунды, Тэхён. Если бы я не хотел — я бы не целовал, не касался и не думал о тебе всё своё чёртово время изо дня в день, — Чонгук тоже на исходе, его немыслимо бесит, когда Тэхён брыкается и не слушается. — Не знаю, что у Вас в голове. Не зря говорят, что все гении с ебанцой, — Тэхён не замечает как матерится, за что получает лёгкий шлепок по губам. — Запомни два правила: я приемлю мат только в экстренных случаях или же во время секса. Одно из двух, Тэхён, одно из двух, — Чонгук шумно выдыхает ему в губы, сцеловывая какое-то бурдение. — Что я слышу? Это приглашение в Вашу постельку? — Тэхён отвечает на поцелуй, но язык не использует, дразня в отместку. — Может и приглашение, а может и призыв к действиям, — мужчина сам вторгается в рот парня своим языком, ласкает, играется, сплетается в одно дыхание. — Тогда может приляжем? — предлагает Ким, а Чонгук округляет глаза, когда его тащат к кровати, буквально швыряя на неё. — Не стесняйтесь. — Стоп, Ким Тэхён, остановись, — мужчина лежит на постели в одном своём халате, одно бедро оголилось от падения, а в области паха натянуто. — Ты мне очень нравишься, но нам не нужно торопить события. — Нет, господин Чон, — Тэхён изгибает губы в ухмылке, нависая сверху, случайно задевая вставший половой орган, — остановиться не получится. Чонгук по-настоящему страшится их близости, как ни крути это его первый опыт, но Тэхён глухо рассмеивается ему в лицо, слезая с его колен. — Вы что, серьёзно думали, что я к Вам в трусы полезу? — Тэхён поправляет край пижамной рубашки, разглядывая мужчину, лежащего так призывно и красиво, что он и не против сейчас переспать с ним, но будет ли это для них в дальнейшем приятным воспоминанием? — Я Вас хочу до одури, но насиловать не стану. — Ты думаешь, что способен меня изнасиловать? — Чонгук усмехается, окидывая парня взглядом снизу вверх — от стоп до бёдер с таким же стоящим членом. И его это чертовски возбуждает, хотя раньше блевать тянуло, стоило представить, как у кого-то из мужского пола будет стоять на него. — Хотите проверить?! — Тэхён нагло залезает обратно на Чонгука, намеренно потираясь своим достоинством о его бедро. — Вы такой наивный, а кажетесь серьёзным и зрелым мужчиной. — Не хочу ничего проверять, — обижается Чонгук, включая своё фирменное выражение лица, называемое «каменным» и безэмоциональным. — Тебе не пора в университет? — Сегодня выходной, господин Чон, — Тэхён продолжает сидеть на бёдрах. — Меньше бухать надо, а то дни путаете уже. — Так главная причина того, что я выпиваю сидит на мне! — восклицает Чонгук, полностью напрягшись от близости и того, как член интересно реагирует на мальчишку. Ни одна женщина не привносила такой фьюжн в жизнь отца-одиночки. И его это полностью устраивало. — Кстати, сегодня последний день моего пребывания в Ваших хоромах, — напоминает Ким, не желая покидать своего господина, — сегодня я поеду домой. — Не задержишься на подольше? — предложение от Чонгука звучит так мило и нежно, что Тэхён обмякает. — У меня есть родители, которые сильно беспокоятся. Вы бы Чимина отпустили на подольше к Юнги? — Ким нехотя сползает с колен, утягивая за собой Чонгука наверх, приподнимая. — Ну они устроились и здесь неплохо так, — Чонгук зачем-то бросает взгляд на дверь. — Я в принципе не против, когда мой сын при мне. — Вот прикол, — Тэхён начинает ржать, — в меня втюхался отец моего лучшего друга. Круче анекдота не придумаешь. А представьте, что он когда-нибудь узнает о нашем неформальном общении? — Узнает и узнает, — Чонгук спокоен. — Я же узнал о его переписках, до сих пор перед глазами стоят, а потом смирился, — выдыхает. — И, кстати, благодаря тебе, Ким Тэхён. — И то верно, но всё равно это забавно, — Тэхён разводит руками, крепко обнимая Чонгука. — Господин Чон, приглашаю Вас на вкуснейший завтрак, который я сейчас приготовлю. — Заинтригован, — Чонгук сам берёт его за руку, — пошли же, горе-кулинар.🔥
На кухне царит полнейший раздрай: Юнги в переднике суетится у плиты, громыхает посудой и взбивает что-то блендером. Чонгук наблюдает за происходящим с неким интересом и про себя думает, что, в принципе, Чимину повезло с таким избранником. Пусть матершинник, пусть инкассатор, пусть рэпер, но то, с какой любовью этот парень относится к его сыну, дорогого стоит. Клубы вкуснейших ароматов окутывают помещение, а на стуле у барной стойки сидит донельзя влюблённый Чимин, хлопая глазками и помогая Юнги нарезать креветки на маленькие кубики. — Так хорошо, Юнгуль? — блондин получает утвердительный кивок, продолжая нарезку. — А перчик соломкой? — Давай ебошь соломкой, а там видно будет, — Юнги указывает на тот самый болгарский перец венчиком, с которого стекает какая-то интересная жидкость. — По плану ещё надавить чеснока для соуса и пожарить наши гёдза. — Ты такой молодец!!! — Чимин соскакивает со стула, обнимая Юнги грязными руками. — О папочка, Тэхёнушка, доброе утро! Чонгук с Тэхёном подозрительно переглядываются, ведь с появлением Юнги, Чимин стал более внимательным, ласковым и нежным. И слава Богу. — Доброе утро, сынок, — Чонгук обнимает сына, — и тебе доброе утро, — смеряет Юнги спокойным взглядом. — Доброе, батяня, — отвечает Юнги, лишённый какой-либо скромности. — Привет, Тэха! — Поприветствуем Бога, — закатывается Тэхён, но кроме Чимина никто шутку не поддерживает, а Юнги шмыгает носом и продолжает готовку, накладывая начинку в кружочки из теста в виде свежих креветок с какими-то овощами. — Очень смешно, — комментирует Чонгук. — Что готовите, господа? — обращается он к сыну и будущему зятьку. — Готовим гёдза с начинкой из свежих креветок, болгарского перца и взбитого мусса-песто, — Юнги выражается такими словами, какие никому из присутствующих неведомы, кроме Тэхёна, и то только потому, что он видел эти слова на кулинарных сайтах. — Не терпится попробовать, — говорит Тэхён, проходя мимо Чонгука, и невольно поглаживает его по бедру. — Выглядит очень аппетитно, — и смотрит на Чона, уставившегося на него в ответ. — Согласен, — поддакивает мужчина. — Очень аппетитно, — взгляд его падает на оголившуюся ключицу Тэхёна, и складывается такое чувство, что ему весь воздух выбили из лёгких. Тэхён это замечает и, словно змей-искуситель, «случайно» оголяет плечо, подёрнув им, но Чонгук и рад искушаться. Запахи по кухне разносятся потрясающие, вереница ароматов забивается в ноздри и играет с аппетитом, пока Юнги дожаривает последнюю порцию пельмешек, поливая зелёным соусом. — Вот так Мин Юнги, вот так охуевший повар! Как говорится, вкусно кушать — не хуи дрочить. Готовить ещё уметь надо. Это меня Хангю научил, хуесос горбатый, коллега мой, так сказать, — Юнги уже и сам не замечает, как ругается матом, потому что все эти словечки вылазят из него непроизвольно, и это для него нормальное дело. — Юнги, — зовёт его Чонгук, — я не потерплю ругательств в своём доме. Либо ты учишься разговаривать нормально, как человек, либо ты собираешь свои вещички и уезжаешь на своей машине, собирать деньги по точкам, — мужчина к еде не притрагивается, смотрит строго на Юнги, а у всех вокруг кусок еды в рот не лезет, лишь Тэхён уплетает одну пельмешку за другой, совсем не обращая внимания на грозный тон Чонгука, считая, что Юнги заслужил этот разъёб по делу. — Расслабься, бать, — парень ведёт себя слишком нагло, и Чонгука это невероятно выводит из себя. — Я такой, какой я есть, — пожимает плечами. — Тебе дважды нужно повторять?! Какой я тебе батя? Я — отец Чимина, а для тебя я никто и ты мне никто, поэтому в моём доме ты берёшь себя в руки, перестраиваешь речь и учишься разговаривать, а если же нет, то я сам лично выдворю тебя отсюда, а сына запру в комнате под ключ, — Чонгук переводит взгляд с Юнги на Чимина, который ковыряется пальцем в зубах и смотрит на него ошарашенно. — Пап, может, мы сами решим?! — Чимин с возмущением перечит отцу, на что тот подходит к нему и за руку утаскивает на второй этаж. Разносится такой громкий хлопок двери, что Тэхён подскакивает на месте, примечая для себя, что дико возбудился от такого грубого, серьёзного и властного папаши. Юнги с каменным выражением лица поднимается со стула и уходит из кухни, хватая на ходу свою куртку. — Я вечером вернусь, Вы не переживайте, бать! — кричит он из гостиной, готовясь уходить на работу. — Я освобожу своего принца из заточения, мы с ним связаны Вселенной! — Поезжай уже на работу! — рявкает Чонгук, высовываясь из кухни. — Я добьюсь своего! — отвечает ему Юнги и захлопывает дверь, уезжая на работу. — Они ещё не поженились, а уже все нервы мне вытрепали, — озвучивает Чон, усаживаясь обратно на стул, — Но готовит не погано, очень даже годно. — Да, вкусненько, — соглашается Тэхён, — но я знаю кое-что гораздо вкуснее, — он подходит ближе к мужчине, кладя ему руки на плечи со спины, и целует в открытый участок загорелую кожу, слегка прикусывая. Чонгук непроизвольно скулит от непривычных ощущений, позволяя делать себе приятно. — А ведь Вы меня называли послушным, — Тэхён шепчет прямо в ухо, проходясь горячим языком по ушной раковине. — А послушным оказались Вы, господин… — Не провоцируй, — шипит мужчина, пытаясь контролировать свой стояк, — иначе я покажу тебе, кто твой настоящий хозяин. — Разве не Вы? — наигранно удивляется Тэхён, всё также стоя за спиной, но ему так интересно посмотреть на лицо Чонгука, на его эмоции и мимику, но он не решается повернуть его голову к себе, слишком всё горячо. — Знаете, я уже давно на Вашей цепи, даже не снимаю её со своей шеи. — Она тебе идёт, — Чонгук крутится на стуле, ухватывая парня за шею, придушивая. — Я посажу тебя на цепь покороче, чтоб никуда от меня, ни на шаг. — Вы меня не вытерпите, — Тэхён не убирает руку Чонгука со своей шеи, лишь прижимая её к себе сильнее, сокращая воздух в своих лёгких. — Задушите. — Ты ведь любишь, когда так, — мужчина смотрит ему в глаза, притягивая за подбородок — ближе к себе. — Так грубо с тобой обращаются. — Я разве похож на мазохиста? — Тэхён облизывает губы. — А вот Вы на садиста очень даже смахиваете. — Ты очень плохо меня знаешь, Ким Тэхён, — Чонгук проводит кончиком языка по Тэхёнову подбородку, слизывая капельки соуса, перемещается плавно на губы, раскрывает широко его рот, проникая сразу языком, а руку с шеи не убирает, полностью захватывая процесс, лишая Кима любой малейшей возможности что-то сынициировать. — Достаточно для того, чтобы… — он не договаривает, его вновь затыкают, буквально выбивают воздух из лёгких, ещё и дополнительно перекрывая трахею грубой ладонью. — Не достаточно, Ким Тэхён, не достаточно, — цокает Чонгук, склонив голову вбок. — Красивое личико у тебя. Тэхёна удивляют слова Чонгука, не привыкшего проявлять почти никаких эмоций, кроме возмущения и злости, а сейчас ему будто вкололи десятикубовый шприц заботы и ласки. — Ваше лицо тоже восхитительно, — хрипит Тэхён, — и не только лицо, — он взглядом указывает на натянутую ткань в области паха, от чего член Чонгука дёргается. — Меня в тебе раздражает только одна вещь, — мужчина насильно кладёт ладонь Тэхёна к себе на член, закрывая глаза, — твои разговоры. Хочу тебя заткнуть, закрыть твой ротик, вставить кляп. — Было бы замечательно, — Тэхён кивает головой, ощущая лёгкий дискомфорт в области шеи, и старается шевелить пальцами, лаская Чонгуков орган под лёгкой шёлковой тканью. — Я постараюсь говорить как можно больше. — Чокнутый, — делает вывод Чонгук, выпуская Тэхёна из своего плена, также убирая его руку. — Ты ненормальный, Ким Тэхён. — Не сумасшедшее Вас, господин… Чон, — Ким игриво подмигивает ему, поджимая губы. — Вы заставили меня почувствовать себя неловко. Не стыдно? — Не думал, что такое может быть, но, признаться, я рад, — Чонгук доедает остатки своих гёдза, не выпуская Тэхёна из головы, ведь он так погано всё оборвал, оставив парня в растерянных чувствах. — Тебе во сколько нужно быть дома? — Страшный Вы человек, господин Чон, — тон Тэхёна звучит расстроенно. Он поглядывает на своё ноющее достоинство и старается незаметно поправить его руками. Всё-таки Чонгук ещё тот козёл. — Плохо поступаете. — Ешь молча, — командует Чонгук, — потом собирай вещи, повезу тебя к родителям. Знакомиться будем. — Папа будет рад! — восклицает Тэхён, погружая мужчину в полнейший ступор, — Он знает, что у меня есть объект воздыхания и мечтает его увидеть. — Твой отец знает, что ты гей? — Чонгук практически давится креветкой. — Какой из? — уточняет Тэхён, специально издеваясь над озадаченным Чоном. Чонгук не понимает совсем ничего, просто смотрит глуповато на парня и крутит пальцем у виска. — У меня два отца, — вносит ясность Ким. — Я вырос в однополой семье. Моих отцов зовут Ким Джинсок и Ким Санчжон. Мужчина просто смотрит и снова молчит, кивая для продолжения истории. — Ну что Вам ещё рассказать? — фыркает недовольно Тэхён. — Меня выносила суррогатная мать, отцы меня забрали. Вуаля и вот он я. — Не хочу сказать ничего плохого, просто я поражён. Я такого не встречал, — Чонгук растерянно оправдывается, складывая посуду в мойку. — Было бы странно гомофобу якшаться со всякими геями, — подкалывает его Тэхён, помогая прибирать со стола. — Как выяснилось, я сам отношусь к вашей гейской религии, — Чонгук изгибает бровь, переваривая информацию. — А кто из отцов владелец раковой фермы? — Вообще они оба владельцы, семейный бизнес, так сказать, — Тэхён наливает моющее для посуды на губку. — А вообще Санчжон придумал эту идею, а Джинсок помог воплотить её в реальность, подсобив деньгами. — Почему именно раки? — признаться, Чонгука это с самого начало интересовало. — Есть же много других видов бизнеса, приносящего бо́льшие деньги, чем какие-то членистоногие. — Не умничайте, — обижается Ким, передавая мужчине посуду для натирания. — Не всем быть такими изобретательными, как Вы. — А ты не язви, — Чонгук накидывает полотенце, которым вытирал посуду, Тэхёну на шею, как лассо, и резко притягивая к себе, пачкаясь в мыльной пене. — Сам ведь станешь раком. — Я подумаю над Вашим предложением, — глаза Тэхёна загораются синим пламенем. — Пожалуйста, сделайте это по красоте. — Сучонок, — выругивается Чонгук, целуя Тэхёна в раскрасневшиеся щёки. — Я тебя приструню, — шепчет на ухо, прикусывая мочку с серебряным колечком. — Искренне буду ждать, — признаётся Ким. — В календарике начну отмечать дни до этого события. — Долго ждать не придётся, — мужчина сам не против опробовать с Тэхёном ту самую дрессировку прямо сейчас, но страх берёт верх, и он вновь разрывает связь между ними, продолжая мыть посуду. — Домываем посуду и идём собираться. На улице холодно, ты тёплые вещи захватил? — Я же не дурак, — огрызается Тэхён, расстроившись, что Чонгук опять всё испортил, заставив чувствовать недосказанность и неловкость. — Взял, конечно. Вы там тоже ничего не отморозьте. — Ты поможешь отогреть, — хихикает Чонгук, получая больнючий щипок за бок. — Больно! — Знаю, — кивает парень, отряхивая руки, чмокает папашу напоследок в губы и убегает наверх со скоростью света.🔥
Собравшись и одевшись, Тэхён первый выходит в гостиную, выжидая прихода Чонгука, который по своему прибытии так и замирает как вкопанный, разглядывая почти одинаковые вещи на Тэхёне и на себе. — Ты что, подсматривал, во что я одеваюсь? — хмурит брови Чонгук, стоя в длинном чёрном пальто, под которым белая толстая водолазка, а на ногах простые классические брюки. На Тэхёне ровно та же самая одежда с разницей в цвете водолазок и ещё у него на голове берет чёрный, из-под которого не торчат волосы, подчёркивая идеальные черты лица с большими глазами. — У нас прям парные луки, — радуется Тэхён, вертясь вокруг Чона, — мне очень нравится. — Переодеваться я точно не буду, пусть будет так, — мужчина ещё раз окидывает Тэхёна взглядом, изумляясь его красоте. — Пошли может? — Не знаю, чего вы тут растопырились, давно уж пора ехать, — Тэхён за такую речь получает шлепок по заднице, а из глаз искры летят, Чонгук совсем чуть-чуть силу не рассчитал, долбанув так долбанув. — А рука тяжёлая у Вас! — Заслужил, — ничуть не жалея о содеянном, озвучивает Чонгук, проталкивая Тэхёна за дверь. — Лезь в машину. — Оу, похоже на похищение, — Тэхён разыгрывает сцену перед мужчиной, поэтому тот принимает правила игры, подхватывая парня на руки. — В багажнике поедешь или спереди, но со связанными руками? — даёт определиться Чонгук, выуживая из кармана пальто почти невидимую нейлоновую верёвку. — Впереди, — кивает Тэхён, а у самого узел в животе закручивается с такой силой, что того и гляди всё на воздух взлетит. — Главное, чтобы Чимин в окно не увидел, что Вы тут вытворяете, господин. — Скажу, что ты был плохим мальчиком, очень плохим, Тэхён, — Чонгук туго связывает его руки перед собой, а тот шевелит длинными пальцами, пытаясь освободиться, но тщетно. — Готов перевоспитаться? — Если у Вас получится — я буду Вам премного благодарен, а пока это только слова, — Тэхён усаживается в машину самостоятельно. — Но я знаю, что Вы — человек слова. Не проебётесь. Ой, опять мат. Извините, господин. Чонгук сурово хмурит брови, с недовольством делая Тэхёну замечание на тему мата, но тот упёрся рогом и продолжает из своего рта брызгать нецензурными выражениями. Разве так можно? — Предлагаю бартер, — говорит Чонгук, усевшись за руль и поправив полы пальто. — Ты можешь иногда материться, но за это… — Внимательно, — Тэхён навостряет уши, вникая. — Будешь всегда называть меня господином, — у мужчины в животе скручивает, бурлит и разрывается от какой-то страшной химической реакции, когда он просит об этом Тэхёна. Тэхён выдерживает длительную паузу, совершенно погрязнув в своих похотливых мыслях, рассматривая красивые руки на руле, пока Чонгук, не дождавшийся ответа, ведёт автомобиль, спрашивая иногда маршрут. Как оказалось, семья Ким живёт не так далеко, как ему представлялось, буквально через пару районов от них. Подъезжая к дому, Чонгук оценивает, на первый взгляд, убранства. — Хороший дом, — хвалит мужчина, разрезая путы на руках Тэхёна, пока они находятся в машине. — У твоих отцов есть вкус. — У отца Чимина тоже, — хихикает парень, маскируя под рукавами красные полосы от верёвки. — Да и сынок не подкачал! — восклицает Чонгук, помогая Тэхёну выйти. Ким долбит в дверь, и на его стук выходит мужчина, выглядящий достаточно прилично и аккуратно. «Понятно, в кого Тэхён такой изящный», — думает про себя Чонгук. — Папуль, приветик, — Тэхён обнимает отца, кидаясь ему на шею и вручает ему сумку в руки, — А где папа? — Привет, сынок, — мужчина целует сына в щёку, обращая внимание на гостя. — Здравствуйте. Меня зовут Ким Санчжон. Я — отец Тэхёна. — Добрый день, — поклоняется Чонгук. — Меня зовут Чон Чонгук, отец Чимина, лучшего друга Тэхёна. — Наслышан о Вас, — Санчжон выражается непонятно, и Чонгук осознаёт, что в их семье все такие же, как и Тэхён. — Проходите внутрь, не стойте на пороге. Сейчас вернётся Джинсок, второй отец Тэхёна, и мы угостим Вас вкусным обедом из раков. Чонгук краснеет, вспоминая дилемму Тэхёна с одним из представителей членистоногих, крепко вцепившегося в сочные ягодицы парня. Ему становится очень неловко думать о таком в присутствии родителей главного героя этой драмы. — Буду рад провести время за ужином с Вашей семьёй. Тэхён мне уже стал как родной, — говорит Чонгук, разглядывая красивый и современный эко-интерьер дома. — Надеюсь, скоро станет по-настоящему родным! — выпаливает Санчжон, косясь на Тэхёна, притихшего в углу. — У нашей семьи на Вас серьёзные намерения, Чонгук! — мужчина говорит так убедительно, что не ясно шутит он или и правда распланировал все предстоящие события. — Простите моего папу, господин, — вмешивается Тэхён, — он любит пошутить. — Яблоко от яблоньки, — Чонгук усаживается на небольшой диванчик в гостиной, куда усаживается и Тэхён, находясь теперь с ним в тесной близости. — В нашем случае это сработало как нельзя лучше, — Санчжон подмигивает Чонгуку, намекая на ориентацию, а тот вертит головой по сторонам, стараясь не выказывать своего удивления и неловкости. — Расслабьтесь, — шепчет Чону Тэхён, — действуйте как со мной. — Как я вижу, твой второй отец следовал такому же совету, — Чонгук ухмыляется, слегка придавливая собой Тэхёна, замолчавшего на какое-то время. — Кстати, о моём папе, — Тэхён поворачивает голову к подошедшему, — вот и он. Знакомьтесь, Чон Чонгук, — он показывает на Чонгука. — Это мой папа Ким Джинсок. — Здравствуйте. Приятно познакомиться, Чонгук, — кивает Джинсок, подходя к Санчжону и целует мужа в висок. — Наша семья всегда рада друзьям нашего сына. — Поправочка: я отец друга вашего сына, — Чонгук выставляет один палец вперёд, указывая на Тэхёна. — Да, конечно, — с сарказмом в голосе, говорит Санчжон, — Джинсок именно это имел в виду. — Так-то лучше, — кивает им Чонгук. — Хочу сразу задать вам животрепещущий вопрос. Я сам отец и понимаю, что своего сына не отпустил бы абы к кому на такое время, но раз уж вы прекрасно осведомлены о дружбе между моим сыном и вашим, то хочу попросить, лично от себя, позволить ему пожить у нас ещё некоторое время. Так сказать, помочь Чимину по учёбе. Тэхён такой сообразительный парень, оказывается, — Чонгук врёт не краснея, посматривает на ошалевшего Тэхёна и чувствует себя, как минимум каким-то школьником, скрывающим правду от родителей. — Мы не против, — переглядываются отцы Тэхёна. — Наш сынок в надёжных руках. Пусть поживёт ещё у Вас какое-то время. Тэхён шумно выдыхает, подмигивая Джинсоку, отвечающего тем же жестом. — Пап, а ты не против, если господин Чон у нас сегодня переночует, чтобы завтра я своим ходом не катился по холоду? — Тэхён вышагивает кругами возле дивана, где сидит Чонгук, уложив лицо на руку. Меньше всего ему сейчас хочется оставаться в доме родителей парня. — Конечно, оставайтесь, Чонгук. — Джинсок пожимает мужчине руку. — Только, к сожалению, у нас нет свободной гостевой комнаты, единственная переоборудована под склад. Остаётся только место у Тэхёна в комнате в виде удобного разбирающегося диванчика, и здесь — в гостиной. — Не будем доставлять господину дискомфорт и поселим у меня. Диван ну очень мягкий, честно, — Тэхён скачет возле родителей, весь взбалмошный и счастливый. — Как скажешь, — говорит Джинсок, — Чонгук, у нас сегодня на обед раковый суп, отведаете? В голове Чонгука всплывают картинки этих ненавистных ему раков, наполняющих его ванну, ползающих и щёлкающих клешнями. — С Вами всё в порядке? — Тэхён обеспокоено интересуется у Чона, вспоминающего события того дня. — В полном. — Пойдёмте в столовую, — парень хватает его за руку и ведёт за собой буквально усаживая на стул — перед приготовленной тарелкой супа, похожего то ли на пену, то ли на взбитый суп-пюре, а рядом, на бортике тарелки, выглядывает тушка рака варёного. Откушав вкуснейшего супа из раков, сваренных в сливках с разнообразными специями, каждый расходится по комнатам: Джинсок и Санчжон в свою, а Тэхён и Чонгук в спальню парня. Стоило Чону переступить порог спальни, он примечает, что интерьер в комнате тоже достаточно свеж и хорош. Деревянный пол, двуспальная кровать, застеленная чёрным постельным бельём, какой-то неброский коврик под кроватью и цветок в углу. Минимализм в чистом виде. Чонгуку это очень приходится по вкусу, как и сам жилец этой комнаты, стоящий к нему спиной. — У меня есть подозрения, — подойдя ближе, озвучивает мысль Чонгук. — Но я хочу для начала проверить их. — Какие же? — Тэхён оборачивается на такое смелое заявление, глядя в глаза. — Что твои родители в курсе того, кем я на самом деле являюсь. — Чонгук — мужчина далеко не глупый и такое заметил сразу. — Возможно, — недоговаривает Ким, — это что-то меняет? — Нет, но я выглядел полным дураком, — Чонгук не на шутку деревенеет, осознавая, как нелепо звучали его оправдания про помощь в учёбе. — Не вижу смысла ничего скрывать от своих прекрасных родителей, — руки Тэхёна ложатся на талию Чонгука, ощупывая бока. — У тебя замечательные родители, — без лести говорит Чон, вплетая свои пальцы в уложенные волосы Тэхёна. — Собственно, как и отец Чимина, — Тэхён приближается к губам мужчины и пробует их на вкус. — Восхитительный мужчина. — Как ты выразился? — Чонгук отрывается от поцелуя. — Самый горячий папаша? — Именно так, идите сюда, папаша, — парень вновь притягивает к себе, сцепляя руки в замок на его затылке. На Чонгука резко что-то находит, и он со всей силы припечатывает Тэхёна к деревянной ребристой стене, впиваясь губами в его губы. Парень отвечает пылко, страстно, сплетаясь языками. Чонгук целует и притягивает к себе так сильно, что между телами не проскочить и солнечному лучу. Чонгук внюхивается и понимает, что всё вокруг, вся обстановка пахнет Тэхёном, его родным домом, клубникой и свежими цветами. Ему сносит от этого крышу, он начинает задыхаться, с трудом отрываясь от губ, между которыми тянется жемчужная ниточка слюны. — Не могу держаться. Вы не представляете, блять, не представляете, как я этого хочу сейчас, — хрипло говорит Тэхён, нащупывая член мужчины под брюками, расстёгивая ширинку с характерным звуком. — Как давно? — Чонгук сейчас прекрасно понимает, о чём говорит Ким, хоть и раньше притворялся слепым птенцом. — С первого дня, как Вы зашли в спальню Чимина, — честно отвечает Тэхён, возбуждаясь сильнее от этих слов, продолжая работать рукой и стягивать брюки. — Стой, — тихо просит Чонгук, убирая руку парня. — Что такое? — Тэхён поднимает глаза. — Попроси, — на губах Чона играет улыбка дьявольская, — хорошо попроси. Тэхён сейчас же может прекратить это немедленно, пока не приступил к мольбам и унижениям, но показательно отгибает край брюк, получая сильный шлепок по руке, отдающийся эхом от стен. — Я сказал проси, — Чонгук холодно рассматривает Тэхёна, мечущегося внутри своего подсознания. — Долго ждать не буду. — Можно я… — неуверенно начинает Тэхён. — Куда делась вся твоя дерзость, Ким Тэхён? — ухмыляется Чонгук, самостоятельно справляясь с брюками. — Растерялась по дороге? — Простите, господин… — парня опять захлёстывает неуверенность, и голова становится тяжёлой от немыслимого возбуждения, накрывающего полностью, — позвольте мне самому. Слова набатом отдают в голове Чонгука, он дико кинкует с таких слов и фетиширует с лица, тела и даже стоп Тэхёна, провоцируя самого себя на немыслимые вещи. Он не дрожит, даже почти не дышит, лишь приспуская брюки ниже, оставляя их на уровне колен. — Всё ещё плохо, Ким Тэхён, — цокает Чонгук, давя на плечи парня, заставляя встать на колени. — Как легко тебя усмирить. — Чонгук, — Тэхён блеет как ягнёнок, находясь лицом к лицу с достаточно крупным членом, лежащим в трусах, но уже вовсю сочившимся на чистое нижнее бельё. — Господин, — Чонгук слегка шлёпает парня по щеке, отрезвляя, — Я для тебя господин, Ким Тэхён. — Господин, могу я вытащить его? — в комнате полумрак, но глаза Тэхёна сияют и выражают адскую похоть. — Он такой большой. — Попробуй, — даёт разрешение Чон, толкаясь в руку парня, и шумно выдыхает, когда член высвобождается и бьётся об ладонь. — Помнится, ты тащишься от всяких сосунцов-леденцов, ведь так? — Просто обожаю брать в рот всякие сладенькие штуки, — в стиле Ким Тэхёна. — Замечательно, — кивает Чонгук. — Только не используй руки. И, конечно, зубы. — Умоляю, дайте мне его, — Тэхён жадно вбирает член сразу наполовину, давясь размером. Ни у одного из бывших не было такого большого, поэтому сейчас необходимо привыкнуть к размеру и начинать постепенно двигаться. — Не нравится. Работай усерднее, — кидает ему Чонгук, цепляясь за волосы, и набирает самостоятельно дикий темп, лишая любой возможности для привыкания. — Я должен делать всю работу за тебя?! Тэхён морщится от неприятного металлического вкуса во рту, от разрывающейся кожи на губах, принимая в себя член, старательно работая глоткой и языком, блокируя начисто рвотный рефлекс. Ощущения не из приятных, но терпеть всё же можно, постепенно привыкая и вбирая больше, даря Чонгуку наслаждение. Это именно то, о чём он грезил в мечтах столько времени. — Смотри на меня, — взгляд его недовольный, а тон голоса грубый и жёсткий. — В глаза. Лицо парня прекрасно: залито слезами от проникающего члена, с подбородка капает слюна, а член так красиво и правильно входит в горячее нутро, но Тэхён старается смотреть и не отрывать взгляда, как и было приказано. Глаза Чонгука бездонные, такие же холодные, не выражающие абсолютно ничего. Машина без эмоций, только поскуливания и содрогания выдают в нём живого человека, которому отсасывают. Чонгук умело маскируется, но ему очень интересно наблюдать, до рваного сердца, до пробития ушных перепонок, до покалывания кончиков пальцев на ногах. Сохранять безразличие на лице непосильная задача, но ему удаётся, с ней он справляется мастерски. — Усерднее, Тэхён, — наказывает мужчина, насаживая парня ртом до основания так, что язык касается яиц. — Поднапрягись. Сделай своему господину хорошо, отработай свой дрянной кофе. Тэхён начинает двигаться самостоятельно, настолько, насколько Чонгук ему позволяет, глубже вбирая член в глотку, и если откинуть голову, то можно запросто увидеть его скольжение по горлу. Сейчас парень понимает, что не ошибся: в этом мужчине собраны все его кинки и фетиши воедино. — Ким Тэхён! — последнее, что вырывается из уст Чонгука, пока сперма тугими толчками заполняет разработанную глотку, терпким вкусом расползаясь по желудку и стенкам горла. — Похвалите меня, — умоляет Тэхён, стоя на коленях перед мужчиной. На его губах капельки спермы, вернее её остатки, а в глазах усталость вперемешку с дичайшим возбуждением, ведь он кончил, не прикасаясь к себе, просто от того, что отсасывал. Благо, на чёрных брюках пятно не сильно заметно и сейчас он дома, где весь гардероб в его распоряжении. — За что? — Чонгук поднимает на него глаза, вытирая остатки спермы с члена салфеткой, найденной в тумбочке. — За то, что угодил Вам, господин, — Тэхён подходит ближе и понимает, что Чонгук принципиально не станет этого делать, избегая всяческих хвалебных слов, зная, что Тэхёна это заводит сильнее, чем простое предложение потрахаться. — Мне понравилось трахать тебя в рот, — мужчина надевает штаны, застёгивая пуговицу с ширинкой, и меняется на глазах, откидывая амплуа доминанта, сменяя его на нежного маленького зверька. — Сколько всего мы сможем попробовать. — Вам и не снилось, — у Тэхёна кружится голова от оргазма, но силы на разговоры остались. — Если хотите повторить — похвалите меня, — вопреки тому, что Чонгук достаточно принципиален и властен, Тэхён ставит свои условия, которым Чон не смеет воспротивиться. — Ты так отлично справился, мой мальчик, — спокойно шепчет Чонгук и оставляет мягкий поцелуй на носу Тэхёна. — Просто замечательно. — Лучше Ваших женщин? — капелька ревности всё равно колет Тэхёна зелёным ядом. — Тут я бы поспорил, — шутит Чонгук, за что получает несильный, но удар в плечо. — Вот и валите к ним за отсосами, — Тэхён не на шутку злится, отпихивая лезущего Чонгука, а самому смешно и горько, ведь самый лучший мужчина сейчас рядом с ним. — Зачем мне они, если ты такой способный ученик? — Бесите! — психует Тэхён, убегая от Чонгука в другой угол, забираясь с ногами на кресло. — Не подходите, я буду пинаться! Чонгук хмыкает и пожимает плечами, обрадованный тем, что прекрасные стопы Ким Тэхёна будут его касаться. Он подходит ближе, самозабвенно разглядывая преступно-идеальное тело парня: тонкая талия, обхватить которую можно одной рукой; длинная медовая шея, манящая и аппетитная; длинные стройные ноги, и вот упущение, они в носках. — Успокойся, — говорит Чонгук, приходя в себя, и снимает Тэхёна с верхушки. — Давай лучше придумаем план на вечер? — Думайте, это Вы тут умник, — фыркает Тэхён, обмякая в его объятиях. — Ты предлагай идеи, а я запоминаю, — Чонгук чмокает его в губы, удивляясь приливу нежности после минета. — Хочу есть раков, пить пиво и трахаться всю ночь. Согласны на такой экспириенс? — Тэхён пристально смотрит на Чонгука, лицо которого меняется с милого на заинтересованное. — Насчёт пива с раками я бы поспорил, предпочитаю коньяк или виски. А насчёт секса даже не знаю… — издевается мужчина. — Тебе есть, чем меня удивить? — говорит Чон и коварно улыбается, прекрасно зная, что у этого стервеца достаточно козырей в рукаве. — Найдётся, не переживайте. Добавки просить будете, а потом ещё и пива захотите, — Тэхён по-лисьи сощуривает глаза, точно зная, чем поразить и убить наповал, поэтому положительно кивает и снова вовлекает мужчину в долгий, страстный поцелуй.***
Вечер приблизился незаметно, окутав город пеленой сумерек, тумана и моросящего дождичка, покрапывающего по металлочерепице, уложенной на кровле дома Кимов. Некий флёр загадочности и интимности принёс за собой осенний дождь, оставляя на дорогах бензиновые разводы и радужные отблески на оконных стёклах. В доме звенит тишина. То ли все молчат, занимаясь своими делами, то ли никто не хочет разговаривать и предпочитает проводить время сам с собой. Санчжон и Джинсок раскладывают по контейнерам заготовки на завтра, они оказались истинными представителями здорового образа жизни, любящими готовить полезную пищу на несколько дней вперёд. Тэхён же не придерживался таких изощрённых издевательств над собой, как он выразился, и жевал бургер из оленины, заказанный в малоизвестной крафтовой доставке. Самому Чонгуку на ужин вполне достаточно было зелёного чая и нескольких печенек с шоколадной крошкой. — Не хочешь поделиться? — Чонгук садится рядом, заглядывая Киму в рот. — С чего бы? Вы думаете, что я не жадина? — Тэхён говорит почти неразборчиво из-за куска во рту, но Чонгук всё понимает. — Со мной-то можно поделиться. Я тебе не чужой человек, в конце концов, — самому мужчине и даром не сдался этот бургер, просто хотелось слегка подзадорить заскучавшего парня. — Ну дай кусочек. — Уболтали, кусайте, — Тэхён протягивает бургер Чонгуку, откусывающему кусочек мяса. — А булку не надо? — Что мне эта булка, когда мясо есть, — хихикает Чонгук, пережёвывая. — Мне совершенно другие булочки по вкусу. Тэхён от неожиданности давится и закашливается, позабыв, что Чонгук способен на такие подколы и своеобразные комплименты. — Ваша сосиска тоже ничего, сейчас бы ещё хот-дог отведать… — мечтательно тянет Тэхён, делая вид, что он думает именно о хот-доге, а не о жарком сексе. — Ещё не вечер, — отвечает Чонгук. — Спешу Вас расстроить, но уже практически ночь, — Тэхён кивает на окно, за которым тьма непроглядная, а капли дождя стекают по ледяному стеклу. — Опоздали Вы с приготовлением. — Настоящий кулинар способен приготовить любое блюдо даже ночью, особенно ночью, — Чонгук встаёт с дивана, выхаживая из стороны в сторону по гостиной. — Кулинар такой, как я? — уточняет Тэхён с издаваемым смешком. — Обижаешь. В этом деле у меня все три звезды Мишлен, — хвастливо озвучивает Чонгук, горделиво вздёргивая аккуратный нос. — Ага. Вы сами их нарисовали? Гуашью или мелками? — Тэхён продолжает насмехаться, надеясь на интересное продолжение вечера, но лицо Чонгука не выражает никаких эмоций на этот счёт. «Своим хуем на твоих губах», — хочется мужчине ответить прямо матом, но он молчит, глядя на развеселённого Тэхена с поднятой бровью. — Вы такой молчун, — Тэхён доедает бургер и встаёт напротив Чонгука, наклонившись к уху, — меня это заводит, — парень трётся полувставшим членом о чужое бедро подрагивающее. — Твоё поведение неприемлемо, — Чонгук выдыхает в ответ, — тебя родители в детстве лупили? — Хм, — Тэхён задумывается, — нет. Но один чужой нереальный папаша меня полотенцем отхлестал однажды. У Чонгука мелькают флешбеки перед глазами, как обнажённый Тэхён стоял в его душе, уворачиваясь от полотенца. Давно он так быстро не возбуждался. У мужчины в голове до сих пор не укладывается, как он смог повестись на малолетку, да ещё и друга-ровесника своего сына. Раздирающие противоречивые чувства терзают его не первый день. Клубок сомнений не то, чтобы распутывается, а только сильнее запутывается, завязываясь на каждом участке нити узлами тугими. Есть ли путь назад, ежели погряз в этих неправильных чувствах к человеку своего пола, да ещё и младше на два десятка лет. Возраст может и не помеха, но вот пол… Для Чонгука такое ново, но чувства, испытываемые по отношению к Тэхёну, кричат о противоположном, а именно о том, что всё, что с ними происходит — норма, возведённая в абсолют. — Вы спать собираетесь? — Тэхён трясёт его за плечо, пытаясь отрезвить. — Или ночуете на коврике? — Собираюсь, а про коврик идея интересная, — встрепенувшись, Чонгук поднимается с Тэхёном наверх. В спальне Тэхён без задней мысли, разбирает диван, застилая его свежим постельным бельём, подготавливая спальное место для его сегодняшнего гостя. Чонгук стоит у стены и наблюдает, как парень хозяйственно и старательно справляется с бельём, взбивая подушку. На самом деле, он и не рассчитывал спать с Тэхёном в одной постели. Разве они уже достигли того уровня отношений? Минет можно исключить, это лишь минутная слабость, которой Чонгук поддался, как юный мальчишка. — Прошу! — Тэхён хлопает по лежбищу, стоя в белоснежных пижамных штанах и коротком свитшоте, открывающим пупок, подзывая Чонгука к себе. — Это на сегодня Ваши царские перины. — Спасибо. Ты спишь не со мной? — Чонгук ожидает положительного ответа, но Тэхён отрицательно качает головой. — Почему? — Не хочу Вас стеснять, диван и так небольшой, — Тэхён показательно укладывается на него, показывая, что места двоим хватит лишь в том случае, если спать они будут исключительно в обнимку. — А что насчёт твоей большой кровати двуспальной? — мужчина указывает на неё рукой. — На своей кровати сплю только я, — Тэхён показывает ему язык и поднимается с чужого спального места. — Собственник, — подмечает Чон. — Мне нужно сходить в душ, дай мне полотенце. — В ванной висят чистые, возьмите любое, — говорит Тэхён, отправляя Чона мыться, вороша свои идеи на безудержный горячий секс. Парень сейчас невероятно возбуждён, концентрируясь на образе Чонгука, принимающего душ, представляя, как капли воды стекают по его крепкому торсу, капают с красивого крупного члена, разбиваясь о кафель. Парень неосознанно касается своего органа, лёжа под одеялом, не в силах контролировать свой спермотоксикоз. — Чем ты тут без меня занимаешься? — раздаётся над ухом грозный голос. — Очень плохой мальчик. Очень плохой, — Чонгук после душа полностью одет в свой обычный аутфит: белую водолазку и чёрные брюки, член под которыми стоит колом, с волос стекают струйки воды, капая на плечи бесшумно, впитываясь в ткань. Мужчина перехватывает руку Тэхёна, ласкающую член, и сжимает сильно до искр перед глазами. — Мне больно, — пищит Тэхён, стараясь вырвать руку из захвата. — Молчи, — шипит Чонгук, беря в захват и вторую руку, сцепляя их у парня над головой, наваливаясь сверху, устраиваясь между ног. — Ты очень нетерпеливый. — Вам это должно льстить, — Тэхён ухмыляется ему в лицо, вновь получает лёгкую пощёчину, а тяжёлая рука сжимает горло, заставляя сипеть, мастерски используя дыхание. — Я сказал тебе молчать, — Чонгук целует настойчиво, не церемонится, размазывая бальзам для губ по всему лицу, ведя языком вниз по острой челюсти, цепляясь за край толстовки, снимая её и откидывая в сторону. В голове пульсация сумасшедшая, между ног липко, жарко и мокро. — Штаны, — приказ. — Помогите мне, прошу, — Тэхён вскидывает бёдрами, самостоятельно удерживая руки наверху и не смея касаться ни себя, ни Чонгука. — Снимите с меня эти проклятые штаны, мне так тесно, очень хочу Ваши руки на себе. — Я не буду с тобой играть, Ким Тэхён, — безапелляционно отказывается Чонгук, а у самого ноги призывно раздвигаются и хочется содрать к чертям ненавистный элемент одежды. — Ну поиграйте, — Тэхён закусывает губу и тоже снимает с Чонгука его простую белую водолазку, так как Чонгук не взял никакие вещи с собой, и будто случайно задевает твёрдые соски. Сверху доносится сдержанный стон. — Как со своим питомцем. — Тэхён, а ты знаешь, что делают собаки, верные своим хозяевам? — Чонгук не выдерживает и снимает с Тэхёна штаны самостоятельно сразу вместе с бельём, поглаживая его покачивающийся член и рассуждая вслух. — Они стоят на четвереньках и просят о бо́льшем с виляющим хвостом. Тэхён не глупый мальчик и улавливает тонкий намёк на полнейшее повиновение, выползая из-под Чонгука, и усаживается перед ним на четвереньки, большими глазами всматриваясь в чёрные омуты напротив. Чонгук определённо доволен таким подчинением с его стороны. Стараясь поменять положение, Тэхён встаёт в простую позу на колени, пачкая сочащейся головкой собственные бёдра и живот. У Чонгука тоже вырисовывается явный стояк под классическими брюками, но тот не спешит раздеваться, мучая и измываясь над несчастным парнем. — Ласкай себя, — Чонгук ставит свою босую ногу Тэхёну на бедро, — не забывай про соски. Парень раздвигает ноги, широко лижет ребро ладони — для лучшего скольжения по члену, начинает двигать влажной рукой вверх-вниз по всему основанию, раскрывая крайнюю плоть с виднеющейся розовой головкой. — Не так, — обрывает Чонгук, слегка приподнимая правую ногу, пока Тэхён целиком и полностью между его ног, он ведёт ребром стопы по медовой груди вверх ближе к подбородку. У парня в голове обезьяна с тарелками, никогда бы он не подумал, что заведется от фут-фетиша, но глядя, как у Чонгука глаза горят пламенем дьявольским и в них не читается ни капли стыда, он подчиняется, поцеловав стопу на пробу. — Молодец, очень хорошо, — хвалит Чонгук, а Тэхёна эта хвальба так торкает, что он откидывает голову назад, продолжая себе мелко надрачивать. — Подготовь себя для меня. Хочу тебя трахнуть. — Вы мне не поможете, господин? — Тэхён тушуется, он никогда ранее этого не делал ни перед кем, но Чонгук это совсем иное. — Я сам не справлюсь. Мне нужна Ваша помощь. — Тогда проси, — Чонгук гладит его по волосам. — Ты знаешь как. Я уверен, что знаешь. — Пожалуйста, позвольте прикоснуться, — Тэхён разглядывает член, на который не прочь бы насадиться и стонать, срывая горло, прыгая и прыгая до самого утра. — Разрешите сделать всё самому. — Сперва подготовка, — чеканит Чонгук, отталкивая Тэхёна от себя на место, прижимая ногой его ногу к полу. У Тэхёна застревает противный комок в горле, он не смеет перечить и сглатывает слюну, притупляя стыд и смущение, что так несвойственны ему. Ему так хочется услышать искреннюю похвалу от его господина, хоть голос Чонгука и отдаёт безразличием и холодным тоном. И Тэхён ничего против не имеет. Он приступает, не спеша облизывает свой изящный палец, разводя ноги шире, и ложится на спину, приподнимая бёдра, вводя осторожно первый палец. Внутри от долгого воздержания, туго и тесно, слегка ощущается дискомфорт, но, благо, Тэхён предварительно подготовился. Жмурясь и кусая губы, парень двигает пальцами, постепенно привыкая. Чонгук это видит и одобрительно кивает. — Молодец, очень красиво, — говорит мужчина, а по его тону слышно, как ему воздуха не хватает в лёгких. — Продолжай. — Любите наблюдать? — с придыханием спрашивает Тэхён, не спеша добавляя второй палец, нащупывая чувствительный комочек в виде простаты и вымучено стонет. — Грех не любоваться таким зрелищем, — Чонгук смотрит на подрагивающий член, длинные музыкальные пальцы, ласкающие парня внутри. Ему в голову стреляет мазохистская мысль вылизать парня полностью, так и оставив пальцы в его заднице, обводя их языком по кругу и добавляя к ним собственный язык. Римминг он никогда не практиковал с женским полом, но никто из них и не был настолько привлекателен и сексуален до звона в яйцах. — Эгоист, — Тэхён опускает уставшие бёдра на пол и с хлюпаньем вытаскивает пальцы из себя, поднимаясь. — Ложитесь. В глазах Чонгука читается удивление и неприкрытый интерес, он самозабвенно погружается в чувства, ложась, как и просили, на спину. Тэхён забирается на кровать с ногами, устраиваясь рядом с Чонгуком. — Знаю, что Вы хотите меня трахнуть, но сейчас хочу трахнуть Вас я, — Тэхён дрожащим голосом озвучивает своё желание, предвкушая сильную пощёчину, но продолжает. — Языком. — Приступай, — снисходительно улыбается Чонгук, а Тэхён практически хныкает от щедрого разрешения. Чонгук разводит ноги, а Тэхён устраивается между ними, подмечая, что всё очень чистенько и аккуратно даже там. Раздвинув ягодицы и поцеловав в заветное место, Тэхён лижет на пробу, подмечая, что Чонгук сильно сжался и почти не двигается. Он повторяет поцелуй еще несколько раз, пустив в ход язык, водя аккуратно по кольцу мышц, слюнявя сильнее для скольжения. Чонгук лежит молча, изредка от него можно услышать глухое поскуливание, которое он старательно пытается заглушить. Наконец, когда Тэхён толкается языком внутрь, он берёт в руку член и начинает дрочить, конкретно выбивая из Чонгука остатки самообладания и гордости. Им обоим кажется, что они сходят с ума. — Я безумно тащусь от анальных ласк, — говорит Тэхён, отрывая язык от ануса. — Вам нравится, я вижу. — Честно? — спрашивает Чонгук, глотая воздух через раз. — Ни с одной женщиной такого не было. Если бы в мире существовала фраза, способная принудить человека к сексу, то она была сейчас произнесена, и Тэхён чуть ли не вскочил, ведя языком по внутренней стороне бедра, обильно смазывая член Чона своей слюной. — Оседлаешь? — Чонгук доволен. — Ладно, побудь немного сверху. Тэхёну хочется взорваться от возбуждения, от приказов, разрешений и мелких дозволений этого мужчины. Он усаживается сверху, направляя член к своему разработанному входу, присаживаясь со свистом в горле, выходящим изо рта. Когда Тэхён насаживается полностью, они оба выдыхают до хрипа, Чонгук хватает Тэхёна за шею, двигаясь самостоятельно, не оставляя и крупицы возможности что-то сделать, пускай Тэхён и сверху. Он подкидывает его над собой, одной рукой вцепляется за талию, другой - за шею, губами тянется к соскам, лаская кончиком языка и пошло чмокая. Невыносимые стоны в голос заполняют эту комнату, и Чонгук уверен, что звукоизоляция тут никудышная и родители в соседней комнате молча охуевают, вслушиваясь в происходящее. Пальцы Тэхёна впиваются ему в плечи, ощутимо скребут, а Чонгук трахает Тэхёна, находящегося сверху грубее, и грубее, сбрасывая темп. — Двигайся, держи ритм, — мужчина освобождает горло Тэхёна, сложив руки себе под голову. — Я сказал двигайся. Резче, сильнее. Будь хорошим мальчиком. Заслужи похвалу. — Я не могу быстрее, — кадык Тэхёна дёргается. — Я сейчас кончу. — Ты кончишь, когда я тебе позволю, — Чонгук зажимает головку члена парня в кольцо и не позволяет тому прикасаться. — Кончишь насухую от моего члена в своей заднице, Ким Тэхён. Не это ли было в твоих мокрых мечтах? Это не ты ли подсматривал, как я переодеваюсь? Пусть ты мне тогда и был не так сильно интересен, но и я не дурак. — Вы очень умный, — стонет Тэхён, присаживаясь на член, — сообразительный, — ускоряет темп, — безумно сексуальный. — Ты тоже, Тэхён, — поддерживает Чонгук, оттягивая его волосы на затылке, — самый красивый. От неожиданной похвалы Тэхён изливается Чонгуку на живот, обмякая и размазывая влагу по лицу, Чонгук держится за его бёдра двумя руками и за пару толчков доводит себя до исступления, кончая внутрь. — Я Вам угодил? — интересуется Тэхён, слезая без сил, планируя принять душ и побаловать Чонгука фруктовым льдом, спрятанным в холодильнике. — Ещё как угодил, — Чон целует парня в лоб, прижимаясь плотнее, обмениваясь природными запахами и жидкостями собственных тел. — Ты правда поживёшь у нас ещё неделю? — Да, но обещайте, что такое будет повторяться чаще, — Тэхён находит силы на подъём, выискивая другую одежду в шкафу, а так же кидает Чонгуку свежую футболку и шорты домашние, решая, что по размеру должны подойти. — Посмотрим на твоё поведение, Ким Тэхён, — вторит Чонгук, шлёпая парня по заднице, и заходит вместе с ним в ванную комнату, полностью растворяясь в симпатии и нежности.