🔥
Тэхён нелепо пялится в экран телефона, одновременно разговаривая с родителями, суетящимися рядом. — Папа! — восклицает парень, закрывая глаза руками. — Второй папа! — Тэхён, почему ты повышаешь голос? — изумляется Джинсок, натирая кофейный столик перед телевизором. — Мог бы встать и помочь нам прибираться, а то уже неделю страдаешь ходишь. — Да, сынок. Может поделишься с нами? — вмешивается Санчжон. — Мы подозреваем, что это из-за господина Чона. — Может и из-за него! Что дальше?! — психует Ким, тяжело вздыхая и убегая на кухню. — Я сейчас сожру всё мороженое, что есть в этом доме!!! — вопит он из кухни, копаясь в морозильной камере. — А нам не жалко! Ешь сколько хочешь! — отвечает сыну Санчжон, включая пылесос. Шум пылесоса заглушает посторонние звуки, успокаивая этим самого Тэхёна. Парень сидит за столом и ест эскимо с шоколадной глазурью, думая, что он мог сделать не так, и почему Чонгук резко стал так холоден, после возвращения в дом Чонов. Проведя неделю с небольшим в гостях, Чонгук ни разу не обратился к Тэхёну, ни разу не поцеловал, ни разу не обнял и даже не позвал к себе. Ким, как неприкаянное приведение, слонялся по большому дому в поисках занятий, изредка заглядываясь на Чонгука, занятого своими делами. Работа превыше всего, ну или просто Ким стал ему малоинтересен после секса, как это обычно и бывает. Такие чувства не дают ему покоя вот уж неделю, помогает только редкое общение с Чимином, порядочно отдалившимся от друга в силу того, что у него теперь есть Юнги. Чувство злости и ревности съедает подчистую, у парня уже возникают мысли о назойливых поклонницах Чонгука, кружащихся вокруг него день изо дня. То-то одна из них и смогла, видимо, затянуть его в свой омут разврата и приворожить красивого, взрослого, богатого мужчину. — Сынок, не переживай ты так. Смотреть больно, — Санчжон подходит со спины и обнимает сына, укладывая ему подбородок на голову. — Он взрослый мужчина в конце концов, занятой очень, бизнес свой имеет. Мало ли какие у него могут быть дела и заботы? — Пап, ты понимаешь, что он ходил всю неделю, как остывший пельмень? Холодный и невкусный, — Тэхён запихивает мороженое практически целиком, чуть не плача от досады. — Все люди по разному относятся к отношениям. Наверняка, он считает, что раз у вас была близость, то ты теперь полностью в его распоряжении. Ещё раз повторяю: он — зрелый мужчина. Иной раз он может в принципе о тебе не думать, и винить его будет не за что, он всю жизнь жил один с сыном. — Джинсок качает головой, пытаясь приободрить сына. — А теперь представь, что появился в его жизни какой-то маленький мальчик, вторгся так нагло в его размеренный холостяцкий распорядок, ну судя по твоим рассказам… Ты нарушил весь его жизненный уклад, он к этому просто не привык. Тебе нужно его встряхнуть, — мужчина даёт действительно дельный совет, а Тэхён задумывается над этим. — И как мне его удивить? Он весь в работе, пусть и женится на своей работе, — недовольно фыркает Тэхён, облизывая палочку от эскимо. — Вот не знаю, в кого ты пошёл! Мы тебя воспитывали ведь совсем не таким вредным и принципиальным. Санжчон и тот не такой противный, как ты, — у Джинсока скоро глаз дёргаться начнёт от характера сына и его упёртости бессмысленной, но он знает, что поддержка — главное в любых отношениях. — В тебя и в папу, — коротко отвечает Тэхён. — А насчёт взбодрить идея крутая, нужно только придумать как, — задумывается. — Расскажешь? — интересуется отец. — Нет, конечно. Ты что, пап? Там очень такое… личное, — Тэхён лезет в морозилку за вторым эскимо и раскрывает шуршащую упаковку. — Всё, понял, не лезу, — папа имитирует жест «сдаюсь» и целует Тэхёна в макушку, теребя волосы. — Тогда меня сегодня не будет, — предупреждает парень, — если мне позволят остаться, то я приеду завтра. Ладно, папуль? — Без проблем, только отвечай на телефон по возможности. Мы переживаем, — просит Джинсок. — Да, конечно, я так всегда и делаю, — Тэхён бросает взгляд на отца, уходящего к своему мужу, моющего пол в гостиной. — Помочь ты нам не хочешь, да, Тэ? — Санчжон, весь запыхавшийся от уборки, заходит в кухню, замечая Тэхёна на стуле. — Я сейчас уеду, — парень даже не поворачивается, а отцу кажется, что слишком они избаловали своего сыночка. — Нет, ты сперва вымоешь пол в своей спальне, протрёшь там пыль и поменяешь постельное бельё! Зайти туда страшно, бардак несусветный! — кричит на Тэхёна отец, возмущаясь, что парень совсем отбился от рук, и мысли только об одном, даже учёба уже стоит на последнем месте, а что говорить о домашнем задании, что задают в университете — его он не делает вовсе. — После того как приберусь, могу валить? — уточняет Тэхён, доедая второе мороженое. — Можешь! — отец недоволен, но после согласия сына смягчается. Убравшись, мягко говоря, на отъебись, Тэхён стоит у гладильной доски и наглаживает свои вещи, заранее предупреждая Чимина, что он приедет с ночёвкой. Чимин ничуть не противится, отвечая, что Тэхён стал ему семьёй и может приезжать в любое время дня и ночи. Ким потратил целый час на сбор сумки с вещами на «выход» и подбор образа для соблазнения Чонгука. Продумав всё до мелочей, Тэхён роется в закромах своего шкафа и достаёт из бархатного, среднего размера, мешочка очень интересные вещи в виде анальной пробки с длинным чёрным пушистым хвостом и бантиком у основания; ободка с кошачьими ушками, украшенного кружевом и мелкими декоративными розочками; плюс ко всему тонкий кожаный ошейник с поводком из того же комплекта убирается так же в сумку. Вещи эти эксклюзивны. Они сделаны на заказ за огромные деньги из натуральных материалов, дабы не причинять их носителю дискомфорт.***
Весь текущий час Тэхён пребывает в раздумьях, как бы сплавить Чимина из дома, оставшись с его отцом наедине. В голову приходит идея пустить в ход тот самый должок, когда Тэхён сквозь кровь, пот и слёзы отпрашивал друга у Чонгука на ночь к Юнги, завираясь капитально. Неожиданно для Тэхёна, Джинсок вызывается отвезти сына к Чонам, при этом не забывает по пути вставлять советы о контрацепции, осторожном сексе и хорошем поведении в гостях. Тэхён мысленно делает фейспалм, но соглашается с каждым словом отца, хоть Чонгук уже не побрезговал вставить ему без защиты. Прибыв к месту назначения, папа прощается с Тэхёном, оставляя сына в гостях. Благо, у Тэхёна остался ключ от их дома, который Чонгук сделал на период его недельного пребывания. Парень осторожно открывает дверь, заходя внутрь. В принципе, всё выглядит так, как в день его ухода, ведь от горничной Чонгук отказался вовсе, взвалив уборку на Чимина, твердя, что подготавливает его таким образом к самостоятельной жизни, а на Юнги повесил готовку, искренне восхищаясь его талантами не только как матершинника, но и кулинара. В доме тихо. Подозрительно тихо, даже тиканье часов слышно. Тэхён поднимается в комнату Чимина, постукивая в дверь. — Войди, — кричит Чимин, — пап, это ты? — Разве только отчим, — шутит Тэхён, вваливаясь со своей сумкой наперевес. — Я поживу у вас пару дней? — Конечно, ещё спрашиваешь. Я же тебе ответил на смс, что можешь жить сколько хочешь, — Чимин по старинке курит в форточку, пряча пепельницу, хоть папа давно обо всём догадался. Привычка дело такое. — Где твой отец? — холодно интересуется Тэхён, тоже закуривая сигарету. — Работает. Он уже неделю не высовывается из своего кабинета. Я иногда таскаю ему туда поесть и забираю мусор, — говорит Чимин спокойно. — Злющий, как пёс ротвейлер, у которого кусок мяса отобрали. — Ясненько, — хмыкает Тэхён. — Кстати, помнишь, ты мне должок торчишь? — Помнишь, — лицо Чимина становится не очень довольным, так как друга он знает хорошо, а человек он непредсказуемый. — Ну и чего Вам хочется, Ваше Величество?! — Свали из дома на сегодня, — Тэхён крепко затягивается дымом, опасаясь, что лёгкие сейчас взорвутся от обилия никотина в них. — Без лишних вопросов. — Эмм, ну вообще… — Чимин старается придумать отмазки, но, во-первых, у Юнги дома не кормлен Пудинг, которого они ездят кормить по три раза на дню, а забрать животинку Чонгук не разрешает, а, во-вторых, раз Тэхён попросил, то нужно делать. — Хорошо. Я буду у Юнги, заодно покормлю Пудинга и думаю, что вернёмся поздно вечером. Успеешь доделать свои дела? — Успею, — кивает Тэхён. — Спасибо. А Чонгук любит ананасовый сок? На ананасовом соке и просьбе остаться с его отцом наедине у Чимина закрадываются определённые сомнения по поводу благих намерений Тэхёна, но он старательно игнорирует такие странные мысли, пришедшие в его выкрашенную голову. Не зря Юнги постоянно их шипперит, а Чимин лупит его за это подушкой, вопя, что это ему только кажется. — Любит… — Чимин всё ещё пребывает в некой прострации, прекрасно зная, какое воздействие оказывает ананасовый сок на мужской организм. — Только в умеренных количествах. Он очень кислый. Вообще больше он любит апельсиновый фреш или вишнёвый морс. А что за вопросы? — Разберёмся без сопливых, — отмахивается друг. — Всё, иди, — Тэхён помогает Чимину собрать пижаму на ночь, пару вещичек, и выпроваживает его за дверь, буквально выталкивая силой, а сам трясётся от страха, трусости и возбуждения, сползая по двери. В доме по-прежнему тихо. Тэхён обходит дом вдоль и поперёк, не замечая ничего необычного. У кабинета Чонгука он замирает на несколько мгновений, вслушиваясь в происходящее. — Всё очень серьёзно, господин Ли, — слышится злой голос Чонгука. — Вы не стройте из меня дурака. Я не первый день на этой платформе кручусь и уж получше Вас знаю, что там и как работает, и с чем синхронизируется. — рычит. Тэхён не слышит ответа собеседника, видимо, Чонгук сидит в наушниках и участвует в какой-то рабочей конференции. — Мне плевать на Ваши условия, я не пойду на них, — вновь раздаётся речь Чона в неодобрительном тоне, а Тэхён уже весь на исходе, представляя, что Чонгук сейчас такой злой, недовольный и его просто необходимо успокоить. — Я не буду вести диалог с такими тугими людьми. Вряд ли ассистенты способны должным образом проанализировать работу системы. Получите образование, а потом высказывайте своё мнение, — отвечает он кому-то из участников конференции. У парня сердце рваным ритмом заходится от властного тона и грубости этого мужчины. У Чонгука действительно имеются проблемы на работе, но разве это останавливало Ким Тэхёна? Взбегая по лестнице, ведущей в комнату Чимина, где Тэхён и бросил сумку со своим добром, он не вписывается в поворот и, поскальзываясь на скользком полу, падает с грохотом, ударяясь задницей о пол. Опасаясь, что Чонгук выбежит на шум, Тэхён прячется в спальне Чимина, хватая свои вещи. — Ой блять, задница теперь болит сильнее, чем после секса, — парень трёт свою пятую точку и недовольно морщится от неприятных ощущений. Всячески маскируясь и пытаясь остаться незамеченным, Тэхён открывает ключом дверь «своей» спальни, наслаждаясь таким родным запахом, будто он всю жизнь живёт с Чонами, но он и не против, чтобы всё так и было. Только, увы, от него здесь мало что зависит, и не зависело никогда. Вытряхнув содержимое мешка на кровать, он рассматривает свои девайсы, представляя насколько охуеет Чонгук по шкале от одного до десяти. Скорее всего, на тысячу. Зеркало в комнате большущее и встроено в шкаф-купе, возле которого Тэхён и крутится, напялив ободок с ушками на голову. Волосы выбиваются неаккуратными пучками, поэтому нужно их правильно уложить. Парень приводит в порядок свою причёску, укладывая волосы гелем, спёртым у Чимина из шкафчика в ванной. Тэхён красив, слишком красив, чтобы Чонгук устоял. Волосы будто влажные, как после душа, смотрятся очень сексуально, а прямой пробор делает его похожим на принца. Вот только помимо ушей имеется, как минимум, ещё два девайса, надеть которые составляет бо́льшего труда, а именно: чёрный ошейник с поводком и анальная пробка в виде длинного густого лисьего хвоста. Тэхён закатывает глаза, наблюдая за собой в зеркале, пока застёгивает ошейник с болтающейся подвеской в виде сердца. С пробкой дела обстоят куда хуже: ему необходимо сперва себя немного растянуть и только потом её вставить, но предвкушение происходящего сильнее и важнее собственного комфорта в настоящее время. Тэхён полностью обнажается, не оставляя ни единого элемента одежды на себе, разве что поводок, прикреплённый к ошейнику, обвязывает вокруг тонкой талии, как портупею. Парень крутит пробку в руках, метаясь в своих противоречивых чувствах. Вроде и гордость зашкаливает, а вроде и Чонгуку хочется приятное сделать, подзабив на ту самую гордость. Продумав всё до мелочей, Тэхён также вытаскивает из сумки бутылёк с ароматизированной смазкой, наливая чуточку на пальцы, растирая между собой и разогревая смазку. Ноги сами разводятся в стороны, а пальцы нежно касаются сокровенного местечка, оглаживая и лаская. Тэхён представляет там пальцы Чонгука, нарочно дразнящие его. Проникнув одним пальцем внутрь, парень обмазывает внутри все стеночки, постепенно вводя второй палец, растягивая сильнее. Член стоит колом, истекает смазкой, и в голове полнейший бардак, пока Тэхён вводит в себя металлическую холодную пробку, так хорошо вставшую на своё место. Хвост и правда, как лисий, болтается сзади и мешается в ногах, того и гляди можно зажать его при ходьбе и вырвать с корнем из задницы. Обычно Тэхён не славится своей скромностью и застенчивостью, но сейчас, когда он вынужден ползти по коридору мимо камер в таком виде, а именно полностью голый с одним лишь ошейником на шее, поводком и ушами с пробкой, ему становится действительно не по себе, а чего стоит один только страх быть замеченным Чонгуком, случайно захотевшим подняться к себе в комнату или просто попить водички, направляясь в кухню. Благополучно минуя коридор и лестницу, Тэхён прошмыгивает мимо кухни, в которой, к счастью, никого не оказывается, и заходит в пространство с двумя дверьми. Одна из них ведёт в кабинет Чонгука, а вторая, что напротив, в тайную комнату отдыха мужчины, куда он никого не пускает, оправдывая это тем, что у каждого уважающего себя человека должно быть своё личное пространство. Тэхён там никогда не был, да и желанием не горит. В конце концов, что там может быть особенного? Это же Чонгук, один из самых консервативных и строгих мужчин. Прислушиваясь к двери кабинета, Тэхён по-прежнему слышит недовольные возгласы Чонгука, сильно отчитывающего кого-то. — Я тебе сказал, что схема проста! Если вы все такие тупорылые, кто виноват?! Вам по сто тысяч раз приходится говорить об одном и том же, и вы всё равно допускаете те же самые ошибки в коде! Одни и те же! Я вас всех поувольняю, клянусь! Пак Сонмин, ты уволен прямо сейчас! Надоели! Сколько я буду исправлять ваши ошибки?! Мне кто-нибудь ответит? Что вы притихли, как мыши? — Чонгук громко рычит, стучит по столу кулаком и увольняет сотрудников одного за другим, пока Тэхён за дверью набирается наглости, хоть раньше бы не составило ему проблемы завалиться к Чонгуку, и усесться прямо перед ним на стол с раздвинутыми ногами. Но то было раньше, а сейчас чувства Тэхёна более глубоки и серьёзны. Всё же кто мешает сделать сейчас также, как раньше? Вот именно, что никто. Тэхён толкает дверь кабинета, которая, по счастливому стечению обстоятельств, оказывается не заперта. Вполне себе уверенный, парень осторожно заходит в кабинет, придерживая хвост руками. Чонгук сперва не обращает никакого внимания на движение в другом конце кабинета, но когда его глаза случайно отрываются от экрана и взгляд падает на Тэхёна, стоящего у дверей, то он замолкает на минуту, вновь переводя глаза на экран монитора. — Так, — начинает мужчина, — на сегодня обсуждение закончено. Все свободны. Чонгук откидывается в кресло, сложив ногу на ногу, а руки на груди. — И кто тут у нас? — тянет мужчина елейно, не поднимаясь с кресла. — А где Чимин? Тэхён молчит, он знает, как сильно Чонгук любит послушание и прилежность. Он просто подходит ближе, поглаживая свой пушистый хвост. Член его давно стоит, прижавшись к животу, а в глазах неприкрытое желание плещется. — Тебя не было неделю, — Чонгук хмыкает. — Даже не позвонил. Парень разворачивает Чонгука в кресле к себе лицом, усаживаясь ему на колени. Чонгук смотрит заворожённо на прекраснейшее лицо своего мальчика, которого он посмел расстроить. Руки Тэхёна ложатся на плечи Чонгука, а ладони мужчины сжимают ягодицы, нащупывая основание пробки. — Что такое? — спрашивает Чонгук. — Соскучился по хозяину? — Соскучился, — честно отвечает Тэхён, приближаясь губами к ушной раковине мужчины. — Очень. Вы меня игнорировали две недели. Мне надоело. — Понимаю, — качает головой Чон, пока пухлые губы обхватывают мочку его уха и старательно посасывают, рвано дыша. — Я и сам очень скучал. — Почему тогда не звонили? — шепчет Ким. — Я думал, что я Вам не нужен, господин. — Работа, Тэхён, та ещё сука, — Чонгук руками оглаживает каждый сантиметр Тэхёнова тела, задевая соски, разматывая поводок на талии, слегка потягивая за него. — Но ты пришёл сам. И я вынужден признать, что появление твоё очень эффектно. Я польщён. — Сильно не радуйтесь, — ухмыляется Тэхён. — У меня для Вас тоже припасено наказание за Ваше плохое поведение. Поматросили и бросили. Не стыдно, господин? — Не говори так, — Чонгук шлёпает Тэхёна ладошкой по губам, чувствуя в своих штанах дикий прилив возбуждения. — Тебе идут ушки. — Знаю, — кивает Тэхён. — И Вам бы пошли. Чонгук подсаживает Тэхёна на свой рабочий стол, выключает ноутбук и отодвигает в сторону все вещи, включая органайзер, ежедневник и различные бумажки. Сидя в кресле, он пододвигается на нём ближе, устраиваясь между ног Тэхёна, находясь лицом на уровне его пупка. Положив одну ладонь на бедро, а вторую на одно колено, Чонгук наклоняется, припадая губами ко второй коленке, заставляя Тэхёна содрогаться от такой интимности и оголтелой нежности. — Тащусь от твоих ног, — шепчет Чонгук, выцеловывая коленную чашечку невесомыми чмоками, — самые потрясающие, вкусные, бархатные. — А я от Вас тащусь, — признаётся Тэхён, задыхаясь сверху. От этих слов у Чонгука член дёргается в брюках, он ведёт поцелуями по голени, не забывая расцеловывать каждый миллиметр божественных ног, прижимая одной рукой член Тэхёна к животу, двигая ладонью. — Ты плохо вёл себя, Ким Тэхён, — Чонгук поднимается языком вверх по ноге, переходя на бедро и таз, прикусывая тазобедренную косточку. Ноги Тэхёна раздвинуты, а ягодицы слегка приподняты, так как пробка, засевшая внутри, мешает просто сидеть, поэтому приходится держать себя чуть ли не на весу. — Ты же такой хороший мальчик. — Хороший? — хныкает Тэхён от похвалы. — Правда? — Правда, — Чонгук гладит его по бёдрам, — Но иногда бываешь и очень-очень непослушным, вредным и плохим. Сегодня ты меня порадовал, поэтому я возьму тебя нежно. — Вы на такое способны? — с издёвкой говорит Тэхён, пока Чонгук по-доброму смотрит на него, помогая подняться со стола и нагибая парня раком. — Не хочешь, как хочешь, — Чонгук слегка дёргает за хвост, вызывая прилив мурашек у Тэхёна, — я предлагал. — Чонгук! — вырывается у Тэхёна, когда мужчина выдёргивает пробку с хвостом и отбрасывает в сторону. — На «Вы», — предупреждающе шепчет ему Чон, потираясь своим возбуждением в брюках о ягодицы Тэхёна. — Обращайся ко мне на «Вы», Ким Тэхён. Не забывай, я твой хозяин и господин, по крайней мере в сексе. В обычной жизни можешь обращаться ко мне как угодно. — Хорошо, — выдыхает Тэхён, выгибаясь в спине, — мой господин. — Так лучше, — говорит Чонгук, пальцами лаская дырочку Тэхёна, порядочно растянутую анальной пробкой. — Тебе безумно идёт ошейник. Ты мой породистый кот. — Мяу, — Тэхён хочет приподняться и поцеловать Чонгука, но тот надавливает на спину и пригвождает парня к столу, считая языком позвонки на спине. Застёжка ошейника эротично поблёскивает и мило позвякивает. У Чонгука и без того учащённый пульс начинает стучать по вискам, пока он переворачивает парня обратно на спину, осторожно укладывая лопатками на стол. — Будь послушным, — Чонгук спокоен, а Тэхён слышит его голос будто из-под толщи воды, — не дай в тебе разочароваться. Спустя несколько секунд Тэхён чувствует на своих губах лёгкий поцелуй. Тэхён, тут же подавшись вперёд, дабы хотя бы ещё ненадолго продлить это нежное касание старается перенять инициативу хотя бы в поцелуе, но Чонгук довольно в грубой манере хватает Тэхёна за запястья, останавливая. Болезненная хватка переходит в невесомые поглаживания, и дыхание мужчины становится сбивчивее. В этой ситуации от Тэхёна требуется лишь доверие и подчинение. Ни больше, ни меньше. Чонгук отходит в сторону и начинает самозабвенно раздеваться до гола, обнажая роскошную мужскую фигуру: крепкие бёдра, изящные косые мышцы живота, шесть кубиков пресса. Само совершенство. Член его выскальзывает из белья, наливаясь краской. — Готовить тебя не нужно, я правильно понимаю? — уточняет Чонгук, подходя ближе к Тэхёну, и с силой хватает за поводок, притягивая к себе. — Ты ведь хорошо постарался, душа моя? — Я готовил себя для Вас, господин, — Тэхён истекает смазкой, не смея прикасаться к телу Чонгука, пока тот сам не позволит. — Правильное решение, — Чонгук тянет сильнее за поводок, оказываясь с Тэхёном лицом к лицу, похлопывая ладошкой по щеке. — Умный мальчик. — Вы так хорошо со мной обращаетесь, у Вас точно не было опыта с парнями? — Тэхён, и правда, невольно задумывается об этом, обычно, мужчинам требуется подсказывать, но Чонгуку это совсем не нужно, он делает всё так, как надо. — Анальный секс с девушками почти ничем не отличается от секса с парнями, — отвечает Чонгук без стеснения, а Тэхён загорается от необоснованной ревности. — Какой ещё вид секса Вы предпочитаете с женщинами и хотите сравнить его со мной?! — Тэхён повышает голос, за что получает увесистый шлепок по бедру. — Не повышай на меня голос, — строго говорит Чонгук, приставляя член к проходу, растянутому пробкой. — Ты вне конкуренции даже среди тысячи женщин. Чонгук сам не понимает, когда к нему пришло осознание, что он возлюбил этого мальчишку, да так, что ему покоя не дают мысли каждодневные, вторгаясь без стука и наводя в голове свои порядки. Лишь работа на некоторое время дала отмашку и помогла абстрагироваться, тем самым обидев парня. Влюбиться в парня младше себя, да ещё и друга сына — не грех, отнюдь. Гораздо хуже его не полюбить. — Возьмите меня скорее, господин. Оттрахайте, — говорит Тэхён серьёзно, пребывая в нетерпении, загадочно улыбаясь, — докажите мне, что я просто могу кончить от Вашего члена внутри себя и затягивающегося ошейника на шее. Я же вижу, что Вы хотите. Не упускайте возможность, я ведь могу сбежать. — Никуда ты не сбежишь, — Чонгук спокоен. — Ты сам хочешь не меньше. Тэхён вновь нагло усмехается и приподнимает одну ногу, утыкаясь длинными пальцами в грудь Чонгука, цепляя сосок и спускаясь ниже, надавливая на стоящий член, проводя стопой по нему и пачкаясь в смазке. — Ты меня изучил, — Чонгук перехватывает ногу и укладывает себе на плечи, захватывая и вторую, входя очень резко под сдавленный крик. — Пять баллов, Ким Тэхён. Мужчина буквально дышать перестаёт, поворачивая голову к правой ноге, проводит языком по выпирающей косточке и переходит к изящной ступне, скользя по ней кончиком горячего языка. Втрахивая Тэхёна в стол сильнее, набирая темп, он целует его ноги, удерживая руками за бёдра для предотвращения скольжения по гладкому столу. Чонгук нежно выводит узоры на поджимающихся от удовольствия и боли пальцах другой ноги, переходя уже к ней. Стоны Тэхёна низкие, глухие, бархатистые. Чонгук вдалбливается сильнее, слыша стук лопаток Тэхёна о его собственный рабочий стол. Чонгук понимает, что он долго не протянет, учитывая, что у него почти две недели не было секса, а с Тэхёном невозможно быть спокойным, особенно когда он вторгается в твоё пространство полностью нагой, одетый в одни лишь кошачьи уши, ошейник и с пробкой в заднице. Чонгук руками держится за Тэхёновы стопы, целуя каждый палец ноги, продолжая двигать бёдрами, теперь уже ясно чувствуя, как сам Тэхён трясётся и смотрит исподлобья, мучительно не прикасаясь к себе. Прикрывая глаза, Чонгук чувствует, как большие капли пота текут по его плечам, капая на Тэхёна, но продолжает вдалбливаться в Тэхёна, удерживая его ноги. — Господин, — Тэхён сдавленно стонет, пока горячий язык гуляет по ступне, а Чонгук укладывает одну руку ему на шею, слегка придушивая. — Зачем тебе ошейники, если есть мои руки, Тэхён? — Чонгук подцепляет аксессуар за основание, натягивая сильнее до хрипоты. — Но раз ты посчитал, что так будет лучше, я не против. — Ваши руки лучше, — кряхтит Тэхён, ощущая как тепло разливается внутри, и сам же кончает, обильно выплёскивая сперму, ни разу не прикоснувшись к себе. — Прекрасный вид, — делится Чонгук с Тэхёном, заставляя его краснеть. — Вы довольны, господин? — Тэхён расплывается на этом столе и уплывает далеко-далеко. — Да, ты справился, — Чонгук целует его живот, вводя отброшенную пробку обратно, оставляя внутри свою сперму. — Походи немного так. Можешь сварить мне кофе. — Вы серьёзно? — удивляется, отошедший от оргазма Тэхён. — Это не очень удобно. — Я серьёзно, — Чонгук достаёт из ящика стола влажные салфетки, протирая член, — выпадет хоть капелька моего семени — накажу. Сам Тэхён и рад бы получить наказание, но сейчас он настолько вымотан, что еле сползает со стола, целуя Чонгука в нос. — Ким Тэхён, ты прекрасен, — Чонгук трётся своим носиком о щёку Тэхёна, мило урча. — Приглашаю тебя на свидание. Сегодня, после кофе. — Надеюсь, не в секс-шоп, — отшучивается Ким. — И не в гей-клуб. — Обижаешь, — цокает Чонгук. — Я знаю одно уютное местечко, где тебе очень понравится. Я уверен, что в таких местах тебе бывать не доводилось. — Хмм. Я вот был даже на раковой ферме, а Вы были? — Тэхён активно думает, что же это может быть за место, куда Чонгук готов его сводить. — Не был, — отвечает мужчина честно, — в общем, я хочу тебя пригласить в один интересный ресторан молекулярной кухни, там происходят чудеса. Такие же чудеса, как и ты сам, Ким Тэхён, — Чонгук приобнимает парня за талию, слегка подёргивая за хвост. — Ну так что, согласен? — А Вы разве примете отрицательный ответ? — спрашивает парень, вновь напрашиваясь на сексуальное давление. — Нет, — качает головой Чон, — спросил чисто из вежливости. Тогда пьём кофе, моемся и идём в кафе. — Я как раз взял одежду поприличнее, — Тэхён вспоминает тот самый костюм, что наглаживал дома и как знал, что он ему сегодня пригодится. — Хорошо. Позволю тебе побыть хотя бы иногда одетым, — Чонгук ему подмигивает, выпуская из своих объятий. Тэхён радостно скачет до кухни, удерживая пробку ягодицами, варит старательно кофе и напевает какую-то песню, довольный своим поступком и собственной смелостью. А Чонгук просто наблюдает за всем этим и думает о том, что никакой кризис ориентации и обман чувств не сравнится с Ким Тэхёном, которого он так страстно полюбил.🔥
В ресторане «Last wish» их встречает мужчина-хостес, одетый совершенно необычно для подобных мест. Форма у официантов соответствует общей концепции и интерьеру ресторана. На входе всё выглядит более скромно, чем внутри. Хостес приветствует дорогих гостей и проводит их в небольшой зал в виде приват-комнаты. Тэхён идёт сзади Чонгука и обращает внимание, что в классических брюках и простой белой рубашке он выглядит намного сексуальнее, чем полностью раздетый. — На сегодня это Ваша обитель, — откланивается хостес, пропуская мужчин внутрь. В помещении ресторана весьма оригинальный интерьер, и Тэхён понимает, что он действительно никогда не был в таких местах: в таких потрясающих местах, что привлекают взор с первой секунды. Тёмно-коричневые стены утопают в зелени самых разных сортов и видов, а потолки здесь зеркальные, они визуально увеличивают пространство и придают убранству уникальности. Пара проходит к круглому столику на низких ножках, рядом с которым удобные кресла с персиково-оранжевыми подушками. На столе стоит ваза с веточками хлопка, что выглядит аккуратно и мило; напротив зелёное полотно во всю стену, полностью украшенное разнообразными растениями с крупными листьями. Вишенкой на торте во всём этом великолепии являются птицы. Крупные белые птицы, диковинные, похожие на колибри, но гораздо больше. Они расположились прямо над столом, и словно застыли в своём полёте, задержались в мгновении, и теперь украшают это необычное, эксклюзивное заведение. — Удивлён? — подталкивает его Чонгук к креслицу. — Есть такое, — Тэхён стоит с раскрытым ртом, но отвисает и плюхается на своё место. — Добро пожаловать в ресторан экспериментально-молекулярной кухни «Last wish». На сегодня Вашим официантом буду я. Меня зовут Себастьян, — представляется официант, и он, судя по имени, французского происхождения. Чонгук кивает и посматривает на Тэхёна, листающего меню. — Выбирай, что тебе по вкусу, — говорит мужчина, зная, что именно закажет он сам. — Что такое «Молекулярный тар-тар»? — спрашивает Тэхён официанта, готовившегося записывать предпочтения гостей. — В основу молекулярного тар-тара входит свежайшая рыба, свекольно — хлебные сферы, икра из бальзамического уксуса, лимонная пена, микро травы и прочее. Распространенный салат под другим взглядом, — чеканит Себастьян заученную речь. — Хорошо. Тогда его, и на десерт «Морковный эспум», — завершает свой заказ Тэхён. — Прекрасный выбор! К эспуму ещё идёт мандариновый песок. Оригинальный десерт из свежей моркови и сладких долек мандарина, — записывает официант, одобряя выбор Тэхёна. — А что заказывать будете Вы? — обращается он к Чонгуку. — Молекулярный базиликовый напиток. И всё, — подводит черту Чонгук. — Отличный выбор. Ваш заказ будет готов через 15 минут. Ожидайте, — официант удаляется на кухню, а Чонгук разглядывает Тэхёна, одетого настолько стильно и по-взрослому, что в штанах становится тесно. На Тэхёне сегодня нежно-голубой, пастельного оттенка костюм. Пудровые узкие брюки классические, вкупе с пиджаком в тон, смотрятся выгодно на его стройной фигуре. Под пиджаком белая воздушная блуза с глубоким вырезом. На тонкой изящной шее красуется ожерелье из натурального жемчуга. Причёску после секса Тэхён поправил, помыв голову и уложив по новой; подвёл глаза кайалом и вставил серо-зелёные линзы для придания блеска взгляду. — Выглядишь великолепно, — делает комплимент Чонгук, перекрещивая ноги под столом. — Дорого, породисто. — И ты, Чонгук, выглядишь бесподобно, — Тэхён рискует назвать Чонгука по имени, обращаясь на «ты», тот лишь поднимает бровь и никак не реагирует. — Не против, что на «ты»? — Нет, — говорит Чон, — я сам тебе сказал называть меня в простой жизни так, как тебе будет угодно. — Тогда, Чонгук, давай поговорим о наших с тобой отношениях, — предлагает Тэхён, принимая блюда принесённые официантом, разглядывая их со всех сторон. — Мы просто любовники? — Мне не нужны просто любовники, Тэхён, — Чонгук отпивает из высокого бокала розовый напиток. — Мне нужен один человек раз и навсегда. Я за всю свою жизнь достаточно натерпелся, насмотрелся и напробовался. — Ну да, Вы прям нарасхват, — Тэхён резко переключается опять на официальное общение, так как достаточно непривычно обращаться к Чонгуку, как к другу. — Ой, ты. — Ты прав, — соглашается мужчина. — Меня любят женщины, я бы сказал очень много женщин. — Кто бы сомневался, — уплетая свою еду, говорит Тэхён и ухмыляется. — Тут и к гадалке не ходи. — Они мне не нужны, — Чонгук отодвигает от себя бокал, — мне нужен ты. — Я? Мы с Вами толком и не общались. Трахались парочку раз, — Тэхён тоже откладывает приборы в сторону. — А сейчас вы говорите, что я Вам нужен. — Нужен, — подтверждает свои же слова Чонгук. — Я долго думал. Ты считаешь, что я всю неделю ни разу о тебе не вспомнил и не подумал? — Не знаю, — парень пожимает плечами. — А я знаю. Я долгое время не принимал себя. Да, мне по-прежнему нравятся девушки и вообще представительницы женского пола. Я никогда не испытывал влечения к мужчинам, мальчикам или парням. Для меня это было дико и непозволительно. Именно поэтому, когда я узнал о Чимине, меня чуть инфаркт не схватил. Видимо, я уже тогда задумывался о тебе, как о ком-то бо́льшем, чем просто друге моего сына, — Чонгук встаёт с насиженного кресла и подходит к Тэхёну. — Я не хотел продолжения этих отношений. — Что изменилось? — Тэхён тронут и одновременно обижен. — Я думаю, что я испытываю к тебе больше, чем простую симпатию. С того самого момента в кухне, когда я пришёл пьяный и поцеловал тебя. Мне уже тогда казалось, что ты не будешь для меня претендентом на одну ночь. Хочу сделать тебе предложение, Ким Тэхён. Оно стоит мне многого. — Чонгук помогает Тэхёну встать перед собой. — А я в Вас влюблён с первого взгляда, как бы это смешно не звучало, — Тэхён нервно смеётся, не веря в то, что это реальность. — Будь моей второй половиной, хочу быть твоим мужчиной, — Чонгук достаёт небольшой футляр бледно-розового цвета. Тэхён трясущимися руками открывает коробочку, в которой лежит изящное тоненькое колечко с небольшим красным камушком. На первый взгляд кажется, что это белое золото в сочетании с рубином. — Это платиновое кольцо с рубином. Платина характеризует мои чувства к тебе: крепкие, сильные, серьёзные, а рубин — это моё сердце, которое я вверяю в твои руки, — Чонгук описывает свой подарок, надевая Тэхёну кольцо на средний палец. — А что Чимину скажем? Он же охуеет, — Тэхён матерится, не замечая ничего вокруг, пока любуется украшением. — Охуеет, но рано или поздно он всё равно бы узнал, — Чонгук целует Тэхёна в щёку, делясь своей теплотой и любовью. — Только давайте не сегодня, — предлагает парень, прыгая Чону на руки. — Тогда завтра? — Чонгук кружит Тэхёна по помещению кафе. — Как получится, — Тэхён абсолютно счастлив и доволен жизнью, пока самый лучший мужчина держит его на своих руках.***
Время за ужином пролетает незаметно, и наступает момент возвращаться домой. Тэхён заранее уточняет у Чимина дома ли он, на что тот отвечает, что у Юнги, и ждёт его к ужину, не планируя сегодня приезжать с ночёвкой. На город опускается вечер и за окном порядочно темнеет, пока возлюбленные наслаждаются друг другом. Дома и правда Чимин не был замечен, значит, не соврал. У Юнги рабочий день должен закончиться через два часа, поэтому у Тэхёна и Чонгука есть время в запасе для общения… и не только. Стоит двери за ними закрыться, Чонгук первым накидывается на своего парня, неся на руках до дивана. Чонгук бросает Тэхёна на диван, наваливаясь сверху, и сразу врезается в любимые, нежные губы, проникая языком, расстёгивая свою рубашку на первых три пуговицы. — Тэхён, я давно хотел тебе сказать, — вздыхает Чонгук. — Ты вообще знаешь о том, что ты ходячий фетиш? А особенно для таких извращенцев, как я… Я просто обожаю, когда ты ходишь по дому босиком, — он стягивает с плеч Кима пиджак, подкладывая ему под голову. — Поэтому Вы подарили мне носки? — у Тэхёна внутри пожар разгорается, разрастаясь и сжигая до пепелища. — Иначе бы я не сдержался, — Чонгук вновь целует, так страстно, так самозабвенно. С диким желанием упивается чужой слюной, попавшей ему в рот, пока Тэхён самостоятельно проталкивает свой язык. Они друг в друге растворяются, разбиваются на сотни осколков и собираются воедино, склеивая себя по крупицам, целуясь словно в последний раз жизни всего человечества и планеты Земля. В глазах Чонгука Помпеи под лавой тонут, сгорая в огне адском. У Тэхёна на губах только имя Чонгука, звучащее молитвой нескончаемой, долгой, праведной, излечить способной. Чонгук сцеловывает вздохи своего любимого, ощущая нереальное возбуждение, рвущееся наружу. Мужчина готов взять его прямо на этом диване и ни капельки не пожалеть, но входная дверь хлопает, вырывая Чонгука с Тэхёном из транса. — Вот это охуеть! — Чимин стоит вдалеке, но прекрасно видит, что происходит на диване. — Папа?! Тэхён?! — Оу, — Тэхён улыбается и спокойно себе лежит, пока Чонгук в панике застёгивает рубашку, слезая с Кима. — Ты мне должен два косаря, — хлопает Юнги Чимина по плечу. — Какие, блять, два косаря, Юнги?! — орёт Чимин, пихая своего парня в бок. — Которые ты мне проспорил, ёбаный карась! — восклицает Юнги, наблюдая, как Чонгук закипает. — Вы ещё и спорили на нас? — голос его звучит удивлённо, ему даже немного стыдно, что сын застал их двоих. — Конечно, бать. Чиминчик не верил, что вы шпёхаетесь… А ещё Тэха с утра про ананасовый сок спросил, тут хоть волка в жопу выеби и высуши, сразу ж всё понятно! — выражения Юнги просто бесценны. — Тэхён! — окликает Чимин друга, притихшего на диване. — Лучший друг! Когда ты собирался мне рассказать, что ты мой будущий отчим?! — Когда-нибудь узнал бы, — отвечает за парня Чонгук, подходя к нему. — Мы с Тэхёном пара. — Я в ахуе, — Чимин эту фразу повторяет раз пять подряд, пока Юнги не щёлкает пальцами ему перед носом. — Та ладно, в ахуе, да в ахуе… Ты просто не хочешь верить, что твой батяня-гомофоб на самом деле такой же заднеприводный, как и мы. А он оказался не падлюкой всратой, вступил в наши ряды! — фыркает Юнги, шлёпая Чимина по жопе. — Пошли давай наверх, заберём кошелёк твой и поедем обратно, а то нас тут загрызут и кости наши перемолят. — Нет! — отмахивается Чимин. — Так ты гей? — задаёт он вопрос отцу. — Ну, как минимум, бисексуал, — влезает в разговор Тэхён, обнимая Чонгука. — Так что всё, дружище, твой отец теперь мой папочка. — Тэхён! — в один голос кричат отец и сын. — Хуяпочка! Имей совесть, Тэшечка! Ты со мной даже не поделился этой ценной информацией! У меня тут новый член семьи вырисовывается, а я в глаза ебусь, как самый последний ореховый хуеклюй!!! — Чимин злобно зыркает на Тэхёна, переводя взгляд на Чонгука, стоящего тише воды, ниже травы. — Какой же ты ореховый хуеклюй? — качает головой Тэхён. — Ну как ты представляешь моё признание, ЧимЧим? Я должен был сказать, что теку по твоему папаше?! — Намекнул бы! — обрывает друга Чимин. — Теперь знаешь, — Тэхён показательно целует Чонгука на глазах его сына, приобнимая мужчину за талию. — Чимин, я принял твои отношения, люблю тебя таким, какой ты есть, не отказываю тебе ни в чём. Неужели так сложно принять и мои отношения? — Чонгук настраивается на конструктив, пытаясь успокоить сына. — Не сложно, папа! Не сложно, но поверь, ты бы тоже охренел, если бы я с дядей Хосоком целовался у нас на диване! — возмущается Чимин, — А он, между прочим, мужик очень горячий! Благо, Юнги уже убежал наверх и не слышит признаний своего жениха, а то от дома Хосока наутро осталось бы пепелище с кучей говна посередине, а вокруг были бы разбросаны головы плюшевых медведей. — Ну ты не сравнивай… — Чонгук потирает переносицу, явно представляя эту картину, и ему дурно делается. — Он прав, — поддакивает другу Тэхён. — Хосок горяч. Лица обоих Чонов вытягиваются от удивления, и они впиваются взглядами в Тэхёна. — Чего? Я просто хотел разрядить обстановку, — Тэхён разводит руками, думая, что он полный придурок. — Вам нужно будет потом обсудить всё в спокойной обстановке. — Тэхён прав. Отец, поговорим завтра. Мы с Юнги торопимся, — в это время тот, кого вспомнили, спускается по лестнице, кивая Чонгуку с Тэхёном напоследок. — Бурной ночки, пользуйтесь охлаждающей мазью! — желает Юнги парочке, за что получает оплеуху от Чимина, выходящего из дома со злобным топаньем и утягивающего жениха за собой. — Вот и признались, — говорит Чонгук, устало разглядывая взбодрившегося Тэхёна. — Он мне не простит. — Да простит! Не говорите ерунды! — успокаивает мужчину Тэхён, нежно целуя в губы. — Мне нужно побыть одному. Побудь один вечер тоже один. Если станет скучно, то можешь сходить в клуб, — Чонгук очень встревожен, сам на себя не похож. — Побудьте, — понимающе кивает Тэхён. — Только я никуда не пойду. Если мне станет скучно, я приду к Вам и начну Вас доставать! — Узнаю своего Ким Тэхёна, — Чонгук треплет его по голове, как щенка, целуя в макушку. — Дай мне хотя бы час. — Я пока сбегаю в магазин, — Тэхён вспоминает, что дома поесть совсем нечего, а сок он так и не купил, планируя сегодня хорошо поработать ртом. — За ананасовым соком? — Чонгук вновь расстёгивает рубашку, оголяя накаченную грудь. — Я буду пить коньяк. Он не очень вяжется с ананасом. — А кто сказал, что Вам? — изумляется Тэхён, поражаясь наглости мужчины. — Я для себя! Кто знает, чем вечер обернётся! — После фразы «Хосок горяч» вечер обернётся не в твою пользу, Ким Тэхён, — из уст Чона такая фраза звучит с намёком. — Ох, не в твою. — Звучит интересно, но мы ещё посмотрим, господин, — засранец провоцирует, открыто издевается над мужчиной, пребывающим в раздумьях и умственных тяжбах. — Вали в свой магазин, — Чонгук устал, откровенно устал. — Меня не ищи в доме ближайший час. Я буду в комнате отдыха. Туда никому нельзя заходить, кроме меня. — Даже мне? — вопрошает Тэхён. — А как же наши отношения? Разве у нас есть секреты друг от друга?! — Нет, но в комнату не суйся! — Чонгук прикрикивает. — Тебе что-то не понятно?! — Ох… Я понял… У Вас там красная комната, как у Кристиана Грея?! — Тэхён сощуривается, приближаясь лицом к Чонгуку, вставая на цыпочки. — А я Ваша Анастейша? — Кто такой Кристиан Грей? — Чонгук изгибает бровь в удивлении, вспоминая все просмотренные фильмы, ведь он отпетый киноман. — Главный герой из фильма «50 оттенков серого», там целая трилогия. Может как-нибудь глянем на досуге? — Тэхён сверкает зубами, пока не получает увесистый шлепок по заднице. — Не нуждаюсь ни в каких фильмах, — Чонгук удаляется, верно, к себе в комнату отдыха, оставляя Тэхёна одного. — Через час увидимся! — А может и раньше! — кричит ему вслед Тэхён. — Никаких раньше! — отвечает Чонгук, заходя за угол. — Даже не думай, Ким Тэхён. Придушу! — Тогда точно запрусь! — слово Тэхёна становится последним, пока Чонгук не хлопает дверью за собой.***
Тэхён суетится на кухне, раскладывая свои покупки. Времени на поход в магазин заняло буквально полчаса. Ананасовый сок охлаждается в холодильнике, сашими из осьминога и лосося красиво уложены на натёртой редьке Дайкон в вазочке со льдом, а бутылка дорогого коньяка открывается самим Тэхёном. — Да чтоб тебя, — пыжится Тэхён, пытаясь открутить крышку. — И папашу этого туда же… Грубиян и хам! Тем не менее этот хам очень волнует сердце и душу юного парня, пока Тэхён, не церемонясь, берёт поднос с едой и прётся в ту самую комнату, куда запрещено входить. Ну что сделает Чонгук? Выпорет? Да и ради Бога. Дверь в комнату отдыха заперта, слышатся звуки музыки: поют что-то на английском, а Тэхён настойчиво, по классике, долбится в дверь, пытаясь удержать поднос. Дверь долго не открывают, поэтому он начинает её подпинывать, выводя Чонгука из себя. Стоит Тэхёну замахнуться ногой, как Чонгук предстаёт перед ним с бокалом коньяка и в расстёгнутой до половины рубашке. Взгляд не сулит ничего хорошего, а руки Чонгука сами затягивают Тэхёна внутрь, забирая поднос и ставя его на столик в виде большого плоского камня. Тэхён озирается по сторонам, оценивая обстановку. Комната и правда в стиле Чонгука: стены хоть и светлые, но стоит полумрак, в комнате высокий потолок, мягкий диван, два бежевых кресла, обшитые бархатной тканью для собственного удобства, у двери два сундука декоративных, взваленных друг на друга; какие-то шкафы с интересным содержимым и гвоздь программы — гамак, подвешенный на жёстких тросах, выполненный в виде небольшой софы. По виду Чонгука виднеется, что он очень недоволен тем, что Тэхён пришёл раньше нужного времени, и мужчина от этого донельзя возбуждён. В свою очередь, он не спешит что-то делать, просто садится в этот гамак, складывая ногу на ногу. Он вбирает каждое Тэхёново движение. — Раздевайся, — бросает мужчина Тэхёну в лицо. Парень медленно выполняет приказ, расправляясь с пуговицами на блузе, стаскивая её с миндальных плеч. — Быстрее, — торопит Чонгук, отпивая крепкий алкогольный напиток из бокала, — не заставляй господина ждать. Брюки с ремнём отправляются следом за блузой, валяющейся на полу. — Бельё, — кивает Чон на вздыбленный пах Тэхёна. Беспрекословное подчинение. — Иди сюда, — мужчина жестом подзывает парня к себе, хлопая по коленкам, — на четвереньках. Тэхён теряется в ощущениях и раздумьях, отбрасывая свою гордость прямо к горе своей одежды. Он немного морозится поначалу, но спустя минуту ползёт к своему хозяину. У колен Чонгука спокойно, безопасно. Парню, определённо нравится такое к себе отношение в сексе. — Отсоси, — Чонгук укладывает руку Тэхёна на свой член, помогая расстегнуть ширинку брюк и ремень. Послушно наклонившись над пахом, Тэхён утыкается носом и вдыхает запах, тихонько вздыхая, начинает вжиматься лицом, скользя руками от щиколоток своего хозяина по внутренней стороне бедра, вверх. Он наощупь расстёгивает ширинку и снимает брюки полностью, бережно вытаскивая ноги из штанин. Пока снимает брюки и трусы, ему удаётся поцеловать Чонгука в область икры, ведя языком до самых кончиков пальцев. Член уже готов к фрикциям и выжидает ласк. Тэхён небрежно касается языком головки, покусывая крайнюю плоть для придания остроты ощущениям, от чего Чонгук шипит, рефлекторно сводя колени. Ким насаживается на член и массирует яички, слегка их почёсывая. Юркий язык проходится по всей длине, а Чонгук зарывается пальцами в волосы и прижимает к себе ближе. Устав от прелюдий, Чонгук не церемонится, засаживая член прямо в глотку. Слёзы Тэхёна брызжут обильно, а во рту скапливается слюна, текущая по подбородку. Чонгук не жалеет, он наказывает непослушного мальчика за то, что тот ослушался. Сейчас он для него любимый человек, хоть и Тэхёну он об этом не скажет. — Ким Тэхён, — пытается сказать Чонгук в полустоне, — ты сегодня моя кукла для траха, сегодня приятно будет только мне. Не надейся на пощаду. Ясное дело, Тэхён ответить не может, принимая член всё глубже в глотку, заглушая рвотный рефлекс. Он уже сто раз пожалел о том, что запёрся сюда раньше, так как движение члена в горле совсем не доставляет удовольствия, причиняя дикую боль. — Надоело, — Чонгук отрывает Тэхёна от себя, любуясь проделанной работой. — Садись. Жди, — мужчина уступает ему место на гамаке, буквально толкая туда. — У меня для тебя кое-что есть. Роясь в одном из ящиков своего шкафа, Чонгук выуживает четыре кожаных оковы, соединённых длинной цепочкой. — Руки за спину, — командует Чонгук, самостоятельно хватая Тэхёна за тонкие запястья, закрывая в оковы. — Теперь ноги. Ставь мне на колени, — Тэхён укладывает обе стопы на Чонгука, и их он тоже заключает в оковы, абсолютно ограничивая движения. Руки и ноги полностью становятся неподвижны, и Тэхён хочет взывать от собственного бессилия, меняясь в лице, что Чонгук, определённо замечает. — Я Вас люблю, — всхлипывает парень, зная, каким Чонгук может быть садистом в постели. — Помолчи, — лишь это отвечает Чонгук, дёргая за цепочку, соединяя ноги с руками. Мужчина одним движением переворачивает парня на живот, выставляя вперёд ягодицы, перевешивая полностью его торс через гамак. — За что Вы так со мной? — скулит Тэхён, болтаясь на дурацком гамаке. — У Хосока спросишь, — Чонгук не даёт Киму смотреть на себя, звонко ударяя по ягодицам ладонью с такой силой, что след пятерни останется ещё надолго. — Вы тот ещё ревнивец, господин. Я же просто кукла для траха, — Тэхён успевает сказать прежде, чем в рот вставляется кляп, не пропускающий ни единого звука кроме мычания. Чонгук молчит, шебурша чем-то за спиной у Кима. Задница горит пламенем, но это ещё не всё. Тэхён хлюпает в голос, когда россыпь острых игл вонзается в ягодицы и заднюю сторону бедра. — Я предвижу твой вопрос, Ким Тэхён, — говорит Чонгук. — Это кожаная плеть для флагелляции. Множество узких кожаных ремешков сейчас облюбовали твои сладкие булочки. — Чонгук вновь замолкает, нанося ещё удар. Спустя ровно пять хороших, мощных шлепков Чонгук откидывает плеть в сторону, накручивая на руку звенящую цепочку. В таком положении ноги Тэхёна оказываются максимально раздвинутыми и соединены с руками, находящимися всё время в напряжении. — Какое прекрасное зрелище, — цокает Чонгук, качая головой, — А какая тишина стоит благодатная. Тэхён протестующе мычит, пытаясь дёргать конечности, но получает шлепок ладонью по раскрасневшимся местам и начинает вести себя тихо, принимая в сжимающуюся дырочку небольшую анальную пробку, смазанную в лубриканте. — Она поможет растянуть тебя для меня, — уточняет Чонгук, будто Тэхён наглухо отбитый. Чонгук вытаскивает пробку и вставляет обратно, повторяя эти движения несколько раз, пока не считает, что такой растяжки достаточно. Ноги парня дрожат, а анус пульсирует от интенсивной терапии пробкой. Чонгук наспех обмазывает член лубрикантом, входя в затёкшее тело, цепочки звякают друг о друга, а гамак раскачивается от рваных и резких движений. У Чонгука буквально чердак рвёт, давно у него не было такого секса, а может и вовсе никогда. Тэхён молчит, кряхтит истошно и пытается стонать, вопреки кляпу. Чонгук тянется рукой и разжимает застёжку кляпа, который со стуком падает на пол. — Господин, — вырывается у Тэхёна. — Я уверен, что Вы лучше Хосока. Вы трахаете меня, как дикое животное. Рука Чона цепляется за шею парня, тянущего его на себя, заставляя удерживаться руками за тросы, на которых держится гамак. Чонгук был бы и правда животным, если бы долго ограничивал Тэхёна в разговорах, ведь его голос это нечто неземное и нереальное, слушать его одно удовольствие, возбуждение накрывает сильнее, если Ким Тэхён стонет громко в голос, заполняя собой всю комнату. Чонгук выходит резко, отстраняясь, осознавая, что дико хочется кончить, но не внутрь. Потянув на себя цепь, он разворачивает Тэхёна к себе лицом, усаживая перед собой на колени, гладя большим пальцем скулы и бережно убирает влажные волосы с его лба. Ему приходится ещё немного подрочить, дабы сперма выплеснулась точно на лицо парня, запачкав губы, попадая на ресницы, забиваясь терпким запахом в ноздри. — Свободен, Ким Тэхён, — Чонгук смотрит выжидающе, освобождая Тэхёна из оков. — А как же долгие поцелуи и нежности после секса? — урчит Тэхён, размазывая сперму на лице по чоновской рубашке. — Наказан, — бурдит Чонгук, выпроваживая Тэхёна за дверь, но поднос оставляет себе. — После душа будут тебе нежности.🔥
Третья неделя проживания Тэхёна у семьи Чон бьёт в первую очередь по психике. Живут они впятером, так как Пудинга пронесли незаметно и поселили в комнате Чимина с Юнги, но Пудинг кот разговорчивый и, естественно, Чонгук не мог не заметить наличие животного. Крики разносились по второму этажу в виде пожарной сирены. Тэхён в это время был в ванной и пришлось выбегать с намыленной головой, дабы проверить, кого там убивают. Оказалось, что Пудинг убивал Чонгука своим присутствием. Но благодаря уговорам в три рта и одно мурлыканье, Чонгук сжалился и позволил Пудингу остаться. Чимин с трудом смирился с отношениями отца и лучшего друга, особенно когда тот в шутку называл его своим пасынком, переименовав даже в телефоне. Секс с Чонгуком был с каждым разом всё острее и чаще, ведь мужчина не упускал ни единой возможности пройти мимо лежащего Тэхёна, болтающего голыми пяточками в воздухе, скрестив их. Чонгук постоянно проходил неподалёку и чуть не съедал собственные губы, если Тэхён вдруг забывал напяливать носки. Тэхён прокачивал свои знания в кулинарии с галактической скоростью, «глотая» не только кое-что интересное, а ещё и знания о готовке. Юнги ему в этом старательно помогал, подсказывая в каких пропорциях и что лучше приготовить. Настоящий помощник, зять всем на зависть. Пару раз Чонгука вытащили на рэп-баттл Юнги, где тот мастерски обклал оппонента матами и получил за это даже приз в виде какого-то кубка. Тогда в глазах Юнги счастья было даже больше, чем новость о свадьбе. А ещё Юнги с Чимином на полном серьёзе готовились к свадьбе, а Чонгук и Тэхён старательно выбирали подарок на торжественное событие, предвкушая это мероприятие, ведь оно будет проходить в самом романтичном городе. В Париже.