Exhausted

      Сокджин познакомился с Намджуном задолго до того, как они стали работать в одной команде. Они выросли вместе, всегда поддерживая друг друга. С детства боевой Джун и оптимистичный Джин защищали друг друга, ночевали друг у друга в гостях, сбегали из дома вместе, придумывали игры, в которые могли играть только вдвоём, разработали свой секретный шифр, который в будущем им пригодился.       Сложно сказать, кто из них влюбился первым, и когда это произошло. Они просто выстраивали свою жизнь, деля каждое мгновение напополам. Учёба в школе в одном классе, в одной группе в университете. Потом они снимали квартиру — первую, и тоже вместе, — работая сутками. Но это ни капли не убавляло того счастья, что они просто были рядом.       Джин соврёт, если скажет, что у него ни разу не появлялась мысль, что, может быть, это и не любовь вовсе, а просто привязанность или привычка. Но ничто так не обнажает всё, как время, и пока что их время показывает, что они друг без друга даже дня провести не могут.       Сокджин тоже работал в охране. До тех пор, пока сестру Намджуна не убили. Её застрелил один из работников главного офиса J.I. за то, что — якобы — она была шпионкой, и сливала данные другим компаниям. Это была клевета, которая привела к жертве, ни в чём не повинной.       У неё остался новорождённый ребёнок, и у пары не возникло никаких сомнений в том, чтобы удочерить её. Родной отец девочки ушёл из семьи ещё до её рождения, испугавшись ответственности. Ей было на тот момент всего несколько месяцев. Няню они ещё не могли себе позволить, так как все средства тратили на обустройство своей жизни, иногда выматываясь до обмороков.       Именно в тот период Джун ушёл работать в тюрьму, чтобы найти человека, который смог бы помочь ему отомстить за сестру. Джин всегда был на стороне старшего, всегда поддерживал его и был рядом, и этот случай не стал исключением.       Они стали видеться намного реже, а забота за ребёнком и параллельная работа по выходным, когда Намджуна всё же отпускали домой, стали настоящим испытанием. Они многое пережили вместе, поэтому им просто надо было переждать. Это было очень трудно и тяжело морально, они не были к такому подготовлены и совершили достаточно ошибок.       Но со временем стало легче. В какой-то момент на смену Сокджину и Намджуну стал приходить Хосок, чтобы понянчиться с маленькой Черён, которой к тому моменту уже исполнился год. Ещё лучше стало, когда выпустили Чимина. Джин никогда не видел его, пока Джун не познакомил их. Пак даже не был особо заинтересован, но Чон объяснил, что это временно, и ему просто надо привыкнуть к ним.       Сокджин никогда не подпускал к Намджуну никого, когда тот был ранен, даже Хосока. Он отталкивал врача, смотрел исподлобья, скалился, но сам выхаживал своего парня и был рядом, не позволяя даже прикоснуться к нему. Они привыкли, что есть друг у друга. И если не станет одного — не будет и другого.       Джин любит в этом человеке абсолютно всё: как он хрипловато смеётся и широко улыбается, из-за чего на щеках у него появляются очаровательные ямочки; как хмурится во время работы или когда просто задумывается о чём-то; как складка между бровей разглаживается, когда Сокджин просто целует его в уголок губ. Он знает и чувствует, что Джун тоже любит его, и это даёт ему силу двигаться дальше и не сдаваться, как сложно бы ни пришлось.       Намджун кидает под ботинки окурок, тут же поджигая новую сигарету. Джин сидит рядом на корточках и чистит пистолет, складывая и убирая его в кобуру. Когда его парень предложил ему присоединиться к их команде, он даже думать не стал.       Чимина он не узнавал, вспоминая, каким парень был сразу после тюрьмы. Сомнений в профессионализме Хосока не осталось никаких, потому что младший из Кимов был уверен, что хакер, скорее, слетит с катушек окончательно, чем начнёт жить нормально. Но, тем не менее, именно его плану они следуют, и именно он ведёт их за собой.       Чимин оказался милым парнем, от которого, на первый взгляд, не стоило ждать никакой агрессии совершенно. Тогда Сокджин не совсем понимал, зачем их с Намджуном вообще наняли. Но совсем немного времени спустя всё встало на свои места, когда на них напали в первый раз. Всё же их разработки оказались слишком опасными для J.I., и представители этой компании начали быстро шевелиться, чтобы устранить проблему, да побыстрее.       Вот только они не приняли во внимание то, что люди, которые посмели пойти против них, чтобы вывести на чистую воду, сгорали от ненависти, которая мотивировала их двигаться вперёд.       У Хосока перебили всю семью — за то, что они просто отказались работать на J.I. У Намджуна убили сестру, а Чимин… Сокджин никогда не лез в это. Джун просто предупреждал его, что парень не совсем здоров, и лучше быть с ним осторожнее, но никогда не раскрывал подробности. Джину было любопытно, но влезать в чью-то жизнь — последнее, чего ему хочется. Поэтому он просто заботится о Паке, как о своём близком друге, коим тот стал за время, проведённое с ним рядом.       Они заходят в кабинет, когда на дворе уже поздно, просто чтобы показаться и сказать, что всё в порядке. Дома ждёт их маленькая дочь, которая сегодня осталась с Хосоком. Младший Ким боковым зрением наблюдает за Юнги, мысленно желая удачи этому парню, который давно освоился на новой территории, и, наверное, привык к ним. Сложно сказать, когда человек не проявляет никаких эмоций и почти не разговаривает ни с кем, кроме Чона.       Может быть, стоит спросить у него, как всё продвигается. Может быть, имеет смысл быть в курсе, чтобы подготовиться ко всему. Несмотря на милое личико, и Юнги, и Чимин могут быть опасны.       Чимин протягивает им распечатки, в которых вся информация о предполагаемых людях, которые следят за ними и скоро могут напасть. Это странно, но Пак редко ошибается, а сейчас, когда он работает с Мином, шанс промаха сводится к самой минимальной вероятности, которую всё равно нельзя исключать.       От них требуется просто максимально изучить все слабости этих людей, чтобы отработать чётко и быстро. Те, кто на них нападают, далеко не с улицы взятые и не с помойки. Это обученные профессионалы своего дела, против которых хакеры и Хосок бессильны. Им нужна защита, и Намджун с Сокджином дают им её.       Черён обнимает их по очереди, и вся усталость от вечернего обхода и тренировки отходит куда-то далеко. Хоть это не его родной ребёнок, Ким любит эту девочку как свою дочь, полностью отдавая всю свою любовь ей и Намджуну. Который, несмотря на свой стальной характер, души в ней не чает.       Он очень боится, что ей может угрожать опасность, поэтому ему приходится прощаться с ними каждый день. И каждый раз это даётся всё сложнее, но они справляются. Они привыкли.       Хосок, зная обо всей этой ситуации как никто другой, обнимает за плечи более ранимого Сокджина и говорит такое простое, но всегда такое нужное: “Всё будет хорошо”. И Ким искренне надеется, что в эту ночь никого из них не пристрелят, когда запирает дверь на несколько замков и ставит сигнализацию.       Утром он выполняет свои отцовские обязанности: готовит завтрак на троих и на какое-то мгновение забывает, что он ещё пару дней назад убил очередного смельчака, который караулил Хосока и Юнги около их дома. Мину, о состоянии которого Джина поставили в известность сразу же, знать об этом не обязательно. Его мозг должен быть максимально очищен от всей той дряни, что в нём происходит. Им нужен его высочайший интеллект и способности в программировании.       Конечно, они рассматривают его и как личность, но на первом плане для них всех всегда стоит работа и желание отомстить, что ослепляющим фонарём маяка светит им в лица каждый раз, когда J.I. снова появляется на горизонте.       Сокджин смотрит на распечатки, на имя в верхнем правом углу, и внимательно изучает информацию о нём. Ли Чонхун, тридцать девять лет, детей нет, есть жена. Работает в одном из секретных филиалов J.I. директором — всё это под прикрытием в другой организации, которая не представляет никакой угрозы. Они якобы пытаются выстроить с этой компанией какие-то связи и оформить ряд сделок, чтобы пойти против господина Чона и прикончить его, показать всему миру, каким же на самом деле человеком он является.       Чимину Ли нужен только ради того, чтобы поближе подобраться к директору J.I., что сделать невероятно трудно. Иначе бы они уже разошлись по разным сторонам, исполнив свою основную миссию.       Намджун приходит днём, купив Черён новую игрушку и вкусности, чтобы побаловать. Он ни в коем случае не пытается купить любовь ребёнка, и Джин прекрасно об этом знает.       Девочка воспринимает его, как отца, и очень любит его, всегда его ждёт. Тем не менее, ей хватает внимания и ласки, несмотря на её возраст, когда она только начинает познавать мир и любопытничать.       Старший ставит для малышки столик, чтобы та смогла порисовать, и целует сидящего на диване Сокджина в губы, усаживаясь рядом. От него пахнет кофе и сигаретами, и выглядит он уставшим, бледным, но неожиданно умиротворённым. Как и всегда, когда его семья рядом.       На какой-то миг Намджун утыкается ему в висок носом и замирает так. Джин позволяет ему это, не комментирует и не дёргается, просто ждёт — знает, что старшему это нужно. Убедиться, что всё хорошо, просто проникнуться этим теплом, ощущением того, что его тут ждали. Что всегда будут ждать.       — Досье читаешь? — Намджун отстраняется и зачёсывает волосы назад. — И как оно?       Сокджин хмыкает и кладёт голову на его плечо, чтобы тот привычно зарылся пальцами в его чёрные волосы. От этого всегда приятно, тепло разливается под кожей. У Намджуна большие ладони, которыми он сворачивает шеи. Но Джин знает, насколько нежными они могут быть, и подставляется бесстрашно.       — Отличается, — оценивает он. — Хитрый и продуманный.       Намджун слабо фыркает и прислоняется к его макушке щекой.       — Очевидно, недостаточно, раз его так быстро раскрыли.       — Чимин сказал мне, что это Юнги. Кажется, он приживается.       Джун только кивает, сидит так ещё пару секунд, а потом немного отстраняется и берёт досье, чтобы в очередной раз бегло пробежаться глазами по строчкам. Привычная уже морщина появляется у него между бровями. Джину отчаянно хочется её растереть, чтобы она не существовала.       — Тебе кажется, что с Юнги что-то не так? — вместо этого спрашивает он и кончиками пальцев мягко поглаживает по напряжённому бедру старшего, чтобы немного его успокоить. Старшему из Кимов нужны эти прикосновения, чтобы чувствовать, что всё действительно хорошо.       Намджун пожимает плечами и убирает распечатки. Он и так уже заучил каждое слово за прошедшую ночь, которую провёл практически без сна. Нельзя ничего упускать, каждая деталь может стать решающей.       — Юнги работал на Чонгука, — поясняет Джун. — И, скорее всего, тот его ищет. А он сам знаешь, чей сын. Неизвестно, стоит ли ждать удар, и сможем ли мы его отразить. Знаешь же: если не станет кого-то из нас — всё пойдёт насмарку.       Намджун смотрит на него с особым выражением лица, говорящим намного больше, чем Джин слышит. Что-то о том, что он не хочет, чтобы с его близкими что-то случилось. Это оглушительное, сильное, нуждающееся и искреннее “я не хочу, чтобы что-то случилось с тобой”.       Джин кивает и обнимает мужчину поперёк груди, устраиваясь удобнее и слушая его сердцебиение. Моменты спокойствия для них всегда слишком ценные. Они постоянно подвержены опасности, и именно по этой причине младшему в рёбра упирается кобура Намджуна. У самого ведь тоже всегда оружие рядом.       Сокджин прикрывает глаза, ловя каждый вдох и выдох, как Джун успокаивающе поглаживает его плечо широкой ладонью. Возможно, младшему не помешало бы выработать в себе такой же стержень, который не согнётся ни под каким давлением, но он просто не может. Не такой сильный. Им это и не нужно.       Когда приходит Хосок, Черён, радостно вопя, бежит к нему и тянется, чтобы он обнял её. Сокджину очень не хочется отпускать Намджуна, а тот и не против остаться, но. Чон и так в курсе их отношений, так зачем им отстраняться друг от друга?       Хосок хвалит рисунок девочки, предлагая нарисовать ей что-то вместе, и Джин так чертовски ему благодарен. Он сам не замечает, когда засыпает. Но когда просыпается, Намджун всё ещё сидит с ним и ровно дышит, тоже глубоко во сне. Хосок улыбается Сокджину с какой-то особенной теплотой во взгляде, с этими полными ласкового солнца лучиками в уголках глаз, и шепчет, что уложил Черён спать. Потом он встаёт и, кивнув на прощание, уходит. Оставляет семью наедине.       На кофейном столике, среди прибранных канцелярских принадлежностей, лежат несколько новых рисунков. Они яркие, с забавными рожицами по углам, с жёлтым-жёлтым солнцем практически на каждом листе. Сокджин рассматривает их с сонной улыбкой, водит по ним пальцами так трепетно и осторожно, будто порвёт.       Черён добрая и светлая девочка, которой пока не коснулась эта тьма, кружащая вокруг. Однажды это случится, и они не смогут её от этого уберечь — жизнь не крутится только внутри этих стен. Наступит день, когда их маленькая девочка выйдет на улицу, перепрыгнет все ступени, которые проходит каждый ребёнок на пути к взрослению, и познает боль и разочарование. Сокджин молится, чтобы в тот день они с Намджуном были рядом, чтобы помочь ей справиться.       Джин прикрепляет рисунки, от которых веет влиянием Хосока, на двусторонний скотч. Среди нескольких, что уже давно висят на стене, эти смотрятся правильно. Как центр композиции. Если бы с развитием Черён что-то шло не так, Чон точно бы им сообщил, поэтому родители спокойны, когда зависают у стены, разглядывая творчество маленькой принцессы.       Они все знают, что скоро их размеренная и относительно спокойная жизнь развернётся на сто восемьдесят градусов, и вряд ли они все выйдут без каких-то увечий — как физических, так и ментальных. Поэтому они жадно ловят каждое мирное мгновение сейчас, проводят максимально много времени друг с другом и не тратят силы на глупые ссоры и разногласия.       За всё то время, которое пара провела вместе, они добились полного взаимопонимания. Их иногда жестокая работа не убила в них способность к любви и состраданию, как они ожидали.       Сокджину совсем не хочется провожать Намджуна, а тому не хочется уходить, но это необходимо. Намджун просыпается от его прикосновений, ложащихся на волосы и щёки, и какое-то время просто сидит так, ткнувшись лицом в его ладони. Он не остаётся на кофе, не говорит ничего — это и не нужно, всё говорится иначе, не словами. Прежде, чем закрыть за ним дверь, Джин долго смотрит ему вслед.       Когда на кону жизнь любимых и близких людей, нет никаких поблажек и “ну, в этот раз можно”. Нельзя. Они оба это осознают.       Джин закрывает окна тяжёлыми шторами и поднимается наверх к дочери, не смея оставить её без защиты дольше, чем на несколько минут. Он сейчас — единственный, кто сможет уберечь её, если на них нападут.       Мужчина садится на колени рядом с кроватью Черён, убирает волосы с её пухленького лица и подталкивает одеяло, чтобы ей было теплее и удобнее. Она немного ворочается во сне, но быстро успокаивается под тихий шёпот, обещающий, что она не одна, что её любят.       Джин целует её в тёплый лоб и садится на кровать, стоящую рядом. Обычно он отсыпается днём, когда Хосок заботится об их дочери, а ночью ловит каждый шорох натренированным слухом. Нет ни одного момента, когда бы за девчонкой никто не присматривал.       Они вдвоём многое пережили, но почему-то Сокджина, сильного и уверенного бойца, не покидает ощущение того, что скоро им придётся столкнуться с чем-то, что покажет им, что весь накопленный опыт — ничто, бесполезная трата времени. Что всё это время они потратили не на то.       Из размышлений Джина выводит вибрация, и он читает сообщение.       Я рядом. Люблю тебя.