Хрупкие запястья

      Вечер встречает парочку своим уютом. После вкусного ужина Чон предложил поиграть в монополию на желания, а Юнги эта идея пришлась по вкусу.       Хосок приносит настольную игру и они размещаются в гостиной на полу, ведь так удобнее. На фоне что-то идёт по телевизору, что придаёт уютную атмосферу. Пока омега раскладывал игру, Юнги пошёл за вазочкой со сладостями и чаем, заранее придумывая желания. А вот у Хосока уже было конкретное желание.       Мин вернулся в гостиную с подносом в руках, на котором стояло две чашки горячего чая и та самая вазочка с кучей разных сладостей, и, поставив его на пол рядом с ними, сел сам. Выбрав себе фигурки, которыми они будут играть, каждый кинул два кубика, чтобы узнать, кто ходит первым. Юнги первый. Он кидает кубики заново, ходит, и сразу же покупает филиал, удивляя этим младшего. Следующим ходит Хосок, но он решил ничего пока не покупать, а наоборот, копить.       Спустя полчаса Юнги уже скупил большую часть филиалов в то время, как у Хосока их было всего два. Он постоянно попадал на фишки Мина и платил ему, или попадал в налоговую, и тоже платил.       Хосок не ожидал, что проиграет так быстро. Проигрывать в принципе не было в его планах, но увы. Юнги выиграл, а это значит, что он загадывает желание.       —Ну и какое твоё желание, хён? — Слегка обиженно дует губки Хосок. Юнги это умиляет, поэтому он резко поднимается со своего места, нависая над игрой, чмокает его в губки и говорит:       —Поставь во всех соц. сетях нашу совместную фотографию. — Юнги ничего так и не придумал, поэтому сейчас импровизирует.       —Хён, это как-то скучно. — слегка хмурясь, говорит Хосок. — У меня есть идея поинтереснее! — как-то слишком громко восклицает он, а потом хитро ухмылятся. — Жди здесь. — Приказывает он Мину и спешно покидает комнату.       Юнги немного в растерянности смотрит вслед убежавшему омеге, но послушно ждёт его. Интересно, что он такого придумал?       Хосок направляется к шкафу в своей комнате и достаёт оттуда нужные вещи. Самодовольная хитрая улыбка не сползает с его лица. Он быстро переодевается и тихо направляется к старшему.       Юнги застывает в ступоре, когда видит Хосока перед собой. Кажется его мозг сейчас сломается, или сломается что-то другое. Например его сердце, которое замерло.       Хосок расслабленно стоит перед ним лишь в огромной тёмно-зелёной футболке, которая прикрывает его бёдра. На левой ноге красуется та самая портупея, которую Юнги совсем недавно заставлял его снять. На шее надет уже другой черный кожаный чокер с цепями, и Мин мысленно задаёт вопросы самому себе: «Сколько их у него?», «Откуда?» и «Как он его вообще надел?». Приглушённый свет в комнате подчёркивает весь его образ, добавляя интимности в атмосферу.       Хосок сводит его с ума. Как он из милого стесняющегося малыша может так быстро переключаться в горячего сексуального омегу, при этом не испытывая ни стыда, ни смущения, ни чего-то подобного. Мину трудно дышать. Он нервно сглатывает и поднимается с пола.       Кто ж знал, что он заранее проиграл эту игру?       —Хён, я хочу тебя. — Тихо говорит он, когда подходит к старшему ближе, но не настолько, чтобы Юнги мог до него дотянуться. Он с ним играет. Его глаза горят похотью и это распаляет ещё больше.       Не отрывая от него изучающего взгляда, Юнги подходит к нему сам. Он сразу же тянется к нему руками, потому что нет сил просто стоять, прикоснуться хочется безумно. Хочется любоваться им вечно. Хосока хочется, безумно хочется.       —Уверен? — Шепчет Юнги ему в губы, слегка касаясь их своими. Его руки прижимают омегу к себе сильнее, потому что не хочется терпеть никакое расстояние между ними. Хосок чувствует возбуждение альфы через его штаны и это ему очень льстит, заставляя улыбаться.       —Да, уверен. — Также тихо шепчет младший. Юнги на это лишь ухмыляется.       Старший лижет языком свою нижнюю губу, когда младший кладёт свои руки ему на шею, охватывая её здоровой рукой, а затем накрывает губы Чона своими. Он легонько покусывает его верхнюю губу, после зализывая и втягивая её, пока Хосок проделывает то же самое с его нижней губой. Иногда они отстраняются на короткое расстояние от губ друг друга, чтобы проделать то же самое, только под другим наклоном. Это очень нежно и дико страстно. Желание накрывает обоих. Когда Мин опускает руки к нему на ягодицы, легонько поглаживая их, он проникает в рот к младшему своим языком. Проходится им по нёбу, а потом сплетает их языки воедино.       Тело будто горит пламенем, хочется больше прикосновений, хочется теснее, хочется ближе чувствовать Юнги. Хосок не может выдерживать этого. И альфа будто чувствует это. Он забирается большими руками под футболку младшего и вновь оглаживает округлые подкачанные ягодицы, и ладони скользят по ними так хорошо, так нужно, будто для этого и были созданы. Омега несдержанно стонет в поцелуй от этих чувств и прижимается своим возбуждением к такому же Юнги, трётся об него и еле заметно поскуливает. Ткань нижнего белья и одежда Мина настолько лишние, что становится больно, даже раздражающе. Хочется кожей к коже, чтобы не было никаких преград, чтобы можно ощутить и прочувствовать абсолютно всё.       Юнги ведёт ладонями вниз, укладывая их под ягодицам, и тянет омегу на себя, тем самым подхватывает его на руки. Хосок обвивает его бёдра ногами, держась за него крепче, вплетает тонкие пальцы в блондинистые волосы и сжимает их в кулак. Не разрывая поцелуя, альфа неспеша идёт в спальню.       Добравшись до неё, он садится на большую кровать, усаживая Хосока на свои колени и так нехотя отстраняется от таких желанных губ, истерзанных в страстном поцелуе. Юнги трётся носом об нос младшего, ловя его тяжёлое дыхание своими губами, переводит взгляд ниже. Худые ноги Хосока, расставленые по обе стороны от бёдер альфы, не дают возможности отвести от них взгляд, а кожаные ремешки на одной ноге выглядят слишком притягательно, поэтому Мин проводит по ним пальцами, завороженно любуясь таким видом, от которого всё внутри распадается на мельчайшие частички, и цепляется двумя пальцами за один ремешок, слегка тянет вниз, но не снимает.       Хосоку нравится, когда Юнги смотрит на него таким голодным взглядом, нравится, когда он его касается, нравится касаться его самого.       —Можно? — Спрашивает альфа, заглядывая в глаза, когда цепляется пальцами за край футболки младшего.       —Ты можешь даже не спрашивать меня об этом. — Оленьи глаза Хосока слишком невинны, но в них огромными волнами плещется похоть, сводя тем самым Юнги с ума.       Мин осторожно дёргает футболку вверх, лишая Хосока вещи, под которой скрывалось его прекрасное тело. Юнги не может оторвать от него взгляд. Впалый слегка подкачанный живот манит прикоснуться к нему губами, тонкие выпирающие рёбра призывают провести по ним кончиками пальцев, аккуратно, чтобы не поломать, а ярко выраженные ключицы становятся последней каплей, потому что Юнги не выдерживает больше этой пытки. Хочется окутать всего Хосока собой, прочувствовать его полностью, выпить без остатка. Он срывается, припадает губами к ключицам, втягивает кожу и проводит по ней языком, оставляя пока ещё розовые пятна. Хосок от этого дуреет, тихо шипит от приятных ощущений и прислоняется к телу старшего ближе. Ему уже не терпится потрогать Юнги, поэтому он хватается за его худи и пытается снять, пока тот выцеловывает его шею и ключицы. Мин отстраняется, помогая Хосоку стянуть с себя вещь, и ненадолго застывает, когда младший сразу же льнёт к его голому торсу своим таким же голым телом, и обвивает его руками, прижимаясь носом к изгибу шеи, шумно втягивая травянистый аромат. Опомнившись, Юнги кладёт ладони на его спину, прижимая к себе ближе, и поглаживает её, наслаждаясь усилившимся запахом омеги, наполняя лёгкие им.       Юнги дёргается от неожиданности и шипит от боли, когда Хосок впивается в его шею зубами, прорезая её, без всякого предупреждения, ставит на нём своё клеймо, и не разжимает зубы даже когда чувствует вкус крови на языке. Он ставит глубокую метку, проникает в его сознание, связывает его с собой сильнее, показывая всем, что он принадлежит ему и только.       —Малыш, думаю ты уже можешь спрятать свои зубки. — Шипит сквозь сильную боль Юнги, укладывая одну ладонь на его талию, а вторую оставляя на спине, поглаживая. Хосок его будто не слышит, лишь сильнее сжимает челюсти, впиваясь в шею больше, и причиняет больше боли резким движением. Он будто дичает, ему нравится ощущать кровь Мина на языке, теряется в пространстве. Пачули с еловыми нотками полностью заполняют лёгкие, впитываются в его кожу, Хосок в свою очередь полностью пропитывает Юнги ароматом ванильного печенья, вмешивает свой запах в его, не оставляя шанса на избавление от него. Мин никогда не сможет вывести его из своего запаха, Хосок теперь у него под кожей. — Хосок, мне больно, перестань. — Просит старший, немного напрягаясь от такого порыва дикости со стороны Чона, и слегка сжимает ладонью его талию.       Омегу будто на землю спускают слова Мина. Он постепенно ослабляет хватку, а потом аккуратно размыкает сжатые зубы. Юнги облегчённо выдыхает. Хосок осторожно зализывает сделанную рану, стараясь не причинять больше боли, и, собрав языком выступившую кровь, отстраняется от шеи, любуясь проделанной работой. Метка получилась глубокой, заживать будет долго. Вокруг неё сразу же появился тёмно-фиолетовый синяк, вновь выступило пару капель крови, но сама метка получилась красивой и аккуратной. Омега удовлетворённо хмыкает и улыбается.       Юнги смотрит на Хосока как-то потеряно, он не ожидал, что младший поставит ему метку прямо сейчас, но, увидев счастье на его лице, сразу же расслабляется.       —Ты на вампира сейчас похож. — Смеётся Юнги, когда видит как из уголка губ Хосока течёт тоненькая струйка его крови, а затем протягивает руку, чтобы стереть её.       —Тогда я должен тебя съесть? — игриво спрашивает он и смотрит в глаза, когда берёт руку старшего и обхватывает его указательный палец губами, проводит по нему языком, обсасывает и легонько покусывает подушечку пальца. Юнги дуреет от всего, что сейчас происходит, это слишком пошло, это просто слишком.       Хосок выпускает его палец изо рта с громким чмоком, опускает его руку и толкает Юнги в плечо, заставляя его лечь на спину, склоняется над ним, приближаясь к его губам, и целует как-то развратно. Ёрзает на его ширинке, возбуждая ещё сильнее, и сам же стонет от недостатка ощущений. У альфы дыхание перехватывает, ему больно от того, что на нем джинсы, и хорошо от того, что на нём Хосок, который, кстати говоря, разрывает поцелуй и тянется рукой к его ширинке, пытаясь растегнуть ремень, но одной рукой неудобно, поэтому ничего не получается.       —Тебе помочь? — Шутливо хихикает Юнги, за что получает гневный взгляд младшего. — Прости. — Вскидывает он руки в сдающемся жесте, а затем всё же растёгивает свой ремень и ширинку.       Становится немного легче, но этого недостаточно, поэтому он аккуратно меняет себя и Хосока местами, укладывая его на спину, а сам поднимается, стягивая с себя уже ненавистные джинсы, пока младший за ним пристально наблюдает.       —Снимай всё. — Томно приказывает Чон, указывая взглядом на его боксеры. Тут-то Юнги подофигел от таких заявлений, вот только у Мина другое мнение на этот счёт.       —Давай-ка мы лучше подготовим тябя, м? — Ухмыляется он и вновь залезает на кровать, склоняясь над младшим.       Юнги протягивает руки к шее, расстегивая чокер и отбрасывая куда-то в сторону, а затем скользит вниз, расстегивая портупею и также отбрасывая.       —Думаю мне тоже нужно поставить тебе метку. — Говорит Юнги, оглажывая внутреннюю сторону бедра ладонями, возбуждая Хосока больше.       Губы альфы оставляют влажную дорожку от груди к шее, которой уделяет особое внимание, слегка покусывает и зализывает, выбирает место для метки. Когда наконец определился с местом, на котором всем будет видно метку, он аккуратно прокусывает тонкую кожу. Младший жалобно скулит от боли, но не пытается вырваться. Юнги гладит его одной рукой по волосам, а другой ведёт по телу, успокаивая и отвлекая от боли. Ему нравится, когда младший под ним успокаивается и подчиняется. Мин так же, как и Хосок до этого, смешивает его аромат со своим, ставит вечное клеймо, он принадлежит ему, привязывает его к себе. Когда Юнги чувствует кровь Хосока, сразу же отстраняется, осторожно вынимая зубы, и проходится языком по ране, успокаивая неприятные ощущения.       —Теперь ты мой навеки, малыш. — Тихо шепчет Мин в его губы, мягко касается их и коротко целует.       —А ты мой. — Улыбается Хосок и смотрит затуманенным взглядом в такие же глаза своего хёна, и охватывает его ногами, прижимая к себе. — В тумбочке смазка и презервативы. — Сообщает он, указывая на прикроватную тумбочку.       —Когда ты успел? — Удивляется альфа, когда встаёт с него и достаёт из тумбочки нужные вещи, и сразу же возвращается.       —После течки. Подумал, что пригодится.       Пока он говорит, нижнее бельё исчезает с обоих. Юнги выдавливает смазку себе на пальцы, хотя можно было этого и не делать, потому что естественной смазки Хосока вполне хватило бы, но он боится причинить ему вред, поэтому перестраховывается. Старший покрывает его тело нежными поцелуями, когда медленно вводит в него один палец, который проскальзывает достаточно легко, и в итоге Хосок насаживается на него сам, поэтому Мин почти сразу же проталкивает второй. Он входит сложнее, но боли не доставляет, скорее наоборот. Младший стонет, когда альфа орудует в нём уже тремя пальцами, растягивает тщательно, нащупывает простату, от прикосновения к которой прошибает волнами удовольствия, при этом целует везде, где только достаёт. Тело горит, жаждет альфу, а не его пальцы. Мину и самому хочется, но он переживает, что его Хосоку может быть больно. Не выдержав такой пытки, Хосок слезает с пальцев сам, давая понять, что хочет продолжения. И альфа продолжает.       Юнги открывает презерватив, раскатывает его по стволу своего немаленького члена, и пристраивается у младшего меж ног, облокачиваясь локтями по обе стороны от его головы, приставляет головку ко входу. Хосок в порыве жажды подаётся бёдрами навстречу, погружая её в себя, и шумно выдыхает хёну в ухо от наслаждения. Мин плавно входит наполовину, и, не увидев ни одного признака боли, толкает член до основания.       Сорвавшийся с губ омеги стон слишком громкий, но такой красивый. Юнги хочет слышать их постоянно. Хочет ощущать, как стеночки постепенно обволакивают его. Он выходит наполовину и медленно толкается в нутро любимого, проезжаясь головкой по простате. Хосок от неожиданности как-то тихо взвизгивает и цепляется пальцами одной руки за плечо альфы, притягивает ближе к себе. Да, это однозначно сведёт их с ума.       Вскоре толчки усиливаются и становятся чаще. Тела сливаются воедино, получая общее наслаждение. Комната вся пропиталась их ароматами, которые смешиваются вместе. На первый взгляд может показаться, что они совершенно не сочетаются, но на деле образуют головокружительную смесь. Юнги заставляет Хосока срывать голос от стонов нескончаемого удовольствия и сам тихо стонет ему в губы, когда омега подмахивает бёдрами навстречу, после целуя, сразу же проникая языком в рот и сплетая его со своим. Слишком хорошо. Хосок даже теряется в определённый момент. Тело слишком чувствительное, отзывается на каждое прикосновение альфы. Юнги мало. Он хочет вбиваться в своего малыша часами, хочет доставлять ему нескончаемое удовольствие, от которого у обоих по телу идёт дрожь.       Хосок отцепляет руку от альфы и пытается дотянуться до своего давно забытого члена, который просит к себе внимания. Юнги одёргивает его руку, не желая упускать возможность самому прикоснуться к нему, ведёт ладонью по телу младшего, вызывая кучу мурашек, и обхватывает твёрдый сочащийся смазкой член, при этом не переставая вбиваться в него.       Ощущения слишком сильны, приносят слишком много удовольствия, Хосока разрывает на части, он теряется в них, и в определённый момент из его глаз текут слёзы удовольствия, смешанные со стонами и шлепками двух тел.       —Тебе плохо? Мне остановиться? — Взволнованно спрашивает Юнги, когда замечает его слёзы, и замедляет свои действия.       —Хё-о-он, — жалостливо тянет омега, притягивая альфу за волосы ближе к себе, и двигает бёдрами, пытаясь насадиться на член Юнги больше. — Не останавливайся, пожалуйста. Мне слишком хорошо.       Мин слушается, ускоряет толчки, вновь двигает рукой по члену младшего, и наклоняется к его лицу, сцеловывая слёзы.       Хосок кончает в руку старшего с его именем, слетевшего с уст, и сжимает его в себе. Юнги рычит ему на ухо и кончает следом, попутно кусая младшего за губу, а затем целует, нехотя покидая его тело и слезая с него, снимает презерватив, после сразу же притягивая Хосока к себе.       —Я люблю тебя, малыш, слышишь? Люблю! — Устало улыбается Юнги, гладит Хосока по взмокшим волосам, откидывая упавшие пряди назад и целует его в носик.       —Я знаю, хён, и я люблю тебя очень сильно. — Отвечает взаимностью Хосок и закидывает на Юнги ногу.       Всё кажется таким незаменимым. То, что случилось между ними сейчас, то, что они встретились и любят друг друга, то, что они чувствуют — все эти вещи являются самыми правильными во всей вселенной.