***
После вечерней смены Джейн следовало вернуть авто в таксопарк и спешить к отбою. Но как же старые привычки? Их не так просто исправить здравым смыслом. Как обычно, она сделала объезд по кольцевой границе города, в надежде подбросить спешащих пешеходов. Неспешно проезжая мимо заправки на въезде она заметила знакомое растерянное лицо, сверяющее минуты по карманным часам. Только она знала, что их механизм давно сломан, а привычка посматривать на циферблат у друга осталась. — Эй, парень, — девушка притормозила напротив, — тебя подвезти? — С радостью. А мы, случаем, не знакомы? — изрядно повеселевший при виде знакомой приятельницы, Рэй поторопился занять место в первом ряду. — Ну, хватит. Тебя не было видно неделю! Неделю, Рэй, я сошла с ума! — А твоё сумасшествие… с привкусом сладкого хаоса? — Отвратительно горького кофе, — она разочарованно выдохнула. Щелкнула педаль газа и машина двинулась в путь. Деревья за окном мелькали, словно течение волнующейся реки. В её зелёной полосе можно словно на узорчатом ковре, заметить неожиданные фигуры и лица. Рэйдон с усиленным любопытством выглядывал в «толпе» тополей знакомых, но настороженно, — и они тоже его могли узнать. — Уже поздно, — девушка почувствовала что ранний подъем сказывается на ее внимательности этим вечером, — ты улыбаешься, а глаза такие грустные. — Мне нельзя возвращаться домой, — раздумывая, парень снял очки и устроился поудобнее, перед тем как закрепить ремень безопасности, — они меня заживо съедят. Им пришло письмо из вуза о моих иллюстрациях к общему проекту, помнишь? Так вот, отец чертовски напуган. Сказал, что стадо овец напоминает обитателей одного из кругов ада и эти черти накличут беду семье. А я, говорит, главный богохульник и жить мне осталось недолго. Я третий день пробираюсь в комнату через балкон, собираю вещи и убегаю. Не хочу очередного скандала. — Мой дом открыт для тебя всегда. Как в старые добрые. Только он тоже проклят. — Не шути. «Не шучу, — сердцем она предчувствовала неладное. — Лучше бы посторонним там не появляться». Прошло полгода после появления Джокера в доме, поэтому Джейн стала избегать принимать гостей. Никаких былых посиделок на кухне, никаких шумных праздников, — всё это в прошлом. Тошнотворное воспоминание об упущенном месяце, так ей отплатил за излишнее гостеприимство Шут-из-колоды. Целых 30 дней она бродила в тумане, без людей, шла по дороге с незатихающим голодом, разъедающей болью в желудке и звоном в ушах. Хуже только пение цикад, просыпающихся к концу каждой проведенной в небытие недели. Она шла и шла, пока не проснулась. В собственной кровати, с синяками-пролежнями, голодная, но живая. Однако время уже утекло во внешнем мире. Месяц уже прошёл, и Мори — начальник её отдела побледнел до смерти, когда красный джип подъехал к офису. Обеспокоенный мужчина рассказал, что, при поиске пропавшей, нашли её окровавленную грязную куртку и документы в заброшенном овраге, а сейчас он уже взялся за организацию прощального ужина. Позже лаборатория подтвердит животное происхождение следов крови, и ужин станет приветственным, а не прощальным. Но память свежа — и она не скоро отпустит этот случай. — Как насчёт небольшой вылазки на природу? — внезапной идеи, пришедшей в голову Джейн, располагала подобревшая погода и тёплые летние ночи. — Предлагаешь ночевать в палатке? — Палатки у меня нет. Можно в машине. — Неплохо… — ему уже не терпелось провернуть эту затею. — Я знаю отличное место у подножия сопки Двух Братьев. Только пойми: у меня в рюкзаке есть всё необходимое для разведения костра, но нет ничего съедобного. — Поняла, — она кивнула и повернула руль на перекрестке. — Первая остановка: универмаг.***
В сумерках догорали последние искры костра. Набрав в стакан воды из лужи, Джейн плеснула, потушив последний блеск огня. Ровно час до полуночи. — Ты собираешься спать? — она обратила внимание, что медитирующий на сырой траве спутник покачивался. Подкравшись со спины, она опустилась на колени, и её руки заключили «Будду» в объятиях. Парень вздрогнул. — После плотного ужина глаза сами слипаются. Я не наедался так неделю, две? Как-то уже забыл, — довольно сказал в ответ тот. Джейн, вернувшись к машине, уже была готова повозиться с механизмом опускания сидений: от старости он был ржавый и удивительным образом зажевал пару старых тряпок, припасенных под сиденьем на случай чего, которые так и не пригодились. — Койка готова, — она протянула своему другу тонкий клетчатый плед из шерсти. Из придорожного кафе девушка так спешила, что захватила его с собой. Плед явно не спасёт, если к утру подкрадётся похолодание, но согреет лучше одной лишь летней одежды.***
Полная луна, заменившая домашний ночник, тусклым холодным сиянием наводила беспокойную атмосферу. В полумраке полуночи воображение рисует непредсказуемые картинки в голове, что пугают до дрожи в коленках. Девушка нервно заерзала на месте, подтянула одеяло и повернувшись встретилась взглядом с разделившим ночной страх спутником. — Тоже не спишь? — Рэй не был удивлён. — А как же. Луна покоя не даёт, — она поёжилась. — Расскажи одну из твоих сказок. Давай про лягушку-путешественницу. — Сказок? Я попытаюсь припомнить одну. «Жила-была… Хорошо, пускай будет лягушка. Она жила в холодной-холодной стране. Постоянно сидела лягушка, да ворчала, что лапы мерзнут и болото скользкое. Зимой нагрянули морозы, заболела лягушка. Старая жаба ей посоветовала:— Иди, — говорит, — на Юг: тёплые края отогреют лапы, а у местных обитателей найдёшь лекарство. Наша лягушка повеселела: — Надо же, как там хорошо! — и двинулась в путь. Долго шла она до ближайшего болота, прошёл сезон. Видит, сидят две лягушки, подрагивают от ветра. — Дорогие, подскажите! Где взять лекарство? Где все и почему вас всего двое? — Нас всегда немного здесь было. Все на Юг перебрались. А нам и тут хорошо. Лекарств нет. Как заболеем, ждём, ждём, да проходит со временем. Теплее здесь, чем дома, да не Юг. Не задерживаясь, лягушка продолжила путь. Прошёл второй сезон. Настало лето. Она нашла второе болото, а там лягушек тьма: собрались семьями, прыгают, чешутся да бездельничают на солнышке. — Помогите, дорогие! Я с холодного края. Заболела зимой. Ищу лекарство. — Так ты на Юг пришла. У нас не болеет никто и лекарей нет. Зато тепло, оставайся, отогреешься и всё пройдёт. Осталась лягушка. Прошла неделя, две. Сидит на солнце, а хворь не проходит. Солнце палит, а лапы мёрзнут. Утомилась. Стала скучать по долгой дороге, о проделанном пути и родном Севере. Устала она лежать да отправилась снова в путь. На третьем болоте стоял шум такой, что её не сразу заметили. Вокруг все таскали палочки, листики, собирали прятали сушеных мошек. — Подсобите, добрые! Иду с самого севера за лекарством. — У нас такого нет. Все здоровы, не болеют. Но ты оставайся. Поможем, подкормим. Нам всегда нужны свободные лапы, а тебе всегда найдётся занятие по душе. Гостевала лягушка долгий месяц, многому научилась. Приближались холода снова, но в делах та совсем забыла о простуде. Только скучать по дому не перестала, попрощалась и двинулась в путь. Нагрянула зима, когда та добралась до следующего болота. Оглянулась, а топь знакомая, вот и старая жаба её встречает. Присела с дороги да потрогала лапы — не мерзнут больше. — Вернулась? Здорова? — Вернулась, — припрыгнула лягушка и счастливая, помчалась по новым делам…» Парень замолчал, задумчиво закончив повествование. — Так тут в конце должна быть мораль, да? — подобрав слова, Джейн наконец-то перебила тишину неаккуратным вопросом. — Я бы хотел, чтоб каждый сделал вывод сам. — он увильнул от ответа, — К тому же, смысл весьма очевиден. — Не сильно… Знаешь ли, хотела бы получше понять, что в твоей голове. — Она улыбнулась и заглянула в глаза, с надеждой, что это поможет прочитать мысли, — А как насчёт имени? Почему просто лягушка? Лягушка по имени Лягушка. Неплохо придумано. — Слишком много вопросов, — Рэй громко захохотал; казалось, спроси она его ещё раз, он расплачется от смеха. — Да я теперь об этом буду думать всю ночь до самого рассвета. — Джейн повернулась к лобовому стеклу, мечтательно оглядывая луну, — Почему она не осталась осенью? — А ты бы осталась? — Я бы заглянула домой, а потом… вернулась к той новой шумной семье. За окном ухнула сова. Ещё раз. Ветер непрерывно шумел листьями деревьев, подпевая ночной птице. — Жуть какая. — Она старалась больше не выглядывать в окно даже из-за любопытства. — И не говори, Джейн. Эй, — его лёгкое прикосновение к плечу вывело девушку из ступора, — ты же хорошо заперла двери? — Да, я уверена — резко ответила она, — Предлагаю попробовать крайние меры, иначе миссия выспаться будет провалена. — Считать овец? — Рэй снова не сдержал смех. — Мысли читаешь. Нет, я серьёзно. Успокойся. — девушка протянула платок, чтобы любитель комедии вытер слёзы истерики, — Я начну. Только с конца. Тысяча баранов. — Девятьсот девяносто девять…