Ангельская болезнь

      Дино было назначено к шести. Мери сама так сказала — они должны были обсуждать поставки продовольствий для бедных. Только и к шести, и к половине седьмого девушка к нему не вышла. Элайджа, встретивший его на входе в жилой блок, простодушно оправдался и предложил зайти на чай, чтобы дождаться монахиню. Лёгкая тень раздражения, охватившая ангела, прошла, как только он увидел совершенно искреннюю улыбку священника. Тогда-то он и понял, за что Люцифер предпочел общество этого человека.       Хотя Дино и чувствовал себя не на своём месте, пообщаться с Элайджем он был не против. Правда, единственное, что связывало этих двоих — демон, об истинной сущности которого не подозревал ни первый, ни второй. Поэтому хоть Элайджа и был открыт, разговор не клеился. Ангелу хотелось молчать, а священник слишком хорошо чувствовал людей, чтобы не понять такого желания. Единственное, на что хотел смотреть в момент пауз Дино, питавший к нему каплю ревности — огромные глаза Элайджа. Выцветшие, с детским рядом пушистых ресниц. Но было понятно и другое — они с Люцифером похожи в умении скрывать происходящее на душе. Вот только каждый раз, когда демон был зол — он пропадал, просто оставляя Дино одного. Элайджа боролся.       — Сегодня Этан рассказал мне потешную вещь,— между прочим заметил мужчина, наливая в кружки с сухими травами согретую не печи воду. Прежде они долго молчали.       Дино едва сумел скрыть интерес и спокойно кивнул, позволяя отцу продолжить.       — Он сказал мне не ехать за продовольствием на север. Скоро там начнётся мор. — Элайджа задумчиво повёл плечом, его смуглое лицо выражало спокойствие,— интересно, правда? Иногда мне кажется, что Этан знает больше нас всех.       — К нему стоит прислушиваться,— Дино отвернулся к окну, смотреть в глаза Элайджу становилось сложно. Он бы точно все увидел. Из Дино скверный лжец.       Дино подумал, что терпеть нелогичности Люцифера — целое искусство. Вино, в котором он точно знает толк. Люцифер, творящий безрассудства, способен порой на самые добрые поступки. Пускай на небесах за это бы влетело: Дино не мог перестать размышлять о том, как это мило.       Кажется, именно в такие моменты... он начинал чувствовал трепет. В ангельском сердце всегда что-то боролось: та половина, что верила в исправление демона, и та, что принимала его настоящим. Со временем первая начинала уменьшаться, а вскоре его, считавшего Люцифера способным быть лучше, почти что не стало. Но именно в подобные дни Дино осознавал: он всё ещё верит в него. К черту, что в прошлого милого мальчика, но верит.       — Мерилла показала мне ритуальный нож,— задумчиво поинтересовался Дино, поглядывая на тонкие запястья священника,— немного необычно для храма.       — Это принёс шериф. Мы отказывались. Набеги местных здесь — типичное дело. Сестра уберёт его через некоторое время. Да и рабы... Я не думаю, что это несчастные питают к нам хоть каплю уважения.       — Такие вещи хранят в себе энергию. Не к добру это, святой отец. Есть старая поговорка: «ружьё, висящие на стене не стреляет только в театре».       Они оба замолчали. В какой-то момент ангела охватил неконтролируемый страх предчувствия, но в следующий момент он уже и забыл о нем думать. Дино отпил чай и понял, чем именно пахло от Люцифера в последние дни. Демон действительно засиживался у Элайджа целыми днями.       Спустя полчаса зашла монахиня. Чем больше они общались, тем беспокойней Дино становилось. С самого начала дня Люцифер был на взводе. А теперь исчез вместо того, чтобы слоняться рядом с другом-священником. Когда разговор подошёл к концу и ангел покинул храм, с новым свежим потоком вечернего воздуха у Дино в сердце засело нечеловеческое волнение. Быстрыми шагами он направился к бару, но и там демона не оказалось.       Уже стоя у океана, он недовольно вглядывался в океаническую даль, стремясь осознать, где может быть Люцифер. На небесах его тоже быть не могло — ангел бы узнал об этом.       В очередной раз океан плеснул в его лицо сыростью, и он нервно отвернулся, соображая, что может сделать.       Он прикрыл глаза. Постарался ощутить мир вокруг — вся энергия этих мест была слабо угнетённой. Люди в этой деревне перерабатывали, рабы ещё не успели возненавидеть хозяев. И только с дальней точки побережья веяло тяжелой тоской. Синей, как океан, канувший в пустоту. Люцифер мог быть только там.       Забавно, как он его чувствовал. В то же время грустно, что так оно произошло — всю жизнь Дино чувствует эту тоску, а сделать, увы, ничего не может. Он только смотрит за чужой агонией души — он бы сделал всё, да только что? Это порой сводило с ума.       Он оглянулся по сторонам, вглядываясь в завесу темноты, а затем расправил крылья и, улыбнувшись этому чувству, взмыл вверх.