***
— Эй, Зеленый. Давай сегодня о серьезном, — начал Даби, заходя в комнату, где они пытали Мидорию. Подросток очень исхудал, на теле были следы крупных ожогов. Остатки одежды, немного прикрывающие туловище, пахли горелым. Изуку поджал босые ноги ближе к телу в попытке спрятать их под тонкое одеяло, которое никоим образом не согревало его. — Ты же знаешь, я ничего не расскажу тебе про передачу силы, — тихо и устало отозвался герой. После того, как Даби оставил его вчера, один из подручных членов Фронта Освобождения усадил его на электрический стул, и полночи издевался над ним. — А давай в этот раз я поделюсь моим большим-большим секретом? Это довольно интересная история, думаю тебе понравится, — ухмыльнулся злодей и присел на корточки перед Мидорией, одаривая его оценивающим взглядом и будто пытаясь понять, стоит ли ему верить. Парнишка на секунду застыл, но быстро пришел в себя, отрицательно качая головой. — Нет, — отрезал он и нахмурился ещё сильнее. — Что же, я все равно тебе расскажу. Знаешь, мне хочется увидеть твою реакцию. Я поведаю о том, кем являюсь на самом деле. Больше никто не знает, так что ты будешь первым. Даби хотел раскрыться. Не потому что доверял Деку, а по той простой причине, что был уверен — в конечном итоге пацану не выжить. Шигараки уже сейчас готов его убить, и он непременно сделает это сразу, как получит Одного-за-Всех. — Слушай, ты же рассказывал о своей стажировке у Старателя? И ещё у тебя был друг и одноклассник по имени Шото? Так вот, к чему это я? Барабанная дробь... — Даби изобразил пальцами барабаны и не смог сдержать смешок. — Меня зовут Тойя. Тойя Тодороки. И я старший сын Старателя. Ну что, удивлен? Мидория потерял дар речи и шокировано уставился в глаза злодея. Это правда? Он серьезно является братом Шото? Тогда это оправдывает то, откуда у него такая сильная огненная причуда... Нет, такого не может быть. Это невозможно. Изуку тщательнее начал вглядываться в черты лица Даби. Кажется он сошел с ума. Если нет, то как тогда объяснить то, что он начал видеть схожесть со Старателем? Видимо, все его мысли можно было прочитать прямо на лице, ведь сидящий перед ним человек начал неконтролируемо смеяться. Изуку не видел ничего забавного. — Хах, примерно так я и представлял твою реакцию, смех да и только. Мидория проигнорировал эту издевку и настороженно спросил. Ты — Тойя? Тот самый Тойя Тодороки? — Погоди-погоди, теперь твоя очередь! — Но я же... Ай! — Деку вскрикнул от неожиданности и сердито уставился на злодея. Даби пальнул в него огнём. — Как мы договаривались? Историю я — историю ты. Колись давай! — Да пошел ты… Тойя, — Изуку испустил нервный смешок. Затем другой, пока не послышался смех, от которого почему-то стыла кровь в венах. Он смеялся впервые за все это время и его голос звучал хриплым, будто вот-вот сломается. Что за чертовщина? Всё происходящее казалось ему дурацким сном. Даби — сын Старателя? Он и есть тот самый брат Шото? Но это невозможно, тот же погиб. По крайней мере все так думали. Когда Старатель пригласил его и Бакуго к ним на ужин после патрулирования, в помещении четко ощущалась давящая атмосфера. Фуюми и Шото не упоминали ничего о брате. А вот Нацуо, напротив, не мог даже спокойно сидеть рядом с отцом. Да и тот выглядел виновато и опечалено. Они же все думают, что старшего ребёнка больше нет в живых, ведь так? Эта неделя казалась ему мучительно долгой, так что данная новость странным образом развеселила его, хотя в привычной жизни он был бы неприятно ошеломлён. Но, если честно, Мидории казалось, что во время пыток какая-то часть внутри него засыпала и заглушала физическую боль, делала его пофигистом, которому наплевать на реальное положение дел. Не мог же он каждую минуту думать обо всем и сразу, особенно после подобных пыток, по завершению которых мозг просто отказывался функционировать. Все это приводило к тому, что Изуку валялся в углу столь ненавистной комнаты, не думая ни о чем, балансируя на грани сознания. Он уже не кричал так сильно, как в первые дни, будто смирился с текущим положением дел, да и Даби тоже не изматывал его с таким же желанием, как в начале. Когда приходил Тойя (очень непривычно обращаться к нему по имени), Деку становилось легче. Намного легче, чем когда заходила Тога. Она просто резала его, хохоча, крича и вставляя свои сумасшедшие фразочки. Она реально была больной на всю голову. Время от времени приходили другие, незнакомые члены Паранормального Фронта и попросту избивали его. Например, вчера чью-то светлую голову посетила идея притащить электрический стул. Визиты Шигараки были и того хуже. Он явно был зол на Мидорию и его бесила неспособность получить Один-за-всех прямо сейчас. Поэтому тот отыгрывался на герое, рассыпая его конечности в прах, после чего, с помощью причуды, подлечивал. Кстати говоря, "Восстановление" было не таким уж и безболезненным процессом. Изуку был голоден и истощён. Каждый вечер, в одно и то же время, Курогири приносил чашку риса, липкого и безвкусного. Пленник был вынужден заглатывать еду и действительно ждать, когда придёт Курогири, чтобы получить свою маленькую порцию пищи. Но все же Даби как-то пару раз принёс кусок жареного мяса и какой-никакой матрас, вместо холодного пола. Это случилось после одного душевного, если его так можно назвать, разговора, когда Мидория даже расплакался от пережитых событий, выплескивая всю боль и переживания. Тойя рассказывал ему про Пятно. Он и сам был заинтересован в Деку, ведь протагонист пощадил его, увидел в нем "достойного". Даби хотел узнать, что такого геройское есть в Изуку. Они много болтали, почти как друзья, и он тянул под предлогом, что выуживает информацию про причуду. Один раз рассказал ему про Ястреба и Твайса. Последний, хоть и был странным, считался уже каким-то привычным, близким… Наверное даже другом. "Вот кто-кто, а Ястреб — злодей похуже Твайса" - с обидой говорил он и цитировал Пятно, вставляя время от времени что-то в стиле "Герои в современном мире жадные до славы и денег…", "У них нет чести…" и тому подобное. Мидория взамен рассказывал ему про Спортивный фестиваль. Про тренировки, лагерь, на который когда-то напал бывший состав Лиги, что теперь казалось произошедшим так давно. Вначале он рассказывал коротко и безо всякого энтузиазма, лишь бы остановить пытки хоть на некоторое время. Дальше разговоры развивались сами. Да, он отдавал себе отчёт, что перед ним злодей. Злодей, когда-то нападавший на его друзей. Злодей, убивший сотни невинных людей. Злодей, в конце-концов пытающий его прямо сейчас . Но ему было безразлично. Уже. Сейчас Даби был единственной его поддержкой, и разговоры с ним хоть немного отвлекали от реальности. Он и не хотел думать про то, что происходит за стенами этой комнаты. Что планирует Шигараки? Что сейчас делают ребята? Не ранены ли они? Изуку знал только одно — причуду он Томуре не отдаст. И на этом все. Даже если сейчас ему придется сказать, как передаётся Один за всех, то он ни за что его не передаст. Пытки были пройденным этапом, ими его не сломить. Да если честно, Деку и сам конкретно не знал, как передавать силу. Просто захотеть этого или вкладывать какой-то смысл? Может, произнести заклинание?! Даби убрал яркий голубой огонёк, и герой, переводя дыхание, с усмешкой выдавил: — Ну, я волос проглотил, — на губы наползла болезненная усмешка. — Чего? Ты прикалываешься что ли? — Даби нахмурился, явно не понимая, шутит пацан или нет. — Отнюдь. Главное, чтобы ДНК передалось. А кровь Всемогущего пить точно не хотелось, уж извини. — Значит ли это, что Тога... — Злодей скосил свой взгляд в сторону двери, но практически мгновенно вернул его к лицу Деку. — Нет, если я этого не захочу. — Захочешь? Что ты имеешь в виду? — Ну, без понятия, если честно. Я ж ещё не передавал никому силу. Думаю, нужно реально захотеть. — Типа, душой и сердцем? Опять какая-нибудь геройская муть? — усмехнулся Даби, но слова паренька взял себе на заметку. Мало ли, все в жизни пригодится. — Действительно муть, — подтвердил Изуку, устало облокотился на стену позади, прикрывая глаза, и засмеялся. Тойя подхватил, и теперь они оба, как сумасшедшие, заливались смехом, отражавшимся от пустых стен комнаты. — Зелёный, — обратился Даби, вдоволь насмеявшись, — я завтра не приду. Дальше будет только хуже. — Куда уж хуже? — Невесело отозвался герой, переводя дыхание. — Завтра придет только Шигараки, он в ярости… — Раз так, то не лучше ли рассказать мне все сейчас, Тойя? — он хитро улыбнулся, заметив, как уголки глаз Даби нервно дернулись, и махнул рукой, якобы прощаясь. Думать об этом не хотелось. — Но опустим шутки, я хочу знать, что произошло… Когда ты был маленьким. Злодей неопределенно покачал головой, но послушно присел рядом, готовясь к долгому монологу. — Сейчас они думают, что я погиб, — начал он, — Насколько ты знаешь по поведению Шото, Старатель был помешан на выведении сильнейшего героя. И постоянно тренировал меня. Мой огонь считался даже сильнее его, но от матери мне досталось слабое тело. Пропущу большинство моментов семейной драмы, расскажу только о том случае, который и заставил их думать, что меня больше нет. В общем, однажды мы отправились на тренировку в горную местность, вокруг которой сплошной лес. Во время занятия он разозлился на меня и поджег дерево, устроив большой пожар. В тот день прозвучала следующая фраза: «Попробуй спасти хотя бы себя» и он ушёл. Ну, дальше по новостям — массовый пожар. Когда я не вернулся домой, он, вместе со своим агентством, долго ходили в поисках меня. Но, как видишь, не нашли. Я убежал. Неподалёку была деревушка и, как казалось позже, принадлежащая мафиози. Они меня подобрали, я жил с ними некоторое время, работал. Потом достали — сжёг их нахрен. После этого я несколько раз сменил имя и сам работал наемником. Ну, в принципе и все, — под конец голос Даби стал более приглушенным, из-за чего пришлось немного наклониться, дабы ничего не пропустить. Выслушав все, Изуку заторможенно кивнул головой. Он теперь начал понимать, почему Тойе нравится идеология Пятна. Его отец был жаден до славы, хотел, чтоб его потомки стали первоклассными героями. Не просто для того, чтобы они спасали жизни, но и чтобы их имя светилось на первом месте в рейтинге. Именно таких и презирал Пятно.***
Вскоре Даби ушёл и присоединился к, уже собравшимся за барной стойкой, Шигараки и другими членами Лиги. Эту комнату сделали такой же, как и в старом логове Томуры. Немного напрягающий глаза красноватый свет, алкоголь на полках, бокалы и стаканы, деревянный пол. Глава Паранормального Фронта указал Даби на один из пустых стульев рядом, и тот кивнул. — Плеснёшь мне чего-нибудь покрепче? — обратился он к Курогири и плюхнулся на свободное место. — Ну и что ты узнал, Даби? — спросил Шигараки, сделав пару глотков коньяка. — Один за всех передается через ДНК… — Но Тога ведь уже пила его кровь! — Так же как и Даби, заметил Доктор, хмуро уставившись на злодея. Девушка, в свою очередь, спрыгнула со своего места и активно закивала: — Да, но я не почувствовала ничего! — Парнишка должен захотеть этого. И заставить его невозможно. Так что пытки тут не прокатят. Он ведь еле раскрыл эту информации, а тут ему нужно захотеть его геройским сердцем, — усмехнулся Даби, зло уставившись на свои руки, покоившиеся на столе. — Ты прав, — Шигараки недовольно зарычал и начал нервно чесать шею. Но спустя пару минут тишины вдруг резко вскочил, своими движениями отбросив стул. — Я уже долго ждал, довольно. Этот ублюдок у меня за все поплатится! — От злости он сжал стакан в руке с такой силой, что тот лопнул, издав звонкий треск. Осколки полетели на пол, а из раны на руке закапала кровь. — Док, принеси их ко мне… — зашипел Томура и направился в сторону выхода. Он рассыпал в пыль дверь и пошел по направлению к комнате, где спал обессиленный герой. Изуку лежал на небольшом матрасе и проснулся от выкрика Шигараки, полного неприкрытой ненависти. Злодей издал леденящий душу то ли смех, то ли вопль, от чего у Деку пробежались мурашки. Он заметил, что последние дни Томура был нервным — чесался все время и по взгляду было видно: Мидория жив только из-за того, что по-другому получить Одного-за-всех было невозможно (до этого Изуку сообщил Даби, что Всемогущий не может передать силу дважды. Он не знал, правда это или нет, но таким образом хотел оградить Юэй и своего наставника от потенциальной атаки). Со зловещим оскалом Шигараки подошёл к герою вплотную и уже было замахнулся рукой, как в помещение, кряхтя, вошел доктор. В руке он держал небольшой металлический кейс с различными пробирками и шприцами внутри. Деку сглотнул. Не нравилось ему все это. — Теперь, когда мы знаем, что именно нужно сделать — все будет проще. Намного проще… — улыбнулся Доктор и взял в руку крупный шприц, уже наполненный полупрозрачной жидкостью синеватого оттенка. — Это наркотик. В теории, он делит личность на две и более. Вдохновлено Твайсом. Я его разработал совсем недавно. Вот на тебе и проверим, — прозвучал зловещий смешок. — Кстати, у него есть ряд побочных эффектов: спазмы, галлюцинации, — перечислял он, передавая Шигараки шприц, -… головные боли, суицидальные наклонности, частичная парализация… — Не важно! — нетерпеливо перебил Шигараки и вырвал шприц. — И ещё он может умереть, но это ничего, ведь у тебя есть "Восстановление"… Ладно, ладно, я уже выхожу. Эм, Мидория, не кричи слишком сильно, уже поздно, мы будем все спать, — Доктор с улыбкой помахал ему, словно какому-то полоумному. У Шигараки глаза горели огнём. Ему уже не терпелось заполучить Один-за-всех. Вплотную подойдя к Мидории, он воткнул иголку ему в шею. Сначала Изуку почувствовал лишь то, как жидкость перетекала в кровь. Через пару минут шея начала печь. Он почувствовал легкую дрожь по всему телу, которая постепенно начала увеличиваться, и Мидорию бросало то в жар, то в холод. Голова начала раскалываться от боли. В глазах поплыло, дыхание перехватывало. Тело Мидории будто горело изнутри и он, кажется, начал задыхаться. — Ну как тебе? — спросил Шигараки. Он отбросил пустой шприц в сторону и потянулся к кейсу, за другим. — Пошёл ты! — Прохрипел Изуку, схватившись в приступе паники за горло. Воздуха становилось всё меньше и меньше. — Значит нужно ещё, — сказал он и вколол второй шприц. — Ну что, все ещё хочешь геройствовать? — Сдохни! — Прокричал Мидория, хотя на дело, всего-лишь сипло прорычал. — Какие мы злые! — Довольно ухмыльнулся Томура и склонил голову к плечу, наблюдая за героем. — Ну как, уже действует? Он вколол Мидории третий шприц… А затем четвертый и пятый. Изуку упал без сознания, издав судорожный вздох. — Спи крепко, пацан.