haikyuu!! «волейбол» имейджины с /т.и/

Если на свете и есть человек, который может спать больше и дольше тебя, то это точно Ойкава. Как бы рано он ни ложился, проснётся все равно не раньше двенадцати. Справедливости ради, надо сказать, что на тренировки Тоору просыпается исправно, иначе вылетит из «Атлетико». Зато возможность вылететь из кровати после твоего пинка под зад его не пугает. А ещё он постоянно ворочается во сне, раскидывает руки и ноги. Ойкава то прилипает к тебе, душа в своих объятьях, то наоборот скатывается к краю и утягивает все одеяло с собой. Тоору постоянно мёрзнет и запускает свои ледяные конечности под твою футболку, тыкаясь холодным носом в шею и щекоча челкой подбородок. Ты часто просыпаешься из-за навалившегося на тебя Ойкавы или прилетевшей прямо в лицо руки волейболиста. Повезло, что ему в такие моменты не снятся подачи против Карасуно — перспектива ехать в такую рань в травмпункт тебя не прельщает. Поэтому ты перекладываешь руки связующего обратно на него самого и отворачиваешься, закутавшись в одеяло. Вообще, спать с Ойкавой приятно и очень даже уютно. Он всегда рад объятиям, поцелуям и любому проявлению нежности. Волейболист с довольным лицом выдаёт тебе свои футболки, чтобы не тратить время на переодевание в пижаму. По крайней мере, он хотя бы засыпает спокойно, утыкаясь носом в твой затылок и тихо сопя. Это успокаивает. Но сегодня… Сегодня все шло как-то не так. За ночь Тоору успел проснуться раз десять, при этом каждый раз будя тебя. Ему то хотелось попить, то пописать, то машина громко сигналила за окном, то «Тобио-чан во сне домогался». В общем, что могло произойти — произошло. И тебя не особо радовала перспектива утром оказаться с мешками под глазами. Зато Ойкаве, судя по всему, было нормально. В три пятнадцать он снова проснулся и решил попить сок, а, вернувшись, в постель, тут же заснул. Ты же после этого неожиданного похода на кухню сна не видела ни в одном глазу, и только когда за окном уже занимался рассвет, смогла вздремнуть. Ни тебе, ни Ойкаве этим утром никуда не нужно было спешить. Ты сжимала в руках края одеяла, плотнее завернувшись в него. Тоору итак перетянул на себя почти все в районе четырёх утра, и теперь должен поплатиться за содеянное. Но ему это, похоже, совсем не мешало. Сквозь чуткий сон ты почувствовала, как вокруг талии обернулись руки волейболиста. Сзади снова прижались, и коснулась губами шеи. Ты попыталась убедить себя, что не проснулась, что это все сон, что пнуть сейчас Ойкаву — лучшее решение. Но когда он смачно и звонко поцеловал тебя в щеку, ты открыла глаза. — Доброе утро, — довольно протянул Тоору. Конечно, доброе, он же выспался! Бегал туда-сюда, по всей квартире скакал, и все равно как-то умудрился выспаться. — Доброе, — отозвалась ты, передернув плечами. Ойкава любое малейшее изменение в твоём настроении замечал без колебаний. — Что-то случилось, /Т.и/-чан? — обеспокоено спросил Тоору. Ты цокнула и развернулась в кольце его рук, недовольно кряхтя и ворча. Ладони легли на грудь волейболиста, и ты вскинула взгляд, хмурясь. — Ты полночи просил меня сходить пописать с тобой, потому что там монстры, — хмыкнула ты, но улыбка рвалась наружу; он такой ребёнок. — Потом гремел посудой на кухне, елозил по всей постели, даже ногой мне в поясницу заехал, — глаза у Тоору действительно виновато заблестели. — Прости, /Т.и/-чан, — он опустил взгляд, и ты уже пожалела, что сказала это все. — Нет, — ты провела ладонью по его щеке, привлекая внимание волейболиста. — Все хорошо, я не обижаюсь, и прикрою твой зад от туалетных демонов ещё раз сто, но я не выспалась, Тоору, — прижавшись лбом к его груди, ты выдохнула устало. Его тонкие пальцы медленно перебирали твои волосы, успокаивающе поглаживая. От прикосновений ты таяла, Ойкава слишком хорошо знал твои чувствительный места. Тихое дыхание по своему убаюкивало, а прижавшиеся на несколько секунд к виску губы подарили ощущение покоя. — Тогда поспи ещё, — в его голосе сквозила явная улыбка, и последующие слова Ойкавы отдались где-то в твоём сердце, — пока я буду охранять твой сон.