haikyuu!! «волейбол» имейджины с /т.и/

— Ой, Тоору, тебе так не терпится? — хитро хихикаешь, когда Ойкава подминает твоё тело под себя. — Дай мне снять чертово белье и узнаешь, — выдыхает в твои губы парень, шлёпнув по отставленной заднице. Он всё-таки переворачивает тебя, прижимая к постели. Руки проходятся по телу, тянут белые трусики вниз. Ладонь тут же накрывает промежность. Пальцы, испачкавшиеся в твоей смазке, приоткрывают складочки и касаются клитора, пока ты прогибаешься в пояснице от накатившего возбуждения. — Не хочу быть нежным сегодня, — Ойкава спускается поцелуями по груди, втягивает в рот вершинку соска. Тонкие пальцы так приятно вплетаются в его волосы, то сжимают, то тянут за пряди. Тихие стоны и сбившееся дыхание ласкают слух, Ойкава понимает, что точно получит джекпот сегодняшней ночи. Ты обожаешь, когда Тоору своими поцелуями мучает чувствительные соски. Будучи слишком разгоряченной и возбужденной, ты всегда бесстыдно стонешь и хватаешься за его плечи, сгорая от желания. Юркий язык обводит, дразнит. Тоору прикусывает ореолы, пальцы второй руки по-прежнему ласкают тебя между ног, массируют клитор и проникают внутрь на пару секунд. — Ах, блять, — ты дергаешься и неожиданно для себя кончаешь, все тело покрывается мурашками. Видимо, выпитое раннее вино так действует. — Ты слишком хорош, — шепчешь и притягиваешь его к себе для поцелуя. Тоору полностью отдаёт инициативу тебе, позволяет кусать свои губы, вылизывать рот, тянуть за волосы. Его заводит эта приятная боль. Ты кончила только от прикосновений к соскам, и Тоору будоражит от представления, что будет дальше. — Это лучший комплимент от твоего тела, — шепчет он, оторвавшись от желанных губ и проведя рукой по подрагивающему животу. Ойкава стягивает собственное белье и задыхается, когда твоя ладошка обхватывает ствол, пару раз проводит, ощупывает. Он касается губами твоего плеча и еле прихватывает губы, растворяясь в огромных зрачках. — Есть ещё силы? Ты довольно улыбаешься и облизываешь пересохшие губы, привстав на локтях, чтобы было удобнее дотягиваться до члена волейболиста и гладить налившуюся головку, пачкая пальчики в смазке. — Продолжим? Смотришь в его большие и блестящие сейчас глаза. — Только если ты сделаешь кое-что для меня, — ухмыляешься ты и с вызовом смотришь ему в глаза, забираясь по постели выше. У Тоору глаза загораются желанием бОльшим, чем прежде. Ойкава целует острую коленку и разводит твои ноги шире, удерживая их на месте. Зацеловывает внутреннюю сторону бёдра, заставляя тебя ахнуть и прикусить палец, чтобы не застонать в голос. У него, кажется, есть список твоих эрогенных зон. Он проводит языком по всей промежности, от самого начала и задерживается на клиторе, прихватывая его губами. Ты ощутимо вздрагиваешь в его руках, и Ойкава прижимается губами, раздвигая половые губы пальцами. Язык широкими мазками касается между, собирает выступающую смазку. Волейболист ойкает, когда его несильно ударяют пяткой по спине, а на плечо опускается твоя нога. Так он оказывается ещё ближе, вылизывая извивающуюся тебя. — Не ерзай так сильно, — усмехнувшись, просит Тоору, губы уже блестят. Ты игнорируешь его просьбу и бьешься в экстазе, сжимая пальцами его волосы. Стонешь, выгибаешься и хватаешь ртом воздух, сжимая бёдрами его голову. — Твою мать! — дрожь снова прошивает твои бёдра. Ойкава добавляет пальцы, разводя их внутри. Стеночки с легкостью поддаются, и Тоору задумывается о том, как часто у вас бывает секс. К первому присоединяются второй и третий. Ты чуть отползаешь, дрожа от прикосновений. Тебя быстро переворачивают на живот, вздергивают за бёдра, прижимая их к паху. Тоору входит одним быстрым движением до отказа заполняя и задерживаясь нутри. Он целует выгнувшуюся спину, острые лопатки. Ты стискиваешь пальцами простынь, тяжело дыша. Твои волосы растрёпанны, ты утыкаешься лицом в постель и громко стонешь от наслаждения, ощущая, как приятно прокатываются волны эйфории по всему телу от ощущения наполненности. Вино смешивается с возбуждением, окрашивая щеки в яркий красный. — Оттрахай меня, Тоору, — рычишь сквозь стиснутые зубы, уже предвкушая запал волейболиста. — Хочу тебя. Ойкава зарывается пальцами в твои волосы, тянет на себя, заставляя выпрямиться. Ты шипишь и кусаешь губы, прижимаясь спиной к его груди. Он выходит наполовину и с громким, кажется, оглушающим, шлепком снова входит в тебя. Стоны сводят с ума — Тоору ритмично выбивает из тебя силы на сопротивление вперемешку с новыми несдержанными всхлипами. — А я хочу, чтобы все услышали, как тебе сейчас хорошо, — рычит Ойкава. Темп увеличивается, головка бьется где-то глубоко внутри, Тоору второй ладонью гладит подтянутый живот и покручивает пальцами сосок. Вид дрожащих ног и то и дело выгибающейся спины провоцируют его продолжать в том же духе. Ты сводишь лопатки вместе, громко стонешь, срываешься на крики. Волосы больно натягивают, но тебе нравится, все, что делает Тоору. Он заставляет тебя течь, как суку. Ты вновь напрягаешься, и жалобно скулишь от частоты и резкости движений, подставляя мягкие бедра. — Ещё, Тоору, пожалуйста! — кричишь ты, закатывая кристально чистые от удовольствия глаза с широкими зрачками, в которых Ойкаве хочется утонуть. Он делает последние пару толчков и изливается внутрь, вжимая тебя лицом в подушки. Умелые, но грубые, не знающие пощады пальцы заставляют тебя кончить следом. Несдержанный во время секса Тоору сейчас заботливо касается твоего лба, сам устраиваясь сбоку. Ты тяжело дышишь, удобно откинув голову на его плечо. — Надеюсь, у тебя ещё есть силы, /Т.и/, — парень целует, но без напора и обычного жара, просто делится желанием. Сильная рука подхватывает твою ногу, а внутрь снова проскальзывает член Ойкавы, будто и не кончившего пару минут назад. Все такой же твёрдый и большой. Тоору целует в ушко, а потом оставляет засос на шее в отместку за укус, поставленный тобою на днях. — Хочу тебя, — будто повторяя твои недавние слова, сбивчиво шепчет Ойкава. Ты чувствуешь, как толстая головка проталкивает сперму глубже, пока Тоору, снова набрав ритм, вбивается в тебя. Ноги невероятно дрожат, и хорошо, что Ойкава держит хотя бы одну из них. Член трется о подрагивающие стеночки, полностью заполняя стонущую в эйфории тебя. Бёдра работают, как заведённые, ни на секунду не давая тебе перевести дух. Внутри невыносимо жарко, Тоору тихо стонет над ухом, когда ты прижимается ближе к нему. — Сожмись получше, — будто специально просит Ойкава, осознавая, как сложно это сделать, когда внутри ритмично двигается огромный член. — Не смей даже каплю проронить, — имеет он в виду вытекающую из тебя собственную сперму. — Извращенец, — рычишь ты, и с губ врывается очередной стон гораздо громче предыдущего. Ощущения твердого члена внутрири, когда ты пытаешься сжаться, прекрасны. А когда пальцы вновь начинают играть с клитором, тело бьет дрожью. Очередной оргазм помогает сжаться так, как хотел Тоору. И, оказывается, для него это действительно невероятно. Парой быстрых, рванных движений волейболист подводит себя к финишу, кончает бурно и ярко. Рука сжимается на твоём бедре, а зубы смыкаются на тонкой коже плеча. Твоё обессиленное тело отдаётся на это движение тихим стоном. — Ойкава, — ты выскальзываешь из объятий, разваливаясь на постели, — мне срочно надо в душ, а ты поменяешь простыни. — Уверена? Не понимаешь, почему Тоору усмехается, и, схватив простынь, встаёшь с постели. Но тебя не хватает и на пару шагов. Ноги подводят — дрожат, как будто ты за утра километров что пробежала. Ты плавно падаешь обратно, и замечаешь Ойкаву с довольной улыбкой на лице.