haikyuu!! «волейбол» имейджины с /т.и/

Если в чём-то Кенма и разбирается, то это игры. Неважно какие: спортивные, компьютерные, настольные. У него аналитический склад ума, и, казалось бы, тихий мальчик, как он, особо не проявляющий рвения к чему-либо, быстро набирает очки, повышая уровень. Уже спустя пару минут таких игр приходится мьютить нерасторопного Куроо и Бокуто, которого вечно байтят и валят самого первого. Друзья орут в микрофон, а Котаро переходит на ультразвук после очередного вражеского флик-шота по собственной голове. — Бро, почему ты не прикрыл меня?! — ты в жизни не слышала обиды сильнее, чем сейчас в голосе капитана Фукуродани. — Бро, ты сам выперся из укрытия! — в ответ кричит Тецуро, меняя позицию. Не то чтобы он продержится дольше своего друга, но стоит дать ему шанс. Кенма, наверное, единственный, кто в чат не произносит ни одного лишнего слова за всю игру — строго и по делу. Остальные из Некомы то же что-то верещат. Особенно недоволен Яку, постоянно сожалеющий, что нельзя убивать своих, иначе он бы давно уже «дал пизды самым бесполезным в мире тиммейтам». В этот раз за Кенму играешь ты. И, надо сказать, что вы с ним практически на одном уровне. Однако ты все же играешь так — время от времени, когда скучно. Насмешливые комменты в стиле «сегодня ты решила не просто его отвлечь, а сразу отобрать ноут?» все же проскальзывают, напоминая о недавних событиях. Козуме обещал отомстить за минет в разгар важной, жаркой катки — он это сделает. Но ты совсем не думала, что именно так. Всю неделю ничего не предвещало беды, а внезапное вечернее предложение поиграть по дискорду тебя даже не насторожило. Ты отчаянно пытаешься сосредоточиться на позициях остальных игроков, стараешься прикрывать непутевого Ямамото и вашу точку, но очень сложно быть скрытным снайпером, когда с тебя медленно стягивают белье. Лёжа на кровати кверху задницей, ты беззаботно клацаешь по клавиатуре, пока матрас не начинает прогибаться под весом Кенмы. Надо было одеться теплее, примотать штанины скотчем к ногам. Тонкая футболка и трусы сегодня конкретно тебя подводят. — Играй, — будто ничего и не происходит, говорит волейболист за твоей спиной, и его слышишь только ты. — Справа, — ему хватает одного взгляда на экран, чтобы предупредить тебя о нежданном госте. Следующее, что ты чувствуешь — горячий язык, бесстыже проникающий внутрь уже успевшего намокнуть лона. Кенма приподнимает твои бедра выше для собственного удобства, и сглатывает шумно, смотря на соблазнительный прогиб в пояснице. На этот раз прикосновение гораздо более ощутимое, настойчивое. Ты не можешь сдержать рванный выдох, подаёшься вперёд, но удивительно сильные руки волейболиста держат крепко. Тихо замычав, закусываешь губу, прожимая кнопки сильнее нужного и силясь попасть в цель. Осечки не выходит — у тебя хороший учитель. Ряды противника редеют, и ты даёшь себе заслуженное послабление. Отводишь взгляд от экрана и вздрагиваешь всем телом, млея от ласк. Кто бы подумал, что Козуме так замечательно владеет своим языком. В чувства тебя приводит неожиданный хлесткий шлепок по ягодице. — Я буду очень сильно злиться, если ты проиграешь, /Т.и/, — предупреждает Кенма, и приходится вернуться к к игре. Язык исчезает внезапно, и у тебя, как на зло, нет времени посмотреть куда. Но это и не нужно — ладони Козуме чуть тебя назад, а крупная, уже набухшая головка прижимается ко входу. Парень получает невообразимое удовольствие, наблюдая истинный страх в твоих глазах. Ты мотаешь головой отчаянно, не понимая, как он решился. Сдерживаться, пока тебя ласкают языком это одно, а когда внутри до одури приятно трется член — совсем другое. — Они же услышат, — закрыв микрофон ладонью, шипишь ты. — Когда я был на твоём месте, тебя это не волновало, — хмыкает Козуме. — Верни глаза на экран, не хочу, чтобы команда осталась без прикрытия. Хочется съязвить что-то типа «тебя же тогда не трахали», но ты давишься словами, чувствуя, как он медленно входит внутрь. Замерев на половине, оставшуюся Кенма вгоняет резким толчком, жестко шлепаясь о твои бедра. Ты взвизгиваешь и дёргаешься вперёд с громким и смачным: «блять!» — /Т.и/ убили? — взволнованно спрашивает Яку. Ты и Кенма — его любимые тиммейты. Вы хотя бы не бесполезные. — Да нет, живая, — Куроо по-прежнему не вылезает из укрытия, переходя в полный дифэнс. — У тебя нормально все? — Д-да, — стиснув зубы, ты поправляешь спадающие наушники и в полоборота злобно зыркаешь на довольного Козуме. Надо отдать ему должное, ещё несколько минут он не двигается. Ладони гладят твоё тело всюду, куда могут дотянуться. Это расслабляет, даёт привыкнуть и свыкнуться с мыслью, что сегодня ты всё-таки будешь стонать под своим парнем при свидетелях из дискорда. Интересно, знают ли они, что затеял Козуме? А если нет, то выйдут или останутся слушать? От одного представления, что все они окажутся только за послушать, как тебя трахают по ту сторону экрана, ты намокаешь против воли. Это, скорее всего, неправильно и грязно, но ты ничего не можешь с этим поделать — влажные стеночки в предвкушении сокращаются вокруг члена внутри. Кенма прерывисто выдыхает, отводя бедра назад и снова подаваясь вперёд. Ты зажмуриваешься на долю секунды, стараясь не дышать слишком громко, и шире разводишь ноги. — Как же ты сжимаешься, — хрипло говорит парень, увеличивая амплитуду толчков. — Так хочешь, чтобы все они услышали? — от его слов голова идёт кругом. Три на два — вы в большинстве. Кенма ставит на вашу победу, потому что соперник сегодня неопытный. Да и оставшиеся трое — Куроо, Яку и ты. Ладно, первый — можно сразу в список к Бокуто отправлять. Но Мориске в стороне стоять не будет, он столько раз вытягивал сумасшедшие клатчи, ему ты доверишься без вопросов. Только бы самой не подвести команду. Звонкий звук соприкосновений его паха о твои бедра, сопровождающий каждый толчок, настолько громкий, будто оглушающий. Член так приятно пробивается сквозь сжимающиеся мышцы, что ты уже не боишься прокусить губу, лишь бы не застонать. Каждый раз приходится закрывать микрофон рукой. — Что за звук? — внезапно отзывается Ямамото, умеревший пару минут назад. — Бокуто, опять ты ешь? — недовольно восклицает Куроо, которого чавканье в наушниках уже доводит. — Нет, бро! — тут же оправдывается доигровщик, и ты буквально можешь представить, как он кривится в своей манере. — Вообще-то, обидно. Мориске гасит предпоследнего, и ты пытаешься взять себя в руки. В конце концов, чем раньше вы доиграете, тем раньше отключитесь. Но заданный Кенмой темп лишает любой возможности нормально мыслить. Ты не удерживаешься, и тихий стон скатывается с губ. Руки заняты прицелом и кнопкой выстрела — у тебя даже шанса не было предотвратить такое откровенное палево. Чат внезапно замолкает, хотя до этого заткнуть их мог только агрессивный вопль Яку. — /Т.и/? Ты не отвечаешь, надеясь, что об этом все забудут. — Блять, вы там охуели что ли?! — Мориске явно злится. — Трахаться вздумали посреди игры? Будто бы это моя воля, Яку, хочется сказать тебе, но вместо этого очередной дрожащий стон раздаётся в динамиках игроков. Последним выстрелом ты завершаешь игру с однозначной победой вашей стороны. Руки тут же покидают клавиатуру, сжимают простынь, пока темп и амплитуда толчков увеличиваются по нарастающей. Ты ненавидишь эту позу — Кенма ее обожает. У него столько возможностей любоваться прогнувшейся спиной, сжимать упругие ягодицы, держать тебя за волосы и вколачиваться внутрь без каких-либо препятствий. Это же и является твоими причинами для ненависти. Точнее, самое последнее. Сложно вынести ни разу не щадящие движения парня. Яйца каждый раз шлепаются о чувствительный клитор, подводя к разрядке. Ты дрожишь крупно, всем телом. Кенма так глубоко внутри, тебе очень хорошо от накатывающих ощущений и очень плохо из-за осознания — все ваши друзья это слышат. Ты тянешься выключить микрофон, но его ладонь в очередной раз жестко опускается на отставленную задницу, вырывая из тебя тихий писк. — Не вздумай, — говорит Козуме и подсовывает одну руку под живот, прижимая пальцы к клитору. От стимуляции с двух сторон у тебя закатываются глаза. Ты мотаешь головой, не веря в реальность происходящего, и бесстыдно вскрикиваешь, чувствуя плавные поглаживания между ног. Не можешь определиться между «нет, нет, не надо» и «да, сильнее, ещё», так что повторяешь все наперебой. — Нормально там нашу красотку натягивают, — усмехается Яку, довольный победой и никогда не воздерживающийся от похабных комментариев и едких замечаний. Куроо отправляет согласный смайлик в чат, слишком смущенный, чтобы пользоваться микрофоном. Он даже не знал, что лучший друг так умеет. Теперь неудивительно, что и девушка у Кенмы появилась гораздо раньше. А ещё Тецуро не хочет, чтобы кто-либо когда-либо узнал — он пиздецки возбудился, слушая твои крики и стоны удовольствия. Сжав член сквозь ткань домашних шорт, капитан Некомы мялся в раздумьях. Неправильно дрочить на голос девушки друга, но с другой стороны… — Козуме! Ещё, пожалуйста, ещё! Наверное, Куроо бы полегчало, узнай он, что Бокуто сидит с такой же проблемой. Яку не отключается только потому, что ситуация сама по себе забавная, и он хочет иметь потом аргументы в споре и материал для подколов. Ямамото выходит почти сразу, краснея и смущаясь — самый невинный в вашей собравшейся компании. И только Котаро с Тецуро, стиснув зубы и откинувшись на спинки кресел, зажмурив до искр глаза, остервенело дрочат себе. Понимая, как же это, блять, пошло и грязно. Ты, словно нарочно, не сдерживаешься больше вообще. Кричишь, стонешь, умоляешь — целое представление устраиваешь. И получаешь неправильное удовольствие, зная, что двоих точно довела до стояка одним лишь срывающимся голосом. Пальцы Козуме с нажимом обводят клитор, и это становится точкой невозврата — ты запрокидываешь голову назад, почти встречаясь взглядом с его затуманенными глазами. Сжимаешься ещё несколько раз и оседаешь на постели. Последние толчки Кенмы беспорядочные, рваные, грубые. Ты на каждый отзываешься чувственным стоном, все ещё приходя в себя и даже забывая о включённой гарнитуре. Все трое кончают одновременно. Кенма вжимается своими бёдрами в твои, выплескивая сперму глубоко внутрь — Куроо и Бокуто пачкают собственные ладони. Козуме мягкими поцелуями покрывают дрожащую спину и прижимается грудью. — Увидимся на тренировке, — хрипло выдыхает он в микрофон и выключает дискорд, снимая с тебя наушники. Парень не скупится на ласку после — сам переворачивает тебя на спину, целует в губы чувственно и жарко, приходясь языком по ровному ряду зубов. Он рад, что встречается с тобой — ты приносишь в его жизнь сладкую долю адреналина, вкидывая все новые и новые идеи. Вы оба знаете, что точно повторите подобное. Всё-таки, слушать сдавленное дыхание друзей, и знать, что они прекрасно вас слышат, но не видят — бесценное, возбуждающее ощущение. — Один-один, — ты усмехаешься, пока Кенма мягко ведёт носом по твоей шее, касаясь губами все еще бьющейся венки. — Не садись играть с профессионалом, /Т.и/, — предупреждение раздаётся в районе живота, и ты снова отзываешься стоном на очередное жаркое прикосновение, понимая, что на сегодня вы ещё не закончили.