haikyuu!! «волейбол» имейджины с /т.и/

Листая фотографии с прошедшего вечера в Инстаграме подруг, ты старательно делаешь вид, что не чувствуешь нависшее в воздухе напряжение. Сакуса сжимает пальцами кожаный руль, и ты краем глаза замечаешь, как побелели костяшки. Сглатываешь шумно, прекрасно зная, что именно его так довело. За всю поездку муж не сказал тебе ни слова — молча открыл дверь пассажирского сидения, молча захлопнул ее, молча выезжал с парковки. Ты уверенна, что не будь волейболист таким сдержанным, давно бы высказался. Но Киёми выражал абсолютное безразличие, только губы его кривились. Поставив еще пару лайков на фото с отметкой твоего ника, ты выходишь из автомобиля. После нескольких часов непрерывного веселья в виде алкоголя и танцев ноги еле передвигаются. Ты уже молчишь про целое приключение, что вы устроили вместе с девушками других игроков — под предводительством спутницы Хинаты пришлось пешком пройти пять этажей, чтобы сфотографироваться на фоне ночной Осаки. Но это того стоило, ведь фотографии получились просто нереальными. Их оценили не только ваши поклонники, но и болельщики команды, а еще Атсуму, раньше всех увидевший снимки, ведь он буквально не вылезает из телефона. Шагая по ведущей к дому дорожке, ты чуть не упала пару раз, благо сильные руки Сакусы успевали вовремя подхватить тебя. Он, конечно, злится, но никогда не допустит, чтобы ты пострадала. Тем более, по собственной глупости — пятнадцать сантиметров каблук и платформа спереди. Волейболист скептически осматривал твой образ перед выходом. Он спорить не станет — на каблуках, тем более высоких, ты ходишь идеально. Киёми готов признаться, что его эта походка завораживает, даже заводит. Мужчина открывает перед тобой дверь, пропуская внутрь. Ты вздыхаешь с облегчением, опуская клатч на объемную тумбочку при входе. Наконец-то, дома. Пройдя в светлую просторную гостиную с мягким белым ковром и стеклянным столиком для газет, ты даже не успеваешь плюхнуться на любимый диван. Сакуса тянет за запястье и резким рывком разворачивает к себе. Ты забываешь, как дышать, встречаясь с потемневшими от ярости и похоти глазами мужа. Выпитый алкоголь дает о себе знать в виде появившегося на щеках легкого румянца. В отличие от тебя, Киёми ни грамма не выпил. Он, вообще, трезвенник. Пальцы тянут за подбородок вверх, не давая отвести взгляд. — И что это, по-твоему, было? — от сквозящей в голосе стали ты невольно замираешь, ожидая следующих действий. — Что ты, блять, весь вечер вытворяла? — О чем ты? — о, ты даже не представляешь, как Сакусу раздражает этот невинный тон. — Считаешь, это нормально — вешаться на Атсуму, раз он единственный без девушки? Ах, да. Вот он про что. Вы всего-то сделали пару фото вместе, потому что случайно надели схожую цветовую гамму. Конечно, лучше, чем с мужем ты не выглядела ни с кем. Справедливости ради, ты на Атсуму не вешалась — все было наоборот. Как заботливая подруга и хороший человек, ты просто не могла бросить перебравшего Мию в зале. А пока сажала его в такси, связующий успел пожаловаться обо всем, о чем можно, цепляясь за твое плечо. Удерживать на себе восемьдесят килограмм, сползающие вниз, и стоять на высоких каблуках — не самое простое занятие, Киёми бы должен принять этот факт. — На колени, /Т.и/. У тебя ноги сами подгибаются от этой фразы и хриплого придыхания, с которым Сакуса ее произносит. Ты опускаешься прямо на мягкий ковер, не удосуживаясь даже платье снять. Как была, вся при параде, с макияжем и прической, расстегиваешь ширинку его брюк. Не решаешься поднять взгляд на мужа, иначе точно кончишь, не начав, вообще, ничего. Ты этого добивалась — его ревности, так и старалась нарваться на грубый трах, его и получишь. Выпуская уже стоящий член из-под резинки белья, ты проводишь рукой по длине, примеряясь. Ведешь языком от основания к головке и обратно, вырисовывая узоры, обводя контуры выступающих венок. Сакуса дышит чаще, не сводя с тебя глаз. Ты такая красивая, такая идеальная. Его так и подмывает запустить пальцы в покрытые лаком волосы, размазать по лицу помаду и смотреть, как черные дорожки туши окрасят щеки… Но Киёми ждет, наслаждаясь видом. Ты насаживаешься ртом постепенно, сперва посасывая одну лишь головку, постепенно расслабляя горло. Тебе всегда нужно время, чтобы постараться и взять его до конца. Мужчина ласково гладит пальцами по затылку. От прикосновений ты млеешь, совершенно забывая, почему находишься в таком положении. Слизываешь языком выделяющуюся небольшими каплями смазку, и прикрываешь глаза, плавно двигая головой. Найти удобный темп довольно просто. Гораздо сложнее его сохранить. Губы сжимаются у основания, плотным кольцом проходятся по всей длине. Киёми медленно вплетает пальцы в твою прическу, сильной хваткой приводя в чувства. Теперь ты не контролируешь ничего, пока его руки удерживают на месте. Мужчина сам двигает бедрами, проскальзывая головкой по стенкам горла, заставляя жмуриться всякий раз. Ты старательно сохраняешь дыхание, втягивая побольше воздуха в легкие, чтобы не давиться. Отлично знаешь, что Сакусу заводят все эти звуки при горловом. Заводит твой вид, когда на глазах застывают слезы, а губы дрожат. Он не обращает внимания на вцепившиеся в его бедра пальцы и сильнее вжимается бедрами, заставляя носом прижаться к паху. Ты кашляешь, чувствуя, как болезненно глубоко упирается член. Всхлипываешь, понимая, что щадить он не будет. Горячая сперма выплескивается прямо в горло, пока ты жмуришься. Киёми разжимает пальцы, только чтобы ты дочиста вылизала его член. Подняться на затекших ногах практически невозможно, но бушующий в крови адреналин помогает. Ты выпрямляешься, чувствуя ладонь мужа на своей шее, она тянет ближе, заставляя сделать шаг вперед. Киёми изучающим взглядом осматривает, во что превратился шикарный макияж, и довольно хмыкает — помада смазана, подводка сбегает вниз вместе с тушью. Ты утираешь слюни запястьем, но Сакуса его перехватывает второй рукой. Он приближается к твоему лицу, кривясь в усмешке. — Отвратительно, — мужчина выплевывает слова, впиваясь в твои губы грубым поцелуем. Киёми расстегивает молнию на платье и помогает тебе переступить через него, ладони ложатся на талию. Волейболист качает головой, улавливая прямой текст — ты подобрала белье в цвет к туфлям. Один из любимых комплектов мужа — темный, с кружевными вставками. Одно удовольствие смотреть на тебя лишь в таком одеянии. Пальцы Сакусы легко справляются с застежкой бюстгальтера, упавшего на пол к платью. Ты перед ним фактически голая, пока мужчина до сих пор одет. Это немного, но смущает. Замечая твое негодование, он все же раздевается и усаживается на диван, в пригласительном жесте хлопая по коленям. Ты опускаешься постепенно, Сакуса помогает сесть ровно на член и не миллиметром дальше. Пиздец, какой же он большой, как же хорошо. Руки мужа гладят твое тело, мягко массируют грудь, уделяя внимание торчащим соскам. Запрокинув голову, ты сдаешься и одним движением насаживаешься до самого конца, вскрикивая от резкого проникновения. Пальцы тут же впиваются в широкие плечи Киёми, ты делаешь несколько глубоких вдохов и крутишь бедрами, привыкая к наполненности. Но он ждать не хочет и явно не собирается, поэтому, когда хлесткий шлепок приходится на правую ягодицу, ты вздрагиваешь и приподнимаешься. Движения плавные, ты скользишь по всей длине, кусая губы. Это было бы твое соло, твоя партия, если бы не прожигающий взгляд напротив, безмолвно требующий большего. Едва не кончив во время минета, ты стараешься сдержаться сейчас, но очень сложно делать это, когда крепкие руки тянут тебя вниз. Киёми вскидывает бедра навстречу, и ты с громкими надорванными стонами растекаешься по его груди. Он знает, что после алкоголя и нескольких часов на ногах, ты устала, и придется сделать все своими руками. Сжав твою талию руками, он задает собственный темп. Ты бы эту позу никогда не поставила даже в топ три. Во-первых, потому что он так глубоко, что это даже слишком. Каждый толчок отдается где-то в горле. Во-вторых, ему очень легко контролировать ситуацию. Тебя всегда поражает, как Сакуса умудряется так долго держаться одной скорости. Мужчина может за несколько минут довести тебя до оргазма, и это еще мало сказано. Ты, скорее всего, будешь под ним/на нем голос срывать и извиваться в агонии желания, пока Киёми сам себя подводит к финишу, заставляя тебя дожидаться. — Не так быстро, пожалуйста, — ты фактически хрипишь после грубого горлового. Фрикции до дрожи приятные, но тебе очень хочется растянуть удовольствие. А когда Сакуса мощно вдалбливается внутрь, единственное, на что ты, вообще, способна — ногтями драть его спину и визжать от разливающегося по венам удовольствия. Киёми не упускает возможность оставить еще пару красных следов ладони на твоих ягодицах, отдающихся болезненным напряжением внизу живота. Тебе очень надо коснуться себя. Очень-очень-очень. Острая нужда, большая необходимость. Все твои поползновения заканчиваются ощутимыми шлепками по пылающей коже. Ты тонешь в этих ощущениях распирающего изнутри члена, сдавливающих тело пальцев и разгорающегося между ног пожара неудовлетворения. — Не вздумай, блять, себя трогать, — рычит Сакуса и снова тянет за волосы, заставляя тебя выпрямиться. Опираясь только на собственные ноги, ты всем своим существом ощущаешь, насколько он глубоко внутри. Закусив губу, всхлипываешь протяжно и уже не контролируешь бегущие по щекам слезы. Как же хорошо, голова тяжелеет то ли от спиртного, то ли от давящего желания разрядки. Киёми все так же работает бедрами и протягивает вперед руку, несильно сжимая пальцами клитор. Стоит мужчине чуть оттянуть чувствительный бугорок, быстрыми движениями растирая его, ты широко распахиваешь глаза, и губы замирают в немом крике. Он кончает от одного только твоего вида, но даже собственное удовольствие отходит на задний план, ведь ты все еще не кончила. Дрожь постепенно сковывает все тело, картинка комнаты плывет у тебя перед глазами. Сакуса подается вперед, сжимая твое тело в объятьях, пока тебя выламывает в оргазме. Ты захлебываешься своим собственным голосом, бездумно ведешь ногтями по его спине и повторяешь одно только имя. Между ног ужасно приятно разливается влага, ты в жизни так обильно не кончала. Киёми заботливо убирает налипшие на твое лицо волосы, прижимает губами ко лбу и смотрит обеспокоенно. — /Т.и/, прости, — ты еле отрываешься от его плеча, стараясь сфокусироваться на словах мужа, — я зашел далеко? Удивленно уставившись на любимого, ты сперва улыбаешься, а потом начинаешь смеяться, растворяясь в ощущении приятной слабости. — Не неси ерунды, — чмокаешь его коротко в подбородок, потому что дотянуться до губ сил не хватит. — Мне очень понравилось, но у меня ужасно болят ноги. — Я могу наполнить ванну, — накручивая прядь твоих волос на палец, полушепотом говорит мужчина, — а потом сделаю тебе массаж. Как смотришь на это? Ты вздыхаешь мечтательно, обвивая его шею руками. — Я так тебя люблю, Киёми.