ушиджима вакатоши
12 февраля 2021 г. в 09:00
Выбирая между темным и светлым купальником, ты думаешь, какой будет лучше смотреться на новых фотографиях в Инстаграме. Тебе нечасто удаётся слетать на Бали в разгар февраля. Во-первых, потому что рабочий график слишком загружен. Во-вторых, мест в любимом отеле не всегда хватает, и это обидно, почти до слез. В общем, причина любая, но только не нехватка денег. Девушка, проживающая в большом, современном частном доме, расположившимся на территории одного из самых престижных районов Токио, от недостатка средств явно не страдает.
Так думают все, кто хоть раз видел тебя.
Запланированный звонок подруге для принятия невероятно важного решения откладывается внезапно, прерванный настойчивым звонком в домофон. Сегодняшняя страница твоего ежедневника пуста: никаких встреч, «рабочих» звонков. Обычно все твои клиенты заранее предупреждают о своём приходе. Спонтанные визиты не поощряются и чаще всего отклоняются. Ты тоже заслуживаешь право на отдых. Вздыхаешь тяжело, откладывая бикини. Придётся решать ситуацию. Вниз ты спускаешься по витиеватой лестнице с темными, сделанными из камня ступенями. Нижний этаж полностью заполняет строгая, но притягивающая глаз цветовая гамма.
Глазок камеры снаружи в реальном времени передаёт вид миниатюрной девушки, крутящейся на пороге. Она явно нервничает, осматривается. Ты работаешь и с клиентками, но обычно, как и было оговорено, все обсуждается заранее. Нельзя взять и заявиться по твоему адресу просто так. Это не по правилам, это нарушает этикет.
— Добрый день, — ты открываешь дверь, готовясь столкнуться если не с вопросом о работе, так с гневной тирадой, — чем могу помочь?
— Вы /Т.и/ /Т.ф/? — её неловкость исчезает, оставляя место только для решительного наступления.
— Прошу прощения, мы знакомы?
— Лично? Нет, — небольшая заминка. Ты, кажется, догадываешься, что за ней последует. — Но через моего мужа — да.
— О чем Вы?
Умение сохранять хладнокровие в такие моменты тебе далось нелегко, но время учит, а не лечит, как принято считать. Учит быть спокойнее, умнее, держаться ровно и уверенно, не спотыкаться и не падать, а если упала, то без чужой помощи сразу вставать. Так работает жизнь. Если ты хочешь стоить чего-то, назови свою цену сам.
— Я знаю, что каждый вечер среды мой муж проводит в Хилтоне, — она снова прерывается, тяжело сглатывает, — с красивой спутницей.
— Причём здесь я?
— Мне описали вас в мельчайших подробностях. Вы удивитесь, на что способны пятнадцать тысяч йен перед носом портье даже самого дорогого отеля.
Нет, ты не удивишься.
— А кто Ваш муж?
Вопрос необдуманный, он выставляет тебя в том свете, в котором не должен.
— Так он у тебя не один, — девушка напротив закипает, отбрасывая формальности. — Перед сколькими ещё ты раздвигаешь ноги? — она практически шипит. — Не думала, что Тоши свяжется с такой…такой.
Значит, Вакатоши. Должно быть, это Изуми-сан. Госпожа Ушджима.
— Мужчины приходят ко мне не ради секса, — с дружелюбной улыбкой и полным отсутствием враждебности заявляешь ты.
Видеть, как от удивления вытягивается её лицо — бесценно. Девушка мнётся, явно не зная, что ответить. Она ждала разбора полетов, а не такого заявления.
— Тогда для чего?
— Чтобы поговорить, — ты отходишь в сторону, пропуская ее в дом. Жена Вакатоши сразу же находит себе место на большом кожаном диване в гостиной. — Им нужна беседа, — ты кивком предлагаешь налить ей что-нибудь, однако, Изуми останавливается на простой минеральной воде.
— Но он может побеседовать со мной. Для чего ему незнакомая женщина?
Усмешку скрыть тяжело. Она не первая, кто приходит сюда с таким вопросом, и всем своим видом показывает, как неприятно ей разговаривать с «любовницей» мужа. Ты садишься напротив, не гнушаясь, себе тоже берёшь минералку. Вы на одном уровне — Изуми должна принять это.
— Как раз потому, что я «незнакомая», Вакатоши-сан может говорить со мной, не ожидая осуждения или неприятия, — в твоих словах чистая правда, а в её взгляде доля скептицизма. — Он не хочет, чтобы Вы начали смотреть на него иначе из-за неосторожно сказанных слов.
— То есть, — она делает первый глоток, нервно скребёт тонкими пальцами силиконовый чехол новенького телефона, — Вы психолог?
— Можно сказать и так.
Ушиджима опускает голову на твою грудь, прикрытую одним лишь одеялом. Он устало прикрывает глаза, сильные руки смыкаются на талии. Мужчина слишком тяжелый, и ты почти что задыхаешься под ним, но попросить его сдвинуться отчего-то не хочется. Пальцы свободной руки мягко массируют его виски, вторая гладит напряженные бицепсы. Глупо отрицать, что мощное, спортивное тело тебя не заводит. Среди твоих клиентов достаточно привлекательных мужчин, но Вакатоши все равно какой-то особенный.
— Ты сказала Изуми, что мы не спали? — он спрашивает тихо, вспоминая недавний виноватый взгляд жены и её извиняющиеся поцелуи. — Вчера она была вся не своя. Говорила, что не против моих походов к «специалисту».
Ты вспоминаешь лицо его жены, надолго засевшее в памяти. Красивый разрез ее миндальных глаз, выкрашенные в темный цвет губы, острый нос. Элегантные, однако, нервные движения тела выдавали девушку, но она стойко продолжала. Нелёгкий разговор. В каком-то смысле Изуми тебе понравилась. Не как женщина, но как человек. Нет смысла винить её в чём-либо, просто она не понимает. Она не та, кто нужен Вакатоши, как и многие жены приходящих к тебе «гостей». Но это не твоё дело.
— Я лишь сказала, что секс не единственная причина визитов. Перефразировано, но все же достаточно прямо, — ладонь Ушиджимы накрывает твою сверху, мягко сжимает.
— Ты действительно тонкий психолог, — он усмехается и оставляет невесомый поцелуй на открытой ключице. — Я бы хотел видеть тебя своей женой.
Ты делаешь вид, что не замечаешь его слов. Вакатоши бормочет их сонно, тихо сопит и почти сразу засыпает. Они все так говорят, а ты не запрещаешь мечтать об этом. Зато серьёзные предложения сразу же отклоняешь, быстро вычеркивая все последующие встречи и объясняя причину отказа в визитах. Тебе не нужен муж. Ты достаточно их увидела. Тех, кто ласков дома с женой или груб, даже это не важно, ведь все они заканчивают один из вечеров недели здесь. В постели с другой.
— Спокойной ночи, Тоши.