haikyuu!! «волейбол» имейджины с /т.и/

— Ты сегодня нетерпеливая, — усмешка Ойкавы прямо над ухом заставляет вздрогнуть, ты откидываешь голову ему на плечо, мазнув поцелуем по щеке. — От этого ещё приятнее дразнить тебя, — он поворачивается, накрывая твои губы своими. Заставить тебя оторваться от сладкого поцелуя со связующим может только чувственно ласкающий между ног язык. Прижавшись спиной к груди капитана Сейджо, ты опускаешь туманный взгляд и встречаешься с серьезными оливковыми глазами Ушиджимы. Он, кажется, улыбается, даже не думая прерывать своё занятие. Очень хочется опустить одну руку вниз, вцепиться в жесткие волосы на затылке и прижать его лицо ближе, чтобы не вздумал останавливаться. Но Тоору этого не допустит. Его влажные поцелуи блуждают по твоей шее, плечам. Сильные руки держат широко разведённые ноги под коленями, оставляя тебя в наиболее уязвимом и открытом положение. Ты с ума сходишь, пока Вакатоши плавно водит языком снизу вверх, кружит по клитору и возвращается обратно. Доигровщик медленно подводит тебя к краю, а Ойкава наслаждается этим видом, не давая тебе ни единого шанса избежать последствий. Его горячий, пошлый шёпот будоражит твое нутро всякий раз, как губы Ушиджимы смыкаются вокруг набухшей горошинки нервов. Они и за пределами площадки держат ситуацию под контролем, но здесь разделяют его между собой. Лучший тандем, который у них мог получится — получается с тобой в постели. Ты прикрываешь глаза и заводишь руку за шею связующего, вцепляясь в вихрастые шоколадные волосы, сжимая до боли и приоткрывая губы в новом стоне. Он не возражает. Только на секунду отпускает тебя, чтобы передать Вакатоши бутылёк со смазкой. Из-под ресниц наблюдая за этим, ты уже знаешь, что будет дальше, и когда прохладные капли стекают между ягодиц — не сжимаешься, только хрипло выдыхаешь. Растяжка бывает неприятной, но этим умелым рукам ты доверишься не в первый раз. Запуская язык в тебя настолько глубоко, насколько это возможно, Ушиджима носом задевает клитор. Ты вскрикиваешь от удовольствия, что приносит обжигающе горячее дыхание, а потом тихо шипишь, чувствуя скользнувший внутрь указательный палец. Доигровщик нежен и осторожен, и, по правде говоря, его рот приносит тебе наслаждения гораздо больше, приглушая неизбежный дискомфорт. Тоору не просто так придерживает разведённые ноги, зная твое стремление закрыться и желание вывернуться. От ощущения безвыходности и осознания беззащитности ты почему-то мокнешь сильнее, слушая, какие хлюпы сопровождают каждое движение языка внутри. К первому пальцу присоединяется второй. Ты выгибаешься, дышишь сквозь стиснутые зубы, но заставляешь себя расслабиться. Вакатоши разводит пальцы внутри, мягко оглаживает стенки. Ты кусаешь губы и тянешься за очередным поцелуем, который Ойкава дарит с удовольствием, своим языком проводит по твоему, без труда перехватывая контроль. Ты слишком потеряна в ощущениях, чтобы за него бороться. Неспешно перекатывая во рту бусинку клитора, Ушиджима вводит третий палец, смазка капает на пол, когда доигровщик добавляет ее. Ты отстраняешься, от Тоору, уводишь бёдра несознательно, словно желая избежать неприятной наполненности, но Вакатоши просто придвигается ближе. — Ты хорошо стараешься для нас, принцесса, — Ойкава в очередной раз мокро целует тебя за ухом. Стиснув зубы на мгновение и шумно задышав, ты внезапно чувствуешь кольнувшее в паху возбуждение. Ушиджима не останавливается, снова и снова проводит языком между влажных губ, удовлетворенно причмокивая. Доигровщик неумолимо приближает момент твоей разрядки, пока пальцы ввинчиваются глубже, раскрывают, трутся друг о друга. У тебя глаза закатываются от удовольствия, когда Вакатоши неожиданно щёлкает языком по клитору. Теплившееся на грани сознания чувство эйфории резко прокатывается по телу. — Я сейчас кончу, — ты выпаливаешь фразу быстро от внезапности осознания и всхлипываешь, стоит Ушиджиме повторить это движение. Парни переглядываются, на губах Ойкавы пляшет усмешка, когда он кивает, подтверждая мелькнувшую в глазах Вакатоши мысль. Доигровщик поднимается с колен, а ты сглатываешь тяжело, сдаваясь под напором двух сильных тел. Тоору снова прижимается к твоей шее, оставляя несколько едва виднеющихся пятен. Это не укрывается от взгляда Ушиджимы. Он склоняется над тобой, приподнимает лицо за подбородок, и, скользнув языком в рот, даёт попробовать твой собственный вкус. Его губы слегка опухли, и даже подбородок блестит от смазки, но Вакатоши только облизывается, как довольный кот, топя твои стоны в поцелуе. Обвивая руками его шею, ты пропускаешь тот момент, когда два члена начинают медленно заполнять тебя. Ушиджима первый замирает внутри, выдыхает хрипло и прерывает поцелуй, оставив ниточку слюны забавно тянутся между вами. Он убирает ее, ещё на одно мгновение припав к твоим губам. Его руки ложатся на твою талию, ты впиваешься в покрывшиеся от напряжения полосками вен предплечья, и до хруста выгибаешь спину. Вакатоши проводит языком по ложбинке между грудей, втягивает в рот вершинки сосков, заставляя тебя метаться на грани разрывающей боли и удовольствия. — Дыши, милая, — вкрадчиво напоминает доигровщик и нежно прикусывает кожу над нрудью, оставляя след. Ты бы рада последовать его совету, но как же это тяжело, когда Ойкава останавливается на середине, а потом нарочито медленно входит глубже. От поясницы вверх прокатываются мурашки, Тоору большими пальцами обводит чувствительные впадинки на коленках и заполняет тебя сзади до конца, в последний раз вскинув бёдра. Ты замираешь где-то посередине между двух горячих тел, переводишь руки на литой пресс Ушиджимы, а потом снова падаешь на грудь связующего. — Блять, — сжимаешь губы, и выдыхаешь, стараясь расслабиться. Получается очень даже. — Двигайтесь, прошу, — слова переходят в рваный выдох. — Уверенна? — они оба еле сдерживаются. — Да, — ты не можешь не застонать, дрожащей фигурой рассыпаясь между двумя парнями. Вакатоши приятно подрагивает внутри, и тебе крышу сносит от этого ощущения. — Черт, да, пожалуйста. Медленное, практически незаметное движение заставляет сперва едва ли не до крови закусить губу, а потом несдержанно застонать. Невероятное ощущение двух толстых, готовых вот-вот порвать тебя, членов вбрасывает в кровь адреналин. Ты, наконец, ныряешь в пучину удовольствия, тяжело дыша и стыдясь собственного голоса, сорвавшегося на самую высокую ноту. Тоору хрипло дышит над ухом, позволяя себе задушенные стоны. Чувство жара твоего тела непередаваемо. Вакатоши накрывает — надави он чуть сильнее, и будет больно — ладонями твою грудь, трёт пальцами соски, пока ты захлебываешься стонами и просьбами не останавливаться. Спазмы учащаются, ты сжимаешься вокруг парней, стеночки плотно обхватывают пробивающиеся сквозь сокращающиеся мышцы крупные головки. У тебя темнеет перед глазами — настолько ярко ощущается каждый синхронный толчок, бёдра неконтролируемо дрожат, как и руки. Ты опускаешь больше не слушающиеся тебя пальцы вниз. Хватает нескольких резких движений по клитору, чтобы громким криком наполнить комнату и кончить сильно, содрогаясь в конвульсии настоящего экстаза. Оба парня останавливаются, жадно впитывая эту картину. Ты просто великолепна в своём удовольствии. — Теперь я хочу тебя ещё больше, — жарко заявляет Тоору и отпускает ослабевшие ноги, ладони перетекают на внутреннюю сторону бёдра. Ты невольно закрываешься, все ещё переживая бурный оргазм. — Лучший комплимент от твоего тела, милая, — Ушиджима мягко целует тебя в лоб. Прийти в себя довольно трудно, когда они попеременно водят руками по твоему телу, касаются губами — это слишком. Ты чувствуешь, как они снова начинают двигаться. Медленно теряешь контроль над происходящим, позволяя парням абсолютно все, если не больше. Два самых любимых члена так приятно потираются о чувствительные стеночки — ты забываешь своё имя, давишься стонами и расцарапываешь руки Тоору, пока он пальцами щекочет кожу живота. Волейбольные клубы многих старших школ хотели заполучить хотя бы одного из них — ты увела обоих. До сих пор сама не знаешь, как так получилось, но в твоём присутствии они даже не поднимают тему соперничества, мило общаясь друг с другом. Ойкава продумывает все свидания, Вакатоши обычно инициирует общие ночёвки, даже готовит еду. Это просто удивительно, но оба волейболиста готовы назвать тебя своей девушкой, даже если их спросят одновременно. Ты бы хотела избежать такой ситуации, но признание приятно. — Надеюсь, вы скоро, — шепчешь на грани потери сознания, хватаясь за остатки самообладания, как за спасательный круг. Давящая теснота распирает настолько, что в пору зажмуриться и резко выдохнуть, ты это и делаешь. Невыносимо хорошо ощущаются тонкие, влажные пальцы Ойкавы, пробежавшиеся по клитору. Вакатоши наращивает темп, Тоору размеренно вскидывает бёдра, они больше не подыгрывают друг другу. Не успевает один член покинуть твое тело, другой уже заполняет, лишая тебя возможности перевести дыхание хотя бы на секунду. Волейболисты щадили тебя поначалу, теперь им ничего не мешает трахать так, как хочется. Желание кончить затуманивает разум. — Ещё немного, принцесса, — ласково обещает Тоору, сорвавшись на мелодичный стон. Вакатоши склоняется за очередным поцелуем, очевидно растворяя в нем голодный рык, вибрирующий в груди. Ты даже не сможешь описать, как сильно это тебя заводит — слышать, насколько им хорошо. Ойкава никогда не сдерживается, а Ушиджима упорно кусает собственные губы и твою шею, стараясь заглушить себя. Тебе это никогда не нравилось, но доигровщик стоически поддерживает свой образ непробиваемого капитана Шираторизавы. В этот раз ты не стонешь — громко вскрикиваешь, содрогаясь очередным оргазмом. Попытка приподняться успехом не увенчивается, четыре сильных руки насаживают тебя обратно. Парни входят до самого конца, кончая глубоко внутрь. Зубы Вакатоши смыкаются на твоём плече, Ойкава откидывает голову, хрипло выдыхая. Ты дрожишь и бьешься отчаянно, зажатая между их телами. Это так хорошо, блять, это просто охуенно. — Ты в порядке, принцесса? — Тоору нежно целует тебя в ушко, и, пожалуй, это вызывает самые тёплые чувства. Они покидают твое тело осторожно, ты судорожно выдыхаешь. Сосущая пустота неприятна, и поэтому Ойкава заменяет член Ушиджимы пальцами, ещё несколько секунд оглаживая сокращающиеся стенки влагалища. Тёплая сперма вытекает наружу, но чувство приятного бессилия и изнеможения тебе нравится. Вакатоши тянется за очередным поцелуем, шепча комплименты. Он всегда ласковый и податливый после секса. — Люблю, — устало выдыхает доигровщик, и тихо усмехнувшийся позади тебя Тоору знает, что эта фраза предназначается вам обоим.