***
— Всё в порядке? — спросил подошедший Аэнарион. — В полном, — улыбнулся Гайдзин, хоть этого было и невидно под шлемом. — Добро пожаловать в город Ашуоросс! Военную столицу Ди-Грюльской империи! — торжественно объявил принц. Каждый раз, когда казалось, что они отдалились от Даара, он настигал их в самый неожиданный момент, умудряясь догонять Аэнариона и даже Гайдзина. Возникало подозрение, что его уровень гораздо выше местной нормы, и телохранителя с ящерицами он таскал с собой лишь для виду. — Расскажи, что ты знаешь об этих солнечных башнях. И как ты вообще о них узнал, если эти устройства столь мощные? — Пф-ф… — Не удержавшись, Даар выплюнул воду из бесконечной фляги. — Мощные? О чём ты? Эти башни, в основном, служили для передачи информации на расстоянии. Их боевые функции всего лишь побочные… Тут должен был остаться алмаз, ну и где же он? — бормотал себе под нос принц. Проигнорировав его попытки отыскать среди песка украденный алмаз, Гайдзин обратился к остальным людям из его сопровождения, только что подоспевшим к ним верхом на ящерах. Было заметно, что им пришлось гнать рептилий во весь опор, лишь бы настигнуть остальную часть отряда. — А вы об этих… солнечных башнях хоть что-нибудь знаете? Хотя, кого я спрашиваю… Но, к его удивлению, драконид ответил на вопрос. — Во время войны Кранта с Сорьо, городов на юге у побережья, — объяснил он, — вражеская армия захватила одну такую и смогла использовать против нашего отряда. Пару дней меня мучили сильные ожоги. — А твой отряд? — Некоторым сильно не повезло, и они ослепли или сгорели, но большинство выжило. — Эй, Аэнарион, как тебе такое? У них есть лазерное оружие, пробивающее наши доспехи! Здорово, не правда ли? — Нет, не здорово. И ведь на твоей броне ни царапинки. Разве «здесь» она не должна была хотя бы оплавиться? Гайдзин сразу смекнул, что Аэнарион имеет в виду. В Иггдрасиле снаряжение имело определённую прочность, но обычно эти повреждения не отображались, и персонаж узнавал обо всём посредством цифр на интерфейсе. Но должно ли так быть в реальном мире или, по крайней мере, в приближённом к реальности мире? С точки зрения эльфа, если Гайдзин получил урон, значит, его броню пробили, а это, в свою очередь, означало, что должны были остаться видимые следы повреждений. Впрочем, их броня обладала способностью к самовосстановлению, поэтому Аэнарион мог ошибаться в своих выводах. — Может, из-за самовосстановления не видно? — озвучил свои мысли Гайдзин. — Только что я оторвал от брони латную рукавицу, а когда попытался приделать обратно, она просто мгновенно приросла. Аэнарион задумался, но вмешавшийся принц Даар на корню развеял все гипотезы. — Свет башен не влияет на доспехи, он воздействует сразу на душу… Ну, и на тело тоже. Я же говорю вам, что солнечные башни, в первую очередь – средство оповещения. А ещё их свет отпугивает оживших мертвецов. — Если башни единственное, чем знаменит этот город, мы, пожалуй, пойдём… — Будут тебе сильные враги для подвигов! — остановил его принц. — Если не на поверхности города, то под землёй отыщем! — Он прав, король. В этом погребённом песками городе водятся призраки. — Призраки, значит… Насколько они сильны? И откуда вы вообще знаете, что они существуют, если они столь опасны? К василиску вы и близко подходить боялись. — Призраки охотятся только на расхитителей руин, но не преследуют убегающих. — объяснил Саид. — Верно! — согласился принц Даар. — Поэтому мне и понадобилась твоя сила, чтобы добраться до сокровищ. — Хорошо. Я сделаю всю грязную работу, а взамен ты станешь моим летописцем. Кому-то же надо рассказывать о моих подвигах? — в шутку сказал Гайдзин. — Пойду, посмотрю на этих призраков... А ты внимательно наблюдай и записывай. — Эм-м… ты там поосторожнее. Даже мне неизвестно, что может водиться в этих руинах. Они ведь не просто так были заброшены… Проигнорировав его предупреждение, Гайдзин съехал вниз с высокой песчаной гряды и направился в сторону центра разрушенного города. Сотни, а может и тысячи лет запустения не пощадили некогда процветающую цивилизацию. Величественные башни и здания частично осыпались и наполовину выглядывали из песка. Чем-то квадратные здания напоминали об ацтеках или майя, хотя на деле их архитектура была, скорее, смешением нескольких культур. Влияния ловкой руки мародёра не чувствовалось. Немногочисленные уцелевшие постройки всё ещё украшало золото. Золота даже в видимой части города было так много, что хватило бы на безбедную жизнь нескольких поколений. Похоже, для жителей Ди-Грюльса выставлять напоказ своё богатство считалось самым обычным делом. Шаг за шагом продвигаясь вперёд и поглядывая по сторонам, Гайдзин прикидывал, насколько же большим должен был быть Ашуоросс, если он сам ступал лишь по выступающим из песка руинам городского центра? Возможно, что это была элитная застройка, возвышавшаяся над остальной частью города. По крайней мере, так поступали на родине Гайдзина - в аркологиях, где элитные жилые районы с куполами высились над другими городскими зонами. Было не совсем понятно, отчего люди покинули этот величественный город с высокими стенами, дворцами, шпилями и площадями. Возможно, причиной этому послужило землетрясение, эпидемия или голод. Солнце уже начало медленно клониться к закату. Лучи раскрашивали стены в зловещий красный цвет, а по пыльным парапетам и скалам слышалось лишь одинокое завывание ветра. От этого атмосфера всеобщего запустения только сгущалась и давила на психику ещё сильнее. Гайдзин резко остановился. Его внимание привлёк светящийся золотистый песок, двигавшийся сам по себе и заполнявший собой пустые доспехи. Дорого украшенная броня, совсем не пострадавшая от времени восставала из песка. Вначале четыре, затем десять, а потом и целая сотня… Гайдзина окружили песчаные солдаты, сформировав вокруг него плотное построение. Со стороны это выглядело, как если бы древние воины Ди-Грюльса приготовились дать отпор незваному гостю. И оружие и сам песок переполняла древняя магия. Она же и привела их в движение. Именно тогда Гайдзин понял, почему за тысячу лет никто не подумал заселить величественный город вновь и почему мародёры ничего не разграбили… — Вот, значит, как? Стражи города проснулись от векового сна? Нападайте же, я дам вам минуту форы. — Гайдзин принял боевую стойку и поманил их рукой. Молчание стало ему ответом. Да и не было похоже, что призраки могли ему ответить. Они лишь неподвижно оценивали уязвимые места противника. А затем резко и без предупреждения атаковали. Песчаные солдаты ринулись в бой немного быстрее, чем василиск совершал удар своим хвостом. Не имея ног, они приближались, подобно песчаной буре, что делало их движения непредсказуемыми. Десятки копий нацелились в разные части тела Гайдзина. Не растерявшись, он отпрыгнул в сторону, не забыв рубануть катаной по причудливым древним шлемом. Удар выполненный на такой высокой скорости выбил сноп искр и оставил на шлемах длинные борозды, словно проделанные сварочным аппаратом. Однако, воины не только продолжили стоять, но и не утратили равновесия. По какой-то причине Гайдзин не смог определить их уровень. Возможно, потому, что в Иггдрасиле таких монстров не существовало, а, возможно, потому, что доспехи воинов обеспечивали защиту от информационной магии и навыков. Но не этот вопрос волновал его. Гораздо больше беспокойства вызывали песчаные воины, по которым он попал. — Активация: жизнь, — произнёс он кодовую фразу. Шлем отреагировал мгновенно и вывел изображение данных о здоровье противника в виде бушующего потока хаотичной энергии. Всмотревшись в него, Гайдзин недовольно присвистнул. Здоровья у призраков оказалось гораздо больше, чем у среднестатистического воина тридцатого уровня. Если судить только по нему, песчаные призраки смогут претендовать на сороковой, сорок пятый. При этом атака его катаны смогла нанести ничтожно мало урона, что казалось абсурдным. Существовало множество рас, имевших сопротивляемость или даже неуязвимость к режущему урону. Однако, оружие Гайдзина относилось к божественной категории. Песчаные призраки не обладали полным иммунитетом, ведь урон они получали, а значит и его удары должны были сразить их наповал, учитывая огромную разницу в уровнях. — Тц. Да откуда у вас столько здоровья и прочности?! Его возмущение прервала резко появившаяся из песка стена щитов и копий, на которую он летел. Похоже, до своей смерти восставшие воины Ди-Грюльса служили в элитном подразделении. Они выстроили идеально ровный, непреодолимый заслон, способный отразить любое нападение. Это был настоящий ёж из щитов и копий, направленных в сторону вероятного приземления Гайдзина. Угрожающе сверкнули бритвенно-острые наконечники, выполненные из кристалла, напомнившего о чёрном алмазе из солнечной башни. И почему-то интуиция подсказывала Гайдзину, что лучше не проверять их режущие свойства. Вместо этого он широко размахнулся катаной, нанося удар невероятной силы и скорости. — Удар ветра! Смертоносный воздушный поток, созданный боевым навыком, обрушился на призрачных воинов, сокрушая щиты, сминая доспехи и рассеивая клубы светящегося песка. Плотный строй был разбит в пух и прах. Опустевшие доспехи попадали на землю вместе с оружием. Казалось, когда Гайдзин разбросал двигавший доспехами волшебный песок всё должно было закончится. Однако, светящийся песок практически мгновенно заполнил опустевшие доспехи, словно намагниченная железная стружка, притянутая магнитом. Призраки даже не лишились существенных очков здоровья. Этот удар лишил их меньше трети жизненных сил. Вновь сформировав плотный строй, призрачные воины снова атаковали, но на этот раз они не попытались вступить в ближний бой. Вместо этого в Гайдзина полетел град копий с кристальными наконечниками. «Вот это да... Они ещё и могут меня выцеливать на такой высокой скорости? Или предсказывают моё следующее направление?» Для призванных монстров Иггдрасиля призрачные воины действовали слишком скоординировано. Глядя на их передвижения и действия, могло сложиться ощущение, что они обладали коллективным разумом, или же ими двигала невидимая рука кукловода. Гайдзин лишь укрепился в этом предположении, когда призраки вновь сформировали плотный строй, возникнув прямо из песка на месте его вероятного приземления. Пара метко брошенных копий пролетела его броню насквозь. Он не получил урона благодаря неосязаемости, но Гайдзина насторожил сам факт случившегося. Оружие низкого уровня не могло навредить ему из-за пассивной способности. По механике игры подобные атаки не должны были достигнуть ни его, ни поверхности самой брони. Но, похоже, призракам удавалось как-то игнорировать эту способность. Сделав мысленную пометку на этот счёт, Гайдзин посильнее оттолкнулся от земли и подлетел на тридцатиметровую высоту. Он решил отойти на безопасное расстояние, где призраки его не достанут, и изучить противника, но вместо временной передышки он получил встречный град стрел с кристальными наконечниками. «Чёрт!» В этот раз невидимая рука, которую Гайдзин успел окрестить «стратегом», подняла из сухой земли с десяток лучников. Стрелы летели так же быстро, как двигались сами призрачные воины и скорее всего их запустили при помощи магии. За сотню лет тетива любого нормального лука давно бы сгнила и пришла в негодность. Помимо этого, стрелы меняли направление прямо в воздухе, корректируя собственный полёт подобно мини-ракетам. Гайдзин смог бы легко уйти от них в сторону, но в воздухе ему не от чего было оттолкнуться и изменить направление. Несмотря на броню, обеспечивавшую его огромным показателем сопротивления стрелковому урону, Гайдзин последовал старой игровой привычке и постарался развернуться в воздухе таким образом, чтобы стрелы попали в наименее критические точки. В следующий миг облако стрел со свистом пролетело его неосязаемое тело насквозь. — Чего?! Щит опять не сработал? Или же… Опасная догадка посетила Гайдзина. Если его защита не сработала, то были возможны два варианта. Первый - призраки использовали достаточно высокоуровневое оружие, чтобы навредить стоуровневому воину. И второе - они могли игнорировать её неизвестным способом. «Пора разобраться с этими воинами». Быстро убрав катану в пространственный карман, он сменил оружие на канабо. Длинная рукоять с кольцом на конце удобно легла в руку. Боевую часть оружия усеивали короткие конусообразные шипы. По полученной в ходе боя информации он рассудил, что здоровье противника напрямую зависит от целостности его снаряжения. В то же время высыпавшийся из доспехов светящийся песок почти никак не повлиял на этот показатель. К сожалению, из-за чрезвычайной остроты клинкового оружия Гайдзина, ими было сложно наносить дробящий урон. Лезвие просто разрезало всё на своём пути, практически не встречая сопротивления. Против врагов, песчаных призраков это было всё равно, что пытаться разрезать поток воды. Слишком много взмахов потребуется, чтобы раскрошить доспехи полностью. Поэтому выбор Гайдзина пал на канабо. Оставалось только ломать и крушить. Он мудро рассудил, что бой лучше не затягивать. По спине ронина прошла дрожь от чувства, что его медленно и внимательно изучают со стороны. И с каждым разом тактика врага улучшалась. В подтверждении его догадки, стоило только Гайдзину приземлиться после очередного прыжка, как на него напали десятки воинов с копьями, но на этот раз их кристальные наконечники излучали едва заметное золотистое свечение. Не желая проверять на себе их эффект, он замахнулся канабо по широкой дуге. — Разрушение брони! — Он активировал навык, и его оружие окутало ядовито-зелёное свечение. Жуткий свист воздуха, рассекаемого шипованной дубиной, разнёсся по всей округе. По сравнению с катаной, управляемость и скорость значительно ухудшились. Но не будь у него обострённых чувств, с его чудовищной силой Гайдзин и не почувствовал бы никакой существенной разницы. Дубина пела смертельную песнь, с каждым взмахом уничтожая по нескольку призраков. Доспехи, повстречавшись с канабо, не разлетались в дребезги, они практически разбрызгивались от такой силы удара. Счётчик урона в шлеме сообщил, как песчаные призраки теряли полную шкалу здоровья за попадание. Но невидимая рука «стратега» снова дала о себе знать. Некоторые воины успели увернуться, погрузившись обратно в песок. Гайдзин только закончил замах канабо, а они уже стремительно нападали прямо из-под ног. Удары их копий оказались гораздо более ощутимыми, чем стрелы. Возможно, из-за золотого сияния на кристальных наконечниках. Каким бы ни было это усиление, но от прошедших сквозь броню кристальных наконечников Гайдзин почувствовал лёгкую, сравнимую с уколами боль. По Иггдрасилю он знал о существовании персонажей командирского типа, которые могли усиливать союзников, нивелируя разницу в пять, а то и в десять уровней. Глядя на то, как сражаются призраки, он ещё больше уверовал в присутствие невидимого «стратега», отдававшего им приказы или дёргавшего за ниточки. Но он никогда не видел командира, способного наделить своих солдат способностью игнорировать неосязаемость. Поэтому впредь он решил включать её только во время перемещений, в остальное время полагаясь на физическую защиту. Благо, от большинства ударов он попросту уклонялся, а остальные можно было спокойно проигнорировать. Кристаллы безуспешно чиркали по его доспехам, не имея возможности даже поцарапать их. Лишь жёлтое сияние давало о себе знать слабыми ожогами. Гайдзин продолжил методично крушить их доспехи ударами канабо. На такой высокой скорости шипованная дубина накаляла окружающий её воздух, и даже светящийся песок начинал плавиться. Со стороны это зрелище выглядело, как борьба с песчаной бурей. Во все стороны со скоростью шрапнели летели осколки доспехов и стекла. Призрачные воины не знали страха и не чувствовали боли, поэтому не прекращали атаку и лезли на Гайдзина со всех сторон. Только когда пал последний из них, безумный штурм прекратился. Стоя среди обломков, Гайдзин победоносно обратился к невидимому врагу. — Ну? И долго ещё ты будешь прятаться? Судя по разговорчивости призраков, вряд ли его вообще кто-то услышал. Но Гайдзин судил по их организованным действиям и не считал этих противников безмозглыми. По крайней мере, в их действиях определённо был заложен некий смысл, а в движениях чувствовалась синхронность. Они проверяли его на скорость, прочность и силу. Оценивали его. При обороне гильдейских баз в Иггдрасиле, часто применяли метод истощения, когда малоценные и многочисленные юниты шли волнами и изматывали неприятеля, заодно собирали о нём информацию. Так называемая «тактика пушечного мяса». А как известно, после волны надоедливых миньонов должен появиться… — Ага. А вот и босс… Песок вокруг Гайдзина засветился и пришёл в движение. Недалеко от него начал формироваться торнадо диаметром в двадцать метров. Осколки разбитой брони, повинуясь невидимой силе магнетизма, устремились в сердце вихря. Искривляясь, плавясь и соединяясь под действием магии, они формировали один гигантский доспех. Шестиметровая призрачная фигура держала в одной руке круглый щит, а в другой копьё, под стать своему высокому росту. Песок под его доспехом светился подобно солнцу, а яростный порыв ветра формировал вокруг существа воздушный барьер. Уровень противника всё также оставался под вопросом, но его показатели здоровья тянули на твёрдый шестидесятый уровень если не больше. Чем то этот босс призраков напомнил Гайдзину о первородных элементалях земли, только, в отличие от последних, он был при доспехах и вооружён. Гайдзин ожидал, что Элементаль начнёт атаку с копья, пользуясь преимуществом в дальности, но первая атака без преувеличений застала его в врасплох. Рассекая пространство и опережая свистящий звук воздуха, в сторону Гайдзина полетел круглый щит. Только сверхразвитая реакция, в сотню, а, может, и в тысячу раз превосходящая обычную человеческую, уберегла его от столкновения. Элегантно уклонившись от щита, Гайдзин обнаружил, что в него уже летит копьё. Кристальный наконечник, усиленный магическим светом, успел задеть его по касательной. Даже несмотря на то, что его броня хорошо защищала от скользящих ударов, боль, вспыхнувшая в левом плече, не шла ни в какое сравнение с теми царапинами, которые он получил ранее от атак песчаных воинов. Сильный удар заставил Гайдзина потерять равновесие. Совершив назад красивое сальто и таким образом увернувшись от нового выпада, он оказался на безопасном расстоянии. Но в это время... — Гра-а-а! — причудливо вскрикнул Гайдзин от неожиданного удара в бок. Щит не просто вернулся к владельцу подобно бумерангу, а сделал круг и врезался в Гайдзина. Способность брони, дававшая иммунитет к отбрасыванию, не сработала, и от сильного удара его бросило кубарем кататься по песку. Встав на ноги, он незамедлительно активировал нужные, хоть и низкоуровневые навыки. — Сверхинтуиция! Бдительность! Но использование навыков из Иггдрасиля, позволяющих считывать следующую атаку, способность или заклинание, в новом мире возымело обратный эффект. Мозг Гайдзина резко переполнился новой информацией, а, хуже того, он не просто потерял бдительность от неожиданного эффекта, но и был дезориентирован волшебным образом расширившимся полем зрения. — Проклятье. Эти навыки только мешают. А-а-а-а! Мозг пронзил оглушительный сигнал, предупреждавший об опасности. Очередной удар копья уже в грудь отправил его в долгий полёт. Гайдзину показалось, что он слышал, как под бронёй трещат сломанные рёбра. Было удивительно, что он вообще смог сгруппироваться в полёте и без видимых неудобств приземлиться на две ноги после удара такой силы. Ему было трудно привыкнуть к столь масштабным переменам. Он ещё не успел проверить все навыки, особенно столь незначительные, и теперь злился на себя. Глупо было надеяться, что они будут нормально работать при исчезнувшем игровом интерфейсе. «Аэнарион, эльфийская ты рожа. Ты не сдвинешься с места, чтобы меня вытащить, даже если я буду при смерти? Знаю я тебя, так ты и поступишь…» — злился он про себя. Должно быть, со стороны Аэнариону казалось, что его друг создавал видимость зрелищного боя. А, впрочем, кроме неудобств с восприятием изменившихся навыков, у Гайдзина не было особых проблем. Атаки босса-призрака хоть и казались неприятными, но урона, можно сказать и не нанесли. Подобные удары даже не сказались на его боеспособности. Даже вспышки боли быстро подавлялись и приносили больше неудобств с непривычки. И всё же Гайдзин посчитал, что будет плохо, если призрак припрятал пару козырей в рукаве. Он уже показал, что способен полностью игнорировать уровневые и иные сопротивляемости. Вполне возможно, что у него есть мощная атака, способная обойти неосязаемость. «Пришло время отбросить всякие глупости и стать серьёзным». Сделав два глубоких вдоха и выдоха, Гайдзин сосредоточился и представил перед собой образ Воина Света. Цель, которую он стремился превзойти ещё со времён Иггдрасиля. Цель, ради которой он попал на главный турнир. В этот момент из его глаз исчез весь блеск, и они сделались пугающе мёртвыми, как у человека, потерявшего смысл существования. Призрак-босс перестал существовать. Его полностью вытеснили блестящие белые доспехи. Активированное навыком предчувствие оповестило об угрозе ещё до того, как щит рассёк воздух. Подпитываемый золотистым сиянием и вращаясь как диск циркулярной пилы, он летел ещё быстрее, чем в прошлый раз. Гайдзин был готов. Он перескочил через брошенный щит не глядя, стремясь выйти на такую скорость, какую никогда раньше не развивал. Расстояние до босса призрака было порядка ста метров, но Гайдзину хватило и этого. В одно мгновение он сблизился с ним практически в упор. В тот момент время в окружающем мире словно застыло. Вот босс-призрак, словно причудливая скульптура занёс копьё для очередного выпада. А вот в воздухе неподвижно застыли светящиеся песчинки, которые летали вокруг и внутри доспехов по беспорядочной траектории. Удивительно, что призрак смог на это среагировать. Он словно знал, где Гайдзин окажется и поразительно точно выставил копьё в том направлении. Точнее сказать - попытался. Он так и не успел принять боевую стойку. Гайдзин перехватил копьё свободной рукой и резко направил его вниз, а затем совершил короткий прыжок и взбежал по древку как по мостику. В конце пути он оказался напротив головы противника, оказавшегося абсолютно беззащитным перед таким стремительным рывком. Он выпустил канабо из рук. Шипастая дубина застыла в воздухе. Но Гайдзин вовсе не планировал забить его кулаками... — Мгновенное извлечение! Даже не запуская руку в пространственный карман, он материализовал в правой руке свою катану, при помощи навыка, извлекавшего выбранное оружие и увеличившее скорость атаки. Гайдзин проверил его работу ещё в пустыне, а потому заранее знал, что всё сработает, как надо. Незаменимая способность для любого ориентированного на ловкость воина. — Свойство оружия: жар! В Иггдрасиле, навык класс «Лорд Клинков», позволял наделить оружие различными дополнительными атрибутами, будь то стихийный урон или повышенная острота лезвия. При этом каждое свойство имело отдельную перезарядку в один час. Это позволяло комбинировать уроны разного типа. В данной ситуации Гайдзину требовалось расплавить светящийся песок, и для этого огонь подходил как нельзя лучше. Лезвие накалилось до красна, но это никак не сказалось на прочности лезвия. Оно оставалось таким же острым, как прежде. Гайдзин принялся с бешенной скоростью рубить босса призрака. Всё новые и новые острые линии расчерчивали доспехи, разрезая их на мелкие куски. Под воздействием температуры и ударов на сверхвысокой скорости, светящийся песок перешёл в жидкое состояние, болтаясь туда сюда как вода в бутылке. Но каждый раз меняемое направление удара не позволяло ему выплеснуться. Скоро к жидкому стеклу присоединился и металл от расплавившихся доспехов. Убрав катану в пространственный карман, Гайдзин схватил канабо, которая за всё время действия успела пролететь лишь пару сантиметров. Он взмахнул дубиной и активировал финальный навык, таким образом ставя над этим делом точку. — Разрушение брони! Наврядли то разогретое сжиженное месиво можно было назвать бронёй, но он не придал этому значению. Широкая дубина потянула за своим взмахом длинный огненный след, разбрызгивая металл и стекло по всей площади. — Свойство оружия: кислота! Гайдзин прыгнул в сторону щита-бумеранга, до черна расплавив его образовавшейся на поверхности канабо едкой кислотой. Получившийся шлак рассыпался в стремительном потоке воздуха. И только после этого Гайдзин притормозил. Его восприятие мира вновь вернулось в обычное состояние. Сразу после этого раздались мощные раскаты грома и взрывы, эхом отскакивающие от стен и башен заброшенного города. Песок, от которого отталкивался Гайдзин, пока набирал скорость, теперь вздымался в воздух огромными фонтанами, а копьё, по которому он бежал, разломалось в нескольких местах и вдавилась глубоко в землю. Порывы ветра от его молниеносных ударов сформировали небольшой песчаный торнадо. А когда ударные волны достигли стен ближайшей башни, сбив с неё весь затвердевший песок, древняя конструкция не выдержала и с протяжным грохотом обвалилась, словно ствол векового дерева. Счётчик урона в шлеме показывал, как нереальный запас здоровья босса-призрака мгновенно испарился. Поражённый, не в силах поверить в случившееся, Гайдзин наблюдал за итогом скрытого в нём потенциала скорости. Сам не до конца понимая как, но он смог разогнаться до какого-то немыслимого предела и при этом остался жив. Всё что он чувствовал - лишь легкое головокружение и тепло в ногах. Глядя на постепенно утихавшую бурю и сыпавшиеся с неба песчинки, Гайдзин прикоснулся к своему красному шарфу и вновь вспомнил о своей несбывшейся мечте. Мечте, которая привела его сначала на Хельхеймский, затем и на Ванахеймский турнир, а теперь и сюда. Никто не верил в его победу, когда он, будучи человеком, заявился в Хельхейм. В мир, считавшийся вотчиной гетероморфных рас. В те времена он был неизвестным и непопулярным среднестатистическим игроком. Всё, что выделяло его из основной массы – это полученная в додзё под названием "улица" практика, богатый игровой опыт, превосходные рефлексы, и стремление стать лучше. Никто не ставил на него, никто не верил в его победу, но он победил. Наверное, именно в тот самый момент, когда он сорвал все ставки, забрав титул чемпиона Хельхейма, перед ним открылась дверь в тёмный реальный мир, от которого он пытался укрыться в Иггдрасиле. Это была перспектива играть не просто ради удовольствия… Это было начало конца... Верно. Именно с того самого рокового момента всё пошло не так. Гайдзин хотел играть для удовольствия, но совместил это с игрой на ставки и ради ставок, впоследствии превратив развлечение в очередную работу. Подставные матчи были лишь вопросом времени. И он вообразил себе, что его это устраивает, пока приносит деньги и пока это не противоречит его интересам. А затем грянул Ванахеймский турнир, на котором могли присутствовать лишь чемпионы всех миров Иггдрасиля. Лучшие игроки… большие ставки… огромные деньги… Самокопание Гайдзина было прервано дрожью земли. Землетрясение, по меньшей мере в два, а то и три балла, заставило песчинки вибрировать и подпрыгивать на месте. Самые ветхие каменные балконы и башни обрушились, а из-под земли вырос большой песчаный холм. — Берегись! Со стороны скал Гайдзин услышал громкий, усиленный магией шлема выкрик Аэнариона, по-видимому предупреждавший его об опасности. После этого его поле зрения заполнила сплошная жёлтая волна песка.***
Песчаная буря настигнувшая Гайдзина не шла ни в какое сравнение с тем маленьким торнадо, устроенным им случайно. Эта буря погрузила окружающий мир во тьму закрыв солнце. Песок заполонил всё его поле зрения и даже способность шлема не смогла обеспечить хороший обзор. Благодаря броне Гайдзин мог не беспокоиться о ветре и песчинках, способных содрать с человека кожу, но дикий вой бури откровенно его раздражал. — Удар ветра! Взмахнув усиленной боевым навыком канабо, он создал мощный встречный воздушный поток. Прогремел раскат грома, когда две бури встретились. Это заметно ослабило плотность песчаного вихря и Гайдзин смог осмотреть изменившуюся обстановку. Он стоял не на песке, а на гладких отёсанных камнях. Буря подняла в воздух весь песок, который веками, если не тысячелетиями, покрывал центральную площадь огромного города. Впрочем, открывшееся взгляду место было совершенно не похоже на площадь, больше напоминая амфитеатр со зрительскими местами. Вспомнив о военном назначении города, Гайдзин подумал, что, скорее всего, в прошлом здесь выстраивались и тренировались воины Ди-Грюльса. Высокие квадратные башни из обветшалого, потемневшего камня окружали весь периметр арены подобно когтистой хватке. Большая часть обрушилась от неумолимого воздействия времени и внешних сил, усеивая своими остовами площадь, но некоторые башни уцелели практически в первозданном виде. Гайдзин поднял голову, и внимательно осмотрел бушующую песчаную бурю. Заслонившую весь горизонт она играла кроваво красным светом, от заходящего солнца. «Нет. Это не буря. Это самый настоящий торнадо». Своим острым зрением Гайдзин обнаружил в эпицентре огромного песчаного вихря необычную конструкцию. Вначале, он даже подумал, что вихрь смог засосать и поднять одну из многочисленных башен арены, но в отличии от них та имела цилиндрическую формы. Эта штука действительно напоминала круглую крепостную башню, но была гораздо больше. А вокруг неё, подобно спутникам левитировали каменные многоугольники причудливой формы, не уступавшие по размерам громадной конструкции. Именно четыре каменные плиты создавали достаточно сильные потоки воздуха, чтобы поддерживать песчаную бурю вокруг. Впрочем, не было похоже, что плиты вращались достаточно быстро, чтобы создать песчаную бурю такой силы. Здесь точно не обошлось без магии. Она как создавала ветер и бурю, так и удерживала многотонную конструкцию высоко в воздухе. В центре трубовидной башни прослеживалось чёткое разделение на пять сегментов-колец. И каждое из пяти медленно вращалось либо против, либо по часовой стрелке. Слегка шероховатую каменную поверхность колец испещряли многочисленные символы. А у основания и крыши башни выступали острые, треугольные шипы из камня, придававшие ей зловещий вид. Даже без помощи сверхразвитой интуиции Гайдзин догадался, что стратег, дёргавший за ниточки и расставлявший песчаных солдатиков, только что появился на поле боя. «Как глупо…» Командному юниту безопаснее всего находится вне зоны видимости и досягаемости противника. Например, глубоко под землёй. Тогда почему он показался? Потому, что босс исчерпал лимит призрачных солдат? Или же он посчитал, что способен одолеть Гайдзина своими собственными силами? А может причина была в том, что Гайдзин на самом деле находится не в ином мире, а в Иггдрасиле-2 и сработал скрипт, начинающий финальное сражение? Как бы то ни было, Гайдзин остановился на варианте, что летающая башня обладала гибким искусственным интеллектом. Ведь похоже, что именно она осуществляла управление песчаными воинами. А значит, у появившейся на поле боя босса-башни был какой-то план или козырь, которым оно намеревалась закончить бой. Присмотревшись, Гайдзин заметил, что кольца часто пробуксовывали, извергая разряды золотых молний и всполохи искр. Их поверхность испещряла паутина трещин. Состояние самой башни было не лучшим. Многочисленные сколы и трещины покрывали её поверхность, а от некогда изящных граней откололись целые куски. Не говоря уже о том, что сама башня давно выцвела. Вспомнив слова принца Даара о солнечных башнях, приходивших в негодность, Гайдзин понял, что та же участь постигла и этого босса. Насколько же он пережил своих творцов? На пятьсот, на одну или даже две тысячи лет? И всё это время он находился здесь совсем один, продолжая защищать руины своих давно сгинувших создателей. От осознания этого факта Гайдзину стало грустно. Добить башню с одного удара было бы милосердием. Однако, Гайдзин решил, что правильнее будет дать конструкту шанс выложиться на полную и уйти красиво, даже если это сопряжено с риском. Как бы то ни было, он не был дураком и перед этим решением проверил необычную конструкцию на уровень. В этом мире он мог определять уровень лишь приблизительно и по цвету, но в Иггдрасиле вся информация выводилась на специальную боковую панель интерфейса в числовом эквиваленте. Цветом в игре обозначалось лишь имя игрока. В зависимости от уровня он мог меняться следующим образом. Серый – до 20 уровня. Белый – от 20 до 30 уровня. Синий – до 35 уровня с высшим классом. Зелёный – выше 35 до 45. Оранжевый – от 45 до 55. Светло-красный – до 60 хотя бы с одним полностью прокаченным высшим классом. Розовый – от 60 до 70. Светло-фиолетовый – от 60 до 70 с одной продвинутой профессией, например Проклятый Рыцарь. Лаймовый – от 70 до 80. Жёлтый – от 70 до 80, хотя бы с одной редкой профессией. Бирюзовый – от 80 до 90. Красный – от 90 до 100. Фиолетовый – персонажи, получившие редкий класс 95+ уровня. Радужный – мировые классы. Цвета не позволяли точно определить уровень. Иггдрасиль вообще был не очень дружелюбной игрой, когда речь заходила о информации. Только персонажи, полностью специализированные на обнаружении и шпионаже, могли узнать о противнике всё вплоть до классов. Но Гайдзин был воином и мог судить о силе противника лишь приблизительно, по его уровню. Энергия вокруг башни пылала слабо-красным огоньком, становясь ярче в центре. Информация, поступившая ему прямо в мозг гласила, что башня обладает 68 уровнем, специализируясь на очках здоровья и что самое странное - на магии. При чём если судить только по количеству очков здоровья, это был полноценный ивентовый мини-босс. — Поиск уязвимостей... Гайдзин активировал одним из навыков "Мастера-Дуэлянта" позволявший найти уязвимости противника. Изменившимся под воздействием способности зрением Гайдзин увидел яркое пятно прямо за вращавшимися кольцами. — Ага, так я и думал. Навык моментально подтвердил его догадку. Слабое место летающей башни находилось прямо в её центре. Похоже там был спрятан двигатель или какой-то источник энергии. А возможно, конструкция внутри была схожа с пилонами солнечной башни. Дело за малым. Оставалось устроить одинокой башне достойные проводы, и у Гайдзина как раз нашлось подходящее для этого оружие, которое следовало испытать. — Теперь твой выход. Гайдзин достал необычный клинок. Его длинная рукоять имела очень сложный эфес, как у шпаги, но вместо тонкого и длинного лезвия из него торчала гибкая полоса металла. В ширину эта полоса достигала восьми сантиметров, но была столь тонкой, что будучи повёрнутой под определённым углом - становилась невидимой. По всей широкой полосе оружия, длинною до двух метров, отпечатались красивые, чёрно-белые волнистые линии, напоминавшие полосы гадюки. Столь хорошо отпечатанные, они создавали оптический обман, будто боевой частью оружия действительно являлась живая змея. Это оружие божественного класса имело свой прообраз из реального мира. Уруми, так назывался этот необычный меч-ремень родом из южной Индии. Гибкая полоса заточенного металла, прикреплённая к рукоятке меча. Впрочем, для уруми оружие Гайдзина выглядело слишком коротким и слишком прямым. Такую прямую форму гибкий и тонкий клинок мог поддерживать лишь благодаря магии. Своё оружие Гайдзин назвал Лезвием Пустоты, и именно оно, а не катана или канабо служило для него основным. Слово "лезвие" действительно идеально подходило необычному клинку мирового чемпиона Хельхейма. Лезвие Пустоты превосходило по сложности любое другое оружие. С ним было практически невозможно совладать без очень высокой ловкости и долгих тренировок. Но результат того стоил. Во время взмаха тонкое полотно металла волшебным образом удлинялось, "выстреливая" на двадцать метров вперёд. Если противник не знал об этой особенности заранее и не успевал среагировать - удар Лезвием Пустоты моментально разрезал его на пополам. Благодаря гибкому полотну, блокировать такой меч было практически невозможно. Лезвие просто изгибалось за выставленный блок. «Интересно, выпадут ли с этой штуки кристаллы данных? Если нет, то мы точно не в Иггдрасиле». Вспомнив, чем выгодно Иггдрасиль отличался от ближайших конкурентов, Гайдзин попытался прикинуть возможные виды кристаллов данных 60+ уровня, но отбросил эту идею. Полагаться на прошлый опыт в этом новом (виртуальном ли?) мире было неправильно. В Иггдрасиле с монстров и боссов выпадали, в основном, кристаллы данных и материалы, а предметы – практически никогда. Встраивая эти кристаллы в экипировку, игрок мог создавать уникальный и неповторимый предмет. Потому-то в Иггдрасиле и не было принято торговать за одно только золото. Золотых монет и так было в избытке. Гораздо больше ценились кристаллы данных, которые являлись отдельной валютой. Обыскав труп василиска, Гайдзин не нашёл при нём ни одного. Лишь солнечная башня содержала в себе нечто похожее, но и чёрный алмаз не оказался кристаллом данных. И если даже из этого мини-босса ничего не выпадет, Гайдзин готов будет поверить, что это уже не продолжение Иггдрасиля. Тем временем, издав странный звук, отдалённо похожий на гудение силовых линий электропередач, башня-конструкт медленно поплыла по воздуху. Гайдзин не спешил нападать, решив посмотреть, что же босс-башня предпримет. Атаковать, похоже, она не собиралась, потому что двигалась в противоположном от него направлении. «Может, убегает?» — подумал Гайдзин. Но башня зависла над обломками, когда-то бывшими зданием – возможно, храмом или дворцом. Когда конструкт изрыгнул мощный разряд золотых молний, Гайдзин было подумал, что сейчас появятся новые песчаные воины, но вместо этого в движение пришли огромные плиты, служившие башне спутниками и по совместительству... — Потрясающе! Это же… — услышал Гайдзин радостные крики принца Даара со стороны скал. Аэнариону с трудом удавалось удерживать принца Даара, рвавшегося поближе познакомиться с древней конструкцией. Но Гайдзин не разделял его радость... — М-да… Никогда бы не подумал, что стану сражаться против гигантского экскаватора. Работая подобно ковшам, плиты дробили и разрушали здания, чтобы затем, при помощи магии левитации, поднять измельчённые обломки в чашеобразное отверстие в основании. Подобно роботу-пылесосу, конструкт жадно поглощал песок и камни. Когда она насытилась, треугольные створки, заменявшие ей ворота сомкнулись. С утроенной силой, скрипя и изрыгая молнии, завертелись кольца. В тот момент Гайдзин готов был поклясться, что слышал звуки перемалывания и дробления камня. Исходившее из центра башни сияние стало ещё ярче. Наконец, намолов поглощённое сырьё, словно старая мельница, башня изрыгнула десант в виде трёхметровых гуманоидных големов. «Ну вот опять...» — подумал Гайдзин. Неудивительно, что население Ди-Грюльской империи смогло построить такие внушительные города. С такими-то технологиями удивительно, как они не дошли до освоения космоса. А, может быть, и дошли... Глядя на способности летающего экскаватора, за считанные минуты разобравшего завал, на расчистку которого людям без строительной техники потребовался бы, по меньшей мере, год, Гайдзин готов был поверить и в Ди-Грюльскую космическую программу... Башня перемещала землю, дробила камни и создавала отряды строителей, которые затем выполняли всё остальное. А, возможно, башня справлялась со строительством и сама, а големы нужны были ей только для того, чтобы расправиться с врагом уровня Гайдзина. Внешний вид у них был довольно грозным. Высокие, в три метра ростом тела выглядели гладкими и обтекаемыми, даже несмотря на то, что в их геометрии преобладали острые углы. Их нетрудно было спутать с роботами. Башня даже смогла отпечатать на их поверхности символы, вероятнее всего имевшие магическое значение. Големы не имели ни глаз, ни выраженных черт лица. Их подобие головы оставалась гладкой и безликой, но они уверенно шагали в сторону Гайдзина. Песок, всё ещё плотно летавший вокруг, похоже, совершенно не мешал им ориентироваться в пространстве. А, значит, они пользовались магическим методом обнаружения, а не эхо- или радиолокацией. На фоне големов парила босс-башня, начавшая деконструкцию очередных руин. И тут Гайдзин кое-что понял. Вероятно, он не смог определить уровень песчаных воинов, потому что они были не призванными существами. Они были частью какого-то неизвестного элементарного заклинания, и даже не самими элементалями. Из того, что он видел, строительная башня могла наделять своей энергией песок, камни и металл и использовать их в бою. По сути, неважно, сколько големов или песчаных воинов он разрушит, «стратег» всё равно создаст новых. «Но тогда почему он начал создавать големов вместо песчаных воинов? Или те были не связаны с этой штукой? Что-то здесь нечисто…» Вполне возможно, башня пробудилась от взрыва босса-призрака. А может башне в обязательном порядке требовалось что-то создать для последующего управления? Могла ли башня с тем же успехом создать доспехи? Гайдзина мучили десятки вопросов. Впрочем, големы могли быть гораздо сильнее песчаных призраков. Всё-таки они состоят не из старых доспехов, а целиком из камня, и были созданы совсем недавно, а не сотню, а может и даже тысячу лет назад. «Вот дерьмо!» Выстрелив, как пружина, в голову Гайдзина резко полетела треугольная рука-пика голема, наполненная золотистым сиянием. Лишь сверхъестественные рефлексы и интуиция позволили ему уклониться, повернув головой. От нового удара, нацеленного ему в живот, он отпрыгнул в сторону. На том месте, где мгновением ранее находился Гайдзин, стояли сразу два застывших голема. Остальные медленно продолжали двигаться в его направлении. «Ясно». Похоже, башня тратила определённое количество энергии на управление большой толпой миньонов. Вот почему армия песчаных воинов практически не поспевала за его движениями, в то время как один большой призрак реагировал и нападал гораздо быстрее. Теперь вся энергия стала вливаться в одного голема аккурат перед выпадом, а остальные просто замирали на месте, как статуи. И на пути к башне их становилось всё больше. Вероятно, големы могли совершить более быстрые движения отчасти потому, что им было легче поддерживать форму благодаря твёрдому телу в отличие от призраков. — Тц, — недовольно цокнул Гайдзин, увернувшись от очередного удара пики. В этот раз он отчётливо заметил кристаллический блеск. Вся поверхность големов блестела. Они состояли вовсе не из обычного камня. И камень этот то и дело наполнялся вредным золотым сиянием. «Опять эти проклятые кристаллы! И эта скорость! Она просто ненормальна для заклинания среднего круга!» Гайдзину снова пришлось уворачиваться от направленного в него копья. Нет. Правильнее будет сказать – направленных в него копий. Ему всё ещё с лихвой хватало скорости для уклонений, но проблема была в том, что големы били без перерывов и метили именно туда, где он вероятнее всего окажется. Их ловкость была запредельно высокой для големов, призванных магом примерно шестидесятого уровня. Даже при условии использовании единственного ультимативного навыка, существа призванные подобным заклинателем не должны были успевать реагировать на движения персонажа, значительно опережающего их как по уровню, так и максимально вложившимся в показатель ловкости. Не говоря уже о том, чтобы они могли в него попадать. «Какое чудовищное заклинание…» С мерзким лязгом три копья смогли задеть Гайдзина по касательной. Он почувствовал приглушённую обжигающую боль, но гораздо менее ощутимую, чем когда золотой свет проходил его неосязаемое тело насквозь. К счастью для него, даже в твёрдом состоянии "Торжество Свободы" всё ещё держало удары противника. Големы были сделаны из гладкого кристалла, а их уникальная геометрия, острые углы и боковое движение позволяли максимально уменьшить их воздушное сопротивление. Хоть пробить сам доспех они не могли, но удары, совершённые на такой чудовищной скорости отдавались неприятной вибрацией. Не говоря уже о магическом усилении, обходившем низкоуровневую сопротивляемость и обжигавшим кожу сквозь доспехи. Гайдзин внезапно почувствовал себя шахматной фигурой, которую тщательно пытались "обставить" со всех сторон. Правила этой партии работало и в обратную сторону. Вероятнее всего, как только он сможет разобраться с вражеским королём - боссом-башней, бой будет закончен. Но просто так через големов ему не пробиться. Они уже показали, что способны к полёту, когда достали его в прыжке и, в общем-то, двигались они так, словно рука кукловода управляла ими, дёргая за невидимые ниточки. Внимание Гайдзина сместилось в сторону башни, которая в этот самый момент переворачивалась. Благодаря расширенному полю зрения ему даже не потребовалось крутить головой. Уже более пятидесяти големов заполонили площадь, но не это взволновало Гайдзина. Вся сверхразвитая интуиция кричала ему об опасности, исходившей от башни. Перестав уделять внимание уклонениям и получив из-за этого ещё пару скользящих ударов, Гайдзин замахнулся своим уруми по широкой дуге, активируя способность Лезвия Пустоты. — Активация: Удар Гидры! Увеличившись в длине, сверхострая лента описала крутую дугу. Подобно вспышке молнии, от неё отделилось восемь копий. Ленты уруми задвигались по своей воле, скреплённой с сознанием Гайдзина. Сейчас они действительно казались ожившими змеями. И эти восемь голов гидры самостоятельно выбирали и атаковали ближайшие цели. Всего три взмаха, выполненные на немыслимой скорости, порезали толпу големов на набор маленьких геометрических фигурок, разлетевшихся в разные стороны подобно шрапнели. Не обращая на это внимания, Гайдзин рванул напролом прямо сквозь скопление кристаллических обломков. Длинные ленты Лезвия Пустоты действовали подобно щупальцам осьминога, расчищая путь от препятствий широкой стороной. В каждой стальной ленте Лезвия Пустоты было заложено больше сил, чем во всех каменных истуканах на площади. Если на их пути попадался голем, они либо разрезали его на части, либо немыслимым образом отбрасывали в сторону или подкидывали высоко в воздух. Передвигаясь сразу на трёх свободных конечностях, Гайдзин бежал в направлении башни, словно сорвавшийся с цепи дикий зверь, пытаясь повторить свой прошлый рекорд. Но то ли с непривычки, то ли из-за отсутствия концентрации скорость не хотела набираться. Он чувствовал себя бессильным, словно пытался убежать от преследователя во сне. А причина его спешки была в… «Чёрт!.. Не успеть... не успеть...» Перевернувшись в воздухе, как гигантские песочные часы, башня стала напитывать золотой энергией огромный чёрный алмаз, размером намного превышающий тот, что лежал у Гайдзина в пространственном кармане. Пластины-ковши башни перестали кружиться в воздухе и плотно прижались к каменным выступам, а кольца в центре крутились с утроенной скоростью. Големы замерли. Вся энергия башни тратилась на этот финальный выстрел. Она парила достаточно высоко над землёй, и чтобы достать её одним лишь лезвием пустоты потребовалось бы совершить прыжок по крайней мере на расстоянии двести метров. А если в момент выстрела Гайдзин окажется в воздухе – то окажется на милости инерции и уже не сможет ни увернуться ни спрятаться, ни набрать скорость. Ярко засиявшая поверхность каменных колец свидетельствовала о том, что подготовка была практически завершена. По словам Даара, солнечные башни являлись всего лишь инструментами для оповещения. Но тому, что увидел перед собой Гайдзин, можно было дать лишь одно определение: оружие массового поражения. Ему оставалось сделать только два выбора – двигаться по максимально непредсказуемой траектории в надежде на то, что его не смогут сразу взять на прицел, или же рвануть напролом и покончить со всем одним единственным ударом. Гайдзин выбрал последнее. Он использовал столь сложное в обращении оружие, как уруми, не просто так. Ведь в комбинации с его особым навыком, этот меч превращался в смертоносное оружие одного удара. Использовав навыки «Поиск уязвимостей» и «Усиление смертоносности», он чётко видел свою цель – центр башни. А благодаря навыкам «Точность» и «Мастерство меча» он был уверен, что не промахнётся. «Слишком далеко! Ещё слишком далеко!» Когда им было пройдено половина пути, Гайдзин совершил финальный прыжок в направлении башни. Не выдерживая чудовищной нагрузки, камень на площади потрескался, словно в него попал крупнокалиберный артиллерийский снаряд. Было не преувеличением сказать, что и сам Гайдзин превратился в снаряд, устремившийся в небеса. Когда всё его поле зрения заполнила башня-конструкт, оказавшаяся гораздо больше, чем когда она виделась издалека, он взмахнул лезвием пустоты. Не надеясь, что неосязаемость брони его защитит, он вложил все силы в единственный удар. — Пространственный разрыв! Лента Лезвия Пустоты выстрелила чёрным полумесяцем, оправдывая своё название. Всю округу заполнило пробиравшим до дрожи потусторонним гудением. Этот, без преувеличения сильнейший воинский навык подстраивал свою форму и силу в зависимости от оружия. И сейчас, благодаря длинной ленте уруми он сформировал полумесяц чистой тьмы. Гайдзин ожидал увидеть разрез длиной в двадцать метров, но он продолжал увеличиваться пока не достиг по меньшей мере сотни метров. Давящая, тяжёлая тьма, что чернее самой ночи, накрыла древние руины города, стремясь полностью их поглотить. В образовавшемся мраке не было видно ни звёзд, ни земли, ни неба. Лишь ослепительный луч чистого света, вырвавшийся из кристалла башни смог прорезать воцарившуюся тьму, но даже он с трудом пробирался сквозь этот саван. Привычка сильная штука. Возможно, если бы Гайдзин знал, как сильно изменился его сильнейший боевой навык в этом мире, он нанёс бы свой удар снизу вверх, целясь прямо в луч. Тогда гудящая полоса пустоты, разрезавшая саму ткань мира, смогла бы нейтрализовать направленный на ронина свет. Но он выполнил свой коронный удар по старой, с годами отточенной привычке. Когда полоса черноты достигла башни, её центральная часть схлопнулась вовнутрь, будто её засосало в другое измерение. Громадная конструкция, сопоставимая по размеру с башнями Эрюэнтю была уничтожена практически мгновенно и полностью. Но перед этим Гайдзина настиг луч света, ничуть не уступавший, а возможно и превосходивший пространственный разрыв в скорости. Нестерпимая, обжигающая боль проникла через доспехи и поразила левую сторону его тела. В этот момент всё перестало иметь значение. Всё, кроме боли. Мира боли. Боль не прекратилась, даже когда луч бесследно исчез. Падая в пустоту, словно во сне или в бреду, он увидел среди рушащихся обломков силуэт стоящего к нему спиной воина. В до боли знакомых белых доспехах и красном плаще. Даже находясь в пограничном состоянии между жизнью и смертью, Гайдзин из последнего сознания тянул к нему руку. То ли в тщетной попытке его схватить, то ли прося о помощи, пока гудящая тьма продолжала поглощать весь свет… Конструкт-Башня. (Оно летает! Оно копает! Оно создаёт големов! Оно стреляет лучом смерти!!) Род занятий: Однозначных нет (у него их много). Место проживания: можно наткнуться на спящих или неактивных в древних руинах. Рас. Уровень: Голем___________________________________10 Конструкт________________________________10 Летающая крепость________________________5 Проф. Уровень: Инженер_________________________________10ур. Командующий____________________________10ур. Тактик___________________________________5ур. Первобытный маг_________________________1ур. Мировой коннектор______________________6ур. Остальное. Летающие башни, ответственные за постройку городов империи Ди-Грюльса. На самом деле они не полноценные маги. В отличии от тех же драконов они лишь подключаются к геомантической сети и ограниченно впитывают её энергию. Так что на большее, нежели управление марионетками и полёт, они не способны. Луч смерти доступен им лишь при концентрации всей доступной энергии, поэтому после одного выстрела башня очень долго не сможет двигаться.