PiT: Пой и танцуй одновременно

      Глеб долго разглядывал мое лицо, пытаясь найти хоть долю шутки. Но я сейчас полностью на серьезе. Если уж он захотел быть ближе ко мне и узнать намного лучше все мои секреты, то пусть расскажет и покажет свои. Как, например, по слухам в школе он трахнул учительницу, которая только с универа, а потом пудрил ей мозги, влюбил в себя и бросил ее, из-за чего ей пришлось аж уехать из города, или же ошеломительный случай, пронёсшийся на весь район, когда Голубин в течении месяца для своего внутреннего челленджа трахал только темноволосых девушек с татуировкой на запястье. Больше никого. Ему было плевать на возраст и вид: главное четкая татуировка и длинные каштановые прически. Раз уж он был таким демоном и в школе, значит, и сейчас такой же.  — Хорошо, — все же кивнул Глеб, — будешь наблюдать или присоединишься?  — Я в таком не участвую, ты сам знаешь.       Глупо это спрашивать у меня, но Голубину хотелось просто смутить мой разум. Не получилось.       Мы одновременно двинулись к слащавой парочке, переменно в то же время выпивая последнюю на сегодня бутылку пива. Наши движения были чересчур синхронные. Брэндон усмехнулся и оторвался от блондинки, когда увидел нас.  — Приветик, — его глаза были прищурены, а лицо красное — значит, он достаточно пьян. — Я немного сейчас занят.  — Как тебя зовут, принцесса? — Глеб подмигнул американцу, чтобы тот все понял.  — Юля. Юлия. Черт.       Почему девушка с таким прекрасным именем обычная шлюха?  — Юля… — Протянул Голубин и положил свою руку ей на плечо. Она тут же улыбнулась и заправила прядь за ухо.       Это не секрет, что многие девчонки хотят переспать с Фараоном. Не с Глебом Голубиным, а именно с Фараоном. Им хочется почувствовать себя уникальней, оригинальней и первее всех девчонок, они думают, что оставят след в памяти Глеба.       Но после всего случившегося я точно знаю, кто никогда не покинет его голову. Я не говорю, что сейчас чувствую себя самой лучшей, но трахнуть свою лучшую подругу спустя все, что она пережила, так ещё и отлично действуя на неё — полное извращение, намного жёстче всех остальных его выходок. Он извращенец, и об этом знали все. И я. Но мне это не мешало лишиться с ним девственности в такой нормальной обстановке и без его выкрутасов.       Достижение? Конечно.  — Юль, ты довольно симпатичная девушка. Судя по твоему вырезу глаз, острому подбородку, вздёрнутому носику, зелёным хитрым глазкам и идеальным скулам ты не любишь долгие разговоры перед сутью. Я правильно тебя понимаю? А ещё ты прямо сейчас стоишь и думаешь, а что будет, если я трахнусь с ними обоими? Буду стоять на коленях, пока известный танцор и рэпер будут целовать меня абсолютно везде. От таких мыслей я прямо сейчас возбуждаюсь и уже чувствую, как они возьмут меня с их образной жестокостью, какую показывают на публику. А, быть может, я потом останусь у них в разуме, и они будут постоянно вспоминать обо мне каждую совместную встречу, говоря, как я была хороша. Я же точно тебя цитирую?       От точности попадания на лице девушки тут же пропала улыбка, она чуть отодвинулась от Голубина. Я понимала, что это всего рефлекс. В ее прищуренных глазках перекатывались доля сомнений с огоньком и азартом, то, что любит Глеб. Он добивался вот этот прищур и сомнительность.  — Э… — Юлия не знала, что сказать.  — Новая Элоиза, — просвистел Брэндон, — мой лучший друг отлично повествует, да?       Парни выпрямились и рассмеялись, будто все это было шуткой. Девушка тоже выдавила смех, а я все также продолжала наблюдать за реакцией парней и их особым методом разврата женщин.  — Знаете, парни, вы классные!  — Отлично. Ну так что, к сути? — Продолжил Голубин.  — К сути, — хмыкнула Юля.       Я была готова рассмеяться на всю чёртову квартиру от того, какой Глеб мастер. Боже, он гений.  — Тогда пройдём в комнату, красотка. Ты не против, что наша такая же долбанутая подружка присмотрит за нами? — Спросил Голубин, но я понимала, что ему плевать на ее мнение.  — Фьюзи? Ого, ты…  — Я тут тоже, — наконец проснулась я.  — Ты будешь…  — Нет, прости, не сегодня. Как-нибудь потом попробуем это, — я подмигнула, пытаясь быть похожей на Глеба. Фара приобнял меня за плечо, показывая всю нашу долбанутость в одном бокале.  — Моя девушка сегодня не в настроении, чтобы участвовать, но ты же оставишь нам свой номерок, да?       Глеб отлично наседает ей на мозги, как он это любит.       Его девушка? Океей.       Интересно, он также действует со мной незаметно или это уже честные чувства? Я бы точно его раскусила.       И о каких чувствах я говорю? Быть может, ему просто нравится трахаться со мной, ничего большего, или остаётся из-за жалости к моему прошлому и ко мне. Я не знаю все его недры мозга, с такой стороны он для меня не раскрыт. Я вздохнула, пока качалась из стороны в сторону за веселой троицей. По телу только сейчас прошёлся укол ревности, что Глеб будет трогать другую девчонку, лапать ее, целовать, внедряться в неё. Я брыкнулась от такого, но самое ужасное, что мне придётся наблюдать за этим. И зачем я согласилась? А вдруг я сорвусь? Хотя мне кажется, что такая деятельность пойдёт мне на пользу и покажет, что секс — это круто.       В любом случае, Маша, он никогда так никого не целовал, как тебя: нежно, аккуратно, задевая каждый уголочек тела, старался, чтобы мне было приятно и не больно. Не считая его бывшей девушки, которую он вроде бы как любил. Хотя это же Глеб. У него не существует любви, как и у Брэндона.       Я совсем не задумывалась о том, что я чувствую к Глебу. Симпатию? Дружбу? Любовь? Влечение? Не знаю. Я не привыкла чувствовать что-то эдакое, связанное с привязанностью, но отмечу, что смотрю на Глеба чуть по-другому. Раньше я вообще не замечала его. Парень как парень. Сейчас же, когда я смотрю на него, я замечаю каждый изменившейся ветром волосок, побрился ли он сегодня, какую одежду надел, какие часики, какого цвета, как от него пахнет сегодня — лавандой или жестким мужским одеколоном от Гуччи? Как он выглядит без одежды? В каком он настроении? Злой, раздражённый или веселый? Как он сегодня будет со мной разговаривать? Такие мелочи запоминались мной, на удивление, быстро. Сегодня Голубин выглядел шикарно: чёрные джинсы от неизвестной мне дорогой фирмы, кофта от нирваны, сверху такого же элегантного цвета куртка с малозначимыми блестками на плечах, не добавляя ему кураж в образе. На голове была кепка Nirvana, его любимая группа, но он снял ее, как только вошёл в квартиру. Наверное, это и к лучшему. Его блондинистые и не такие уж и короткие волосы торчали в разные стороны, добавляя ему его присущую сексуальность и спокойствие. Да, от прически многое зависит. Я могу читать его даже по одной брови. Глеб улыбался, показывая кривые, но идеально белые зубы. Кто-то говорит, что это ужасно — торчащие клыки и странной формы аномалия, но Голубину это безумно идёт. Когда он улыбается со своими зубками, я тут же таю, особенно своей фирменной улыбкой с облизыванием верхней губы. И эту привычку я тоже заметила с недавнего времени.       Нет, все же, я чувствую к нему намного больше, чем дружбу. Теперь для меня он не простой извращённый индюк, а красивый парень со своими некоторыми странностями. Я оправдываю его, когда другие люди не понимают. Вот так и расшифровывается влечение в деталях. Осталось только разгадать, что он думает обо мне. Главное, чтобы это не принесло мне вред.       Девчонка открыла наконец-то последнюю комнату. Брэндон, пока она не видит, пожал руки с Глебом и хотел уже закрыть дверь, как увидел меня, расплывшись в улыбке.  — Ты просто сорвиголова, лапуля.       Надеюсь, это своеобразный комплимент от танцора. Я прошла в комнату и присела на кресло, начав наблюдать.       Игра запускается.       С чего они начнут? Чего хотят? Будет ли это жестко или с прелюдиями? Как я понимаю, это мне нужно решать.  — Я уже начинаю, — предупредила я и улыбнулась, приставив палец к губе.       Парни не стали торопиться, пристав к ней по бокам. Юля разделялась между обоими и гладила их поверхности джинс без особых стеснений.       Хорошо, пусть будет по всем канонам порно. Я в принципе так и хотела.       Первый пошёл на контакт Голубин, заключив ее в поцелуе. Я инстинктивно начала сравнивать его поведение со мной. Язык блондина проникал быстро, опасно, без всяких предупреждений и осторожностей. Ему было все равно, как она себя чувствует, успевает ли отвечать на поцелуй или нет, приятно ли ей. Хотя, судя по тому, как Юлия гладит его, ей нравится. Брэндон пристроился сзади, начиная покрывать поцелуями шею и лопатки, снимая с неё медленно блестящее платье на бретельках.       Черт. А это… Классно. Это… заводит.       Я поерзала на кресле, чтобы скрыть мимолётную пульсацию в клиторе. Хорошо… Окей.       Брэндон наконец расправился с платьем и со своей майкой. Глеб продолжал лапать ее со всех сторон, немного давая танцору насладиться телом. Он лидер, это чувствуется, но американцу это даже нравится. Голубин сто процентов рад быть первым в такой обстановке.       Юля села на колени, захватив сразу оба ремня. Парни подмигнули друг другу и… тоже заключились в поцелуе?       Воу. Раз уж пускаться во все тяжкие, то пускаться сразу. Ноги начали ёрзать на одном месте от того, как мне хотелось присоединиться, но я держалась наблюдателем. Глеб оторвался от Брэндона и взглянул на меня, чтобы проверить, как я себя чувствую.       Я чувствую себя опупенно, чувак. Наверное, он почувствовал, как я уже вся покраснела и растеклась по креслу от такой прекрасной картины. Черт, я уж не настолько и белая, оказывается.       Юлия сняла штаны с двух парней и начала перекатываться обеими руками вверх-вниз по вставшим членам. Я похабно улыбнулась.       Возьми их в рот.  — Я хочу вас обоих, — простонала Юля.       Будто по щелчку пальца девушка переменно лизала их, от чего парни хихикали с ее гримасы. Глеб не насмехался надо мной во время первого секса. Да, заметные отличия точно есть.       Но больше всего мне хотелось не наблюдать за картиной, а что-то предпринять. Рука бы по инстинкту двинулась под джинсы, но я держалась. Я наблюдатель, а не куколд.       Девчонка вовсю проглатывала члены, переменно их меняя. Глеб старался уделить больше времени себе: ударял ее по щекам, тянул к себе и держал за волосы, а Брэндон терпеливо ждал своей очереди. Он очень жестокий сейчас. Со мной он так не делал, хоть мы и не практиковались больше одного раза. Юлия все-таки перевернулась с колен в другую позу, выставив свою аппетитную попку перед Глебом. Брэндон вовсю довольствовался ротиком блондинки, пока Глеб снимал с неё трусики и пристраивался сзади.       Охренеть. Это реально какая-то оргия. Я закрыла глаза и успокаивала в себе наслаждение таким процессом. Никогда никому не признаюсь, что наблюдала за групповым сексом, переменно получая от этого зрительное удовольствие. Мой низ живота буквально вырывался от того, как мне все нравилось. Но самым главные героем в этом пьесе был Глеб, без него я бы не поперлась смотреть на это.       Юля закончила с Брэндоном и наконец легла на кровать, широко раздвинув ноги. Танцор улыбнулся и чуть посторонился Глеба, чтобы тот дал ему очередь. Глеб усмехнулся и надел трусы, даже окончательно не закончив дело.  — Ты куда, чувак? — Спросил Брэндон.  — Заканчивай без меня. Я своё уже сделал.       Он даже не довёл себя до оргазма. Я представляю, как сейчас мучается Голубин от уходящего удовольствия.       Быть может…       Я не успела додумать, как Глеб взял меня за руку и начал меня вытаскивать с комнаты. — Давай со мной, извращённая. Шоу закончено. — Рассмеялся Глеб и обнял меня за талию, сразу же поцеловав в коридоре, — она ужасна, Маша. Ты не представляешь как.       Я пыталась отдышаться от его жестких действий и поцелуя. Голый торс Голубина и твёрдая поверхность джинс примкнула ко мне, держа у стенки.  — Тебе понравилось? — Глеб, видимо, заметил, как я наслаждалась процессом.  — Очень даже, — проговорила я с отдышкой и до сих пор возбуждением. Я свела ноги.  — Оу, я чувствую, маленькая извращенка, — Глеб запустил свои пальцы мне в джинсы, а потом в трусики, — ты промокла насквозь.  — Я… Я… — я пыталась оправдаться, но он застал меня врасплох. — Глеб, сюда может прийти кто угодно…  — Плевал я на них. — Голубин снова заткнул меня поцелуем, перемещаясь пальчиками внутри. Я застонала ему в губы.  — Боже, — вымолвила я. — Боже, Глеб, я сейчас…  — Этого я и добиваюсь, дьяволёнок.       Я чуть приспустилась по стенке и размякла в его объятиях. По телу прошлось слишком сильное удовольствие, что у меня закатились глаза.  — Господи, Глеб, боже, — я вспомнила всех Богов во всех религиях от того, настолько мне было приятно. А то, что мы делали это в открытом коридоре, где каждый мог посмотреть, воодушевляло меня ещё больше. Я вцепилась руками в голую спину Голубина.       Глеб придержал меня, чтобы я не упала. Мне хотелось закричать от удовольствия на весь дом, но Голубин как всегда помешал мне своим привычным поцелуем.  — Ты прекрасна, Маша. Черт, я…       Он уже в который раз не договаривал фразу. Мне и не надо было. Я не хотела слышать продолжение.       Я тебя люблю.       Нет, точно не хочу. Глеб оторвался от меня и поставил на ноги.  — Почему ты ушёл от неё? — Спросила я.  — Потому что не мог смотреть на то, как ты возбуждалась от всех моих действий и молчала. Хотя, знаешь, я бы не вытерпел, если бы ты присоединилась. Мне льстит, что ты оставалась на месте, хоть и потекла как мороженое на жаре.       Глеб усмехнулся.  — Это была для тебя одноразовая практика? Хотя… Что я спрашиваю, — он улыбнулся и щёлкнул меня по носу, — знаешь, если бы мы были парой, мы бы были самые долбанутые в окружении. Я и не знал, что ты такая… как я.       Я громко сглотнула набравшуюся слюну во рту. Были бы парой? Почему он так говорит, будто это что-то невозможное?       Отогнать все мысли, Мария.       Такая, как я… Это как? Извращённая и с тараканами в голове? Мне что, нравятся всякие красные комнаты или что?       От представления БДСМ я вздрогнула.  — А ты?.. — Я показала взглядом на его стояк.  — Думаешь я терпила? — Глеб открыл дверь и втолкнул меня туда.