***
Нелепые лохи недовольны всегда и всем! По кухням непрерывно идет череда бесед. Очкарик очерняет нас всех под чай и десерт, А значит, получает из вне на чай и себе. Пора про них рассказать, ибо рак проник, Повсюду отравляя родник, рукава в крови. Врага боготворит, и врата б отворила им, Всякий кто хает мир, подозрительно грамотно говорит.
Я закончила писать, положив ручку на стол. Нелепое одиночество застигло меня, заставляя сжать свои колени в руках и уткнуться в них. Фатальная потеря в себе загружала меня, из-за чего я начала безудержно плакать. За окном город вовсю двигался в вечернем и ночном пике, открытые окна передавали всю гамму звуков дороги, но я будто не слышала звук проезжающих машин, полностью погружаясь в себя. Наконец, оторвавшись от темноты в глазах, я посмотрела на включенный компьютер, который единственный освещал всю комнату. В квартире было так тихо и одиноко только для меня, что мне хотелось прокричать на всю комнату, лишь бы наполнить ее разговором, тем самым, который я слышала раньше. Нескончаемый смех, шутки, атмосфера дружбы — теперь я не слышу привычный говор людей, окружавшие меня каждый день. Я осталась одна. И это самое мое боязливое чувство. Мне приходилось встречаться с замкнутостью и одиночеством, но это было так давно, что я не знаю решение от такой проблемы. Больше всего я ненавижу затерянность. Затерянность в толпе. Слезы уже беззвучно скатывались по щекам, поэтому мне приходилось постоянно вытирать их темным рукавом длинной кофты, надетая на нижнее белье, дабы освободить себя от тяжести бремени. Дверь отворилась с малейшим звуком, но я быстро метнула взглядом в коридор. Показалась какая-то тень, видимо, мужчины, поставились пакеты и пронесся шум только что положенных ключей. Пришел кто-то из жителей, однако я не знаю, кто живет в моей же квартире. Дилема. После таких еле слышимых шорохов я услышала девичий смех. Развернувшись обратно к компьютеру, я снова пропустила слезинку. Я не могу смотреть на то, как кто-то радуется. Это звучит эгоистично, но, увы. — Ты дома? — В комнату прошла девушка, на удивление, одна. Что? Передо мной стояла улыбающаяся Ванесса с пакетами и ключиками в руках. Ее лучезарная улыбка выражала доброжелательство ко мне и приятные новости, но я не могу быть настроена на что-то хорошее. — Ты плачешь? — Улыбка слезла с лица, сменившись на волнение. — Да… — Ответила я честно и потянулась к ней, чтобы получить хоть какую-то поддержку. Мне так не хватает чьих-нибудь объятий. Раньше я насмехалась над Ванессой и считала ее достаточно тупенькой девочкой, так еще и рыжей лгуньей, которая изменяла своему парню с двумя почти незнакомцами. Сейчас же я не хочу даже вспоминать свой прежний паршивый и лицемерный характер, я впервые почувствовала себя жертвой, а не лидером.Кто ж её не знает-то? Всему двору сосала. Это что такое? Руки, я кому сказала! Всё разворовали, а бывал непобедимым. Ваш ребёнок замкнут и не ладит с коллективом. На, сделай пару тяг — стены полетят. Чё, ништяк, по шестьдесят! Бери сейчас. Тихий час. Твои друзья — «десять негритят» — Все пиздят! Скажи, где взяла? Наперекосяк!
Ванесса поставила пакеты и приобняла меня, начав гладить по макушке. Я окончательно расплакалась ей в грудь, сжимая ее жилетку. — Ты можешь рассказать мне, — уверила Ванесса, — можешь доверять мне. Я никому не могу доверять. Такова жизнь после всего, что я перетерпела. — Прости, это личное. Рассказывать малознакомому человеку, что меня кинули, как последнюю тряпку с борта — странно. Я не буду делиться с ней переживаниями, как бы это не было полезно для моего ментального здоровья. — Откуда у тебя ключи? — Я оторвалась от объятий и спросила девушку. — Мне Брэндон дал, сказал передать тебе кое-какую информацию, но ты как-то не в духе. Мне стало интересно, и я выпучила глаза, чтобы узнать ответ. — Он тебя ждет вот по этому адресу, — Ванесса передала визитку, — через часик-два. — Что-то срочное? — Вроде бы да, — она пожала плечами и поднялась с дивана, — сказал как можно быстрее. Надавив на газ, я понеслась по назначенному адресу. Судя по подсказкам навигатора, это где-то в дыре Москвы. О Боже. Ладно, ради такой срочной информации можно в принципе и поехать. Вся странная движуха вокруг меня заставляет задуматься. Какая-то информация от Брэндона, поведение Глеба и его предупреждения, нежданный гость Ванесса, — все это путалось у меня голове, не давая покоя, пока я обворачивала длинные пути в Москве. Бибикнув несколько раз, я сматерилась из окна на водителя и превысила скорость, переменно закуривая сигарету. Руки до сих пор тряслись из-за подавленного состояния вечером, но я продолжала ехать.