— Давай начнем по порядку, — шатен соединил руки, лежащие на столе, в замок и положил на них подбородок.
— Конечно, — Такеши тяжело вздохнул и готовился опять отвечать на не самые приятные вопросы и — что было еще менее приятно — разбираться в своих чувствах.
И как все до этого дошло?
Ах. Точно.
***
В свои четырнадцать лет, когда гормоны кружат голову, а желание адреналина, схваток и, как любит говорить Сасагава-сенпай, экстрима хлещет изо всех щелей, Такеши влез в игру, которая просто и незатейливо называлась «Мафия». Совместные приключения и опасные ситуации прекрасно проясняли голову и освежали ощущение важности жизни. А для гормонов существовала целая толпа фанаток, которые тащились по спортсмену так же, как Такеши тащился от адреналина и контроля ситуации.
Контроль. Еще отец обучал его искусству держать ситуацию под своим контролем, а если не получалось — то не теряться, а идти дальше, будто так и было задумано.
Неудивительно, что со своей тягой к адреналину и неплохим талантом к стратегии, тактике и выстраиванию определенных линий поведения Такеши стал главой ликвидационного отряда Вонголы. Казалось бы, такими вещами должен заниматься Хибари или Рокудо, но у главы ликвидаторов должна быть ясная голова, полное подчинение боссу, здоровая психика (на этих-то пунктах Рокудо и Хибари отсеялись как непригодные), спокойствие и определенные навыки командования людьми (тут отличился Такеши со своими талантами и страстью к контролю).
После переезда в Италию и расставанием с очередной своей девушкой Ямамото ясно понял, что надо заводить отношения с человеком, который сам во всей этой песочнице «мафии» копается. А еще с тем, кому можно доверять и который, что логично, нравится тебе.
Доверять он мог Тсуне, Гокудере, и, пожалуй, Реохею.
А нравился ему Хаято.
Ему нравилась его внешность, немного характер и то, что он знал, чего от него можно ожидать и как его контролировать.
Дева Мария, да Такеши мог предсказать его реакцию на любую свою реплику. И чем-то это ему нравилось. Эта предсказуемость.
Добившись Хаято (не самый быстрый и приятный процесс, барабанные перепонки вот не оценили) Такеши сначала пришел в восторг. Но продлился он не долго.
С каждым днем он все больше ощущал, насколько они друг другу не подходят. Как вектора их мыслей и энергий не гармонично резонируют, а просто ебошат взрывами и истериками.
Хаято был умным, самодостаточным парнем, в некоторых аспектах даже гениальным — этим он, несомненно, ему нравился. Они давно распределили роли, и хоть и происходили казусы и неприятные ситуации, но они привыкли к друг другу. Так сначала казалось Такеши. А потом это стало чем-то невыносимым: Гокудера, не будучи дураком, настроения партнера улавливал и где-то сглаживал углы. А где-то просто не успевал подумать об этом.
Была одна черта, которую Ямамото просто ненавидел в нем.
Вот и сейчас они лежали в кровати, разморенные после секса. И тут неожиданно прозвучало:
— Надо проверить документы, Джудайме просил их передать ему завтра.
Все. Это была последняя капля.
Сколько раз Такеши просто по-человечески просил его:
— Перестань говорить о работе в постели и упоминать Тсунаеши, по-жа-луй-ста.
Такеши знал, что Тсуна для Гокудеры — не любовный интерес. И стать им не может. На Иисуса дрочат только сектанты — извращенцы. А Хаято просто был верующим.
Но сейчас он просто не сдержался. На него давило все: не очень удачные последние зачистки, стресс от сложной работы, безвкусный, будто потерявший краски секс, странное напряжение в отношениях и Хаято.
— Вот и пиздуй к своему Джудайме, — с неподдельной злостью выплюнул Такеши. Встал. И ушел в ванну.
Вернувшись, он застал уже собранного Хаято. На темный взгляд брюнета тот просто пожал плечами, потушил сигарету о пепельницу и произнес:
— Я чего-то такого ждал. Давно.
— Тоже? — С пониманием и какой-то затаенной радостью спросил Такеши.
Гокудера лишь прикрыл глаза. Что ж, за столько проведенного совместно времени они успели узнать друг друга очень хорошо, чтобы понимать без лишних слов. Это к лучшему. Расставание пройдет тихо и без конфликтов.
— Останемся друзьями, — произнес Хаято направляясь с чемоданом к двери. И правда ждал и даже приготовился. На выходе он обернулся:
— Только к Небу сходи, а то проебешь одно из условий.
И ушел, прикрыв за собой дверь. Чудесно.
Такеши устало развалился на диване. Теперь надо было покопаться в голове, вырвать из мыслей вид точеного породистого лица и зеленых глаз и сосредоточиться на главном. Не проебать одно из условий.
Сохранить в себе психическое равновесие. И не потерять пост главы ликвидаторов.
Кристально чистые мысли, ясный разум и контроль над обстановкой в мафиозном мире.
Все же надо зайти к Тсуне. Да.
***
Заходил в кабинет босса Такеши с четким знанием — Хаято тут уже побывал. Знакомые веяния пламени Урагана — Ямамото может уловить его и даже почувствовать, где сейчас находится Хаято. В своей комнате. Еще одна из причин, почему именно Такеши глава ликвидаторов: прекрасная чуствительность к чужому пламени. По одной лишь искорке, неосторожному следу он может найти цель и уничтожить.
Так уж получилось, что воспитанный в соответствии с традициями самураев и имеющий определенные наклонности и таланты Ямамото мог быть только разящим мечом их Семьи. Потому за своё место он держался так крепко. Если не это, то ничего. Ни в чем другом он не будет так хорош, как в этом, ничто больше не привлекало его. Поэтому, прогнув свою гордость и хорошо все обдумав, он пошел на поклон к боссу, хотя не хотелось. Он должен стоять на страже и с высоко поднятой головой нести свое бремя, а не каяться во всех грехах и плакаться в плечо Небу. Он должен поддерживать, утешать и принимать жестокие решения, которые прервут чью-то жизнь, а не показывать свою беспомощность.
Но он мог доверять Тсуне и четко осознавал, что тот ему может помочь. И только так Ямамото не станет «потеряшкой» и будет на своем месте, выполнять свою работу.
Как-то так вышло, что главным психологом-психиатром в их семье был именно Савада. Ударная доза Небесного Пламени, разговоры по душам, выяснение катализаторов проблем, их решение — и вот постигший дзен Хибари выходит из кабинета и несет «счастье» и «любовь» тонфами в массы.
Такеши вздохнул, постучал. Подождав ровно три секунды, повернул ручку двери, закатил глаза. Чего это он распереживался? Не умрет же он от того, что изольет своему другу душу. По крайней мере, не должен.
Тсуна, как обычно, сидел в кабинете и вчитывался в бумаги, лишь иногда прерываясь на то, чтобы сделать глоток кофе. С приходом Такеши он отложил документы в сторону и откинулся на спинку кресла, присасываясь, как вампир, к чашке и выпивая её содержимое досуха.
Ямамото улыбался. Привычку просто так не вытравишь, да и не надо этого делать. Улыбаясь всем во все свои тридцать два, он в глазах остальных оправдывал свою репутацию недалекого простачка. И делал он все настолько блистательно и профессионально, что не каждый-то член Вонголы мог подозревать именно в нем главу чистильщиков. Привычка — вторая натура. Вот чтобы перестать постоянно лыбиться в присутствии Хаято, ему понадобились месяцы… Что-то не туда мысли свернули опять.
Брюнет сел напротив босса. Начали?
— Как твои дела, Такеши? — Савада смотрел своими горящими глазами прямо в душу. И ведь не в Гипер Режиме, не полностью, но частично.
— Хреново, — лгать обладателю гиперинтуиции и своему боссу — провальное дело, возможно, что и наказуемое.
— Хаято мне уже рассказал кое-что, — для Тсуны их отношения совсем не были секретом. — Помочь?
— А зачем я пришел, по-твоему? — улыбка сползла с лица, будто и не было её вовсе. Карие глаза потемнели, а пальцы вцепились в столешницу, будто пытались разломать её на части.
— В чем проблема, как думаешь? — от фигуры Тсуны повеяло Пламенем. Небесным. И ничто не могло так успокоить буйных хранителей, как это делало
получение пиздюлей Пламя Гармонии Тсунаеши.
— Начинать с начала или с середины? — пальцы сами собой разжались, и Ямамото, которому, кажется, и дышать стало легче, начал оттаивать.
— Как считаешь нужным, — Савада тепло и понимающе улыбнулся ему.
— А можно?.. — Такеши немигающе вперил взгляд с босса. Тот тяжело вздохнул, встал из-за стола и поманил Хранителя за собой, на диван.
На нем, расположившись как можно теснее к Тсуне, что способствовало вливанию в него Гармонии, Ямамото попытался обличить свои мысли и ощущения в речь.
— Мы расстались с Хаято, — Десятый понимающе кивнул: в курсе уже. — Мне не плохо, не тоскливо. Все, что я почувствовал тогда — радость и какое-то тяжелое облегчение. Я не знаю, правда ли это, но в расставании виноват скорее я, нежели Гокудера, хотя оба хороши, — Такеши невесело усмехнулся. — Мне с ним чего-то не хватало. Самое паскудное, что я и понятия не имею, чего. И… ну, ты знаешь, с тем, чтобы найти кого-то еще, у меня проблемы. И вообще вокруг меня сплошь одни проблемы. Но, кажется, главная проблема — это я.
— Опять мысли о суициде? — осторожно спросил Тсуна, приобнимая своего Хранителя.
— Нет. В плане, да? Нет, наверно. Но что-то такое есть, — Такеши зарывается пальцами в свои волосы. — Если лишусь поста, снова пойду летать с крыши, хах. Но в этот раз выберу высотку, пожалуй…
— Значит, надо сделать все необходимое для того, чтобы это предотвратить, — В голове у Тсунаеши громко выла сирена, а огромные буквы «SOS» танцевали тройное танго. Прямо говорить Такеши что-то вроде «Ты что, долбоеб, ебу дал? Как я без тебя, скотины, жить-то буду? Кто еще проследит за этим всем дерьмом, кроме тебя?» Тсуна не стал: Хранитель и так на грани, провоцировать его — то еще безумие. Он просто усилил свою концентрацию на том, чтобы другу полегчало, выдал тройную порцию Гармонии, которая развязала Дождю язык окончательно.
— Ощущение, что всю свою жизнь я делал что-то не так. Будто это не мой мир и не я вовсе, или что-то типа того, понимаешь? Я играл в бейсбол, и это находило во мне какой-то отклик. Но, — Такеши качнулся из стороны в сторону, — я не знаю полумер? Если я в чем-то не могу стать лучшим, то в чем смысл? Зачем продолжать и все в таком духе? Когда я сломал руку, я был чертовски зол, потому что я не контролировал это, это было не по плану. И это подкосило меня, я так думаю. Помешало в том, чтобы… В общем, все потраченные года и время пропали в пустую. Так я думал тогда — но появился ты, Реборн, мафия, и это все неожиданно так сильно втянуло меня, что в какой-то момент я четко ощущал, что всё и все на своих местах. Все эти приключения, неожиданности, это было интересно?.. Ох, потом… потом мы переехали, и я начал встречаться с Хаято, потому что, ну, ты знаешь, на самом деле я не то чтобы многим могу, хочу? доверять. А это один из главных критериев в серьезных и долгих отношениях, а не как с девчонками из Намимори, да и мафия… И он тогда мне нравился. Я знал, чего от него ждать, мог незаметно и прямо контролировать наши отношения. И, в плане. Ох… Контроль. Это что-то важное для меня. Было. А потом… потом я стал главой отряда, и… снова неудача? Прямо как с бейсболом: я не прогрессирую, лишь тяну всех на дно за собой… — речь Такеши сбилась, и он перешел на невнятное бормотание, в котором Тсуна улавливал истории о ликвидационном отряде и о том, насколько там сейчас все хреново из-за него, Такеши.
Тсуна осторожно поглаживал друга и пытался уловить интуицией то, что именно надо спросить у Ямамото. То, что поможет и внесет ясность.
— Чего тебе не хватало в отношениях с Хаято, как думаешь? — осторожно спросил Тсуна.
— Не знаю, — Такеши уже просто полностью навалился на босса и расфокусированным взглядом смотрел в никуда. — Мы плохо сочетались? Было ощущение, что даже в энергетическом плане мы не подходим. Раньше такого не было. Наверно… Сейчас я практически всегда напряжен, не могу расслабиться. Раньше это не давило на меня так сильно. Старею?
— Ага, а в твои-то годы. — Тсуна скептически осмотрел кареглазого. Сейчас он старался вылавливать из сбивчивой и соскакивающей с темы на тему речи Такеши основное и структурировать всё это — то, что сможет помочь другу. В задумчивости он прикусил палец. Все упирается в… — Ты не отпускаешь контроль?
Ямамото резко подорвался с дивана и нервным шагом начал мерять кабинет босса. В дверь постучали, но не вошли: скорее всего, почувствовали два источника Пламени, а значит, это кто-то из Хранителей. Тяжело вздохнув и поправив мятый костюм, Тсунаеши пошел открывать её.
— Зайди позже, через два часа, — Хаято пришел с очередной стопкой макулатуры. И не то чтобы сейчас у него есть время на эти бумажки. Надо правильно расставлять приоритеты — и сейчас на вершине стояло психологическое состояние Такеши. Гокудере же с ним лучше не видеться, это может все усугубить и осложнить.
— Хорошо, Джудайме — тихо ответил Хаято. — Вы осторожнее с ним, он в последнее время вообще никакой. Я считаю, что это из-за перегрузки.
Тсуне оставалось лишь кивнуть и прикрыть дверь. Когда он обернулся, то застал Хранителя лежащим почему-то на полу. Тсуна с минуту смотрел на эту картину — все настолько плохо? Такеши смотрел в потолок, перевел взгляд на Тсуну и замогильным голосом произнес:
— Упал. Я упал.
— Эм, помочь встать? — Савада подошел к Ямамото и уже хотел клишированно помахать у того перед лицом.
— Хороший ковер, мягкий. Удобно лежать. — будто в подтверждение словам брюнет раскинул руки в стороны и помахал ими, будто делая снежного ангела.
— На полу думается лучше? — полюбопытствовал Тсуна, приседая рядом.
— Вообще ни о чем не думаю. Состояние бессознательное. Мне нравится. — беззаботно произнес Такеши и улыбнулся. Светло так. Искренне.
Кажется, Тсуна переборщил с Гармонией…
А потом до него дошло. Ямамото настолько был всегда, просто каждую секунду, напряжен, что когда, доверившись Тсуне, ослабил контроль…
Пламя связующего элемента влияет на Хранителей. В моменты опасности дает мотивацию и силу, в моменты грусти приободряет. Когда взбешенный Кея попадает под Гармонию, он успокаивается, уравновешивается. Так, по идее, должно быть со всеми. И если такое состояние, в котором сейчас находится Такеши, это равновесие, то…
До чего он себя довёл? До полного морального истощения? Ослабил рядом с ним контроль, но из-за того, что всегда держал его, случайно снес к чертям. Не почувствовав вовремя приближение Хаято, но засекая его потом, сбился с шага, споткнулся и упал на пол?
Он вообще расслабляется когда-нибудь?
В голове набатом звучала мысль о том, что Такеши всегда делал все для того, чтобы быть лучшим.
Ямамото же лежал на ковре и откровенно кайфовал. От того, что ненужные мысли перестали крутиться в голове. От того, что сейчас он позволяет себе подобное неподобающее для Хранителя и главы ликвидаторов поведение. От того, что он отпустил извечный контроль. Для него эффект был схож с не очень сильным, но приятным опьянением.
Такеши ненавидел алкоголь. Потому что он лишает контроля.
От этой неожиданной мысли он будто протрезвел. В голове опять закрутились схемы, расчеты — он возвращал контроль над собой. Тсуна все еще сидел рядом и смотрел на него с жалостью и испугом. Что-то понял такое, до чего не дошел сам Такеши? С трудом Ямамото поднялся, сопоставил: «протрезвление» было связано с прекращением потока Пламени Гармонии. Савада тоже встал и, смотря очень сосредоточенно на Такеши, подошёл к своему креслу, сел и пригласил за стол Ямамото.
— Давай начнем по порядку.
— Конечно.
