Нет, мой принц, не стоит ходить по костям, Что так громко хрустят, ненароком пронзая плоть, И смотреть с ухмылкой в глаза чужим королям, Прежде чем быстрым клинком их всех заколоть. Нет, не стыдитесь своих свежих порезов и ран, Вам война, что сестра, а смерть — роднее, чем мать. Вам судьбою дарован четвертый аркан, Но кто вам сказал, что его нельзя потерять? © Scorpo Tales
— Отец! Это все ты сделал! — Вальбурга швырнула в отца семейную вазу Малфоев. — Это ты сдал Тома Министерству, да?! Поллукс взмахнул палочкой, на полпути ловя вазу и ставя ее в сторону пол, заодно ловя и остальные предметы, которыми начала кидаться в него дочь. Это было сразу после ареста Тома. Октавиус оставил гостей веселиться дальше, а сам вместе с приближенными друзьями, кто был знаком с Томом, поднялся в малую гостиную. Дети тихо возмущались. Никто не смел напрямую высказаться в адрес мистера Блэка, кроме Вальбурги, которая буквально превратилась в фурию и теперь посыпала отца самыми последними словами и швырялась всем, что попадалось под руку. Как ни странно, Ирма не пыталась остановить дочь. — Я это сделал ради твоего блага, Вальбурга. И когда-нибудь ты скажешь мне спасибо, — Поллукс в очередной раз магией поймал фарфоровую статуэтку и поставил ее к остальным предметам. Альфард, до этого сидевший с закрытыми глазами, жестом призвал сестру прекратить истерику. Та поджала губы, но все же перестала кричать, садясь рядом с Эмерсоном и выхватывая у него бокал с шампанским, залпом выпивая напиток. — Отец, зачем ты это сделал? Ты ведь знаешь, что Том — хороший вариант для сестры. То, что в нем есть магловская кровь, ничего не значит. Наоборот, это обновление крови, в котором так нуждаются Блэки. Даже мама уже приняла выбор Вал, и только ты ведёшь себя как… Тролль. Поллукс покосился на супругу, но та даже бровью не повела, смотря на сына и не обращая внимания на мужа. Нотты и Малфои молча переглянулись. С одной стороны, было неловко присутствовать на семейном скандале, но с другой — всегда приятно посмотреть на скелетов, что прячутся в чужих шкафах. — Действительно, Пол, что у тебя за проблема с этим парнем? — Октавиус налил виски и протянул стакан супруге, которая, как и Вальбурга, была невероятно расстроенной. — Томас жил у меня почти месяц. Он отличный толковый парень, знающий цену деньгам: как магловским, так и магическим. И он любит твою дочь, это заметно по тому, как он смотрит на нее, как говорит о ней. По-моему, это отличный приемник. Они с Альфардом бы организовали вам крупный семейный бизнес. По крайней мере, это лучше, чем мешать кровь внутри одной семьи. — А может, я сам буду решать насчет моего приемника? — Блэк раздраженно посмотрел на старшего Малфоя и сел в кресло, убирая палочку в рукав, пока его дорогая дочь вновь не начала в него чем-нибудь кидаться. Лестрейндж слегка поерзал на месте. Что скрывать, его семья, так же как и Блэки, создавала браки лишь внутри чистокровного семейства, а потому такие «чистые» смешения постепенно приводили к различным отклонениям. И это было неприятно признавать. — Конечно, Том полезен тебе, Малфой, — протянул Эйвери-старший, стоящий рядом с креслом Поллукса. — Все прекрасно знают о том, как твои предки водили дружбу с маглами и вели с ними бизнес. Ты ведь хочешь вновь набрать влияние сразу в двух мирах, не так ли? Хочешь вернуть былое влияние и среди маглов? В зале наступила тишина. Октавиус холодно смотрел на младшего коллегу. Эйвери в ответ усмехался, попивая напиток из стакана. Дети вопросительно переглянулись и посмотрели на именинника. Тот мрачно кивнул, переводя взгляд на отца. — Вот оно что… — Поллукс засмеялся, нарушая неловкую тишину. — А я-то думал, чего вы все стали плясать вокруг него. А вы просто хотите обойти таким образом Статут о Секретности и жить на два мира. Но знаете, Октавиус, Мальком, не получится усидеть на двух стульях. Нотт с Малфоем закатили глаза, не собираясь спорить. Мальком Нотт уже «сидел на двух стульях», держа в Африке магловские рудники по добыче полезных ископаемых. Малфой же играл на биржах, имея капитал как в магловском банке, так и в банке Гринготтс. Другое дело, что они об этом не распространялись, а потому многие об этом не знали. Так что им Том действительно был удобен. Он имел уже в пятнадцать лет определенный статус в мире маглов, так стоит ли говорить, чего он мог достичь дальше? — Я сделал свой выбор. Мальчишка подвергнется еще одной процедуре изъятия магии, и на этот раз… — Верни Тома, — тихо проговорила Вальбурга, перебивая отца. — Если ты не сделаешь этого, я пойду к маглам и нарушу Статут, чтобы меня тоже посадили в Азкабан или лишили магии. И тогда-то ты точно не сможешь противиться нашей свадьбе. — И я тоже пойду! — Альфард раздраженно посмотрел на отца, решив не отступать от сестры. Другие дети многозначительно закивал, поддерживая младших Блэков. — Значит так, дети, — наконец заговорила Ирма, поднимаясь. — Никто не будет ничего нарушать. Ваш отец сам разберется с той кашей, что он заварил. И я очень надеюсь, что он сделает выбор с пользой для рода Блэк. А теперь собирайтесь, мы отправляемся домой. Извините Октавиус, Элиза, Абраксас, что так некрасиво получилось с вашим праздником. Абраксас, сидящий на диване рядом Рэймондом и Альфардом, тихо застонал, утыкаясь лицом в ладони. День рождения был провален.***
Том сидел на железном стуле в холодном сыром помещении, с магически прикованными к столу руками. Только что закончили его третий допрос. И, кажется, Аврорат был не в восторге от того, что удалось из него вытащить. Как оказалось, они мало знали о его магической-немагической жизни. Видимо, лишь то, что им рассказал Блэк. Смит тихо выдохнул и осмотрел пустую комнату. Как же тут было мрачно. Хорошо, что его пока держали в министерстве, а не отправили сразу в Азкабан. Оставалось надеяться, что «Рыцари» воплотят его план в жизнь до того, как его переведут в тюрьму или лишат магии. Вальбурга хорошо сыграла расстроенную девицу на празднике. Теперь нужны были действия. А для этого придется немного подождать. Дверь скрипнула, и в нее вошел крупный, угрожающего вида мужчина с лицом, испещренным шрамами. Он кинул на стол папку и сел напротив Тома, внимательно смотря на него. — Нам стало известно, что ты принадлежишь роду Слизерина. Это так? — Да, — спокойно отозвался Том. Он решил не выказывать никакой агрессии. Все же ему нужно было растянуть время. Вряд ли суд соберется ночью, но вот утром может быть уже первое заседание. — Почему ты не сообщил о возвращении магии? — Я уже отвечал на этот вопрос. — Его задавал не я. Отвечай. — Потому что был уверен, что ее вновь заберут у меня, — Том устало откинулся на спинку стула, положив руки к себе на колени. Серебряная дымка, словно цепь, протянулась от стола к запястьям, не давая убрать руки слишком далеко. — А я не хотел ее лишаться. — Ты же понимаешь, что ее могли оставить. Просто бы проверили, насколько она поддается твоему контролю, и всё. И ты бы пошел в Хогвартс, и… — Пожалуйста, не рассказывайте мне сказки. Я достаточно взрослый, чтобы сложить два и два, — юноша слабо рассмеялся, расслабленно смотря на допрашивающего, который упорно пытался забраться в его мозг, но каждый раз натыкался на барьер. — Мне бы не позволили ее оставить, потому что кто-то позаботился, чтобы я не попал в школу и чтобы я вообще не попал в магический мир. — Почему ты так в этом уверен? — Скажите, а кто именно в детстве убрал из меня магию? — Люди из отдела Контроля магии несовершеннолетних. Имя я назвать не могу из соображений безопасности. — Или потому, что вы его не знаете? Потому что человек, который это сделал, не помнит содеянного? Скорее всего, он был под действием заклинания Империо, не так ли? Мужчина прищурился и отвел взгляд, наконец вылезая из головы Тома, в которую так и не смог попасть. Аврор постучал пальцами по папке и вновь посмотрел на мальчишку перед собой. — Ладно, я признаю, тебя лишили магии люди под заклятием. И мы не знаем, кто мог стоять за всем этим. Потому что прошло уже столько лет. Если бы мы узнали обо всем раньше… — Вы знали об этом с самого начала, — перебил Том мужчину, повышая голос и ударяя ладонями по столу, поднимаясь. — Ведь люди наверняка потом доложили о случившемся. И вы еще некоторое время наблюдали за мной! А потом, когда поняли, что я веду себя как обычный магл, закрыли дело, скинув вину на какого-то бедолагу. Не так ли? Аврор внимательно смотрел на Тома, изучая его лицо. Этот мальчик был абсолютно прав во всем, но откуда он узнал? Он ведь жил отдельно от мира магии и, самое главное, не имел доступа к закрытой информации отдела аврората. — Раз вы молчите, значит, я угадал, — Смит опустился обратно на стул и устало вздохнул, проводя ладонью по волосам. — Я хочу спать. У меня был тяжелый день. — Угадал? — мужчина удивленно взглянул на Тома и нервно усмехнулся. — Так это лишь твои предположения? Парень, да ты самый настоящий аврор в душе. Ты никогда не задумался о карьере в министерстве магии? — Задумывался, о посте министра, — безразлично отозвался Смит. Кажется, мужчина воспринял эти слова как шутку. — Если вы не забыли, я незаконный волшебник и не могу стать аврором. — Но если предположить, что мы бы могли сделать тебе некоторые поблажки, и… — Пытаетесь подкупить меня? Похвально. Но до заседания я предпочту промолчать. Так как насчет сна? Аврор вновь замолчал, помрачнев. Он надеялся, что с ребенком будет куда проще. Но Поллукс Блэк говорил правду: этот мальчишка не так прост, каким кажется. За милым личиком скрывается гениальный ум, который сразу просчитывает сотни ходов наперед. Кроме того, у него идеальный магический блок сознания, через который не может пробиться даже опытный легилимент. Неужели так работает родовая магия? — Продолжим допрос утром, — волшебник поднялся, взмахивая палочкой и заставляя из стены выехать кровать, а магические наручники расстегнуться на руках задержанного. — Надеюсь, что утром ты станешь более общительным. Усмехнувшись, аврор прихватил папку и покинул комнату. Том поднялся со стула, но лишь чтобы снять мантию и лечь в костюме на кровать, накрывшись мантией, словно одеялом. «Более общительным? Понятно… Хотят применить ко мне сыворотку правды. Надо бы что-нибудь придумать к утру. Главное, чтобы Ал с Бургой не подвели».***
— Нас пустили к Тому, — Вальбурга и Альфард зашли в гостиную в резиденции Ноттов и устало опустились на диван. С ареста Тома прошла неделя. Заседание не спешили проводить, видимо, пытаясь всячески найти какие-то улики использования Тома магии на маглах или еще что похуже. Но, если не считать изменения памяти (до изначальной версии которых не смогли докопаться даже лучшие легилименты), за Томом ничего обнаружено не было. С тех пор как произошло задержание, ребята неустанно готовили план, который разработал Том еще задолго до ареста. Он предугадал, что подобное случится, а потому подготовился сам и подготовил друзей, прописав им точный порядок действий. Всю неделю «Вальпургиевы рыцари» разъезжали от одного дома магического семейства к другому, рассылали письма и совершали необходимые покупки для их маленького дела. — И как он? — Розье поднялся, наливая из графина сок и протягивая бокалы Блэкам. — Нехорошо выглядит, — Альфард покачал головой, принимая сок и делая несколько крупных глотков. — Он почти не ест, потому что в его еду пихают сыворотку правды. К счастью, мы с Бургой принесли ему немного поесть. Еще на днях к нему зайдет Дамблдор и тоже принесет еды. Он, кстати, будет выступать в качестве защитника. Уж не знаю почему, но так сказал Том. — Еще принесли ему одежду чистую, — старшая из Блэков зло стукнула ладонью по колену. — Эти сволочи держат Томаса в какой-то грязной комнатушке, устраивая по десять допросов на дню. Но он молодец, держится и держит блок в создании. — Ох, он рассказал, что однажды проснулся от того, что ему во сне пытались залезть в мозги! — вскрикнул Альфард, вспомнил возмутившие его вести. Нотт с Малфоем загудели, выражая все свое негодование на эту тему, отзываясь не самыми лестными словами об Аврорате. Эйвери и Лестрейндж молчали. Первый — из-за растерянности, а второй — обдумывая услышанное. — Заседание назначили на послезавтра, — Вальбурга отставила бокал с соком и достала из сумки ежедневник, проверяя записи. — Еще столько людей предстоит посетить. Но, кстати, я была у леди Хепзибы, и она сказала, что возьмет на себя газеты и радио. Говорит, чтобы мы не волновались. — Кстати, а как там люди Тома? Ну, которые маглы, — Рэймонд посмотрел на Ала, и тот расслабленно пожал плечами: — Я зашел их предупредить, но девушка, Милена, кажется, сказала: «Большое спасибо за беспокойство. Том передал, что уедет на некоторое время». Так что, думаю, у них все в порядке. — Тогда дело осталось только за нами, — Розье поднялся, взяв со спинки дивана свой пиджак и по пути к Вальбурге надевая его. — Сколько там осталось человек? Так… Мы с Лестрейнджем возьмем последних пятнадцать. А вы там дальше разделите. Хорошо? — Иди без меня, — Эмерсон все так же задумчиво смотрел в одну точку перед собой. — Мне надо сделать кое-что. — Но, Эм, мы должны быть все вместе! — Абраксас возмущенно стукнул каблуком по паркету, тоже поднимаясь и надевая пиджак. — Мы должны успеть завершить этот список! — Я сказал! У меня дела! — Ладно, как скажешь, — Малфой фыркнул и достал свой список с именами. — Мы с Рэймондом и Кеннетом возьмем первую двадцатку. Остальные на вас, Блэки.***
— Заседание Визенгамота объявляется открытым! — министр магии стукнул молотком по деревянной дощечке и осмотрел зал суда. Собралось много народу, суд был в полном составе пятидесяти человек, а также несколько приглашенных людей из важных чинов, а за дверью ожидало около пяти свидетелей. И все это ради одного мальчика, который расслабленно сидел на стуле посреди зала, прикованный магическими цепями к нему, и с любопытством рассматривал зал суда. Рядом с мальчиком стоял высокий худой волшебник с рыжей гривой волос и небольшой рыжей бородкой. Он держал руку на плече своего подопечного, словно бы успокаивая его, но и сам при этом выглядел невозмутимым. — Слушается дело о сокрытии факта возвращения магии после ее извлечения, о незаконном использовании магии и использовании магии в присутствии маглов. Председатель суда — министр магии, Леонард Спенсер-Мун. Подсудимый — Томас Марволо Смит, гражданин Великобритании пятнадцати лет. Защитник — верховный чародей и преподаватель Трансфигурации школы чародейства и волшебства Хогвартс, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Министр магии магии тяжело вздохнул и посмотрел на Дамблдора, стоящего около подсудимого. Это дело изначально не было простым, а когда к нему присоединился Дамблдор, стало еще более сложным и запутанным. Кажется, заседанию было суждено длиться вечно. Прокашлявшись, Спенсер-Мун начал: — Мистер Смит, в возрасте пяти лет магия в вашем теле стала нестабильной, и вас доставили в больницу Св. Мунго. Это так? — Да, сэр. Все верно. — Вы помните, как проявлялась нестабильность вашей магии? — подала голос одна из волшебниц по правую сторону от министра. — Жжение и сильная боль в груди, мадам. Я не мог дышать, и в глазах было темно. Казалось, что тело взорвется, — тихо проговорил Том, припоминая то злосчастное летнее утро, когда он решил, что умирает. — Это было первый раз. Потом я не мог двигать предметы, не мог читать мысли других. А потом упал в обморок. Я слышал, что у воспитатель из приюта решила, что у меня был приступ эпилепсии. Несколько волшебников зашептались, отмечая что-то на своих пергаментах. Видимо, это были представители какого-то отдела, что разбирался в магии внутри тела волшебника. По крайней мере, так решил Том. — Что было после того, как вас доставили в Св.Мунго? — Пришел какой-то мужчина, сказал, что он посматривает за такими детьми, как я. Заставил рассказать свою историю. Потом позвал лекарей, и я еще раз повторил историю. При попытке использовать магию я снова потерял сознание. А когда очнулся, тот мужчина сказал, что ее из меня извлекли. — Вы хотите сказать, что после извлечения магии очнулись в Мунго, а не в магловской больнице? — министр вопросительно взглянул на мальчика, и тот утвердительно кивнул. — Хорошо. Расскажите, как вернулись к вам магия и воспоминания. Том глубоко вздохнул и, не отрывая взгляда от министра магии, начал свой увлекательный рассказ о том, как жил у маглов, как случайно пробудил магию рода, как учился ее контролировать и как подружился с Блэками. Он говорил в подробностях, но, естественно, умалчивая некоторые детали. Например, о том, что когда-то подчинением сознания заставил кролика утопиться и собаку — умереть. Министерству ведь ни к чему знать такие подробности. Но стоило ему дойти до того, что однажды к нему пришел Поллукс Блэк, как до этого внимательно слушающий министр взмахом руки попросил Тома остановиться. — Очень необычно, мистер Смит. Очень необычно. Знаете, родовая магия до сих пор до конца не изученное явление, поскольку она обычно «прикрыта» обычной магией. Вы знали это? — Да, сэр. Мне об этом рассказали. — Кто же? — Я сообщил об этом леди Блэк, — отозвался Дамблдор. — Она однажды подошла ко мне с вопросом о родовой магии. Я не мог отказать своей студентке. — Она упоминала о мистере Смите? — молодой волшебник поправил очки и вопросительно взглянул на преподавателя Хогвартса. — Нет. Это был вопрос без подтемы. — А потом леди Блэк сообщила уже вам, Томас, так? Мальчик кивнул молодому волшебнику, а затем перевел взгляд на министра, который задумчиво почесывал гладко выбритую щеку и посматривал то на Тома, то в бумаги перед собой. — Пригласите свидетеля Поллукса Блэка, — наконец сказал министр. Волшебник, сидевший у дверей, поднялся и вышел на пару секунд в коридор, а затем вернулся в сопровождении отца семейства Блэк. Мужчина бросил на Тома презрительный взгляд и опустился в кресло для свидетелей, которое стояла чуть сбоку от кресла обвиняемого. — Мистер Блэк, вам известна тема сегодняшнего заседания? — Да, министр. — Вам также известно, почему мы вызвали вас? — Да, сэр, известно. — Что ж, мистер Смит поведал нам часть своей истории. Теперь прошу вас, расскажите, почему на протяжении стольких лет вы утаивали тот факт, что мальчик, живущий на земле, принадлежащей вам, общающийся с вашими детьми, является незаконным волшебником? Поллукс держался спокойно, однако в еле уловимом подергивании брови Том мог понять, что мужчина нервничает. Конечно, ему нужно оправдывать не только себя, но и действия своих детей, супруги и друзей. Это может стать большой проблемой для его репутации, даже еще большей, чем замужество Вальбурги. Поэтому-то Том и не понимал выбор мистера Блэка. Видимо, здесь играло простое упрямство. — Сэр, я действительно признаю, что знал о существовании мистера Смита. И я не отрицаю тот факт, что скрывал это. Я просто не мог иначе, ведь мои дети попали под его влияние. Не знаю, была то магия или просто обаяние, но этот юноша всецело завладел разумом Вальбурги и Альфарда. Настолько, что они стали угрожать раскрытием Статута о Секретности и… Своими жизнями. Поллукс судорожно выдохнул под шепотки в зале, а Том тихо хмыкнул. Теперь понятно, от кого у Вальбурги такие актерские таланты. — Я решил просматривать за мистером Смитом, пока он не подрастет. Все же он однажды пережил в юном возрасте извлечении магии, и второй раз мог стать более болезненным. Я подумал, что будет лучше, если повторное извлечение проведут в более старшем возрасте. Если на то будут причины, и… Том вновь хмыкнул и почувствовал, как рука Дамблдора слегка сжала его плечо. Мальчик тут же поднял взгляд на министра, замечая, что тот смотрит именно на него. — Вы что-то хотите сказать об этом, мистер Смит? — Нет, сэр. — Скажите, мистер Блэк, что же повлияло на ваше решение все же передать информацию о Томасе в министерство? — Дамблдор слегка наклонил голову вперед, смотря на мужчину поверх очков-половинок. — Мне стало известно, что мистер Смит собирается вернуть себе магию с помощью своего дяди. Я усомнился в законности данных действий, — Поллукс смерил Дамблдора холодным взглядом, но тот продолжал улыбаться как ни в чем ни бывало: — И когда же вы узнали об этом? Мистер Блэк на секунду замолчал, словно бы раздумывая над тем, что ответить, но затем перевел взгляд на министра и спокойно сказал: — Я не помню точно. Примерно за неделю до того, как я подал заявление в министерство. Я решил проверить дядю мистера Смита. Мракса, если помните, он однажды проходил по одному из дел вместе со своим отцом. — Да, припоминаю что-то такое, — согласился министр, и зал загудел, подтверждая его слова. — При встрече мистер Мракс подтвердил, что в скором времени передаст своему племяннику главенство рода и, соответственно, вернет ему магию. — Мы пригласили мистера Мракса? — Спенсер-Мун взглянул на секретаря, но тот прокашлялся, обронив: «Да, но он весьма некультурно отказал нам». — Простите, моему дяде тяжело общаться с посторонними, — Том улыбнулся как ни в чем ни бывало. — Он слишком привык быть один. Кроме того, встреча с дементорами оставила у него весьма неоднозначные впечатления. Несколько человек в зале рассмеялись, включая министра. Следующим на допрос пригласили Малфоя, потом Нотта. Но оба мужчины, как один, заявили, что они сочли Тома неопасным и по просьбе Дамблдора взяли над мальчиком шефство в обучении того магии. — Все сводится к вам, Альбус, — министр устало вздохнул. Заседание длилось уже третий час, и все изрядно устали. — Я с радостью отвечу на все вопросы, — волшебник развел руками, улыбнувшись. — Но как насчет того, чтобы сделать перерыв? Нам всем не помешало бы выпить по чашечке кофе. — Да, пожалуй, — согласился министр. — Могу я попросить Вас об услуге, Леонард и уважаемые члены Визенгамота? — Дамблдор выступил вперед. — Как видите, мой подопечный не проявляет агрессии и с удовольствием делится с вами всеми подробностей своей жизни. Мне кажется, ничего страшного не случится, если он перекусит в буфете вместе с другими работниками министерства. И конечно же, строго под моим посмотри. — Ну, — отозвалась женщина с большими круглыми очками, — не думаю, что пятнадцатилетний мальчик должен возвращаться в камеру, в которой и так пробыл неделю. Все со мной согласны? Зал одобрительно загудел. Как ни странно, многие встали на сторону Тома в этом вопросе. Видимо, сказывалось влияние Дамблдора. — Тишина! — Леонард несколько раз ударил молотком, призывая всех к порядку. Стихли не сразу, но, когда наконец наступила тишина, он продолжил: — Я тоже согласен. Но прежде я бы хотел, чтобы вы продемонстрировали свои способности владения магией, мистер Смит. Вновь раздались положительные возгласы. Министр провел в воздухе рукой, заставляя цепи отпустить подсудимого. — Конечно, сэр. Что мне сделать? — Что посчитаете нужным. Том поднялся и оглянулся на Дамблдора. Тот ободряюще кивнул, весело и даже проказливо улыбнувшись. Смит улыбнулся в ответ и повернулся обратно к амфитеатру, где сидели участники суда. Он медленно поднял руки и на секунду закрыл глаза, сосредотачиваясь. Легкий взмах ладонями, и по залу прокатились дружные охи. Весь пергамент, что был на столах, сложился в бумажные самолетики и полетел по воздуху сложными воздушными схемами, при этом ни один из самолетиков не врезался в другой, создавая тем самым хаотичное, но упорядоченное движение. Взрослые волшебники, повидавшие в своей жизни и не такое, завороженно смотрели за воздушным танцем, которым управлял пятнадцатилетний ребенок, без особых усилий и без палочки. Он был словно дирижером, а под потолком звучала его бумажная симфония. В какой-то момент все самолетики замерли, развернувшись носами к волшебникам, и с большой скоростью ринулись вперед. Кто-то из людей вскрикнул, кто-то вскочил, выхватывая палочку. Но в самый последний момент самолетики затормозили, расправляясь и опускаясь обратно на столы. Гробовая тишина, наступившая после этого представления, давила на уши. Более пятидесяти пар глаз были прикованы к Тому, что стоял и не отрываясь смотрел на министра с очаровательной улыбкой на лице. Стук двери показался неожиданно громким. Все с удивлением обратили взгляды на запыхавшегося мужчину, что вбежал в зал суда. — Господин министр, — волшебник снял остроконечный колпак, сам раскрасневшийся от бега и при этом бледный от испуга. — У нас там, в атриуме… Митинг, сэр. — Митинг? — Леонард непонимающе взглянул на мужчину. — Д-да, сэр. Около двух сотен учеников Хогвартса и их родители требуют отпустить Томаса Смита. А также газеты и радио… Везде говорят об этом! И во главе митингующих — молодая леди Блэк… Том тихо усмехнулся и повернулся к Поллуксу Блэку, который с нескрываемым ужасом смотрел на него в ответ.***
— «Рыцари» сделали свое дело. С этого момента и начинается магическая история о мальчике, который, лишившись магических способностей, мог стать обычным трудягой и работать, как его приемный отец, в мастерской, мог пойти на фронт, сражаясь за родину, а может, мог бы стать врачом. У него могла бы быть любая судьба, но почему-то все сложилось именно так. Мужчина поднялся из кресла, подходя к окну и наблюдая за непогодой на улице. Бушевал ветер, лил как из ведра дождь. Кажется, даже сама погода бушевала вместе с сотней волшебников, что пришли поддержать Тома Смита. — Где же я ошибся? Мне казалось, раз магия из мальчика извлечена, то все кончено. Он не попадет в магический мир, не станет Темным Лордом. Где же… — мужчина ударил кулаком в стенку, до крови разбивая костяшки пальцев. — Где же я ошибся? — Родовая магия, сэр, — юноша, стоявший все это время у кресла, выключил магическое радио, из которого доносились последние новости о происходящем в министерстве. — Вы не учли родовую магию. — Да, но кто же знал, что для ее извлечения не хватит стандартной процедуры. И кто же знал, что она начнет так яро защищать своего хозяина. Впервые с таким сталкиваюсь. И это безумно интересно. Мужчина зашелся смехом, уткнувшись лбом в холодное стекло. Юноша еще несколько секунд смотрел на него, а потом отошел ко второму креслу и взял с него свой пиджак, надевая его. — Мне пора, сэр. Есть какие-то изменения в ваших приказах касательно возвращения Смита? — с легким равнодушием отозвался парень, загребая рукой черный блестящий порошок. — Нет, просто продолжай следить за ним и докладывать мне обо всем, — мужчина резко перестал смеяться и выпрямился, поворачиваясь к юноше, который уже зашел в камин, взяв в руку летучего пороха. — Будь осторожнее, Том должен всецело доверять тебе, Михаэль. Вспышка зеленого пламени на мгновение осветила комнату и бледное уставшее лицо мужчины. Когда мальчишка в камине исчез, мужчина вернулся в кресло и, несмотря на боль в костяшках после удара, взял в руки толстую папку с документами, начиная пролистывать ее, пытаясь понять, не пропустил ли он чего-то важного. — Я изменил ход истории, но теперь все сводится к тому, что мальчишка возвращает себе магию и набирает сторонников. «Вальпургиевы рыцари» были созданы, а значит, и до «Упивающихся смертью» недалеко. Только вот изначально Волан де Морт желал бессмертия, поскольку боялся смерти. А что движет Томом теперь? Не понимаю. Кажется, очень скоро мне предстоит с ним встретиться лично…