***
— О Мэрлин, — леди Малфой суетилась с палочкой вокруг Тома, пока тот полулежал в кресле, наблюдая за ней. — У тебя сильное переутомление, мальчик мой. Ты спал двенадцать часов, но, кажется, это мало помогло. — Так и есть. Я чувствую себя уставшим, — Том убрал от лица салфетку. Кажется, кровь остановилась. — И глаза жжет, словно я не спал всю ночь. — Глаза, говоришь? — Элиза подошла и, наклонившись, еще раз внимательно посмотрела на мальчика. — Хм… Бизз! Где ты?! Негромкий хлопок, раздавшийся в зале, ознаменовал появление домовика. Старый домовый эльф отвесил поклон хозяйке и Тому. — Принеси-ка мне безоар, — Элиза присела на пуф рядом с креслом. — Кажется, кто-то пытался отравить Томаса, пока он был в Министерстве. Домовой вновь поклонился и исчез. Через несколько секунд он вновь появился, протягивая хозяйке небольшой камушек. — Миледи, безоар… Это же такая редкость, — Том вопросительно взглянул на женщину, которая внимательно осмотрела камушек и передала его в руки Тому. — Я не смею. Ваша семья и так столько сделала для меня. — Не спорь со мной, мальчик! — леди Малфой строго посмотрела на Тома, погрозив ему палочкой. — Если я сказала, что безоар, значит, будешь есть его! Спорить было бессмысленно. Да и спор этот был только ради приличия. Сам же Том хотел как можно скорее проглотить этот камень, чтобы избавиться от отравления. Приняв противоядие, Смит устало вздохнул, а Элиза ласково погладила его по плечу и, проронив «отдыхай», покинула малый зал. Выйдя из зала, женщина поспешила в кабинет, где ее ждал супруг и Нотты. Зайдя, она плотно прикрыла дверь и взмахнула палочкой, накладывая на комнату чары, чтобы их не могли подслушать. — Что с мальчиком? — Мальком вопросительно взглянул на хозяйку дома. — Его отравили. И это старое отравление медленно действующим ядом. Я сомневаюсь, что это произошло в Министерстве. Я даже сомневаюсь, что оно было вызвано магическим отваром или порошком, — Элиза опустилась в кресло и серьезно посмотрела на супруга. — Мне кажется, Томаса отравили в магловском мире. Помните, когда он опоздал на день рождения Абраксаса? — Да, он тогда говорил о каких-то важных делах, — Октавиус согласно кивнул, задумавшись. — Значит, кто-то из друзей-маглов травит его? — Боюсь, что так и есть. Похоже, что этот яд подсыпают ему малыми дозами, а потому обнаружить его по вкусу или запаху почти невозможно. А учитывая, что магия Тома сейчас почти на нуле, он не чувствует опасность даже на магическом уровне. Он сейчас совершенно беззащитен, — Элиза покачала головой, поджимая губы. — Бедный ребенок. Только разобрался с одной проблемой, как тут же возникает другая. — Ты дала ему противоядие? — Я дала ему безоар. Выяснять, что это за яд, чтобы приготовить противоядие, нет времени. Он и так находится в пограничном состоянии, учитывая его недоедание и недосып во время заключения. Пока взрослые беседовали, они не заметили, как маленькая пестрая змейка покинула кабинет и пересекла коридор второго этажа, заползая в малый зал, где отдыхал ее господин. Заметив свою «подругу», Том наклонился, позволяя ей по руке забраться к нему. Змея тут же оплелась вокруг его запястья, тихо зашептав обо всем, что услышала.***
— Как там Том? — Вальбурга поднялась, когда вошли леди и господин Малфой. — Я оставила его отдыхать, — Элиза улыбнулась и погладила Вальбургу по плечу. — Не волнуйся, с ним все будет хорошо. Он сильный мальчик. Рэймонд, твои родители ждут тебя внизу. Мистер Розье, ваш отец прислал сову с просьбой отправить домой вас и мистера Лестрейнджа. Альфард, твоя матушка тоже просила тебя вернуться. Вальбурга, Том пока отдыхает, может тебе пойти вместе с братом к родителям? Вернуться ты в любое время сможешь, а твоей матери сейчас нужна поддержка. Все же ваш отец натворил дел. И, Кеннет, милый, твой отец ждет тебя в доме у Блэков. — Думаю, вы правы, стоит заскочить домой, — девушка задумчиво закусила губу. Как бы ей ни не хотелось возвращаться в поместье, но матери действительно сейчас должно было быть непросто. И оставить ее в такой ситуации, да еще и с маленьким Орионом на руках, будет просто некрасиво с ее стороны. Подростки нехотя попрощались друг с другом. Рэймонд отправился с родителями домой, Розье, Лестрейндж, Эйвери и Блэки воспользовались камином, чтобы вернуться в свои поместье. Остался только Абраксас, который, впрочем, отправился к себе в комнату, чтобы не беспокоить Тома. Смит же сидел в маленькой гостиной, положив ногу на ногу, и нервно постукивал пальцами по подлокотнику кресла. Его кто-то хотел отравить. Травили давно, но уже после того, как он потратил всю магию, иначе он бы заметил. А это значит, что травить начали после «суда» группировки, в поездке по зачистке сторонников нацистов. Его хотел убрать кто-то из своих. Он был уверен в каждом: Милена, Гилберт, Оливер, Михаэль. Кто из них мог предать его? — Не знаю, на кого думать, — Том посмотрел на змею, которая обвилась вокруг кисти. — Все четверо преданы мне как собаки. Но кто-то травил. Я уезжал, а значит, это точно был тот, кто был со мной в поездке. Помимо моих ребят, был еще и Иржи со своими. Мог ли это быть кто-то из них? — Леди Малфой сказала, что вы получали яд небольшими дозами, господин, — змея подняла к Тому голову, мигнув желтыми глазами. — Я была рядом с вами во время приема пищи, но я не чувствовала яда. — Значит, он был не в еде, — согласно кивнул Смит, переводя взгляд в окно. — Вода? — А может, этот Иржи все же хотел отравить вас? Вы с ним давние «враги», хоть и ведете себя как друзья. — Думаешь, он метит на мое место? — Или ему приказали убрать вас, мой господин. Том откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза. А ведь действительно, зная Иржи, который похож на него самого, можно предположить, что ему просто дали приказ убрать его тихо и незаметно. — Яд издавна считается орудием женщин, — Том вздохнул, поднимаясь и отходя к окну. Он и сам не знал, к чему это говорит, но, скорее всего, он пытался убедить сам себя, что Иржи невиновен. Ему хотелось в это верить. Юноша стоял у окна, задумчиво смотря на сад, в котором чуть больше месяца назад он устроил дуэль с Эйвери. Кажется, тогда мужчина хотел применить на нем непростительное заклятие, но Октавиус его вовремя остановил. Кто знает, что случилось, если бы Каллум успел наложить заклинание. Почему-то от этой мысли у Тома неприятно скрутило живот. Он не боялся боли, но, как и любой адекватный человек, не хотел испытывать ее. Испытывать без возможности противостоять. — Том? — дверь скрипнула, и в комнате показался высокий рыжеволосый волшебник с ярко-голубыми глазами. — Профессор Дамблдор, — Смит оглянулся и приветливо улыбнулся мужчине. — Леди Малфой передала мне, что тебе днем стало плохо. Отравление. — Да, так и есть. Но это магловские дела. Не забивайте этим голову. Дамблдор подошел к Тому, несколько секунд внимательно смотря ему в глаза, словно бы пытаясь понять, насколько серьезно то, что произошло, и что Том собирается делать дальше с этим. — Не совершайте глупостей, мистер Смит. Помните: холодный ум и горячее сердце — вот лучшее оружие. — Да, спасибо, профессор, — змееуст опустил взгляд на змею в руках и слабо улыбнулся. Дамблдор был во всем прав. Ему нужно успокоиться и внимательно просчитать все до мелочей. — Для того чтобы без лишних проблем выяснить, кто хотел меня убить, мне нужна легилименция. Конечно, я могу просто заговорить человека, и он сам случайно выдаст себя, но тогда есть шанс быть пойманным на этом его сообщниками. А я бы хотел этого избежать. Мне нужно вернуть магию, профессор, как можно скорее. Дамблдор улыбнулся, заметив вновь загоревшийся боевой огонек в глазах Тома. Пусть Смит и рано повзрослел благодаря школе жизни, но все же он был еще ребенком, который порой действует на эмоциях. И иногда, как и любому подростку, ему нужна помощь старшего, ему нужно, чтобы его поддерживали и направляли. — Конечно, Томас. Думаю, если завтра с утра ты будешь себя хорошо чувствовать, то можем ближе к обеду отправиться к твоему дяде. Я был вчера после суда у Морфина и передал ему решение. Твой дядя был очень рад этому. Мужчина вновь улыбнулся и опустился на ближайший диван, а Том сел обратно в кресло. Он все еще чувствовал легкую слабость, а потому предпочел присесть. В зал зашел домовик, неся на голове поднос с чаем и двумя кусками пирога с патокой. — Юный господин еще не ел, — пропищал эльф, ставя поднос на чайный столик и отвешивая поклон обоим волшебникам. — Госпожа просит вас поесть, чтобы восстановить силы. — Да, спасибо, — Том кивнул, взяв с подноса чай и сделав пару глотков. Впервые с момента пробуждения он почувствовал себя голодным. А ведь он со вчерашнего утра ничего не ел. Домовик покинул комнату, оставив мужчину и юношу одних. Несколько минут они молчали, увлекшись поеданием сладкого десерта. Дамблдор понимал, что Том, должно быть, безумно голодный, а потому тактично не расспрашивал его ни о чем до тех пор, пока их тарелки не опустели. — Что с мистером Блэком? — Том отставил тарелку и взглянул на преподавателя. — Я его не видел с заседания. — Знаю лишь то, что они потом долго спорили с министром магии. Кажется, Леонард сам еще не определился, на какой он стороне. Он мудрый министр и часто поступает по совести. Однако порой на него легко можно повлиять. — Мистер Блэк пытался его переубедить? — Пытался, — согласился мужчина, поглаживая бородку. — Но, даже если у него это и получится, министр уже не изменит своего решения. Думаю, ты сам понимаешь, чем это чревато. Ты у всех на слуху. Дамблдор на секунду замолчал, зашуршав складками мантии, а затем извлек из нее «Ежедневный пророк», протягивая его Тому. Смит покорно взял газету, разворачивая ее и с удовольствием отмечая собственное лицо на первой полосе. Заголовок газеты гласил: «Томас Мракс — юноша, подчинивший себе умы современной молодежи». Змееуст удивленно изогнул брови, опускаясь взглядом на подзаголовок: «Посмеет ли министерство уничтожить магию в последнем наследнике Слизарина? Подробнее на странице семь». Ниже, в небольшом окошке, находилась фотография министра, оглашавшего приговор, а рядом с ней подзаголовок: «Министр магии признался, что в собрании полного состава Визенгамота не было смысла. Подробности на странице четыре». Том нахмурился и начал листать газету. На каждой странице мелькало его имя, фотографии, интервью с разными людьми, обсуждающие его ситуацию, поведение мистера Блэка, Министерство и его подход к произошедшему. Целый разворот был посвящен теме «корректно ли извлекать магию и есть ли способы помочь людям, у которых магия выходит из-под контроля». Часы в зале пробили пять вечера, прежде чем Том осознал, что смотрит на собственное лицо вот уже как десять минут. Он просто не мог поверить в то, что происходит. Конечно, он собирался поднять шум и привлечь внимание общественности к своей скромной персоне, но он никак не ожидал такого резонанса. — Сэр, я не понимаю… — Чего именно? — Дамблдор улыбнулся, разворачивая лимонный леденец и отправляя его в рот. — ПОЧЕМУ все говорят о тебе? Или почему ВСЕ говорят о тебе? — Оба вопроса, — парень сложил газету и положил ее на стол. — И что мне делать дальше? — Дальше тебе стоит выбрать, чего ты все же хочешь: продолжать быть у всех на слуху или же уйти в тень. От этого решения и зависит направление, в котором тебе следует двигаться. Том задумался, сведя руки вместе и позволяя змее ползать с одной руки на другую. Чего же он хочет?***
С тех пор как племянник Том навестил своего дядю, дом Мраксов заметно похорошел. Покосившийся забор был выпрямлен, заросший двор подстрижен, а яблони, что скрывали дом, приведены в порядок. Прежде разрушающиеся стены и крыша также были приведены в порядок, словно бы после капитального ремонта. Старые рамы и дверь были заменены на новые из черного дерева, а от калитки ко входу в дом появилась камнями выложенная дорожка. Изменился дом и изнутри. Исчезла вся грязь и разруха, а взамен пришла строгая магическая классика. Новая мебель, картины, украшения — с этим всем дом зажил новой жизнью, которой у него уже очень уж давно не было. Изменился и его хозяин. Пьянь и задира Мракс перестал кидаться на людей да пытаться всех подряд убить. Перестал просто гнить в доме, спиваясь и тихо ненавидя весь мир. Теперь он был одет в хорошую чистую одежду, подстрижен, побрит и ухожен. Это стал словно бы другой человек, хотя сквернословить Морфин не перестал. Что стало причиной такой разительной перемены, никто не понимал. Мужчина как по щелчку стал другим. Но только небольшая группа ребят и их родителей догадывалась — без промывки мозгов здесь не обошлось. Как-никак, Том Смит умел убеждать, даже не используя магию. Трое, находящиеся в гостиной этого дома, только что закончили обсуждать предстоящие действия и морально готовились к тому, что должно было произойти. Передача магии — процесс болезненный, но если все сделать правильно, то эффект не заставит себя долго ждать. Оба потомка Мраксов сняли пиджаки и галстуки, оставаясь лишь в брюках и рубашках — для удобства. Как объяснил Дамблдор, одежда, скорее всего, будет испорчена. Морфин и Том взялись за запястья друг друга, скрестив руки между собой так, чтобы образовывался своеобразный символ бесконечности. И мужчина, и мальчик опустились на колени, а Дамблдор подошел к ним, взмахивая палочкой и заставляя золотую нить обвиться вокруг рук, переходя от запястий к плечам и заканчивая в области груди, словно проникая в тело. Больно не было. Вообще никаких ощущений, кроме того, что Том ощущал себя слегка глуповато, стоя на коленях. По кивку профессора Морфин начал: — Я, Морфин Мракс, сын Марволо Мракса и Генриетты Мракс, потомок Салазара Слизерина, передаю главенство рода и его магию своему племяннику, что стоит сейчас передо мной, сыну Тома Реддла и Меропы Мракс, внуку Марволо Мракса и Генриетты Мракс, потомку Салазара Слизерина. Нарекаю его именем отца — Томом, именем деда — Марволо и фамилией наших великих предков — Мракс. Заклинаю его поклясться на крови наших предков возродить великий род, заклинаю приумножить их славу и не дать нашему роду угаснуть. На этих словах золотая нить, что прежде плавно плыла по их рукам в сердце, натянулась, туго сжимая руки участников обряда, словно желая навечно соединить их. Морфин вскрикнул, а Том лишь поморщился, скрипя зубами. Он догадывался, что дядя сейчас испытывает бешеную боль в районе груди, поскольку золотая нить, начиная от сердца Морфина, становилась алой и перетекала в сердце к Смиту. Сам же юноша чувствовал в груди сильное жжение и тепло, разливающееся пульсирующими волнами по венам вместе с кровью. — Я, Том Смит, сын Меропы Мракс и Тома Реддла, внук Марволо Мракса и Генриетты Мракс, потомок Салазара Слизерина, принимаю силу и кровь, что отдает мне мой дядя, Морфин Мракс, сын Марволо Мракса и Генриетты Мракс, брат моей матери и потомок Салазара Слизерина. Я принимаю магию предков и клянусь возродить род Мраксов, клянусь поднять его на вершину магического мира. Клянусь, что род Салазара Слизерина будет продолжен в моем лице, в моих детях и внуках. Нити впились сильнее, разрезая кожу и пуская кровь. Том чувствовал, как воздух вокруг начинает вибрировать, слышал, как дребезжит посуда в шкафах, видел, как закатываются глаза дяди. А потом все померкло. Том стоял на коленях в пустоте, а вокруг стояли безликие тени, головы которых были обращены к нему. Они словно смотрели на него. А во главе теней была высокая фигура, облаченная в изумрудную мантию. У волшебника горели алым глаза, а тонкие губы изгибались в победной улыбке. Салазар словно ждал этого, ждал именно его. Он протянул мальчику руку, помогая подняться и показывая жестом на тени, словно говоря: «Посмотри, это твои предки. Мы все дали тебе силу взамен на твою клятву». Том открыл рот, желая что-нибудь сказать, но ни одного звука не слетело с его губ. Салазар вновь улыбнулся и поднял ладони, обхватывая ими голову Тома. Смит не шевелился, смотря на мага перед собой. Почему-то ему казалось, что все так и должно быть, что лучше не сопротивляться, что бы дальше ни происходило. Салазар, все так же удерживая юношу за голову, положил большие пальцы на его глаза, надавливая на них. Пусть царила и полнейшая тишина, но Тому казалось, что он слышал отвратительное хлюпанье, с которым волшебник извлекает его глаза из орбит. Это был словно сигнал к действию. Тени разом двинулись к нему, налетая, словно стервятники на полуживое существо. Они рвали его на куски ногтями, зубами, впивались в его тело, пока не добрались до самого сердца. Том распахнул глаза, судорожно выдыхая воздух. Он вновь был в доме Мраксов, лежал на ковре, по-прежнему держась с дядей за руки. Тот тоже лежал, но до сих пор без сознания. Золотая нить уже исчезла, а потому юноша с трудом отпустил руки Морфина и медленно сел, осматриваясь по сторонам. Все было перевернуто: шкафы лежали на полу, посуда разбита, мягкая мебель разорвана в клочья. Дамблдор стоял в паре шагов от него, взмахивая палочкой и восстанавливая полуразрушенную комнату. Видимо, был выброс магической энергии, который и разгромил комнату. — Ты очнулся? Как ты себя чувствуешь? — волшебник серьезно посмотрел на Тома, пока тот осторожно поднимался, пошатываясь. — Я чувствую себя… Целым, — Том коснулся груди, с удивлением отмечая, что чувство пустоты, которое стало верным другом на протяжении последних лет, ушло. Вернулось старое, забытое с детства ощущение целости и полноценности. Словно бы у безногого отросли ноги. Юноша пошатнулся и сделал несколько шагов к зеркалу, смотря на себя. Если не считать порезанных рук и окровавленной одежды, он выглядел неплохо. Только прежде черные глаза стали теперь красными, а на груди темнело бордовое пятно. Расстегнув рубашку, Том с удивлением обнаружил на своей груди отпечаток чьей-то руки, который был на бледной коже словно шрам от ожога. — Я видел своих предков. И самого Слизерина, — Тихо проговорил юноша, рассматривая себя в отражении. — Он вырвал мне глаза, а предки растерзали меня на куски. — Правда? — Дамблдор удивленно взглянул на юношу, на мгновение позабыв о восстановлении комнаты. — Впервые о таком слышу. Обычно люди просто видят темные тени, которые стоят вокруг неподвижно кольцом. — Это было предупреждение. О том, что со мной станет, если я не исполню клятву. — Том посмотрел на профессора через отражение, и глаза его зло блеснули. — Знаете, профессор, нужно было предупредить, что восстановление магии включает в себя дачу непреложного обета, который я теперь под страхом смерти не смогу нарушить.