Бастардова гончая.

Боковая дверь распахнулась, и на улицу выскочил бастард в розовато-алой рубахе и темных штанах. Миранда ждала его у главных дверей, возле лестницы, ведущей в Большой чертог, так что перехватить его, как она собиралась, у нее не получилось. Но она моментально его заметилa, как будто все ее естество жило одним только этим: увидеть, забыть как дышать, рвануться следом. Открыть объятия, рухнуть на колени. Позволить себя растоптать, позволить себя приласкать. Сколько времени уже прошло? Ее запястья все еще болели, но уже не кровили. Шрамы останутся навсегда, но Миранде казалось, что в этом даже что-то есть: это как нечто личное, маленький секрет, метка. Боль закончится, но суть останется. И дочь псаря была рада принять эту суть. Наверное. Рамси быстрым шагом пересек внутренний двор, теряясь в шуме повседневной суеты, и по одной его походке девушка поняла, что он в плохом расположении духа. Но все равно пошла за ним. Нет, не просто пошла. Побежала. Вскочила на ноги и кинулась следом, словно упусти она его, день был бы безнадежно испорчен. Не для того она все утро простояла на холодном воздухе, чтобы позволить ему растаять в толпе слуг и черни. У самой дочери псаря еще было куча работы, и каждая минута праздности обещала навлечь недовольство ее отца и удвоить количество дел на следующий день, но это была не такая уж большая жертва, если она вновь увидит пристальный взгляд голубоватых глаз и кривовато-жесткую улыбку, пусть и приправленную грубостью. Миранда ведь знала, Рамси не имеет в виду все это. Не на самом деле. Ведь так? - Рамси, - поздоровалась она, поймав бастарда возле бочки с дождевой водой, и растеклась глуповатой улыбкой. - Чего тебе? - он не поднял взгляд, усиленно оттирая чернильные пятна со своих ладоней. Вода стала мутной. - Я хотела... - улыбка завяла, Миранда опустила глаза. Пятно на внешней стороне его ладони никак не желало отмываться. Словно въелось в кожу. Это он смазал одну из неровных строчек бессмысленного письма? Или просто опрокинул чернильницу на стол? По водянистому узору, похожему на осьминога, дочь псаря не могла понять. Сама она писать не умела. - У тебя был урок? - Проклятый мейстер вытащил из меня всю душу, - проворчал бастард, сплюнув и стряхнув холодную воду с ладоней. Его взгляд скользнул по девичьему лицу. - Впрочем, тебя это не касается. Мне кажется, ты должна быть на псарне, а не досаждать мне. Не ты ли постоянно говорила, как много у тебя работы? Вот иди и работай. Рамси хотел пройти мимо нее, но Миранда сделала шаг в сторону и перегородила ему дорогу. Об этом она и говорила: он ведь не в серьез? Грубит ей не по-настоящему? - Я хотела подарить тебе кое-что, - проговорила она, на что Рамси улыбнулся насмешливо: - Что ты можешь мне подарить? У тебя ничего нет. А то немногое, что есть у каждой женщины, я могу взять и так. Когда и как захочу, и твое разрешение мне не нужно. Юноша собирался обойти ее, но дочь псаря опять шагнула в сторону и поймала его руку. - Тебе понравится. Взгляд бастарда был хмур, как предрассветный туман. Впрочем, сейчас, в полуденный час, северное солнце все-таки соизволило выглянуть сквозь тучи и озарить неярким светом внутренний двор. Значит, и его настроение можно было улучшить. Подарок должен был ему понравится. Миранда была уверена. - Ну хорошо, - проговорил он, смотря ей в глаза. - Но если мне не понравится - я тебя накажу. Накажу по-настоящему. Девушка отпустила его руку и кивнула. Она не знала, что значит «по-настоящему», но предполагала, что это не будет связанно с островато-болезненным удовольствием, которое она испытывала во время их кратких встреч. Это будет больно. И удовольствия она в этом не найдет. - Будешь знать, как отнимать у меня время, - пояснил он, и Миранда, снова кивнув, жестом пригласила его следовать за ней. Она могла понять его раздражение: человек, никогда в жизни не занимавшийся «благородными науками» не мог тотчас взять, да и пристраститься к подобным занятиям. По правде сказать, Миранда думала, что даже мытье клеток было поувлекательнее письма или каллиграфии, или чем там мейстер мучил его каждый день? А если Рамси что-то и ненавидел всей душой, так это скуку. И, возможно, еще ощущение, что ситуация не поддается его контролю. К сожалению, в данном случае выбора у него не было: он - сын лорда, и обязан был уметь читать и писать, чему его, конечно, не обучили в деревне. Приходилось восполнять пробелы сейчас. - Ты можешь убить его, - пожала она плечами, не оборачиваясь. - Кого? - уточнил Рамси, спокойно следуя за ней. Его шаги хрустели по дворовому гравию. - Мейстера. - И кто будет меня учить? - спросил он после небольшой паузы. - Нет, если мой отец считает, что так нужно, я не стану действовать наперекор. К тому же, я слышал, что Уолкан лечил моего брата. И не смог спасти. - И что?.. - Миранда не увидела связи. Она развернулась, посмотрев Рамси в глаза, но не остановилась и продолжила идти спиной вперед, как будто каждый дюйм двора знала наизусть. Впрочем, так оно и было. - И то, что если мой отец не вздернул его в тот же день, значит, мейстер важен для Дрэдфорта. И убивать его не стоит. - Ты так думаешь? - Я знаю. - Ты, должно быть, очень любишь своего отца, - заметила девушка, - коли так веришь в него. - Я им восхищен. - А он тобой? - Куда мы идем? - бастард остановился и прищурился, заставив Миранду снова отвернуться от него. Он сменил тему, при чем сделал это так резко и посмотрел на нее так холодно, что у девушки сразу возникло желание спрятаться. Они уже почти дошли до псарни, и ей все равно пришлось бы разорвать зрительный контакт, но то, что Рамси вынудил ее смутиться, и то, что он не хотел делиться с ней ничем сокровенным, ее огорчило. Знакомые помещения были пусты и сумрачны, хотя на улице стояла хорошая погода. Псарня всегда была мрачной и холодной, словно это место хранило на себе какой-то темный отпечаток. Метку зла. Здесь обитали жестокие твари, созданные для того лишь, чтобы убивать. Здесь их кормили сырым мясом убиенных животных. Здесь с самой Мирандой поступили, как с животным... впрочем, она не могла злиться на Рамси. С какого-то времени у нее это просто не получалось. Сегодня клыкастых питомиц не было на месте. У Русе Болтона гостило несколько лордов, и с утра господа пожелали отправиться на охоту, разумеется, прихватив с собой всю ораву гончих и псаря до кучи. Никто не заглянет в эту сумрачную дыру до самого вечера, никто не помешает. Бастард шумно выдохнул, и Миранда спиной почувствовала, как он закатил глаза. «Ты серьезно?» - говорил этот вздох. Ему не терпелось поскорее узнать, что девчонка удумала и убраться восвояси. Крепкая рука легла на девичье плечо и развернула ее лицом к лицу. Миранда столкнулась с поблескивающими недобрым огоньком глазами. - Я же сказал... - Погоди, - девушка подняла руки и, взяв Рамси за запястье, сняла его ладонь со своего предплечья. Она повернулась к нему спиной и пошла вдоль клеток, всем своим видим показывая, что не боится и что ей есть что предложить. Рамси шел следом, убрав руки за пояс и лениво оглядываясь. Вскоре они остановились возле большой корзины, накрытой куском розоватой ткани. Пахло странно. Неприятно. - Что это? - бастард вздернул бровь. - Посмотри, - предложила Миранда, обнажив свои изящные клыки в многообещающей улыбке. Рамси присел на корточки и отвернул край ткани. Послышалась возня. Что-то фыркнуло, запищало. Бастард стянул покрывало полностью, обнажив странное копошащееся существо и, лишь когда глаза окончательно привыкли к темноте, понял, что перед ним двенадцать темно-бурых щенят. Они жались друг к другу в какой-то слепой дреме, кто-то более активный ползал туда-сюда по влажному сену. Маленькие создания выглядели беспомощно. - Что это? - повторил Рамси свой вопрос, а Миранда присела рядом. - Одна из сук на днях разродилась. Щенки пока слабые, но они вырастут и окрепнут. И с каждым днем будут все опаснее. Рамси с интересом рассматривал невнятные комочки, ползающие по корзине. Миранда продолжила: - Ты можешь взрастить их сам, выдрессировать. Я покажу как. Они будут твоими, будут делать все, что ты захочешь, будут слушаться с голоса. Тебе больше не придется таскать за собой псаря на каждую охоту. Они будут подчиняться только тебе. - Если мне не потребуется таскать с собой человека, который будет их контролировать, - Рамси посмотрел на Миранду, - ты станешь мне не нужна. Девушка опустила взгляд на щенят и принялась ковырять ногтем свое запястье. Она теперь часто так делала, когда нервничала. Ковыряла свои шрамы. - Все равно на это потребуется время, и чтобы их выдрессировать, я тебе пригожусь. - Да, но после ничто не помешает мне выкинуть тебя восвояси. Или прихлопнуть, как назойливую муху. Ты же понимаешь это? И все равно делаешь мне этот подарок? - Тебе нравится? - с надеждой в голосе спросила Миранда и подняла взгляд. Рамси протянул руку к ее лицу в неопределенном жесте: он мог приласкать ее, а мог схватить за горло. Или ударить. Оставить ей синяк. Миранда не дернулась, и шерщавые пальцы ласково скользнули по ее щеке. Девушка закрыла глаза и вся подалась навстречу прикосновению. - Чудесный подарок, - признал он и усмехнулся, когда Миранда поцеловала его пальцы и лизнула раскрытую ладонь. Она полюбила его игры, и чувствовала, что всегда может немного поднять его настроение, как, например, сейчас. Это было отрадно. - Мне нравится, что ты пренебрегаешь собственной выгодой, чтобы сделать мне приятно. - Но ты же меня не бросишь? Я же всю жизнь ждала такого, как ты, - проговорила она, повторив слова, брошенные ей в первый день их знакомства. Бастард улыбнулся и убрал руку: - Ладно. Мне пора идти. Не то Уолкан нажалуется моему отцу, и мне не поздоровится. - Возвращайся потом их покормить, - бросила Миранда ему вслед и коснулась собственной щеки: теплый след его прикосновения все еще ощущался на бледной коже. Девушка улыбнулась и прикрыла глаза.