Бастардова гончая.

Миранда разомкнула глаза. У нее как-то странно гудела голова, и она не помнила, как оказалась здесь. Она не помнила, где это "здесь". Воздух был какой-то затхлый, спертый. Чем-то воняло. Или просто тут действительно настолько давно никто не проветривал, что многовековая пыль, грязь и плесень успели подгнить и стухнуть. Миранда коснулась своего лба. Точнее, она потянулась, чтобы коснуться своего лба, но вместо этого руки замерли где-то на уровне лица под аккомпанемент короткого металлического позвякивания. Поднять ладони выше оказалось невозможным. Как и опустить их ниже определенного уровня. Если быть точным: уровня ключиц. Ощупав свою шею, девушка поняла, что ее сковывает стальной ошейник, а запястья пристегнуты к нему железными наручами. Оглянувшись, дочь псаря увидела цепь, протянувшуяся до самой стены и скрепленную с ней заржавевшим кольцом. - Неприятно, правда? - послышался знакомый голос где-то неподалеку. - Просыпаться и не понимать, что происходит, - тихие нотки любимого скрипучего эха, так часто волновавшего глубины ее сознания... Миранда замотала головой в поисках Рамси, но, лишь немного привыкнув к бликующему свету факелов, смогла различить его силуэт. Он сидел на табурете в противоположном углу, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу. - Хотя моя первая мысль при сегодняшнем пробуждении была: "Какого черта?" Его взгляд поблескивал, но не так как обычно. Холодное пламя не вырывалось из льдисто-осколочных глубин, а лишь сухо отражало мерцание огня. Тускло. Ему было скучно? Как она оказалась здесь? Миранда помнила, как отправилась чистить клетки. А потом... хм... потом была боль в области шеи, удушье. И темнота. А до этого? Пустой непримечательный день. А еще до этого? Злость, нож. И убийство. Да, наконец-то, картинка прояснилась, приобретая резкость и чёткость. Она вспомнила темноволосую шлюху, появившуся в Дрэдфорте с неделю назад. Дочь торговца шелками, путешественница и совершенно нежелательная фигура здесь, на Севере. Впрочем, бастард так не посчитал, тут же завязав с ней знакомство и... дружбу? Миранда сжала зубы. Она пыталась, воистину пыталась не злиться. Не ревновать. Не будоражить собственную фантазию, воображая то, чего нет. Она убеждала себя, что Рамси вовсе не влюблен в эту заморскую девку, но... он предложил ей прогуляться по замку. По замку! Миранда ждала несколько месяцев, прежде, чем Рамси впервые привел ее в собственную комнату. Не такую роскошную, как покои его отца, и даже не такую просторную, как комната почившего брата. Но все же, это была его комната, в которой он спал, проводил долгие часы обучения с мейстером и краткие минуты раздумий. Это был кусочек его жизни, в которую он впустил Миранду далеко не сразу. Не спустя одну неделю знакомства! А потом он еще и позвал эту дрянь на охоту! А Миранда знала, что происходит на охоте, если охотник - Рамси. Да, он может покрасоваться, стреляя по кроликам. Может увлечься, преследуя крупную дичь. Но ни одна охота не обходилась без победных объятий и холодной земли, на которую он швырял Миранду, словно куклу. И она вовсе не возражала. Она возражала против того, чтобы в подобном положении оказался кто-то другой. Вроде этой шелкопрядки. Миранда помнила, как пробралась в замок через служебные комнаты. Благо, она уже научилась запугивать служанок, заставляя делать то, что ей нужно. Помнила, как шла по лестнице, помнила, как подпрыгнуло ее сердце, когда она чуть не натолкнулась на запоздалого часового, и как успокоилось, когда тот безучастно прошел мимо. А потом она добрела до покоев Рамси, и она помнила, как мир вспыхнул алым, когда она нашла в его постели темноволосую шлюху. И отлично помнила, как вскрыла ей горло любимым бастардовым ножом, который валялся в углу среди кучи одежды. А потом просто ушла. Также тихо, как и пришла. Не потревожив сон юноши, лежавшего рядом. - Ты ничего не хочешь мне сказать? - голос Рамси выдернул девушку из воспоминаний, вернув с небес на землю. Точнее, под землю, судя по обстановке. Сознание Миранды, наконец, прояснилось, и по отсутствию окон она поняла, что находится под землей. Должно быть, в пресловутых Дрэдфортских темницах: комната была тесной, - просто квадратный каменный мешок с цепью, приделанной к стене и деревянной дверью напротив. В одном углу дыра, служившая нуждником, в другом - кучка сена. Рамси же сидел напротив, возле двери, по-прежнему держа скрещенные руки на груди. Блики факелов падали сквозь решечатое окошко, выглядывающее в коридор. В помещении светильников не было. - Что ты хочешь от меня услышать? - Ну, быть может, извинения? Из-за тебя у меня было отвратительное утро, - бастард чуть подался вперед, отчего его лицо окончательно погрузилось в тень. Она не могла различить даже его взгляд. - Не то, чтобы я не любил просыпаться среди трупов. Но вот просыпаться на мокрых простынях, да еще пропитанных кровью... нет, это совершенно не мое. Не говоря уже о том, что именно мне пришлось от этих простыней избавляться. Как и от тела. Ты, конечно, об этом не подумала. А я полдня из-за тебя потерял. - Я думала, тебя повеселит мой подарок, - Миранда улыбнулась, изобразив азарт и жажду крови, которые порой вспыхивали в глазах бастарда, когда он рассказывал ей о деяниях его отца, оставшихся в истории Севера, или о семейных традициях, или о том, что он желал бы сделать со своей пресловутой мачехой в те минуты, когда она совсем уж выводила его из себя. Черт возьми, он ведь уже так сильно доверился ей. Они так многое разделили... Неужели, он мог обидеться из-за какой-то едва знакомой девки? Миранда почувствовала укол ревности в самое сердце. - Мне казалось, что ты любишь кровь... - Я люблю на нее смотреть, и временами пробовать на вкус. Но купаться в ней - нет. Просыпаться в ней - нет. Я же не какой-то там извращенец. Его доводы показались Миранде логичными. Пожалуй, она и впрямь переборщила. - Прости, я не хотела тебя огорчить. Я думала, ты оценишь, как сильно я люблю тебя, Рамси, и какую могу проявить находчивость, - она пожала плечами. - Я полагала, что если это испытание, то тебя порадует то, как я с ним справлюсь. Я думала, ты только этого и ждешь. - Испытание? - знакомый голос приобрел слегка презрительную интонацию. Миранда практически увидела, как он насмешливо щурится во тьме. Бастард поднялся на ноги: - Это было не испытание. Ты тут была вообще не при чем. Это был исключительно мой интерес, который ты помешала удовлетворить. - Интерес? - Да, интерес, Миранда. Не ты одна можешь быть мне интересной. Дочь псаря сцепила зубы, и бастард, увидев этот жест, рассмеялся: - Ты что, всерьез думала, что я просто хочу тебя побесить? Милая, ты прекрасна, и я много раз говорил тебе это, но прекрасна не настолько, чтобы я больше никем и ничем не увлекался, - Рамси отвел взгляд в сторону. - Я с этой девчонкой еще не закончил, и она обещала мне много чего интересного. - Она была шлюхой, - мрачно заявила Миранда. - Да что ты? - Рамси вздернул бровь, и перед глазами девушки вспыхнули блики ярости. Она ухватилась за стену и поднялась на ноги. Цепь звякнула, но не натянулась. Похоже, в отведенном ей пространстве комнаты, она могла свободно перемещаться. - Она спала с тобой! - Ты тоже спала со мной. Но ты же пока жива. - Она была тебя не достоина! - А с чего ты взяла, что ты имеешь право это решать? - Рамси стиснул челюсти, отчего его голос стал скрипучим. Он сделал пару шагов по направлению к ней и сжал кулаки. Кажется, Миранда и впрямь сильно разозлила его, хотя взгляд оставался тусклым и холодным. Не таким, как всегда. - Она доставляла мне много радости. Может, даже больше, чем ты. Миранда дернулась вперед в порыве бессильной ярости. Шею сдавило, цепь натянулась и звякнула, остановив девушку в нескольких дюймах от Рамси, и, оказавшись к нему так близко, но не имея никакой возможности прикоснуться, она злобно зарычала ему в лицо. Она не знала, на что рассчитывала: дать ему пощечину? Упасть на плечо? Расплакаться, целуя его руки? Искусать его в кровь? Так или иначе, ей нужно было коснуться его. Жизненно необходимо, но Рамси стоял ровно настолько далеко, чтобы ошейник не позволял ей сделать этого, хотя казалось, что еще чуть-чуть, и она до него доберется. Рамси тихо рассмеялся, окидывая ее хищным взглядом. В голубых ореолах на мгновение вспыхнуло то, что Миранда всегда считывала, как интерес к себе, симпатию, зарождающийся огонек страсти. Впрочем, сейчас этот огонек потух также быстро, как и воспылал, глаза затянуло пеленой печали. - Так жаль, - проговорил он и вздохнул. - Ты ведь и впрямь была очень хороша. У меня было столько надежд на тебя, я думал, что ты особенная. Но ты оказалась всего лишь очередной тупицей. - Рамси, - Миранда протянула руки, насколько могла. Наручники впились в запястья, оставляя синеватые вмятины. - Нет, - он покачал головой и подался назад. - Ты меня очень разочаровала. Просто не описать как. - Но я... - Нет, - он сделал еще шаг назад, поравнявшись с дверью и положив ладонь на железную ручку. Блеклый свет фонарей осветил его профиль, и Миранда увидела, что на его лице было такое выражение, словно ему и впрямь было очень грустно. С таким лицом люди стоят возле статуй своих любимых в криптах, провожая их в последний путь. Но она ведь еще живая! Неужто он уже похоронил ее здесь?! Растоптал все их чувства? - Рамси, ну прости, - проговорила девушка чуть менее уверенно, чем говорила до этого. Бастард молча открыл дверь и вышел, даже не взглянув на нее. - Рамси, нет! Рамси-и-и-и! Миранда заверещала так громко, как только могла. Казалось, стены начали сжиматься, давя на нее своей массой, а отчаяние и одиночество навалились непосильной ношей, придавливая ее к земле. Миранда соскользнула на сваленное в углу сено и разрыдалась. Счет дням был потерян. Да и как вообще можно уследить за временем, когда нет ни неба, светлеющего по утрам и темнеющего к ночи, ни какого-либо режима работы, сна, кормежки… Ей приносили еду. Не Рамси. Рамси больше не приходил. Кормил ее какой-то прислужник в темной одежде. Миранда пыталась с ним заговорить, но ничего не вышло. Девушка кричала, требовала, чтобы к ней привели бастарда. Плакала, умоляла, скулила, угрожала. Ничего не работало. Всем словно было наплевать на нее. Как будто ее и не было вовсе. Опять. Миранде хотелось выть от одного только осознания, что, став, наконец, кем-то нужным, найдя того, кому было до нее дело, кому она нравилась и кто, боги свидетели, был так дорог ей, она умудрилась все потерять и снова стать безликим камнем крепостной стены, на вершине которой возвышались лорды и леди. Она была чуть больше, чем земля, ничего не стоящая грязь и, похоже, шанса все исправить у нее уже не было. Интересно, что сделает ее отец? Будет искать ее? Станет угрожать лорду Болтону, что отправится жаловаться Старкам, мол, в Дрэдфорте обитают варвары, насилующие и убивающие молодых девушек? Она надеялась, что нет. Не хватало еще, чтобы Рамси пострадал из-за ее глупой ревности. Послышались шаги и шум, факелы отбросили невнятные тени. Должно быть, опять прислужник со своей вонючей миской бесцветной баланды. Та дрянь, которой ее кормили, даже собакам на корм не годилась. Отвратительно мерзкая субстанция, Миранда подозревала, что это перемолотые объедки недельной давности, приправленные перцем и солью, чтобы скрыть привкус гнили. Столовых приборов ей не давали. Приходилось есть прямо из миски. Она испачкала свое платье в первый же день, но за три-четыре приема научилась, хотя бы сохранять в чистоте волосы и лицо. Интересно, Рамси специально дал такие указания слуге, или так обращались со всеми пленными? Как со зверьми? - А у тебя и впрямь жуткие вкусы, - послышался неуверенный смешок где-то вдалеке. Женский. Эхо тоннеля разнесло высокие нотки по всем камерам, но в этом ответвлении Миранда была одна, так что она была единственной, кто это услышал. - Тебя возбуждают решетки? - Все лучше той хибары, которую все почему-то называют таверной. Дочь псаря ринулась к двери. Его голос она узнала бы из тысячи, и неважно, насколько сильно искажало его эхо. Цепь натянулась и придушила ее, Миранде пришлось отступить назад. Она хотела позвать его, но осеклась. С кем это он здесь и зачем? Пришел ее помучить? Преподать урок? Два силуэта мелькнули в квадратном окошке двери, но Миранде трудно было разобраться, что там происходит. Слишком далеко. Через пару мгновений прямо у решетки возникло молоденькое женское личико. Бастард прижал девушку лицом к двери. Он всегда любил так делать... - Ох, великие боги, - девица вздрогнула, заметив Миранду, и та подумала, что она, должно быть, действительно выглядит неважно, - ты же говорил, тут никого нет. - Я... - Рамси потеснил свою новоиспечённую знакомую и заглянул в камеру. Закатил глаза. - Совсем забыл про нее. Прости. «Забыл?» - Миранда поджала челюсть, но ничего не сказала. - А это проблема? - Рамси притянул девушку к себе, поцеловав ее шею, а незнакомка задумчиво усмехнулась. - Да нет, но стоить будет дороже. - Я сын лорда, так что... - Да-да, я помню! - с новым смешком перебила она и, двинув головой, подставила свои губы для поцелуя. Миранда вжалась в стену. «Не поступай так со мной, Рамси, - ее сердце заныло, а перед глазами забегали пятна ярости и гнева. - Не поступай так со мной!» - Послушай, а у меня есть идея, - Рамси отстранился от шлюхи и, скрипнув засовом, отворил дверь. Свет факелов из коридора проник в комнатушку, освятив, наконец, силуэт Миранды в углу. Она подняла лицо и посмотрела бастарду в глаза. Они горели. Ярко. И холодно. - Поцелуй ее. - Что? - девушка (у нее были рыжеватые волосы и россыпь бледных веснушек на щеках) покосилась на Миранду и сделала такую гримасу, словно увидела дохлую крысу. - У твоего папаши что, карманы бездонные? - Не понял? - За еще одного человека, да еще... такого, я возьму вдвое больше. Нет, втрое. Миранда ожидала, что Рамси просто пожмет плечами и согласится, но бастард вместо этого скрестил руки на груди и усмехнулся: - А ты у нас из Ланнистеров что ли? Золотая снаружи и внутри? С чего это вдруг втрое больше за еще одного человека? - Ты же у нас сын лорда? - И я не люблю, когда меня дурят. - Милок, - девушка уперла руки в боки, - я имею право отказывать тем, кто мне не нравится. Эта девчонка... заключенная, да еще и пахнет похуже моей бабки, я совершенно не... - Я сказал, - Рамси надоело. Он схватил собеседницу за горло и, кажется, слегка сдавил, - целуйтесь. Толкнув шлюху прямо на Миранду, он облокотился на дверной косяк и, хотя дверь все еще была открыта, было очевидно, что Рамси не позволит кому бы то ни было выйти отсюда, пока он не получит свое. Девушка посмотрела на него и, считав угрозу во взгляде, перестала хорохориться. Она перевела взгляд на дочь псаря и вздохнула. - Получишь двойную оплату, если мне понравится, - подбодрил ее Рамси и вышел в коридор, чтобы взять горящий факел. Рыжеволосая потянулась вперед, коснувшись губ Миранды своими. У нее была потрясающе мягкая и нежная кожа. Миранда чуть было не ахнула от удивления. Она и не думала, что у девушки на Севере может быть такое мягкое лицо, такие идеально гладкие пухлые губы. Сама Миранда была острая, угловатая и шершавая. Чего еще ожидать от дочери псаря? - Девочки, я уверен, вы можете влажнее, - улыбнулся Рамси, вернувшись и установив факел в один из пустующих держателей. Дверь он, кажется, так и не закрыл. Миранда решила, что единственный способ хоть немного выбраться из той ямы, в которую она угодила, доставить бастарду ту радость, которую он хочет. Пускай она с куда большим удовольствием и придушила бы эту рыжую тварь, но дело сейчас не в ней и не в ее желаниях. Миранда подалась вперед, также касаясь рыжеволосой девушки своими губами, целуя не только ее губы, но и лицо, шею, тонкие ключицы. Она везде была очень мягкая. Нежная. Интересно, Рамси специально выбрал именно такую или все продажные женщины столь... очаровательны? Бастард, кажется, подошел ближе, а дочь псаря тем временем слегка наклонилась: ее руки все еще были скованы, она не могла двигать ими свободно, так что, чтобы расшнуровать девке корсет, нужно было слегка опуститься. Покрывая поцелуями каждый дюйм обнажившейся кожи, Миранда не заметила, как Рамси оказался совсем близко, встав за спину своей очаровательной потаскушки. Его губы коснулись ее загривка, а рука сжала космы огненно-рыжих волос, чтобы запрокинуть ей голову. А потом он вскрыл ей глотку. Миранду обдало фонтаном красных искр. Кровь в свете факела походила на драгоценные камни, бархатные ленты, шелковые простыни... Рамси отбросил девку на пол, и та задергалась у его ног, а сам перешагнул через нее и прижал Миранду к себе, насколько позволяла ее цепь. Лицо обдало его жаркое дыхание, а руки, сдавившие талию, вызвали в ней благоговейную дрожь. Рамси поцеловал ее, и Миранда счастливо застонала ему в губы. Чем бы это ни было - испытанием ли, уроком или простым интересом, оно того стоило. Рамси так и не отстегнул ее, поэтому спустя секунду, когда он сделал шаг назад, она вновь оказалась беспомощно сдержана своим поводком, который пускал ее разве что до середины комнаты. Рамси стоял в нескольких дюймах и внимательно смотрел ей в лицо. Хотя его грудь тяжело вздымалась туда-сюда, он определенно был в состоянии контролировать себя. - Рамси, я... - залепетала возбужденная Миранда, но он поднял ладонь и покачал головой. - Не надо ничего говорить. Я тебя простил, - почему-то эти слова растеклись на душе сладким бальзамом. - Но и выпустить тебя пока не могу. Еще недолго. Побудь здесь, подумай обо всем. И не разочаруй меня. Ладно? - Никогда больше, любовь моя, - пообещала Миранда, взявшись длинными пальцами за ободок на своей шее, и вздохнула. Ее тело стремилось к Рамси всеми клетками, но разум не позволял снова совершить какую-нибудь глупость. Она подчинилась. - Договорились, любовь моя, - в тон ей отозвался бастард и улыбнулся. Он оставил факел внутри, прежде, чем ушел, чтобы Миранде было теплее и чтобы она сполна могла насладиться видом мертвой соперницы, затихшей в луже собственной крови.