***
Как же давно я не спала так сладко! Мя-а-а-гонько! Я с наслаждением потягиваюсь, отчего что-то в районе ног валится на пол. Сажусь и замечаю у дивана подушку, а следом понимаю, что лежала накрытая одеялом. Не могу вспомнить, когда оно появилось, похоже, заснула еще до возвращения парня. Кстати, долго ли я спала? А он уже проснулся? Осматриваю помещение, словно впервые очутилась внутри. Сейчас оно наполнено дневным светом и выглядит немного иначе. Вчера дом этого человека не вызывал у меня особого интереса, гораздо увлекательнее было подтвердить свои догадки на его счет. Теперь же я могу рассмотреть все в деталях. Комната светлая, и в ней достаточно пространства, а вот мебели почти нет. Помимо странного дивана песочного цвета, на который меня так не хотели пускать, совсем рядом со мной ютится небольшой низкий стол из темного дерева. Напротив, у самой стены, расположился длинный комод с ящиками, из того же материала и такой же невысокий, как стол. Почти всю площадь комода занимает большая черная плита прямоугольной формы на единственной широкой ножке. Тут же, чуть в стороне размещен объект, напоминающий по форме пилястру, и непонятный рогалик с цветными вставками. Не представляю, что это за вещи такие и как они называются. Может местные произведения искусства? В дальней части зала находится кухонная мебель с зоной для готовки, которая лишь условно отделена от места моего ночлега узкой высокой стойкой со столешницей, подле которой три круглых сиденья возвышаются на длинных опорах. Похожие прилавки раньше встречались мне только в питейных заведениях, и присутствие подобного в жилом доме, кажется совершенно неуместным. Вообще все здесь выглядит до невозможного сумбурно и при этом уныло. Никаких тебе предметов роскоши, ни картин в рельефных рамах, ни изящных скульптур, лишь голые однотонные стены, пестрые портьеры вдоль окон и скудная наполненность. Честно сказать, разочарована. Он что, нищий? Еще некоторое время придирчиво разглядываю предметы интерьера, пытаясь понять почему бытовое помещение так тесно соседствует с гостиной и не спала ли я на самом деле в кухне. А затем окончательно примиряюсь с мыслью, что обитель моего нового знакомого далеко не королевские покои, но все лучше, чем лес, где и расслабиться-то толком нельзя. Что ж, похоже жизнь в Бринстоке будет в корне отличаться от привычных мне устоев. Однако различия в жилищных предпочтениях разных миров, пожалуй, не столь существенны как то, что происходит снаружи. Кроме поездов, вчера я видела еще и удивительные повозки на колесах, которые двигались сами, без упряжных животных. Про них мне никогда не доводилось слышать ни от родителей, ни от Фо. И меня здорово сбило с толку, когда те двое залезли в одну из таких. В городе сильно больше запахов, и уловить нужный след намного сложнее, особенно, если он замаскирован другими. Можно назвать везением, что удалось добраться до этого места. Я закрываю глаза и вдыхаю. Будучи человеком, не могу похвастаться таким же острым обонянием. Но все-таки улавливаю едкий запах одежды парня на своем теле. Пахнет так, словно накануне шаманы проводили в ней один из своих обрядов с благовониями. И как только умудрилась заснуть в этом. Почему-то в волчьем обличии вонь от одеяния не казалась мне такой ужасной, как сейчас. Тогда я была сконцентрирована на личном аромате человека, поэтому старалась игнорировать все прочее, а после смены облика и вовсе не обратила внимания на странный душок, но теперь мне хочется побыстрее избавиться от столь неприятной вещи и хорошенько отмыться. Выскальзываю из-под одеяла и направляюсь к небольшому закутку справа от кухни. Кажется, где-то здесь он скрылся, перед тем как меня одолел сон. За поворотом обнаруживается одна единственная дверь из светлого беленого дерева. Требовательно стучу костяшками по полотну и внимательно прислушиваюсь к тишине по ту сторону. Терпеливо выждав где-то с полминуты, стучусь повторно и опять вслушиваюсь, а после, так и не получив ответа, решаю просто зайти. Вот только двухметровая панель, преграждающая мне путь, ни в какую не желает отворяться, неважно тяну я ее или толкаю. Разочарованно подумываю, что комната заперта на засов изнутри, ведь нигде не вижу замочной скважины. И все же, для верности, дергаю за ручку еще раз, приложив чуть больше усилий, чем прежде. Под нажимом та вдруг идет вниз, раздается едва уловимый щелчок, и я удивленно одергиваю руку. Напоминающий волну металлический рычаг сразу возвращается на место. Сломала? Нет, не похоже. С каким-то щемящим в груди предвкушением, я вновь берусь за блестящую рукоять и осторожно тяну к полу. Волна поворачивается, внутри полотна опять что-то негромко щелкает, а дверь поддается и послушно следует за тянущей ее рукой. В проеме образуется щель, но я, словно завороженная, смотрю, как скошенный язычок столь простого механизма то появляется, то исчезает, когда еще несколько раз нажимаю на рычаг, неизменно взлетающий вверх, стоит мне отпустить его. Любопытно. Врезной замок не являлся для меня чем-то невиданным, как и ручки-рычаги. Однако в привычном мне мире в дверях либо вовсе не было запорного приспособления, либо они закрывались аналогичным способом на ключ. Примитивные варианты с одной лишь поворотной задвижкой без ключа всегда казались мне ненадежными да и использовались, как правило, среди бедняков, чтобы условно прикрыть ворота в свой скромный двор, запереть сарай или защитить дом от непрошенных гостей. Такая защелка здесь тоже была: маленькая завертка с внутренней стороны двери при повороте полностью обездвиживала нажимной механизм ручки. Наигравшись с занятным механизмом, довольно хмыкаю и возвращаюсь мыслями к первоначальной задаче. На долю секунды сомневаюсь, стоит ли вот так входить без позволения. Однако быстро понимаю, что не смогу смиренно сидеть и ждать, когда хозяин дома обо мне вспомнит, поэтому решительно распахиваю дверь и прохожу внутрь. Сквозь плотные, но плохо задернутые шторы в комнату прорывается достаточно много света, рисуя схожую с гостиной картину. Несмотря на неплохие габариты помещения, в нем тоже довольно скромный интерьер: лишь большой незамысловатый шкаф вдоль стены у входа, широкая кровать в центре напротив, а у самого окна длинный письменный стол и кресло на странной ноге, напоминающей толстые паучьи лапки. Пожалуй, основная часть содержимого всей комнаты сосредоточена в углу на столе. Первое, что я отмечаю - это такие же, как на комоде, черные прямоугольные плиты разных размеров. Самая большая из них как и в гостиной установлена на толстую опору с массивным плоским основанием и почти вплотную придвинута к стене. Вторая, чуть поменьше, покоится в стороне на подставке под наклоном к поверхности. Она загораживает собой гору из беспорядочно сваленных книг, каких-то коробочек, стопки торчащих из под них листов бумаги и еще массы непонятных мне вещей, накрывающих всю эту кучу или разбросанных рядом. Третья плитка, расположенная в середине стола, совсем другая, длинная с несколькими рядами ровных квадратных и прямоугольных выступов или клавиш, на каждую из которых нанесены мелкие символы. А вот последнюю, четвертую, я уже видела раньше, когда парень перекладывал ее из кармана моего нынешнего одеяния в карман брюк. Этот предмет, размером с ладонь, лежит сейчас на краю ближе к кровати своего владельца. Рассматривая и оценивая постель, я невольно испытываю зависть - она кажется намного удобнее дивана. Цель моих поисков устроилась на ней поверх одеяла в той же самой одежде, что и вчера. Похоже, тоже заснул сразу, как добрался сюда. Тихонько подхожу к кровати и приседаю напротив, так что мое лицо оказывается на одном уровне с головой спящего. Темные растрепанные волосы закрывают часть его лба и бровей, полоски которых иногда слегка подрагивают, как и веки под ними. Что-то тревожное снится? – Эй, просыпайся! Уже день, – зову я, тыкая пальцем в теплую щеку. Парень хмурится, ловит мою руку, и приоткрывает глаза. Пару секунд он смотрит на меня стеклянным взглядом, потом освобождает удерживаемое запястье и отворачивается на другой бок. – Дай поспать. Я же сказал, что хочу выспаться, – долетает до меня сонный голос. – Тогда тебе, как минимум, стоило запереть дверь. – Согласен, – и не пытается спорить он. – Будь добра, свали отсюда. Что?! Я не ослышалась? Свалить? И зачем только твою шкуру спасала, неблагодарный! Сейчас ты у меня живо проснешься! Полная злости и решимости, я обхожу кровать, забираюсь на нее с другой стороны и устраиваюсь напротив парня. Растревоженный моими действиями, тот вновь недовольно открывает глаза. – Не боишься, что воспользуюсь твоей слабостью, пока ты тут беспечно сопишь? – интересуюсь я с вызовом. – У тебя что, совсем страха нет? – спокойно спрашивает он вместо ответа. – Или это твое хобби – забираться в постель к незнакомцам? Я в растерянности. Не ожидала, что юноша так сдержанно отреагирует на мою провокацию, да еще и отпор попытается дать. Вчера он был как открытая книга: так нервничал, когда я приблизилась слишком сильно. Почему же сейчас ведет себя иначе? – Тебя я точно не боюсь. И ты вовсе не незнакомец, Алан. Я уже запомнила твой запах. Парень удивленно поднимает бровь. – Не помню, чтобы представлялся тебе. – У волков слух не хуже обоняния, – туманно поясняю я, подпирая голову рукой. – Но, кстати, мне даже не надо быть волком, чтобы ощутить вонь от этого. Второй рукой показательно оттягиваю вперед ткань на своей груди. Алан лишь равнодушно наблюдает за моим действием и сонно моргает. – В общем, я бы хотела помыться и надеть что-нибудь чистое. Тебе бы тоже не помешало, – подмечаю я, так как одежда на нем пахнет точно также. – Предлагаешь сходить в душ вместе? Не понимаю, что такое «душ», могу лишь предположить, что это нечто, связанное с мытьем. И не знаю, что тогда бесит меня больше: невозмутимость, с которой произносились слова, или сам вопрос. Я резко сажусь и на всякий случай измеряю наглеца презрительным взглядом. А тот щурится от солнечного света, который неожиданно настигает его глаза. – Вот уж не думала, что нарвусь на развратника. – Да кто бы говорил... Уже открываю рот, чтобы возразить, понимая, что Алан намекает на мой внешний вид накануне, но тут парень тяжело переворачивается на спину, закрывает глаза и накрывает их предплечьем. В этот момент я понимаю, что возможно перегнула с активностью и мой новый знакомый действительно чувствует себя не лучшим образом. – С тобой все в порядке? – спрашиваю хмуро. – Клеа, просто дай мне еще немного поспать. Можешь делать, что хочешь. Ванная там, – не глядя, указывает он второй рукой на непримеченную мной ранее дверь у входа в комнату. – Одежду поищи в шкафу, в левой части. И постарайся не шуметь, хорошо? – Ладно, – соглашаюсь я и послушно оставляю парня на кровати одного. Отыскав в шкафу вещи, которые меня более или менее устроили, направляюсь с ними прямиком в ванную комнату и тут же сталкиваюсь с проблемой. Там оказывается темно, словно в погребе. Окон внутри помещения нет, и мрак разбавляет лишь свет из спальни, блекло очерчивающий силуэты предметов. Но не оставлять же мне дверь открытой. С досадой оборачиваюсь, чтобы побеспокоить парня и спросить совета, но взгляд вдруг цепляется за светлое пятно на стене рядом с дверной рамой. Пятно оказывается небольшой квадратной клавишей в обрамлении. Точно! Такой же Алан воспользовался, когда мы вошли в дом! Нажатие сопровождается клацающим звуком, и умывальня озаряется ярким светом с потолка. Мысленно восхищаюсь устройством освещения и торжествующе прохожу внутрь. Закрываю за собой дверь, поворачиваю уже знакомую защелку, на всякий случай дергаю ручку, проверяя замок, и лишь после этого принимаюсь осматриваться. На глаза сразу попадается нагруженная полотенцами полка из металлических прутьев и крючками снизу. Недолго думая, освобождаю руки от одежды, распределяя вещи по крючкам. Затем переключаю внимание на остальное пространство, пытаясь разобраться, как здесь все устроено. Некоторое время я изучаю емкости с густыми жидкостями внутри, которые пахнут словно океан или снежные горы. После небольшого сравнительного анализа выбираю аромат горного воздуха, выдавливаю капельку смеси белого цвета и потираю ее меж пальцев. Субстанция размазывается, оставляя мерцающий след на коже. Прикоснувшись языком к кончику пальца, окончательно убеждаюсь, что имею дело с местным мылом. Что ж, с этим все понятно. Отставляю флакон в сторону и перехожу к следующей части. Нигде в Севриде я не встречала похожих ванных комнат. Идея попросить хозяина дома объяснить мне, как тут все устроено, кажется хорошей, но только в теории, и совсем несвоевременной на практике. Думаю, что в состоянии разобраться во всем самостоятельно. И не ошибаюсь. Покрутив разные рычажки, уже через несколько минут я понимаю принцип подачи воды и регулировки температуры. По итогу нахожу всю эту систему невероятно удобной и по-настоящему удивительной. К тому же, остаюсь очень довольна тем, что сумела сама понять ее организацию. «Смотрю, ты прекрасно осваиваешься в новом мире», – вдруг слышу своего внутреннего собеседника. По телу пробегает ласковая волна тепла. Я улыбаюсь. «Фо! Рада, что ты вернулся!» «Извини, что не сразу. Потребовалось слишком много сил для твоего восстановления. Не будь такой безрассудной в будущем». Даже если Фо сейчас вздумает почитать мне нотации, я не против. У меня давно не было возможности насладиться теплом его мыслей, так что может даже поворчать. «Не вмешайся я, этот птенчик никогда бы уже не расправил своих крыльев, – мягко отвечаю внутреннему собеседнику. – Кроме того, думаю, его кровь тебе здорово помогла, а заодно подтвердила мои догадки!» «Все же тебе стоит быть осторожней. Ты не бессмертна, Клеа», – мысли Фо звучат в моей голове беспристрастно, но все равно заставляют почувствовать себя виноватой. «Знаю. Однако вчера у меня не было времени на раздумья», – посылаю ему ответ, обволакивая слова теплом. Затем беру паузу в беседе, возвращаясь к своей недавней цели. Снимаю с себя одежду и, оставив ее на полу, забираюсь в ванну. «Видел его глаза? – интересуюсь я, подбирая комфортную температуру воды. – Пустые, как у кролика». «Похоже, его огонь все еще дремлет. Хочешь помочь ему проснуться?» Я распределяю небольшое количество мыла на мокрых волосах и с удовольствием массирую голову, блаженно закрыв глаза. Вчера мной двигала личная ненависть к противнику и своего рода одержимость узнать суть одаренного паренька. Однако, я и правда еще не задумывалась, какой дорогой пойти дальше. «А знаешь, это может оказаться увлекательным. Тем более, что у нас итак не было никаких планов. Как считаешь?» «Решать тебе». Неторопливо смываю мыльную пену с волос, продолжая обдумывать идею остаться здесь. Единственной моей целью на момент прихода в этот мир было спасение собственной жизни. Я и подумать не могла, что столкнусь с фениксом, да еще так неожиданно быстро. Вот только приведет ли решение остаться с ним рядом к чему-то хорошему? Или же я вовсе не назову эту встречу везением в будущем? Кстати, о везении. «Фо, та литарда была бесхвостой. Нам так или иначе пришлось бы разбираться с ней, ведь она наверняка шла за мной, но немного сбилась с цели». «Поэтому и прошу тебя быть осторожнее. Думаю, вас весьма удачно перепутали вчера. Но напади она на тебя в открытую, этого разговора могло бы уже не случиться». Свои водные процедуры я продолжаю в глубокой задумчивости. Фо прав, без его поддержки, пришлось бы несладко. Появление Алана дало мне в руки настоящий козырь. В ином случае ищейка не позволила бы так просто вцепиться в свое горло. Литард не зря считают одними из самых опасных существ Севрида. Они быстры и безжалостны, отличные охотники и практически не имеют слабых мест. Идеальное живое оружие. Отсутствие хвоста у этой твари означает, что она не дикая, а выращенная и выдрессированная под определенные задачи. И раз такого зверя отправили по моим следам, то предположение отца было верным: Клеарлин Вартиз не просто считают монстром, ее хотят убить. Выключаю воду и отжимаю волосы, затем стягиваю полотенце с полки и протираю им кожу. Выбравшись из ванны, снимаю с крючков чистые вещи. Сначала просовываю ноги в мягкие брюки, завязываю в узел веревочки на животе, чтобы не сползали. Все же приходится подогнуть их снизу, чтобы длина не мешала ходьбе. Поверх надеваю сорочку с небольшим рукавом, похожую на ту, что сейчас на парне. Не зная, куда пристроить пропахшее одеяние, вешаю его на один из крючков и возвращаюсь в комнату. Алан продолжает спать и никак не реагирует на звук двери и моих шагов. Так и остался лежать на спине, только рука сползла наверх, потянув волосы и открыв лоб. Сейчас его сон кажется спокойным. Смотрю на умиротворенный вид парня и серьезно подумываю, а не приютиться ли где-нибудь сбоку, чтобы хоть как-то приглушить нахлынувшее чувство одиночества. Но наверняка он все неправильно поймет и поспешит опошлить мою внезапную тоску по человеческому теплу. Отгоняю прочь свою минутную слабость. Нет смысла зацикливаться на прошлом и сожалеть о том, что уже невозможно исправить. Я тихо выхожу из комнаты и аккуратно прикрываю за собой дверь. Медленно окидываю взглядом кухню. И что же мне делать, пока он спит?***
Просыпаюсь от звонка мобильного и, разлепив сонные глаза, встречаюсь с полумраком комнаты. За окном уже начало смеркаться. Выходит, я проспал весь день, зато теперь чувствую себя куда лучше, чем после прошлого пробуждения. Телефон продолжает назойливо дребезжать на поверхности стола, напевая мелодию вызова. Перекатываюсь на другую половину кровати, тянусь за ним и отвечаю на звонок. – Алло, – говорю в трубку, поднеся телефон к уху и снова откинувшись на спину. – Почему так долго? Я уже начала волноваться! – с ходу ворчит Лили. Похоже, она уже пришла в себя. – Я спал. – Разбудила, да? – виновато спрашивает подруга. – Не страшно. Давно пора было встать, – отвечаю ей, вспоминая про свою гостью, которая больше меня не тревожила. Интересно, она все еще ждет или уже давно покинула мой дом? – Ты не болен? Может стоило поехать в больницу? Просто уже вечер, а от тебя нет никаких вестей... – Лил, все в порядке. Я лег только под утро, вот и проспал весь день, – спешу успокоить девушку. – Ты сама как? – Мне тоже плохо спалось, кошмары снились, – печально отвечает Лили. – Понимаю… Провожу рукой по волосам, сгребая наверх пряди со лба, и держу их так в отстраненной задумчивости. После всего пережитого, неудивительно, что девушку одолевали жуткие сновидения. Я и сам готовился к отдыху, наполненному пугающими обрывками минувшего дня. Однако подсознание сочло, что градус моего душевного накала был недостаточно высок, и беспощадно погрузило в свой персональный ад. Вот уже несколько лет кошмары являлись обыденной и крайне изматывающей частью моей жизни. Временами они повторялись ежедневно, беспрестанно мучили и морально истощали каждую ночь. Иногда мне счастливилось не видеть их неделями, а то и целый месяц. Но страшные сны неизбежно настигали, от них нельзя было скрыться, сбежать или защититься. Яркими красками, звуками и даже запахами они безжалостно воссоздавали прошлое и бесцеремонно окунали в точно вычерченное во всех деталях воспоминание, которое я так не хотел помнить, но не имел возможности забыть – день, когда глава семейства Церрада покинул мир живых. – Но сейчас уже все хорошо, – бодро заверяет девичий голос в трубке. – Ты знаешь, мы теперь знаменитости. – В каком смысле? – напрягаюсь я, мгновенно отогнав тягостные мысли. – По новостным каналам весь день трещат про этого зверя. Там фигурируют наши имена, говорят, что ребята, то есть мы, могут считать эту дату вторым днем рождения, – поясняет подруга. – Вот как… Новость не особо меня радует. Не люблю лишнего внимания. Надеюсь, никому в голову не придет брать у меня интервью или что-то вроде того. – Да, а еще в сети выложили несколько видео, где зверь прыгает на нас, а потом на него вылетает волк и заставляет корчиться эту тварь в конвульсиях. Представляешь, он спрыгнул с крыши прямо над нами. Представляешь, как нам повезло! – воодушевленно тараторит Лили. – В темноте особо не разобрать деталей, но у нашего спасителя уже целая фанбаза собралась. Даже прозвище ему дали – Сумеречный страж. – Поня-а-тно, – тяну я, прикидывая насколько Клеа подходит это звание. На мой взгляд, по темпераменту она скорее охотник, чем страж, хотя какая разница. Есть кое-что, что волнует меня немного больше: не попало ли в ролики пламя? Вероятность мала, но сам факт ее существования не дает мне продолжать спокойно лежать, и я принимаю сидячее положение. – По поводу этих видео... – Не волнуйся. Думаю, никто не знает, – Лили сразу понимает, что именно меня тревожит, ее голос звучит ободряюще. – По крайней мере я не встречала никаких упоминаний о фаер-шоу. Вот если бы ты на крыльце отбиваться начал, точно возникли бы вопросы. – Да уж, – облегченно потираю рукой затылок, а потом серьезно спрашиваю: – Твой отец говорил что-нибудь об этой твари? – Нет. Он не знает, что это за существо, и поэтому немного взволнован, – тон Лили полон тревоги, похоже она тоже обеспокоена неведением и настроением Томаса. – Папа считает, что этот зверь из другой реальности, но не знает, откуда именно. Не могу сказать, что слова Лили удивили меня, я как раз предполагал нечто подобное. С тех пор, как Томас поведал мне, о моей собственной природе и рассказал о мирах Земли, я мог поверить и в более невероятные вещи. Но, так или иначе, мне не нужны доказательства того, что появление неизвестного существа, чуждого этому миру, не сулит ничего хорошего. – Понятно, – вздыхаю я, бросаю быстрый взгляд на вечерний двор в окне и опускаю ноги с постели. – Думаю, стоит обсудить это завтра всем вместе. А пока постарайся ни о чем не переживать. Отдыхай. Ты вчера многого натерпелась. – Алан... – вдруг робко зовет девушка и замолкает. – Что такое? – меня немного беспокоит нерешительность в ее голосе. – Мне было очень страшно вчера, - признается подруга. - Я думала, мы умрем там... в тот момент... – каждое слово дается ей с большим трудом, кажется еще немного, и она расплачется, если уже не в слезах. – Лил, ты чего? Все уже позади, – тепло подбадриваю девушку и мягко улыбаюсь в трубку, пусть даже она этого не видит, а после с сожалением добавляю: – Знаешь, я ведь чувствовал какую-то угрозу, но не воспринял… Впредь постараюсь быть внимательнее и больше не подвергать тебя опасности, а если все же не выйдет, сделаю все, чтобы ты была в порядке. – Даже станешь моим парнем? – шмыгая носом, тихо спрашивает она. Вот же, вредная девчонка! Некоторые навязчивые идеи в ее голове похоже не меняются ни при каких обстоятельствах. Знает же прекрасно ответ на свой вопрос! И все же, раз к ней вернулась потребность злить меня этой темой, то она действительно приходит в норму. – Не знаю, как это связано, но если вдруг возникнет жизненная необходимость, то обещаю рассмотреть и такой вариант, – сухо сообщаю я, решив-таки проявить немного учтивости к ее чувствам и ситуации. – Смотри, тебя никто за язык не тянул, – негромко смеется девушка. Я тоже усмехаюсь в ответ. Хорошо, что она сама все понимает. – Спасибо, что закрыл меня собой на крыльце, – вновь тихо произносит Лили. – Я очень ценю это. – Если честно, это был не самый лучший вариант, – похоже пришла моя очередь вспоминать собственную беспомощность. – И все же, я рада, что ты до последнего оставался рядом. Слова вылетают из трубки с такой теплой грустью, что я невольно вспоминаю ее лицо, освещенное окнами коттеджа. А в следующий миг она, как и тогда, берет эмоции под контроль и сообщает своим обычным голосом: – Приходи к нам завтра, часов в десять. Папа тоже хотел обсудить с тобой случившееся. – Хорошо, буду к десяти. На этом мы прощаемся и завершаем звонок. Мысли вновь начинают крутиться в голове беспорядочным хороводом. Несомненно, хорошая новость в том, что моя магия осталась незамеченной, да и в раскрытии наших имен также не вижу ничего ужасного. А вот волнение Томаса меня тревожит. Нужно бы узнать побольше о звере, напавшем на нас. Если волчица все еще здесь, то пора получить от нее ответы. И, кстати, что значило «я уже запомнила твой запах»? Невольно тяну к носу ткань футболки, вспомнив недавнее недовольство гостьи. Пахнет дымом обычных сигарет и другими веселящими разум веществами. Так вот что ее так возмутило, а я и внимания не обратил на все эти ароматы вечеринки. Понимая, что Клеа наверняка уже устала ждать моего пробуждения, быстро принимаю душ, надеваю свежую одежду и спешу покинуть комнату. Стоит только выйти за дверь, как сразу из гостиной до меня доносятся звуки телевизора и полный отчаяния девичий возглас: – Что ж ты такая глупая! Да не ходи туда! Напряженная музыка, дает понять, что «ей» действительно не стоит лезть в это «туда». Тихим шагом я миную короткий коридорчик и двигаюсь в сторону кухни. Девушка не замечает моего появления, поэтому, подперев боком барную стойку, я молча наблюдаю, как та заинтересованно смотрит какой-то мрачный фильм, сидя прямо на полу в метре от экрана. Одно ее колено притянуто к груди и обвито руками, голова выдвинута вперед, а глаза широко раскрыты в ожидании. В следующий момент под громкий пугающий звук в телевизоре возникает монстр, героиня фильма визжит и пытается спастись бегством. Клеа же даже не вздрагивает, наоборот, заметно расслабляется. Она освобождает колено от хватки и, выпрямляя его, подается назад, уперев руки в пол. – Ну, вот. Я же тебе говорила... – произносит девушка разочарованно и вдруг, замечая меня, поворачивает голову: – О! Ты проснулся! Я киваю. Сейчас я чувствую себя немного виноватым за то, что заставил ее ждать весь день. Наверное, стоит извинится. – Прости, невежливо было с моей стороны... – неловко начинаю свое раскаяние, но не успеваю закончить фразу. – Есть хочу! – заявляет волчица, глядя на меня полными надежды глазами. Я теряюсь от такой внезапности. Сложно будет с ней говорить, если подобная манера вести беседу является обычной. Вчера она тоже меня игнорировала, но днем все же послушала и дала отдохнуть, что уже неплохо. – В холодильнике разве ничего не нашлось? – спрашиваю с сомнением, ведь даже близко не представляю его содержимого. В последнее время я мало готовил, предпочитая заказывать еду и перекусывать в городе. – Ты про этот белый шкаф? – тычет пальцем в холодильник Клеа. – Ну, да, – удивляюсь я. – Там была пара фруктов, какие-то бутылки и другие непонятные мне вещи, – девушка отводит глаза в сторону, словно ей некомфортно рассказывать о самовольном обыске моего холодильника. – Фрукты я съела. Но этого мало. Я очень голодна. Она вновь поднимает ко мне умоляющий взгляд. В телевизоре стихают, звучавшие до сих пор, монотонные диалоги героев и под таинственную музыкальную композицию начинают идти титры. Волчица оборачивается к экрану и печально произносит: – И эта пропала... Ее поведение наталкивает меня на мысль, что она впервые видит телевизор, и не только его. Хмурясь, отправляюсь к холодильнику, продолжая развивать эту идею в своей голове. Похоже, пора начинать допрос. – Клеа, скажи, ты же не из этого мира? – спрашиваю я и дергаю белую дверцу. – Да, Бринсток новый для меня мир. Услышав ответ, зависаю у холодильной камеры, изучая невидящим взглядом ее содержимое. Я предполагал, что монстр - существо, принадлежащее другой реальности, но почему-то совсем не ожидал, что и моя гостья окажется чужеземкой. Теперь она видится мне еще более загадочной, чем прежде. – И откуда же ты тогда? – Да какая разница! Алан, может ты меня уже накормишь? Я устала ждать. Волчица явно начинает раздражаться. Если так пойдет и дальше, у меня вряд ли получится разговорить ее. – Придется подождать еще немного, – заключаю я, захлопывая полупустую камеру холодильника. – Закажем пиццу. Клеа поднимается с пола и перемещается на диван, где заворачивается в одеяло, словно в кокон, всем своим видом показывая, насколько она недовольна. – Ты как ребенок, – усмехаюсь я. – Не умрешь за двадцать минут. Девушка одаривает меня леденящим душу взглядом. – Не могу того же сказать о тебе, – холодно сообщает она. Тут же вспоминаю ощущение острых зубов на своей руке. По коже пробегают неприятные мурашки. Не думаю, что Клеа может сожрать меня, но припугнуть у нее вышло. Предпочтя не будить в собеседнице зверя, усаживаюсь на один из стульев у стойки и быстро заказываю пару пицц в приложении телефона. Все же у меня нет желания дожидаться еды в молчании, поэтому с того же телефона переключаю канал на музыкальный и убавляю громкость. Клеа удивленно смотрит в телевизор, не понимая, куда пропал только начавшийся фильм. – Так удобнее разговаривать, – поясняю ей как можно спокойнее и даю понять, что произошедшее моих рук дело. Однако, я не спешу заводить диалог, просто наблюдаю за поведением своей гостьи. Девушка недовольно вжимается в спинку дивана. Какое-то время она скептически наблюдает за танцорами на экране и молчит. Затем, похоже, теряет к ним всякий интерес и, продолжая следить за картинкой в клипе, сама обращается ко мне: – Севрид. Мир, из которого я пришла сюда. – Не слышал о таком раньше, – признаюсь я. – Может быть у него есть и другое название? – Нет. Что тебе известно о мирах Земли? – строго спрашивает гостья. – То, что существует несколько реальностей, которые существенно отличаются друг от друга временными периодами развития и населяются разными видами существ, – вспоминаю рассказы Томаса. – Насколько мне известно, их четыре и Севрида среди них не было. – А что ты знаешь о разломах реальностей? – продолжает интересоваться Клеа, не отрываясь от экрана. Она расспрашивает меня в столь требовательной манере, что невольно ощущаю себя студентом, сдающим экзамен. Досадно, ведь это я планировал задавать вопросы. – Немногое, – терпеливо проговариваю я и делаю небольшую паузу, пытаясь не выдать своего раздражения. – Они могут возникать сами по себе или создаваться искусственно существами... – Такими, как ты, юный феникс, – заканчивает за меня девушка, поворачивая голову. – Верно, – медленно киваю я, не отводя от собеседницы взгляда. Ее зеленые глаза, в свою очередь, спокойно наблюдают за мной. Еще вчера мне стало понятно, что волчице многое известно о моей сути, а сейчас она и сама подтвердила сей факт. Мне не ясны ее мотивы. И не представляю, какую роль в ее планах играет моя фигура, поэтому спрашиваю первое, что приходит на ум: – Ты хочешь попасть в другой мир? Девушка качает головой. – Мне не важно, в каком из миров я нахожусь, если это не Севрид. Но у тебя и не выйдет перенести меня куда-то еще, – ухмыляется она. – Знаешь, это немного напрягает, – хмурюсь я. – Непонятно откуда, но ты очень много знаешь обо мне, а на мои вопросы отвечать не спешишь. Тебе не кажется это нечестным? – Нет. Зачем говорить о том, о чем я не хочу? Ты ведь тоже избегаешь тем, которые не желаешь обсуждать. Просто мы делаем это по-разному, – отвечает девушка и, вернув взор к экрану, спрашивает: – Что это такое? – Ты про телевизор? – Те-ле-ви-зор, – медленно, словно примеряя, повторяет она название. – Эти картинки внутри, как живые. Не понимаю... Это магия? – В каком-то смысле, – соглашаюсь с ее предположением. Наука и технический прогресс подарили человечеству немало удивительных вещей, но большинство людей и близко не представляет, как устроены изнутри уже привычные им чудеса. Так почему бы, и правда, не назвать их магией? – Но это не то, о чем бы мне хотелось говорить сейчас, – хитро сообщаю я, пытаясь воззвать к совести своей гостьи. Клеа пристально смотрит на меня исподлобья. В этот раз я не собираюсь отступать и тоже начинаю сверлить девушку взглядом. Так в полном молчании под приглушенный телевизионный фон мы словно ведем настоящую битву. В какой-то момент наша игра в гляделки и уж очень серьезный вид противницы кажутся мне настолько нелепыми, что я едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. И вот, когда краешек губ уже предательски ползет вверх, Клеа все-таки сдается и отводит глаза. – Ладно. Что ты хочешь знать? – неохотно интересуется она. – Что за существо напало на нас вчера? – сходу беру быка за рога. – Было похоже, что ты встречала таких раньше. – В моем мире они зовутся литардами, – выдыхая, начинает объяснять девушка. – Их дикие представители опасные хищники, но куда более безобидны чем те, которых вывел человек. Особь, которую ты встретил, принадлежит к искусственно созданному виду. Так как внешне эти виды почти неразличимы, люди отрезают им хвосты, чтобы отличать дикую версию от дрессированной модификации. Но, несмотря на внешнее сходство, чешуя ручных литард намного прочнее и сравнима по своим свойствам с драконьей, поэтому они практически неуязвимы. – Драконья чешуя? Так вот почему стена пламени его не напугала, – кажется, только сейчас я начинаю осознавать всю свою бесполезность перед этим зверем. – Напугала? Ха! – брови девушки резко ползут вверх, и она даже не пытается скрыть насколько абсурдными ей кажутся мои умозаключения, отчего чувствую себя еще более уязвленным. – А что не так? – почти огрызаюсь я. – Все животные, как правило, боятся огня. – Вот только литарды звереют от пламени, – поясняет мне Клеа, – своей огненной стеной ты сам дал ей сигнал к атаке. Теперь мне становится понятна реакция девушки. Выходит, я сам непреднамеренно спровоцировал тварь и чуть не поплатился за это нашими жизнями. Тогда, если бы я не использовал свои силы, она бы вела себя иначе и, возможно, даже не напала бы на нас? – Вы бы не ушли от нее живыми без нужных команд, – угадывая мои мысли, говорит Клеа. – Но именно твоя глупость сыграла вам на руку. Скорее всего эта литарда увязалась за мной, но я не стала бы ввязываться в бой, не покажи ты своих способностей. – Погоди-ка, то есть не окажись я фениксом, ты бы оставила нас на съедение этой твари? – предполагаю я. – Конечно. Это ведь закон природы. Сильные нападают на слабых, особенно, когда голодны, – равнодушно пожимает плечами девушка. Я в шоке. Смотрю на нее и не могу поверить в то, что сейчас услышал. Сумеречный страж, говорите? Ага, страж, как же! Да эта эгоистка и пальцем не пошевелит без повода! Благородными помыслами тут и не пахнет. – Разумеется, я бы действовала иначе, будь ты простым человеком, – между тем продолжает Клеа. – Вот скажи, ты бы бросился спасать незнакомых тебе людей без причины, зная, что рискуешь расстаться с собственной жизнью? Вопрос приводит меня в смятение. В один момент мне даже становится совестно за те мысли, которые только что проносились в моей голове. – Не знаю, – честно отвечаю я, тупо уставившись в носки своих ног. Вчера я был готов защитить Лили любой ценой, но она важный и дорогой мне человек. Поступил бы я также, будь на нашем месте кто-то другой, а мне бы досталась роль наблюдателя? Нет, не могу с полной уверенностью сказать, что ринулся бы на защиту случайных жертв, понимая, что шансы даже не равны. И все же волчица ввязалась в бой, чтобы спасти нас, причем попав совсем не в свою весовую категорию, а могла бы просто сбежать от монстра прочь. Однако слышать, что без своего дара ты всего лишь ужин для голодного хищника, безумно неприятно. – Так зачем я тебе понадобился настолько, что ты рискнула поиграть со смертью? – спрашиваю после затянувшегося молчания. Клеа не спешит с ответом. Девушка откидывает голову на спинку дивана и закрывает глаза. Сначала я терпеливо жду, но потом начинаю подозревать, что она и не планирует ничего говорить. – Окей. Тогда почему ты покинула свой мир, и кто провел тебя сюда? – задаю ей новый вопрос. – Меня там больше ничего не держит, – получаю незамедлительный ответ, но лишь на первую часть, и тот довольно расплывчатый. Волчица отрывает голову от дивана и, продолжая кутаться в одеяло, разворачивается ко мне. Несколько секунд Клеа смотрит на меня с сомнением, словно решает говорить или нет. – Хочешь знать, почему я перегрызла за тебя горло? – неожиданно возвращается она к предыдущей теме. От такой постановки вопроса по спине пробегает холодок, но я заставляю себя утвердительно кивнуть. – А что, если я скажу, что тоже феникс и решила спасти своего неразумного «братца»? – спрашивает она, прищурившись.