***
5 октября 1977 года Гермиона поборола свое волнение сразу же, как вошла в библиотеку. Она быстро нашла взглядом Регулуса, как обычно, в компании Барти Крауча-младшего и Эвана Розье. Слизеринцы делали домашние задания и это сбивало с толку Гермиону. От странного вида Пожирателей Смерти, спокойно занимавшихся неблагодарным трудом вроде учебы в школьной библиотеке, Гермиона едва не рассмеялась. Гермиона решительно зашагала к Блэку, игнорируя недоуменные взгляды его друзей. Крауч первым заметил направляющуюся к их компании Гермиону, так что он пихнул Регулуса локтем в бок, получив в ответ лишь недовольный взгляд. Тогда Крауч кивнул в сторону когтевранки, чтобы обратить внимание друга на девушку. В серебристых глазах Регулуса мелькнуло удивление, но тут же оно сменилось холодным безразличием. Гермиона с трудом подавила желание вздрогнуть от его вызывающего мурашки взгляда и целеустремленно сократила дистанцию между ними. — Регулус, — сухо поздоровалась она. — Я пришла, чтобы вернуть тебе книгу. Слизеринцы украдкой метнули взгляд на скептически прищурившегося Регулуса. — Ты не брала у меня книгу, — заметил он. Пальцы Гермионы крепко сжались на учебнике по трансфигурации за пятый курс. — Вообще-то, брала, — не терпящим возражений тоном ответила она и швырнула книгу на стол перед ним. Хмурый Регулус с подозрением посмотрел на учебник. Крауч и Розье были настолько опешившими от ее возмутительных манер, что не заметили того, как Регулус раскрыл книгу, и из которой выпал вложенный между листами маленький клочок пергамента. Гермиона наблюдала, как его глаза изучающе скользят по написанным её рукой словам: «Я знаю, что ты Пожиратель Смерти. Я знаю, что ты приспешник Волдеморта». Ее сердце пропустило удар и провалилось куда-то в желудок, когда он со злостью захлопнул учебник, надёжно скрывая записку от любопытных глаз. — И что тебе от меня нужно? — свирепо прорычал он, оскалив зубы. — Ты не вернул мне учебник по зельеварению, — поспешила солгать Гермиона, удивившись, как легко получилось произнести эти слова, ведь обычно от волнения у нее начинал заплетаться язык. — Я хочу его назад. Регулус так крепко стиснул книгу в своих руках, что костяшки его пальцев побелели. — Тебе лучше отвалить, предательница крови, — с усмешкой пригрозил Крауч, облизав губы. — Если не ищешь для себя проблем. — Я не с тобой разговариваю, — ядовито процедила Гермиона. Краем глаза она заметила, как Регулус торопливо нацарапал что-то на клочке пергамента прежде, чем порывисто вскочил и приблизился к когтевранке. Он выпрямился во весь свой далеко не маленький рост, возвышаясь над ней. В его глазах, подобно бушующему шторму в беспокойном море, плескалась тревога, но Гермиона без колебаний встретила и выдержала его взгляд. — Можешь оставить его себе, — прошипел он и грубо впихнул в руки девушки учебник по трансфигурации. — Не хочу заразиться чем-нибудь от того, к чему прикасались твои грязные руки. Волна ярости накрыла Гермиону, в то время как Регулус просто вернулся на свое место и, больше не обращая на неё внимания, сконцентрировался на своем домашнем задании. Гермиона мрачно посмотрела на его ухмыляющихся друзей, а затем развернулась и, с трудом передвигая ставшие будто ватными ноги, вышла из библиотеки. Но стоило ей переступить порог, как весь ее гнев с нервозностью испарились, сменившись усталостью и каким-то предвкушением. Скрывшись в нише неподалеку, она внимательно осмотрела ту книгу, которую ей отдал Регулус. Что-то ей подсказывало, что Блэк намеренно устроил это представление перед своими дружками-слизеринцами, и Гермиона молила всех богов, чтобы её предчувствие оказалось верным. Гермиона с волнением раскрыла учебник, между страниц которого лежал все тот же кусочек пергамента, только теперь на обратной его стороне виднелись слова, написанные чужим почерком. Поднеся бумагу ближе к лицу, она прочла: «Астрономическая башня. Полночь.» Лицо озарила улыбка облегчения. По крайней мере, она наконец-то привлекла внимание Регулуса. Когтевранка достала свою палочку и заклинанием «Инсендио» сожгла записку. Всё в ней затрепетало от ожидания предстоящей встречи.~~~
Глаза Гермионы удивленно расширились, когда сбоку от нее на скамью опустился Питер. — Что ты здесь делаешь? — спросила она, оглядывая Большой зал в поисках своих лучших друзей. Она поймала взгляд Лили, когда та вошла внутрь, а её парень следовал за ней чуть в отдалении. Рыжеволосая приветственно улыбнулась Гермионе и, игнорируя протесты Северуса, потащила его к столу Гриффиндора. — Мне уже нельзя поесть с сестрой? — Фыркнул Питер, и закатил глаза. Гермиона нахмурилась. — Ты же никогда раньше не садился со мной за столом Когтеврана. — Заметила она. — Они с Мэри поссорились. Когтевранка обернулась на голос Сириуса и увидела остальных Мародеров позади себя. Блэк сел напротив Гермионы, игнорируя испепеляющий взгляд Питера. — Усатик! Это было просто фантастически, — воскликнул он. — Ох, если бы ты видела. Ремус приветствовал подругу доброй улыбкой и приземлился по соседству с Сириусом. — Так что вы все здесь делаете? — недоверчиво спросила она. Джеймс выбрал место рядом с Гермионой, что вызвало в ней легкое волнение. — Гриффиндорский стол уже не тот без нашего Хвоста, — пошутил гриффиндорец, чем заслужил толчок в плечо от Питера, перевесившегося через находящуюся между ними Гермиону. Девушка оказалась зажата шумными парнями, но осознав опасную близость к Джеймсу, она резко отпрянула от него. Внезапное движение сестры едва не опрокинуло Питера со скамьи. — Гермиона! Да что ты… — проворчал её брат, устраиваясь поудобнее на своем месте. Джеймса трясло от еле сдерживаемого смеха, его карие глаза светились весельем, так что Гермиона громко откашлялась и поспешила сосредоточить все своё внимание на Питере. — Я и не подозревала, что у вас с Мэри все так серьезно. — хмыкнула она. Щеки Питера покраснели, и он угрюмо уставился в свою пустую тарелку. — Я не уверен, что мы вообще продолжим встречаться, — негромко пробормотал он. — Чепуха, Питти! — заявил Сириус. — Эта девчонка от тебя без ума. Ты же видел, как она поедала тебе глазами весь год. Это было просто отвратительно, как мило. — Сириус скорчил гримасу. — Тошнотворно мило. — Да, да, знаю я, — отмахнулся Питер с потеплевшим взглядом, слова заливаясь румянцем и уныло роняя голову на стол. — Я вёл себя как полный придурок с ней в последнее время, так что я уже ни в чем не уверен. — Что ты выкинул на этот раз, Питер? — Строго спросила Гермиона, прищурив глаза. Питер лишь фыркнул и с недовольным лицом начал накладывать еду себе на тарелку. Гермиона взглянула на его друзей, но Джеймс и Сириус только пожали плечами. Ремус, как ни странно, был единственным, кто ответил на её вопрос. — Что-то связанное со знакомством со семьёй, — будничным тоном сообщим Ремус, намазывая джем на булочку и всем свои видом демонстрирую незаинтересованность в обсуждаемой теме. — Но это не точно. Я просто слышал, как Питер что-то робко возражает на душераздирающие крики Мэри... — Уголки его губ дёрнулись в усмешке. — Ты бы видела, Гермиона. Это было безумие. — Это было не просто безумие, — простонал Питер, покраснев уже всем лицом, и упорно избегая взгляда Гермионы. — Она подумала, что было бы замечательно приехать к нам на следующие каникулы и познакомиться с нашей мамой. — Питер украдкой взглянул на Гермиону и поморщился. — И с тобой, судя по всему. Она упоминала, как много слышала от Лили о тебе, они ведь дружат. И подумала, что было бы неплохо сблизиться и с тобой. Ей уже давно хочется познакомиться с самой умной из Петтигрю. Гермиона бросила в Питера скептичный взгляд. — И что, черт возьми, в этом плохого? — воскликнула она. — Мама уже много лет донимает нас вопросами о нашей личной жизни. Уголок губ Питера дёрнулся вверх. — Да, но ее больше интересует наличие парня в твоей личной жизни. — Сказал он со смешком. Джеймс поперхнулся тыквенным соком. Питер бросил на него удивленный взгляд, а Ремус наклонился вперёд и похлопал кашляющего друга по спине. Гермиона, с другой стороны, чувствовала, как начинает краснеть, и упрямо игнорировала взгляд парня, которому она, по-видимому, нравилась уже в течение многих месяцев. — Ну, я не вижу никаких проблем. Почему ты не хочешь пригласить Мэри? — Продолжала Гермиона. — Мама будет на седьмом небе от счастья. Я уверена, что она подготовит ещё один банкет, если узнает, что ты приведёшь гостью на Рождество. Питер застонал и растер ладонями лицо. — Но это будет значить, что между нами все по-настоящему серьёзно, — заметил он как ни в чем не бывало. Его сестра в замешательстве нахмурила брови. — Поправь, если я ошибаюсь, но мне казалось, что это именно то, чего ты хочешь, — Гермиона медленно проговорила каждое слово. Питер тихо вздохнул. — Мне кажется, что я ее не заслуживаю, Гермиона, — расстроенно пробормотал он. — Мэри… Мэри замечательная и очень хорошенькая. Честно говоря, я не знаю, что она во мне нашла. — Иногда я тоже задаюсь этим вопросом, Хвост, — вставил Сириус. — Заткнись, Бродяга, ему и так хреново — фыркнул Джеймс, бросая маленькую виноградину в сторону гриффиндорского задиры. Сириус ловко увернулся от ягоды и та, пролетев дальше, врезалась в щеку Ремуса. Раздраженный оборотень не остался в долгу перед Поттером и бросил в него булочку. Гермиона закатила глаза, когда Гриффиндорцы закатили шутливый бой едой. Их компания привлекала внимание не привыкших к такому бардаку за столом когтевранцев. — Дело в том, — продолжил сокрушаться Питер, — что я сказал ей, что, может быть, нам стоит подождать выпуска из школы. — Он покраснел и рассеянно потер подбородок. — И того, когда меня примут в авроры. Ну, когда я достигну чего-то. А Мэри всё неправильно поняла. Гермиона раздражённо фыркнула и наклонилась, чтобы отвесить братцу подзатыльник. Питер нахмурился, удивлённый и возмущённый одновременно, но она не обратила на это внимания. — Черт возьми, Питер Петтигрю, это какая-то чушь собачья, — упрекнула она его с недовольным видом. — Если ты не приведёшь Мэри на рождественский ужин, я всё расскажу маме и потребую, чтобы она прислала тебе вопиллер, если ты не прекратишь творить фигню, — пригрозила она. — Не знаю, как ты, приятель, — вмешался Джеймс, прекращая свой мини-поединок с друзьями. — Но я думаю, что тебе следует прислушаться к своей сестре. — Мне становится не по себе от одного ее взгляда, — согласился Ремус с решительным кивком. — И если не согласишься с сестрой, то она проклянет тебя летучемышинным сглазом! — с улыбкой подвел итог Сириус. Питер слегка побледнел и пугливо покосился в сторону Гермионы. — Ты ведь не сделаешь этого, правда? — поинтересовался Питер. — Если мой брат и дальше будет тупить, то не вижу препятствий, — протянула Гермиона, небрежным жестом вынимая палочку из кармана мантии. Остальные Мародеры начали тихонько хихикать, за что получили убийственный взгляд Питера. — Просто прекрасно, — воскликнул Питер. — А я ведь чувствовал, что сесть сегодня с тобой — плохая идея. Гермиона расплылась в улыбке. — Мама сойдет с ума от счастья в эти каникулы, — сказала она с коротким смешком. — Уверена в этом. — Почему ты никогда не приглашал нас к себе, Питти? — Пожаловался Сириус. — Твоя мама такая милашка. И нам всегда было любопытно посмотреть на ваш дом, ведь вы с Гермионой выросли в маггловском районе. — Ты сам вырос в маггловском квартале, — парировала Гермиона, изогнув бровь. — Ну, у меня другая ситуация, — ответил Сириус, пренебрежительно махнув рукой. — Честно говоря, я не знаю, почему мои предки, фанатики чистоты крови до мозга костей, захотели остаться в особняке по соседству с магглами. — Может быть, все потому, что твоя семья чокнутая? — Услужливо подсказал Джеймс. Сириус рассмеялся и энергично закивал головой. — Да, скорее всего, виновато печально известное семейное проклятие Блэков, — поддержал он. — Я не приглашал вас, потому что знал, что ваши розыгрыши выведут из себя маму, — сказал Питер с ухмылкой. — К вашему сведению, она даже строже Гермионы. Наверное, фишка, доставшаяся по наследству Селвинов. Гермиона фыркнула, полностью согласная с утверждением Питера. — Может быть, когда-нибудь в будущем, — пожал плечами Питер. — Мама очень любит гостей. Вы бы видели, какой пир она устроила, когда Лили со Снейпом приезжали прошлым летом. Она наготовила столько еды, что можно было бы накормить весь факультет. — Кстати, о Лили и Снейпе, — небрежно вставил Джеймс, многозначительно глядя на Гермиону. — Это правда, что они встречаются? Сердце Гермионы бешено заколотилось, когда он обратился к ней. Включив напускное безразличие, она лишь поинтересовалась в ответ: — А почему тебя это волнует? И тут обругала себя за то, что вообще задала этот глупый вопрос. Ведь можно было просто сказать ему правду и закрыть эту тему. Но в ней до сих пор вспыхивало раздражение каждый раз, когда Джеймс проявлял интерес к личной жизни Лили. Джеймс приподнял бровь в ответ на её вопрос. — Всего лишь любопытство, Усатик, — просто произнес он. Лёгкая ухмылка появилась на лице парня, когда он наклонил голову ближе к Гермионе на еще приемлемое по этикету, но слишком близкое для неё лично расстояние, отчего у Гермионы невольно закружилась голова. — Лили в прошлом. И ты это знаешь. В его карих глазах был безмолвный вызов, и Гермиона приняла его. Она знала, что собственные щеки уже пылают от близости к нему, но эта нелепая ухмылка на его лице и блеск в глазах заставляли её упрямиться и не отводить взгляд. — Да, — задыхаясь, ответила она. — Я это знаю. Лили и Сев не очень-то и утруждали себя тем, чтобы скрывать свои отношения после того, как Гермиона узнала о них. Никто и глазом не успел моргнуть, когда эти двое вошли в Большой зал, держась за руки. В конце концов, они всегда были очень близки. Однако все ждали реакции Джеймса Поттера, которая, к ужасу учащихся, так и не последовала. Джеймс коротко взглянул на их сцепленные ладони с переплетенными пальцами, и лишь безразлично пожал плечами, после чего вернулся к разговору с друзьями. Нетрудно было догадаться, что староста школы больше не увлечен Лили Эванс. — Только не говори мне, что ты все ещё интересуешься Эванс, приятель, — фыркнул Сириус. — Хотя она сейчас уже занята, пусть и встречается с Нюниусом. — Его нос сморщился, как будто он съел что-то гнилое. — Что б меня, никогда бы не подумал, что она выберет этого жирноволосого придурка. — Который, если ты забыл, мой лучший друг, Блэк, — огрызнулась Гермиона, бросив на него уничтожающий взгляд, как бы говоря «Смотри мне тут». Сириус поднял руки в знак защиты и пристыженно улыбнулся. — Лили в прошлом, — твердо повторил Джеймс для всех. Он опустил глаза в свою тарелку и слабо улыбнулся. — Теперь мне нравится другая. — ЧТО!? — хором воскликнули Мародеры. Гермиона побледнела и уставилась на Джеймса, гадая, расскажет ли он сейчас своим друзьям о своём признании ей в Хогсмиде. — Успокойтесь, придурки, — рассмеялся Джеймс. — Я все ещё жду её ответа. — Ждёшь? — Ахнул Сириус, уставившись на друга. — Не в твоем стиле ждать, когда девушка согласится пойти с тобой на свидание! — Он махнул рукой в ту сторону, где сидели Лили и Сев. — Вещественное доказательство А: Лили Эванс. Джеймс покраснел от смущения. — Она сказала мне, что ей не нравятся громогласные заявления и публичные признания, — признался он. — Лили тоже не нравились твои заявления с признаниями, — заметил Ремус, удивленно приподняв бровь. — Да, но эта девушка совсем не похожа на Лили. Гермиона почувствовала, как её щеки снова запылали, и поспешила отвернуться от Джеймса. Питер присвистнул. — Кем бы ни была эта новая девушка, тебе явно снесло от нее крышу, — съязвил ее брат, не обращая внимания на то, как после его слов напряглась Гермиона. — Джеймс Поттер никогда не ждёт ответа, он не настолько терпелив. — Он от души рассмеялся, глядя на своих друзей. — Ага, вообще никакой выдержки, — со вздохом согласился Ремус, улыбаясь уголками губ. — Помните, как на третьем курсе он проклял Сириуса за то, что тот опоздал на час в Косой переулок? Сириус фыркнул. — Этот мерзавец окрасил мои волосы в розовый цвет, — нахмурился он, благоговейно касаясь своих локоны. — Кто бы ни была эта девушка, она определенно должна переживать за свои волосы, помяните моё слово. Гермиона неосознанно запустила пальцы в собственные кудряшки и во все глаза посмотрела на Джеймса, чьи щёки пылали от смущения. Он снова пытался начать драку, бросив виноградинку в сторону Сириуса. Но Ремус ленивым жестом взмахнул палочкой и заставил еду в руках Джеймса исчезнуть. — Извини, что мешаю веселью, но нам уже пора идти, — заявил он. — Трансфигурация начнется через несколько минут. — Аа, черт, я ещё не закончил эссе о карьере! — Воскликнул Питер, тут же вскакивая со скамьи. Сириус в шоке уставился на друга. — Какое такое эссе о карьере? — ахнул он с паникой в голосе, стремительно бледнея. — Идиот! Ты, как обычно, всё прослушал, — рассмеялся Ремус, вставая следом и закидывая сумку на плечо. — Лунатик, дай списать, — взмолился Блэк. — И не мечтай, Сириус, у нас разные карьерные пути. — Сириус упрямо побежал следом за Ремусом и Питером, причём последний достал из сумки пергамент и пытался что-то в нём писать прямо на ходу. Джеймс тоже поднялся со своего места. — Увидимся позже, Гермиона, — сказал он с лёгкой улыбкой, прежде чем повернуться и последовать за остальными. Гермиона смотрела на удаляющиеся спины гриффиндорской четверки, нежно улыбаясь шуму, который те производили, куда бы не пошли. Собрав свои вещи, собираясь отправиться на урок чар, Гермиона сунула палочку обратно в карман мантии и замерла нахмурившись. В ее кармане лежало несколько ирисок, которых точно там не было еще с утра. Покраснев, Гермиона взглянула на Джеймса, закинувшего руку на шею Сириуса и оттащившего его от фыркающего Ремуса. Мерлин всемогущий, он действительно не хочет облегчать ей жизнь.~~~
Уже позже, той же ночью, убедившись в крепком сне соседок, Гермиона выскользнула из кровати и направилась к двери. Она выглянула из спальни и осмотрела гостиную на предмет припозднившихся студентов. Как и следовало ожидать, некоторые семикурсники склонились над своими столами, с остервенением строча заметки на пергаменте или беззвучно что-то разучивая, уткнувшись в учебники. Прежде чем выйти, Гермиона вытащила палочку и наложила на себя чары хамелеона и теперь, даже если на нее падал свет, она сливалась с фоном. Окружающие могут разве что заметить небольшое искривление пространства, но и это скорее всего спишут на недосып. Гермиона неторопливо вышла из своей комнаты и без помех добралась до входной двери. Лишь покинув башню, она вздохнула с облегчением. Сняв с себя чары, девушка закрыла глаза, сосредоточившись на своей анимагической форме. Вновь ощутив, как её тело тает, теряя привычную форму, и меняется, Гермиона подождала, пока трансформация не закончится, лишь после этого открыв глаза. Мир потерял долю чёткости и всё вокруг казалось выше. Она мельком взглянула на свои лапы и с удовольствием отметила, что может превращаться, не используя больше палочку. Крадясь по коридорам в кошачьем обличье, она старалась двигаться не на свету, прячась в тенях. Её зрение претерпело изрядные изменения, мир как будто стал менее красочным, что определенно являлось минусом ее анимагической формы. Зато, теперь она могла лучше видеть в темноте. Гермиона воспользовалась этим, тайком пробираясь по темному замку, пока не достигла астрономической башни. Замерев у двери, её вдруг одолели сомнения, ведь она собиралась остаться наедине с Пожирателем Смерти. Конечно, он стал им недавно и, скорее всего, ещё не совершил никаких преступлений, из-за которых бы его заключили в Азкабан. Но тот факт, что Регулус носил на предплечье клеймо, означал его глубокую связь с Волдемортом, и то, как слизеринец запутался в его паутине зла и обмана. — «Нет, ты обещала себе помочь ему» , — твердил внутренний голос. Она не могла отступить после того, как поклялась, что больше не будет избегать судьбы. Теперь, когда Регулус нуждался в ком-то, кто помог бы ему выбраться из всей этой передряги живым, Гермиона решила, что пришло её время вмешаться. Она снова приняла человеческий облик и медленно прокралась внутрь астрономической башни. В глаза сразу же бросился сидящий на полу Регулус, явно ожидающий её. Его обычная маска безразличия разбилась о неприкрытую панику, он безжалостно терзал укусами нижнюю губу, и даже с такого расстояния можно заметить, что его холодные серебристые глаза опасно напоминают жидкую ртуть. Она прошла через войну и участвовала во многих сражениях. Гермиона мгновенно поняла, что означает этот взгляд — страх. Ужас. Она вытащила палочку и крепко сжала её в руке, осторожно шагнув вперёд, чтобы приблизиться к паникующему слизеринцу. Девушка неудачно наступила на скрипучую половицу, и это мигов выдало её присутствие. Регулус замер, и Гермиона увидела, как он моментально скрыл всю бурю испытываемых чувств за своим отработанным годами безразличным выражения лица. — Регулус, — позвала когтевранка, медленно приближаясь к парню, пока между ними не осталось считанных метров, и задержала взгляд на его руке, крепко сжимавшую собственную волшебную палочку. — Ты ничего не докажешь, — выплюнул он в ответ. Гермиона решительно смотрела на него, стискивая пальцами палочку. — Докажу, — холодно обронила она. Регулус отреагировал молниеносно, но Гермиона его опередила. Взмах палочки и выкрик: — Экспеллиармус! — Его палочка взлетела в воздух, и она ловко поймала её. Регулус оскалился и, со смертоносной решительностью, метнулся к Гермионе, но она оказалась быстрее. Ещё один взмах, ещё одно заклинание. — Петрификус Тоталус! — Быстро указав палочкой на землю, она прошипела следующее. — Моллиар! Регул окаменел, и повалился вперёд, уткнувшись лицом в смягченный заклинанием каменный пол. На мгновение воцарилась тишина, которую нарушало лишь громкое дыхание девушки. Затем Когтевранка аккуратно положила палочку Регулуса в карман своей мантии, чтобы он не завладел ею обратно и не попытался проклясть в отместку. Гермиона сократила оставшееся расстояние между ней и Регулусом. Приблизившись, она перевернула его так, чтобы видеть его замершее лицо. Лишь чужие, дикие глаза могли продолжать двигаться, метаясь туда-сюда, выдавая, насколько слизеринец был взбешён. — Прости меня, — прошептала она, ощущая как глаза горят от подступающих слез. — Это единственный способ, чтобы поговорить с тобой, и проверить свою догадку. Затем она схватилась за его левый рукав, задрав ткань до локтя. У Гермионы перехватило дыхание при виде знакомой черной татуировки выскальзывающей из черепа змеи, заставившей её вспомнить все те ужасы, через которые прошла Гермиона Грейнджер. Тошнота подступила к горлу, а из глаз потекли злые слезы. Гермиона осторожно посмотрела в лицо Регулусу и обнаружила, что взгляд его широко распахнутых глаз с большими зрачками замер на ней, в осознании, что его тщательно хранимую тайну раскрыли. — О, Регулус, — всхлипнула она. — Что же ты наделал? Она сразу же подумала о Сириусе из будущего, о ненависти и отвращении на его лице при упоминании своего младшего брата - Пожирателя смерти. О том, что Регулус попытался исправить ошибки ценою собственной жизни. Взгляд Гермионы стал тверже, и она приняла окончательное решение. Она не позволит этому случиться, не позволит Регулу умереть напрасно. Она вообще не позволит Регулусу умереть! Она спасет его, приложив все силы, и будь она проклята, если Регулус сможет отказаться от её помощи. Вскоре чары рассеялись, а Регулус всё также лежал неподвижно, наблюдая за плачущей Гермионой. Когда он медленно сел и нервно дёрнул рукав вниз, закрывая Тёмную Метку, его прерывистое дыхание участилось. Прежде чем Гермиона успела пошевелиться, Регулус крепко сжал её ладонь своей. Первоначальный шок исчез, и теперь его глаза подозрительно блестели. — Ты не имела права, — возмущенно процедил он сквозь стиснутые зубы. Его бледное лицо исказилось, вновь явив смесь ярости и паники. — Ты не сказал бы мне, насколько настойчивой я бы не была, — сипло прошептала Гермиона сквозь удушающие слезы. — Мне нужно было получить доказательства. Он крепче сжал её ладонь. — Ну и что теперь? Расскажешь своему драгоценному Дамблдору? Доложишь, что наследник рода Блэк наконец-то запятнал себя клеймом настолько мерзкой, что ты не в силах даже смотреть на него? — Ядовитые слова срывались с бледных губ, но в серебристых глазах читался неподдельный страх перед тем, как девушка на самом деле распорядится полученной информацией. Гермиона энергично замотала головой. — Нет, нет, я вовсе не это имела в виду, — запротестовала она. Регул замолчал и в замешательстве нахмурил брови. — Тогда что же? — спросил он раздражённо. — Разве ты не этого хотела? Угрожать мне, нелепо обвиняя? Несмотря на слезы, Гермиона издала мягкий, приглушенный смешок. — Так вот в чем, по-твоему, дело? — спросила она. — Шантаж? — Регулус вздрогнул и его рука ослабла. Ещё один смешок сорвался с её губ. — Почему все слизеринцы думают, что все добрые дела имеют скрытые мотивы? — Потому что так оно и есть, — сказал он. — Все всегда так делают. — Нет, — отрезала она. — Нет, Регулус, я делаю это потому, что ты мой друг. Я делаю это, потому что хочу помочь тебе. Он дёрнулся от её слов, как от пощёчины, и отшатнулся прочь. Сердце Гермионы сжалось от его красноречивого недоверия. Похоже, Регулус никогда по-настоящему не знал, что такое настоящая дружба. Она всегда воспринимала как шутку его утверждение о том, что они всего лишь знакомые. Вероятно, Блэк просто не знал, как иначе охарактеризовать их отношения. — Позволь мне помочь тебе, — прошептала она, прикасаясь к его ладони и сжимая чужие пальцы. — Тебе необязательно проходить через все это в одиночку, Регулус. На его лице отразилась борьба противоречивых чувств, давая Гермионе надежду, что слизеринец позволит позаботиться о себе. Но тут Регулус словно встряхнулся и грубо вырвал свою руку из её хватки. — Ты не сможешь мне помочь, Петтигрю, — яростно зачастил он. — Никто на это не способен. Темный Лорд очень могущественен. Мы просто букашки под его насмешливыми красными глазами. Он может раздавить нас, не моргнув. Я ... ты... — он судорожно вздохнул, гнев утих и сменился безграничным отчаяньем. — Ты подпишешь себе смертный приговор, если попытаешься оставить его тиранию. Он непобедим. — Ошибаешься, — воскликнула Гермиона с непоколебимой уверенностью в голосе. — Ты ошибаешься. Насчёт него, ошибаешься. Регулус поморщился и бросил на Гермиону недовольный взгляд. — Ты слышала, что я только что сказал, Петтигрю? Он... — Я помню, что ты сказал, и уверяю, ты неправ, — возразила Гермиона. — Не прав во всём. Она подавила тревогу и посмотрела на Регулуса острым взглядом. — Я знаю, когда и как он падёт. Слизеринец недоуменно уставился на неё. — Что? — его голос дрогнул. — Я знаю, в чем его слабость, — решительно продолжала она. — И если ты дашь мне шанс, то сможешь выбраться из всего этого живым. Регулус смотрел на неё круглыми от шока глазами, прежде чем снова успокоиться, став на этот раз более настороженным. — Хватит дурачишь меня, Петтигр... — Да послушай же, Регулус! — она криком оборвала его на полуслове, к большому удивлению слизеринца. — Я прошу лишь доверься мне. Он плотно сжал губы в тонкую линию, однако серебряные глаза теперь с любопытством изучали её лицо, пытаясь уловить малейший признак лжи. — С чего бы мне доверять тебе? Гермиона вздохнула. — Я пока не могу предъявить никаких доказательств, — извиняющимся тоном произнесла она. — Но ... пожалуйста, Регулус. Неужели ты не можешь пока просто доверится мне? Блэк колебался и его можно было понять, потому что даже сама Гермиона считала очень странной ситуацию, в которой обыкновенная шестикурсница Когтеврана внезапно рассказывает о слабостях Темного Лорда, которого она никогда прежде не встречала в своей жизни. — Ладно, — вздохнул Регулус. Его жесткий взгляд впился в её голубые глаза, и затем он продолжил. — Скажи мне, в чём его слабость? Её сердца успокоилось от облегчения, но она лишь покачала головой. — Я скажу тебе, но не сегодня, — ответила Гермиона. — Я ... это чертовски опасно, Регулус. Как только ты решишься на этот...этот рисковый шаг, дороги назад уже не будет. Если ты думаешь, что этот путь будет намного легче, чем стать Пожирателем Смерти и слепо следовать за ублюдком с его идиотской идеологией, то поспешу разочаровать тебя. Ты можешь лишиться всего, что у тебя есть – своей семьи, своего статуса, своей... своей жизни. Но обещаю, если ты позволишь, то я сделаю все возможное, чтобы одолеть Волдеморта и вырвать тебя из его лап. Прежде чем он успел что-то сказать, Гермиона вытащила из кармана запасной пергамент и индюшачье перо, которое так и не вернула Джеймсу. Она оторвала кусочек и нацарапала на нём несколько слов, затем сунула бумажку в руки Блэка. — Если, когда ты всё хорошенько обдумаешь, все ещё будешь уверен в своем решении, найди меня и принеси это. Буду считать это пресловутой оливковой ветвью после того, как ты посмел избегать меня столько времени, Регулус Блэк. Затем Гермиона молча встала и вытащила палочку Регулуса. Она аккуратно положила её на пол рядом с ним, но Регулус, казалось, даже не заметил этого. Гермиона повернулась на каблуках и пошла прочь. — Зачем ты это делаешь? Она остановилась и медленно обернулась. Регулус все ещё сидел на полу, белый лунный свет падал на его такое же, практически белое, лицо. Впервые за последние несколько недель эти серебристые глаза смотрели самым незамутненным взором, как будто он наконец нашёл что-то, что могло прервать его мучения. — Потому что, — начала она, — Ты мой друг, Регулус. Я просто не могу... — Она подняла руку, чтобы смахнуть остатки слез. — Я больше не могу пускать всё на самотёк.