***
19 июля 1978 года Я раздобыл волосы кузины и стащил её платье. Может быть, теперь ты расскажешь мне свой план? Встретимся в переулке позади «Флориш и Блоттс» в 9 утра. Р. А. Б. Гермиона улыбнулась, стоило представить себе, как Регулус, должно быть, бесится от затянувшейся неопределённости. Она надеялась, ему хватило смекалки для сведения переписки об охоте на крестражи к минимуму. Во времена другой её временной линии было много случаев перехвата писем как Министерством, так и Пожирателями Смерти. Гермиона боялась, что такое может случиться и на этот раз, поскольку разгар войны неуклонно приближался. Она схватила запасной пергамент и перо, чтобы написать ответ Регулусу. Завтра я тебе всё расскажу. Обещаю. Не волнуйся, все идёт по плану. Я буду там в 9 утра. Не думай об этом слишком много сегодня вечером. Нам понадобится много сил, отдохни хорошенько. Г. П. Гермиона привязала записку к лапке Меркурия и, смотря как он вылетает из её окна, надеялась на лучшее.~~~
Хотя Гермиона специально сказала Регулусу, чтобы он не слишком беспокоился об их завтрашней встрече, сама шатенка провела весь день на нервах. Питер и Аня, к счастью, списали её волнение на визит Джеймса позже вечером и просто обменялись весёлыми взглядами между собой, не задавая никаких вопросов. Гермиона не могла не припоминать свою прошлую неудачную попытку проникнуть в Гринготтс и то, как они почти попались. Если бы дракон не был закован в цепи, не ненавидел годами гоблинов, Пожиратели Смерти схватили бы и убили её с друзьями прямо на месте. Она надеялась, что в этот раз всё пройдёт более гладко, особенно, если её будет сопровождать наследник рода Блэк. И все же Гермиона никак не могла избавиться от охватившей её тревожности. К трём часам дня Гермиона начала готовиться к визиту Джеймса, просто чтобы хоть немного отвлечься. Упрямая Аня самостоятельно выбрала платье для Гермионы для предстоящего вечера, аргументируя тем, что хочет помочь своей дочери блистать в столь важный момент в её жизни. Видимо, приглашение парня на ужин с семьёй мама относила к тем самым важным событиям. Женщина расправила на столе темно-бордовый сарафан в цветочек от «Gunne» без рукавов и с вырезом в форме сердца. На вкус Гермионы, оно выглядело довольно простовато, но ей придётся надеть его, поскольку спорить с Аней не было никакого желания. Вздохнув, девушка скинула с себя нынешнюю одежду и облачилась в платье. С лентами на месте бретелей пришлось помучиться, пока Гермиона не затянула их достаточно, чтобы те перестали сползать. Ей уже почти исполнилось семнадцать лет, она достаточно вытянулась, а тело приобрело характерные изгибы, так что ещё одна лента в качестве ремешка обхватила ярко выраженную талию. Гермиона неспешно подошла к большому зеркалу, немного опасаясь собственного отражения. Модные изыски 1970-х либо казались Гермионе совершенством, либо совершенно непрактичными, впрочем, основную массу она обычно считала именно безвкусицей, но до сих пор ситуацию спасал именно хороший вкус матери, которая собирала её гардероб. Гермиона удивленно моргнула, стоило увидеть свой внешний вид. Сейчас она походила на себя прежнюю — прежнюю Гермиону Грейнджер — за исключением цвета глаз, разве что. Наконец в её пока ещё подростковом теле начали прослеживаться такие знакомые по прошлой жизни очертания, а подобранное Аней красивое платье выгодно подчеркнуло достоинства. — Ну, теперь от тебя глаз не оторвать. Она обернулась и смущенно улыбнулась матери, чьи голубые глаза одобрительно сверкнули при взгляде на дочь. — Но ты не рановато начала собираться? — задала резонный вопрос Аня. Гермиона слегка стушевалась. — Мне всё равно нечем заняться. — нашлась она с ответом. Аня широко улыбкой подошла к девушке. — Он подумает, что ты прелесть, милая, — успокаивающе сказала женщина, убирая локоны с лица Гермионы. — Так что не стоит так переживать. Шатенка не удержалась от фырканья, прекрасно понимая, что Джеймса скорее всего позабавят её переживания. Аня потянулась к бретелькам и потуже завязала узелки. — Мы же не хотим, чтобы произошел какой-нибудь казус, правда? — ехидно поинтересовалась мать, поигрывая бровями, отчего Гермиона снова смутилась. Аня провела с ней в спальне ещё несколько часов в попытках укротить волосы Гермионы, пока те не стали настолько послушными, насколько это вообще было возможно. Селвины славились буйной шевелюрой, с которой приходилось считаться, так что дуэт матери и дочери уже смирился с тем, что их волосы навсегда останутся такими же необузданными, как и их темперамент. Мама вытолкнула её из комнаты лишь когда до приезда Джеймса оставалось всего пара часов. Гермиона отвлеклась от размышлений о завтрашней охоте на крестраж и предстоящем прибытии Поттера, помогая Ане с приготовлением ужина на сегодняшний вечер. Вскоре к ним присоединился Питер. Брат так смешно выпучил глаза, едва увидев Гермиону. — Ого! — Неловко прокомментировал он внешний вид сестры, на что Гермиона лишь закатила глаза, хотя и улыбнулась уголками губ, довольная произведенным впечатлением. — Наверное, мне тоже стоит приодеться. — Этот вечер не твой, любовь моя, — поддразнила Аня, недовольно скосив глаза на обычные маггловские джинсы Питера и совершенно неподходящую к ним рубашку, которую тот видимо наугад выудил из шкафа. — Так что в переодевании нет необходимости. Шестой час вечера неуклонно приближался, и все мысли о завтрашней миссии с Регулусом отошли на задний план. Волнение и предвкушение встречи с Джеймсом в этот вечер поглотили Гермиону целиком, отвлекая ещё больше. Ане пришлось выгнать взволнованную дочь с кухни и спасать ужин, ссылаясь на то, что той стоит лично встретить Джеймса в гостиной. Хотя их дом был связан с поместьем Поттеров каминной сетью, Джеймс написал ей, что прибудет посредством аппарации. «Мне любопытно взглянуть на ваш район» — пояснил он в своей записке. Забавно, никто из друзей Питера никогда раньше не бывал в их доме, что удивительно при такой крепкой семилетней дружбе. Сама Гермиона, к собственному стыду, ни разу не бывала у Гарри, поскольку их компания почти всегда собиралась в Норе на каникулах. Возможно, раз лучшие друзья является чистокровными наследниками из магических аристократических родов, Питер счёл бессмысленным приглашать их в обычный, маггловский дом. Гермиона подскочила на ноги, когда раздалась веселая трель дверного звонка. Разгладив платье и откинув локоны с лица, она сделала глубокий вдох и направилась к входу. Когда она осторожно открыла дверь и, выглянув наружу, увидела ждущего Джеймса, её сердце в груди забилось в безумном ритме. Во рту мгновенно пересохло при виде его наряда — он предпочёл надеть коричневые вельветовые брюки в сочетании с джинсовой курткой, накинутой поверх простой белой рубашки. Это был самый маггловский Джеймс, которого она когда-либо видела, но Мерлин помилуй, как же ему шло. Стало даже завидно. — Ты не собираешься впускать меня, Усатик? — спросил Джеймс с ухмылкой, оценив устремленный на него откровенный взгляд. — Ага, непременно, — спохватилась Гермиона, отступая в сторону и открывая дверь пошире. Она сдула с лица выбившийся локон и улыбнулась. — Привет. Джеймса с открытым ртом вытаращился на Гермиону, когда та вышла к нему наружу. Его карие глаза потемнели и казались почти чёрными в тусклом освещении их причудливой улицы. — Вау… то есть, ты выглядишь… — он судорожно вдохнул и резко шагнул вперед, приблизившись к шатенке. Гермиона посторонилась, когда он протянул ладонь к ручке и торопливо захлопнул дверь. — Почему ты… Она так и не смогла закончить вопрос, когда Джеймс стремительно прильнул к её губам, целуя с таким яростным напором, что Гермионе пришлось упереться спиной о дверной косяк в поиске своеобразной опоры. Руки девушки мгновенно обвились вокруг шеи Джеймса, и сама она встала на цыпочки в попытке сократить разделяющее их расстояние. К её большому неудовольствию, Джеймс почти сразу же отстранился. — Черт возьми, Гермиона, — выдохнул он. — Зачем, вот зачем тебе понадобилось надевать что-то подобное сегодня? — Его руки замерли в опасной близости от бретелек на её плечах. — Кхм, — подала она голос, хотя голова все ещё была немного затуманена от безумных поцелуев. — Это платье выбрала мама. И не оставила мне выбора. Глаза Джеймса потемнели, он снова наклонился и в этот раз его губы прижались к изгибу между шеей и плечом. У Гермионы перехватило дыхание, а её рука рефлекторно смяла ткань его джинсовой куртки. — Вот же гадство, — прошипел парень, обдав её кожу своим горячим дыханием. Он неохотно отстранился и неловко улыбнулся Гермионе. — Я обещал сегодня вести себя как подобает джентльмену, но Мерлиновы кальсоны, Гермиона. Ужин ещё даже не начался, а ты уже сводишь меня с ума. Гермиона только и могла, что таращиться на него широко раскрытыми глазами. Джеймс прижал ладонь к её щеке и вновь поцеловал, прежде чем окончательно отстраниться и открыть дверь. Он без приглашения прошел внутрь, оставив ошеломлённую девушку позади. Гермиона быстро пришла в себя и поспешила следом. Джеймс уже рассказывал какую-то шутку её матери, которая мягко посмеивалась, при взгляде на них улыбка сама по себе появилась на лице Гермионы. Её никогда по-настоящему не волновало, поладит ли Джеймс с её мамой. Поттер обладал природным обаянием, мгновенно вызывал симпатию почти у всех, если, конечно, он не успевал сначала продемонстрировать свою несносную, напыщенную сторону. Девушка перевела взгляд на Питера, который внимательно рассматривал её раскрасневшееся лицо. Она виновато улыбнулась брату, на что он скорчил гримасу и закатил глаза.~~~
Вечер с ужином прошли чудесно. Гермиона осознала, как сильно соскучилась по Джеймсу, слушая истории обо всех его приключениях с друзьями и про тренировки на авроров. Она не сводила глаз с его фигуры, громко смеялась над моментами, в которых Сириус вытворял глупости, или над тем, как Муди наказал Джеймса, Сириуса и Питера за безобидную шутку над ним. Улыбка Гермионы становилась шире каждый раз, когда Поттер отпускал шутку, тут же оглядываясь на неё, словно проверяя, смеётся ли она. К концу ужина её желудок и сердце были полны. Аня назначила Питера ответственным за мытьё посуды, и когда брат бросил на Гермиону умоляющий взгляд, она лишь закатила глаза и вызвалась сделать это сама, чем вызвала недовольство Ани. — Этот вечер не твой, Питер, — вновь проворчала Аня, но в конце концов смягчилась, когда Питер с извиняющейся улыбкой чмокнул её в щеку. Джеймс последовал вслед за Гермионой к кухонной раковине. — Ты можешь потусить с Питером, — отмахнулась она. — Это ненадолго. Мне, знаешь ли, нравится мыть посуду по-маггловски. Джеймс приподнял бровь, когда она нацепила потрепанный фартук, чтобы уберечь платье от мыльной пены и воды. — Я пришёл не к Питеру, Усатик, если что. — Хмыкнул он, вставая позади Гермионы, ухватившись за лямки фартука. Она замерла, когда тёплое дыхание Джеймса коснулось кожи оголенной шеи, а сам он медленно завязывал узел за спиной. Затем его руки скользнули по изгибу её бёдер, а губы прошлись вдоль шеи, едва касаясь. Её сердце неистово забилось от ощущения его порхающего поцелуя на обнаженной коже, посылающего сладкую дрожь по позвоночнику. Когда он вновь запечатлел очередной поцелуй, она буквально почувствовала, как на лице парня появилась ухмылка. — Джеймс, — тихо позвала она, крепко вцепившись пальцами в кухонную раковину. Он негромко рассмеялся, обдувая воздухом её кожу и, наконец отстранившись, встал рядом с шатенкой. — Я уже и подзабыл, как это весело — выбивать тебя из колеи, — самодовольно заметил он, заметив красные пятна на щеках Гермионы. — Я прокляну тебя, — вспыхнула она, но Джеймс лишь снова рассмеялся. — Почему ты хочешь мыть посуду маггловским способом, когда у нас есть такая изящная штучка под названием «Магия»? — задал он вопрос, сморщив нос, когда взял свежевымытую тарелку из рук Гермионы и начал вытирать её сухим полотенцем. — Потому что мне так нравится, — просто ответила Гермиона. Когда Джеймс попытался дотянуться до другой вымытой тарелки, она отдёрнула её. — Ты не обязан мне помогать, Джеймс. В конце концов, ты наш гость. Мама взбесится, если увидит, что ты помогаешь мне хозяйничать. — Что, в общем-то, должен делать Питер, — безразлично отмахнулся Джеймс. — Мы должны были сейчас валяться на твоём диване в обнимку и смотреть эти странные движущиеся картинки в черном ящике в вашей гостиной. Гермиона усмехнулась. — Питер честно выполняет свою часть работы по дому, — объяснила она. — Но мытье посуды всегда было для него словно наказание. Впрочем, я получу от него годовой запас ирисок, когда сделаю это вместо него. — Аа, подкуп, — понятливо рассмеялся Джеймс. — Очень слизеринский поступок с твоей стороны, змейка. Гермиона лишь пожала плечами. — Это беспроигрышный вариант для нас обоих, — подвела она итог. — Может, мне стоит позвать Покки, чтобы она помогла тебе вымыть посуду, а сами устроились бы на уютном диване? — Джеймс многозначительно поиграл бровями. — Что скажешь, Гермиона? Её щеки вспыхнули и она возмущенно стрельнула в него взглядом. — А как же твоё обещание быть настоящим джентльменом сегодня? — ехидно поинтересовалась она. — И нет, я отказываюсь просить помощи у любого домашнего эльфа только чтобы сделать то, с чем я могу справиться и сама. — Покки с радостью освободила бы тебя от твоих обязанностей, — улыбнулся Джеймс. — Нет, — твёрдо повторила она. — Пусть отдохнёт. Я вполне могу сделать это без неё. — Прекрасно, — протянул Джеймс с трагическим вздохом, забирая ещё одну тарелку из рук Гермионы. — Если ты пообещаешь мне ещё раз хорошенько поцеловаться, то кто я такой, чтобы жаловаться? Она легонько ударила его в грудь острым локтем. — Придурок, — хмыкнула она. Внезапный лёгкий стук в кухонное окно отвлёк их внимание от тарелок. Гермиона сразу же узнала официальную сову из Хогвартса, которая сжимала в клюве конверт. — Ты можешь достать его для меня? — спросила она, её руки все ещё были в мыльной пене. Джеймс молча кивнул головой и вытер руки. В три широких шага он впустил сову. Сова уронила конверт на кухонный стол и, ухнув на прощание, снова выпорхнула в окно, не дожидаясь угощения. Поттер взял конверт в руки и замер, широко улыбаясь. — Он тяжёлый, — объявил он. — Ты понимаешь, что это значит? Её сердце забилось от волнения, когда Джеймс сорвал восковую печать. Он вытряхнул содержимое конверта, и синий блестящий значок упал на его раскрытую ладонь. Она не сдержала смеха, когда Джеймс бросился из кухни в гостиную, громко объявляя семье, что её назначили старостой. Из гостиной послышались торопливые шаги, и прежде, чем Гермиона успела опомниться, две пары рук крепко обняли её со спины. — Я так и знал! — Торжествующе прокричал Питер, громко смеясь и крепко обнимая Гермиону. — Я всегда знал, что ты станешь старостой с того самого момента, как шляпа определила тебя в Когтевран. — Я нисколько в этом не сомневалась, — добавила Аня с очаровательным смехом. — Думаю, мы должны отпраздновать это, что скажете? Гермиона рассмеялась, искренне радуясь, что в этот раз её назначили старостой. Будучи Гермионой Грейнджер, она жалела только об одном: что не стала старостой на седьмом курсе. Все, казалось, были убеждены в том, что назначение достанется ей. Но охота на крестражи с лучшими друзьями для Гермионы оказалась важнее. Тем не менее, это не мешало ей гадать, каково это — быть старостой. Она оглянулась из-за плеча на Джеймса. Он стоял в стороне, с ослепительной улыбкой на лице. Его карие глаза лучились нежностью и он, вполне очевидно, тоже очень гордился своей девушкой. Гермиона подняла руку, подзывая его ближе. — Присоединяйся, — игриво пригласила она. Джеймс хмыкнул, но шагнул ближе, легко обхватив своими объятьями всех троих, благо высокий рост позволял это сделать. В это мгновение для Гермионы потеряли значение война, крестражи, озлобленный Темный Лорд. Прямо сейчас на маленькой кухне семьи Петтигрю все четверо радовались лишь маленькому достижению Гермионы в её жизни.***
20 июля 1978 года — Куда-то собралась, милая? Плечи Гермионы на мгновение напряглись, прежде чем она осторожно обернулась и нацепила на лицо фальшивую улыбку. — Я обещала встретиться с Лили и Севом в «Дырявом котле», — бесцветно отозвалась она, надеясь, что голос не выдал её волнения. — Ты же не против, мам? — А, идешь развлекаться со своими друзьями, — отмахнулась женщина. Затем на лице матери появилась довольная улыбка. — Это правда, что они собираются пожениться? Питер проговорился вчера вечером, но я забыла расспросить тебя подробнее, когда мы узнали о твоём назначении старостой в следующем учебном году. Фальшивая улыбка Гермиона неуловимо превратилась в настоящую. — Да, — подтвердила она. — Они хотят сыграть её, как я закончу школу. Видишь ли, они сделали меня подружкой невесты. Аня схватилась за сердце. — Ох, как это прекрасно, — вздохнула она. — Я всегда подозревала, что между ними что-то есть, особенно когда они приезжали прошлым летом. — Аня улыбнулась ещё шире и тряхнула головой, убирая волосы с лица. — Передай им мои искренние пожелания и поздравления, Гермиона. — Будет сделано, мама. — улыбнулась она. Когда Аня исчезла на кухне, улыбка на лице Гермионы погасла. К счастью, мать купилась на её ложь про встречу с Севом и Лили. Теперь, когда больше ничего не отвлекало, волнение перед сегодняшним приключением, вспыхнуло с новой силой. Гермиона вытерла вспотевшие ладони о джинсы, прежде чем зачерпнуть горсть «Летучего порошка» из маленького мешочка. Она бросила его в камин, дождалась знакомого изумрудно-зеленого огня, прежде чем шагнуть внутрь и громко провозгласить: «Дырявый котел!» Она почти сразу же переместилась в грязный «Дырявый котел» и, даже не взглянув на посетителей внутри, вышла из паба и направилась к кирпичной стене со входом в «Косой переулок». Постучав по нужным кирпичам, подождала, пока стена откроется и впустит её. Как только она ступила в «Косой переулок», Гермиона нырнула в ближайший темный переулок и перекинула в свою анимагическую форму. Отправляясь на поиски Регулуса, она убедилась, чтобы никто не связал её появление с предполагаемым ограблением Гринготтса через несколько часов. Гермиона просочилась сквозь толпу, уворачиваясь от ног суетящихся ведьм и волшебников, пока, наконец, не увидела «Флориш и Блоттс». Она завернула за угол шумного книжного магазина и почти сразу заметила Регулуса. Даже с такого расстояния Гермиона ощутила, как он напряжен. Его челюсть была плотно сжата, а переливающиеся глаза казались холодными, как айсберг. Он прислонился к кирпичной стене и продолжал гипнотизировать пустой переулок, ожидая прихода Гермионы. Когда девушка бесшумно приняла человеческий облик, Регулус пораженно выругаться. Она застенчиво улыбнулась в знак приветствия, в то время как он сверлил когтевранку недовольным взглядом. — В следующий раз предупреждай, Петтигрю, — прорычал парень, но в следующий момент к нему пришло осознание, что она только что на его глазах превратилась из кошки в человека, и разинул рот. — Подожди минутку. Ты что, анимаг? Гермиону ничуть не смутило его замешательство. — Да. — Просто ответила она. — Ты зарегистрирована? — спросил слизеринец, и его глаза подозрительно сузились. Уголок её рта дёрнулся от удовлетворения. — Неа. — Протянула она в ответ. Регулус вновь негромко выругался. — Милостивый Салазар, а я-то думал, что ты со своими странными умениями меня уже не сможете удивить. — Проворчал он. — Ты принес волосы? Мантии? — поинтересовалась Гермиона, игнорируя его замечание, и приблизилась к Блэку. — Да, — сухо отозвался парень. — Не хочешь уже рассказать мне, в чем заключается твой план? Ты так и не ответила на моё последнее письмо после того, когда как бы между прочим сообщила, что мы собираемся… — он наклонился ближе и нахмурился, — вломиться в Гринготтс. Гермиона вздохнула и достала из кармана зелье. Она подняла пузырёк в воздух, наполненный плещущейся жидкостью грязного неопределенного цвета и маленькими пенящимися пузырьками. — Вон наш план. — Прошептала она. — Оборотное Зелье? — удивленно уточнил Блэк, словно и не ожидал откровенности. Понимание озарило его лицо, он вытащил на свет черную мантию и несколько волосков в маленьком полупрозрачном пакетике. — Что ж, теперь понятно, почему ты хотела, чтобы я принес это. — Регулус замялся. — Но ты уверена? Гринготтс — одно из самых охраняемых заведений во всем волшебном мире. Если нас поймают, то практически гарантированно отправят в Азкабан. — Скорее меня отправят в Азкабан. Не тебя, — поправила она. — Так как ты наследник, я уверена, что твои родители сделают все возможное, чтобы свалить всю вину на меня. Регулус фыркнул. — Нисколько в этом не сомневаюсь. — заметил он. — Если нас поймают, — поспешила возразить она. — Чего никогда не случится. Потому что мой план абсолютно надёжен. Блэк удивленно приподнял брови. — Твоя уверенность поражает меня, — признался он, боязливо смотря на неё как на сумасшедшую. — Как ты можешь так говорить? «Потому что я уже делала это раньше», — подумала Гермиона про себя, но не стала утруждать себя ответом на его вопрос. Вместо этого она взяла в руки платье, принесённое Регулусом. — Отвернись. — Не терпящим возражений тоном приказала когтевранка. Смотря как умильная ухмылка расползается на лице Блэка, Гермиона покраснела. — Да отвернись же, болван, — вновь потребовала девушка. — Разве что ты жаждешь стать жертвой моего знаменитого летучемышинного сглаза? Регулус усмехнулся. — Да уж, Петтигрю, в тот день ты была просто ужасающая, — похвалил её парень. — Поттер определенно заслуживал его. — Это было несколько лет назад, Мерлин, — пробормотала она себе под нос. К счастью, Регулус все же повернулся лицом к стене, как подобает истинному джентльмену. Гермиона быстро разделась, взглядом пристально следя за Регулусом, чтобы тот ненароком не обернулся. Затем она надела платье Беллатрикс и разгладила складки, поморщившись от того, как плохо сидел на её худом теле наряд настоящей чистокровной светской львицы. Беллатрикс 1978 года была роскошной, с полной грудью и пышными бёдрами. Беллатрикс 1997 года была измождённой и истощенной, её пребывание в Азкабане сильно сказалось на её состоянии. В том времени, платье будущей Беллатрисы, подрастерявшей свои выразительные формы и ставшей довольно стройной, идеально подошло Гермионе. — Всё в порядке, — сообщила она слизеринцу, взмахнув палочкой и пряча собственную одежду. Когда Регулус обернулся и насмешливо фыркнул, щеки Гермионы покраснели. — Ой, заткнись, — проворчала шатенка, раскрывая пакетик с волосками. Она откупорила флакон с зельем, но прежде, чем вытряхнуть туда волосы, подозрительно посмотрела на Регулуса. — Ты абсолютно уверен, что это волосы твоей кузины? Не какой-нибудь, Мерлин упаси, кошки? Гермиона содрогнулась от воспоминания, как случайно превратилась в одну из них, ей до сих пор было очень стыдно. Рон и Гарри часто дразнили Гермиону по этому поводу, хотя девушка совершенно ясно дала понять, что это было одно из воспоминаний, которое она предпочла бы похоронить. — У нас нет домашних животных, — заверил её Регулус, весело сверкая глазами. — Мама запретила. Мой брат, Сириус, когда ему было девять лет, как-то протащил щенка и получил за это нагоняй. Гермиона недовольно поджала губы и с опаской посмотрела на длинную прядь вьющихся волос. Было бы проще, если бы Регулус получил волосы непосредственно от самой Беллатрикс, но сейчас она не имела права жаловаться. Она опустила волоски в зелье и смотрела, как они угрожающе шипят, прежде чем смесь превратиться в красновато-фиолетовую жидкость. — Прелестно, — протянула она, сморщив носик. По-видимому, «Оборотное зелье» Беллатрикс будет всегда приобретать этот кровавый оттенок. По крайней мере, теперь Гермиона могла быть более уверенной в том, что внутри действительно были волосы определенной ведьмы. — До дна. — прошептала она, приподняв флакон, прежде чем сделать несколько больших глотков. Гермиона поперхнулась и готова была поклясться, что на вкус зелье тоже похоже на кровь, но тут её кожа запузырилась и пошла рябью. Гермиона почувствовала, что вырастает на несколько дюймов, центр тяжести смещается, а закрытое платья чистокровной ведьмы оказалось впору её новому, фигуристому телу. Регулус с болезненным восхищением наблюдал за её превращением в Беллатрикс Лестрейндж. Гермиона моргнула и посмотрела на свою руку. Её пальцы стали длиннее и бледнее, а также более ухоженными, словно они принадлежали настоящей аристократке. — Пожалуйста, скажи мне, что всё получилось. — попросила она Блэка. Регулус выглядел крайне встревоженным, услышав голос Гермионы. — Да, совершенно точно, — слегка побледнев, отозвался он, при этом не прекращая изучать её лицо. — Ты похожа на неё, все в порядке. Когтевранка облегчённо вздохнула и торопливо подошла к маленькому окошку в стене с замызганным стеклом. Она взглянула на себя и удивилась тому, как прекрасно выглядела Беллатрикс Лестрейндж 1978 года. Её серые глаза все также смотрели пронзительно и холодно, но щеки были гладкими и полными. Гермиона оскалила зубы и с облегчением обнаружила, что у неё все ещё есть полный набор, без гнилых зубов. Она выглядела как младшая версия Нарциссы Малфой, только с черными, как ночь, волосами и мягкими волнистыми кудрями, которых Гермиона и Аня ни разу не смогли добиться от собственных волос. — Итак, — напомнил о себе Регулус, пристроившись рядом с ней. — Что дальше? Гермиона заправила черный локон за ухо и посмотрела на Регулуса. — Каждый день гоблины, отвечающие за охрану особо охраняемых хранилищ, сменяют друг друга, и цикл повторяется каждые три дня. Скорее всего, тот, кто будет принимать нас сегодня, будет тем же самым гоблином, который помогал тебе в прошлый раз, — начала она. Регулус недовольно поморщился, но Гермиона продолжила. — И, как и следовало ожидать, они заподозрили неладное, когда ты вдруг захотел снять крупную сумму денег из семейного хранилища Блэков. Следовательно, они активируют «гибель воров». Регулус нахмурился. — Значит, ты знала, что так случится. — Обвиняющем тоном заключил он. Она закатила глаза. — Да, — согласилась она. Едва слизеринец успел открыл рот, чтобы возразить, Гермиона продолжила. — Просто заткнись и слушай! — Регулус раздраженно поджал губы, но, к счастью, замолчал. — И вот теперь, три дня спустя, Беллатрикс Лестрейндж внезапно захотела получить сокровище из фамильного хранилища Лестрейнджей. Этого будет достаточно, чтобы вызвать подозрение у гоблинов и для того, чтобы они активировали «гибель воров». Это будет катастрофой, конечно, потому что магический водопад отменяет любое сокрытие и маскировку, используемое потенциальным вором, включая эффекты «Оборотного зелья». — Так весь твой план теперь бессмыслен, разве нет? — С сомнением спросил Регулус. — Так и будет, если гоблины ещё раз активируют падение вора, — продолжила Гермиона. — Именно поэтому Регулус Блэк будет сопровождать Беллатрикс Лестрейндж при её сегодняшнем визите. Одно твоё присутствие уже может развеять любые подозрения, которые у них могут возникнуть. Можешь упомянуть что-нибудь, что знаете только вы и гоблин — например, точную сумму, которую ты снимал. Гоблин, конечно, проверит это и поймет, что ты настоящий Регулус Блэк, а не какой-нибудь переодетый вор. Ты также можешь ехидно отметить свой неудачный опыт во время последнего посещения. Ваша семья — часть священных двадцати восьми, и вы, естественно, жертвуете огромную сумму денег в поддержку Гринготтса. Ты можешь… ну, намекнуть на прекращении ваших щедрых пожертвований, раз они сегодня так проявляют неуважение наследнику рода Блэк. — Ты предлагаешь угрожать гоблинам, Петтигрю? — невинно уточнил Регулус, и очередная умильная ухмылка появилась на его лице. — Называй как хочешь, — она язвительно ответила. — А затем, пока ты отвлекаешь гоблина, я пойду внутрь и выкраду чашку Пенелопы Пуффендуй. После этого мы уберёмся из банка так быстро, как только сможем. Я выпила достаточно зелья, чтобы продержаться целых три часа. Этого должно хватить для завершения всей этой миссии. У тебя есть ещё вопросы? — Ну да, — протянул он. — Ты что, окончательно спятила?! Гермиона нахмурила брови в ответ на его вспышку гнева. — Что? Регулус поднял глаза к небу в попытке укротить эмоции, прежде чем снова посмотрел на Гермиону. — Мы говорим об ограблении Гринготтса, Петтигрю, — напомнил он. — Ещё никому не удавалось добиться успеха в этом деле. Конечно, твой план кажется правдоподобным, но что, если всё пойдёт не так? У тебя есть какой-нибудь план Б? — Да, — невозмутимо ответила она. — Всегда можно воспользоваться драконом. Блэк в ужасе уставился на неё. — Ты даже не знаешь, настоящий ли он внутри! — Воскликнул он. — Да, настоящий. Я видела его раньше. — Возразила она. — Ты уже видела его… — Мы должны поторопиться, — перебила она слизеринца, демонстративно игнорируя его шокированное состояние. — У нас не так много времени, чтобы всё провернуть, если хочешь знать. Я бы предпочла не делать больше ни глотка этого мерзкого зелья только для того, чтобы получить этот чёртов крестраж. Гермиона расправила плечи и вздёрнула подбородок, обратив к Регулусу надменный взгляд, словно тот был грязью под её ногами. — Так ведёт себя твоя кузина? — спросила когтевранка. — Ну, стерву изображать тебе даже не придётся, — пробормотал Регулус. Гермиона в отместку шлёпнула его по руке. — Эй, и жестокость тоже! Вот это наша Белла, все в порядке. — Когда Гермиона потянулась, чтобы ещё раз шлёпнуть его, Регулус вздохнул. — Белла обычно ненавидит разговаривать с теми, кого считает ниже себя. Гоблины определенно попадают в эту категорию. Просто… просто недовольно смотри вокруг и на них сверху вниз, веди себя как идеальная чистокровная светская львица, которой, собственно, ты и являешься. В основном я буду говорить сам — думаю, тогда все будет нормально. — Прекрасно, — протянула Гермиона. — Пошли уже отсюда.~~~
У входа в банк Гринготтс на страже стояли два волшебника. Гермиона тайком вытащила палочку и тихонько кашлянула «Конфундус», достаточно сильный, чтобы они потеряли ориентацию и пропустили её. Регулус удивлённо посмотрел на неё, когда Гермиона сняла заклятие. В глаза волшебников вернулась осмысленность, и они часто заморгали, обратив внимание на Регулуса. — А, мистер Блэк, вы вернулись к нам так скоро? — спросил один из волшебников с добродушной улыбкой. — Нет времени на любезности, — надменно отрезала Гермиона. Регулус приподнял бровь, его глаза светились безмолвным весельем. Гермиона видела, что его очень забавляет её игра в высокомерную сумасшедшую кузину. Волшебник, который приветствовал Регулуса, смутился и, торопливо извинившись, провел проявляющим артефактом вдоль всего тела Блэка. Когда их больше не задерживали, Регулус склонился к переодетой Гермионе и прошептал: — На мгновение мне показалось, что я действительно со своей стервозной кузиной. — Замолчи, — прошипела она, отстраняя его и, расправив плечи, гордо зашагала вперёд по мраморному полу Гринготтса с видом, будто это место принадлежит ей. Краем глаза она заметила, что Регулус сдерживает довольную ухмылку. Слизеринец немного опередил её, оставив Гермиону чуть позади, шел с таким же приподнятым подбородком и излучая ауру безразличия. Гермиону смутила легкость, с которой он надел свою маску. Но опять же, как человек, который активно способствовал гибели Волдеморта, в то же время притворяясь верным последователем темного волшебника, Регулусу пришлось очень быстро преуспеть в искусстве притворства. По мере приближения к назначенному гоблину, ответственного за управление сейфами священных двадцати восьми, шаги Гермионы замедлились, и она подавила вздох. Девушка не была готова увидеть Крюкохвата, сидящего за красивым столом из красного дерева. Хотя гоблин выглядел на несколько лет моложе, его черты были безошибочно похожи на гоблина, который помогал Золотому трио во время их ограбления в 1998 году. — Мистер Блэк, — отозвался Крюкохват, и в его широко раскрытых темных глазах промелькнуло удивление. — Не ожидал увидеть вас так скоро. — Я не собираюсь сегодня посещать семейное хранилище, — протянул Регулус. — Моя кузина желает получить кое-что из хранилище Лестрейнджей и изволила пригласить составить ей компанию. Глаза Крюкохвата остановились на Гермионе, и переодетая ведьма подняла голову ещё выше, не отводя взгляда. — Госпожа Лестрейндж, — приветствовал её гоблин. — Это займёт некоторое время. Гермиона лишь приподняла бровь, услышав его заявление, но тем не менее едва заметно кивнула. — Я хочу посетить хранилище рода, — процедила она. — Несомненно, — согласился гоблин. — Но для начала мне нужно ваше удостоверение личности, госпожа. Девушка натянуто улыбнулась и махнула рукой на Регулуса. Блэк сразу же понял её жест и просьбу о помощи, и направился к Крюкохвату. Когда он наклонился к столу, в его переливающихся глазах появился угрожающий блеск. — Надеюсь, вы не собираетесь снова приводить в действие эту проклятую штуку? — прошипел он. Лицо Крюкохвата помрачнело. — Как я уже говорил вам в прошлый раз, мистер Блэк, необходимость активизировать «гибель воров» возникает, если у нас возникает подозрение в деятельности клиента — и это может предотвратить потенциальное воровство, — выдавил он, мельком взглянув на раздражённого чистокровного наследника. — А, так вы все ещё подозреваете меня в воровстве? Из собственного семейного хранилища? — оскорбился Регулус. Вспыхнувший гнев в его глазах предрекал бурю. Крюкохват выглядел слегка напуганным внезапной вспышкой эмоций Блэка. Гермиона наблюдала за происходящим, слегка забавляясь, зная, что хотя гоблины были высокомерными существами — обычно они считали волшебников и ведьм идиотами, позволившими другому виду защищать их драгоценные сокровища — те прекрасно осведомлены о печально известном Блэковском характере. — Я не это имел в виду, мистер Блэк. — проронил гоблин. На лице Регулуса расцвела опасная ухмылка. — Моя мать благодарит вас за то, что вы помогли мне в прошлый раз снять тысячу галлеонов для покупки её подарка, — продолжал он, как ни в чём не бывало. — Представьте, что бы она сделала, если бы обнаружила, что к её чистокровному наследнику неуважительно относится гоблины-служащие Гринготтса. Мы жертвуем изрядное количество галлеонов, чтобы поддерживать это место в рабочем состоянии, не так ли? Крюкохват побледнел от подобного намёка, и скривился. — Почему они заставляют нас ждать, Реджи*? — воскликнула Гермиона, презрительно скривив губы. — Ради Мерлина, мы священные двадцать восемь! — Хм, дорогая кузина, я думаю, нам придётся послать наши извинения твоему мужу, — протянул Регул, не сводя глаз с испуганного гоблина. — Я слышал, что Рудольфус в последнее время заскучал в ближнем круге. Он будет очень разочарован, если мы сегодня не достанем его чашу из сейфа. — Очень разочарован, — эхом отозвалась девушка, тоже начав сверлить своими серебристыми глазами гоблина. Теперь служащий выглядел глубоко раздосадованным, он испустил громкий вздох и спрыгнул со стула. — Следуйте за мной. — сухо проронил он. Гермиона обменялась с Регулусом торжествующими взглядами, прежде чем шагнуть следом за гоблином. Крюкохват провёл их по узкому коридору, вдоль которого тускло горели факелы. В конце коридора виднелись внушительные кованые ворота, охраняемые ещё одним волшебником. — Мне нужны «звякалки», будьте добры, — властно приказал маленький гоблин. Волшебник мельком взглянул на Регулуса с Гермионой, прежде чем вытащить на свет маленький металлический инструмент и передать его Крюкохвату. — Раньше вы этим не пользовались. — заметил Регулус. — Семейные сейфы Блэков не охраняются драконами, — бесстрастно пояснил гоблин, когда волшебник-охранник открыл ворота и впустил их внутрь. — Хранилище Лестрейнджей, однако, находится под охраной украинского железнобрюха для дополнительной безопасности. — Что ж, это удобно, — сухо прокомментировал наследник Блэк, сердито взглянув на Гермиону, которая торжествующе улыбалась. — Интересно, почему мои предки никогда не задумывались о том, чтобы поставить чертова дракона охранять свои полные до краёв хранилища? Крюкохват проигнорировал слова Регулуса и взмахнул палочкой. С лёгким щелчком в поле зрения появилась тележка. Гермиона побледнела, вспомнив неприятное путешествие, которое они проделали, чтобы добраться до хранилища Лестрейнджей в прошлый раз. — Ненавижу эти дурацкие поездки, — пробормотал Регулус, помогая Гермионе устроиться в тележке, прежде чем опуститься рядом с ней. Гоблин сидел впереди и управлял передним колесом. Ещё раз взмахнув палочкой, они поехали вперёд. Девушка мгновенно ухватилась за предплечье Регулуса, держась изо всех сил, пока тележка пролетала через множество петляющих изгибов и поворотов. Крюкохват выглядел так, будто уже привык к этому, и Гермиона удивилась, как он может спокойно сидеть, когда их на большой скорости мотыляет в разные стороны из-за поворотов влево и вправо, чуть не опрокидывая их тележку каждый раз. Гермиона боялась взглянуть вниз, зная, что высота будет огромной и её парализует иррациональным страхом. Девушка все ещё боялась высоты, несмотря на то, что переродилась в Гермиону Петтигрю, и никакие уговоры Питера прокатиться с ним на метле не могли развеять её фобию. Вместо этого она не отрывала взгляд от Регулуса, который выглядел лучше её. Возможно, именно его квиддичные навыки позволяли ему чувствовать себя спокойнее, но Гермиона заметила, что он тоже выглядел бледнее обычного. У неё перехватило дыхание, когда она заметила место, где, если она всё правильно помнит, срабатывает «гибель воров». К её величайшему облегчению, никакой бурлящий водопад не обрушился на них с потолка, и Гермиона только украдкой вздохнула, когда их тележка беспрепятственно миновала место проверки. Регулус посмотрел на Гермиону дикими глазами, не веря, что её план действительно сработал, но Гермиона крепче сжала его руку, безмолвно намекая, что пока ещё рано радоваться. Наконец, через несколько мучительных минут тележка затормозила. Гермиона швырнуло к Регулусу и прижало к его спине. Блэк-младший мрачно уставился на Крюкохвата, который, снова не обращая на них внимания, спрыгнул с повозки и принялся трясти «звякалками». Регулус не смог сдержать вздоха, когда увидел украинского железнобрюха, охраняющего несколько подвалов за собой. Дракон всё также был полуслеп и прикован большими толстыми магическими цепями, жалко съёжившись, когда гоблин зазвенел металлическим инструментом в воздухе. Гермиона почувствовала тошноту от жестокости, с которой обращались с драконом, и снова испытала искушение освободить его. — «Нет, нет, сосредоточься, Гермиона» — мысленно сказала она себе, усилием воли отводя взгляд от наполненных страдаем золотистых глаз дракона и вместо этого сосредоточившись на волосатой голове гоблина. Освобождение дракона не входило в их планы. Воздух в этом месте был теплее, так как дракон испускал горячие клубы воздуха, продолжая уклоняться от «звякалок». Вскоре входы в подвалы были свободны для них. Крюкохват провёл небольшую группу внутрь и остановился перед внушительной металлической дверью. Он вытащил из кармана маленький ключ и вставил его в замочную скважину. Дверь с громким скрипом отворилась, и гоблин впустил их внутрь, продолжая яростно трясти инструментом, отпугивающим дракона. — Будь осторожен и ничего не трогай, Реджи, — сухо протянула Гермиона. — Мы же не хотим, чтобы драгоценный наследник рода сгинул под нашими драгоценными сокровищами, не так ли? — Помолчи, Белла. — Неслышно прошипел Регулус. Брюнетка ухмыльнулась и побрела между грудами золота и драгоценностей, стараясь не прикасаться ни к каким сокровищам, чтобы не спровоцировать проклятие копирования «Геминио». Регулус отступил назад и встал рядом с Крюкохватом, напряженно наблюдая за Гермионой вместо того, чтобы следовать за ней. Сердце Гермионы бешено колотилось в грудной клетке, и она была благодарна громкому шуму отпугивателя дракона, заглушающего сердцебиение. Наконец девушка оказалась в глубине хранилища Лестрейнджей, все ещё переодетая Беллатрикс Лестрейндж. Гермиона боялась, что если она будет слишком самоуверенной и излишне торопливой, то случится нечто плохое. Перешагивая и огибая различные сверкающие артефакты, глаза Гермионы наконец остановились на блестящей чаше Пенелопы Пуффендуй. Как и в воспоминаниях, она располагалась на возвышении и слишком далеко, чтобы добраться до неё без помощи лестницы или магии. Гермиона закатила глаза от предсказуемости Беллатрикс. Её безграничное почтение Волдеморта сыграла с последовательницей злую шутку, потому что идентифицировать чашу Пуффендуй было лёгкой задачей. Волшебница выставила её отдельно от других золотых и драгоценных артефактов Лестрейнджей — в конце концов, для Беллы чаша была самой ценной среди сокровищ во всем этом хранилище. Петтигрю заметила лестницу, прислонённую к металлической стене. По мановению её волшебной палочки лестница скользнула вперёд, остановившись прямо под местом расположения крестража. Гермиона сделала глубокий, судорожный вдох и начала решительно подниматься по ступенькам, сосредоточившись на чаше, чтобы случайно не опустить взгляд вниз и не спровоцировать свою боязнь высоты ещё раз. Как только чаша оказалась в пределах досягаемости, Гермиона достала носовой платок, чтобы завернуть крестраж. Она выудила из кармана небольшой мешочек с наложенными на нем чарами незримого расширения пространства, и сунула чашу Пуффендуй внутрь. Затем вытащила точную копию и положила её на бархатную подушку вместо оригинала. Спуск вниз был более чем поспешным, кровь шумела в ушах теперь, когда крестраж был в её распоряжении. Глаза Регулуса заблестели от предвкушения, когда Гермиона наконец добралась до выхода. На его вопросительный взгляд когтевранка едва заметно кивнула, подтверждая, что чаша надёжно спрятана. Широкая улыбка во весь рот озарила лицо Регулуса, что было совсем нехарактерно для него, но он тут же спохватился и прикусил нижнюю губу. Он незаметно указал на её глаза, выразительно моргнув. Гермиона мрачно кивнула, уже чувствуя, что действие зелья начинает заканчиваться. — Мы можем уходить, — холодный властным тоном кинула Гермиона Крюкохвату. Гоблин взглянул на неё и решительно кивнул. По его виду было непонятно, заметил ли он изменения в её внешности, пока вёл их мимо дракона до тележки. Адреналин бурлил в крови Гермионы на протяжении всего обратного пути, благодаря чему ей удалось не обращать внимания на резкие повороты. В момент, когда они выбрались из тележки и снова оказались в узком коридоре, глаза Регулуса расширились от ужаса. Гермиона мельком взглянула в одно из грязных окон коридора и заметила в отражении, что её глаза вновь стали полностью сапфирово-синими, а в черных волосах Беллы начали проявляться коричневые пряди. — Живее! — рыкнул Регулус, мрачно глядя на Крюкохвата. Гоблин свирепо посмотрел в ответ, но тем не менее подчинился, их темп ускорился, и вот их компания наконец-то вернулись в ярко освящённый холл. — Благодарю за помощь сегодня. — Холодно протянул Регулус, когда Гермиона отвернулась, скрывая свои синие глаза. — Я сообщу родителям о твоей эффективности, Крюкохват. Гоблин удивился похвале Регулуса, но тут же гордо выпятил грудь и откинулся на высокую спинку стула. — К вашим услугам, мистер Блэк. — У меня разболелась голова от всех этих поворотов. — Пожаловалась Гермиона, все ещё крепко зажмурившись, когда повернулась к Регулусу. Она подняла руку и помассировала виски, завершая свою игру. — Отлично, можем отправляться. — Кивнул Блэк, придерживая её за локоть и поспешно вытаскивая из Гринготтса. С каждым шагом он все крепче сжимал её руку, краем глаза отмечая, что черные волосы девушки стали почти каштановыми. Гермиона затаила дыхание, когда они миновали последнее препятствие — двух волшебников у входной двери. Гермиона заметила, как они нахмурились в замешательстве, недоумевая, что было не так с внешностью Беллатрикс Лестрейндж. — Конфундус. — Прошипел Регулус, поразив заклинанием обоих охранников. Их глаза расфокусировались, они быстро заморгали, не обращая внимания на вышедших из парадных дверей самого охраняемого банка Гермиону и Регулусу. Регулус уже бежал, все ещё крепко держась за локоть Гермионы, и остановился лишь, когда они достигли пустого закаулка позади «Флориша и Блоттса». Слизеринец плюхнулся прямо на грязную землю и разразился нервным смехом, его широко распахнутые серые глаза лихорадочно блестели. — Мерлин, я думал, что мы умрём! Гермиона, которая уже полностью превратилась обратно в саму себя, опустилась на землю перед Регулусом и подхватила его смех своим. — Мы правда сделали это, — недоверчиво выдохнула она. Не было ни «гибели воров», ни побега верхом на травмированном драконе. Гермиона не могла поверить, что её план действительно сработал. Она обняла Регулуса и крепко прижалась к его груди. Волшебник замер в её объятиях, глядя на неё сверху вниз, непривычный к таким проявлениям благодарности. — Это всё благодаря тебе, — прошептала она, и её глаза заблестели от непролитых слез облегчения. — Если бы не ты, я, возможно, не смогла бы получить Чашу Пуффендуй. Регулус медленно расслабился, чуть покраснев от её слов. — Брось, Петтигрю, это всё же был твой план, — заметил он, широко улыбнувшись. — Я всего лишь следовал твоим указаниям. Гермиона смущённо шмыгнула носом и смахнула капризные слезы. — Да, черт возьми, мы правда сделали это, — повторила она ещё раз, глупо хихикнув. Она отстранилась от Регулуса и прижала руку к груди. — Моё сердце билось так громко, что я боялась, как бы Крюкохват его не услышал. — Что ж, теперь у нас есть Чаша, — ухмыльнулся Регулус. — И что дальше? — Осталось всего три. — Она облегчённо улыбнулась.***
21 июля 1978 года Гермиона, извинившись и войдя в спальню, с удивлением обнаружила Меркурия, поджидающего её за окном. Она впустила большую сову внутрь, и птица элегантно приземлилась на её деревянный стол. Девушка ловко отвязала пергамент от лапки. Гермиона схватила совиное угощение и протянула Меркурию, одновременно разворачивая послание. Что из Ты-знаешь-чего мы должны найти в следующий раз? Р. А. Б. Гермиона закатила глаза. Она ведь специально сказала Регулусу, что им нужно немного отдохнуть после такой изматывающей миссии. Недовольная его поспешностью, она схватила чистый кусочек пергамента и написала ответ. Думаю, что в следующий раз можно раздобыть дневник. Надеюсь, ты тесно общаешься с Малфоями? Г. П.~~~
Почему я вообще удивляюсь, что в этом замешаны Малфои? Их семья целует сама-знаешь-кого в задницу с незапамятных времён. Да, я хорошо знаком с Малфоями. Моя другая Кузина, Цисса, на самом деле очень любит меня. По иронии судьбы, вернуть дневник будет легче, чем Чашу, но придётся немного выждать. Я не могу просто так нагрянуть в поместье Малфоев без какого-либо приличного повода. Но на Рождество в их поместье будет бал. Тебе даже не нужно вмешиваться. Я практически вырос, бегая по этому поместью. Я уже имею догадки, где они могут хранить дневник. Р. А. Б. Гермиона вздохнула и скомкала последнее письмо Регулуса. Она знала, что им необходимо отдохнуть, но также Гермиона была раздосадована тем, что придётся ждать до Рождества лишь для того, чтобы добыть следующий крестраж. С другой стороны, Регулус сказал, что ей не придётся вмешиваться, и это было облегчением. Хоть она и выдала себя за ту самую женщину, что пытала Гермиону Грейнджер, её все ещё тошнило при мысли о том, чтобы пойти в место, где всё это случилось. Она быстро черкнула ответ, соглашаясь с его словами, и отослала Меркурия обратно к хозяину. Укладываясь обратно в постель, Гермиона с опаской посмотрела на свой чемодан. Зная, что внутри уже находились два крестража, она чувствовала себя очень неуютно. Гермиона раздумывала, пора ли её вовлекать в это дело Дамблдора. С одной стороны, директор наверняка знает, как уничтожить крестражи. С его магическим мастерством, не было никаких сомнений, что он сможет призвать Адское пламя, чтобы уничтожить все вместилища души. Тем не менее, она все ещё не простила Дамблдора за то, что он скрыл много жизненно необходимой информации от неё и Гарри, которая требовалась для свержения Волдеморта. Если бы он не говорил загадками в течение многих лет, заставляя их выяснять все самостоятельно, тогда, возможно, Гарри и Гермионе не пришлось бы прибегать к варке сомнительного зелья, которое позволило бы сбежать прочь от всего творящегося ужаса. Также у неё было подозрение, что Дамблдор запретит ей принимать активное участие в добыче всех крестражей. Конечно, она понимала, насколько безрассудна, подвергая себя и Регулуса постоянной опасности, но Гермиона хотела лично убедиться, что все крестражи действительно собраны. Так что нет, возможно, ещё не пришло время сообщать обо всём Дамблдору. Когда накатила усталость и сопротивляться сну больше не было сил, Гермиона поклялась себе, что как только всё станет слишком опасным и трудным, она расскажет Дамблдору.