***
1 января 1979 года — Питер ещё не вернулся домой? — спросила Аня, опускаясь на диван рядом с Гермионой в их гостиной. — Боюсь, еще нет, мам, — ответила шатенка. Она невольно улыбнулась, заметив появившееся на лице Ани беспокойство. — С ним всё будет в порядке. Питер говорил, что Муди стал гораздо требовательнее после того, как новеньких стажеров стали отправлять на различные полевые миссии. Мама вздохнула. — Иногда я размышляю, не ошиблась ли, поддержав его в желании стать аврором, — негромко произнесла женщина. — То, что сейчас творится в волшебном мире… ну… — она не договорила и с тревогой посмотрела в телевизор, на этот раз показывающий новости об участившихся нападениях в маггловском мире. Гермиона подавила дрожь и сжала руку матери в успокаивающем жесте. — Питер способен о себе позаботится, — заверила она. — К тому же, это была его мечта с самого детства. Я уверена, что он пропустил бы мимо ушей все твои аргументы, почему так опасно быть аврором. — Ты права, — Аня тихо, грустно рассмеялась. — А ведь Питер всегда прислушивался к моим советам. Интересно, когда он стал таким упрямым? — Это всё кровь Селвинов, мам, — пошутила Гермиона. Мама тепло улыбнулась ей. — Определенно, виновата кровь Селвинов, — подтвердила она с преувеличенным вздохом. — Только я могла привести на свет двух самых упрямых во всём мире детей. — Но я же всегда тебя слушаюсь! — возмутилась девушка. — Умоляю тебя, милая. Все мои просьбы перестать тратить лето на учёбу постоянно остаются без внимания. — Гермиона виновато улыбнулась, отчего Аня снова рассмеялась. — Всё в порядке, дорогая. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Гермиона ласково улыбнулась, когда Аня нежно поцеловала её в кудрявую макушку. — Ну что ж, пожалуй, на сегодня хватит, — объявила мать, и на её лице снова расцвела грустная улыбка. — Похоже, это первый Новый год, который мы встретили не всей семьёй. Мои дети взрослеют так быстро. Уверена, скоро вы оба обручитесь со своими вторыми половинками и оставите свою бедную маму в одиночестве. — Ты же знаешь, что этого не случится, — возразила Гермиона. — Мама, мы с Питером очень любим тебя. Аня мило рассмеялась и обняла дочь напоследок. Когда Аня удалилась в свою комнату, Гермиона удобно растянулась на диване и стала переключать каналы на телевизоре. Несмотря на услышанные тревожные новости, она думала о том, как неплохо притворилась, что в мире не так уж опасно. Она провела в гостиной на диване ещё несколько часов в надежде увидеть вернувшегося домой Питера. Но, досмотрев очередной дурацкий рождественский фильм, Гермиона решила, что с неё хватит. Проверив исправность наведённых Аней на их дом защитные чары, девушка решила вернуться к себе в комнату. Начав перебирать пергаменты на столе перед единственной зажженной лампой, шатенка замерла. Что-то было не так. Кто-то был здесь прямо сейчас, в её комнате, сверлил взглядом её затылок. От этого по коже пробежали мурашки, а волосы на голове вставали дыбом. Гермиона незаметно выдернула палочку из заднего кармана джинсов и развернулась так быстро, как только могла, одновременно бросая «Экспеллиармус» в сторону незваного гостя. Но вместо вражеской палочки, что должна была прилететь ей в руку, заклинание дало обратный эффект и выбило её собственную палочку. В ушах зазвенело, и Гермиона за секунды мысленно прикинула план побега. Но прежде чем она успела что-либо сделать, прозвучал громкий щелчок и её ослепило светом всех включившихся лампочек в комнате. Она не сдержала сдавленного вскрика, натолкнувшись на взгляд пары немигающих глаз размером с теннисный мяч. — Как ты… — слова застряли в горле, как только она узнала домового эльфа, стоящего перед ней. Выглядел он моложе и немного более адекватным, но это определенно был тот самый домовой эльф Блэков, который проклинал Золотое трио, когда они появлялись на площади Гриммо во время бегства от Волдеморта. — Кричер? Эльф, с ещё более округлившимися глазами, горделиво расправил плечи. — Мастер Регулус отослал Кричера к мисс, — скрипучим голосом произнес он. — Мастер Регулус сказал, что мисс — его друг. — Регулус? — эхом отозвалась Гермиона. — Зачем он послал тебя ко мне? Кричер щёлкнул пальцами. У ног девушки появилась маленькая, богато украшенная черная резная шкатулка. — Мастер Регулус велел Кричеру принести это мисс, — продолжил эльф. — Мастер Регулус сказал, что мисс знает, что с этим делать. На крышке шкатулки лежал сложенный пергамент. Гермиона подняла и вскрыла письмо, затем вчиталась в написанные рукой слизеринца строки. «Здесь хранится дневник. Я применил все известные мне защитные чары, но уверен, что ты захочешь применить что-то более сложное поверх имеющегося. Отослал с Кричером, потому что отправлять с совой было бы слишком опасно для тебя. Р. А. Б.» Сердцебиение участилось, когда она опасливо взглянула на шкатулку у ног. — Спасибо, — признательно кивнула она домовому эльфу, который все ещё с любопытством разглядывал её. — Кричер сейчас уйдёт, мисс, — предупредительно сказал он на прощание. — Подожди! Кричер замер в пол оборота и вопросительно взглянул на Гермиону. — Неужели Волдеморт… — она вздрогнула, когда эльф яростно зашипел с исказившей его лицо гримасой из смеси неприкрытого страха и гнева. — Он уже забирал тебя у твоего хозяина, Кричер? — Тёмный Лорд хочет забрать Кричера сегодня вечером, мисс, — с подозрением ответило существо. — Откуда мисс знает о желаниях Тёмного Лорда? Гермиона нервно сглотнула. — Неважно, — замялась она. — Я просто… будь осторожен, Кричер, хорошо? Эльф выглядел искренне удивлённым её предупреждением. Не говоря ни слова, он кивнул головой и щёлкнул пальцами ещё раз, на этот раз полностью исчезая из её комнаты. Как только Кричер ушёл, Гермиона настороженно посмотрела на зачарованную шкатулку. И хотя она доверяла Регулусу, ей все же хотелось убедиться, что в шкатулке находится именно дневник Реддла. Когда она распутала защиту Регулуса и открыла временное хранилище крестража, удушающие эманации тёмной магии расплескались по всей её комнату. Девушка тяжело сглотнула и присмотрелась к жуткой черной книжице, припомнив, как заключенный внутри осколок души однажды чуть не убил Джинни Уизли. Не желая больше чувствовать на себе давление тёмной магии, Гермиона плотно закрыла крышку и стала накладывать привычные, сложные защитные чары на шкатулку. Затем спрятала её в потайном отделении своего чемодана вместе с диадемой и чашей. Осознал, что теперь у неё уже есть целых три крестража, Гермиона ощутила прилив воодушевления. Если верить словам Кричера, то выходило, что она с Регулусом совсем скоро достанут и медальон Слизерина. Сон отошел на задний план, Гермиона села на край кровати и стала ждать.***
3 января 1979 года «Кричер вернулся ночью. Он был… ему было очень паршиво. Не могу даже представить, что Волдеморт сотворил с ним. Я пытался узнать подробности, но Кричер всё время заливается слезами. Он смог сказать мне лишь о пещере и жажде — неутолимой жажде. Что мне делать дальше? Р. А. Б.» С дрожащими руками, Гермиона снова и снова перечитывала записку от Регулуса. Хотя она ожидала этого уже несколько дней, но когда всё наконец-то произошло, пришла в ужас. Гермиона в прошлом так и не узнала, что произошло в пещере с Гарри и Дамблдором. Она слышала лишь про проклятое озеро с инфери, и это было единственное, о чём смог внятно рассказать потрясенный Гарри. Похищать этот крестраж Гермиона боялась больше всего, ведь если даже Дамблдор выбрался из того места пострадавшим, то как два семнадцатилетних подростка смогут уйти невредимыми? Гермиона никак не могла отделаться от ощущения, что в пещере случится нечто плохое. В голове у неё снова и снова звучал какой-то противный голос, повторявший, что всё это дурацкая затея. Возможно, наконец-то пришло время рассказать всё Дамблдору о крестражах, о Гермионе Грейнджер, обо всём? Но был ещё и другой голос, подозрительно напоминающий голос Гарри, который сомневался, что признаваться прямо сейчас Дамблдору — тоже плохая идея. Директор мог запретить ей охотиться на крестражи, а Гермиона не могла с этим смириться. Она хотела лично собрать их все, своими глазами увидеть осколки Волдеморта вместе — и уничтожить их один за другим, наслаждаясь мыслью, что,наконец-то, чертов сукин сын снова смертен. Гермиона сделала глубокий, судорожно вздохнула, затем взяла со стола чистый лист пергамента и перо. «Прикажи Кричеру продублировать медальон. Сегодня ночью мы отправимся в пещеру. Твой домашний эльф проведёт нас туда. Готовься. Г. П.» — Ириска, — позвала девушка. Симпатичная рыжевато-коричневая сова вспорхнула на стол Гермионы и приглашающе вытянула лапку. — Отнеси это Регулусу Блэку. Ириска терпеливо подождала, пока её хозяйка прикрепит пергамент. Гермиона погладила её встопорщенные пёрышки, и лишь затем птица расправила крылья и вылетела из окна. — Гермиона, милая? — позвала её мама из-за двери. — Мам? — откликнулась девушка, поднимаясь со стула. Аня открыла дверь и вошла внутрь. — Снова учишься, любовь моя? — поддразнила женщина, и её подкрашенные губы растянулись в лёгкой улыбке. Гермиона изобразила на лице лукавую улыбку. — Ты же меня знаешь, мама, — ответила она. И замолчала, часто заморгав, глядя на простое черное, маггловское платье, которое было на её матери. — Куда-то собираешься? — У нас в мэрии новогодняя вечеринка, — объяснила Аня, разглаживая невидимые складки на своей пышной юбке. — Я уже приготовила ужин и поставила в холодильник. Ты можешь разогреть его в микроволновке, если проголодаешься. Эта вечеринка скорее всего затянуться, так что я вряд ли вернусь раньше ужина. — Ладно, — Гермиона прикусила нижнюю губу, одолеваемая страхом за то, что собирается в тайне от всех проникнуть в загадочную пещеру с Регулусом и выкрасть медальон Слизерина. Гермиона быстро сократила расстояние между собой и женщиной, которую она безгранично любила, и заключила Аню в объятья. — Я люблю тебя, мама. Аня тихо засмеялась и похлопала дочь по спине. — Я тоже люблю тебя, дорогая, — сказала женщина, с нежностью потрепав её волосы. — Кстати, я приготовила с запасом на случай, если Питер соизволит вернуться домой. Скажи ему, что он должен сначала поесть, а уже потом ложиться спать, хорошо? — Хорошо, — эхом отозвалась Гермиона, полностью отстраняясь от Ани. — Повеселись там. Мама тепло улыбнулась ей на прощание. Гермиона взглянула на настенные часы и отметила, что сейчас только три часа дня. Она надеялась, что Регулус скоро свяжется с ней, и они смогут украсть крестраж сегодня вечером. Если они протянут ещё несколько дней, Гермиона боялась, что такой удачной возможности больше не представится. В попытке отвлечься, оставшееся время она потратила на подготовку к урокам в следующем семестре. Но сосредоточиться не получалось, глаза скользили по расплывающимся словам, а мозг отказывался воспринимать информацию. К пяти часам дня Гермиона сдалась и попыталась вздремнуть. Если они отправятся сегодня вечером на смертельно опасное задание, то она должна как можно больше отдохнуть. Как и следовало ожидать, сон был коротким. Гермионе удалось соскользнуть в своеобразный транс, но снились ей Тёмные Метки и вспышки смертельных заклятий, инфери, выползающие из воды и хватающие её за ноги и руки, тянущие её все глубже в черную воду, пока она не задохнулась. Гермиона мгновенно подскочила, заслышав настойчивый стук в окно. Бросив быстрый взгляд на настенные часы, она поняла, что отключилась почти час. Снаружи уже садилось солнце, окрашивая небо в различные оттенки красного, оранжевого и жёлтого. Меркурий недовольно ухнул, когда Гермиона наконец встала с кровати и впустила его. Сонливость мгновенно оставила девушку и она отвязала пергамент от лапки птицы. Вместо того чтобы улететь, Меркурий устроился на её деревянном столе, ожидая ответа. «Кричер создал копию медальона. Встретимся в «Дырявом котле» в девять. Я бы хотел сделать это пораньше, но из этого дома сложно улизнуть, особенно, если ты живёшь с ведьмой-параноиком. Не опаздывай. Р. А. Б.» Гермиона глубоко вздохнула и написала ответ. Она привязала записку к лапке Меркурия и потом долго смотрела вслед большой черной сове, пока та не превратилась в точку на горизонте. Хотя в запасе было ещё несколько часов, Гермиона машинально скинула домашнюю одежду и надела удобные джинсы и толстый шерстяной джемпер бирюзового цвета. «Еда», — напомнила она себе. — «Мне нужно поесть». Она вышла из спальни и вытащила из холодильника приготовленную Аней еду. Выставив таймер на микроволновке, Гермиона начала взволнованно расхаживать по кухне, топчась по коврику веселенькой расцветки на полу. В голове то и дело возникали разные сценарии того, что могло пойти не так, и она пыталась смоделировать события и понять, как лучше действовать. Первостепенная задача — выжить, добывая крестраж. Когда-то в прошлой жизни Регулус отправился в пещеру и не смог вырваться назад, утянутый инфери на черное дно проклятого озера. А зная такие подробности, Гермиона была уверена, что не допустит подобной смерти Регулуса. Очнуться от тревожных мыслей она смогла лишь уловив запах подгоревшей еды. — Мордред, — буркнула девушка, распахнув дверцу микроволновки, из которой тут же повалил дым, заставив Гермиону сдавленно закашляться. Она вытащила палочку и рассеяла образовавшуюся на кухне мутную вонючую завесу, и тогда её взгляду предстала подгоревшая лазанья. Гермиона отлевитировала свой ужин из микроволновки на кухонный стол и вздохнула. В принципе, если отделить обгоревшие кусочки, пригодной для пищи еды останется ещё прилично. — Я ведь даже не голодна, — проворчала она себе под нос, скорее её даже подташнивало из-за шаливших нервов. Но долгие годы совместного бегства с Гарри заставили её осознать важность плотного перекуса перед выполнением важной задачи. Независимо от того, насколько отвратительно она себя чувствовала, нужно просто запихнуть несколько кусков пищи в рот и запастись энергией, которая определенно ещё понадобится. Усевшись на стул, Гермиона рассеяно уставилась на лазанью, переживая очередной приступ подкатившей к горлу тошноты.~~~
— Па-а-арни, кажется, я сейчас сдохну, — Сириус застонал, с трудом переставляя ноги и закинув руки на плечи Питера и Джеймса, буквально повиснув на них, и вместе с друзьями покинул тесный министерский лифт. — Отцепись от меня, Бродяга, — вяло возмутился Джеймс, хотя у самого уже закрывались глаза от усталости. Потрепанный Блэк вздохнул и отстранился от друга, вместо этого полностью навалившись на Питера, обхватив его и второй рукой. — Перенесёшь меня домой, Хвост? — жалобно протянул Сириус, кидая на Петтигрю заискивающий взгляд. Питер скривился и попытался отцепить от себя парня. — Почему ты не просишь Джеймса перенести себя, раз уж вы живете под одной крышей? — запротивился он. Всё тело болело и стало неповоротливым, а мышцы словно налились свинцом. Болел даже мозг. Питер уже вовсю представлял свою мягкую, очень мягкую постель, с воздушными подушками и тёплым одеялом. Желудок напомнил о себе урчанием, требуя еды, но спать хотелось не в сравнении сильнее. — Не хотите сначала поужинать, ребята? — спросил Джеймс, а затем зевнул невероятно, просто не по человечески широко. Питер тряхнул головой и попытался вспомнить, когда вообще в последний раз спал — а то уже мерещиться начало всякое. — Я пас, — вздохнул он. — Пожалуй, я всё же лучше сразу пойду к себе. — Гермиона дома? — Ага. — Можно мне пойти с тобой? — Нет. — Ну же, Хвост, я слишком устал, чтобы сотворить что-то непотребное с твоей сестрой, — запричитал Джеймс, вцепившись в плечо Питера и принялся трясти друга изо всех оставшихся сил. — Прошло уже целых несколько дней с тех пор, как мы виделись с Усатиком, я так скучаю по ней. Сириус вцепился в другую руку Питера. — Можно мне тоже пойти? — радостно воскликнул он. — Я тоже соскучился по Гермионе. — Мерлин, нет, — ужаснулся Питер, и со смехом вывернулся из чужих рук. — На себя взгляните, болваны. Вы едва можете стоять прямо! Просто отправляйтесь домой и проспите остаток дня. Вот тебя… — он пригвоздил Джеймса недовольным взглядом. — Я до сих пор не простил тебя за то, что ты пригласил нас на рождественский ужин, умолчав об его истинном значении. Пристыженный Джеймс чуть покраснел. — Повторюсь, я не знал, что мои родители задумали этот ужин, чтобы обсудить помолвку, — выдавил он, бросив взгляд на посмеивающегося над ним Сириуса. — Я просто признался им, Годрик Милостивый, что я чувствую на самом деле к ней… — Джеймс замолчал, покраснев ещё сильнее. — Эти традиции чистокровных — такая ерунда, на самом деле. Без понятия, почему наше общество вообще продолжает придерживаться всех этих правил. — Он взъерошил волосы и скорчил гримасу. — В любом случае, наша с Гермионой помолвка вполне может быть… — Поттер замолчал с мечтательным взглядом, смотрящим в никуда. — Она даже ещё не закончила школу! — возмущенно воскликнул Питер. — Даже думать не смей, Сохатый. Джеймс закатил глаза. — Да забей, всё ж в порядке, — раздражённо отмахнулся он. — Хвост не хочет, чтобы его сестра вышла замуж первой, малыш Джейми, — лающе рассмеялся Сириус, успокаивающе похлопывая Джеймса по плечу. — Он хочет сначала жениться на Мэри, прежде чем отдаст тебе Гермиону. — Вранье! — воскликнул Питер, и щеки его залились ярким румянцем. Он скривился, когда Джеймс с Сириусом одинаково фыркнули. — Он все ещё безнадёжен, после всех этих лет, — вздохнул Сириус. — Определенно безнадёжен, — эхом отозвался Джеймс. — Заткнитесь, — проворчал Питер. Троица ввалилась в шумный Атриум, где Сириус резко затормозил. — Фу-у-ух, пожалуйста, не говорите мне, что сегодня третье января, — взмолился он. Питер удивленно моргнул. — Ну… как бы да, — неуверенно кивнул он. Сириус проронил тихое «бля». — Я же должен был сегодня забрать Лунатика после его задания Ордена! — простонал он. — Почему это поручили именно мне? Ремус может сам о себе позаботиться. — Держу пари, это наказание Муди за то, что ты разыграл его утром с кофе, — заметил Джеймс, гадко хихикая. — Чёртов параноик должен был слегка расслабиться, — раздражённо проворчал Сириус. — Я так устал. Почему я не могу хоть раз забить на всё? — Ну-ну, Бродяга, — протянул Питер, сочувственно похлопывая его по спине. — Как только встретишь Ремуса, сможешь лечь на свою уютную кроватку, укрыться мягким одеялом и забыться сном на ближайшие несколько дней. — Придурки, — оскорбился Сириус, отпихивая ухмыляющегося Питера и одарив прыснувшего Джеймса многообещающим взглядом. — Я пошел, пока не захотелось проклясть вас обоих. — Мы отоспимся вместо тебя, приятель, — проворковал Джеймс, со смехом уворачиваясь от запущенного Блэком жалящего заклинания. — Идиоты! — Сириус исчез в одном из каминов, напоследок показав друзьям средний палец. — Ну, я пошел, — сказал Джеймс, хлопнув Питера по плечу. — Передай Гермионе, что я скучаю по ней, ладно? Затем молодой аврор исчез в ослепительной вспышке изумрудного пламени. Питер устало зевнул и бросил Летучий порошок в камин. Он шагнул в поменявший цвет огонь, назвал свой домашний адрес и прикрыл глаза, открыв их лишь когда его перестало вертеть и кружить во все стороны. Он вышел из камина и отряхнул сажу с плеч, но тут же замер, почувствовав запах гари. Сначала он посмотрел на свою мантию, подумав, что загорелся во время путешествия по камину. Но увидев, что с ней всё в порядке, Питер нахмурился. — Мам? Гермиона? — позвал он родных. Со стороны кухни послышались приглушенные шаги, а затем появилась очень удивленная Гермиона. — Наконец-то ты появился дома! — воскликнула она. Питер скосил взгляд на вилку в её руках, с наполовину обугленным кусочком лазаньи на зубцах. — Пахнет словно что-то сгорело, — заметил он. Сестра слегка покраснела и смущённо продемонстрировала столовый прибор. — Я случайно сожгла еду, но она все ещё съедобна, — призналась она. — Ты уже поел? Волшебник устало покачал головой и стянул с себя мантию. Гермиона неодобрительно посмотрела на брошенную на пол вещь, готовая в очередной раз напомнить брату класть грязную одежду в корзину для белья по возвращению домой. Но Питер действительно выглядел сильно уставшим — казалось, что тот даже не отдавал себе в полной мере отчёт в том, что делает — он даже двигался, изрядно пошатываясь. — Мама отправилась на вечеринку в мэрии, — поделилась Гермиона. — Но она попросила убедиться, что ты поел перед сном. — Да ладно тебе, — простонал Питер. — Я сейчас просто хочу пойти спать. — Всего несколько кусочков, Питер Петтигрю, — не терпящим возражений голосом заявила девушка, придавив брата тяжёлым взглядом. Слишком уставший, чтобы спорить с сестрой, Питер двинулся на кухню. — Просто прекрасно, — скорбно проронил он. — Но сначала мне надо накатать для Муди отчёт о миссии, пока ещё остались силы. Один лишь Мерлин знает, что этот сумасшедший сделает со мной, если я снова затяну с отправкой отчёта. Он содрогнулся при воспоминании о жалящем заклинании в исполнении печально известного аврора. И хотя Питер очень уважал своего наставника, да и Джеймс с Сириусом все твердили, что бывалый аврор наиболее благосклонно относился именно к нему, но тем не менее, Муди ужасал. — У тебя есть… — он прервался на зевок. — У тебя найдется лишний пергамент? Кажется, мои запасы уже закончились. Гермиона бросила на него чуть удивленный взгляд. — На моём столе лежит парочка, — ответила она. — Возьми и приходи есть, Питер. — Да, да, — проворчал он, уже направляясь к её спальне. Но затем он остановился и снова взглянул на сестру. — Джеймс передавал, что скучает по тебе. Он закатил глаза, когда на её лице появилась глупая улыбка, а щеки покраснели. — Оу, — застенчиво произнесла она. — Окей. — Фу, мерзость, — скривился Питер, не обращая внимания на ее возмущённый взгляд, и потопал в сторону комнаты сестры. Он ревностно оглянулся на кровать девушки, задумавшись, сильно ли Гермиона будет ругаться, если он просто полежит там всего несколько минут… «Это определенно дурацкая идея, Питер Петтигрю», — прозвучал в мыслях грозный голос его сестры. — Лучше поторопиться, — вздохнул он, направляясь к рабочему столу. Хмыкнул при виде раскрытой книги по нумерологии; Он и не сомневался, что его ворчливая сестра на каникулах решит почитать учебники. И хотя Питер ещё не видел её цветное расписание, но готов был поставить галлеон, что оно способно поразить любого своей загруженностью. Если, конечно, ты не такой же чокнутый фанатик учебы, как Гермиона Петтигрю. Он осмотрелся в поисках не исписанного пергамента, перебрал стопку незаконченных эссе и кучу смятых бумажек. Что было довольно странно, ведь обычно Гермиона очень аккуратно обращается со своими записями. Такой творческий хаос в рабочих бумагах совершенно не свойственен для нее. Впрочем, Гермиона становилась такой неряшливой и рассеянной, когда о чем-то сильно беспокоилась. И это заставляло тревожиться. Что же на этот раз гложет его сестрёнку? В последнее время у неё время от времени появлялось такое странное выражение лица, словно о ком-то скорбела. Он хотел спросить, что же такого случилось в её жизни, но постоянно оказывался слишком занятым или уставшим после миссий Аврората, из-за чего всё время забывал поинтересоваться делами сестры. К тому же, у него были дела и от Ордена Феникса. Поскольку он, Сириус и Джеймс были штатными министерскими служащими, им редко удавалось собираться в штаб-квартире. Несмотря на это, Дамблдор всё же поручил им следить за некоторыми чиновниками — теми, кто вероятно был в сговоре с Тёмным Лордом. Последний месяц был особенно утомительным, и Питер чувствовал, что потихоньку начинает сходить с ума. Его единственной отдушиной была милая Мэри, но девушка тоже слишком погрузилась в свое обучение на целителя, от чего они виделись не так уж часто. Питер ужасно скучал по ней и очень хотел увидеться сегодня, но Мэри предстояла восьмичасовая лекция по излечению какой-то непонятной болезни, подробностями о которой она предпочла его не нагружать. — «Быть взрослым — так не прикольно», — устало подумал Питер, наконец приметив кусочек чистого пергамента, угол которого торчал между сложенными друг на друга учебниками. После секундных размышлений, молодой аврор прихватил и перо с чернильницей, решив не заглядывать в собственную комнату, чтобы избежать искушения тут же завалиться спать. Питер уже собирался уходить, как его тренированный беглый взгляд вокруг вдруг уловил нечто, заставившее его замереть. Под учебником нумерологии виднелся кусочек письма и, если приглядеться, то можно было даже разобрать слова. Обычно Питер старался не обращать внимания на подобное, всё же, это была личная переписка его сестры. Да и имел он уже горький опыт, когда случайно прочитал одно из писем Джеймса к Гермионе, из-за чего до сих пор не может забыть весь тот слащавый ужас. С тех пор Питер пообещал себе не обращать внимания на письма, которые Гермиона оставляла на своём столе. Но внутреннее чутье заставило его присмотреться повнимательнее, пусть это и нарушает личные границы. Почерк определенно не принадлежал Джеймсу, поэтому он постарался припомнить, с кем могла бы переписывается Гермиона. Но вот взгляд Питера зацепился за смутно знакомые инициалы в уголке листа, но у парня ещё оставалась надежда, что они были лишь игрой воображения, вызванной усталостью. Молодой аврор бросил быстрый взгляд на входную дверь и выждал полминуты, убедившись, что Гермиона не собирается прямо сейчас вернуться в комнату, застав брата за копанием в её вещах. Питер поспешно вытащил из-под учебников несколько писем и более внимательно рассмотрел чужую подпись на первом же пергаменте. «Р. А. Б.» — значилось на бумаге. Непосвященный человек, может, и гадал бы, кто же такой этот таинственный «Р. А. Б.», но Питер был лучшим другом Сириуса Блэка уже много лет и не раз видел, как наследник рода Блэк расписывался в тайной переписке со своим отлученным от семьи братом. Конечно, большинство писем, получаемых Бродягой от таинственного «Р. А. Б.» были далеко не приятными, но сам факт, что высокомерный слизеринец раз за разом продолжал связываться с Сириусом, говорил что тому не безразлична судьба опального родственника. Мерлин Милостивый! Питера с содроганием подумал, почему Гермиона переписывалась с Регулусом Блэком? В этом парне уже давно подозревали Пожирателя Смерти. Сириусу с Джеймсом удалось притащить на допрос с Веритасерумом одного министерского служащего, попавшего под подозрение в сговоре с Тёмным Лордом. Один из вопросов Питера, ведущего допрос, был задан как раз чтобы выявить новых пособников Волдеморта, получивших Метку — и именно тогда всплыло имя Регулуса Блэка. Питер помнит тот день, словно тот был вчера. Сириус, проклиная своего младшего братца на все лады, в порыве чувств чуть не подорвал «Дырявый котёл». Джеймс еле сумел утихомирить впавшего в ярость Сириуса, оглушив того «Ступефай», чтобы потом аппарировать его к себе домой. — О нет, — выдохнул Питер. — Нет. Нет, нет… Неужели Гермиона поддерживает Волдеморта? Это даже в мыслях звучало как откровенный бред, ведь его сестра всегда защищала и отстаивала права слабых. Она же гениальная, невероятно гениальная, с неутолимой жаждой знаний. Так может ли быть, что она заинтересовалась Тёмными Искусствами и поэтому обратилась к Регулусу? Они же были так близки в прошлом. Пораженный Питер пробежался взглядом по строчкам записок. Глаза царапали такие слова, как «крестраж», «пещера», «медальон» и «Кричер». Было даже одно упоминание о «Волдеморте», но письма не давали никакого намёка на истинную приверженность Гермионы. Его взгляд вновь упал на письмо, где Регулус просил Гермиону встретиться с ним в «Дырявом котле» в девять вечера. На письме не было даты, так что Питеру оставалось лишь гадать, встретятся ли они сегодня или это уже произошло. Настенные часы показывали уже полвосьмого вечера. Питер с решительным видом смял листы бумаги в руке. Он получит ответы, и да поможет всем нам Мерлин, если он поймает Гермиону на лжи.~~~
Гермиона с любопытством посмотрела на дверь своей спальни, удивляясь, почему Питер так долго не выходит. В конце концов, чистые пергаменты лежали на самом видном месте, всегда находясь на расстоянии вытянутой руки, чтобы их можно было взять в любой момент. На лице девушки появилась ласковая, добрая улыбка при мысли, что её беспечный брат, скорее всего, просто заснул на её кровати. Решив проверить его, она поднялась со стула и уже собиралась направиться к себе в спальню, когда ведущая в её комнату дверь с грохотом распахнулась и на пороге появился мертвенно-бледный Питер. Гермиона, не отдавая себе отчета, отшатнулась прочь от брата, испугавшись его страшного выражения лица. — Питер? — позвала она, мельком оглянувшись вокруг, ища хоть какой-то намёк, что могло привести его в такое состояние. А потом она увидела в его руках свои смятые письма. В душу прокрался липкий ужас, и от осознания Гермиона почувствовала приступ тошноты. Похоже, насильно заставлять себя ужинать было плохой идеей. — Питер… — тихо произнесла она дрогнувшим голосом, не зная, как ещё успокоить его. Брат подошёл к Гермионе и со злостью швырнул бумаги на стол. — Какого дементора ты переписываешься с Регулусом Блэком? — практически прорычал он. — И не надо заливать мне про эту чушь, что вы лишь занимаетесь вместе, потому что содержание твоих писем не имеет ничего общего с учёбой. Неожиданно в Гермионе вспыхнул гнев. — Ты прочёл мою переписку? — взвилась она. — Ты что-нибудь слышал о неприкосновенности частной жизни, Питер? Лицо брата исказилось, словно ему было больно. — Гермиона, — в его голосе послышалась какая-то беззащитность. — Ты не должна… он… я кое-что знаю о нём, Гермиона. Кое-что, во что я не хочу верить, потому что он грёбанный брат Сириуса. Но… но мы на войне, Гермиона, и он уже много лет поддерживает идеологию опасных людей. Ты не можешь… — Он сделал паузу и глубоко, жадно вздохнул. — Я не хочу, чтобы ты пострадала, поэтому, пожалуйста, пожалуйста, Гермиона, прекрати общаться с ним. Шатенка виновато скривилась. — Я не могу, — сдавленно прошептала она. — Мне очень жаль, Питер. Брат выглядел сильно уязвленным её словами. — Ты же не… — он тяжело, шумно сглотнул. — Ты не… с Волдемортом.… — Нет! — прокричала она почти сразу, сообразив, что тот подразумевает. — Нет, Питер. Я не из них. Пожалуйста, поверь мне. — Тогда что… — он сделал паузу и перевел взгляд на смятые листы пергамента, затем и вовсе указал пальцем на один из них. — Это письмо… здесь упоминается медальон и пещера. Крестраж. Что это значит? Какие дела тебя связывают с Регулусом Блэком? Глаза Гермионы заслезились и она отвела взгляд. — Это тебя не касается, Питер, — прошелестел голос девушки. — Прошу. Я… я не увлекаюсь Тёмной магией. Но… Регулус… — она одарила брата жестким, решительным взглядом, блестящим от непролитых слез. — Есть кое-что, что я обязана сделать. Гермиона мысленно отругала себя за неосторожность. Обычно она сжигала письма Регулуса сразу после их прочтения, чтобы скрыть свою с ним переписку. Но последние несколько дней её мысли были слишком заняты анализом предстоящей вылазки за крестражем, которая могла стоить ей и Регулусу жизни. Так что она банально забыла уничтожить письма. Вид и без того бледного от переживаний Питера стал уже болезненным. — Ты встречаешься с ним сегодня в «Дырявом котле», я прав? — уточнил он. Гермиона согласно качнула головой. Её брат крепко зажмурился и с силой помассировал переносицу. — Пожалуйста, скажи мне, что вы с Блэком не задумали что-то опасное, Гермиона. Она правда, искренне, отчаянно хотела заверить его, что её ничего не грозит. Знание, что это её единственный шанс удержать его в стороне от всего, позволяло солгать Питеру без угрызений совести. Но другая часть Гермионы знала, что никакая ложь не вынудит Питера поверить ей. Он уже думал, что она занимается черной магией. И она, с большой долей вероятности, может умереть сегодня ночью, и как бы ни было тяжело признавать, она отправится на тот свет павшей в глазах Питер, погрязнувшей в Тёмных Искусствах подобно Пожирателям Смерти. Девушка нахмурилась и отвернулась от брата, не собираясь ему больше ничего рассказывать. Её красноречивое молчание заставило Питера цветасто и без стеснений выматериться, после чего он резко сократил оставшееся между ними расстояние. Питер схватил её за запястье и сжал в стальной хватке, заставляя взглянуть себе в лицо. В глазах брата Гермиона увидела неподдельный ужас, как будто он чувствовал, что она с Регулусом Блэком могут не вернуться после запланированного на этот вечер. — Ты же все равно уйдёшь, даже если я попытаюсь остановить тебя, да, сестрёнка? По щекам девушки всё же побежали слезы. — Да, — прохрипела она. Взгляд голубых глаз Питера вдруг стал бритвенно-острым — ужас сменился невероятной решимостью. — Тогда, Гермиона, я пойду с тобой.