♦ ♦ ♦
«Ты уже знаешь ответ.» «И всё? Ты бы просто сделала это?» «А ты — нет?» «...» «Если бы ты был мертвецом... если бы из-за тебя погибли твои друзья, ты бы смог простить себя за это?» «...» «Забудь. не будем больше говорить об этом.»
♦ ♦ ♦
В тот миг, когда имя «бывшего несуществующего» пронеслось по тёмным коридорам гостиницы, время будто остановилось. Пребывая в шоке от услышанного, Сакакибара не заметил, как всё его тело окутала дрожь, кожа стала мертвенно-бледной, а сердце забилось с невероятной скоростью. Руки парня сжались в кулаки, а в глазах поселился ужас. Его наполненный отчаянием голос пронёсся по комнате тяжёлой волной, отражаясь от голых стен. — Как же... так... С каждой секундой рассудок Сакакибары всё больше терялся в глубинах отчаяния. Ужас, который наполнил его сердце, не позволял ему трезво оценить ситуацию. Бывший несуществующий был готов броситься прочь из гостиницы, дабы спасти себя от того кошмара, что вновь протянул к нему свои тёмные щупальца. И вместе с тем состояние Сакакибары очень сильно контрастировало со спокойствием и собранностью Мисаки, которая даже в такой ситуации смогла сохранить ясность ума. А вот кому этого не удалось этого сделать — так это Акадзаве. Оторвавшись от ранений Тешигавары, девушка обратила свой испуганный взор на Коичи, и посмотрела на него взглядом, в котором одновременно мешались ужас, удивление и задумчивость. Причина, по которой она уделила такое пристальное внимание своему однокласснику, раскрылась в тот момент, когда Томохико продолжил вещание из радиорубки.«Когда начался учебный год, места в классе не хватило только для Сакакибары-куна. Кроме того, именно по его вине Мисаки Мэй не смогла выполнить свою роль "несуществующей ученицы". Но и это ещё не всё...»
Продолжая осознавать весь ужас ситуации, в которой он оказался, Коичи не заметил, как сзади к нему подошла его молчаливая подруга. Коснувшись своей ладонью плеча Сакакибары, девушка попыталась вобрать в себя весь охвативший его ужас, однако на сей раз этого оказалось недостаточно для того, чтобы сдержать эмоции Коичи. Единственное, чего она добилась этой попыткой — это озлобленный взгляд, который метнула в неё Акадзава. Поднявшись с пола, рыжеволосая девушка медленно подошла к Мэй, однако прежде, чем она смогла что-то сделать, динамики вновь огласились голосом Кадзами.«...глава комитета контрмер, Акадзава Изуми, встретила Сакакибару-куна полтора года назад — и лишилась воспоминаний об этой встрече после того, как проклятье его воскресило...»
Теперь вместо того, чтобы обрушить свой праведный гнев на Мэй, Изуми отступила от неё на несколько шагов и прижалась спиной к колонне, чувствуя, как её ноги начинают подкашиваться. Мэй в свою очередь посмотрела на девушку удивлённым взглядом. Теперь она, кажется, начала понимать, о какой встрече «настоящая» Акадзава рассказала Сакакибаре перед тем, как умереть на его руках в реальности... — Акадзава-сан... что он имеет ввиду? — ...Как? Как он узнал?! — возопила Изуми. — Узнал что? — спросила Мэй. — Вы раньше встречались с Сакакибарой-куном? Вклинившись в разговор, Мэй вновь уловила на себе гневный взгляд девушки, однако на сей раз Акадзава не стала вымещать на ней свои эмоции. Взяв себя в руки, рыжеволосая попыталась дать ответ на вопрос, однако прежде, чем она смогла это сделать, гостиница вновь наполнилась холодным голосом Томохико.«Теперь всё в наших руках. Мы должны остановить проклятье прежде, чем оно унесёт наши жизни. Вы знаете, что должны сделать...»
— Он же не серьёзно...?«Убейте его! Верните ублюдка в ад!»
Спустя несколько мгновений после того, как последняя фраза наполнила собой помещения гостиницы, со стороны лестницы послышался громогласный топот, который с каждой секундой становился всё ближе. После множества пережитых ужасов, ученики класса 3-3 желали лишь одного — сохранить свои жизни. И теперь, когда эта «пороховая бочка» была взорвана сообщением от Томохико, они намеревались отомстить «мертвецу» за все те смерти и страдания, которые тот принёс своим появлением в их классе. — Бегите... Хриплый голос, раздавшийся из уст пришедшего в себя Тешигавары, привёл напуганного Сакакибару в чувства. Подняв взгляд, он обнаружил перед собой Мэй, что тянула ему свою ладонь. Тем не менее, как только он принял её и поднялся с пола, комнату вновь наполнил отчаянный голос Акадзавы. — Нет... так нельзя! Нужно всех успокоить, пока... Выкрики девушки почти полностью растворились в шуме приближающихся людей. Очень скоро до ушей Коичи донеслись гневные выкрики одноклассников, что собирались оборвать его жизнь. — Вернём мертвеца к смерти! — Сейчас ты за всё заплатишь, урод! — Это тебе за брата! С каждым новым словом Сакакибара всё сильнее погружался в панику. Его взгляд тускнел, а в поведении не осталось ни капли той решимости, с которой он выходил на поиски Рейко. В тот миг, когда он почувствовал, как Мэй пытается поднять его на ноги и оттащить от вестибюля, он попытался взять себя в руки и... не смог. Тело отказывалось подчиняться командам Сакакибары, а беспокойный разум не позволял ему вернуть контроль над своими мыслями. Он смог выйти из этого оцепенения лишь в тот момент, когда его достиг голос Акадзавы. — Я поговорю с ними. Мы вместе пойдём к Томохико, и... — Они напуганы. Никто не будет тебя слушать... Раздражённо прошипев сквозь стиснутые зубы, Изуми занесла руку для того, чтобы отвесить Мэй звонкую пощёчину, однако в последний момент одумалась, и ответила ей озлобленным тоном. — Заткнись к чёрту. Тебя с самого начала не волновало то, что происходило с нами. — Я не... Тем временем топот становился всё ближе. Взяв себя в руки, Коичи оборвал спор двух своих подруг, поднявшись с пола и схватив их за руки. Прежде, чем они смогли понять, что произошло, он сорвался с места и побежал в сторону кухни, увлекая девушек за собой. Вестибюль был покинут за считанные секунды. Пройдя на кухню, Сакакибара вволок Мэй и Изуми следом за собой, и закрыл дверь на замок, дабы избежать внимания со стороны одноклассников. Прошло ещё несколько мгновений, прежде чем первые ученики оказались на лестнице, и обнаружили оставленных у стены Тешигавару и Мочидзуки. Не дожидаясь, пока разгневанная толпа найдёт лежащие рядом с ними препараты из аптечки, Коичи направился вглубь кухни. Стараясь не выдать своего местоположения, Мэй и Акадзава следовали за ним на цыпочках, не произнося ни слова. Очень скоро их внимание привлекла небольшая дверь, расположенная рядом с кухонной утварью. Попытавшись открыть её, Сакакибара в ту же секунду оказался залит градом из дождевых капель. Найденным проходом оказался чёрный ход, ведущий из гостиницы во внешний двор. Не найдя иного пути для отступления, Коичи, прикрывая свои глаза ладонью, вывел девушек из здания и повёл их прочь, намереваясь укрыться в небольшом сарайчике, который он ранее успел заприметить, наблюдая за пейзажем из окна в комнате Мэй. Холодные капли нещадно барабанили по облачённому в рубашку телу Сакакибары, напоминая ему о недавней попытке суицида на ночных улицах Ёмиямы. Отгоняя прочь эти мысли, он продвигался к сараю, из единственного окна которого сочился тусклый свет. Для того, чтобы не потерять друг друга в кромешной темноте, Коичи держал свою подругу за руку — в то время как Акадзаве, несмотря на её сложные отношения с Мэй, приходилось довольствоваться её ледяной ладонью. Так или иначе, вскоре компания оказалась на пороге заветного укрытия. Несмотря на то, что в помещении горел свет, рядом никого не наблюдалось. — Заходим. Следуя указанию Сакакибары, девушки прошли через открытую дверь и оказались в узком помещении объёмом в несколько квадратных метров, коим оказалась старая мастерская. Здесь, несмотря на обилие всевозможных агрегатов и инструментов, царил относительный порядок, а благодаря небольшой печке, в которой всё ещё горели дрова, здесь было ещё и тепло. Облегчённо выдохнув, Коичи закрыл за собой дверь и прикрыл окно куском ткани, дабы не привлекать внимания одноклассников. Затем, развернувшись, он прошёл в центр комнаты и устроился на старой покрышке рядом с продолжающей сохранять спокойствие Мэй, и Акадзавой, в глазах которой читался страх. Тусклый свет, который излучало пламя печки, охватывал своими лучами каждый закуток комнаты. Несмотря на атмосферу безысходности, воцарившуюся между товарищами по несчастью, тепло и уют тесной мастерской смогли успокоить их, и вернуть им здравомыслие. И тем не менее, ни Сакакибара, ни Мэй, ни Акадзава долгое время не могли произнести ни единого слова. Рыжеволосая девушка, что ранее всегда находила выход из любой ситуации, сейчас не могла понять, как ей поступить дальше. Бежать из гостиницы не было смысла, поскольку проклятье настигло бы их в любом случае. Кроме того, если оставить всё как есть — перепуганные ученики класса 3-3 рано или поздно повторят «подвиг» Тешигавары, и начнут искать «мертвеца» среди своих товарищей, что приведёт к ещё большим жертвам. Это понимала не только Изуми. Пребывая в шоке после произошедшего, Сакакибара напрягал все свои извилины, чтобы понять, как ему быть. В какой-то момент они оба вновь почувствовали на своих ладонях холодные прикосновения Мэй — однако если Сакакибара накрыл ладонь девушки своей, то со стороны Изуми не последовало абсолютно никакой реакции. Смотря перед собой в одну точку, девушка пыталась придумать, как остановить начавшееся безумие. Все её мысли, однако, сводились к одному — к необходимости разобраться с Томохико и вычислить... «мертвеца»? Последний пункт отозвался в сердце Акадзавы особенно сильной болью. Даже зная о том, что один из её одноклассников не принадлежит к миру живых, она не могла себе представить, чтобы она в здравом уме пошла на убийство другого человека. И тем больнее ей было осознавать, что у её товарищей, ради которых она взяла на себя ответственность главы комитета контрмер, хватило смелости поднять руку на Сакакибару. На человека, в кого она была тайно влюблена... — Акадзава-сан... ты не ответила на мой вопрос... Тихий голос Мэй вырвал слегка покрасневшую Акадзаву из потока мыслей, после чего та дала однокласснице свой ответ. — Не было никакой встречи. Этот идиот выдал мой сон за «воспоминание из прошлого». — Сон? — О том, как я возвращаюсь домой после похорон брата и нахожу Коичи у реки.✱✱✱
На последних словах внимание Сакакибары полностью переключилось на Акадзаву. Он помнил ту историю с "банкой газировки", которую она рассказала ему перед своей гибелью — и теперь, когда проклятье очистило мир от воспоминаний о Рейко, память Коичи об этой встрече начала возвращаться. Причина была в том, что в тот день, когда ему в лицо прилетела брошенная девушкой банка из-под газировки, он возвращался домой после похорон своей тёти. В тот день он, убитый горем, собирался отбыть обратно в Токио, однако встретившаяся на его пути Акадзава заставила его отложить эти планы. Потирая ушибленный лоб, Сакакибара прогуливался по набережной тропе и неожиданно обнаружил на ней рыжеволосую девушку, что лежала на сырой земле и держалась за ушибленную коленку. Поспешив на выручку, тот помог ей подняться на ноги, после чего между ними завязался разговор. Как оказалось, его новая знакомая тоже возвращалась с похорон близкого родственника, и была намерена провести ближайший день в печальном одиночестве. Плану этому, однако, не суждено было сбыться, поскольку Сакакибара провёл с ней весь оставшийся вечер, гуляя по парку развлечений и помогая своей будущей однокласснице отстраниться от грустных воспоминаний. Из-за проклятья Акадзава не могла вспомнить эту историю, однако во время посещения больницы она смогла узнать ладонь Коичи после рукопожатия. С того самого дня ей начали сниться сны об этих скрытых воспоминаниях, которые в свою очередь сыграли роль в формировании её тёплого отношения к Сакакибаре — а также презрения к Мэй, с которой тот проводил большую часть своего времени.✱✱✱
— Он сделал это из-за сна? — Мне-то откуда знать?! Я вообще не понимаю, как он об этом узнал... если только Такако-сан ему не рассказала. В момент, когда Акадзава произнесла имя своей подруги, в памяти Сакакибары вновь вспыхнули воспоминания месячной давности. После того, как Сугиора отправила своё сообщение по внутренней связи гостиницы и призвала одноклассников убить Мэй, она присоединилась к погоне и настигла «несуществующих» на лестничной клетке. В ходе потасовки Сакакибара получил серьёзную травму, а сама Сугиора рассталась с жизнью, запутавшись в проводах. В тот же миг на лестнице появилась Акадзава, которая, увидев труп своей подруги рядом с Мэй, окончательно потеряла рассудок и напала на девушку. Всё закончилось тем, что ударившая молния разбила окно в вестибюле, и его осколки пронзили тело Акадзавы, оставив главу комитета контрмер истекать кровью на руках Коичи. Придя в себя после очередного наплыва воспоминаний, Сакакибара ещё раз взглянул на Акадзаву. Ещё несколько недель назад она, будучи морально сломленной, прижимала Мэй к полу и готовилась пронзить её горло металлическим обломком. Коичи не мог допустить повторения этих событий, а потому принял решение действовать. — Я тоже видел этот сон. После первых же слов он почувствовал на себе ошеломлённый взгляд девушки, который затем перешёл в испуг. Рыжеволосая смотрела на него округлившимися глазами, пытаясь переварить услышанное. — Так это правда?! Ты и есть лишний ученик?! — Нет, я... — Он не мертвец, Акадзава-сан. Поднявшись со своего места, Мэй прошла вперёд и закрыла собой Сакакибару. Поражённая произошедшим, Акадзава какое-то время смотрела на девушку безмолвным взглядом, а затем — поднялась, и начала медленно приближаться к ней. — Я знаю. Сакакибара-кун не может быть мертвецом. С этими словами Изуми взглянула на своего друга и улыбнулась ему. Улыбка эта, однако, была отнюдь не из дружеских, и не предвещала ничего хорошего. Приблизившись к Мэй вплотную, девушка посмотрела на неё сверху-вниз, и заговорила с ней медленным, презрительным тоном. — Скажи. Ты знаешь, как ученики старых классов 3-3 определяли мертвеца? — Я не... — Так и думала. Хочешь, расскажу? Отстранившись от Мэй, глава комитета контрмер обошла её, после чего приблизилась к Сакакибаре и коснулась своей рукой его ладони. Вздрогнув, парень отдёрнулся от одноклассницы, в ответ на что получил ещё одну улыбку. — Когда мы с Томохико-куном навещали Сакакибару-куна в больнице, я устроила ему проверку. — Проверку? — Если во время первого знакомства с «лишним учеником» пожать его руку, она обязательно будет ледяной, как смерть. Когда я пожала руку Сакакибары, она была тёплой. Такой, как сейчас. — Ты думаешь, это сработает с остальными? — Я не знаю наверняка, но... Неожиданно как для Мэй, так и для Сакакибары, рыжеволосая резко развернулась и схватила одноклассницу за руку, вцепившись пальцами в её бледную кожу. Уловив на себе испуганный взгляд Коичи, девушка сопроводила своё действие словами. — Я видела, как ты смотрела на одноклассников, когда они умирали. Когда Кубодера-сэнсэй перерезал себе горло, ты даже бровью не повела. Нормальный человек не может реагировать так, как ты. — Я не умею по-другому. Я не мертвец... — Неужели? Тогда расскажи мне, как ты потеряла свой левый глаз? — Акадзава, хватит! Выйдя из оцепенения, Сакакибара подошёл к Изуми и попытался оттолкнуть её, однако прежде, чем он успел это сделать, Мэй остановила его жестом ладони. — Я потеряла его перед операцией. Мне было четыре года... — Когда ты училась в «Начальной Ёми», оба твоих глаза были в порядке. При упоминании школы Мэй невольно вздрогнула, на что тут же обратила своё внимание Акадзава. Единственное, что смогла из себя выдавить «бывшая несуществующая», смотря в озлобленные глаза своей соперницы, пронеслось по комнате тихим, едва слышным шёпотом. — Это была не я. Наполнившись гневом от слов Мэй, Акадзава изо всех сил сжала её руку и попыталась нанести ей удар в живот, однако вовремя подоспевший Сакакибара успел оттолкнуть Изуми. Повалившись на пол, та приподнялась на локтях и метнула в сторону Мисаки взгляд, в котором были сосредоточены вся её неприязнь и отвращение к этой молчаливой девочке. Слова её, однако, были обращены не к ней, а к парню, что стоял рядом с ней. — Коичи, она лжёт! Такако-сан училась с ней в одном классе! — Такако? Услышав имя той, что в прошлом заставила весь его класс охотиться на Мэй, Сакакибара наконец осознал всю картину происходящего. До своей трагической смерти Такако Сугиора была лучшей подругой Акадзавы, и по совместительству — членом комитета контрмер. В прошлом именно она стала той, кто пустил по динамикам гостиницы то самое сообщение, которое он слышал несколькими минутами ранее. Тем не менее, в отличие от Томохико, Такако выбрала в качестве своей цели Мисаки Мэй, мотивируя свой поступок тем, что в прошлом она обучалась в одном классе с некоей похожей на неё девочкой, у которой были целы оба глаза. Ирония судьбы заключалась в том, что ни она, ни кто-либо другой из класса 3-3 не знал о существовании Фудзиоки Мисаки — родной сестры Мэй, что выглядела, как её вылитая копия. Таким образом, замкнутость Мисаки стала тем, что едва не свело её в могилу — и лишь вмешательство Коичи, который в последнюю секунду успел сбросить Акадзаву с её обессиленного тела, спасло ей жизнь. Теперь же, когда история начала повторяться, Сакакибара не был намерен повторять ошибку своей подруги. Встав рядом с Мэй, он обратился к Акадзаве. — Такако-сан ошиблась... Спустя мгновение речь Сакакибары была прервана его подругой. Стараясь придать своему голосу как можно больше эмоциональности, Мэй вновь заговорила со своей соперницей. — Это была не я. В «Начальной Ёми» училась моя сестра. — Врёшь! У тебя нет сестры! Вскочив с пола, девушка попыталась сделать рывок в сторону Мэй и нанести ей удар, однако стоящий между ними Сакакибара не позволил этому случиться. Совершив ещё несколько безуспешных попыток, Изуми в конце концов сдалась, отстранившись от парня и недовольно шикнув сквозь стиснутые зубы. В этот момент до неё вновь донёсся тихий голос Мисаки. — Ты права. Её больше нет. Своими откровениями Мэй смогла ненадолго остудить пылкий характер Акадзавы. В какой-то миг она, смотря в окутанный печалью алый глаз Мисаки, увидела перед собой Сакакибару — но не того, что стоял сейчас рядом с ней. Образ, который она видела перед собой, был наполнен той же болью, что разрывала её изнутри в тот самый день, когда она лишилась своего брата. Акадзава помнила слёзы, что катились по её щекам в порыве скорбной печали, и слышала в своей голове отчаянные крики, что вырывались из её уст в тот злополучный день. Наконец, её затуманенный проклятьем разум начал проясняться. В своих воспоминаниях она видела Коичи, который вытирал её слезы краем своего пиджака. Его глаза были наполнены печалью, однако он не позволял той вырваться из себя, всеми силами стараясь успокоить свою подругу. К своему удивлению Акадзава осознала, что видит в единственном глазе Мэй ту же печаль, что когда-то терзала её саму. — Все думали, что первой жертвой стала Сакураги-сан. На самом деле проклятье начало действовать с начала учебного года. Когда забрало мою сестру. — Но ведь это значит... — Коичи-кун ни в чём не виноват. На мгновение в стенах комнаты повисла тишина. Обдумывая слова своей одноклассницы, Изуми бросала взгляд то на неё, то на Сакакибару, пытаясь разобраться в том, как ей поступить. У неё не было сомнений в том, что Коичи не причастен к смерти своих одноклассников, однако она не могла полностью доверять словам Мэй. И тем не менее, услышанного и увиденного оказалось достаточно для того, чтобы Акадзава разжала кулаки и отступила от Сакакибары в знак примирения. — Я не могу решать подобные вещи в одиночку. Найдём Томохико-куна, разберёмся с классом и решим всё вместе. В ответ девушка получила от Мэй лишь короткий кивок, после которого лицо «бывшей несуществующей» вновь приняло апатичное выражение. Облегчённо выдохнув, Сакакибара вернулся на своё место. Устроившись перед печкой, он попытался было продолжить обсуждение дальнейших действий, однако его прервал тихий шёпот Мэй. — Кто-то идёт. Стоило девушке сомкнуть свои уста, как сквозь шум дождя прорвался звук шелеста листвы, сопровождающийся приглушённым топотом. Едва этот шум коснулся ушей Сакакибары, как он тут же потерялся в очередном паническом порыве — а пришёл в себя лишь спустя несколько секунд, когда почувствовал, как Мэй потянула за край его рубашки. Отбросив страх в сторону, он поднялся со своего места и, стараясь не издавать ни единого звука, побрёл в сторону выхода, жестом указав своим подругам пойти следом за ним. Времени ему, однако, хватило лишь на то, чтобы спрятаться у стены рядом с дверью, прежде чем та распахнулась, и в помещение вошёл человек, облачённый в жёлтый дождевик. Пройдя несколько шагов вперёд, незнакомец снял капюшон, и Коичи узнал во вторженце жену хозяина гостиницы. Ту самую, которая, повинуясь проклятью, убила своего мужа и оставила его истерзанное тело догорать в пучине пожара, после чего устроила в гостинице резню, и едва не оборвала жизнь Тешигавары. Не снимая с себя дождевик, женщина прошла вглубь комнаты и остановилась перед стойкой со всевозможными инструментами, среди которых имелись молотки, пилы, ножи, и многое другое. В этот момент Коичи приказал девушкам сбежать через открытую дверь на улицу — что они и сделали, ступая на цыпочках по бетонному полу. Развернувшись, Сакакибара попытался было проследовать за ними, однако в последнюю секунду приметил в руках хозяйки гостиницы тот самый нож, который она использовала во время резни в гостинице. Осознание происходящего настигло его в тот момент, когда женщина начала испытывать своё «оружие» на практике, рассекая им воздух, и сопровождая свои движения тихим, зловещим смехом. Стараясь сдерживать холодящий его душу страх, Коичи повернулся к женщине и начал медленно подбираться к ней, задержав дыхание. Сердце «несуществующего» стучало в его груди тем сильнее, чем ближе он подбирался к своей цели. Наконец, когда та оказалась в пределах досягаемости, Сакакибара быстрым движением схватил со стола молоток и нанёс пожилой женщине мощный удар в висок, что заставил её свалиться на землю без чувств. Наблюдая за этим процессом, Акадзава распахнула свои глаза в порыве ужаса и едва не закричала во весь голос. Благо, Мэй успела вовремя заткнуть её рот своей ладонью. Выпустив из себя тяжёлый вздох и отбросив молоток в сторону, Сакакибара опёрся рукой о стол и окинул взглядом лежащую без сознания женщину. Нож, который та совсем недавно держала в своей ладони, лежал в углу комнаты, в котором был сложен всевозможный металлический лом. Придя в себя, Акадзава убрала руку Мэй со своего лица и подошла к однокласснику, чувствуя, как её колени дрожат в порыве ужаса. Её взволнованный, наполненный страхом голос наполнил помещение мастерской. — Зачем? Она же ничего не сделала... Переводя дух после этой самоубийственной авантюры, Коичи опустился на старую автомобильную шину, и посмотрел в испуганное лицо Акадзавы. Он не мог напрямую рассказать ей о том, что всё их окружение — лишь его больной сон, как и не мог сослаться и на резню, которая могла состояться по вине лежащей перед ним женщины. К счастью, на помощь ему вновь пришла Мэй. — В день своей смерти Кубодера-сэнсэй вёл себя так же, как она. — И всё? Только из-за предположения?" — Ты видела, что проклятье делает с людьми. Если бы мы её не остановили... Как бы Акадзава ни старалась прогнать из своей головы эти мысли, безумный смех женщины лишь подкреплял слова Мэй. В конечном итоге, глава комитета контрмер была вынуждена согласиться со своей одноклассницей. — Но... что нам теперь делать? Ответ на вопрос дал поднявшийся со своего места Сакакибара. — Я пойду наверх и найду Томохико. А дальше — по обстоятельствам... Едва его слова пронеслись по стенам комнаты, как он тут же поймал на себе недовольные взгляды Акадзавы и Мисаки. — Совсем умом тронулся?! Тебя же убьют! — Она права. Оставайтесь здесь, к Томохико-куну пойду я. — сказала Мэй. — А ты куда собралась?! Перейдя на крик, Акадзава влепила своей однокласснице звонкую затрещину, от которой та пошатнулась, не издав ни единого звука. Выпустив пар, рыжеволосая схватила Мэй за плечи и усадила её рядом с Сакакибарой. — Сидите здесь. В отличие от вашей «несуществующей парочки» меня не подозревают в связях с паранормальной дрянью. Я разберусь с очкастым ублюдком и успокою всех через радиорубку, а потом... Растерявшись, Сакакибара попытался было собраться с мыслями и дать ответ своей подруге, однако ход его мыслей очень скоро оборвался звуком шагов, что исходил со стороны основного здания. На сей раз, однако вместо тихого шелеста до его ушей доносился топот множества ног, сопровождающийся громким гомоном переговаривающихся подростков. Похоже, их нашли...♦ ♦ ♦
«Кто-то взаправду оказался настолько глупым, чтобы сказать подобное...?»
Закинув ногу на ногу, Соу отпил немного чая из своей кружки, и продолжил с интересом выслушивать рассказ своего дяди.«Не думаю, что тут дело в глупости. Скорее всего, они просто очень сильно горевали...» «...Это насколько потерянным нужно быть, чтобы говорить о подобных вещах?» «Не знаю... но именно с этого всё и началось...»
Выпустив из себя последние слова вместе с хриплым вздохом, хозяин поместья обнаружил, что его кружка почти полностью осушилась. Допив остаток чая и закусив его яблочным пирогом, он приподнялся на ноги и медленной походкой побрёл к противоположной стене библиотеки, стараясь не опираться на свою больную ногу. Поднявшись следом за своим дядей, Соу последовал за ним.«...Что началось?» «...Беды. После того, как кто-то из учеников произнёс эти слова, остальной класс поддержал его. Все, даже учителя... они продолжили делать вид, что Мисаки всё ещё рядом с ними. Говорили с ним, провожали его до дома... и так — до окончания учебного года...» «...И никто не был против подобного...?» «Всё закончилось в день выпуска класса 3-3. После окончания церемонии класс собрался в последний раз, чтобы сделать совместную фотографию. Вот тут-то всё и случилось...»
♦ ♦ ♦