Мои чувства, твои мысли, его боль

У гнева острые когти, а у ярости — крепкие зубы. Но опаснее всего горькая отрава преданного доверия. Её тяжесть давит на грудь, разливая по телу болезненный жар, и Джейс всхлипывает, пытаясь вдохнуть, чтобы избавиться от этих чувств. Невидимая прохладная ладонь касается груди, и сквозь толщу бурлящих эмоций до него доносится тихое «Александр». Магнус просит, и Алек сразу останавливается, утыкается лбом в крепкое плечо, пока другая ладонь успокаивающе проходится по его спине. Внезапный штиль приносит с собой кристальную ясность сознания, и сердце, что ещё пару секунд назад неслось вскачь, замедляет свой ход, оставляя Джейса наедине с пустотой. Всего на мгновение, но страх потери настолько велик, что он делает последний шаг и летит вниз, в дебри чужой души. Лунный свет расчерчивает пол спальни на квадраты шахматной доски. И две тёмные фигуры в её центре низводят правила игры до свода ничего незначащих условностей. Взаимное желание сгущает воздух, и слова становятся ненужными атрибутами партии, в которой трое проиграли, но двое сумели сохранить самое важное. Магнус без тени страха смотрит в родные каре-зелёные глаза, не зная, что в черноте их зрачков прячется светлый король. Треск порванной в спешке материи оглушает, сухие губы, прижимающиеся к губам оставляют во рту привкус крови. Он еле слышно стонет, отдаваясь мужу, и Джейс запрокидывает голову, приглашая острый влажный язык очертить контур руны уклонения, которой у него нет. Загнанно дышит в унисон с Александром, когда прохладные руки касаются обнажённой кожи. Потерявшись в ощущениях, Джейс не помнит, как с него исчезает вся одежда, а сам он лежит, раскинувшись на каменном холодном полу древней библиотеки, ощущая, как чувствительную кожу спины ласкают гладкие прохладные простыни, а пальцы скользят по твёрдым грудным мышцам. Подушечки очерчивают ареолы сосков, и их вкус оседает дразнящей сладостью на языке. Магнус хорошо обучил своего мужа. Вес чужого тела на бёдрах ставит мат всем принципам, стирая остатки личности, и Джейс перестаёт существовать, становясь сосудом для любви и страсти своего парабатая: это его ладони сжимают рёбра, грозя сломать их, это его губы оставляют на нежной коже багровые следы, это его член проезжается по ягодицам, пока глаза ведут немой диалог с расширившимися чёрными вертикальными зрачками. Щелчок пальцев разделяет время на две половины, оставляя между ними низкий стон любовников, которые становятся одним целым. Руки Магнуса упираются в грудь, находя опору в призрачном мире на троих. Джейс приподнимает бёдра, чтобы присвоить себе жаркую узость мужского тела, и Магнус откликается, отвечая гортанным вскриком и блестящей в серебряном свете каплей, стекающей по тёмной бронзе кожи. — Мой, — хрипит Джейс в безлюдной библиотеке, подчиняясь рваному ритму глубоких толчков. — Только мой. — Твой, — шепчет Алек Магнусу, который достигает пика удовольствия, сжимаясь на члене. — Навеки твой. Оргазм накрывает с головой, и Джейс стискивает зубы, переживая вместе с Алеком острое до боли наслаждение, которое толкает одного парабатая к свету золотых глаз, а второго оставляет во мгле инстинктов. Холод каменных плит проникает прямиком в кровь, и Джейс приходит в себя, поднимается, отмечая непривычную ломоту во всём теле и забитые мышцы. Остывшая сперма неприятно стягивает кожу, одежда грязными тряпками валяется неподалёку, а в голове впервые за долгое время маленькой птичкой бьётся о крепкие прутья клетки мысль о Клэри. Джейс бежит по утреннему городу, чтобы увидеть любовь всей своей жизни, к которой у него не осталось чувств — все присвоил себе смуглокожий маг с волшебными глазами. Сладкое наваждение, ставшее смыслом жизни. — Постараюсь вернуться пораньше, — говорит Хью, прижимая молодую жену к себе. — Больше отдыхай и если что, обязательно звони, я сразу примчусь. — Ко мне сегодня должна прийти Роза, не о чем беспокоиться. — Клэри звонко чмокает мужа в щёку, а затем прикладывает руку к животу. — Он толкается, — заговорщически сообщает она Хью, и тот встаёт на колени. Джейс делает шаг вперёд, и Клэри тихо вскрикивает, когда замечает его. — Привет, — вежливо здоровается Клэри, и Хью поднимается на ноги. Секунды достаточно Джейсу, чтобы стать видимым. Будущие счастливые родители подходят ближе, и все чувства обостряются в ожидании чуда, которое не происходит. Вместо него приходит злость. Рыжеволосая женщина кажется незнакомкой, ничего не значащей примитивной, обычной, средней, невыразительной. — Вы что-то хотели? — интересуется Хью, пока Клэри внимательно вглядывается в светловолосого мужчину с разноцветными глазами. — Мы встречались? — спрашивает она, заправляя непослушную прядь за ухо. — Да. — Но я совсем вас не помню, — виновато улыбается Клэри, и Джейс горько усмехается. — Я тоже. Воспоминания потускнели, стёрлись, растворились в бурном течении будней. — С вами всё в порядке? — встревает Хью, отодвигая Клэри за спину, и в его защитном жесте Джейс узнаёт Алека. Та же забота, то же раздражающее до зубовного скрежета благородство. Кулак проезжается по скуле, рассекая кожу, и Джейс смеётся, когда размазавшиеся капли крови украшают костяшки алым узором. Истошный крик Клэри добавляет веселья, и ещё один удар сносит Хью с ног. Джейс терпеливо ждёт, когда глупый примитивный попытается снова встать на ноги, но огненное лассо, обвившееся вокруг груди, меняет условия. Магнус неподвижно стоит на месте, пока Алек начинает обходить Джейса по кругу. Лёгкий кивок, и лассо меняет цвет, дурманя голову запахом озона. Тело перестаёт слушаться, и Джейс валится на траву, глупо улыбаясь, когда чувствует крепкие руки парабатая, обхватывающие его. Тьма заполняет сознание, а когда рассеивается, Джейс понимает, что лежит на кушетке в кабинете главы Института. Он на пробу сгибает руки и с удивлением понимает, что полностью свободен. — Я бы рекомендовал связать меня покрепче, — удаётся прокаркать Джейсу, и отстранённый голос Магнуса сразу ставит всё на свои места. — Вокруг тебя защитный экран. Тебе его не пробить. — Что с Клэри и Хью? — Я подлечил Хью и почистил им обоим память. Они не будут ничего помнить. — Где Алек? — Здесь, — раздаётся слева, и Джейс поворачивает голову. Ни стыда, ни переживаний, ни боли. Вчерашняя ночь и сегодняшнее утро сдули шелуху ненужных мыслей, оставив горькую сердцевину. Алек разглядывает узор на полу, боясь взглянуть в лицо парабатаю, и Джейс встаёт с дивана. Магнус предупреждающе разводит руки, а экран по бокам вспыхивает голубоватым цветом, предупреждая об опасности. — Посмотри на меня, Алек. Вчерашний срыв не твоя вина. Я всё понимаю. Магнус обменивается с Алеком коротким взглядом, и Джейс начинает закипать. — Может, посвятите меня в ваши замыслы? У вас есть план? — Есть. — Алек прислоняется к стене. — Но мы договорились, что попробуем, только если ты дашь своё согласие. — И в чём он заключается? Будем вызывать высшего демона? Отправимся в Эдом? Усыпим меня? — Я соединю тебя со мной, чтобы оттянуть часть энергии, — буднично отвечает Магнус, присаживаясь в кресло, и сразу продолжает, пока Джейс пытается найти подходящие слова. — Во-первых, тебе станет легче, во-вторых, я смогу понять, кто наложил заклятие, потому что другими способами у меня это не получилось. — Ты сдохнешь, стоит тебе только попробовать. — Раньше да, но не сейчас. Связь тесно переплетена с демоническим проклятьем, а я, как ты помнишь, имею к демонам самое прямое отношение. Это нужно сделать, Джейс, пока ваша идиотская парабатайская херня не свела с ума вас обоих. Кулак обрушивается на прозрачную стену, но Магнус даже не вздрагивает, пережидая приступ ярости. — Почему обоих? — Ваша связь стала сильнее за счёт вливания в неё дополнительной энергии, она изменила свою суть, но, кое в чём я ошибся. Я думал, она просто стала сильнее с одного конца. — Да, я помню, — нетерпеливо перебивает Джейс. — Алек чувствует меньше, я больше. В чём ошибка? — В том, что Алеку отходит всё хорошее и всё светлое. Смотри. — В руках Магнуса появляется тонкая светящаяся трубка. — Это пример вашей связи. Высший демон вливает туда свою энергию Я не знаю, как, вообще не понимаю принципов. Но сейчас это не важно. Важно, что связь усиливается. Тёмная жидкость начинает циркулировать по увеличившейся в размерах трубке, и тонкие несмешивающиеся струи тёплого света и холодно-чёрной жидкости завораживают своими бесконечными играми. — Красиво, — комментирует Джейс, и Магнус усмехается. — Опасно. И вот почему. Заклятие начинает разделять потоки. Алек прижимает руку к груди, когда видит, как вся тьма, скопившаяся в трубке, устремляется к одному концу, вытесняя свет в другой конец. — Глупый демон, — решает пошутить Джейс. — Надо было направить всё на Алека, он же Инквизитор. — Демон здесь бессилен, — предельно серьёзно отвечает Магнус на его шутку. — Заклятия такого рода, затрагивающие другие виды энергии, действуют на основе базовых принципов. — Что это значит? — Это значит, что демон только влил дополнительную энергию, но дальше всё решал сам характер вашей связи. Твоё нестабильное состояние, твои страдания, твоя боль стали решающими факторами. Александр был слишком счастлив. А дальше, ситуация с каждым днём начала усугубляться. Одни негативные эмоции тянули за собой другие. Ты стал подпитывать эту связь, и в результате твоя ангельская сторона потянулась к парабатаю за помощью. — Я стал вампиром. — Ты стал человеком, который пытается не потерять себя. Насколько я могу понять, ты начал чувствовать самые яркие переживания Александра. — И все они были связаны с тобой. Но ты сказал, что проклятие действует на обоих. Что с Алеком? — Посмотри внимательно на другой конец, — подключается к разговору Алек, и Джейс послушно переводит взгляд. — Со мной творится то же, что и с тобой, только окраска другая. — Ты слишком добрый? — Слишком добрый, слишком доверчивый, слишком благородный, слишком милосердный. — Особенно, когда врезал мне по челюсти. Милосерднее некуда. Магнус позволяет себе короткий смешок, и Алек расслабляется, пожимая плечами. — Сильные переживания могут ненадолго изменить баланс. — То есть, когда вчера Алек увидел нас, он настолько разозлился, что свет решил съебаться ко мне. Что-то я это не почувствовал. — Так ненадолго же. И свет не съебался, выражаясь твоим языком, вы просто смешали энергии. Вот так. Магнус встряхивает трубку, и тонкие нити черноты впиваются в светлую массу, пронизывая её, но сохраняя свой цвет. — Наглядно, — признаёт Джейс и устало выдыхает. — Что я ещё должен знать? — То, что некоторые твои действия помогают тебе избавиться от этой тьмы. Вот например сейчас ты абсолютно вменяем, и всё потому, что вспышка твоего гнева позволила выплеснуть часть энергии. Но, как ты и сам понимаешь, это не выход. Поэтому я хочу попробовать оттянуть часть энергии на себя. В самом худшем случае, это даст нам дополнительное время. Но я почему-то уверен, что постепенно я смогу выкачать всю тёмную энергию из тебя. Это будет долгий процесс, но если мы его запустим, то никто не сможет его остановить, пока я сам этого не захочу. — Чем это грозит? — Тебе? Ничем. Разве что ты сразу почувствуешь себя легче. Если часть тёмной энергии уйдёт ко мне, то на её место сразу хлынет светлая, трубка сожмётся. Наша задача — удержать это состояние. — А чем это грозит тебе? Магия Лоренцо тебя чуть не убила. — У Катарины и Рэя есть все инструкции на непредвиденный случай. Мы должны попытаться, Джейс. Чем больше мы тянем, тем сильнее становится проклятие. Вспомни вчерашнюю ночь в библиотеке. Это же был не ты. На несколько мгновений Джейс окунается в омут вчерашних воспоминаний, а потом выныривает из него и принимает решение: — Тогда давай сделаем это. Одним взмахом руки Магнус снимает барьер, и Джейс ждёт, когда на полу появится пентаграмма, но вместо этого Алек подходит ближе и протягивает сложенные вместе ладони вперёд. Джейс тянется к ним, и знакомое тепло возвращает уверенность и становится опорой. А потом футболка растворяется в воздухе, и Магнус подныривает под руки, оказываясь в объятиях Джейса. Его ресницы едва заметно подрагивают, пока он растирает ладони, избегая смотреть прямо в глаза. Слишком знакомое положение, только вместо двери у него за спиной Алек, который склоняется чуть ниже и кладёт подбородок ему на плечо. — Ты справишься, — шепчет он, и Джейс задерживает дыхание, когда гламур спадает с тёмно-карих глаз, обнажая демоническую метку. — Смотри на Алека, — командует Магнус, осторожно касаясь пальцами груди. — Что бы не происходило, смотри только на него. Джейс кивает, и вторая ладонь присоединяется к первой. Магнус глубоко вздыхает, и вокруг начинает закручиваться серебристый вихрь. Зрачки Алека расширяются, и Джейса накрывают знакомые ощущения, когда он открывает душу и сердце своему парабатаю. Поток магии начинает светлеть, а Джейсу с каждой секундой становится легче. Противный шёпот, ставший постоянным спутником, смолкает, злость уходит, и возвращается что-то ценное, что-то почти забытое. Последние искры растворяются в воздухе, образ Клэри встаёт перед глазами, а руки Магнуса безвольно повисают вдоль тела. Он начинает медленно оседать на землю, но реакция Алека оказывается быстрее. Он успевает подхватить потерявшего сознание мужа поперёк груди. Джейс замечает тонкую струйку крови, стекающую по подбородку, но как только первая капля падает на пол, паркет вспыхивает, и они втроём проваливаются во тьму. В кромешной мгле Магнус открывает глаза, и падение сразу же замедляется, а спустя несколько секунд ноги встают на каменный пол. Застыв втроём в нелепой позе, Алек и Джейс синхронно оглядываются по сторонам, но Магнус гораздо умнее. Он высвобождает одну руку, и с его пальцев срываются красноватые молнии, которые освещают пустое пространство вокруг них. — Ты всегда был слишком умным, Магнус Бейн, сын Асмодея, Верховный Маг Аликанте. А теперь ещё и слишком сильным. Это будет чертовски интересным, — раздаётся голос отовсюду, и Магнус поднимает голову: — И тебе здравствуй, Самаэль.