В сердце каждой трудности кроется возможность. — Альберт Эйнштейн
— Ты свободна, моя дорогая. Мы встретимся с тобой через несколько дней и снова поговорим. Женевьева уже встала и направилась к двери, когда Тёмный Лорд окликнул её. — Только один момент. Подойди ко мне, — мужчина недобро (как ей показалось) улыбнулся и встал со своего кресла. Волшебница развернулась и снова подошла к нему. Волан-де-Морт лишь выжидающе смотрел, и девушка ещё приблизилась, сократив расстояние до метра. — Не бойся, подойди ближе, — снова ухмыльнулся тот, — Я хочу иметь возможность звать тебя к себе когда захочу. Дай мне свою левую руку. Женевьеве стало неприятно и страшно. По спине побежали мурашки. Она подозревала, что Тёмный Лорд хочет сделать и решительно этого не хотела. — Я понимаю, ты не хочешь, но по-другому нельзя. Это — часть твоего задания, — он протянул свою бледную руку с длинными пальцами, сам крепко взял её за запястье и усадил на ближайший к нему стул. Его прикосновения были холодны как лёд. Тело живого человека физически не могло быть таким холодным. Женевьеве в голову внезапно пришла мысль, что его тело — мертво. Девушку сковал страх. Она понимала, что не может отказаться, не может уйти. А Тёмный Лорд тем временем легким движением палочки разорвал рукав её платья до локтя и, крепко держа Женевьеву одной рукой, другой прижал к её коже свою длинную волшебную палочку. Они смотрели друг-другу в глаза. Секунда, и предплечье пронзила дикая боль. Её словно пытали раскалённым железом. Девушка застонала от боли, глаза защипало. А Волан-де-Морт продолжал палочкой выжигать у неё на руке череп со змеёй. Боль была ужасной. В какой-то момент Женевьеве показалось, что она чувствует запах собственной горелой плоти, и девушка чуть не потеряла сознание. Она тихо стонала, хватаясь здоровой рукой за спинку близстоящего стула, но продолжала сидеть смирно, понимая, что никуда не сможет убежать и ничего не сможет сделать. И в тот момент, когда Женевьеве показалось, что больше эту боль терпеть уже невозможно, Волан-де-Морт отнял палочку от её кожи. — Ну вот и всё, — он провёл своими ледяными пальцами по чёрной метке, которая теперь портила нежную девичью кожу. — И вовсе не так больно, — улыбнулся он. Женевьева подняла к нему своё мокрое от слез лицо и тоже улыбнулась. Она понимала, что если сейчас не проявит преданности, ей же будет хуже. — Тебе стоит привести себя в порядок, — всё теми же холодными пальцами он прикоснулся к её лицу и смахнул с щеки слезу. — Люциус не любит женских слез. Да и я тоже не люблю, — его голос стал ещё более холодным. — Как скажете, Мой Лорд — произнесла девушка и с легким поклоном вышла из зала. К её везению в коридоре никого не было, и Женевьева смогла найти ближайшую ванную комнату не встретив никого из обитателей или гостей Малфой-мэнора. Умывшись и приведя себя в относительный порядок с помощью магии, она волшебной палочкой стала чинить разорванный рукав платья, стараясь не смотреть на уродливую метку, которая всё ещё сильно болела. В этот момент, незакрытая дверь в ванную комнату распахнулась, и туда вошёл её дядя. Растерявшись, Женевьева одернула левую руку за спину, пытаясь спрятать её от дядиных глаз. Этот жест, смешанный с болью в глазах, с головой её выдал. Айзеку хватило одного взгляда чтобы понять, что к чему. — Никто не говорил, что будет легко, — безразлично сказал он, но затем немного смягчился. — Тёмный Лорд высокого мнения о тебе. То, что он сделал — ты можешь считать наградой. Ты ведь достойно себя вела? — Я старалась, — выдохнула девушка. — Вот и умница, — поразмыслив секунду, он продолжил, — Сегодня тебе придётся остаться здесь. Через несколько часов мы отправимся на задание и будет лучше, если ты дождёшься меня тут. — Да, дядя, — согласилась с ним девушка, про себя подумав о том, зачем же ей оставаться, если Пожирателей Смерти всё равно не будет в Малфой-мэноре. Как и сказал мистер Аренберг, они покинули поместье Малфоев с наступлением темноты. К тому времени Женевьева попыталась отвлечься от неприятного дня прогулкой в саду. Он был бесспорно красив. Тут и там росли разнообразные цветы, кустарники и фруктовые деревья. Фонтаны журчали, птицы пели, насекомые жужжали, а когда пришли сумерки, зажглись уютные фонарики. Наверное это было самое не мрачное и приятное место Малфой-мэнора. К сожалению, наслаждаться этой красотой в полной мере ей мешала непрекращающаяся боль в предплечье — до него, буквально, было невозможно дотронуться. Понаблюдав за закатом, девушка вернулась в замок и почувствовала легкий голод. Она попыталась вспомнить, где именно находилась столовая, где утром они с Люциусом Малфоем пили кофе. В поисках нужного зала, Женевьева пару раз заглянула в другие комнаты — ориентация в пространстве была её большой слабостью. Отворив очередную дверь, волшебница вновь увидела сына Люциуса, который переодевался к ужину. Простая белая рубашка на нем была расстегнула. — Извини, я просто искала столовую, — мисс Аренберг поспешила закрыть дверь. Но парень с той стороны придержал её. — Я обычно стучу, — глядя на Драко, попыталась оправдаться девушка, — Просто как-то не подумала, что здесь же могут быть спальни. — Ничего страшного, — усмехнулся он. Взгляд Женевьевы скользнул под тонкий хлопок его рубашки. Чистая белая кожа, обтягивавшая прорисовывавшиеся мышцы груди и пресса. Драко действительно был худоват, но это не добавляло юноше красоты только в одежде. Без одежды это его скорее украшало, подчеркивая мышцы. — Так, я пожалуй пойду, — нарушила гнетущее молчание мисс Аренберг. — Прямо по коридору, второй поворот налево. Ужин через пять минут, — сказал ей вслед блондин. «Этого ещё не хватало» — подумала про себя девушка, направляясь вперёд по коридору. Меньше всего ей хотелось вызывать интерес, или самой интересоваться младшим Малфоем. А теперь ещё и этот ужин наедине. В планах девушки было сблизиться с ним, но совсем не таким образом. Это могло стать большой помехой тому плану, который был у неё в голове. Пребывая в своих мыслях, Женевьева не заметила, как Драко догнал её. — Ты пропустила поворот, — он попытался взять волшебницу за предплечье, которое совсем недавно пострадало от палочки Волан-де-Морта, и руку вновь обожгла острая боль. Девушка поморщилась и немного дернулась. Малфой-младший с удивлением посмотрел на неё. — Я иногда совсем не знаю, куда иду, — натянуто улыбнулась она. — Как ты сказал, второй поворот? А я, видимо, задумалась и пропустила, — и попытавшись выйти из неловкого положения, Женевьева сделала жест, который показывал, что она не против, чтобы он взял её под руку и проводил. Драко, всё-таки замешкавшись на мгновение, так и сделал. Стол уже был накрыт к ужину на две персоны. По стенам горели свечи, а за окном ветер шелестел листьями деревьев. Словом, всё было очень красиво и даже немного романтично, что опять же не нравилось нашей героине. С каждым жестом и словом, она ругала себя за то, что попала в такую дурацкую ситуацию с младшим Малфоем. Однако немного успокоившись и непредвзято понаблюдав за ним за ужином, девушка поняла, что перебарщивает с предположениями. Парень был вежлив и учтив, однако ничего лишнего от него не исходило, из чего Женевьева сделала вывод, что инцидент был исчерпан, и она интересовала Драко исключительно с дружеской стороны. — У вас прекрасный сад, я сегодня прогулялась там, — закончив с первым блюдом, с улыбкой произнесла мисс Аренберг. — Спасибо. Это полностью мамина работа. Она всю жизнь сама ухаживала за этим садом, — задумчиво ответил парень. — Поразительно. Видно, что в него было вложено сердце, — искренне восхитилась девушка тому, что мать Драко сама ухаживала за всем этим огромным садом. — Хочется верить, что он не придёт в запустение в её отсутствие, — явно не думая о том, что и кому говорит, сказал Малфой-младший. — Надеюсь, твоя матушка вернётся домой как можно скорее. — И я, — видно было, что Драко грустил без матери. На самом-то деле, Женевьева считала подарком судьбы то, что Нарцисса по какой бы то ни было причине уехала от мужа. Волшебнице было страшно представить, каким образом ей бы пришлось обхаживать Люциуса, как приказал ей Тёмный Лорд, в присутствии его жены, или ожидании, что она вот-вот войдёт в комнату. Её уход очень сильно облегчил девушке задачу. Да и совесть он, тоже, облегчил. После ужина Драко показал Женевьеве комнату, где она могла бы отдохнуть или вздремнуть, пока ждёт дядю, а сам удалился. Драко Малфоя сегодня посетило новое чувство, доселе невиданное. Он помогал гостье и был полностью предоставлен себе; говорил, когда будет ужин и куда кому идти после него. Это определенно прибавляло Драко уверенности и, может, даже немного самодовольства? Ему было приятно чувствовать себя хозяином положения, и теперь, ощущать себя так хотелось как можно чаще. Показав мисс Аренберг её временную спальню, он отправился гулять по замку, впервые чувствуя себя его хозяином. Единственное, что омрачало мысли юноши, было присутствие в его замке людей, которых он не хотел здесь видеть. Ни он, ни отец, не были счастливы от того, что Тёмный Лорд с Пожирателями Смерти обосновались в их доме. Драко был уверен, что это и было причиной отъезда его матери — она просто не смогла смириться с тем, что их дом, который был для неё убежищем и спокойным пристанищем во все времена, стал местом, где теперь никто не чувствовал себя в безопасности. В некоторой степени, именно поэтому, хоть Малфой-младший и не хотел этого признавать, ему иногда хотелось поскорее вернуться в Хогвартс. Там он чувствовал себя в большей безопасности, несмотря на события, произошедшие в этом году, и на те, которым только предстояло свершиться.***
После этого долгого дня, который обрадовал её немалым моральным и физическим потрясением, Женевьеве действительно захотелось вздремнуть. Хотя она и чувствовала себя совершенно неуютно, укладываясь на чужую кровать, в чужом доме, да ещё и в платье и при параде, чувство усталости было сильнее, и едва её голова коснулась подушки, девушка мирно засопела. Она спала совершенно некрепко, словно бы переживая, что кто-нибудь может войти в комнату и отругать её за это. Сложно было сказать, проспала она тридцать минут или все три часа, но пробуждение настигло её резко, с шумом и грохотом донесшимся из коридора, где послышались громкие мужские голоса. — Сюда, Рабастан! Помогите ему! Девушку очень напугала вся эта ситуация, и первой мыслью было выбежать в коридор и узнать, что случилось; но поразмыслив минуту-другую, она поняла, что лучше не соваться в самую гущу событий и подождать, когда голоса стихнут. Четверть часа спустя, когда крики утихли, Женевьева тихо, но уверенно вышла в холл и увидела на полу лужу крови, в которую едва не вступила. Она тут же направилась на поиски своего дяди, который тоже мог быть ранен. Волшебница спускалась все ниже и ниже обходя каждый этаж, но никого там не встретила, пока не оказалась у подвала. Возле двери зала, где проводил собрания Волан-де-Морт стоял мистер Аренберг, тяжело и громко дыша, опершись на холодную стену подвала. — Дядя, что с тобой? — подошла к нему девушка. — Все нормально, — выдохнул он. Он закашлял, прикрыв рот рукой, а когда повернулся, Женевьева увидела, что его рука была в крови. — Позволь тебе помочь! — она протянула к нему руки. — Я же сказал, что со мной все нормально! — на повышенных тонах, отмахнулся он, — Во всяком случае пока. Нас снова ждала неудача — Гарри Поттер сбежал. Темный Лорд будет в ярости. А теперь иди и займись своим делом, пока тебе тоже не перепало! — Как скажешь, — поняв, что здесь ей не рады, девушка снова направилась на верхние этажи. «Займись своим делом» — а что же если Люциус не захочет сейчас её видеть? Она уже стала уставать от ходьбы туда-сюда, когда услышала неспешные шаги за спиной. Шестое чувство ей подсказывало: «Не оборачивайся», и она ему следовала. Несколько раз Женевьева резко свернула, думая, что человек отстанет от неё, или просто пойдёт по своим делам. Но этого не случилось. И она просто развернулась и пошла назад, навстречу преследователю. То, что волшебница увидела, напугало её до глубины души. В центре коридора стоял огромный мужчина, загораживая ей проход и не пуская дальше. Он был около двух метров роста и очень широк в плечах. Но страшным ей показалось не это. Его глаза горели жёлтым цветом, на лице и вокруг рта была кровь, а кожу покрывали волосы. Глянув чуть ниже, Женевьева увидела когти на его руках. Слыша шаги за спиной, она и предположить не могла, что обернувшись, может видеть такое. При таком росте и весе, «монстр» ступал очень тихо и осторожно. — Как тебя зовут, лапочка? — прорычало чудовище, подходя ближе. Девушка невольно попятилась. От существа ужасно пахло — пот, кровь и смерть — вот, какой запах оно источало. Голосовые связки сковал страх, и она развернувшись, быстрым шагом пошла по коридору, пока не уперлась в тупик. Он снова шёл прямо за ней. — Так как тебя зовут? — снова нагнав её, спросил монстр. Волшебница не понимала, как такое чудище вообще могло оказаться в Малфой-мэноре. — Я люблю таких, гордых молодых девочек. Они особенно вкусные, — оскалился полузверь-получеловек. Сердце начало уходить в пятки, а чудовище подходило все ближе. Вот он уже взял её за плечи и провёл грязными руками вверх, к шее и голове. Он стал трогать её красивые, чистые волосы, от чего те растрепались, а затем, зарывшись в них когтистыми пальцами, ближе притянул девушку к себе, и, о ужас, облизнул её лицо. — Вкусно… — прошептал монстр. Новый порыв зловонного дыхания подействовал на Женевьеву отрезвляюще. Она вытащила палочку из складок мантии и ткнула ему в грудь, негромко воскликнув «Импедимента!». Монстр с грохотом отлетел от неё на несколько метров, попутно снеся несколько ваз и фикус. Из комнаты в другом конце коридора вышел Люциус Малфой: — Что здесь происходит? — он глянул на лежащего на спине монстра и на Женевьеву, направившую на него палочку и мигом все понял. — Сивый, ты что, докучал моей гостье? — Так это твоя… гостья? — приподнимаясь на локтях произнесло чудовище, — Извини, Люциус, захотелось откусить кусочек, уж больно вкусно пахнет, — усмехнулся он. — Больше не подходи к ней, — спокойно, но серьезно сказал мужчина. Девушку сильно трясло. Она не понимала кто это, и как можно с ним так спокойно разговаривать. Она так и стояла в углу, направив трясущуюся палочку в ту сторону, где минутами ранее лежал монстр, пока Малфой не подошёл к ней и сам не опустил её руку. — Что это было? — со слезами на глазах посмотрела на него Женевьева. — Фенрир Сивый. Оборотень. — Он… он… он… — девушка стала заикаться, — Какой ужас, он прикасался ко мне! — содрогаясь плачем, продолжала волшебница, — А потом он… он облизнул меня! Я никогда не отмоюсь от этой вони! — Все хорошо, он уже ушёл, — Люциус положил ладони на плечи Женевьевы и склонил голову, заглядывая ей в глаза. — Хорошо?! Меня только что чуть не сожрал оборотень, или ещё чего хуже! — все также дрожа, пискнула девушка. — Пойдём, тебе надо умыться, — Малфой взял её под руку и отвёл в большую и красивую спальню, с не менее впечатляющей ванной комнатой. В центре стояла огромная кровать из темного дуба с темно-зелёным пологом. У стен разместилось несколько элементов спального гарнитура аналогичного цвета. Ручки и фурнитура были с красивой позолотой. «И что сегодня за день такой?!» — подумала Женевьева, зайдя в ванную и посмотрев на себя в зеркало. — «Чем интересно он меня ещё порадует?» Глядя на растрёпанные волосы, она окончательно вынула из них заколки и оставила как есть. По лицу снова растеклась тушь, а глаза покраснели. Не став слишком сильно заморачиваться насчёт своего внешнего вида, девушка вытерла дорожки слез и вышла из ванной комнаты. Люциус сидел в кресле напротив кровати со стаканом виски в руке. — Как вы? — обратился он к девушке. — Спасибо, мне уже лучше, — улыбнуться после всего этого было сложно, но ей не привыкать. — Думаю, мне пора. — Куда же? — поднял брови Люциус, и она тоже задумалась, «а куда?», — Ваш дядя сегодня будет занят у Тёмного Лорда, ему там будет явно не до вас. — Тогда, я просто пойду прогуляюсь, — она дернула ручку двери, но та оказалась заперта. — Зачем вы заперли дверь? — Ещё не нагулялись? Не думаете, что вам будет безопаснее здесь, со мной? В следующую вашу встречу с Сивым, меня может не оказаться рядом, — он тихо подошёл к девушке со спины. — Не хочу умалять ваших достоинств, мистер Малфой, но когда вы появились, мне уже не нужна была помощь, — не поворачиваясь к Люциусу, спокойно ответила мисс Аренберг. — Уверены? — мужчина склонил голову прямо к уху Женевьевы и негромко, но угрожающе проговорил, — Он любит играть с добычей. — Я тоже не так проста, — повернулась к мистеру Малфою лицом девушка и посмотрела в его холодные серые глаза, — Он застал меня врасплох своим появлением, вот и всё. Не думала, что вы пустите к себе в дом такое существо. — Значит, оборотни вам не по вкусу? — мужчина провёл пальцами по её щеке, глядя на слегка приоткрытые губы Женевьевы. Девушка в ответ промолчала. Сейчас, после всего произошедшего, ей совершенно не хотелось изображать флиртующую дурочку. Ей хотелось побыть одной. Хотелось домой, в безопасность. Конечно, оборотни ей не по вкусу! А Люциус тем временем не останавливался — он поправил её распущенные волосы, к которым совсем недавно прикасались грязные лапы оборотня. — Мои прикосновения для вас приятнее? — ему снова хотелось вывести её на эмоции, потому что сейчас, лицо Женевьевы не отражало ровным счётом ничего. — Сейчас мне бы не хотелось ничьих прикосновений, мистер Малфой. — Ну, в таком случае, — он на секунду остановился, и казалось бы, прекратил, — Вам придётся немного потерпеть, — Люциус легко поднял девушку, усадил её на край стоявшего ближе других комода и раздвинув её сжатые колени, встал у неё между ног, — Вам ведь наверняка приходилось терпеть близость с вашим другом — принцем тогда, когда вам того не хотелось? — он оставил на её шее несколько болезненных поцелуев, после чего провёл рукой по внутренней стороне бедра, запустив её под платье. — Нет, не приходилось, — безразлично ответила девушка, убирая его руку. Да, по её коже побежали мурашки, но она не могла выдать себя. К тому же, Женевьева пока сама не понимала, приятны ли ей эти мурашки. Однако Малфой и не думал сдаваться. Она убирала его руки с одной стороны, а он настойчиво продолжал касаться её с другой. — Вы все время дразните меня. Своим взглядом, своей походкой, своим присутствием… — он снова провёл пальцами вниз по её ноге, — Вы знаете, мисс Аренберг, что бывает, если долго дразнить мужчину вроде меня? — Нет, мистер Малфой. И, как вы выразились, «дразню», я вас, совсем недолго, — вызывающе глянула на него девушка, уперев руки ему в грудь и в пол силы отодвинув его от себя. После чего, улыбнувшись добавила, — так что, это вам придётся потерпеть, — она снова свела вместе свои колени, легко спрыгнула с комода и направилась к двери. — А если я не согласен?! — сродни оборотню прорычал мужчина и схватив девушку за плечо, резко прижал её спиной к стене, встав вплотную к ней. — Если я не стану больше ждать? — он, словно тряпичную куклу, развернул Женевьеву лицом к себе и страстно поцеловал, больно кусая и втягивая в себя её губы, — Что тогда? — Видимо, как вы сказали, мне «придётся немного потерпеть»? — с тем же безразличием и спокойствием в голосе ответила девушка.