Поверженная корона

-Ну что, как поживаете, леди? Я дернулась, когда Адам невероятно громко поставил тарелку с яичницей на стол. Казалось, он вложил в это всю силу, ведь даже стол немного хрустнул под давлением сильных рук. Мне хотелось провалиться сквозь землю, сидя между Эммой и Адамом, изображая милую улыбку. Начинало жутко тошнить, когда я смотрела на свое отражение в безумно глубоких глазах Эммы. Я надеялась, что с каждым днем притворяться станет все легче, но жуткое чувство пустоты и боли не давало проклятию стать хоть чуть-чуть меньше. Самокопание доводилось до сумасшествия, виски с утра адски болели. Не удивительно, если я буду падать в обморок каждый день, столько нервов и бык не выдержит. -Отлично, а что насчет вас, ярый блюститель закона и янтарной жидкости? Эмма задорно подмигнула и залилась смехом почти одновременно с Адамом. Я лишь усмехнулась, дабы поддержать веселое настроение. Внутри же скорее праздновали похороны. -Ты знаешь, что говорят, будто бы завтра утром к нам прибудет Эмир и его делегация из Ахара. Мне, по крайней мере, никто ничего не говорил, хотя организация встреч- моя прямая обязанность. Я вся покрылась гусиной кожей, и натянуто улыбнулась. Ни Адам, ни Эмма ничего не заметили. Первый был слишком увлечен своим завтраком, а вторая придирчиво осматривала всегда идеальную прическу. Почему все не могло быть, как раньше? Я бы уже нарочно вытаскивала прядки из ее прически и Эмма злилась бы, а Адам хохотал рядом. Ком подступил к горлу и в уголках глаз начали появляться едва-видимые капли. Стоп, сейчас не время плакать! Ты рыдаешь по ночам, а днем все хорошо. Все просто отлично, супер, идеально, я счастлива, все счатсливы... Черт! Я расслабила руку, что до боли сжимала вилку. По ладони потекли тоненькие струи крови. Грязная кровь американки, которую можно использовать для своих корысных целей. Не сравнимая с голубой кровью любого здесь присутствующего. Ничего не достойной, которая может лишь идти по готовым планам аристократов. Милой дурочки с опилками в голове. Я прикрыла ладонь салфеткой, вымачивая струйки крови. Это, увы, не укрылось от пронзительного взгляда Адама. Парень нахмурил брови. -Что ты делаешь, Джессика? Эмма оторвалась от зеркала и оба взгляда устремились на кровавую салфетку. Я как можно незаметнее попыталась выбросить ее, но рука Адама мгновенно сомкнулась на моих запястьях, отрезая путь к спасению. -Я порезалась. Сердце бьется, словно сумасшедшее, когда оба моих "друга" с излишней серьезностью заглядывают прямо мне в глаза. По коже пробегает табун мурашек. А вдруг они увидят? Рассмотрят там Леонарда, предательство, наши планы. Я прикусываю губу, стараясь угомонить бешено колотящееся сердце и легкие, словно в гонке, качающие кислород. На глаза вновь наворачиваются слезы, но все, что я могу сделать-попробовать натянуть маску безразличия. Господи, как же мне плохо! -Порезалась? Вилкой? Адам с издевкой и какой-то неприсущей ему жельчью разглядывает черты моего лица, будто видя его впервые. Возможно вот он-настоящий Адам, А все, что я видела ранее лишь маска? Ненавижу их всех, эти гребаные аристократы и их притворство! Ненавижу! -Да. Тебя это удивляет? Если бы можно было, я бы уже вручила себе все награды мира, таким надменным и холодным получился голос. Челюсть плотно сжата, брови приподняты, губы немного сведены. Эмма отшатнулась, будто от пощечины и с опаской оглядела меня. Захотелось рассмеяться и показать ей парочку неприличных жестов прямо в лицо. Ну что, испугалась, сучка? Я тоже могу быть двуличной мразью. Я тоже храню свои секреты. Я тоже хочу власти. Повисла неловкая тишина. Никто этого не ожидал. Да и я, если быть откровенной. Обычная самозащита и страх быть раскрытой. Но, что греха таить, мне безумно это понравилось. Видеть их шокированные лица, чувствовать сталь в своем голосе, эту власть и надменность... Возможно, вырасти я в их обществе, была бы очень влиятельной и хитрой интриганткой. Пока что про мою единственную интригу уже знает вся страна, хотя прошло около недели. Есть куда расти. -Ты не могла порезаться вилкой. Я насмешливо приподняла брови. -И ты мне будешь говорить, что я могла, а что нет? Возможно стоит напомнить, что это не твоя обязанность, Хьюз. Грудь гордо вздымается, а взгляд прожигает парня насквозь. Что случилось? Вы хотели убрать мной одно дворцовую стерву, а получили другую? Я покажу вам, кто на самом деле сверху. Власть, желчь и какое-то дикое, необузданное возбуждение наполнили меня до краев. Хотелось быть такой. Жестокой стервой, мразью, хладнокровной аристократкой, а не рыдать каждый день в подушку из-за ненависти к самой себе. -Я ответила на все ваши вопросы? Не дожидаясь ответа, я гулко отодвинула стул и приподняла складки платья. Подбородок выше, взгляд холоднее, надменное выражение лица. Шаг, шаг, поворот. Идеально. До боли ровная осанка и величественный шаг, будто ступает сама королева, не меньше. Взгляд прямо перед собой и... О черт! Я вовсе не заметила, как столкнулась с кем-то плечами. Быстрый и немного растерянный поворот головы налево. Глаза в глаза, я сталкиваюсь почти нос к носу с герцогом Ланширским. Его бровь приподнимается, а губы озаряет одобрительно-насмешливая ухмылка. -Вы что-то хотели, герцог? Холод в голосе, пожар в душе. -Что вы, леди Джессика. Лишь наслаждался представлением, которое вы здесь устроили. Я приподнимаю бровь и самовлюбленно хмыкаю. Слишком похоже на него. -Надеюсь вам понравилось. Резкий поворот на пятках и я вылетаю из столовой, окрыленная мимолетной победой и новым имиджем. Голова кружится от перевозбуждения и счастья, в миг охватившего меня всю. Мысли уходят на второй план и я лишь заливаюсь смехом, словно школьница. Все мысли уходят на второй план, сожаления о том, что грубила всем подряд, злость на Леонарда, который, казалось бы, опять преследовал меня, страх быть разоблаченной... Все утратило смысл и, кажется впервые за всю жизнь я поняла, почему же так классно быть злодеем. Тебя ничего не тревожит. Смерти, предательства, боль других просто не имеют значения. Ты живешь так, как хочешь, хамишь тем, кто рядом, наслаждаешься их глупостью и наивностью, храня судьбоносную тайну. Это похоже на сильнодействующий наркотик, который дарит чувство свободы и вседозволенности. Я подпрыгнула и упала на мягкую кровать, продолжая хохотать от эйфории. Клянусь, никогда раньше такого не было. И не должно было быть. Но внезапно я вновь почувствовала себя нашкодившим ребенком, оказавшим на родителей спорное впечатление. Это было так непривычно и так... Захватывающе. Я бросила быстрый взгляд в окно, где все еще витала будто осязаемая дымка тумана, ообволакивая шпили старинных домов Хезура и рассеиваясь по дворцовому саду. Небо переливалось серыми и порой даже платиновыми цветами, а сад, у подножия моего окна, темными оттенками блестел на бледном солнце. Туман больше не навевал страх или ужас, а сон и вовсе позабылся. Теперь белесая дымка скорее ассоциировалась с завесой тайны, нависабщей над всеми обитателями дворца. Тайны, которую хранит лишь пара человек, но которая относится ко всем сразу. Я застыла, устремив невидящий взор в окно. Тайны, которая рано или поздно откроется всем и сделает кому-то больно. Эйфория мгновенно прошла, оставив еле видимый шлейф хорошего настроения. Вы хотели меня обмануть, но не расчитали ходы. Вы хотели сделать мне больно, а будете страдать сами. Я смогу вынуть нож, что проделал в моем сердце огромную дыру, но я не в состоянии убрать шрам. Все ваши улыбки и милые моменты-лишь фальш и притворство. Поверьте, я верну вам все сполна. Нужно было думать головой, прежде чем пытаться обмануть будущую королеву это страны.

***

-Джессика! Признаться честно, я не ожидал тебя здесь увидеть. Я вздрогнула, но тут же вновь натянула фальшивую улыбку. Слишком много сегодня принцев, им что, заняться нечем? -Ричард, боже, как я рада тебя видеть. Кронпринц расставляет руки, призывая прильнуть к нему в объятия. Я переминаюсь с ноги на ногу, в конце концов вдыхая аромат знакомого молочного шоколада. Сердце вновь начинает саднить. Вот же ж черт! Никто не предупреждал, что будет так, сложно. -Прогуляемся? Ричард смотрит на меня глазами полными невообразимой любви и нежности, преданности и искренности. При солнечном свете его зрачки становяться насыщенного карамельного оттенка, а улыбка, молящая о согласии вновь и вновь разрывает мою грудь. Хочется закричать и вырвать к черту это сердце, что с каждой секундой все больше истекает кровью. -Да. Это не голос, а лишь едва различимый хрип. Я не могу ему отказать. Просто не могу когда он смотрит на меня так, будто не на обычную девчушку с Америки, а какое-то неземное божество. Он молится на меня, искренне, всем сердцем любит, не подозревая, какой же его идол... Отвратительный. Но Ричард действительно не подозревает, хватает меня под руку и тащит ноги, что еле-еле передвигаются вглубь королевского сада. А я опять умираю в его руках, тону в омуте ненависти к самой себе. Крутишь голову одному, пока тебе крутит голову другой. Хочешь стать королевой, не умея носить маски. Быть любимой, не умея любить. И в этом вся ты, Джессика. Погрязла в грязи и недопонимании. Молишься о спасении, хотя сама же топишь себя в этом болоте. Лицемерие и презрение, вот кто ты есть. Кусок американского дерьма! -Как прошел твой день? Я выныриваю из своего далеко не сладкого мира и грустно улыбаюсь. Как прошел мой день? Испугалась, стала стервой, возненавидела себя. И это только начало! Ричард выглядел совсем беззаботным. Возможно Адам не рассказал ему о сегодняшнем небольшом представлении? Ах, точно, Ричард же мог разочароваться во мне, а им этого не нужно. Все, чего хотят эти "друзья"-устроить мою личную жизнь без моего вмешательства. Руки вновь сжимаются в кулаки и все, что удерживает меня на земле- Ричард, шагающий рядом. С чего я взяла, что это не любовь? Он удерживает меня здесь. Помогает улыбаться. Он интересуется моей жизнью? Ему не пофиг. Почему за один поцелуй я стала думать о Леонарде в разы больше? После Ахара смогла забыть его. Простить и отпустить. А сейчас... Леонард будто кровь, что течет по венам. Он везде. Когда принц рядом, я хочу убежать. Скрыться, спрятаться под одеяло и ждать, когда это пройдет. Когда я перестану искать его взглядом, дрожать от проникновенного взгяд зеленых глаз. Тонуть в его аромате. Когда я смогу подчинить рассудок контролю и понять природу того, что происходит. Мне не нравится это. Чувства... Они не поддаются контролю или какому-нибудь логическому объяснению. Я просто хочу его? Всего. Вновь почувствовать эти обжигающие прикосновения, влажные поцелуи. Преступную холодность его тела и рассудка. Сойти с ума от того, что переполняет нас. И вновь забыть. Так ведь будет лучше, не правда ли? А то, что мы задумали... Нужно лишь придумать, как обмануть его. Как обмануть всех. И жить наконец-то спокойно. Забыть все то, что было в Сагаре, как страшный сон. -Джессика? - Все просто отлично. А у тебя как? -Я скучал. Ричард повернулся ко мне лицом и взял мои руки в свои. Взгляд этих невероятных глаз вновь постарался заглянуть внутрь. Открыть ту тайну, что заставляет меня вести себя так... Прости, дорогой, но ее застилает пелена боли и разочарования, которую вряд ли сможет что-то пробить. Коленки подкашиваются, когда он приближается. Когда мои губы обдает теплым дыхание и аромат шоколада и кофе проникает в легкие. Когда темные глаза прожигают меня изнутри. Когда он останавливается в милиметре, будто прося разрешения. А я не могу произнести ни слова. Стоит ли? Нужно ли оно мне? Почему сердце так быстро колотится? Почему меня тянет приблизится? Для чего? В груди сжимается тугой ком, когда я первая невесомым движением касаюсь его губ. Нежно. Медленно. Стараясь прочувствовать то, чего нет и никогда не было. Сравнить два ощущения. Он сминает мои губы, прокусывая нежную кожу. Тонкая струйка крови возбуждает меня, заставляя с глухим стоном поддаться вперед. Ричард никуда не спешит. Он нежно проводит по моей нижней губе языком и улыбается. Мычит что-то нечленораздельное, а я лишь с еще большим рвением прижимаюсь к нему. Ну же, сердце, почему ты молчишь? Почему все, что я сейчас чувствую-омерзение и ненависть к самой себе? С каждым мои укусом, с каждой секундой, когда наши губы прижаты друг к другу во мне все больше растет дыра, огромная омерзительная черная дыра. Ничего. Пусто. Ноль. Хочется кричать, плакать, рвать на себе волосы, но ничего не изменить того факта, что я абсолютно ничего сейчас не чувствую. Нет того драйва, той эйфории и бесконечного желания, которое было с Леонардом. Здесь и сейчас будто два разных мира. Разные эмоции, чувства, разные люди... Я чувствую его теплые руки на своей талии, то, как они гладят тугой корсет, а кожа под ним покрывается табуном мурашек. Все мое тело до предела напряжено. Его рука опускается ниже, сминая подол юбки, а мое тело начинает биться мелкой дрожью. Все не должно быть так. Я не должна задыхаться, в попытках унять боль. Не должна пытаться увидеть в нем того, кем он не является. Не должна, черт побери, слишком много думать! -Боже, какая же ты сладкая, принцесса. Будь моей женой. Шлепок. Удар под дых со всей силы. Пощечина, оставившая болезненный красный след. Гребаное падение вниз с сорокового этажаа. Если до этого с каждой секундой внутри меня закручивалась пружина, то сейчас она со всей дури раскрутилась, оставив на языке мерзкий привкус железа. Крови от прокушенной в отчаянии губы. Я буквально на секунду замираю, в попытках осознать все, что происходит. Шелест травы и вой ветра, все смешалось и гудело в висках, а сердце отбивало бешеный ритм. Я резко разворачиваюсь на пятках ровно на сто восемьдесят градусов и зажмуриваю глаза. Господи, что происходит? -Джес, все нормально? Я что-то сделал? -Прости, мне нужно идти, - еле-слышный отстраненый писк. Я бегу, все дальше в сад. Густые кусты роз и других растений задевают складки платья и царапают руки, что нервно сжимают корсет. И он не заканчивается. Гребаный, бесконечный сад, это буйство красок, что болью отдают в голове. "Неужто стройно согласованные звуки упреком одиночеству звучат? " Неужто разнообразие красок напоминает о том, что внутри все насквозь прогнило? Я бегу, вперед, только вперед. Не обращая внимания на то, что каблуки застряют между гранитными плитами, коими усеяна дорога, что руки исчесаны, а губа все еще кровоточит. Мой взгляд не воспринимает мир, он чувствовует лишь горизонт, что медленно ускользает все дальше и дальше, будто заманивая отчаявшуюся жертву в лабиринт пыток. Я готова! Бей, истязай меня, делай что на ум взбредет, но дай же найти тот конец. Я хочу видеть, что где-то эта чреда неудач и разочарований закончится, и что там все счастливы, нет предательств и лицемерия. Мое тело выдержит, а разум отключится. Прошу, Я не вынесу больше этого. За последнюю неделю:война, тюрьма, предательство, заговоры, вновь предательство, переворот всего моего мировозрения, лицемерие. И все вокруг... Оно не настоящее. Фальшивое, наигранное, приторно сладкое. Хочется глотнуть свежего воздуха, но он весь пропитан ложью. Господи, дай мне сил!

***

Я вновь сижу, вперив безучастный взгляд в стену напротив. Палец занесен над экраном телефона, но нажать нет сил. На что я надеялась, когда смотрела дату вылета? Что смогу сделать это? Убежать от проблем, жить спокойно, храня лишь теплые воспоминания о Сагаре. Впервые поступить правильно... Все внутри разрывалось, я больше не чувствовала себя спокойно и вряд ли когда-нибудь смогла бы вновь. Я была на распутье, когда все дороги ведут в сияющее никуда. Быть с Ричардом, чувства к которому сложно объяснить? Или с Леонардом, лживым и жестоким принцом, предав всех друзей? А может быть убежать, забыть обо всем? Сейчас я понимаю, что последний вариант невозможен. Не для такой без вольной трусихи и эгоистки. Я слишком долго жила в сахаре, чтобы вновь оказаться в соли. Или же все наоборот? Мои губы дрожат, сомкнувшись в тонкую линию, а глаза, на которые уже не наворачиваются слезы задумчиво рассматривают картину напротив. "Княжна Тараканова". Как кстати. Утопая в наступающей лжи и лицемерии, я также стремлюсь к жизни, хотя и знаю, что она не когда не наступит. Ричард приходил. Стучал в дверь напротяжении полу часа, а я захлёбывалась рыданиями. Пришло время выбора. А все, на что я способна-рыдать под дверью. Почему? Почему жизнь швыряет меня из стороны в сторону? То могущество, то горе. Я же не игрушка, а человек. Который хочет спокойной жизни, любящих людей вокруг, чтобы все злые носили черные шляпы, а добрые белые плащи. И добрые всегда побеждали. И никто не умирал и все были счастливы. Я просто хочу жизни. А получаю пощечины одну за одной. Бутылка в моих руках, я вновь забываюсь в слезах. Виски обжигает горло, но мне не больно. Алкоголь всегда дает лишь временный эффект. Поэтому его хочется все больше. Иногда так необходимо. Забыться, прекратить думать, молчать, рассматривая картину и пить. Чем вам не плюсы взрослой жизни? Я никогда не была сильной. Искала посредников, просила помощи. Но сильной? Нет, никогда. А сейчас передо мной две дороги. Одно имя. -Я войду?