***
- Спасибо, что все собрались здесь, это важно для меня. Я сжала руку Меган под столом, она в ответ толкнула меня коленом, мол: "Не робей, малышка, ты ходила на пересдачу к историку, мало что сможет с этим сравниться". Это может показаться странным, но рядом с Меган я чувствовала себя в несколько раз увереннее, будто дома. Мы договорились, что она будет жить в моей комнате, места на двоих там вполне достаточно. Чуть позже я поговорю с королём или королевой по поводу ее становления моей фрейлиной. Но что бы не случилось, это счастье, что она рядом. - Что за пафосные речи, Джессика. Мы же не на собрании пятерки. Вы будете чай или кофе? Я на секунду замерла, не от того, что не могла решить, что буду пить, а из-за того, что пристальный взгляд Джеймса вновь обескуражил меня. Он не был дьявольски красив или как там сейчас это называют, но в нем была искра, что придавала ему невероятного шарма и обаятельности. Я резко зажмурилась, стараясь прогнать ненужные мысли. Каким бы шармом он не обладал, думать о таком сейчас - самое бессмысленное и глупое, что можно сделать. - Кофе, пожалуйста. Голос Меган рядом будто пробудил меня от сна, я аналогично заказала латте и стала осматривать помещение. Признаться честно, этот зал для отдыха меня просто покорил. Он был огромен, с камином в центре и множеством маленьких диванчиков и столовой, за которым восседали компании привилегированных людей. Все было выполнено в бежевых и кофейных тонах, туда-сюда сновали официанты во фраках и все смеялись, играя в карты или обсуждая очередную книгу. Я кинула короткий взгляд на Меган. Она сидела ровная, как спичка и внимательно смотрела по сторонам. Меган никогда не отличалась особеной серьезностью, но сейчас была как-то особенно напряжена. Мне захотелось спросить ее об этом но правила приличия и рамки запрещали подобное. Мы успели лишь перекинуться парочкой слов и здорово порыдать друг у друга на плече прежде, чем пришли в этот зал и сейчас я крепко сжимала ее руку. - Возможно ты представить нам данную особу? Джеймс прикусил нижнюю губу, с задором рассматривая наши лица. Возникло ощущение, будто данная игра приносила ему невиданное удовольствие. Впрочем, могу поспорить, что так оно и было. Я ядовито улыбнулась и представила им Маган со всеми почестями и грацией, на которую была способна. Получалось так себе, Джеймс не упустил шанса поиздеваться, но в целом с формальностями было покончено, что уже своего рода хорошо. - Элизабет, я хотела спросить кто отвечает за назначение фрейлин для знатных дам? На секунду я уловила дрожь в ее руках, но это прошло столь же быстро, как и началось. Ничего не выдавало в ней нервов или каких-либо других чувств. - Королева. Очень в редких случаях король. Я прищурилась. Мимолетная догадка пролетела перед глазами, но тут же исчезла. - Как в нашем случае, верно? Элизабет спокойно попивала чай, а я отчаянно пыталась вывести ее на эмоции. Особого успеха это не возымело, но ее реакция была довольно необычная. Даже слишком. - Да, Джессика, как в нашем случае. А почему ты спрашиваешь? Я неоднозначно кивнула головой. Почему-то вмиг расхотелось посвящать их в мои тайны, будто кто-то намеренно удерживал меня от ответа. Это чувство, новое и какое-то мистическое охватило меня и на долю секунд мир показался мне черным-черным, без единого лучика света. Быть может это была реальность? - Не столь важно. Ты не могла бы организовать мне встречу с королевой, пожалуйста. Скажем, завтра или послезавтра? Элизабет с Джеймсом быстро переглянулись и она тут же кивнула, будто брат придал ей внутренней силы. Данный диалог вызывал у меня необъяснимые сомнения и подозрения. Желание провести вечер спокойно в компании друзей улетучилось так же быстро, как деньги, что я выиграла на конкурсе платьев. - Конечно, Джессика. Хотя я совсем не понимаю, зачем тебе эта встреча. Ее Величество сейчас довольно сильно заняты, чтобы принимать гостей. Она пытается решить проблему с иностранными гостями, которые вынуждены задержаться в связи с угрозой монархии. Уверена, ей не до нас. Черт побери! Я же совсем забыла об Эмире и Айле, с которыми хотела встретиться и погулять. Мы великолепно ладили в Ахаре, их компания всегда была мне приятна и вызывала самые нежные чувства. Я вздрогнула от осознания того, что не поинтересовалась о том, как у них дела и самочувствие после нападения. Они ведь тоже были на том вечере. - Элизабет, назначи еще, пожалуйста, встречу с Эмиром и его сестрой, желательно в ближайшее время, - Я говорила быстро и наверняка неразборчиво, поскольку мысли слишком быстро пролетали перед глазами, не давая успокоиться. Все ли с ними в порядке? Господи, как же я могла забыть! Слишком много всего навалилось, иногда мне кажется, что уже невозможно всплыть обратно и я навсегда останусь в этом чертвоовм океане сомнений, покушений и боли. Только сейчас я заметила, что почти все в зале смотрят на нас, некоторые во время разговора, а некоторые намеренно указывая пальцами. Захотелось сжаться в комочек и попалакать, как делают все девушки. Но, увы, здесь я не девушка, а шахматная фигура, которым не должно плакать. Потому я высоко подняла голову и приветствоенно кивнула людям, которых видела впервые. Наверняка это из-за видео и новостей, что разлетались по сети невероятно быстро. Весь двор уже в курсе моего небольшого представления. Интересно будет узнать их реакцию. - Джессика, расслабься наконец, - нежно произнес Джеймс и его рука в не совсем приличном жесте накрыла мою. Уж не знаю, что он хотел этим показать, но сердце стало биться чуть-чуть быстрее. Боже, почему нельзя послать все к черту и вернуться в Америку? Там я была бы в разы счастливее. Хотя, здесь уж слишком сильно тешат мое самолюбие, чтобы отказываться от подобных прелестей. - Я постараюсь. Спасибо. Глаза в глаза, его голубые пыются поглотить мои, но, увы, ничего не выходит. Здесь я будущая королева Сагара. И стану ей, что бы мне это не стоило.***
- Какого хрена ты здесь делаешь? Он лишь рассмеялся, поправляя идеально уложенные волосы и с детским задором рассматривая мою фигуру. Что ж, хоть у него отличное настроение сегодня. - Ну так? Ты удостоишь меня ответа? Кажется, мы договаривались держаться как можно дальше друг от друга. Леонард немного успокоился и теперь, видимо, намеревался вдоволь поиздеваться надо мной. - Неужели? Мне казалось, что позавчера мы отлично провели время в одной комнате, при свете китайских фонарей. Я подпрыгнула от возмущения и тут же осмотрелась по сторонам. Никого не было, мы были здесь вдвоем. Комнатка совсем небольшая, скамейка и голые стены. Просто восхитительно, черт побери! - Я задала вопрос, Леонард. И все еще нуждаюсь в ответе на него. - Мы - вторые, которым можно посетить Ричарда. Мне, как его брата и тебе, как невесте. Подумать только, мы меньше трех минут в комнате, а он уже выводит меня из себя этими ятакойуверенныйиумный фразочками. Морально я явно не была к этому готова. - Я не его невеста! Леонард закатил глаза и стал с напускным интересом рассматривать свои руки. Все лучше, чем корчить из себя жестокого и холодного интригана, коим он, но сути, и являлся. - Видимо только ты так и думаешь. Мы замолчали. Да и что еще обсуждать людям, которые не хотят разговаривать в целом и стараются избегать данной компании? Признаться честно, одну часть меня упорно тянуло сесть рядом с ним на одинокую лавочку. То ли от того, что я устала стоять, то ли от того, что... К черту. - Знаешь, мы здесь, видимо, надолго. Необязательно стоять у двери, как истукан. Давай попробуем сделать вид, что я твой любимый деверь. Черт в два. - Ладно. Я опустилась на скамейку, но как можно дальше от него, стараясь сохранить безопасную дистанцию. Слова и мысли мгновенно пропали ровно также, как и спокойствие. И мне это отнюдь не нравится. Потому что когда он рядом... Я теряю нить мыслей, начинаю парить в облаках и не могу найти спасательный круг посреди бушующего океана. Что-то внутри сжимается под взглядом его глаз и к горлу подкатывает ком. Меня разрывает изнутри желание подойти близко, вдохнуть мятный аромат и прикоснуться к бархатной коже. А мысли о чем-то большем сводят меня с ума от отчаяния и желания. Я хочу его, и пусть это не звучит для вас пошло или мерзко. Я хочу его, как человека. Видеть его глаза, чувствовать тепло рук, говорить всю ночь. Хочу, чтобы он был добрым и спокойным, уехать, к черту, со двора. Стать на день обычными людьми, забыть все ссоры и разногласия. Но с другой стороны, я ненавидела его. Его мерзкие, отвратительные поступки, слова, мысли. Он жесток, категоричен, амбициозен, хитер и холоден. Мы никогда ее сможем поладить, и хотя меня все еще неизменно тянет к нему, здравый рассудок не дает это сделать. Мы слишком разные люди. Я слишком ненавижу его за то, что он сделал или планирует сделать. Он слишком умен, для моей детской непосредственности. И меня разрывает от всего этого. Когда он рядом, хочется кричать. От той безысходной ситуации, в которую он меня загнал. Голос чувств невозможно притупить, даже спустя время. А чувства для меня играют едва ли не главную роль. - Мы никогда не сможем стать полноценной семьей, Леонард. Я не смотрю на него. Не могу позволить обрисовать контуры его профиля, подобно художнику вырезать их у себя в памяти. Зачем я говорю это? Почему не могу молча ненавидеть? - Почему же, принцесса? Вздрагиваю от прозвища, коим он наделил меня еще давно и которое так давно не применял на постоянной основе. По телу прокатилась волна эмоций, но понятия не имею каких. Теплые или же, наоборот, отсраненные? Смогу ли я когда-нибудь определиться с тем, что чувствую и что могу чувствовать? Почему должна, подобно кукле в руках опытного кукловода, дергаться из стороны в сторону? - Потому что я ровным счетом не знаю, что чувствую к тебе. Молчит. А я не знаю, что думать. Слова вырываются сами по себе, пора уже привыкнуть к тому, что с Леонардом мозг не играет ровным счетом никакой роли. Я невольно пододвинаюсь ближе. Сам факт того, что его кожа в нескольких десятках сантиметров от моей заставляет сердце сжиматься от волнения. Если бы кто-то мог понять тот вулкан эмоций, что нас свызывают, он бы утонул в них навсегда. Порой мне кажется, что хрупкие изгибы моего тела не выдержат той бури, что царит внутри. - Не знаешь? А как же ненависть, отвращение, соперничество? Как же все то, чем ты так дорожила? Кислорода вдруг начинает не хватать и я отчаянно пытаюсь сдержать поток слез. Вдвоем в закрытой комнате говорим о чувствах. Будь у меня возможность, давно бы убежала и скрылась от его зорких глаз и острых слов. Вырезала бы сердце, чтобы оно не стучало так громко. Избавилась бы от боли, что рвет меня на части. Выплакала все слезы, что способен создать мой организм. Если бы я могла повернуть время вспять, то никогда бы не пришла в эту точку. - Я хочу тебя ненавидеть, Лео. Но могу ли? Впервые за долгое время называю его так мягко, будто мы нежнейшие любовники, а не люди, по разные стороны баррикад. Слезы все-таки одинокими дорожкам опускаются на щеки и я не в состоянии их остановить. Мы сидим на разных краях скамьи, отвернулись в разные стороны и разговариваем со стенами напротив, видимо. Но я вздрагиваю, когда руки едва касаются друг друга. Кто из нас успел пододвинуться так близко? Мы вновь молчим, а все мысли в этих руках. Я напряженна до предела, словно железная статуя без эмоций и чувств. Только его ладонь нежно проводит вверх по моей, вызывая табун мурашек и дрожь под кожей. И меня будто выворачивает от этого. И нам не нужно слов, ладони говорят сами за себя. Я не хочу этого, но делаю. Желаю убежать к чертовой матери, но иду навстречу. Словно животное в клетке, Я знаю свою судьбу, но все еще стремлюсь на свободу. А быть может мне и нравится в данном зоопарке. - Что ты делаешь? Мой голос совсем охрип от избытка чувств и напряжения. Внизу живота затягивается тугой узел и все внутри сжимается в единый клубочек под названием "Господи, помоги мне". - Ничего. А ты? Я выдыхаю. Слишком громко и томно, будто выпуская наружу пар, что скопился внутри и откидываюсь назад так, чтобы наши спины соприкасались максимально большой поверхностью. Ну и пусть я гребаная идиотка, но мне нужно. Сейчас. Быть как можно ближе. Увеличить наше соприкосновение. Считайте как хотите, но это просто слепая потребность. Как наркоманам нужна новая доза, так мне нужны его прикосновения. - Ничего. Я сжимаю его руку до боли, уже не знаю внешней или внутренней. Слишком сильное давление внутри подобно шарику с избытком воздуха, мое тело совсем скоро лопнет и разлетитися на части. Мы слишком близко, чувствую его дыхание на своих губах. Когда я успела сесть так близко к нему? Или это он ко мне? Ах, точно, я же уже пыталась найти ответ на этот вопрос. Я закусываю губу, бесполезно надеясь, что это мне поможет. Боже, это слишком. - Мы не должны... Прислоняюсь щекой к его теплым губам и полной грудью вдыхаю аромат его тела. Как всегда свежий и яркий, подобно фейерверку в моей груди. - Я знаю. Секунда и наши губы едва соприкасаются в нежном, чувственном жесте. И весь кислород в комнате между нами, все напряжение вдруг сжалось в единую точку поцелуя двух нуждающихся. Я боюсь прервать это. Боюсь прикоснуться к нему. Сказать хоть слово. Боюсь последствий и слишком быстрого сердцебиения. Этого идиотского подвешенного состояния, когда я не знаю, что делать. Но сейчас так плевать на голос рассудка и внешние проблемы. Он рядом. Без фальши и жестоких интриг. Без грубости и ненависти. И я вновь готова жизнь отдать за эти мгновения. Нам нельзя, но мы все равно это делаем. Подобно школьникам, которых тянет нарушить правила, нас тянет друг к другу. И все вмиг теряет значение, когда тепло его тела рядом с моим. Когда наши губы едва-едва соприкасаясь, будоражат душу и разум. Когда я ничего больше не хочу, только быть рядом с ним. И это, подобно эйфории, вызывает теплые мурашки по всей коже. Я хочу сказать что-то, но голос пропал. Остались лишь его мягкие губы, прикрытые ресницы и аромат мятного чая. Внезапно со стороны двери слышатся шаги и Леонард вскакивает со скамьи, отлетая в дальний угол комнаты. Не смотрит на меня, тяжело дышит, будто только что пробежал марафон, а не сидел на одном месте. Я всхлипываю и слишком быстро прикладываю руку к пылающим губам. Сердце бешено колотится, будто в попытках пробить грудную клетку, а кожа покрылась тонким слоем льда. Клянусь, я понятия не имею, отчего по щекам потекли горячие слезы, а ногти принялись с яростью сдирать кожу на губах. Просто это слишком. Все слишком. - Графиня, Герцог, проходите. Его Высочество готов вас принять. Я похоже слишком сильно дернулась, в попытке убрать слезы и какие-либо видимые признаки временной слабости. Девушка, которая пришла нас проводить лишь снисходительно улыбнулась и ободряюще, но не слишком громко произнесла: - Не переживайте, Графиня, он в порядке, если можно так высказаться. Все уже позади. Что ж, она наверняка приняла мои слезы за переживания невестки. Быть может, это даже к лучшему. Я прошла мимо него слишком быстро, не кинув взгляд и не произнеся ни слова. К черту эту фальш, все и так уже зашло слишком далеко. Мы явно заигрались в сделайвидчтотебепофиг игру. - Ричард! Я намеренно крикнула это слишком громко и наигранно. Пусть он и все вокруг думают, что у меня все великолепно, а внутренние переживания оставим для Америки. Здесь только плохая актерская игра и боль. - Джессика, Господи, как же я рад тебя видеть! Думал, никогда не разрешат. Ричард, мой Ричард попытался подняться с больничной койки, но девушка, что провела нас в комнату тут же опустила его обратно. Признаться честно, выглядел он отнюдь не лучшим образом: весь в бинтах и гипсе, его глаза были едва заметны тонкими щелями, руки поколоты от многочисленных капельниц. Я медленно сглотнула пытаясь прийти в себя и вновь натянуть маску счастья от долгожданной встречи. То ли проишествие в комнате, то ли Ричард совсем выбили меня из колеи. Стало вдруг панически страшно, что все раскроется и меня с позором выгонят отсюда. И что Ричард никогда не посмотрит на меня таким нежным взглядом и не попытается пододвинуть стакан с водой, дабы я выпила и села. Кронпринц принял затянувшееся молчание на свой счет и попытался довольно неловко перевести тему: - Да, состояние у меня не очень. Но я хотя бы жив. Как дела во дворце? Что слышно от Адама? Я закусила губу, пытаясь быстро навести порядок в голове. Нужно быть приветливой и доброй, а не стоять как истукан, идиотка. Но, к счастью, Леонард подоспел вовремя и начал с Ричардом неприятный обоим диалог. Вообще понятия не имею, какого черта он сюда пришел, раз кронпринц так противен нашему супер-умному интригану, но пришел все же. - В замке все спокойно, скоро приезжает Уилл, все готовятся к празднику. От твоего петушка ничего не слышно, насколько я знаю, он даже во дворце не появлялся. Могу поспорить, что он коротает ночки за бутылками. Проглотив раздражение и необъяснимую ярость от его слов, я улыбнулась Ричарду одной из тех непринужденных улыбок, которые приготовила на случай актерской игры, как эта. - Спасибо, Леонард. Но я вообще-то спрашивал Джессику. Я стояла к нему спиной, но четко почувствовала, что Леонард закатил глаза, облокотился на стену и сложил руки перед собой. Одна лишь мысль о том, каким красивым он сейчас был заставила сердце и желудок сжаться. Но мне запрещено проявлять слабость. - Я не виноват, что твоя принцесска не в состоянии ответить. Никогда не обольщался насчет ее умственных способностей. И я, подобно рыбе, агрессивно глотаю воздух, поворачиваясь к нему на пятках. Ну уже нет, это уже слишком! Чего добивается этот индюк? Как-то пару минут назад он вовсе не был таким смелым! Выводит меня из себя, подонок! Пытается привлечь внимание, показать, какой же он крутой. Не более, чем школьник, который хвастается новым футбольным мячом! Позер! Да его не то, что к Ричарду, к людям подпускать нельзя. Актер хренов! Ничего из этого, я конечно же в слух не сказала. Возможно от того, что была более воспитана, а быть может потому, что как только наши глаза встретились, в его не было ни капли самовлюбленности или хитрости. Только бесконечная внутренняя боль и серьезность, которую я не когда раньше не замечала. Леонард сказал это только для того, чтобы привлечь мое внимание. Словить взгляд. Увы, я не смогла понять, что он пытался сказать своим. - Если вы закончили, герцог Ланширский, позвольте спокойно поговорить с моим дорогим Ричардом. Можете обсудит все первым и подождать в коридоре, или, если вам совсем нечего сказать, сразу выйти. Он лишь спокойно смерил меня взглядом и поклонился. Достаточно почтительно для меня, но недостаточно для Ричарда. Впрочем, вряд ли последний обратил на это внимание. Никаких нервов не хватит, если пытаться уследить за Леонардом, это я проверила на своем опыте. - Оставлю вас наедине, графиня. Но следующий с братом говорю я. Он вышел, тихо прикрыв за собой дверь, а я позволила себе еще несколько секунд бесмысленно смотреть на дверь. Нужно было собраться с мыслями. Снова за последние три минуты. И наконец поговорить с Ричардом. Поднять ему настроение или зачем я вообще сюда пришла. Но хлопок двери вновь пошатнул мое состояние и без Леонарда в комнате вмиг стало слишком жарко и душно. Теперь я осталась один на один с человеком, который свято верит в мою любовь к нему, даже не смотря на то, что его "будущая жена" только что целовала сводного брата. Господи! - Ну, лучше ты расскажи как твои дела. Чем занимаешься на досуге? Принести чего-нибудь? Недавно слышала такую сплетню, не поверишь!***
Во дворец я вернулась отнюдь не в самом лучшем настроении. Для того, чтобы не ехать в одной машине с Леонардом и вообще как можно меньше пересекаться, я решила идти пешком. По правде сказать, это было отнюдь не самым удачным решением, так как мое легкое голубое платье не было рассчитано на столь сильный ветер и дождь. К тому же, диалог с Ричардом, что получился довольно натянутыми не придавал сил. Почти все время наших бессмысленных диалогов, я думала о своих чувствах к Леонарду и положению вещей в данный момент, а не о кронпринце. Он же явно принял это, как нежелание общаться в больнице и был довольно спокоен. Мне чертовски тянуло сказать ему о том, что не могу стать его женой. Разбить надежды, но что-то все же мешало. Такое чувство, будто я не когда не выберусь из этого завала. В спальне Меган не оказалось, лишь Элизабет, что задумчиво раскладывала косметику. Конечно, тот факт, что она могла спокойно находится и перемещаться по моей комнате немного раздражал, в целом, ничего особо секретного я там не держала, поэтому вскоре привыкла. - Твоя подруга с Джеймсом, тот решил устроить ей ознакомительный тур по дворцу и проникнуть в местные "элитные" общества. Везде нужны шпионы. Я кивнула, упав на кровать и продолжая вести бесполезные диалоги сама с собой. - Я договорилась о встрече с Айлой. Сегодня в любое время можешь к ней зайти, только запишись перед этим у охранников. Ее брат сошел с ума и везде понаставлял своих людей. Впрочем, не думаю, что он будет против. Элизабет, не увидев во мне никаких признаков к действию, безмятежно продолжила. - С королевой дела обстоят немного хуже. Она почти все время проводит подле короля. А зачем тебе с ней видеться? Я лишь многозначительно улыбнулась. Элизабет не идиотка и додумается, а до этого оставим данный аспект в тайне. - Но все же мы встретимся, верно? Элизабет коротко кивнула и присела обратно за стол. В комнату постучалась, а после вошла хрупкая девушка, что всегда приносила еду, если я не являлась в обеденный зал. Она присела в реверансе и поставила поднос с полноценным и невероятно аппетитным обедом. Я кивнула ей и тут же принялась за долгожданную еду. Порой, во всем этом круговороте жизни, ты напрочь забываешь о еде и сне, будто таких слов и вовсе нет в словаре. Элизабет подошла ко мне со спины, но я почувствовала холод ее взгляда и до боли напряженные руки. Казалось, будто вся температура в комнате упала на несколько градусов. Я перестала есть, но и поворачиваться не стала, замерев в немом ожидании. - Эта девушка всегда приносит тебе еду, Джессика? Я, то ли растерявшись от столь странного вопроса, то ли из-за хлеба, что не успел направится в желудок, медленно кивнула. На большее, увы, способна в данный момент не была. - Хрень! Секунда и рука Элизабет со всей силы швыряет поднос на пол, а я так и остаюсь сидеть, будто ничего не случилось. Господи, да что здесь со всеми такое? Мгновенно дожевав многострадальный бутерброд, я развернулась на 180 градусов и схватила руку Элизабет в крепкой хватке. Но та и так был слишком бледна, чтобы вымолвить хоть слово. Мы стояли неподвижно лишь несколько десятков секунд, а я отчаянно думала, в попытках найти решение и оправдание всему произошедшему. И оно было, только вот верить в него мне отнюдь не хотелось. Пусть она скажет это, тогда будем решать, что делать дальше. - Какого хрена, Элизабет? Но она не слушала меня, стеклянным взяглядом уставившись в пол. Ее пальцы слегка подрагивали, а скулы резко выделялись из-за того, что челюсть была плотно сжата. Она походила на труп, но слишком напряженный, чтобы быть мертвым. - Я спросила тебя, какого хрена, Элизабет?! Лишь через несколько секунд она соизволила перевести на меня взгляд с наспех одетой маской. Но, увы, я прекрасно рассмотрела страх в глубине ее глаз и сама покрылась гусиной кожей. Что же там, черт побери, такое, если даже Элизабет боится? - Мне нужно выйти, прости. Она вырвалась и подобно прыткой лисе тут же скрылась за дверью. А я так и осталась сидеть, парализованная страхом или чем-то еще. В голове отчаянно строились теории и раскрывались все аспекты произошедшего. Что-то в моей еде и девушке, что ее приносила не понравилось Элизабет? Но что? И какого черта сейчас было вообще? Но решения на этих вопросов мне никто давать не собирался, а единственный ответ мозг упорно отвергал до какого-либо доказательства. Я закрыла глаза, в попытках остановить этот сумасшедший поток мыслей, но тут же вновь открыла. Господи, а если это правда?***
- Овечка в логове у тигра. Что ты делаешь здесь, Джессика? Я выдохнула. Слишком громко по этикету, но недостаточно, дабы снять напряжение. Действительно, что ты делаешь тут, Джессика? Посреди ночи в тонкой ночнушке, вдыхая аромат его тела и матерской, как впервые, когда он рисовал тебя нагой. А ты, подобно глупенькому кролику шла в пасть к монстру. Так какого черта сейчас, после того, как несколько раз обожглась, вновь пришла сюда. Поговорить. Обсудить то, что было в больнице и все то, что накопилось. Отсутствие сна из-за морока его прикосновений. Бешеное сердцебиение, если он рядом. Да хоть что-нибудь, дабы смягчить эту боль. Я не жевательная резинка, чтобы вечно растягивать меня в разные стороны. - Поговорить. Он стоял за моей спиной так близко, что я чувствовала обжигающее дыхание на своей шее. Клянусь, совсем случайно она повернулась в сторону, как бы давая ему побуждение к дальнейшим действиям. Я не видела его, но могла представить соблазнительный блеск зеленых глаз в темноте художественной галереи. Словно мастер и его мольберт, мы замерли в попытках придумать сюжет будущей картины. Тусклые огни ламп по углам зала, что едва освещают массивные полотна и два человека, что не могут решить, как поступать дальше. Поддаться ли искушению, что неизменно приведет их в Ад, как Адама и Еву, или же остаться в рае, но без бьющихся в унисон сердец. Но разве есть иной рай, если не его прикосновения? Не отвечаю, хотя в душе прекрасно знаю, что нет. Я так устала от всего. От общей ненависти и от того, что вынуждена играть безразличие. Он слишком мне дорог, так зачем усложнять то, что и так безумно сложно? - Так мне включить свет, чтобы мы поговорили? - Нет! Слишком громко и быстро, я в стыде прикрываю рот рукой, будто это может забрать назад правильные слова. А нужно ли из забирать? Господи, как много вопросов, как он рядом, как темно, как сильно сжимается узел внизу живота, каким тяжелым становится дыхание. Будто кто-то взял один фрагмент из истории и увеличил все чувства в сотню раз, чтобы они разрывали к чертям грудные клетки, травили мозг и сердце. Я давно уже перестала быть хорошей девочкой и играть по правилам. Сейчас Леонард- это все, что мне нужно. Так зачем отказывать жаждущему в глотке воды? - Но как мы будем говорить без света? Я резко разоврачиваюсь, встревая носом ему в ключицу. Медленно, испытующе вдыхаю аромат мятного чая и масляных красок, будто пытаясь понять, как далеко могу зайти. - Ты чувствуешь ко мне что-то, Лео? Хоть что-нибудь? Молчит, а мне хочется волосы на себе драть от этого молчания. Боже, это слишком, все слишком. Я не могу так дальше. Не выдержу этого напряжения внутри, словно все органы сжали в единый комок. Пусть скажет хоть что-то и я уйду с разбитым в клочья сердцем, чем буду стоять рядом, без возможности прикоснуться. - Не чувствуй я к тебе ничего, разве позволил бы случится тому, что происходит сейчас? Я сглотнула подступивший ком. Что ж, это все же лучше, чем ничего. Но хватит ли мне такого ответа, чтобы навсегда и безоговорочно отдать ему свое хрупкое сердце? Боюсь, еще одной поломки оно не переживет. Как и я, впрочем. - Но какого рода чувства позволили этому случится? О Господи, подобное молчание слишком тяжелое. - Ты ждешь, что я признаюсь тебе в чувствах, Джессика? Боюсь, но это отнюдь не моя сильная сторона. - Признания или чувства? - Чувства. Мои губы трогает грустная улыбка. От кого, скажите на милость, ждала я взаимности. Уж не от того человека, что был готов повергнуть страну в войну ради трона и убить собственного брата? Быть может, я сама сейчас за него готова сделать то же самое. - Ясно. Голос настолько холодный, насколько я смогла его таким сделать все еще прижавшись к его светлой рубашке, в страхе поднять глаза и столкнуться с взглядом блестящих зеленых глаз. - Все так сложно, Лео. Я не знаю, что делать, что думать, что чувствовать. Это просто гребаный капкан. - Чшш... - Лео лишь проставляется палец к моим губам, будто это может остановить поток бессвязной речи. - Королевам негоже ругаться, дорогая. По щекам снова струятся одинокие слезинки. Действительно ли это то, к чему я стремилась, придя сюда? - И ты думаешь, что у меня получится? Что это не просто бестелесные мечты, а что-то реальное? Я могу стать королевой... Его теплая рука нежно убрала прядь у меня со лба, будто в попытках защитить от окружающих. Будь у меня чуть-чуть больше мозгов, я бы не позволила романтичной обстановке взять надо мной вверх. Как хорошо, что их у меня нет. - Конечно, я уверен. И ты будешь самой лучшей королевой, которую только знал Сагар. Я улыбаюсь, на секунду представив себе яркое и безоблачное будущее, коронацию и счастливую жизнь. - Но я не хочу быть королевой, если тебя не будет рядом. Я лишь сейчас замечаю, что действительно рыдаю в его теплую рубашку в темной галерее, полной картин. Какой абсурд. - А я сделаю все, чтобы быть рядом, Джессика. Даже сквозь слезы я вдруг улыбаюсь и, подобно дурочке, спрашиваю: - Мы же пожалеем об этом завтра, не так ли? - Да, милая, пожалеем. И будем вновь делать вид, что все в порядке. Надеюсь, когда-нибудь маска безразличия станет нашим истинным лицом. Я медленно, будто в замедленной съемке поднимаю руки, начиная расстегивать пуговицы его рубашки и говорю сама себе, но он непременно слышит: - Когда-нибудь, но не сейчас. Его губы, слишком горячие для этого прохладного места и руки, что обжигают кожу, аккуратно снимая лямки пижамы. Секунда нашего поцелуя и мне уже катастрофически не хватает воздуха. Господи, как долго я этого желала. Как долго уверяла, что смогу жить без его запаха и лимонно-мятного вкуса губ. Так долго, что сейчас это просто райское наслаждение и мне даже все равно, что о нас подумают другие или я сама. Да, я отнюдь не подросток и такое преувеличение обычных чувств для меня не свойственно, но стоя посередине темной картинной галерее в его объятиях, все обретает такие краски, к которым не подобрать эпитетов, как бы ты не старался. Леонард никуда не спешит и в нем нет той животной страсти, что руководила нами на капоте джипа, нет и сказочного шарма летней ночи в Ахаре. Здесь просто мы: я и Лео и ничего больше нам не нужно. Ночная беззвучно падает к моим ногам вызывая тонкую улыбку. Боже, я действительно идиотка, если так просто поддалась его чарам. Но им же невозможно не поддасться. Его губы опускаются ниже, обжигая мою ледяную кожу так, что по всему телу пробегает табун мурашек. Я наконец-то зарываюсь руками в его темные и неизменно мягкие волосы, имитируя контроль над действиями Лео. На самом же деле, весь контроль в его руках и никого это не волнует. Я откидываю голову назад, в бессмысленных попытках почувствовать кислород в легких. Но сердце стучит слишком быстро, а мозг отказывается работать слишком категорично. Он приподнимает меня, а я обвиваю ногами теплый торс. К черту все и всех, последнее, что сейчас можно делать-думать о морали произошедшего. - Да я скорее стану женой Ричарда, чем остановлюсь сейчас... -Что ты говоришь, принцесса? Его хриплый шепот проникает в мозг, подобно яд, сводит на "нет" всю нервную систему. - Говорю, что если ты сейчас не сделаешь этого, взорвусь от напряжения. Я не видела его лица, но могу поспорить, что он улыбнулся и прикусил внутреннюю сторону щеки. Наши отношения явно нельзя, назвать здоровыми, но мне это даже нравится. Леонард прижимает меня к одной из огромных картин, а я обнаженной спиной чувствую текстуру красок. Наверняка позже мне придется отмывать тело от них. К черту. Его руки и губы казалось, соприкасаются с каждой клеточкой моего тела и везде неизменно создают электрический ток. И если вы когда-нибудь спросите меня, где счастье, то я отвечу вам, что здесь. Когда мои руки в его спутанных волосах, ноги обвивают торс, губы соприкасаются с его, а спина вжата в огромную картину. Когда ночь в самом разгаре и ты не должен быть здесь. Когда до дрожи хочется утонуть в этом моменте и никогда больше не просыпаться. Я любила в нем все, начиная от темных, вечно кучерявых и спутанных волосах, что беспорядочно спадали на лоб, заканчивая его пристрастием к рисованию и картинам. И в этот момент, когда теплота наших тел одна на двоих, как никогда понимаешь, что нам нельзя быть по отдельности. Как противоестественно быть вместе, так и быть разделенными. Мы застряли в гребаном промежутке страсти, но я не в силах думать об этом. Порой кажется, что весь мир замер в одном гребаном моменте и он никогда больше не вернется. Подобно прекрасному сну, что был лишь одну ночь и на следующий день о нем уже все забыли. Когда все эмоции умножены на сто и застилают глаза своей яркой пеленой. Когда ты можешь вечно придумывать эпитеты, но так и не найти нужных слов. Чувства слишком романтизированы и вознесены обществом. Не сказать, чтобы я этого не знала или не верила. Нет, просто когда слишком далеко оттянуть концы резинки и отпустить, она сомкнется с еще большим эффектом. И сейчас, когда мы упорно старались друг друга ненавидеть, эта вспышка пламени вдруг превратилась в пожар, что уже невозможно потушить. Господи, какую же ужасную ошибку я уже совершила, придя сюда в поисках ответов и его глаз. Как сильно запутала все в который раз. Но когда у поисках огромного счастья мы перекрываем к нему путь мелким, но мгновенным, ошибка уже не кажется такой критичной. Лишь ее последствия, возможно, будут гораздо хуже. И да, я который раз за последние несколько минут послала все к черту. Сладкий вкус его губ, аромат тела и теплые руки, мы сливаемся воедино, будто так и должно быть. Будто это столь же естественно, как притяжение минуса к плюсу, а вместо плоти - сплошной заряд. Я обхватывает руками его шею, покрывая лицо поцелуями. Потому что если никогда не видеть свет, в конце сложно будет понять, кто из нас первый проваливается во мрак.