Cherry

Чонгуку бы забыть эти наглые глаза цвета жженой карамели и жить дальше, но он не может. Они преследуют его во снах, на парах, но что ещё страшнее, он видит любимую фигуру в объятиях другого. Истинность? Пустой звук. Этот омега отверг его ради альфы, который даже не связан с ним судьбой, объяснив это тем, что он любит другого, а Чонгука не сможет полюбить, потому что... Он привёл, кажется, тогда столько аргументов и доводов, что Чону оставалось только кивать головой, мысленно расчленяя когда-то своего лучшего друга на куски. Он до сих пор не простил себя за то, что познакомил Мин Юнги с Ким Тэхеном. Кто же знал, что омега Ким выберет его друга, а не того, кто предназначен судьбой. Чонгук помнил этот восторженный взгляд любимых глаз не на него, это было больно, настолько больно, что зверь внутри выл от безысходности, проклиная своего хозяина, что тот упустил, не присвоил то, что принадлежит ему. Он боролся за Кима, честно боролся, но все его старания разбивались об стену такого глухого равнодушия, что, не сдерживаясь, Чон разбивал костяшки своих рук о стены. Ненависть - тоже чувство, гораздо более сильное, чем любовь, потому что оно искреннее, без примесей. Она просто есть и она убивает, из-за неё он наговорил тогда столько, что заслужил чистейшее презрение в обожаемых глазах, настолько осязаемое, что чувствовалась даже вонь прогнивших чувств. Они когда-то были вместе. Когда-то. Ключевое слово, бьющее набатом в голову. Хотел ли он изменить что-то? Хотел. Сожалел ли о своих поступках? Сожалел. Но изменить сейчас что-либо не мог, слишком поздно, его омега уже отвернулась от него, а для альфы нет ничего унизительней, чем отказ омеги от истинного альфы. Связь, данная на небесах, разрушается больней всего, потому что истинность на небесах не пустой звук, жаль только, на земле она уже пыль, не более, чем пережиток прошлого. То, что живёт в книгах и упоминается на лекциях по истории. Всё, что она даёт, - это ещё большую боль или же радость, но в его случае первое. Наблюдая за парочкой издалека, Чон сжимает в руке карандаш в который раз, грозясь сломать его. Его Тэхён так нежно целует другого альфу, с трепетом гладя по руке, в его глазах такое обожание, что Чонгука начинает накрывать ярость. Потому что не к нему все это, а к другому. А между тем сердце бьётся в груди как бешеное, до сих пор больно, что странно. Полгода прошло, а все равно каждый раз как в первый. Нет, Чон рад, что после разрыва Ким счастлив, он рад, что у него есть тот, кто будет ценить и уважать его, правда рад. Но он ведь тоже мог все это делать, пусть даже если и потерял на это уже право, но ведь мог? Он часто думал о том, сколько возможностей объясниться было упущено, потому что поговорить с Тэхеном было нужно, вопрос лишь в том, а стал бы он его слушать? Положа руку на сердце, Чонгук признал, что он бы тоже не стал слушать того, кто тебе изменил, пусть и по пьяне. Альфа помнил тот вечер в мельчайших деталях. Он помнит чужие губы на своих, которые почему-то казались родными. Помнит, как ласкал бархатную на ощупь кожу, упиваясь запахом персика с ноткой ванили, помнит, как разводил чужие стройные ноги. Память услужливо сохранила этот момент, словно знала, что это доведёт до горячки в свое время. Но картинкой тогда застыли в глазах глаза его истинной омеги, которому не посчастливилось наткнуться на ту самую дверь, где был Чон с другим. Вот тогда Чон проебался как никогда в своей жизни. Ему показалось, что он даже услышал, как чужое сердце разбилось вдребезги, уродливыми осколками падая на пол. Кажется, тогда Ким даже не плакал, а просто посмотрел так, что можно было повесится от того, сколько разочарования было в чужих глазах. Он даже ничего не сказал, а просто развернулся и хлопнул дверью, оставляя Чонгука наедине с раздирающей душу болью, чтобы понял, сука, кого потерял в этот момент. *** - Ты хоть жалеешь о том, что сделал? - голос лучшего друга звучал устало в тишине квартиры, где жил Чон. - Жалею. Но толку от этой жалости? Я бы тоже выслушивать оправдания не захотел после того, что сделал. Измену не прощают, потому что это удар поддых, словно, знаешь... Он нашёл лучше, чем я, значит, я был не важен, - хрипло выдохнул Чонгук, смотря в потолок и лёжа на полу. Странно, но он все также не мог отпустить Кима. Ким Намджун - единственный, кто остался рядом после всей этой ситуации, что произошла между Тэхеном и Чонгуком. Конечно, не обошлось без лекций и нравоучений, но он все равно не отвернулся от него, как это сделали другие. - Отпусти его, перестань мучить и себя, и его. Легко сказать и сложно сделать, потому что невозможно вырвать из сердца того, кто сидит там занозой. Человек может говорить, что стало легче, но на самом деле он будет сгорать от своих чувств. Целая мешанина внутри варится и не даёт адекватно мыслить, все сводится к одному человеку и к одному событию. Чонгук поглощен самокопанием и думает, что было бы, если бы он в тот вечер так не поступил? Были ли бы их отношения с Тэхеном такими же идеальными или же нет? Были ли они обречены? Или его измена была лишь ключевым катализатором к их разрыву? Чонгук искал и не находил ответов, их попросту не было. Или были, но не объясняли своей сути и не давали аргументов в свою пользу. Устало закрывая глаза, перед ним снова стоял уже привычный образ единственной любимой омеги с грустными глазами цвета жженой карамели. *** У Ким Тэхёна вместо сердца осколки, кровавое месиво когда-то цельного органа. Он никогда не думал, что истинность может принести не только радость, но и боль. В его фантазиях он должен был встретить истинного и прожить с ним долгую и счастливую жизнь, но его планам не суждено было сбыться. В один вечер все его планы и мечты разбились об одно громкое слово. Измена. Он, может быть, и простил бы её, но тогда бы он перестал себя уважать. Он всегда считал, что простить измену стоит не только больших сил, но и безграничного терпения. Забыть о том, что твой любимый человек держал в объятиях другого, трахал другого, Тэхен точно бы не смог не видеть эту картину перед глазами. Ему тоже было больно. В тот момент поспешно собранные вещи, звонок Юнги и такси уже уносило его в сторону дома Мина. Почему именно он? Ким и сам не знал, просто это был единственный человек, который молча выслушает и не будет убеждать в том, что ты совершаешь ошибку и, может, стоит поговорить. О чем разговаривать после такого? Почему люди думают, что разговором можно спасти что-то? Для Тэ измена была действием, после которого пути назад нет, и сотни оправданий, которые следуют после этого, не имели веса. Омега жил с мыслью, что если ты изменил один раз, то изменишь и второй, здесь действовала такая же логика, как и с тем, если ты поднимаешь руку на другого. Возможно, категорично, но это спасло сердце от ложных надежд, люди не меняются. *** Когда отношения между Юнги и Тэхеном начали зарождаться, никто не верил, что они проживут долго. Они оба были поломаны жизнью, они испытали столько боли, да, они заслуживали счастья, но почему-то все решили, что не с друг другом. Они были разными. Настолько разными, что напоминали банальное сравнение огня с водой, но даже такими непохожими они нашли компромисс. За те полгода, что они вместе, в их отношениях случались ссоры, но они всегда находили выход. Разговор между двумя людьми в их случае помог, и даже те представления о значении истинности как-то стёрлись, отойдя на задний план. Они стали друг для друга больше, чем просто истинными, они стали спасением. Той рукой помощи, которая необходима тем, кто стоит на краю пропасти. Их чувства, которые они открыли в себе, пришли не сразу, потребовалось время, прежде чем раны, оставленные кем-то раньше, затянулись, и многострадальное сердце дало шанс снова. Сидя сейчас в ресторане и оглядываясь назад, Тэхен наконец-то мог сказать, что он счастлив. Он счастлив быть с альфой, который его ценит и любит, он счастлив просыпаться по утрам и смотреть на спящее лицо своего избранника. Он глубоко ценил то, что Мин отказался от своего истинного во имя их с ним любви, это был серьёзный шаг, который снова доказал, что они выше всех этих условностей. Они справились. - Тэхен, я давно хотел тебе сказать, - Мин явно нервничал, чем заставил омегу слегка напрячься, в голове возникали отнюдь не радужные картины, - мы с тобой вместе уже полгода, но за это время я понял, что ты тот самый оплот, о котором я давно мечтал. И я хочу разделить свою жизнь с тобой. Напряжение Тэ ушло, стоило только услышать продолжение фразы. Его губы тронула еле заметная улыбка, он был поражён в самое сердце, явно не ожидая услышать эти слова. И когда альфа встал перед ним на одно колено, он был готов предательски разрыдаться. - Ты выйдешь за меня? - вопрос, который будоражил кровь, наконец-то прозвучал. - Да. Два года спустя. Нью-Йорк в ранние часы напоминал муравейник, люди спешили кто-куда по своим делам, создавая столь необходимую иллюзию занятости. Жизнь - это движение, без движения жизни нет, так учили многие научные журналы, которые на досуге читал альфа. Этот город подходил ему идеально, здесь не было удушающих воспоминаний и эфемерного запаха истинного. Здесь он чувствовал себя в безопасности. Он мог бы сказать, что переехал в этот город по собственной воле, но на деле он просто сбежал от того, что было в Сеуле. Признавать, конечно, этого ему не хотелось, но это была та самая безобразная правда, которой он немного стыдился. Ведь гораздо проще придумать себе, что он это сделал для себя, а не для того, чтобы скрыть собственную неспособность признать свои ошибки. Чонгук за два года добился высот, он стал правой рукой директора компании, буквально выгрызая себе право стать тем, кто он есть сейчас. Его называли талантом, самородком, который покорил эту вершину самостоятельно, без связей и прочей мишуры. Он доказал свое право на то, чтобы находиться в одной из крупнейших компаний в мире. И сейчас Чон Чонгук - один из тех, кого за спиной называют акулами. Он был способен вгрызться в глотку и не отпускать до последнего, пока не получит то, что ему принадлежит. Те, кто сталкивался с ним за глаза, прозвали дьяволом во плоти, он был кем угодно, только не человеком. Он настолько изменился, что образ когда-то добродушного мальца остался где-то там на задворках прошлого, похороненным под плитой. Сейчас, глядя на него, невольно пугаешься проницательного взгляда карих глаз, потому что в них пустота, безжизненная пустыня. Там темнота и бездыханные трупы тех, кто перешёл ему дорогу. Аура безжалостного убийцы въелась под кожу, став родной, он сделал все, чтобы перекроить себя и построить себя нового, и ему это удалось. - Сегодня званый ужин с четой Мин, ты не забыл об этом? - голос директора звучал по-отечески заботливо, он и относился, как отец, к этому молодому альфе, которого буквально вытащил из лап смерти в свое время. - Я помню, господин Ли, - чуть мягче, чем обычно, отозвался Чон, смотря в панорамное окно офиса. Сегодня он проверит себя на то, сможет ли он выстоить перед своим ночным кошмаром и выйти победителем. *** Чонгук был явно не готов к тому, что увидел. Когда в зал ресторана вошёл Мин Тэхен рука об руку со своим мужем, он невольно обратил свой взгляд на чуть округлившийся живот когда-то его омеги. Зверь внутри противно шкрябался о грудную клетку от неправильности, по его мнению, этой картины, так быть не должно. Тэхён не должен выглядеть, как божество, и улыбаться своей улыбкой так ярко и солнечно, что впору ослепнуть от одного его вида. Его глаза были все такими же прекрасными, все такими же глубокими. В них был теперь целый мир, состоящий из его семьи. Беременность раскрыла омегу с совершенно другой стороны. Он стал мягче, как будто ещё более неземным, чем раньше. Его плавная походка, его манера держаться и эта осанка, выдающая стальной стержень внутри. Его омега стал другим, более взрослым и сильным. Но что ещё больше потрясло его, так это метка на шее омеги. Она напоминала тату дерева с причудливыми ветками, такое было редкостью, среди не истинных пар, но Чон не мог не признать, что она была прекрасна. Альфа с грехом пополам унял пожар внутри себя и взял себя в руки, переводя взгляд на своего бывшего лучшего друга. Тот был спокойным, мягко держа за руку своего супруга и улыбаясь ему изредка нежной улыбкой, иногда невзначай касаясь живота. Они выглядят гармонично друг с другом, дополняя, как два кусочка пазла, почему-то ощущение неправильности постепенно ушло на второй план, являя собой лёгкую горечь от воспоминаний. Сейчас главным было не дать эмоциям взять вверх над собой и провести это вечер так, чтобы не показать, что внутри все горит. *** - Как тебе вечер? - альфа нежно провел по волосам своего мужа, целуя в макушку. -Я думал будет хуже, дорогой. Все-таки я не ожидал его там увидеть, но знаешь, я понял для себя одну вещь. Он изменился, и я рад, что он смог пойти дальше, - омега прижался к своему альфе довольно урча от близости. - Я тебя люблю. - Я тебя тоже.