***
В машине тихо играло радио, так сказать, для атмосферы. За окном была стопроцентная влажность, вечерние улицы окутывал туман, а Бокуто и Цукишима спокойно беседовали. От былой взвинченности и непредсказуемости Котаро, со времён старшей школы, практически ничего не осталось. Ребята выросли, все изменились. — Что вы там? Пашите, небось, как сумасшедшие, перед концертом-то! — сказал Бокуто. — Ага. Но сейчас сделали два выходных. Парни устали, — Цукки снял очки и потёр переносицу, — Тем более на днях Акааши должен переехать в другую квартиру. Он же сейчас живёт у Конохи. — А, ну да, — согласился волейболист. — Акааши говорил, что с предыдущим его жильём какие-то заморочки начались, поэтому он решил не ждать и нашёл другое. — Оууу, ну мне то известно, каково искать хату в Токио. Это дикий геморр. — Точно, — сейчас тот факт, что Кей с Бокуто, является нормой и привычным делом, но вот если бы это было раньше… — Ты как? Слыхал, что у Шакалов отпуск намечается… — Откуда такая инфа? — встрепенулся Бо. — Хината, — коротко и, вполне, понятно. Шоё ещё то трепло. Расскажет все и обо всём. Как только так вышло, что эти двое между собой всё ещё общаются? Ведь когда-то Цукки на дух не переносил рыжего. — Ну, вообще, да. А вот что касается меня, то все хорошо. Кручусь-верчусь. — Ты последний год всегда такой, — хмыкнул Цукишима. — Какой? — Никакой. Серый. Мрачный. Тебе нужно что-то менять, а то… — Да-да-да. Я уже наслушался нотаций от мамы и Куроо. Избавь меня от этого. — нахмурился сова. — Что планируешь? — Кей порылся в карманах в поисках сигареты. А вот привычку курить Бо не одобрял, но учить уже взрослого кохая смысла не было. — Татуху хочу. Даже эскиз уже есть. Широфуку помогла сделать наброски. Осталось мастера найти. — О, — выдал из себя Цукишима, — Ты, я погляжу, налюбовался Акааши и решил себя тоже разукрасить, — тихий смех сорвался с губ. — А чё именно Акааши? А Кётани? У него, между прочим, тоже тату. А Акааши что? Ни-че-го! — Если бы ты засматривался на Кётани, то уже давно без глаз ходил. Ты же знаешь Яхабу. Та и Пёсик тебе не по вкусу. А Акааши… Ну у него красивые татуировки. Ты не знал? — Цукки готовился на выход. — Неее. Так стоп, а ты откуда…? — в голове начали работать шестёрки. Бо начал перебирать в голове различные варианты, когда этот самоуверенный блондин, смог увидеть тату нового солиста. — На днях ливни были. Переодевался он, а я зашёл в комнату «отдыха». Увидел. Акааши сказал, что я первый из группы, кто узнал об этом. — Вообще-то, Цукишима-кун, время тикает. Тебе пора домой валить. — Не пыхти, — фыркнул с усмешкой парень. — Я давно хотел татуху, ведь это круто и красиво. — Ладно-ладно. Это тебе. Спасибо, что подвёз, — Кей отдал коробочку с эклерами. — Эм? — У Макки День рождение. — Ну, я знаю. Поздравил сегодня утром его. Выслушал нотации от Маццуна про утренние звонки. — Макки проставлялся. Мне две упаковки дал, — на вопросительный взгляд продолжил, — Мы с Тецу всегда за эклеры деремся. — Хахаха…кошак и ворон — сладкоежки. — Заткнись. В общем, до встречи. — Агась, — Бокуто пожал протянутую ему руку, и как только дверь в машину захлопнулась за Кеем, продолжил свою истерику. Будет чем постебать Куроо. Любя, конечно…***
Бокуто не спеша ехал домой, наслаждаясь видом на Токио во тьме. Яркие вывески, огни столбов и свет из окон завораживали. Телефон пиликнул. Ещё раз. Ещё. Ещё. Ещё. — Та кого пробрало? Ааа. Ясно. Бокуто возмущённо бросил телефон на переднее пассажирское сидение, после того, как увидел новые сообщения в Instagram от Мии Ацуму. Тот просил забронировать ему и Сакусе билеты на концерт «Suspense». — Катись к чёрту на куличики, — прошипел Котаро и заехал на тускло освещенную стоянку. По возвращению в свою берлогу, волейболист сжалился и ответил сокоманднику:boku_owl [21:13]
Откроют продажи и купишь. В чем проблема?
ats.me [21:14] Нуууу Вот и дружи потом! Бокуто-сан)boku_owl [21:14]
Нет.
ats.me [21:15] Даже точку поставил… Плак-плак Бокуто не мог понять за что ему такое наказание? Ну жил же спокойно, так нет, нарисовался этот чёрт… Бессмысленно листая новостную ленту, сова остановился на новой публикации Акааши. Парень сидел за столом перед ноутбуком — судя по всему работал. За окном открылся красивый осенний вид на улицы Токио. Под фоткой была подпись: «Когда Акааши увидит, что я его сфоткал и выложил в инст, то я — труп. Ваш слуга Коноха Акинори)» Бо улыбнулся. Кейджи такой милый и беззащитный. Так бы и обнял, но увы и ах. В сторис, на аккаунте брюнета, час назад было выложена просьба о помощи во время переезда: « Всё, кто свободен в эту субботу и может помочь с перевозкой коробок, пожалуйста, отзовитесь! В долгу не останусь.» Котаро сразу собрал все мысли в кучку. Это нереально крутой шанс побыть с Акааши, узнать где он будет жить и сделать благое дело. Тем более может ещё и сблизятся за это время. Идеально. Бо недолго думая написал Акааши и договорился на субботу, в десять встретиться дома у Конохи. По словам солиста, сова понял, что Акинори куда-то свалит завтра. Чудесно.***
Бокуто любил гонять на мотоцикле в свободное время. Его байку было уже два года, и за это время столько денег вложил в прокачку своего железного коня, что когда про эту сумму узнал Куроо, ещё долго бухтел, мол, эти деньги можно было вложить в что-то более важное для твоего будущего. В тот момент Котаро подумал, что Тецуро не его бро, а его покойный отец. Надев экипировку и выгнав мотоцикл со стоянки, сова рванул в сторону своей старшей школы. Скорость была не такой уж и большой, потому что поток машин в Токио, даже ночью, не позволял спокойно маневрировать между ними. Полчаса езды по ночной столице и парень остановился возле центрального входа в академию Фукуродани, в которой провел три года своей жизни. Через этот вход он с Конохой, начиная с самого первого дня обучения здесь, зашёл на территорию учебного заведения и так до выпуска, каждый день, кроме выходных и каникул. Именно через этот вход он постоянно пробегал, когда спешил на тренировки по волейболу, когда Бокуто своими усилиями попал в топ пятёрку лучших доигровщиков Японии среди старшеклассников. С места, где стоял Котаро не было видно главного спортзала, где проходили тренировки и дружеские матчи академии, поэтому Бо решил оставить байк на платной парковке, а сам тем временем, обошел здание с другой стороны, где был склон, возле зала номер один. Все те же серые металлические двери, такие же окна и отдельная постройка, где находился раздевалка и клубная комната. Бо был уверен, что там до сих пор висел плакат с гимном их команды, и стояли коробки с формой, прям как раньше. В былые времена Широфуку и Каори всегда убирали в клубной комнате и кричали на парней, что те разбрасывали кроссовки и полотенца. Котаро скучал по тем временам. Тогда у него не было ярко выраженной депрессии, не было недопонимания в команде, а желание идти на трени всегда находилось на высоте. Коноха, Харуки, Сарукуй и тренер Фукуродани — Такаюки Ямиджи, всегда говорили, что Бокуто без заводного характера и тренировок до потери пульса — не Бокуто. Волейболист обошёл академию и направился в сторону небольшого парка, где был пруд с мостиком. Раньше в этом месте, во время цветения сакуры, гуляло много школьников, сейчас, когда осень уже начала забирать в свою власть погоду, красоту и атмосферу парка, людей значительно убавилось, а ночью вообще никого не было, кроме Бокуто. Сова забрался на мост и сел на его перила. Воспоминания нахлынули с новой силой. Отборочные, Национальные, проигрыш команде Итачияма, экзамены, выпуск, волокита с документами и первый курс университета и там же, на втором году в универе, начало и конец первой взаимной любви. Эту историю кроме Куроо никто не знал, потому что для Бо это больная тема, открытая рана, которая вряд ли когда-то затянется до конца, а если и заживёт, то шрам будет напоминать о себе всю оставшуюся жизнь. Человек, которого Котаро любил и с которым встречался полгода, погиб, попав под колёса грузовика. Это был крах. Тогда Бокуто учился на втором курсе института и на следующий день, после похорон ему пришла пригласительная в команду «Шакалов». Он, покойный возлюбленный Бокуто, был бы рад за него, потому что эта команда приближена к Нацсборной и из команды Шакалов большая часть со временем переходит в категорию Японских национальных игроков. После той истории с ДТП, Бо оклемался лишь через год, а потом, спустя ещё год, поступил в команду MSBY Чёрные Шакалы вместе с Сакусой, Мией и Хинатой.***
Когда перед Бокуто открылась железная дверь, то первое, что парень смог заметить — музыку, которая играла из глубины квартиры, а только потом самого Акааши, что был одет в самые обычные спортивки и толстовку. Он ждал когда Бо вернётся в реальность. — Здравствуйте, Бокуто-сан. — Приветики, — улыбнулся волейболист и зашёл в коридор. В комнате играла песня, которую сова слышал точно впервые, но вот голос Конохи он узнал бы из тысячи. — Эм, Акааши, а что это за трек? Я его ещё ни разу не слышал. — Только вчера свели его. Сейчас слушаю на повторе, чтобы запомнить все моменты и на концерте не налажать. Простите, я его сейчас выключу, — Кейджи потянулся к ноутбуку. — Не стоит, — начал Бокуто. — Я не хочу вам полностью портить сюрпризы нашего выступления, — ухмыльнулся брюнет, и все же выключил трек. — Может, тогда что-то другое послушаем? Ну, какие тебе нравятся треки? Можешь их включить. — Хорошо. Ой, нет, Бокуто-сан, в этой коробке много стекла, лучше наверх ставить, чтобы не треснуло, — солист отвлёкся от просмотра плейлиста, потому что Котаро поднял упакованые фоторамки и единственную посуду Акааши. — Пардон. Лучше подписать это все. Есть маркер? — У Конохи для дисков где-то был. Минутку, — парень вышел из комнаты, а Котаро тем временем посмотрел в ноутбук, где были сборники с песнями. — Хах, хороший вкус, — пробормотал Бо и решил вернуться к запечатыванию коробок.***
За два часа они упаковали все вещи, потом потратили ещё час, чтобы перевезти на машине Бокуто коробки, и вот, во время остановки на светофоре, возле тачки Бо притормозила фура с красным кузовом. Волейболист заметил, как Кейджи напрягся всем телом и сжимал руки вокруг ремня безопасности. — Что-то не так? — спросил Котаро. — Боюсь грузовых машин. Неприятная история три года назад произошла, а страх остался, — выдавил из себя ответ Акааши. — Оууу, понимаю, — кивнул сова и постарался как можно быстрее оторваться от источника неприятности. В голове волейболиста прониклась мысль, что три года, это прям в то время, когда его первая любовь оборвалась в одно мгновение из-за ДТП с участием грёбаной фуры.***
Когда парни вылезли из машины, первое, что произнёс Бокуто было: — Твой дом находится напротив моего. — Что? — Акааши не понял. — Через стадион мой дом стоит. Ага, — класс, это же прекрасно, Бокуто теперь живёт совсем близко к Кейджи, но лучше чтобы в одном подъезде, а ещё лучше — квартире. Окна и балкон в квартире солиста выходили на сторону стадиона, и Бокуто понял, что теперь есть стимул выходить по утрам и красоваться на пробежке. — А куда ваши окна выходят, Бокуто-сан? — нарушил мечты совы Акааши. — На твой дом, хаха. Ты — на восьмом, а я на девятом живу. Вот так-то. Будем каждое утро выходить на балконы и видеть друг друга. — Вряд ли, — холодно отчеканил брюнет. — Почему? — Бокуто уже похоронил все мокрые фантазии и надежды на совместное будущее. — С моим зрением я даже динозавра на вашем балконе не увижу. — А очки, ну, или линзы? — Они все равно не дают стопроцентного результата, — нахмурился Акааши. — Я подарю тебе бинокль! — Чай будете? — перевёл тему Кейджи. Он не очень любил, когда обсуждают его здоровье и недостаток в виде зрения, которое было с показателями минус пять. — Буду.***
— Ооо, я помню, нам тренер как-то показывал ваши матчи против Некомы и Итачиямы. Мне Коноха рассказывал про сборную Шакалов и про четвёрку лучших. Ну про вас, Хинату, Мию и Сакусу. Так вот, я помню как вы с Сакусой бомбили друг друга прямыми ударами и финтами, — Кейджи расслабился и начал говорить больше, чем когда-либо. Хотя, может это конфеты с коньяком так подействовали на него. — О дааа, — протянул Котаро, — Мы даже сейчас с Оми-куном соревнуемся. Ну, а что? Он был первым в топе лучших доигровщиков старших школ во всей Японии, на третьем был Ушивака из Шираторидзавы, который сейчас в команде Швэдэн, там ещё бывший сокомандники Хинаты — Кагеяма и ещё один «Маленький гигант» — Хошиуми. Так вот, а я был аж на пятом месте в топе. Поэтому даже сейчас — холодная война, — воодушевленный волейболист перепрыгивал с темы на тему, но судя по всему, Кейджи это нравилось и он успевал за течением мыслей собеседника. — Это не подрывает командный дух? — Мы часто с Ацуму и Сакусой грыземся. Ну характеры у нас такие. С Хинатой очень легко, ведь он мой ученик со времен старшей школы, и как-то привыкли друг другу, хотя Фукуродани и Карасуно были противниками. Но во время матчей мы всей командой как один организм. — Если так посудить. Вот вы говорите, что Фукуродани и Карасуно были противниками, хотя команда Хинаты из Мияги, а ваша — представитель Канто. То исходя из этого, вы…ну в общем, Некома и Итачияма вам больше проблем могли принести, потому что они из Токио. — Ну это да. Просто на Национальных, когда я был третьегодкой, впервые за пять лет команда воронов попали на Весенний турнир, тогда Итачияма нас выиграла и прошла тоже, как основной представитель Токио. Фукуродани прошли на правах вторых представителей, ну, такие правила, что от столицы две команды в обязательном порядке. А Некома, во главе с Куроо, прошла на правах представителя спонсоров. Они тогда Нохеби разорвали, а их либеро ногу повредил. Куроо рвал и метал. Он даже хотел надрать зад Дайшо. — О. А вы же с Цукишимой и Куроо-саном познакомились во времена Фукуродани? — Акааши добавил кипятка в чашку с чаем. — Да. Мы же с Куроо одногодки. Вместе пришли и вместе стали капитанами. А на третьем году, тренер Некомы — Некомата-сенсей, к нам в летний тренировочный лагерь команд Канто пригласил Карасуно. Там и познакомились с Цукишимой, Хинатой, Кагеямой та и вообще со всеми. Как тогда Куроо и Цукки друг друга ненавидели. Жуть. Похуже меня и Сакусы будет. Бро что-то ляпнул, Цукки обиделся, хотя виду не подал, потом страсти-мордасти, а потом бах и драсте — они уже встречаются, — в ответ на такое брюнет улыбнулся, и Бокуто мог поклясться, что это самая милая улыбка из всех, что он видел. — А Ойкава, Ивайзуми, Ханамаки, Мацукава, Кётани и Яхаба? Они из команды Аобаджосай, и тоже представители Мияги. Ну я так понял. — Да. С ними нас познакомил Цукишима, а они во времена отборочных. Ойкава, Ива, Макки и Мацун — третьегодками были, когда Цукки и Хината были на первом году в Карасуно. Сначала вороны проиграли, а потом команда во главе с Ойкавой продули и так и не попали в финал и на Весенний турнир. Потом, по рассказам Яхабы, он стал капитаном, а Кётани асом Сейджо, а у Карасуно капитаном был Эношита. Вооот. Ну в общем-то да, все связаны между собой. — «Санта Барбара» нервно курит в сторонке, — заключил Акааши.***
Спустя ещё час Бокуто ушёл домой. Сначала парень залез под душ, а в голове все крутилась мысль, как они с Акааши раньше не пересекались. Ну не может быть такого! Выпив ещё чашку кофе и обсудив все насущные темы с Куроо в Instagram, Бо завис и выпустил из рук чёрную кружку. — Блять! — все что он смог выговорить, перед тем как осесть возле холодильника на кухне. В голову волейболиста начали проползать воспоминания второго курса, которые он так отчаянно пытался выкинуть из головы. Бокуто стал понимать почему Акааши боится грузовиков. Они раньше виделись, и далеко не в самых лучших обстоятельствах.