Зависим от тебя...

      Стоя напротив плиты, молодой мужчина напевал что-то себе под нос, слово в слово, за голосом, что шел из динамиков его наушника. Его бедра двигались в такт музыке, а руки то и дело переворачивали блинчики один, заменяя другим. — Привет, хозяюшка.       Его талию обвили загорелые руки, на правой руке, которой красовалось обручальное кольцо, из белого золота, такое же, как на руке русоволосого парнишки, который по ребячески ухмыльнулся, откидываясь, вдавливая свое тело, в тело мужа. — Доброе утро.       Вытащив из уха наушники, мужчина переложил последний блинчик на тарелку, отставляя подальше сковороду, вывернувшись в смуглых руках так, чтобы впиться в мягкие губы поцелуем. — И тебе. Блинчики. Кофе. — Не сжёг? — Три года один и тот же вопрос. — Три года один и тот же ответ!       Вновь впиваясь в сладкие уста, своего мужа.       Присев за стол, Ник приступил к еде, наслаждаясь вкусным завтраком, который таял во рту. Вспоминая, как три года назад, едва не ломал зубы, о скорлупки и не особо аппетитные подгорелые места. — Как всегда вкусно.       Чмокнув мужа в щеку, каштановолосый улыбнулся, глядя на загоревшийся румянец на его щеках. — Ты не забыл о приеме? — Сегодня, в четыре часа. Я прекрасно помню. Ты сегодня во сколько освободишься?       Поливая блинчики кленовым сиропом, до такой степени, что они едва ли не тонули в нем, Трой взглянул на своего мужа, который слегка напрягся и виновато взглянул на того: — У меня сегодня встреча, в это время, перенести не могу. Ты можешь, один… — Нет, конечно! — возмущенно воскликнул он, наблюдая, как лицо становиться еще более виноватым, и Трой не смог сдержать улыбки. — Никки, я год хожу к этому психологу, дорогу найду, прием пропускать не стану, так, что не переживай. Отправляйся спокойно на работу. — Люблю!       Чмокнув в губы мужа, мужчина поднялся на ноги, притягивая любимого к себе, затем кое-как отрываясь от него, надевая пиджак и еще раз прижав любимого к себе, направился на выход. — Уже скучаю, таблетки выпить не забудь. — Конечно. Люблю.       Захлопнув за мужем дверь, он услышал, как машина тронулась с места, отъезжая от их фермы, который Отто так гордился, ведь он ее переделал своими руками, полностью. Из старой, заброшенной фермы, в отдалении от города, он сделал подобие его ранчо, на которой главенствовал только он. Ника к животным было не затащить, только когда у Троя совсем не оставалось сил от успокоительных, что он принимал, он помогал своему мужу, тем самым давая полную свободу действий, свою отдушину. Место, где Отто чувствовал себя хозяином.       Убедившись, что муж уехал, Трой подошел к столу, на котором мирно располагались таблетки, ненавистные русоволосому, вынув одну, он преспокойно подошел к крану, на котором стоял фильтр, включил воду и… выкинул таблетку в водосток, смотря, как она растворяется от напора воды.       Взглянув на время, Трой убрал со стола тарелки, быстро вымыв их и направился чинить крышу, до которой не доходили руки уже неделю.

***

      Домой Ник вернулся поздно и сразу же отметил напряженную атмосферу, что царила в нем, света не было, что несомненно насторожило Кларка, и он с бешено колотящимся сердцем вошел внутрь, врубая свет в каждой комнате, на первом этаже, кареглазый начинал паниковать все больше. То, что Трой перестал принимать таблетки он заметил сразу же, сложно не заметить, когда обычно вялый муж, которого едва можно уговорить на один заход, становиться просто секс-гигантом, да и энергии у него прибавилось, но Ник ничего не стал говорить, понимая, что Трою тяжело и давая ему время, чтобы он сам все рассказал, как и советовал их общий психолог, к которому они с Кларком ходили иногда вместе, иногда по очереди.       В первый раз он чувствовал себя, как в фильме мистер и миссис Смит, даже хотел бросить эту затею, ведь решился на это только чтобы поддержать Троя, но потом привык, даже втянулся, оказывается это такой кайф, когда ты можешь ничего не скрывать. С Троем он не всегда мог поговорить о некоторых вещах, ведь после начала приема таблеток, он стал более сентиментальным что ли, в первый год, винил себя за то, что Ник бросил все, из-за него, тот его успокаивал, как мог и старался тему семьи не упоминать.       Даже сейчас, спустя три года, они только созваниваются и совершенно не видятся, Ник знает, что Тревис и Мэдисон поженились и у них родился ребенок, Алисия съехалась с Джейком, а Джеремая нашел себе девушку — это новость подвергла его в шок, но Трою он пока решил не сообщать, мало ли…       Но сейчас, стоя в пустом доме, в котором и не пахнет ужином, Ник понял, что зря послушался психолога, нужно было выяснить все сразу, если надо, заставить Отто выпить эту чертову таблетку, как в начале их отношений, когда он даже заглядывал ему в рот, после приема, а Трой пытался его обмануть, показывая, что выпил, на самом деле скрывая таблетку за щекой. Когда Ник об этом узнал, они сильно поссорились, и потом он даже несколько месяцев проверял наличие выпитых таблеток.       Опустившись на стул, Ник зачесал волосы ладонями, оттягивая кожу головы, пытаясь прийти в себя.       Ведь Трой не мог уйти, так ведь?       Бросить его?       Да, у них в последнее время разладились отношения, но Ник уставал на работе и все равно старался делать любимому сюрпризы, различные безделушки или какие-нибудь вещи, которые нравились либо самому Нику, либо русоволосому и если раньше Трой мило краснел и реагировал на них весьма эмоционально, то теперь нет…       Словно отношения зашли в тупик. Что-то мучило Отто, но вот что, Ник понять не мог и спросить не решался — боялся, что Трой скажет ему, что он надоел и хочет уйти от него. К такому Ник был не готов, задерживался на работе, благодаря чему получил повышение, даже несколько раз пропустив их общий прием, естественно он понимал, что ведет себя, как ребенок и обижает этим любимого, который ходил мрачнее тучи после подобного, но… Что ему было еще делать?       Николас настолько сильно задумался, что не услышал скрип шагов по лестнице, только когда рядом с ним кто-то оказался, вздрогнул, оборачиваясь, натыкаясь на пустые голубые глаза, за секунду он успел передумать многое, что Трой сорвался, что что-то принял еще всякую ересь и только потом увидел то, что хотел видеть, любовь и обеспокоенность за свое состояние, и глаза были не пустые, а просто затуманены, ото сна, просто они были подсохшими, из-за того, что долго не моргал глазами, этого не заметил. Трой был здесь с ним и беспокоился за него, а большего и не надо. — Я так испугался, когда тебя не нашел.       Прижав мужа к себе, Ники стал покрывать его лицо поцелуями, бормоча какие-то милые глупости, которые фиг знает из какого сериала или фильма взял, но в ответ получая смешки и мурлыканье со стороны мужа — да-да, Трой Отто умеет мурлыкать, кому скажешь не поверят же… — Ники, мне конечно очень приятно, но что с тобой такое, ты выпил? — Нет, просто соскучился по своему любимому и единственному на всю жизнь мужу.       Не дав ему и слово сказать, он вновь впился в мягкие, податливые губы, которыми голубоглазого наградила вселенная не иначе, прекращая расцеловывать каждый сантиметр, до которого смог дотянуться только спустя семь минут, более или менее приходя в себя и чувствуя, что он здесь. — Что с тобой?       Трой выглядел счастливым, но на дне его глаз смешались грусть, радость и какая-то неуверенность. Решив, что нафиг совет психолога и им нужно поговорить сейчас, иначе от еще одного такого стресса он свихнется точно, он усадил все еще немного сонного мужа ближе, заглядывая в его лицо. — Нам надо поговорить, Трой.       Не с того начал, понял Ник, почувствовав, как вздрогнул его мужчина. «Черт, после такой фразы никогда ничего хорошего не случается»       Но менять уже было бессмысленно. — Ты наверное голодный, извини, я пришел с терапии и сразу заснул, я приготовлю тебе что-нибудь, сейчас… — Трой, не надо, давай… — Ладно… о чем ты хочешь поговорить?       Эта неуверенность у него тоже появилась после начала приема таблеток. — Трой, что происходит? — О чем ты?       Все еще не смотря в глаза напротив пробормотал он: — Трой, ты не пьешь таблетки, кричишь во сне, мне достаточно и этого, чтобы понять, что с тобой что-то не так.       Взяв теплую грубую руку, Ник посильнее ее сжал, давая понять, что он рядом, все еще боясь услышать отказ, но троевская рука сильнее сжала его и он сам как-то неуверенно, но взглянул на своего мужа: — Ты знал, что я не пью таблетки и не… попытался меня заставить? — Я понимаю, что тебе тяжело, ты тут совсем один, не считая зверинец, общаешься только с психологом и со мной, из-за них ты почти с трудом заставляешь себя работать, крышу вон уже неделю чинишь, я это все понимаю, не слепой же…       Дальше Кларк не мог ничего сказать, даже произнести в слух предположение об их расставании было страшно. Он понимает, что с таким парнем Трой, видимо, чувствует себя, пусть как и в золотой, но клетке, которую иногда вывозят в город погулять, но летать не дают. — Кое-что произошло.       Кларк взглянул в неуверенные голубые глаза, давая понять, что слушает и даёт время набрать силы, чтобы произнести, не то, что он ожидал: — Помнишь, я говорил на приеме, что не помню, как именно убил Глорию.       Вот эту тему Ник точно никогда не хотел затрагивать, помнил, как сейчас, тот разговор, когда Трой признался, что иногда просто не помнит то или иное свое действие, Ник тогда испугался, но психолог объяснила, что это таким образом сознание защищает его от плохих воспоминаний, такое случается. И теперь почему поднималась эта тема, он понять не мог, хотя и понимал, что если бы Отто хотел расстаться, такую тему поднимать бы не стал, но от этого волнение никуда не ушло. — В общем, Элли использовала гипноз, чтобы вернуть мои воспоминания, хотя и предупредила, что он часто дает сбои, но… на мне он сработал, и она уверена на девяносто семь процентов, что я не убивал Глорию. — Что?       Вот сейчас Ник в полной мере осознал, что такое шок. — Я не помню, что я говорил, но она сказала, что мое бессознательное…       Заметив, что Ник пытается осмыслить сказанное, Трой взял себя в руки переставая тараторить и сказал, как факт: — В общем, я не трогал тогда Глорию, да, я пришел, чтобы ее убить, но не смог, я оставил ту дрянь там, и кто-то другой, возможно, она сама, будучи в наркотической дымке, сама добавила себе наркотик. Я не убийца, Ник.       Было видно, что для Трое это было и в правду важно, он выжидающе смотрел в любимые глаза ожидая реакции, пока Ник пытался осмыслить эти слова.       После этих слов, как в калейдоскопе пронеслись события почти четырехлетней давности, вот они принимают первую дозу, затем занимаются любовью, вот Ник вырубается, затем шепот на ухо и предложение добавить от самой Глории, вот он соглашается и едва поднимаясь, предлагает ей первой — уступая даме, так сказать, вот он чувствует, что ему хреново и опять проваливается в дымку — краем глаза замечает, что она вколола себя вторую порцию, тут же проваливаясь в небытие.       А ведь он это видел, и Троя рядом даже не было, только наркотик, который он принес, Глория сама с дуру закинулась двойной дозой, или думала, что прежняя уже вышла, хрен знает, но Трой действительно тут не причем, если только косвенно, ведь он ее не заставлял, не предлагал, а просто уронил рядом и ушел.       После этого Ник вспомнил, как Трой признается ему, что некоторые вещи не просто стираются из памяти, как в защитном рефлексе, скорее замещаются нужными воспоминаниями — таким образом Трой компенсировал свою несостоятельность в некоторых аспектах жизни. — Никки.       Вздрогнув, он увидел взволнованный взгляд напротив, притягивая мужа к себе, как можно ближе. — Я так сильно тебя люблю, что мне плевать на это, но я рад, что теперь ты будешь спать спокойно, зная, что ничего плохого никому не делал.       Сильные руки обвивают его тело, прижимая ближе к себе. А вихристая голова опускается на его плечо, пряча голову в изгибе его шеи. Трой стал более мягким от этих лекарств, но Ника это почему-то не отталкивало, даже сейчас, зная, что все его лицо заплыло красным, Ник может только умилиться.       Какой бы Отто не был, Ник его любит, хотя ему и нравится препираться и выбешивать мужа, но то, как он открывается ему в новом мягком облике, ему совершенно не претит, потому, что каштановолосый знает, Трой — это Трой, каким бы милым он не был, если нужно, он всегда сможет прикрыть его спину, что бы не случилось. Наверное с ним, Нику будет не страшен, даже зомби апокалипсис.       Усмехнувшись своим дурацким мыслям, он еще раз чмокнул любимого в губы, прижимаясь ближе и предлагая пойти спать, получая зевок со стороны кудрявого, который заторможено кивнул, направляясь в их спальню, вслед за мужем.