Миюки Кадзуя
С момента ухода Мари, Кадзуя стал прежним парнем, каким был до встречи с ней, только ещё хуже: всё такой же прямолинейный, часто грубый и не без капли сарказма хотя бы день. Ушла беззаботность и ребячество. Теперь это серьёзный выпускник академии и капитан команды, который не может позволить себе расклеиться. Месяц он не подавал никаких признаков девиантного поведения, что настораживала команду, а особенно Ёичи. Миюки всегда был пофигистом на мелочи и прочие вещи, которые не касаются так или иначе бейсбола или учёбы, но личная жизнь это определённо не то, о чём он не думает. На самом деле его сердце разрывало от боли каждый раз, когда он так или иначе освобождался от всех дел и оставался со своими мыслями наедине. Во всём виноват только он, всё разрушено и ничего не вернуть и не исправить… Думая об этом в тёмной комнате, он поджимал колени к себе и отводил взгляд в сторону. Что толку рассказывать Ёичи или ещё кому-то в команде? У них своих забот и проблем хватает, да и что это за капитан такой, который морально раздавлен тогда, когда так нужен с боевым духом..? Ёичи побаивался поднимать тему и спрашивать всё ли в порядке, да и в шутку такое не спросишь. В один из дней Кадзуя опоздал в школу. Он пришёл в крайне ужасном состоянии: волосы растрёпаны, рубашка помята, а лицо… Не выспавшееся, помятое, поникшее и потерянное. Ёичи забеспокоился. Он хотел сразу спросить, что случилось, но решил, что этот разговор не для школы. По дороге домой Курамочи вывел друга из транса просьбой поговорить. Ребята пошли по длинной безлюдной дороге, по обеим сторонам которой был широкий газон. Набравшись таки смелости, Ёичи начал разговор: — Бро, ты как вообще? Выглядишь ты… Паршиво. — А как я могу быть? — спокойно спросил он, — Я сам всё сделал… — Ты, кстати, так и не рассказал, что толком случилось. Расстались и расстались. А чего, почему неизвестно. Поделишься? — аккуратно спросил парень. Далее Миюки спокойным и серьёзным тоном рассказал всё, что случилось, смотря на линию горизонта. В какой-то степени он отвёл душу. Ему хотя бы кому-то нужно было это рассказать. На душе хоть немного, но стало легче. От услышанного Ёичи был в шоке. Когда Кадзуя закончил, он смог начать говорить только спустя пару минут: — Но погоди… — собрав мысли — Но вы же не… — Нет! Но я мог. И чуть не сделал… — Ты сказал Мари? — Ты идиот? Я что, должен был по-твоему добить её подробностями?! — выйдя из себя Миюки. — Бля, ну да. Прости, не подумал… — Ещё до инцидента всё было не так гладко… После ссоры я думал о том, чтобы расстаться… — немного помедлив, — Потом пришёл к Эрине и…- резко опустил голову, а потом поднял и продолжил, — А сейчас, когда мы не вместе, мне кажется, я умираю… — Эй, братец, ты меня пугаешь. Если я могу чем-то… — Я, как дурак, прихожу к её дому, чтобы «случайно» — показав жестом кавычки, — увидеть её. Хах, а она будто знает и не приходит. А я иду домой… Повисло молчание. Курамочи не знал как отреагировать и что вообще в такой ситуации сказать. Он не смог бы понять, даже, если бы и хотел. Он был поражён тем, как его лучший друг до сих пор держит всё это в себе… Как он до сих пор не сорвался и не сделал, что-то безумное. Страх того, что именно он это и сделает возрос. Собравшегося с мыслями, чтобы сказать слова поддержки, Курамочи открыл рот, но Кадзуя будто почувствовал, что парень хотел сказать: — Не волнуйся. Я в… — улыбнулся он сквозь зубы и продолжил. — Я буду в порядке. Далее это его «в порядке» выражалось в перегрузке мышц на тренировке и рвению к учёбе. Тренер ругал капитана за то, что тот перегружает себя и такими темпами может получить травму. После парочки таких нагоняев, Миюки сменил ход действий. Парень вернулся к обычному режиму, но добавил к нему походы в караоке с ребятами из команды. Эти изменения в нём нельзя было не приметить. С одной стороны ребята всё понимали, а с другой не могли не переживать.Мицуока Мари
После выписки Мари чувствовала себя потерянной. Вроде она всё делала именно так, как ей и сказали: перешла на домашнее обучение, ходила по дням открытых дверей и дополнительным курсам учебных заведений, но… Но этот самый промежуток времени, что выпал из памяти не давал ей покоя. «Не торопись всё вспомнить», «Не перегружай себя» — говорили близкие друзья и родные, ведь как только она пыталась что-то вспомнить, всплывали урывки каких то моментов, а потом резкая боль в голове. От намеченного пути заниматься статистикой Мари не отступила и изъявила желание пойти на дополнительные курсы. Вся в делах и заботах, занятиях любимым делом и общением с дорогими людьми, она впервые за долгое время начала счастливо улыбаться и смеяться, чему безгранично было радо её окружение. Однажды, гуляя в парке Мари за руку остановил блондин небольшого роста: — Привет! Давно не виделись! — улыбаясь, поприветствовал её Нарумия Мэй. — П-простите… — растерялась Мари, — Вы, наверное, обознались… — Нет, погоди. Ты же менеджер Сейдо, Мицуока Мари. — уверенно заявил он. — Я больше не… Мы были знакомы? Ну то есть… — Ты чего? — забеспокоился он. — Должно быть мы познакомились в этом году. — улыбаясь, предположила она. — Да… — Дело в том, что после несчастного случая этот год стёрся из моей памяти… — нервно улыбаясь, сказала она, — Мне очень жаль! — крикнула она и поклонилась в ноги. — Не не не надо! — махая руками, попросил прекратить он, — Это не твоя вина. После молодые люди мило беседовали. Мэй, узнав обо всём, не стал заводить тему о Миюки. Вместо этого он лишь сказал, что они познакомились на одной из игр с командой Сейдо, в которой она на тот момент была менеджером. Мари была рада встретить человека, который знал её тогда. На её вопросы он ответить не может и не сможет, но даже так, с ним ей было приятно общаться. Спустя час общения они обменялись контактами и разошлись. По дороге домой Нарумия прокручивал встречу с Мари. Он был поражён. Сначала он хотел позвонить Миюки и спросить что к к чему, а потом осознав, что то, что девушка ни разу не упомянула парня, понял, что они или расстались или он не в курсе. В любом случае, лучше ему не рассказывать. Вот он — идеальный шанс завоевать девушку, но теперь уже не для того, чтобы насолить бывшему другу, а просто, потому что нравится…