Первые лучи зари

Находясь в паре шагов от своей цели Джон чувствовал мандраж. Двадцать лет он ждал этого момента и теперь, когда осталась лишь пара часов, его разрывало нетерпение, но и гордость. Коннингтон смог выполнить данное самому себе обещание: возвёл сына Рейгара на трон. Однако месть оказалась не такой сладкой, какой он её представлял. Род Узурпатора прервался по милости его собственных братьев, Тайвин Ланнистер был убит своим сыном-карликом, чем тот неоднократно хвастал, а благородный Эддард Старк был казнен за измену. Оставался лишь выводок этих Псов Узурпатора. Серсею Ланнистер Джон помнил ещё юной девушкой, прибывшей ко двору вместе с отцом десницей. С яркими зелёными глазами и золотистыми волосами она могла бы быть похожа на Деву во плоти, если бы не вечное выражение брезгливости на прекрасном личике. Серсея постоянно донимала его Серебряного Принца своей навязчивостью, приглашая на прогулки по саду или перехватывая прямо посреди замковых коридоров, будто специально поджидала в одном из темных углов. И все же Коннингтон не желал ей смерти. Возможно позволил бы уйти в Молчаливые Сёстры, но Ланнистерша, не желая признавать своё поражение, продолжала удерживать столицу. С детьми Старка было сложнее. Его бастард Джон Сноу, заручившись поддержкой трёх королевств стал зваться королем. Изменника стоило бы убить, чтобы показать остальным чего может стоить захват королевской власти, но бастард был им нужен, как ни горько было это признавать. Если мальчишка преклонит колено, Эйгон получит Север, Речные земли и Долину, не пролив ни капли крови, и станет столь же великим завоевателем, как его драконовластный предок. Пару часов назад они получили донесение от шпионов Маара о том, что северная процессия приближалась к их лагерю. Они уже давно должны были прибыть, думал Джон, нервно постукивая по столу здоровой рукой. Он и так ждал слишком долго... Помимо него и короля Эйгона на переговорах с северянами будут присутствовать Утка, как единственный королевский гвардеец, Стрикленд, несколько других капитанов Золотых Мечей и Арианна Мартелл. Амбициозная дорнийка отчаянно желала стать королевой. Носила наряды, столь откровенные, что не оставляла простора фантазии, выставляя на показ все свои достоинства. Арианна постоянно сопровождала короля на трапезах и прогулках, на военных советах и даже за двери его покоев. К огромному удовольствию Джона, Эйгон понимал, что с Дорном он связан кровью, а брачный союз стоило бы приберечь, например, для северян. Как он сам слышал, у северного короля-бастарда есть три сестры. Каждая красива и любима своим народом, что обеспечит их безоговорочную поддержку. Встав перед выбором между развратной дорнийкой и дикими северянками, Коннингтон предпочёл бы не выбирать вовсе, однако им была необходима поддержка, и единственным способом её получить был брак с одной из них. Рейгар тоже однажды встал перед подобным выбором, и это его погубило. В шатёр ввалился запыхавшийся наёмник. – Идут, Ваше Величество! – крикнул он, справившись с отдышкой. Эйгон поднялся со стула, на котором до этого сидел, и оправил дублет, пытаясь скрыть нервозность. Дорнийская принцесса положила руку ему на плечо, но к её неудовольствию король стряхнул её, уставившись на вход в шатёр. Долго ждать не пришлось. Вскоре послышались приветственные крики, и полог наконец приподнялся, пропуская гостей внутрь. Его будто настигли призраки прошлого. Девушка с вытянутым скорбным лицом и серыми глазами. Лианна Старк. Волчица мертва уж лет двадцать, напомнил он себе, сгинула в Дорне, погубив перед этим его Серебряного Принца. Девчонка должно быть была Арьей Старк. Паук, кажется, упоминал о её невероятном сходстве с теткой. Джон тогда ещё понадеялся, что она не доставит ему столько проблем, но видя сейчас тоненький меч на её бедре, он понял, как ошибался. Отогнав наваждение Коннингтон взглянул на остальных, и первой ему на глаза попалась ещё одна девушка, одетая во все чёрное: чёрные штаны, чёрный дублет, чёрный меховой плащ. Будто старалась подражать братьям Ночного Дозора. Такие же чёрные волосы были неаккуратно обрезаны до середины шеи и топорщились в разные стороны. Густую бровь пересекал розовый шрам, ещё один, но более старый, был над губой. В целом же, она выглядела истощённо и даже болезненно. Кожа была неестественно бледной, щёки ввалились словно у мертвеца, под глазами залегли тени. Но глаза как раз показались ему знакомыми. Холодный, строгий взгляд сиреневых очей напомнил ему Эртура Дейна. Неудивительно, вдруг подумал он, девчонка судя по всему была дочерью Эшары, а значит приходилась племянницей Мечу Зари. Ходят слухи, что с мечом она обращается ничуть не хуже. Джон, однако, этим досужим сплетням не верил. Полагал лишь, что Аша Сноу захотела показаться равной мужчинам и однажды взяла в руки деревянный меч, что позже обросло нелепыми домыслами и превратилось в это. Но видимо для подтверждения этих слухов девушка носила с собой меч. Бастардский клинок для бастардки. Уморительно. Следующим в шатре появился Тирион Ланнистер. Коннингтон было понадеялся, что карлик сгинул, но вот он стоит перед Джоном живее всех живых, пока по его собственной руке ползёт серая смерть, на которую он обрёк себя, по глупости бросившись за карликом в воду. – Ваше Величество, – начал Тирион, почтительно поклонившись, но после натянул добродушную ухмылку, – Грифф, мой старый друг! – Я тебе не друг, Ланнистер, – выпалил Джон, припоминая подобный разговор на Робкой Деве. Поймав строгий взгляд своего короля, Коннингтон взял себя в руки и пропустил мимо ушей остальные колкости карлика. Вместо этого он стал рассматривать входящих в шатёр людей. Рыжий парень с голубыми глазами судя по всему был Эдмуром Талли, ставшим лордом Риверрана после смерти своего отца. Во время восстания он был мальчиком лет десяти и Джона не знал, потому в глазах его было лишь любопытство. Но остальные двое – Джон Амбер и Джон Ройс – точно помнили Коннингтона. Взгляды, которыми они его прожигали заставили бы стушеваться мальчишку которым он ещё был в Каменной Септе, но теперь их безмолвная ненависть едва ли волновала его. Джон стойко выдержал то, как они смотрели на него, и северяне, видимо, почувствовав своё бессилие в этот момент, отвели глаза. Коннингтон дёрнул уголком губ, довольный своей маленькой победой.

***

Следом за ними в шатёр тихо прошла красноглазая тень и аккуратно приземлилась возле Ашиных ног. Лютоволк почти полностью вырос и в холке доставал ей едва ли не до плеча. В Эсоссе наёмники видели много диковинных зверей, в том числе и огромных боевых слонов, которые удивляли и саму Ашу, но волк размером с лошадь их явно пугал. Многие схватились за эфесы мечей, другие же застыли во внезапном испуге, выпучив глаза. – Может вашему зверю стоило бы покинуть шатёр? – спросил Эйгон, пытаясь скрыть страх. – Он мальчик послушный, - ответила ему Сноу, почесав Неведомого меж ушей, – И без команды не бросается. Но я обещаю держать своего волка при себе, если вы не спустите с цепи своего грифона. Среди Золотых Мечей послышались смешки, которые они поспешили замаскировать под приступ внезапного кашля, поймав гневный взгляд десницы. А потом он взглянул на неё, но девушка будто специально не замечая его желания свернуть ей шею, дерзко улыбалась королю. – Где же ваш король, миледи? – спросил Коннингтон, привлекая её внимание. Улыбка сползла с её губ, но она быстро натянула её обратно. – Джон Сноу - брат Ночного Дозора, – твёрдо произнесла Аша, – Его клятвы не позволяют ему называться королем. – Но мы слышали о Битве Бастардов. Он отбил Винтерфелл и назвался Королем Севера, - казалось Эйгон был растерян, весь его план грозил развеяться прахом. – Джон Сноу не единственный бастард, а у Севера теперь Королева, – гордо произнёс Джон Амбер, положив руку Аше на плечо. – Женщина, – выплюнул Коннингтон презрительно. – Девушка, – спокойно поправила Аша, но потом её голос повеял колючим морозом, – Девушка, которая не привыкла к отказам и которой вы отказали в просьбе о помощи. – Я не понимаю, миледи, – тихо произнёс король и они вместе перевели взгляд на десницу. – Мы просили у вас людей и провизии для борьбы с Белыми Ходоками, но вы... Она не смогла закончить, перебитая громким смехом. Сноу будто оказалась в конюшне, где вокруг неё ржали лошади. Наёмники поглядывали на неё и её людей как на умалишенных, дорнийская принцесса и Джон Коннингтон с подозрением, считая это какой-то уловкой, Эйгон же был в недоумении, но видимо желая показаться уверенным слегка улыбался. Большой Джон хлопнул по столу, и вместе с рыком Неведомого это оказалось куда громче их издевательского смеха. – Я знаю, что вы не поверили мне, Ваше Величество. Поэтому я привела тридцать тысяч северян, способных подтвердить мои слова, – сказала Аша строго. Эту фразу десница воспринял как угрозу. Коннингтон нахмурился и сжал руку, лежащую на эфесе меча. Однако его король, кажется, был совершенно сбит с толку. – Но, миледи, я все равно ничего не понимаю. Мы не получали от вас никакого письма. Даю вам слово, я бы прислушался к вашей просьбе, если бы знал о ней. – Если вы не получали моего письма, странно в таком случае, что я получила ответ, – Сноу попыталась улыбнуться, но из-за кипящего в ней гнева, вышел скорее звериный оскал. Король все понял и строго посмотрел в глаза своему деснице. Коннингтон был смущен сложившимися обстоятельствами и немедленно опустил взгляд в пол. – Могу я увидеть письмо, которое вы получили? – Конечно, Ваше Величество, – сунув руку в декольте, Аша достала свёрнутое письмо и передала в руки королю. Его фиолетовые глаза бегали по строчкам и мрачнели с каждым прочитанным словом. Свои серверные сказки рассказывайте другим. Мы не поведёмся на ваши уловки, – припоминала девушка написанное в письме. – Джон Коннингтон, десница короля, – конец Эйгон прочитал вслух, – Надеюсь вы, милорд, сможете нам это объяснить. – Прошу прощения, мой король, – раскаяния в его глазах не было, – Но я подумал, что они обманывают нас. Узнав о нашем успехе, северяне наверняка захотели нам помешать и ничего лучше, чем напугать нас детскими страшилками не придумали, – Коннингтон уставился на неё своими холодными голубыми глазами, явно ненавидя за то, в какое положение Аша его поставила. Однако девушка не считала себя виноватой и сдаваться не собиралась. – Я кажется уточнила, что мы можем предоставить доказательства нашим словам, – Сноу начинала терять терпение, и её напряженный голос едва не сорвался на крик. – Верно! – будто только что об этом вспомнил, говорил Коннингтон, – Вы предложили встретиться в Королевской Гавани с вами, с Серсеей Ланнистер, с её Железным Флотом, а также с Дейенерис Таргариен и тремя её драконами, – он повысил голос, начав считать её слова издевательством. – Вы хоть можете представить сколько людей погибло из-за вашего страха встретиться с нами, милорд?! – Не то чтобы меня волновали жизни ваших северян, миледи. Куда важнее то, что в этой войне погибла королева, которой вы поклялись служить, – десница теперь говорил тише и размереннее, – И даже зная, что все ваши слова правда, я бы не стал рисковать жизнью своего короля. – Да как ты смеешь? – не выдержала она, звонко хлопнув по столу. Аша за считаные секунды преодолела расстояние между ними так, что теперь их разделяла лишь пара дюймов. Гневно сверкнув глазами, она плотно сжала зубы, тщетно пытаясь сдержать свою ярость. Дай мне повод и я убью тебя, ублюдок, – думала девушка. Макушкой Сноу едва доставала ему до подбородка и выглядела не так устрашающе как хотелось бы, но судя по тому, что и наёмники, и северяне достали из ножен мечи, ситуация выглядела достаточно опасной. Тирион и Эйгон, безмолвно наблюдавшие за их перепалкой, сейчас переводили взгляд с одного на другого, не зная как разрядить обстановку, накалённую до предела. На помощь им пришла Арианна Мартелл. – Миледи, – промурлыкала дорнийка. Аша наконец оторвалась от Коннингтона и отошла на безопасное расстояние, встав возле своих северян, но не переставая сверлить его взглядом. – Миледи, – произнесла принцесса уже более настойчиво, заставляя обратить на неё внимание, и продолжила все так же мягко, – Боюсь, мы неправильно начали. Наш король, как вы видите, ни в коем случае не хотел вас оскорбить. Поэтому нам бы хотелось загладить вину его десницы, чтобы в будущем между нами не возникло разногласий. Я тоже девушка, миледи. А потому знаю, как девушки любят подарки... – Я сомневаюсь, что у вас есть подарок, способный меня задобрить, принцесса, – перебила её Аша. – И все же я думаю, что смогу вам угодить, – сказала дорнийка заговорщицки улыбнувшись, – Мать некоторый моих кузин, Эллария, рассказала об одном милом рыжем рыцаре, который мог бы вас заинтересовать. Нет! подумала Аша в панике. В её голове забегали воспоминания. – Ты была умничкой, – он поднял её подбородок, издевательски улыбнувшись. – Даже несправедливо, что тебя продают за три медяка. Я бы дал не меньше пяти. – Что именно вам рассказала Эллария? – спросила Аша, вернув самообладание. – Сказала, что это знакомство не из приятных, но в подробности не вдавалась, – Сноу слышала обиду в голосе дорнийки. Она провела в том борделе уже почти сутки. За это время ей воспользовались не меньше пары дюжин раз. Будто специально её продавали самым безумным ублюдкам почти за бесценок. Два медяка. Даже овца стоит больше. Один из них насиловал её рукоятью кнута, которым бил... Другой резал её и слизывал кровь с её нагого тела... Ещё трое брали одновременно... Но Роннет оказался ещё более жесток. Коннингтон догадался унизить её не только физически, но и морально...

***

Долгое время после Битвы на Черноводной он был заложником в Красном Замке. Старковская сука возомнила себя великой воительницей и шла в бой против Станниса на стороне львов. Девчонка взяла его в плен и Роннет не мог ей этого простить. – Ланнистерская потаскуха! – крикнул он ей, прознав о слухах. Аша сжала руку в кулак и ударила его в челюсть с силой, которую Роннет не мог ожидать от столь хрупкой девушки. Передние зубы посыпались на пол с тихим стуком. Коннингтон сплюнул кровь, собравшуюся во рту и поднял на неё ошалелый взгляд. – Если не можешь держать язык за зубами, они тебе и не нужны! – сказала ему Сноу и скрылась в коридорах Красного Замка, пока их не заметили. Роннет не забыл ей этого и точно не простил...

***

– Я милосерднее тебя, Сноу, – лишившись зубов, он стал сильно шепелявить, – Поэтому, если хоросо поработаес, я оставлю тебе зубки. После смерти Робба, она больше не была сестрой Короля Севера. Аша Сноу стала обычной шлюхой-бастардкой, чья жизнь ничего не значила. Но если она хотела отомстить за свою семью, Аше надо было выжить, а значит вытерпеть все издевательства над собой в этот день и во все последующие... Девушка покорно встала на колени и, сдерживая слезы, позволила Роннету пользоваться ей, как он пожелает. – Могу я его увидеть? – спросила она внезапно осипшим голосом, не будучи уверенной в том, что готова к этой встрече. Дорнийская принцесса кивнула, довольная, что её план сработал, и через пару минут послышался шум, будто кого-то силком тащили сюда. Аша обернулась, уставившись на вход, через который крайне пренебрежительно толкнули Роннета. Выглядел он неважно. Всё лицо его было в синяках и кровоподтеках. И судя по тому, как он двигался, живого места не осталось и на теле. – И зачем я вам снова понадобился, дядюска? – спросил Коннингтон, обращаясь видимо к деснице. Не получив ответа он поднял глаза и оглядел присутствующих, пока его взгляд не остановился на Аше. – Ах это ты, сладкая, – его губы исказила безумная усмешка, – Неусто, соскучилась? Сноу сердито поджала губы и, схватив удачно попавшийся под руку, серебряный кубок, наотмашь ударила его в челюсть. Роннет повалился на бок и зашёлся в приступе кашля, смешивающегося со смехом. – Я могу делать с ним всё, что захочу? – спросила Сноу у десницы и, получив кивок, довольно улыбнулась, обращаясь теперь к своим сопровождающим, – Вы хотели крови Коннингтона, милорды. Этот вам подойдёт? О произошедшем они не знали. Не знал никто, кроме Сансы и Тириона. Люди должны воспринимать её как королеву. Уважать, а не жалеть. Но, видимо, что-то в её лице, презрение или лютая ненависть, заставили их понять, что Роннет Коннингтон заслуживал смерти. Смерти жестокой. – Подойдёт, миледи, – ответил Джон Амбер. – Тогда он весь ваш, – с острой улыбкой сказала Аша и отвернулась, чтобы продолжить разговор с королем. Но её отвлёк отчаянный крик. – Нет! – умолял Роннет, осознав близость смерти. Сноу устала взглянула на рыцаря и дала своим людям знак отпустить его. – Я прошу прощения, миледи! Умоляю сохраните мне жизнь! – Во-первых, к королеве стоит обращаться Ваше Величество, – размеренно начала она, – А во-вторых, молить стоит на коленях. Коннингтон снова оглядел присутствующих в шатре. Гордость не позволяла ему унижаться перед всеми этими людьми, но крошечная возможность уйти отсюда живым пересилила её. Роннет медленно и неохотно опустился на колени. – Я умоляю вас, Васе Велисество, – тихо промямлил он. – Боюсь не все услышали тебя, сладкий, – ответила Сноу, копируя его манеру. – Умоляю, Васе Велисество! – на этот раз громче повторил Коннингтон, выжидающе уставившись в её глаза. Аша выдержала этот взгляд, надеясь встретить там вину или раскаяние, но увидела лишь нетерпение. Бедняге уязвили гордость и ему хотелось как можно быстрее спрятаться от презрительных взглядов. Ублюдок бы с радостью повторил сделанное, поняла девушка. И теперь обязательно будет искать возможность это сделать. Унизить её так же, как она унизила его. Значит нельзя оставлять его в живых. Это справедливо, но не жестоко, убеждала себя Сноу. – Он ваш, – кивнула она Ройсу и Амберу, которые, подхватив Роннета под локти, потащили на выход. – Сука! – кричал он ей в след, – Драная потаскуха! Можешь сколько угодно звать себя королевой, но это не изменит того, что тебе перетрахала половина... Аша не дала ему закончить, резко притянув за ворот порванной рубашки и яростно впившись в его губы. Со стороны это казалось страстным поцелуем давних любовников, и окружающие безмолвно наблюдали за этим, со смесью недоумения и паники на лицах. Сноу с остервенением припадала к его губам и, когда он потерял бдительность, сражённый её напором, девушка переплела их языки. Роннет осторожно скользнул в её рот и Аша резко сжала зубы, откусив его язык. Девушка почувствовала во рту металлический привкус горячей крови, знакомый ей по снам, в которых она бродила в волчьей шкуре. Она сплюнула его язык на пол, и его сразу же подобрал Неведомый, облизнувшись после перекуса. Коннингтон бессловесно вопил от нечеловеческой боли, пока Сноу равнодушно наблюдала как его уводят на казнь. Не только Ланнистеры платят свои долги. – Аша? – осторожно позвал её Тирион и протянул чистый платок. Девушка дотронулась до своих губ, почувствовав липкую кровь на кончиках пальцев. Пробормотав тихое «спасибо» она приняла платок из его рук и вытерла щёки и подбородок. Привкус крови во рту начал вызывать отвращение и тошноту. Взяв кубок с водой, любезно предложенный ей Арьей, Сноу поспешила прополоскать рот и покинула шатёр, чтобы сплюнуть кровавую слюну. Краем глаза она заметила толпу, собравшуюся неподалёку. Северяне смешались со штормовиками и даже несколькими Золотыми Мечами. Каждый из них пришёл посмотреть на казнь. Один из них, солдат, чьего имени она не знала, вдруг указал на неё, и несколько десятков глаз вдруг устремилось на девушку. Толпа разошлась образовывая проход и Аша увидела Роннета, сложившего голову на эшафот. – Прощай, убоюдок, – прошептала она и почувствовала, как вместе с его головой свалился груз с её плеч.