Места и времена

                    Ведьмак проснулся от холода и… Вода капала сверху, даже не капала: кое-где лилась тонкими струйками. Наверху шел дождь. Геральт подставил раскрытый рот под такую струйку — не напился, нет, смочил сухое горло. Не мешкая, оторвал относительно чистый лоскут рубахи, подставил под струйки, стекающие по стене. Несколько раз выжал, потом только едва не высосал тряпку досуха. Лишь после привел в чувство Берена, и тот напился таким же способом. Вместе они помогли эльфам. Геральт все боялся, что благословенный дождь кончится, но зря. В центре ямы уже образовалась приличная лужа, в ней неопрятной кучей валялся труп волколака. Геральт нахмурился. Скоро эта падаль начнет вонять.Ему очень не хотелось дожидаться этого. Вода волшебным образом сказалась на самочувствии. Однако сразу же браться за высвобождение оставшихся он не стал — сначала исследовал кишку, по которой пришел волк. Выхода по ту сторону кишки не было. Была куча костей: человечьих, эльфийских и звериных. Геральт нашел там и пару рогов, коровьих или турьих. Они могли бы пригодится. Он вернулся назад и вместе с Береном взялся за освобождение Кариндара — у того были целы руки, да и чувствовал он себя вроде получше. С цепью Кариндара справились быстро — то ли у него было слабое крепление, то ли у них появилось что-то вроде сноровки. Немного передохнув, освободили ещё одного. Запал начал уже спадать, они взялись было за третью цепь, но тут заговорил Финрод:       — Хватит терять силы. Надо начать ломать кладку, пока раствор еще свежий. Если вы сумеете достать какой-то инструмент, то потратите на наше освобождение меньше времени и сил.       Геральт остро взглянул на короля, но тот лишь улыбнулся. Финрод был прав — эльфы не очень-то могли помочь в деле освобождения, с покалеченными-то руками.       — Нам не так уж и много надо сделать, — сказал Кариндар, изучая кладку. — Всего лишь дырку, чтоб можно было пролезть.       Немного — это было сказано мягко. Орки не поленились: хорошо притерли друг к другу камни, раствор уже успел прилично застыть. Теперь его по крошкам пришлось выколупывать из щелей вокруг одного камня. Они менялись, передавали один из рогов следующему. Спустя несколько часов камень всего лишь зашатался, но вытащить его пока не удалось. Во время одного из передыхов Геральт и Берен все же освободили еще одного эльфа. Пробовали ковырять и звеньями цепей, но это был несравненно худший инструмент, нежели коровий рог. Рог, впрочем, тоже не был идеален. Геральт всерьез побаивался, что он сломается.       Утро встретило Цири препоганейшим настроением. Ночной дождь не дал спать, пронизал все холодом и сыростью. Расстраивала и необходимость ждать — люди хотели, чтобы как можно больше орков и вастаков покинуло цитадель. Цири понимала, что такой шаг оправдан, но ей все больше и больше казалось, что время утекает зря. Однако нервозности и нетерпения она не показывала. Несмотря на все уверения, люди не очень-то хотели брать с собой «соплячку», как выразился один из воинов. Только авторитет эльфийки помог ей настоять на своем участии в предстоящей вылазке. Эльфов эти люди уважали и ценили, так что слово Лютиэн оказалось достаточно весомым.       Началось все почти в полдень, когда последние разьезды и отряды покинули Тол-Ин-Гаурхот. Вырезать дозоры у моста оказалось делом легким — вастаки, несшие дозор, не успели ничего понять. Годрим и его люди первыми вступили на мост, следом, в окружении десятка людей, шли Мирин, Цири и Лютиэн, замыкали лучники. Впереди, почти перед носом у Годрима, вспухло облако темного тумана или дыма. Люди спешно отступили, наблюдая, как дым уплотняется, приобретает очертания человеческого тела. Цири вытащила Ласточку из ножен, не спуская взгляда с высокого темноволосого и темноглазого человека. Неожиданно обнаружила, что они с Лютиэн уже одни и стоят достаточно близко, чтобы рассмотреть лицо — остальные остановились у начала моста. Лица их искажали страх и ненависть.       — Вы были очень неосторожны, остановившись в этой роще. Я решил встретить вас лично. — Улыбка этого… существа могла бы показаться тёплой. Однако Цири видела — это искусная и насквозь фальшивая маска. Она машинально стала полуоборотом к опасной твари. Это могла быть только тварь, об этом вопили все инстинкты. И они же требовали бежать от нее, сломя голову. Рядом проскользнул Хуан, чуть задев боком, и встал между ними и Сауроном. Лютиэн подняла руку и чуть улыбнулась.       — Гортаур Жестокий, примешь ли от меня вызов?       Лицо Саурона не дрогнуло, лишь тёмные глаза остервенело впились в глаза эльфийки. Вдруг губы раздвинула злая усмешка. Злая, но искренная. Цири почувствовала как ведьмачий медальон начинает сходить с ума. Она прижала его ладонью.       — Кровь Мелиан, узнаю тебя. Принимаю вызов. Здесь и сейчас.       Больше не случилось ничего. Эльфийка и высокий вцепились в друг друга взглядами, не сходя с места, не шевелясь и не говоря ничего. Если бы не сходящий с ума медальон и не давящая ломота в висках, Цири и не подумала бы, что эти двое сражаются. Зато, в отличие от двух неподвижных и молчаливых статуй, прекрасно видела, как от ворот крепости несется оскаленный, исходящий пеной злобы волколак. Он был огромен, куда больше того, что задавил Хуан несколькими днями раньше. Цири изготовилась, но это оказалось лишним. Остолбенение сошло с людей, они еще не двигались вперед, но зато стреляли — в волка. Тот рухнул чуть ли не под ноги Цири.       И тут она увидела. Орк, зло ухмыляясь, поднял чудовищных размеров самострел. Цири шагнула вперед — успела, стрела, тонко звякнув, ударилась о парапет моста. Цири и сама усмехнулась, прищурилась и медленно пошла вперед. Орк отбросил разряженный самострел и потянул из ножен меч. В его глазах было только предвкушение и злоба. Девушка не стала тянуть: напала быстро, молниеносно. И, к своему удивлению, промахнулась. Отскочить успела едва-едва, протерев спиной парапет. Меч глухо звякнул о камень, Цири снова атаковала, на этот раз зацепив опешившего орка, правда, несильно. Орк взревел нечленораздельно, принялся молотить клинком. Девушка отскочила, принялась кружить. Она хотела, чтобы противник выдохся, начал совершать ошибки. Вдруг увидела, как из ворот выскакивают ещё орки. Трое. Слишком много для нее. Она запрыгнула на парапет, увильнула от бешеного орка и бросилась на троицу, надеясь успеть вывести хоть одного из строя. Это оказалось очень легко — орки были не очень быстрыми и не очень умелыми. Прежде чем озверевший орк сообразил и снова бросился к ней, Цири ловко и быстро рассекла широким взмахом горло одного, а остальные просто-напросто бросили оружие и удрали.       Девушка снова осталась с одним противником, уже изрядно подвыдохшимся, и, похоже, начинающим приходить в себя. Тем не менее, пока ей не удавалось его зацепить. Равно как и орк не мог зацепить ее. Однако в конце концов Цири все же удалось обмануть противника. Она сбавляла темп и притворялась уставшей до тех пор, пока орк не счел, что всё, достаточно одного простого удара. Он зло осклабился, занес меч и умер. Ласточка распорола орка едва ли не надвое, Цири отскочила в быстром финте и изготовилась. Орк ещё простоял пару мгновений, не очень осмысленно глядя на собственную распаханную надвое грудь, а потом упал, не издав и звука. Цири огляделась: больше никого не было, только осмелевшие люди бежали к ней через мост, мимо застывших неподвижно Лютиэн и Саурона. Цири захотелось сплюнуть — хоть бы один из них пришел на помощь чуть раньше! Однако не стала: здесь на мосту действительно была жуткая атмосфера, с которой трудно бороться. Людям же простым — тем более.       Годрим и его люди скрылись в распахнутых воротах, а Цири все же решила остаться на мосту до конца поединка. Она чувствовала, что развязка близка, хоть и не могла сказать, кто же выйдет победителем. И вскоре дождалась: тело Саурона расплылось вновь в дым, стремительно собралось, но уже в гигантского, отвратительнейшего волколака. Лютиэн покачнулась, выбросила вперед руку, и прыжок волка оказался сбитым, будто эльфийка воспользовалась аардом. И в тот же миг вперед прыгнул Хуан, который до сих пор стоял за спиной хозяйки, вцепился в волка клыками, они покатились, едва не сбив с ног Цири. Та замахнулась было, метя в черный бок, но окрик эльфийки остановил ее. Лютиэн была бледна как смерть, из носа тянулась струйка темной крови, но на ногах эльфийка держалась крепко.       — Нет, оружие тут не поможет, — уже мягко сказала она. — Пока мы можем лишь смотреть.       Наконец ком шерсти остановился. Черный волколак, распластанный и прижатый к камням телом Хуана, был жалок. Горло его крепко и недвузначно было зажато бритвенными клыками. Саурон вновь начал было расплываться, но Лютиэн сделала быстрый жест рукой, потом как бы схватила нечто невидимое, и расплываться тот перестал.       — Признаю поражение… — Голос рвущийся из глотки волколака был прерывистым, хриплым и полным ненависти. — Прошу светлейшую о пощаде.       Лютиэн сощурилась. Сейчас Цири видела, как трудно ей сдержаться и не дать знак псу, но эльфийка все же лишь устало усмехнулась.       — Отпущу. Но в обмен отдашь мне узы управления цитаделью. И скажешь, где недавно захваченные тобой эльфы и люди.       — Хорошо. — Цири почудилось злорадство в голосе Саурона, но это могло быть и просто очередной порцией яда. — Они в подвалах, но где — не спрашивал, это знают тюремщики… И узы отдам, не сомневайся.       — Сейчас отдашь, и только потом отпущу.       — Как скажешь. — На этот раз издевка действительно была явной и хамской. Цири едва не закричала, что тут есть подвох, но было поздно: Лютиэн покачнулась, — девушка едва успела поддержать ее, — и чуть не потеряла сознание. Но все же не потеряла, хоть Саурон явно на это рассчитывал. Эльфийка медленно потерла виски и очень спокойным тихим голосом приказала Хуану отпустить горло волколака. Едва тот избавился от опасных клыков, как вновь расплылся туманом. Цири ожидала, что он снова станет человеком, но ошиблась — туман был очень редким и слабым, он едва-едва сбился в маленькое облачко, а потом обратился небольшой летучей мышью. Та с явным трудом, но очень быстро улетела куда-то в рощу.       — Зачем ты его отпустила, госпожа? — спросила Цири, хмурясь. — Он же навредит ещё больше как только восстановит силы.       — Пока что нельзя. — Эльфийка медленно провела по лицу рукой, с удивлением взглянула на окровавленную ладонь и небрежно отерла ее о парапет. — Он все еще связан с Ардой. Неизвестно, что мы сотворим, убив Саурона. Но сил он лишен надолго… Идём, надо найти Берена и остальных.       Они пересекли мост, прошли по сумрачным коридорам, не встретив и души. По дороге натыкались на трупы орков — люди Мира и Годрима уже прошли здесь. Наконец нашли путь и в подвалы. Там пришлось покружить — Лютиэн чувствовала, что Берен где-то здесь, но никак не могла найти камеры. Так их и застали люди Годрима. Они вели нескольких человек, бледных и измученных. Ни один из бывших пленников не был Геральтом или Береном.       — Госпожа, тут больше никого нет, — сочувственно сказал один из воинов. — Мы тут уже все обшарили. Даже с три десятка пленных нашли. И людей и эльфов. Странно, весь замок как вымели, никого нет.       — Они смылись. — Цири, не отрываясь, глядела на орка, которого как раз выволакивали из-за угла. — Саурон проиграл и едва смог сбежать. К сожалению. А можно ли поспрашивать этого вот прямо сейчас?       — А что его спрашивать-то? Несет чушь о каких-то чудовищах.       Лютиэн подошла, взглянула в глаза орку. Тот весь поник и сгорбился.       — Скажи, где эльфы и двое эдайн? Те, которых захватили недавно. Скажи и я отпущу тебя.       Орк, казалось, был в ужасе. Цири с недоумением глядела на него. Она готова была уже применить методы Гисселера, но этого неожиданно и не понадобилось. Тот с усилием приподнял трясущуюся руку и ткнул в дальнюю стену.       — Там.       Глаза эльфийки застыли, Цири неожиданно почувствовала в горле ком, метнулась к указанной стене и глухо выругалась — на полу были видны капли застывшей известки и раствора для кладки.       — Они там… Черт возьми этого ублюдка! Надо ломать стену. — Она обернулась, заслышав топот. Это орк сломя голову неся по коридору.       — Далеко не убежит… — буркнул худой, рыжеволосый тип. — Наши отловят. Ежели не соврал, надо ломать.       — Не соврал. — Эльфийка нервно стиснула пальцы, опомнилась и оглядела людей. — Кто поможет с этим? Я боюсь ломать чарами, могу разрушить слишком много.       — Да уж, нам точно не надо, чтоб потолок на голову рухнул, — ухмыльнулся один из воинов. — Грист, там мы вроде кирку видели, сгоняй-ка.       — Они живы, — прошептала Цири, прислоняясь к стене и вслушиваясь. — Я бы почувствовала.       Стену ломали, казалось, бесконечно долго. Но вот, пролом уже есть, можно пройти. Цири не выдержала, выкрикнула.       — Геральт, ты там? Жив? — и проскочила в пролом. Внутри было сыро, темно и воняло. Кто-то подал ей факел и девушка с трудом удержала вскрик. Большая часть эльфов висела беспомощными кулями на цепях, Геральт и Берен не висели, они сидели у стен. Свободными оказались ещё два эльфа, один из них даже мог ещё стоять. Цири молнией перелетела камеру, вцепилась в плечи ведьмака, тряхнула.       — Геральт! Ты… Я никогда больше не уйду, слышишь?!       Ведьмак открыл мутные глаза, слабо улыбнулся.       — Цири, живой я. Устал… Не волнуйся.       Девушка огляделась. В пролом уже пробирались по одному люди, зло ругались, оглядывая безрадостную картину. Рядом обнимала Берена эльфийка, с глуповатой улыбкой на лице. С помощью кирки прикованных эльфов осторожно снимали со стены, выносили и выводили в коридор. Геральт пошевелился, попытался встать. Сил на это ему явно нехватало. Мирин не принимал участия в освобждении, стоял столбом посреди камеры, вперив задумчивый взгляд в пованивающий труп волка. Ольвир пошатываясь пробрел мимо, оглянулся и хрипло сообщил.       — Это Геральт убил, вот тот, белоголовый. Цепью.       Мирин уставился на ведьмака с жадным интересом, но никаких вопросов задавать не стал, хоть ему явно хотелось. Подошел Годрим, помог Геральту подняться. Ведьмак буквально повис на могучем плече, сморщился.       — Цири, наверху опасно, отсюда надо убираться быстрее.       — Уже нет, Геральт.       — Тогда, — Ведьмак закашлялся и сплюнул, — мой меч там. Негоже оставлять.       Цири кивнула и коротко взглянула на Лютиэн. Та улыбнулась понимающе и одобрительно. Берен уже шел к выходу, поддерживаемый Мирином.       — Идите на выход. — Эльфийка говорила негромко, но слышали все. — Мы еще заглянем наверх.       — Там мог остаться еще кто-то, — возразил один из воинов. — Это опасно, госпожа.       — Нет там никого. Цитадель пуста. Я об этом точно знаю.       Мир приостановился и пристально глянул на Лютиэн. Она не отвела взгляда и утвердительно кивнула.       — Тогда мои люди пробегутся по кладовым и кухням — нам нужны припасы.       — Времени у нас немного, — предупредила эльфийка. — Цитадель скоро начнет рушится.       — Слышали? Давайте быстренько, — приказал Мирин.       Цири, Лютиэн и двое человек отправились наверх, в жилые помещения и залы. Вела эльфийка, она словно знала где и как свернуть, где подняться по лестнице. Впрочем, возможно оно так и было. Тол-Ин-Гаурхот был пуст, словно скорлупа выеденного яйца, никого больше не встретилось им в залах и коридорах. Однако краснолюдский сигиль нашли вовсе не на самых верхних этажах. По дороге воины заглядывали в комнаты и залы. Один из них, открыв очередную дверь, вдруг восхищенно присвистнул.       — Ого! Госпожа, взгляните-ка на это.       «Это» было грандиозной оружейной. Цири заглянула в дверь и не смогла удержаться — зашла. Вдоль стены большой комнаты тянулись стойки и столики заполненные всевозможным оружием. Цири пошла вдоль стены, разглядывая клинки горящими глазами, и неожиданно увидела на столике меч Геральта. Рядом с мечом были выставлены и знакомые флаконы.       — Это все трофеи… — пробормотала Цири, сгребая находки и оглядываясь на эльфийку. — Госпожа Лютиэн, это всё трофеи этого урода.       — Надо взять несколько клинков, это же преступление бросить все так… — Воины тоже подошли к стойкам, глаза горели. Цири не сомневалась — если бы могли — утащили бы все.       — Очень мало времени, — осадила их пыл эльфийка. — Берите оружие для освобожденных и уходим.       Воины заворчали, заозирались, словно пытались сразу определить лучшее. Немного времени, и оба обвешались оружием так, что едва шли. Цири, впрочем, тоже прихватила пару мечей — ей действительно было жалко хоронить их под развалинами. Вдруг с потолка посыпалась штукатурка, пол едва заметно дрогнул.       — Надо спешить! — Эльфийка была бледна, ее едва не заносило. — У меня уже сил не хватает держать.       Они прибавили ходу. Цири подставила плечо Лютиэн и едва ли не волоком тянула её наружу. Они успели вовремя. Когда бежали через мост, с башен и стен уже сыпались камни и черепичины, раздался треск, и из зева ворот им в спины дохнуло облаком пыли. Ещё несколько минут, и все, забыв о опасности и больных, смотрели на стремительно разваливающийся замок Тол-Ин-Гаурхот. Это больше всего походило на стремительное ветшание. Наконец крепость превратилась в груду развалин, пыль ещё носилась тучей вокруг.       Мирин пришел в себя, стал раздавать команды. У людей было с десяток трофейных лошадей, на всех их не хватило бы, но усадить нескольких людей в седло, а к ним поднять самых слабых из освобожденных — хватило. Цири с беспокойством огляделась, увидела, что Геральта уже взяли в седло и успокоилась. По плану они собирались отойти не очень далеко — совсем рядом была болотистая низина, куда орки не совались. Там у Мирина был схрон. И там же собирались отсидеться, пока идут облавы. Конечно, это было небезопасно, на них могли наткнуться, или заметить дым от костров, к примеру. Но балласт из почти четырех десятков освобожденных был ещё более верной смертью. К чести людей, никто не предложил оставить больных в схроне и уходить дальше, больше того, Цири подозревала, что ни у кого и мысли такой не возникло.       Двигались очень и очень медленно, с частыми остановками. Очень скоро под ногами стало хлюпать, отряд обступили кривые, невысокие деревья. Провожатые шли впереди, петляя и все время меняя направление. Цири старалась ступать осторожно, в след человеку, что шел впереди. Конные спешились и сняли с седел своих подопечных. Берен, которого сначала тоже везли, попытался пойти сам, но из этого ничего не получилось. Получилось с опорой крепко сбитого парня с соломенными волосами и большим некрасивым шрамом у основания волос. Финрод почти бессильно повис на плече ведущего его человека, лицо было белым, словно бумага, губы беззвучно шевелились. Ведьмак тоже уже еле-еле ковылял, опёршись о другого парня, странно смуглого, со слегка неправильным лицом. Он смотрел себе под ноги, но когда поднимал голову становилось видно, что лицо у него каменное, а глаза чуть прищурены. Цири знала, что «каменная рожа», как иногда, в гневе, называла это выражение Йеннифер, скрывает сильные эмоции. Геральт не был гордецом, но иногда его заедало что-то и он начинал вести себя совсем нетипично для ведьмака. Сейчас, как подозревала девушка, Геральта бесило собственное бессилие и тот факт, что его ведут, как больного. Впрочем, Цири, вспомнив собственное пребывание в гостях у Высоготы, прекрасно понимала это чувство. Короткая передышка, пока на лошадей вьючили всё, что несли раньше на спинах, кончилась. Цири вздохнула и снова подставила плечо эльфийке. Та старалась не сильно опираться на девушку, но иногда её покачивало. Лютиэн тоже смертельно устала. Схватка на мосту, потом удержание магических уз выпили из нее почти все силы.       — Держитесь, госпожа Лютиэн. Мирин говорил, это не очень далеко.       — Благодарю. — Эльфийка слабо улыбнулась. — Я уже намного лучше себя чувствую. Я даже смогу, наверное, заняться раненными и больными.       Они замолчали, чтобы не сбивать дыхания. Отряд растянулся длинной цепочкой и заминка одного в этой цепочке задерживала остальных. Под ногами уже не просто хлюпало — сапоги погружались в темную воду выше щиколотки. Шедший впереди человек обернулся.       — Передай дальше — мы на тропе, теперь только след в след, очень осторожно. Теперь здесь кругом топь.       Цири, обернувшись, добросовестно передала всё слово в слово и ещё более внимательно уставилась под ноги. Кануть в болотную бездну ей вовсе не хотелось. По Переплюту она помнила, что иногда болото заглатывает свою жертву так стремительно, что никто и помочь не успеет. Когда они с Геральтом и Йеннифер пробирались к хижине Высоготы, потеряли так запасную лошадь и полный вьюк припасов.       Местнось стала открытой. Деревья теперь попадались редко, зато все вокруг заросло горецом, рогозом и вехом. Высокие листья и стебли скрывали человеческую цепочку не хуже лесной чащи. Идти стало значительно тяжелее, иногда даже приходилось перескакивать с места на место, с кочки на кочку. Цири забеспокоилась: она не видела хвоста цепочки, но знала, что именно там ведут самых тяжелых освобожденных, которые не в состоянии прыгать. Но пока не было никакого шума или криков, и девушка заставила себя успокоиться. Волнение сейчас ни к чему, оно может лишь помешать. Хуан, до того бегавший вокруг, пристроился перед ними. Шерсть пса уже была почти вся заляпана грязью и мелкой ряской.       Спустя два привала на небольших островках, почти что в сумерках они выбрались наконец к округлому, поросшему кривыми деревцами островку в самой сердцевине болота. Люди уже еле волочили ноги, устали настолько, что не было сил отмахиваться от гнуса, висевшего над ними плотной тучей. Все просто попадали на относительно сухую и прекрасно твердую землю, жадно хватая воздух и наслаждаясь неподвижностью. Цири потерла горящую от укусов шею и уставилась в темно-синее небо. Сейчас она была почти счастлива.