The Huntresses of Adlersbrunn

      Описание: Похоже, расслабляться еще рано.       Лена не вернулась к заходу солнца.       В общем-то ничего странного в этом не было. По крайней мере поначалу.       За время их совместных с Охотницей путешествий ей пришлось подстраиваться под распорядок дня вампирши: бодрствовать по ночам и отсыпаться днем. Это было невероятно трудно для обычного человека, но постепенно она привыкла, и такой образ жизни уже не мог испортить ее настроения.       Лена вставала во второй половине дня и шла на прогулку, чтобы разжиться припасами и поболтать с местными о возможной работе. Вечером девушка возвращалась со свежей оленьей кровью и наводкой на очередное чудовище, а когда Амели просыпалась, напарницы отправлялись на охоту.       Теперь же, вернувшись в поместье, они договорились, что будут дольше отдыхать между заданиями. Лена стала подниматься чуть пораньше, чтобы заняться лошадями и конюшней или же ехала в город себе за продуктами.       Обычно она хотя бы пыталась прийти домой к закату, чтобы разбудить любимую нежным поцелуем или дразнящим шепотом.       Но сегодня девушки нигде не было.       Сперва Амели не обратила на это внимания, решив, что ее вторая половинка снова немного увлеклась, выпивая и общаясь с людьми, однако по мере того, как солнце уходило за холмы, чувство тревоги росло.       – Лена? – услышав шум, француженка высунулась из кухни, но ответа не последовало.       Охотница подождала еще немного, но звук не повторился.       Фыркнув, она достала бокал и бутылку вина и неспешно направилась обратно к себе комнату, чтобы там дождаться спутницу.       – Даю ей час, – пробормотала вампирша, бросив взгляд на большие напольные часы, чтобы засечь время. – Ровно час, и я отправляюсь за ней. Бог мне свидетель, лучше бы ей сейчас не сидеть пьяной в той таверне.       Внезапно один из портретов сорвался с крючка и рухнул на пол в пяти футах от нее.       Амели, не мигая, уставилась на упавшую картину, стоя посреди длинного коридора, ведущего в хозяйскую спальню, стены которого были увешаны множеством произведений искусства в красивых золотых рамах.       Поставив бокал с вином, француженка подошла к ней и, тщательно осмотрев, обнаружила, что проволока, на которой та висела, все еще цела.       Амели нахмурилась и, раздраженно поджав губы, подняла взгляд, однако гвоздь, на котором висело изображение, был на месте. Его специально вколотили в стену под небольшим углом, чтобы избежать подобных вещей.       Вдруг бокал, оставленный на небольшом пьедестале, задрожал и соскользнул вниз, разбившись вдребезги. От неожиданности Охотница аж подскочила.       Глядя на разлетевшиеся по полу осколки стекла, вампирша опасно сощурилась: у нее не было сомнений в том, что фужер стоял надежно и не мог сам упасть.       С тяжелым вздохом, который медленно перерос в глубокий рык, она повесила картину на место и окинула взглядом коридор.       – Призраки? Серьезно? Мы только три дня назад закончили тут уборку! – прошипела Амели.       Похоже, незваный гость услышал ее: позади зашаталась еще одна картина.       Француженка фыркнула:       – Убирайся прочь, или я клянусь!.. – крикнула она. Ее клыки удлинились, а глаза стали багровыми.       Однако угроза осталась без внимания. Очередной портрет соскочил с гвоздя и ударился об пол.       – Я СКАЗАЛА, УБИРАЙСЯ!!! – прорычала вампирша, распахнув все восемь налитых кровью глаз, чтобы наконец увидеть того, кто посмел потревожить её.       Ей открылось незримое, и, когда это произошло, она застыла от удивления. Перед ней предстала полупрозрачная фигура, которую Охотница узнала.       Это была девушка, окутанная голубоватым свечением и мерцающая подобно свече. Сидя на корточках перед только что упавшей картиной, она отчаянно пыталась ее сдвинуть, но руки проходили сквозь нее.       Через некоторое время несчастная сдалась и бросилась к другому изображению, двигаясь со сверхчеловеческой скоростью и оставляя за собой лишь полоски голубого света. Она попыталась потянуть его на себя. Когда, наконец, ей это удалось, картина затряслась и упала вниз.       – Лена?!       Та резко остановилась и обернулась.       Ее глаза сверкали синими огоньками, а в центре груди ярко пылал шар света.       Девушка открыла рот, но не смогла сказать ни слова. Силуэт постоянно расплывался, но, судя по слегка прищуренным глазам и приподнятым уголкам губ, Лена улыбалась, а во взгляде читалось облегчение.       Двигаясь с невероятной скоростью, призрачная фигура на мгновение исчезла, и только сверхъестественное зрение и реакция помогли Амели, когда та возникла прямо перед ней.       Она врезалась ей в грудь и чуть не сбила с ног. С трудом удержав равновесие, вампирша обхватила любимую руками. Несколько раз моргнув, чтобы глаза снова стали обычными, золотистыми, Охотница крепко прижала ее к себе. Лена опять выглядела нормальной.       На ней все еще была рабочая одежда. Вообще, она выглядела так, словно только что провела несколько часов на улице под солнцем. Лицо покрывал тонкий слой пота и пыли.       Ее всю трясло, дыхание было тяжелым и прерывистым. Лена так крепко схватилась за рубашку Амели, что костяшки пальцев побелели. Словно боялась, что если не будет держаться, то снова исчезнет в пустоте.       – Лена? Лена, поговори со мной. Что случилось? – Охотница мягко попыталась разжать ее ладони, но та только сильнее вцепилась в нее.       – Я думала… думала, что… – Сквозь всхлипы бедняжка едва могла что-либо сказать. Расплакавшись, она уткнулась лицом вампирше в грудь.       Тяжело вздохнув, Амели прижала ее к себе и, запустив пальцы в влажные от пота каштановые волосы, нежно поцеловала в макушку:       – Все хорошо. Ты здесь, со мной. Не торопись, chérie.       Лена замерла, тихо бормоча о том, что чувства и ощущения вернулись к ней, а разум наконец-то соединился с телом.       – Я… все еще здесь?.. – тихо спросила она, больше обращаясь к самой себе.       – Ты здесь. Все в порядке.       Девушка чуть отодвинулась, но так и не выпустила из рук рубашку. Она смотрела на француженку большими карими блестящими от слез глазами.       – Я… все еще здесь… но не знаю, когда это случится снова.       Не говоря ни слова, вампирша крепко поцеловала ее в лоб и кивнула в сторону спальни.       В полной тишине они пошли дальше по коридору, наплевав и на разбитый бокал, и на упавшие картины. Лена изо всех сил держала Охотницу за руку, переплетя свои пальцы с ее, но та нисколько не возражала. Амели осторожно открыла дверь, и они вошли внутрь.       – Присядешь? Принести тебе воды? Или может чего покрепче?       Та сперва молчала, прикусив губу, а потом смущенно подняла взгляд:       – Останься со мной, – она сильнее сжала ладонь француженки. – …Присесть звучит и правда неплохо. У меня такое чувство, будто я только что поле перепахала. Это странно, правда? Словно остального времени и не было вовсе?       Девушка натянуто усмехнулась, чем напугала вампиршу.       Она повела ее к маленькой скамейке рядом с кроватью и, как только девушка плюхнулась на нее, села рядом.       Лена положила голову на плечо Амели и тихо застонала: вся накопившаяся усталость разом нахлынула на нее. Охотница успокаивающее водила рукой по ее спине, вырисовывая круги, отчего та заурчала, подобно довольной кошке.       – Это так необычно… Я несколько часов бегала по поместью, пытаясь вернуться в реальность, но при этом ничего не ощущала. А теперь, когда я снова здесь, то чувствую себя как выжатый лимон. Наверное, усталость вернулась вместе со мной.       – Что с тобой произошло? – француженка на секунду запнулась, сомневаясь, готова ли девушка ответить, но затем добавила. – Где ты была?       Лена протяжно вздохнула и, задумчиво потирая руки, стала вспоминать:       – Я работала в конюшне, когда… у меня вдруг резко заболело в груди. Наверное, стоило остановиться и сделать перерыв? Ощущение было, что я вот-вот упаду в обморок, но неожиданно… оказалась в другом месте.       Она замолчала и посмотрела на свои руки, несколько раз сжав и разжав кулаки, чтобы убедиться, что с ними все в порядке.       Слегка наклонив голову, Охотница с интересом наблюдала, как Лена водит пальцами по линиям на ее ладони. От ежедневной работы они были чуть шершавыми и начали покрываться мелкими мозолями.       Внезапно к вампирше пришло осознание: если это началось на улице, значит, Лена находилась в таком состоянии несколько часов, а она даже и не подозревала об этом. От этой мысли у нее сердце сжалось.       – Ты уже проделывала такое однажды. В башне, когда спасла меня от Ведьмы. Но тогда я видела тебя и так.       Девушка замерла, остановив палец на середине ладони, и посмотрела на Амели.       – Правда? – тихо пробормотала она. – Так странно вспоминать об этом. Мне до сих пор кажется, что это был сон. Я бродила где-то между…       – Между чем?..       Лена с трудом выдавила из себя улыбку, понимая, как нелепо прозвучит то, что она собирается сказать:       – Между мирами, наверное. Не совсем здесь, но и не совсем по ту сторону. Там все выглядит и ощущается иначе. Например, иногда я могу прикасаться к предметам, а иногда нет. Честно говоря, понятия не имею, как это объяснить. Я просто…       Ее голос становился все тише, в нем появились нотки отчаяния. С тихим вздохом девушка опустила голову на плечо француженки.       – Но я не понимаю. Ведьма мертва. Ее проклятие исчезло. Мое сердце на месте – я это чувствую, – раздосадованно фыркнула Лена, приложив руку к груди, откуда доносился сильный ритмичный стук.       – Послушай, я видела, когда кристалл разбился, оно упало на пол. Может быть, это последствия того падения?       Она тоже помнила этот момент: светящиеся осколки повсюду и ее сердце, лежащее посреди комнаты, подобно испорченному мясу, брошенному собакам на съедение.       Нахмурившись, Лена крепко сжала подол рубашки Амели.       – Боже… Проклятье, я думала, что этот кошмар закончился. Неужели все начинается сначала.       Снова бессонные ночи и страх лечь и проснуться не пойми где, постоянно исчезающие руки и ноги или она вообще может оказаться за гранью, откуда ни вернуться, ни позвать на помощь.       Вампирша притянула ее к себе, запустив пальцы в спутанные каштановые волосы и поцеловав в макушку, прижалась к ней лбом. Слушая прерывистое дыхание девушки, Охотница приняла решение.       – Мы едем в Адлерсбрунн.       Лена резко встрепенулась и чуть не врезалась прямо в нос любимой. В ее глазах появился проблеск надежды.       – О, точно! Наверняка Ана сможет помочь! – она лучезарно улыбнулась, но тут же сникла и тихим голосом добавила. – Правда ведь?       Амели открыла было рот, чтобы ответить, подбодрить, быть той опорой, в которой девушка нуждается, но смогла лишь мягко улыбнуться.       – Надеюсь, что да.