Помни меня

      После разговора со Стивом в Баки крепнет решение не сдаваться. Продолжать бороться. Преодолевать негативные мысли, преодолевать страхи. Стать эмоционально стабильным. Добиться возвращения к миссиям. А для этого нужно вновь научиться плавать. Преодолеть этот страх. Начать с этого страха. Потом постепенно преодолеть все остальные. Чтобы не быть обузой. Быть Стиву равным. Стив любит его и таким, но Баки хочет быть Стиву равным. Чтобы все было как раньше.       Он сам находит Брока, тот проводит разминку для новичков во дворе. Появление Зимнего Солдата вызывает фурор, потому что Баки практически не выходит на люди при свете дня. О его нестабильном состоянии известно всем и наверняка у каждого из присутствующих мелькает мысль о том, что взращенный Советами киллер сошел с ума и решил учинить кровавую бойню. Видя всеобщее смятение, Брок, стоявший к нему спиной, оборачивается и тоже немало удивляется, замечая его. Делая своим ребятам знак подождать, он перемахивает через тренировочные трибуны и тут же оказывается рядом.       – Социализируешься? – ухмыляется вместо приветствия.       Баки кивает.       – Пойдем, я отведу тебя обратно, и больше так не делай. В смысле не так сразу. Выходи с Кэпом погулять на лужайку – пусть люди к тебе привыкнут. Иначе слишком много вопросов.       Брок прав. О его явлении на тренировочной площадке обязательно доложат Стиву, но Баки об этом не слишком беспокоится. Он не делает ничего такого, просто решил побыть в компании людей. Стиву, наоборот, это должно понравиться.       Убеждаясь в том, что их не могут слышать, Баки спрашивает:       – Ты позанимаешься со мной сегодня?       Утвердительный кивок.       – Полпервого. На том же месте.       Больше ему ничего не нужно, но Брок продолжает следовать за ним.       – Я сам дойду.       Брок ухмыляется.       – Предположим, я в тебе не сомневаюсь. Но я тут такой один. Тем более, сейчас о произошедшем доложат Кэпу. Хотелось бы в этой истории выступить лицом, бесстрашно сопроводившим Зимнего Солдата до его покоев, а не мудаком, бросившим капитанского любимчика в приступе лунатизма посреди двора.       Стиву действительно докладывают обо всем, и он звонит прямо из джета по видеосвязи. Баки уверяет, что все в порядке, и Стив смеется, представляя реакцию невольных свидетелей явления Зимнего Солдата.       – Бак, дождись меня. Не нужно запугивать моих людей, – хохочет Стив. Баки улыбается ему в ответ – так широко, как давно не улыбался. Стив идет в хвост джета, подальше от чужих глаз и ушей, – хотя это сложно, все равно все видно и слышно, – и говорит ему с нежностью, которая так не вяжется со всей этой громоздкой экипировкой и страшными нашлепками-кракенами на нем:       – Я рад, что ты улыбаешься, Бак. Люблю тебя. Скоро вернусь.       И Баки тоже не терпится показать Стиву, как он его любит. Но выразить эту любовь не в словах, а в способности и желании бороться. Не только ради себя, ради них обоих.       Когда в условленное время Баки заходит в бассейн, Брок встречает его в гидрокостюме, полностью закрывающем тело – от шеи до щиколоток. Такой же он кидает и ему.       – Не слышу слов благодарности, Барнс.       – Спасибо. Правда, спасибо.       Он действительно благодарен. В гидрокостюме будет гораздо проще решить проблему с прикосновениями. Но Баки хочет в принципе избавиться от всех проблем. Поэтому переодевшись, он уверенным шагом идет к Броку и протягивает ему ладонь. Живую ладонь.       – Мы не поздоровались.       Брок ухмыляется широко, явно довольный произошедшими изменениями. Крепко пожимает ему руку, не делая поблажек, – так, будто Баки – самый обычный человек, а это самое рядовое рукопожатие. Гидрокостюм создает некую иллюзию безопасности, Баки благодарен Броку и внутренне заряжен любовью Стива – поэтому завершает рукопожатие практически без труда. Без напряжения. Не морщась и не вырывая руку. Как делают это все нормальные люди. Десятки раз в день.       Окрыленный успехом, он чувствует себя способным на большее. Тянется рукой к чужому плечу, но останавливается на полпути, понимая, насколько это странно – учиться прикасаться. Но Брок улавливает его мысль и просто кивает – давай. И осторожно Баки опускает ладонь ему на плечо, несильно сжимая. Короткими прикосновениями движется вниз по руке – не скользит, а прощупывает, примеряется. Останавливается у запястья – ровно там, где заканчивается материал гидрокостюма, – и убирает руку. Но внутри его разрывает от восторга – у него получилось.       – Сможешь схватиться за меня, если что? Попробуй.       Схватиться – это значит обнять. Встать близко и прижаться телом. Баки нервно облизывает губы, кожу будто покалывает – настолько он подсознательно сопротивляется даже мысли о подобной близости.       – Давай, постарайся. Проще настроиться сейчас, чем возиться с этим в воде.       Брок прав. Баки делает шаг, оказываясь совсем близко. Нервы будто оголяются, по телу проходит неприятный озноб.       – Только я сам, ладно? Не делай ничего, хорошо?       – Стою, как столб.       Баки несколько мешкает, но все же обнимает его одной рукой – только живой. Металлическую заводит за спину, но делает все честно – прижимается к Броку верхней частью тела настолько, насколько может. Едва-едва, но все же их тела соприкасаются. Это честное объятие. Баки его выполнил.       – Ты бионической рукой не чувствуешь? – выдыхает Брок ему в ухо, и Баки невольно отшатывается, избегая слишком близкого контакта.       – Чувствую.       – Почему тогда игнорируешь ее? Схватись обеими.       Вместо этого Баки объятия прекращает. Отступает на шаг.       – Зачем? У меня нет проблем с прикосновениями бионической рукой.       Брок искренне удивляется:       – А почему тогда в прошлый раз ты испугался, когда я подвел тебя к глубине? Раз мог без проблем ухватиться за меня бионической?       Ответ очевиден.       – Если бы я ухватился бионической, испугался бы ты.       – Я? – Брок издевательски хохочет, но Баки знает, о чем говорит:       – Как минимум тебе было бы неприятно.       Даже Стиву это не слишком приятно, хоть он и старается не показывать.       Брок же продолжает это глупое бахвальство:       – Во-первых, мне было бы похер. Во-вторых, а не похер ли тебе?       Баки пожимает плечами.       – Я не знаю. Просто не люблю использовать эту руку.       – А придется, – Брок смотрит на него с прищуром и кивает в сторону бассейна. – С одной рукой далеко не уплывешь.       И он прав. Брок понял даже быстрее, чем сам Баки. Проблема в том, что у него не получается грести бионической рукой, она будто, наоборот, тянет вниз, висит мертвым грузом. Брок орет ему использовать руку, учитель из него отвратительный – он постоянно повышает голос, переходит на оскорбления и обидные замечания. Баки каждый раз пугается его окриков и командного тона, хотя понимает – Брок не со зла, он просто вот такой. И это еще он старается быть мягче.       Брок заставляет его спрыгнуть на два с половиной. Думает, что в экстренной ситуации сработают инстинкты, и он всплывет. Но нет. Баки барахтается, но неумолимо идет ко дну. Его тянет вниз именно бионика, становится какой-то неподъемно тяжелой. Он ненавидит эту руку. Ненавидел всегда. Видя, что Баки не справляется, Брок хватает его за ворот гидрокостюма и вытягивает к себе, на полтора.       Ничего не выходит. Уставшие они сидят на бортике бассейна вдвоем, болтая ногами в воде.       – Если ты будешь на меня орать, ничего не получится.       – Кэп с тобой сюсюкается и что? Что-то получилось? Он тебя избаловал, а ты размяк.       В подтверждение своих слов Брок щиплет его за живот. Это уже далеко не первый раз за сегодня. Краснея от унижения, Баки наконец говорит ему:       – Мне не нравится, когда ты так делаешь.       – Ну так заставь меня так не делать.       Брок скалится и все это очень напоминает разговор с хулиганом в подворотне – слова тут не подействуют. Поэтому Баки просто закрывается руками и отодвигается от него.       Они оба устали и пора расходиться, но Брок, видимо, воспринимает его неудачу как личный провал в роли тренера. И этот удар по самолюбию дается ему тяжело.       – Нет, я все-таки не понимаю, Барнс! Ты же умеешь плавать, но не плывешь! Какого черта? Почему, блять? Ты же совершеннейшее оружие! Ебанная машина для убийств! Функция плавать в тебе предусмотрена.       Если бы Стив слышал этот пассаж, он бы Брока убил на месте.       – Тебя не инструктировали никогда не объективировать меня?       – В смысле не называть оружием? А что в этом такого? – Брок смотрит на него с вызовом и провоцирует специально. – Из тебя семьдесят лет создавали идеального киллера, от этого никуда не денешься, а главное – зачем это отрицать? Что плохого в том, что ты охуительно сильный суперсолдат? И этот протез – чертово произведение военного искусства – он часть тебя. Не раз спасал тебе жизнь. И чего ты ненавидишь его и не хочешь использовать?       – Я убивал людей.       – Я тоже. И это совершенно не мешает мне плавать. А ты просто боишься и ищешь тупые оправдания.       – Да, я боюсь.       – Чего?       Баки смотрит на воду и не знает, что ответить.       – Я всего боюсь, – признает он. – Всего на свете. И я не чувствую себя совершеннейшим оружием. Я чувствую себя никчемным калекой.       Брок пожимает плечами и ударяет ногой по воде, вызывая тучу брызг.       – Знаешь, как я научился плавать, Барнс? Хотел попасть в компанию крутых ребят постарше. Так вот, они ныряли с волнореза в океан. Стали дразнить меня и брать на слабо. Я мог бы убежать. Мог бы расплакаться и сказать, что я не умею. Что я боюсь. Но мне было стыдно бояться. Я просто не позволил себе. Прыгнул и выплыл. И поплыл.       Звучит замечательно. На словах. В реальности это глупое бахвальство и, наверняка, все было не так. Брок сочинил эту историю только что. Баки уверен.       – Бояться не стыдно. Это нормально, – повторяет он слова Стива.       Брок смотрит на него с усмешкой:       – Ебанному киллеру с бионическим протезом бояться стыдно. Это абсурд. Поэтому хватит себя жалеть и думать, что ты ни на что не способен. Я почему-то уверен, что семьдесят лет назад в Бруклине ты был еще тем задавакой и сам шпынял малолеток, боявшихся нырять в воду. Баки Барнсу, такому, каким он был, было стыдно бояться.       Баки отворачивается, кусая губы. По щеке скользит предательская слеза, и он тут же вытирает ее ладонью. Брок смотрит на него и говорит без тени сочувствия:       – И рыдать было бы стыдно. Вставай давай. Расходимся.       Он встает на ноги и уходит в душ, а Баки так и остается сидеть на бортике бассейна. Размышляет об этой якобы истории из детства, рассказанной Броком. Все еще не верит. Вряд ли так было на самом деле. Если Брок не умел плавать, он бы не выплыл. Его бы вытягивали из воды старшие мальчишки с позором и улюлюканьем. Он бы пошел ко дну. Но не это важно. Важно, что он прыгнул. Просто из этого глупого мальчишеского бахвальства. Он готов был умереть, но не признать себя слабым. Утонуть, но не показать, что боится. И Баки тоже был таким – в этом Брок прав. Семьдесят лет назад он был именно таким. Он бы тоже прыгнул, не задумываясь. Он и прыгал. Множество раз. На тот же поезд, с которого потом упал.       И ему действительно стыдно бояться. Он не хочет бояться. Лучше умереть, чем прожить всю жизнь в страхе. Может быть, и правильно было бы не нырять с волнореза, не умея плавать. Но вот только Баки, как и Брок, как и Стив, – из тех, кто сначала ныряет, а потом думает, как будет выплывать.       Пораженный этой мыслью, Баки соскальзывает с бортика обратно в воду, идет к глубине ровно до отметки в два с половиной. Чувствует босыми ногами острый край ступени, а за ним пустоту. И медленно наклоняется вперед. Он не плывет. Конечно, не плывет. Чуда не происходит, а история Брока – чистая выдумка. Так не бывает. Баки барахтается, пытается удержаться наплаву, но его неумолимо тянет вниз. Он успевает набрать полные легкие воздуха и медленно оседает на дно. Задирая голову, смотрит на кромку воды и на ступень, по которой очень просто выкарабкаться на безопасную глубину. Дыхания на этот маневр ему хватит. И страх вдруг отступает, он больше не боится. Касаясь ногами дна, наоборот, успокаивается. Даже если всплыть не получится, он выкарабкается все равно, – просто зацепится за ступень. Бояться действительно нечего. Это абсурд.       Брок ныряет к нему. Он уже успел наполовину стянуть гидрокостюм, наспех обвязав пустые рукава вокруг живота. Смотрит на Баки, убеждается, что тот в порядке, но не помогает всплыть. Показывает пальцем вверх – давай сам. Баки тянется вверх, у него получается немного приподняться, но он все-таки цепляется за ступень и не столько всплывает, сколько выталкивает себя. И все равно это победа. Его первая маленькая победа. Пусть он и не выплыл по-честному, но он смог преодолеть страх. Начало положено.       Брок подхватывает его, выталкивая на безопасную глубину. Хохочет, радуясь, кажется, даже больше, чем он сам. Обнимает в порыве чувств. На мгновение случайно касается щекой его щеки. Но Баки настолько счастлив, настолько переполнен этим ощущением долгожданной победы, что почти не обращает внимания.       Когда они выбираются из бассейна, Баки просит:       – Расскажи ту историю честно. Про то, как ты учился плавать. Ты ведь не выплыл?       – Конечно, нет. Меня еще лбом об волнорез приложило, до сих пор шрам остался, – хохочет Брок, направляясь в душ. – Но главное, что я смог тебя мотивировать. Завтра продолжаем?       Баки кивает. Стива не будет до конца недели. И он вдруг понимает одну вещь: Брок снова в штабе, пока Стив на миссии. Хотя тот всегда ездит с «альфой» под командованием Брока.       – Вы со Стивом больше не ездите на миссии вместе? – спрашивает Баки. Просто из любопытства, потому что мысль внезапно пришла ему в голову.       Но Брок почему-то тушуется и отводит взгляд.       – А, ну да, теперь так. Он с «бетой».       Его замешательство выглядит странно. Баки не знает, чем оно вызвано, и просто спрашивает:       – А почему так?       Брок совершенно неожиданно огрызается:       – А почему ты спрашиваешь меня? Спроси у Кэпа, он же командует парадом.       И Баки понимает, что затронул какую-то крайне неприятную тему. Какие-то разногласия между Броком и Стивом? Неудивительно, Брок вспыльчивый, не признает авторитетов и не следит за языком – Стив это ненавидит. Но смирился, значит, раз сделал его командиром «альфы». Да и если бы они схлестнулись, Стив бы Баки рассказал, он делится таким вещами, расписал бы все в красках. Но Стив просто стал ходить на миссии с «бетой» – Баки бы и не узнал, если б не эти занятия в бассейне.       Сам Брок тоже ничего рассказывать не собирается, демонстративно отворачивается и начинает не без труда стягивать узкий гидрокостюм. Погруженный в свои мысли, Баки невольно залипает. Брок стоит к нему спиной, раздевается совершенно без стеснения. Баки смотрит на его рельефную спину, накачанные ягодицы, длинные ноги и в одно мгновение его поражает странная догадка. Он удивляется, как такое вообще могло прийти ему в голову, но избавиться от этой навязчивой мысли уже не может.       В любви Стива Баки не сомневается, но Стив тоже не железный, ничто человеческое ему не чуждо. Он любит секс, может весь день – и это не только про драки. Баки прекрасно это знает, они на фронте трахались, как кролики. Но за эти два года не спали ни разу. Были попытки, но Баки так и не смог, физически не смог, а Стив категорически отказывается искать компромисс – удовольствие должны получать оба или никто. Поэтому и уходит дрочить в ванную, думая, что Баки спит, либо идет колотить грушу для снятия напряжения.       Баки не думает, что Стив спал с Броком, но приходит к мысли, что Стив не мог его не хотеть. Они же постоянно вместе в различных передрягах, а это очень сближает – когда адреналин на пределе. Брок – красивый накачанный мужик с рельефным телом. По нему видно, что темперамент у него адский. С ним трахаться в кайф. Он весь про силу, борьбу и секс. И Баки кажется, что он нашел ответ на вопрос, почему «бета» заменила «альфу» на миссиях с Капитаном – Стив просто боится сорваться, поэтому и ограничил общение с Броком до минимума.       – Ты пялишься, Барнс?       Брок ухмыляется и смотрит на него через плечо. С некоторым удивлением. Ситуация действительно несколько двусмысленная, но не объяснять же ему, что этот интерес вызван исключительно оценкой потенциальной привлекательности Брока в глазах Стива. Поэтому Баки просто пожимает плечами и молча уходит в противоположную сторону душевых.