Labyrinthine

      В те три недели, что Сакура вынужденно провела в Конохе, как и остальные члены Команды Семь, жизнь её была довольно однообразной. Будильник зазвонит в шесть утра, грубо пробуждая её, и наступит очередной день работы в больнице. Она закончит после пяти и помчится домой, сядет в ванну и будет практиковаться в формировании чакры, пока руки не начнут отваливаться. После уборки последствий она поужинает, примет душ и будет мастурбировать, а после заснёт с мыслями о Какаши и Итачи. Она перестала прогонять образ старшего Учиха из своих фантазий в тот момент, когда увидела его одевающимся.       Жизнь была проста.       — Нет, — сказала Сакура вслух, глядя на себя в зеркало. Под глазами у неё образовались тёмные круги, она побледнела. Без сомнения, это было результатом того, что она почти не заботилась о себе. Теперь, когда остальные члены Команды Семь искали способы помочь Наруто и стать сильнее, Сакура отказывалась оставаться позади.       Она посмотрела на свои руки. Ладони были ободраны от формирования чакры в течение нескольких часов подряд, но это не пугало её. Сжимая и разжимая кулаки в попытке восстановить контроль над перетруженными мышцами, Сакура вздохнула. Шарики с водой всё ещё лопались, но теперь это происходило не сразу, и Сакура была уверена, что она близка к своей цели. Мысль о том, что она, возможно, в совершенстве овладеет высвобождением обоих типов чакры и начнёт тренироваться в использовании Стихии Дерева, сподвигала её продолжать, несмотря на усталость.       В то же время Сакуру пугала перспектива остаться наедине с Итачи в качестве наставника. Как она ни старалась, не проходило и дня, чтобы она не думала о нём в том или ином ключе. Она даже несколько раз проходила украдкой мимо Янаги-ан в надежде его заметить, но Учиха был просто неуловим после их встречи у него дома. Похоже, он вернулся к своим обязанностям АНБУ и отправился на длительную миссию.       «Ты всегда можешь спросить Саске», — прошептала Внутренняя Сакура.       — Нет, — сказала она вслух, выдавливая зубную пасту на щётку. За последние несколько недель она достаточно опозорилась в присутствии Саске.       За чисткой зубов она размышляла о предстоящем дне. Сегодня у неё был выходной в больнице. Она планировала потренироваться на одном из полигонов, а не дома, хотя бы для того, чтобы подышать свежим воздухом. Внутреннее чутьё подсказывало ей, что именно сегодня она овладеет одновременным высвобождением стихий. Если ей это удастся, Сакура побалует себя лучшим данго в городе.       Она прополоскала рот, собрала волосы в пучок и поправила несколько прядей, чтобы они свободно падали на лицо. Довольная своим видом, она зашла в спальню и надела тёплый чёрный свитер и джинсы. Выбрав свой любимый малиновый шарф, Сакура собрала наполненные водой шарики, аккуратно положила их в сумку и натянула длинное чёрное пальто.       Хотя был уже конец января, зима в Стране Огня была относительно мягкой. Сакура глубоко вдохнула свежий воздух, заперла за собой дверь квартиры и побежала вниз по ступенькам… быстро наткнувшись на очень твёрдое тело.       Поражённая, Сакура отскочила назад, её глаза расширились, когда она поняла, что перед ней стоит не кто иной, как Итачи.       — Итачи! — воскликнула она.       — Доброе утро, — ответил Итачи с лёгкой улыбкой.       — Доброе утро, — пробормотала Сакура, в её голосе всё ещё слышалось удивление. — Извини, я тебя не ждала.       — Я вернулся с миссии вчера вечером, — сказал он, пряча руки в карманы. — Хотел посмотреть на твои успехи.       — О, — только и сумела выдохнуть Сакура, пока Внутренняя Сакура исполняла эксцентричный танец. Итачи пришёл к ней сразу же по возвращении с миссии. На секунду она залюбовалась им, заметив, как серый свитер идеально облегает его тело, а тёмные брюки подчёркивают сильные бёдра. До этого она никогда не видела его в обычной одежде. Выглядел он донельзя хорошо.       Взгляд Итачи скользнул вниз по её телу, и его губы изогнулись в печальной улыбке, прежде чем он снова посмотрел ей в глаза.       — Я не вовремя?       Она тоже посмотрела вниз, пытаясь понять, что вызвало такую реакцию.       — О, нет, на самом деле я направлялась в лес — попрактиковаться в управлении чакрой. Я провела большую часть времени в больнице и подумала, что мне будет полезно подышать свежим воздухом, — Сакура застенчиво улыбнулась ему. — Хочешь присоединиться?       Итачи кивнул и отступил в сторону, вытянув руку, давая ей знак показывать дорогу. Сакура с улыбкой прошла мимо него, украдкой вдохнув его пьянящий аромат, и спустилась по лестнице. Он последовал за ней на улицу, и они направились к Южным Воротам.       — Как прошла твоя миссия?       Итачи искоса взглянул на неё.       — Обычно. Это была миссия охраны.       — АНБУ?       — Верно.       Она сунула руки в карманы пальто.       — Команда Семь отстранена от миссий. Уверена, Саске сообщил тебе. Наруто всё ещё работает над своим дзюцу, а Какаши и Саске ищут способ помочь ему контролировать Девятихвостого с помощью Шарингана.       — Саске сказал мне, — задумчиво произнёс Итачи. — Бытует история, что Учиха Мадара — прародитель нашего клана времён основания Конохи — сумел контролировать Девятихвостого в последней битве против Первого. Однако в записях не упоминается о том, как Мадара этого добился, только то, что Первый победил, а Мадару больше никогда не видели.       — Саске упоминал, что Сусаноо может помочь? — вспомнила Сакура.       — Сусаноо — это механизм защиты. Он непременно защитит от Наруто-куна, но не поможет получить контроль над чакрой Девятихвостого, — объяснил Итачи. — На данный момент, похоже, что Стихия Дерева Ямато — лучший и единственный вариант.       — Так ты поэтому попросил меня сосредоточиться на контроле чакры? — спросила Сакура.       Итачи кратко улыбнулся.       — Да, это одна из причин. Чтобы контролировать Стихию Дерева, нужен совершенный контроль чакры. Это не улучшенный геном, передающийся из поколения в поколение. Ямато-семпай был подвергнут экспериментам и научился контролировать Стихию Дерева самостоятельно. Я верю, что тебе это тоже по силам, — когда они свернули за угол, Итачи остановился. — Кроме того, Стихию Дерева можно использовать как в нападении, так и в обороне и даже в качестве усмирения Наруто-куна в случае чего.       Она прикусила губу и отвела от него взгляд, её щёки покраснели. Такое доверие к её возможностям и способностям было одним из самых больших комплиментов, которые она когда-либо получала.       — Кажется, я почти справилась. Правда, в одной руке мне трудно стабилизировать поток чакры.       — Чакры Земли, я полагаю?       — Да, — удивлённо ответила Сакура. — Как ты узнал?       — Первоначально у тебя проявилось сродство именно с чакрой Земли. Практикуя дзюцу больше с Землёй, чем с Водой, твоё тело привыкло к чакре Земли, поэтому она требует меньшего контроля, чем чакра Воды. Хотя технически возможно использовать все элементы, сродство с чакрой играет большую роль.       — Понятно… — сказала Сакура, глядя на вытянутые перед собой руки и нахмурив брови. — Так вот почему скрытое дзюцу так трудно выучить?       — И почему Шаринган не может просто скопировать его.       — Хм… интересно, — сказала она, когда они проходили через Южные ворота. Сидевшие в будке Изумо и Котецу помахали им с Итачи, когда они спокойно вышли из деревни и направились в лес.       Лесную подстилку устилал красно-золотой покров, смятые листья шелестели от дуновения ветерка. Итачи замер, подняв лицо к небу и наблюдая, как волна листьев танцует на ветвях, падая на землю.       — Тебе нравится это время года? — спросила Сакура, запоминая спокойное и тёплое выражение его тёмных глаз. Он перевёл на неё взгляд и молча кивнул.       — У Третьего была любимая поэма, которую, думаю, он рассказывал большинству классов в академии. Она произвела на меня глубокое впечатление, и даже сейчас я ловлю себя на том, что каждый год вспоминаю её, когда листва окрашивается в разные цвета.       Сакура улыбнулась. Она знала эту поэму наизусть.       — В танце листвы разгорается пламя. Тень от огня прольёт свет на деревню…       — И листья распустятся заново, — присоединился Итачи.       От теплоты в его глазах Сакура почувствовала, как внутри неё всё закручивается. Она судорожно сглотнула, когда её, словно молния, пронзило сильное желание. Он полностью повернулся к ней, выглядя невероятно расслабленным — руки в карманах, на губах добрая улыбка.       Последние три недели Сакура боролась с собой: то, что казалось простым влечением к нему, превратилось в нечто большее. Поначалу было легко всё отрицать. Мгновения, потраченные на размышления о его глубоком голосе и улыбке, были отодвинуты на задний план как простое влечение. То, что она прикасалась к себе, вспоминая его тело и теплоту его взглядов, объяснялось тем, что это был один из самых одиноких периодов её жизни. То, что она скучала по их флирту и разговорам, списывалось на то, что он был красивым интеллектуалом с чувством юмора.       Правда оказалась сложнее, чем ей хотелось бы, и она до смерти перепугалась, когда проснулась посреди ночи и наконец-то призналась себе в том, что всё это время отрицала.       Сакура была абсолютно, неопровержимо и бесповоротно влюблена в Учиха Итачи.       Ещё один недосягаемый мужчина. Мало того, что он был одним из сильнейших шиноби в истории Конохи, он также был главой своего клана, по-видимому, встречался с другим членом АНБУ, и, что хуже всего, был старшим братом Саске. Если она чего-то и хотела, так это перестать всё усложнять, влюбляясь в самых близких ей людей.       — Ты когда-нибудь хотел стать Хокаге? — спросила она, когда он шагнул в её сторону, продолжая путь вглубь леса.       Итачи довольно долго молчал. Сакура подумала, может, она что-то не то сказала, и уже собиралась извиниться за свой вопрос, когда он нерешительно заговорил:       — Это то… чем я не делился ни с кем, кроме моего лучшего друга, — на его лице появилась лёгкая улыбка, но в следующую секунду она исчезла. — Я даже Саске никогда об этом не говорил… Но да, будучи моложе, я действительно стремился стать Хокаге.       Сразу же возникло несколько вопросов.       — А почему ты не говорил Саске? — осторожно спросила Сакура.       — Он был маленьким, а наш клан всегда был… ну, сложным. Я не открывал свои желания и амбиции никому, кроме Шисуи.       — Шисуи — твой лучший друг?       — Был, — с улыбкой ответил Итачи. — Он умер незадолго до резни.       Она похолодела.       — Извини.       — Нет нужды извиняться.       — Почему ты больше не хочешь быть Хокаге? — спросила Сакура и шутливо нахмурилась. — Конечно, тебе придётся биться за титул с Наруто…       Итачи тихо засмеялся и снова замолчал.       — Если не хочешь говорить об этом, я пойму, — мягко сказала Сакура. Меньше всего ей хотелось, чтобы он думал, будто она лезет в его жизнь, хотя именно это она и делала. Чем больше времени они проводили вместе, тем больше ей хотелось узнать его получше. — Я… я думаю, мне хочется, чтобы мы были… друзьями, — слабо произнесла она последнее слово.       Внутренняя Сакура фыркнула: «Преуменьшение века, дамы и господа».       — Я был молод и надеялся стать мостом между деревней и отчуждённым кланом Учиха. Более того, я мечтал, чтобы Коноха стала мирной деревней, — тихо проговорил Итачи, глядя на деревья. — Мир, однако… достигается совсем не легко, и за прошедшие годы я узнал о противоречиях и тёмных сторонах Конохи, — он повернулся к ней, взгляд его тёмных глаз был непроницаем. — Я доволен тем, что я просто Учиха Итачи из Конохи.       Она медленно кивнула, его слова отдавались в её голове. Она испугалась, почувствовав тёплую ладонь на своей руке, и подняла взгляд, увидев смотрящие на неё тёмные глаза Итачи, полные света.       — Я бы хотел, чтобы мы стали друзьями.       — Хорошо, — радостно сказала Сакура.       Он кивнул, и они продолжили свой путь.       — А что насчёт тебя?       — Мои надежды и мечты? Х-м-м, — Сакура задумалась. — Когда я была моложе, мои надежды и мечты сводились к тому, чтобы стать женой Саске, — засмеялась она, внутренне съёжившись. Сакура не была уверена, что он знал о её юношеском увлечении его младшим братом, но если они собирались стать друзьями, она могла быть абсолютно честной. Она не осмеливалась взглянуть на него. — Потом, как ты знаешь, я хотела стать сильнее, потому что чувствовала, что отстаю от всех.       — А теперь?       — Теперь я хочу стать первой куноичи в истории, которая сможет использовать Стихию Дерева, — откровенно сказала Сакура. — А в будущем хотела бы открыть детскую психиатрическую клинику.       Это, казалось, удивило его. Он приподнял бровь, глядя на неё.       — Слишком много детей в деревне испытывает психологические травмы в раннем возрасте, а их снова отправляют в бой. Какаши — яркий тому пример. Другие, вроде Наруто, предоставлены сами себе, потому что в Конохе для них нет безопасного места. Я хочу создать такое место для наших будущих поколений.       Итачи издал тихий звук. Подняв глаза, она увидела, что он глядит куда-то вдаль, его лицо было мягким и открытым. Очевидно, он почувствовал, что она смотрит на него, и встретился с ней взглядом.       — Ты добрая женщина, Сакура.       Её сердце замерло в груди.       — Спасибо… — сумела пробормотать она, когда они вышли на открытое место. — А, вот мы и пришли.       Она бросила свою сумку на землю и уселась на пень посреди поляны, Итачи присел рядом с ней. Сакура достала шарик из сумки и держала его в руках, зачарованно наблюдая, как оникс окрасился багровым, когда Итачи активировал свой Шаринган. Итачи повернулся к ней, сложив руки на колене, и его нога почти коснулась её.       Глубоко вдохнув, Сакура сосредоточилась на потоке чакры, идущем к кончикам пальцев. Вспомнив, что Итачи говорил о её чакре, она сделала сознательное усилие, направляя меньше чакры Земли к рукам и сосредоточиваясь на чакре Воды.       От её чакры резина шарика деформировалась, вода в нём колебалась взад и вперёд. Он лопнул в её руках, и Сакура тихо выругалась, а затем посмотрела на Итачи из-под ресниц. Она отчаянно хотела произвести на него впечатление.       — Почти получилось, — сказал Итачи. Он посмотрел на её руки, а затем поднял взгляд к глазам. — Попробуй ещё раз, но на этот раз направляй чакру Земли немного медленнее.       — Хорошо, — сказала Сакура, роясь в поисках следующего шарика.       Следующий час прошёл в относительной тишине. Итачи поправлял её снова и снова, пока она почти не почувствовала, что у неё получается. Последний шарик взорвался только через двенадцать секунд, и она взволнованно посмотрела на Итачи. Его лёгкий одобрительный кивок заставил её вспыхнуть изнутри. Когда она сунула руку в сумку за очередным шариком с водой… то обнаружила, что они закончились. Поникнув, Сакура подняла сумку и тяжело вздохнула.       — Это был последний.       — Так, — сказал Итачи, вставая со своего места. Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Она сглотнула и взяла его за руку, наслаждаясь силой его тёплых пальцев. Когда Сакура встала, Итачи потянулся к другой её ладони, сводя их вместе. — Сформируй печать змеи и попробуй ещё раз.       Сакура прикусила губу и кивнула. Сложив руки вместе и глубоко вдохнув, она начала концентрироваться на своей чакре. Она закрыла глаза, направляя поток чакры к ладоням, модулируя поток до тех пор, пока не была абсолютно уверена, что к обеим рукам текло одинаковое её количество.       — А теперь, Сакура, положи их на землю, — приказал Итачи.       Не открывая глаз, Сакура присела на корточки и ударила ладонями по лесной подстилке. Глубоко внутри неё свернулась и потекла чакра, ладони потеплели и их стало покалывать. Приоткрыв один глаз, Сакура ахнула: из земли вырос росток, молодые листья медленно разворачивались на солнце. Он быстро рос и достиг её голеней.       Поднеся руки ко рту, Сакура могла только молча созерцать своё творение. В уголках её глаз выступили слёзы радости. Подняв взгляд, она увидела, что Итачи мило улыбается ей, и на его щеках видны ямочки.       Не в силах удержаться, Сакура бросилась к нему, крепко обняв за плечи. Он на мгновение замер, а затем осторожно обнял её.       — Я смогла, — прошептала она ему в свитер и рассмеялась. — Я действительно смогла.       — Молодец, — похвалил он, обдавая дыханием её ухо, и притянул Сакуру ближе. Её руки чуть крепче сжались вокруг него, она сделала вдох и ещё глубже погрузилась в его тепло. Когда его сильные руки обняли её и прижали к крепкому телу, Сакура поняла, что никогда не чувствовала себя в большей безопасности.       Сакура услышала его сердцебиение.       Его учащённое сердцебиение.       Если бы Сакура не знала его лучше, то могла бы поклясться, что он нервничает.       Нет.       Он не мог.       Это был Учиха Итачи. Она видела, как этот человек одним взглядом смутил великого змея, пережил битву с двумя шиноби S-ранга без единой царапины и вообще был самым невозмутимым человеком из всех, кого она знала.       Но его тоже тянуло к ней.       Теперь, тонко настроившись на звук его сердцебиения, Сакура начала понимать, что Итачи дышит немного быстрее, чем обычно. И что он не отпускает её.       Сакура отклонилась назад, чтобы увидеть его лицо, и тут же мысленно обругала себя, когда Итачи ослабил хватку. На его лице всё ещё играла улыбка, но когда оникс встретился с изумрудом, в его глазах был жар. В них промелькнуло что-то тёмное и щекочущее, и на краткий миг Сакура была абсолютно уверена, что он собирается поцеловать её.       Вместо этого он выпустил её из своих объятий.       Сакура смело провела руками вниз по его спине, запоминая, как под её пальцами ощущаются его мускулы, пока не достигла его твёрдых ягодиц. Ино не ошиблась. Она не обращала на это особого внимания, но у Итачи была великолепная задница. Сакура убрала руки с его тела и сделала шаг назад, откашливаясь.       — Извини, — тихо сказала Сакура, проклиная хрипотцу в своём голосе.       — Не нужно извиняться, Сакура, — мягко сказал Итачи. То, как он произносил её имя, перекатывая его слоги на языке, заставляло её внутренности плавиться, и она изо всех сил старалась унять дрожь в коленях.       Часть её чувствовала, что так и должно быть. Простое объятие сумело одновременно и невероятно возбудить её, и заставить почувствовать себя желанной. Ей хотелось больше его прикосновений и внимания.       — И что теперь делать? — тихо прохрипела Сакура.       — Есть несколько свитков с техниками Стихии Дерева, оставшихся после Первого. Их держат в штаб-квартире АНБУ. Я спрошу разрешения у Пятой, — сказал Итачи, без колебаний переходя в режим профессионала и наклоняясь, чтобы поднять лопнувшие шарики. — А пока продолжай упражняться с воздушными шарами или без них. Чем больше ты будешь практиковаться, тем скорее мы сможем приступить к изучению более сложных техник.       Она имела в виду не своё обучение Стихии Дерева, но была рада, что Итачи не заметил этого. Сакура помогла ему собрать ошмётки шариков и смотрела, как он зарылся руками в землю и извлёк созданное ею растение. Она наблюдала за ним, широко раскрыв глаза.       — Давай возьмём его с собой, — предложил Итачи, вставая.       Сакура открыла было рот, но не смогла подобрать слов. Вместо этого она встала, схватила свою сумку и последовала за Итачи обратно в Коноху.       Ей далась Стихия Дерева. Ликуя, Сакура подняла лицо к безоблачному небу, наслаждаясь сухим шелестом листвы над головой. Она почувствовала себя новым человеком. В поле зрения появились ворота, и ей всё труднее и труднее было поверить, что это ей не приснилось.       — Спасибо, Итачи, — сказала Сакура, осторожно положив руку ему на плечо.       Он удивленно поднял бровь.       — Не нужно благодарить меня, — сказал Итачи после паузы. — Почти всему этому ты научилась сама. Я лишь помог сделать последние шаги.       — Я благодарила не за это… — застенчиво сказала Сакура. — Я хотела сказать: спасибо, что верил, что я смогу это сделать. Без тебя я, возможно, никогда бы и не попыталась, — она убрала от него руку. — Я планировала побаловать себя данго, если сегодня у меня всё получится… Хочешь присоединиться?       Мысленно поздравляя себя с тем, что это больше похоже на дружескую встречу, чем на свидание, Сакура смотрела на Итачи, пока он обдумывал её предложение. Только он открыл рот, чтобы заговорить, неподалёку от них материализовался член АНБУ.       Итачи сразу переменился. Он немного выпрямился, глаза стали настороженными, а лицо утратило всю едва уловимую доброту. Итачи посмотрел на члена АНБУ, кивнул и снова повернулся к ней. Не говоря ни слова, Сакура протянула руку, чтобы взять растение, и улыбнулась ему.       — Прости меня, Сакура, — сказал Итачи, нежно ткнув её в лоб двумя пальцами. — Может быть, в другой раз.       Держа руку на том месте, куда он ткнул её, Сакура не могла побороть румянец, поползший по её щекам. Она с усмешкой кивнула. Тело Итачи распалось на стаю ворон.       На следующий день Сакура открыла входную дверь и обнаружила висящий на её ручке пакет. Заглянув в него, она почувствовала, что её тело наполняется теплом: в нём лежали такие же контейнеры, как те, что когда-то в детстве протягивал Итачи, угощая её данго.       — Мальчик-с-данго… — прошептала Сакура.       Сакура извлекла крошечный листок бумаги из-под контейнеров.       «Понедельник, восемь вечера, второй тренировочный полигон».